"Невидимые связи" - читать интересную книгу автора (Земский Крыстин)ГЛАВА IXСтанислав Дузь – высокий, кряжистый рабочий – едва умещается с противоположной стороны стола, опирается на него всем телом и, явно не зная, куда девать руки, растерянно смотрит на следователя. – Профессия? Дузь разводит руками. – Какая у меня профессия? Работаю разнорабочим на стройке в микрорайоне Заборувек. – Судим? – Корч отрывает взгляд от исписанного листа. Дузь сжимает зубы, морщина на лбу проступает резче. – Да. – ответ звучит коротко и глухо. – За что? На губах Дузя появляется ироническая усмешка, в голосе тоже ирония: – Будто сами не знаете, за что… Вор я. Пойман с поличным. Украл мешок цемента. Получил год условно. Эта явная ирония Корча настораживает. – Да, действительно, я что-то слышал об этом… – говорит он медленно. – Теперь меня опять в чем-нибудь обвиняют?! – в голосе явный вызов. – Опять донос? – Я хотел бы знать, где вы были пятнадцатого июля. Дузь пожимает плечами. – А кто ж его знает? Тут забудешь, что вчера делал, а две недели назад… – Постарайтесь вспомнить, – многозначительно говорит Корч. Дузь задумывается. – Пятнадцатое, пятнадцатое… – повторяет он. – А… так это тот день, когда пожар был? – Вот именно. – Ага, я так и знал: кто-то опять хочет впутать меня в историю! На этот раз не выйдет. Пятнадцатого моя жена рожала в воеводском роддоме. С утра мне сообщили, я отпросился с работы и двухчасовым автобусом уехал. А потому как родился сын, пошел в город и с радости напился. Потом меня подобрала «раковая шейка». Всю ночь проспал в вытрезвиловке. Выпустили на следующий день в девять утра. Да еще деньги содрали. А когда я вернулся в Заборув, тут от склада только головешки дымились. – Хорошо. Посидите тут. – Корч выходит. – Проверь-ка, да побыстрее, содержался ли Станислав Дузь в воеводском вытрезвителе в ночь с 15 на 16 июля, – поручает он дежурному. – Как вы были одеты, когда ездили к жене? – спрашивает Корч, возвращаясь. Дузь снова задумывается. – Вроде бы я ездил в светлом костюме. Точно После работы переоделся. – А верхняя одежда: пальто, куртка? – Нет, в плаще я был, – машинально отвечает Дузь. – А почему вы об этом спрашиваете? – У вас есть куртка? – перебивает его Корч. – Есть. – На работе вы были в ней? – В ней. Но потом стало жарко, я ее снял и оставил в раздевалке, на вешалке. А недавно забрал домой. – Кто может входить в раздевалку? Дузь пожимает плечами. – Да все могут. После работы раздевалку запирают. У меня ничего не пропало, – он поворачивает голову к двери, в которой появляется дежурный. Корч встает, подходит к милиционеру, берет у него записку и быстро пробегает ее глазами. Из текста следует, что пятнадцатого июля в восемнадцать часов Дузь был задержан воеводской милицией за нарушение общественного порядка в нетрезвом состоянии и ночь с пятнадцатого на шестнадцатое провел в медвытрезвителе. Освобожден был в девять часов утра шестнадцатого июля после взыскания с него установленной платы. Корч прячет записку в стол и продолжает допрос. – Вы сказали, что из куртки у вас ничего не пропало. А вы хорошо ее осмотрели? – Да что ее смотреть, – недоумевает Дузь, – в карманах у меня ничего не было, нечего и проверять… – Вы можете принести мне куртку и оставить ее на несколько дней? – А почему нет? – Дузь старается не выдать своего удивления. – Вижу, все-таки хотят меня впутать… – бормочет он чуть слышно. – Почему вы так думаете! Надо понимать, что в историю с хищением мешка цемента вас тоже впутали? Но вы же действительно взяли этот мешок? И сами признали это на суде. – И взял, и не взял. Антос попросил меня выручить его и отнести этот мешок директору магазина стройматериалов. Обещал за это бутылку. Я согласился, жалко, что ли? Он выдал мне цемент, я погрузил его на тачку и отвез Борковскому. А тут как назло у него какие-то милиционеры. Я их увидел, хотел завернуть оглобли, да поздно – меня заметили. Стали спрашивать, что да как, откуда цемент, зачем я его сюда привез? Пришлось выкручиваться – не хотелось подводить Антоса и Борковского. А потом они же оба меня и продали. Антос написал, что я взял мешок без него, а Борковский показал, что я и раньше вроде бы предлагал ему ворованное, а он, мол, каждый раз отказывался. Им поверили. Еще бы! Борковский – двоюродный брат жены Голомбека, а кладовщик – родня председателю Янишевокому. А я – что? Если бы не наш директор Якубяк, мне бы тут вообще житья не стало. Только он и поддержал. – Почему вы думаете, что против вас опять подали заявление? У вас есть враги? Дузь мрачнеет. Молчит. – Да тут такая история… – наконец выдавливает он из себя, низко опуская голову, – сунул я нос не в свое дело… – В какое дело? Что вы имеете в виду? Дузь пристально смотрит на Корча. – А правду говорят, будто это вы спасли на пожаре Яську Врубля? Корч откровенно озадачен! – При чем тут это? – Да я просто так спросил. В городе говорят… – Что же в этом особенного? – Корч пожимает плечами. – Для того мы там и были. Но вы не ответили на мой вопрос: в какую историю вы впутались? – возвращается он к интересующей его теме. – Вы человек здесь новый, чужой. Поживете побольше, сами поймете, что к чему… – Дузь говорит медленно и неохотно. «Кажется, ничего больше я пока от него не добьюсь, – мысленно решает Корч. – Может быть, позже, если удастся завоевать его доверие?» Уже попрощавшись, Дузь останавливается у двери, переступает с ноги на ногу. Похоже, он хочет сказать что-то еще и не решается. Корч делает вид, что не обращает на него внимания, и ни о чем не спрашивает. Вопрос может его только вспугнуть. Дузь решается. – Ладно, скажу вам еще кое-что… Хотите знать правду? Тогда поищите, куда девалась последняя партия паркета, предназначенная для новых жилых домов. Может, и она угодила на строительство дач?… До свидания, пан поручик! – Дузь закрывает за собой дверь. Корч сидит за столом в глубокой задумчивости. «Директорский любимчик. Чего он боится, если за спиной у него сам директор? Дачи? В числе владельцев дач – Янишевский. Голомбек, Антос и другие. Кое-кто из них связан между собой родственными связями. Но дачу построил и Якубяк, подвергающийся с разных сторон нападкам. Почему? В чем тут дело, в чем причина вражды? – размышляет Корч. |
||
|