"Маленьких все обидеть норовят!" - читать интересную книгу автора (Баштовая Ксения, Иванова Виктория)Глава 5. Дорога, дорога, ты знаешь так много…Утро я встретил бодрым и выспавшимся. Дедуля подозрительно отмалчивался на задворках сознания, либо не зная о моем ночном приключении, либо просто не желая о нем говорить. Какая бы не была причина — я был рад. Не хочу вспоминать. Не то чтобы боялся, просто… неприятно. Словно откусил яблоко и понял, что червяк скрывался в уже проглоченном куске. Вроде и не страшно, но плеваться хочется долго и нудно. В зал спустился первый. Там даже трактирщика еще не было. Трим встретил меня радостным ржанием, застоялся видимо. Быстро оседлав грона я, что-то бодро насвистывая, пошел будить других. Нечего спать в такое прекрасное утро! Тем более что некоторые уже проснулись… Возле комнаты Шема во мне, наконец, проснулся здравый смысл. Не думаю, что оборотень будет рад, если к нему сейчас кто-то ввалится. Так что ограничимся только устным напоминанием. Слегка усиленным и на всякий случай продублированным возле комнате Лин. — Подъем! Труба зовет! — а «братца» сам разбужу… Недавно нашел тут неподалеку одну змейку… Посмотрим, как эльфы на них реагируют… Пока расплачивались с трактирщиком за провизию и комнаты, пока заспанные и костерящие меня на чем мир стоит светлые седлали лошадей… в общем — я чуть снова не заснул. А мой грон еще изрядно усилил веселье, начав гонять коней по двору. Бедные животные ржали, огрызались и кусали своих седоков, если те на них орали. Возмущаться поведением моей лошадки смысла не было — Трим только радостно скалился и щелкал клыками. Хм, странно, выглядит он хоть и единорогом, но зубы лучше не показывать… — Куда тебя так тянет? — возмущался заспанный Рин. — Можно подумать, что без нас не начнут! — Ой, да ну тебя, — отмахнулся я. — Как ты не понимаешь, там же новое приключение ждет! А то едем ни шатко, ни валко, тоска берет… — Тоска? — возмущенно завопили оборотень и эльфийка. — Это пустыня тебе тоской показалась, что ли? — Да ну вас, — обиженно протянул я, косясь на выползающее из-за горизонта солнце. — Можно подумать, что сами вы в переделки не влипаете. — Поехали уже! — воскликнул выезжающий из ворот Рин. Грон, захрапев, ринулся с места в карьер. Уступать первенство какому-то там единорогу он решительно не собирался. До ворот я доскакал первый. Эльф отстал на узких улицах, он еще не привык ездить галопом в таких условиях, а кони Лин и Шема вообще ни в какое сравнение не шли. Нет, для лошадей они были очень даже ничего, но в сравнении с нашими ездовыми животными — проигрывали по всем статьям. Караван торговца как раз собирался у закрытых створок, чтобы разом пересечь границу города, не дожидаясь отставших. Кого здесь только не было. Подле ворот столпились люди, орки, гномы… Пустынные сторхи мирно соседствовали с таширкийскими аргамаками, степные швыйки, похожие на разжиревших гигантских мышей, задумчиво пережевывали жвачку, а между караванщиками сновали веселые ашконы — создания светлой магии. Наш условный «наниматель» расплылся в широкой улыбке, радостно приветствуя пополнение. Угу, как только он узнает во сколько это ему обойдется… Может и решить, что без наших услуг он как-нибудь поживет. Хотя вряд ли! Судя по рожам охранников — каторга по всему этому каравану плачет горькими слезами. Так что наши запросы могут оказаться вполне приемлемыми. Особенно, если направить на переговоры Шема. Не договорится — так хоть покусает… Увы, моим чаяниям не суждено было сбыться — договаривалась Лин. Эльфийка наивно захлопала глазками, мягко улыбнулась (собственник Шамит при этом сопел как разобиженный ежик…). И караванщик тут же на все согласился! Скажи Страж, что для безопасности каравана его главе надо прыгнуть с близлежащей скалы, сделал бы, не раздумывая! Дорога до Плато оказалась нудной и скучной. За три часа, что мы ехали, не произошло ничего интересного. Первое время после выезда из города я изображал бывалого наемника: зорко осматривался по сторонам, не убирал руку с эфеса специально вызванного и висящего сейчас на поясе меча («Дитятко балуется!» — хихикнул Дар), но потом мне это надоело, так что… до развилки я попросту рассматривал окружающий пейзаж. Наконец, вильнув в очередной раз, дорога решила, что хорошего должно быть понемножку и решила разделиться. Одна стежка, узкая, поросшая травой, пошла прямо, ползя куда-то вперед и вверх. Вторая — широкая утоптанная тропа, резко поворачивала на юг, теряясь в небольшом леске на горизонте. Как я понимаю нам — прямо. Перед входом на Плато (честно говоря, особого входа я не заметил, но, похоже эта развилка и была условной границей), караванщики решили сделать небольшой привал. Так сказать, морально подготовиться к долгому и трудному пути. Я со вздохом сполз со спины грона. И зачем только эти остановки? Тоскливо зевая, я бродил вокруг импровизированного лагеря и возмущался. Это был не караван. Что угодно — но не караван. Нет, я, конечно, понимаю, светлые земли и традиции здесь могу быть совсем другими, но… не знаю, как назвать… правила целесообразности, что ли, они одни для всех!.. В том числе и то, что касается передвижения такой кучи народа. Начнем с самого простого и близкого — охраны. Толпа вооруженных людей, а единого командира — нет. У каждого караванщика или повозки — свой воин, если это можно так назвать. Неупорядоченный сброд, как сказал бы мой отец. Вот у кого все бы по струнке ходили… натянутой высоко над землей. Нет, я, конечно, понимаю, вольные солдаты и все такое прочее, но должен же быть кто-то кого вся эта шайка-лейка слушается?! А так… кто сам по себе, кто в небольшой компании со своим ватажком… Бред какой-то, как они вообще решились идти по этой местности? Идиоты непуганые… Конечно, я сам ни разу караванов не водил, но умные книги читал. В то числе и «Записки путешественника Лорго Скранго». В них сей почтенный человек описывал не только земли, в которых побывал, но и окружавший его быт, привычки, нравы. Путешествовал он чаще всего именно с караванами. Морем ли, по суше… Вот, исходя из его наблюдений, я сейчас видел неорганизованную толпу, а не караван. Телеги ехали кто как хотел, построение соблюдалось чисто условно, и почему-то мне кажется, что никто никаких маневров и не знает. Видимо, у купца это первый поход. Причем, как мне кажется, он таковой у всех, присоединившихся. Хотя становится дико от мысли, что охраничков уйма, а никто ничего не смыслит. Встреться нам (тьфу-тьфу, чтоб не нагадать) ватага разбойников, хотя бы такая же как перед Стальной пустыней — ничего бы не помогло. Даже личное заступничество Доргия… Зло сплюнув в пыль я решительно направился к главе этого… этой… увеселительной прогулки. Он «отдыхал от трудов праведных» в шатре, разбитом в самом центре лагеря. Угу, чтобы никакой муравей, не приведи боги, не добрался… Только вот меня это мало волновало, так что пришлось ему отложить и бокал с вином, и все остальные занятия до тех пор, пока я не перестану нависать на ним с самым зверским выражением лица. — У вас есть ко мне вопросы? — недовольно поморщился торговец. — Ага, — с самым серьезным видом кивнул я. — Когда мы покинем это сборище и присоединимся к каравану? — Что?! — вытаращился он. — Но мы и сейчас… — Это не караван! — решительно рубанул я рукой по воздуху. — Это сборище непуганых светлых идиотов, за каким-то мархангом попершихся к маргулу на рога в поисках неприятностей на то место, откуда ноги растут! У вас же телеги едут вразброд, построения даже не угадывается при самой сильной фантазии! А охранники?! Сброд вооруженный! Каждый сам по себе и за себя!.. — Да что ты себе позволяешь, мальчиш… Кхе… Простите, благородный дивный, но это, ну вот совершенно не ваше дело! Вы ведь наемничаете? Вот и наемничайте себе дальше помаленьку, а в управление караваном не лезьте! Я смерил его злым взглядом и… Вышел из шатра. Действительно, какое мне дело до этих людей? Через Плато перейдем — и все, прощайте. Что меня вечно тянет помогать да восстанавливать справедливость? Как хотят, так пусть и живут… «Просто ты становишься Властелином,» — как-то без ехидства отозвался Дар. А до этого я кем был? Светлым Героем Таркиреном? «Малыш, ты думаешь, что Властелин это только рога, крылья, корона и хвост?! — возмутился предок. — Властелин, это тот, кто властвует над своим телом и помыслами окружающих тебя людей!» — немного непонятно объяснил он. Как это — над помыслами? Ладно еще — над своим телом. Тут вроде все ясно. Гойр говорил, что только полностью владея телом можно добиться успехов в военном деле. Но помыслы… Это что, внушать мысли? А кто сам не так давно устроил мне истерику по поводу принуждения? «М-да… рановато я за это взялся… — задумчиво проговорил дед. — Пока просто поверь, я тебе потом все объясню.» Ну ла-а-адно, раз ты так говоришь… Тем более, что на «истерику» никакого внимания он не обратил! Живем! В раздумьях я сделал еще один круг вокруг лагеря. Внутрь заходить не хотелось, пришлось бы петлять мимо путешественников, палаток, а так… В любом случае, караванщики, похоже, решили задержаться надолго, часа на два, как минимум. Чувствую, с такими-то попутчиками идти будем… Потребовать что ли, расчет да поехать самим? Так эти… «эльфийские новобрачные» меня со свету сживут! Мол, «Диран, какой ты переменчивый, у тебя на уме то одно, то другое!» «А что, разве не так?» Так-то оно так, но ведь скучно же! «Так займись чем-нибудь! Потренируйся, например.» Ага, у всех на виду. Может, мне еще и облик сменить?! Смешок — «Почему бы и нет? Скучать тогда точно не придется! Никому.» Не знаю, до чего бы мы опять договорились, но… — О, кого я вижу! — насмешливый голос ворвался в мои мысли. — Юный глава рода решил прогуляться в гордом одиночестве? Я резко повернулся. Маргуловы волосы, заплетенные в тугую косу, больно хлестнули по спине. Ой-й-й-й… К`ш`ен кхетраа! Чтоб у того, кто эти косы придумал, руки поотсыхали-и-и! В глазах темного (как там его зовут? Рон?) светилась откровенная издевка. — Предположим, — сдержано согласился я. Он-то откуда здесь взялся? — Ну и как? Нравятся светлые земли? — вопрос был задан так вежливо, с таким участием… Ну прям посланник Тирелены, возвещающий благую весть Алькаре! — Без-з-з-зумно! — наивно захлопал глазками я. — А что вы здесь де… — Путешествую, — отрубил он, мрачнея на глазах. Куда только вся вежливость пропала? Так, самое главное, взять инициативу в свои загребущие когтистые конечности, а там маргула с три он выберется. — Ну и как? Нравится? — теперь была уже моя очередь быть предельно вежливым. Вот только отлученному рыцарю моя вежливость как-то не особо понравилась. По крайней мере, на его лице оч-чень крупным рунами было написано, куда мне, такому культурному, идти, что там делать и сколько находиться. Вот только высказать это он не успел — в разговор вмешался новый участник: — Ди! — я обернулся на голос: к нам, сияя широкой улыбкой, направлялся Рин. Где-то поодаль золотой точкой мелькнула Аэлин. Как мало для счастья человеку (тьфу, эльфу) надо. Всего-навсего из дома сбежать! «Ой, и кто бы говорил!» Внимание рыцаря обратилось на моего кузена. Рон смерил княжича задумчивым взглядом и чуть насмешливо протянул: — М-да… Эльфы размножаются, как тараканы… Вчера было два… Сегодня уже три… Ну… Я-то, хвала богам, не эльф… Мне все эти оскорбления до лампады. Вот если бы воин по поводу темных прошелся… Тогда конечно… Но, похоже, в этой компашке таким миролюбивым оказался один я. Следующие пару минут мне пришлось посвятить удерживанию Рина, который очень хотел совершенно не по-эльфийски засветить в морду Рону. — Повтори, что ты сказал?! — прошипел кузен, вырываясь из моих рук. — Я сказал, — любезно начал темный, — что эльфы размножаются как тара… А я не виноват, честно. Рин так дергался, так дергался, вот у меня руки и не выдержали… Задумчивое хмыканье — «Будем считать, что я поверил…» Блеснул меч, выскользнувший из ножен… Клинок эльфа должен был снести голову темному, вот только за мгновение до того, как полоса мирина коснулась шеи рыцаря, тот легко ушел от удара. На левой ладони Рона гар Тшхен свернулась ядовитой змеей Черная Плеть — заклинание не особо сильное, но удары ею весьма ощутимы! — а в правой руке сверкнул узкий длинный клинок. Противники оказались достойны друг друга. На стороне рыцаря были бесконечные тренировки в Ордене (хе, а то я не слышал, как их там дрессируют? Да мои занятия с Гойром, по сравнению с этим, так, детская разминка!), эльф же… В конце концов, моего кузена тоже тренировали, и я так думаю, он не последний фехтовальщик в их Дубраве. Постепенно вокруг нас начала собираться толпа любопытствующих торговцев. Первым, разумеется, прибежал глава каравана. — Что происходит? Немедленно прекратите! Я не позволю, чтобы мои охранники сражались между собой! А, так Рон тоже… нанятый… — Они не дерутся, — любезно пояснил я. — Они тренируются. Меч темного едва не отсек Рину ухо. — Тренируются?! — Ага, — зевнул я. Клинок Рина слегка подровнял рыцарю прическу. — А почему настоящим оружием?! — не отставал наш «наниматель». — А смысл тренироваться с игрушками? — пожал плечами я. Черная Плеть рассекла пышный рукав камзола Рина. Караванщик задумчиво почесал голову: — А, ну, тогда, конечно… Сражающиеся кружились по вытоптанной траве. Честно говоря, принять этот бой за тренировку мог только слепой. Но… Как не странно, торговец поверил… Еще через пару минут ко мне протолкалась Аэлин: — Ди, что здесь происхо… Диран, останови их, немедленно! Ага, прям побежал. Делать мне больше нечего, только вот лезть между ними и останавливать. Чтобы кто-нибудь из них мне мечом по уху заехал? Они у меня хоть и слегка заостренные, но свои, родные… — Диран, останови их! — не успокаивалась эльфийка. Нет, ну что она ко мне привязалась? Как я их останавливать буду? Прыгать вокруг и кричать «не ссорьтесь!»? Конечно, можно между ними какую-нибудь стенку уронить… Но это так сложно… Пока заклинание вспомнишь, пока все рассчитаешь… Вдобавок, они ж на месте не стоят! Как я их останавливать буду?! Положение спас наш «наниматель». Рванувшись вперед (Аэлин, испуганно ахнув, зажала рот рукой), он запрыгал между Роном и Рином, чудом не поймав шеей лезвие чьего-нибудь клинка: — Так-так-так, господа, заканчивайте тренировки, нам пора ехать, а то до вечера не управимся! На мгновение замерли все. И темный, готовый одним ударом рассечь эльфа, и Рин, собиравшийся принять этот взмах на свой клинок. И караванщик, чье горло оказалось зажатым в этих странных и опасных «ножницах»… Потом сражающиеся медленно, очень медленно развели клинки (торговец облегченно выдохнул)… Рыцарь смерил эльфа презрительным взглядом, сплюнул ему под ноги, и, развернувшись, направился вглубь стана. Рин рванулся вслед за ним, но я успел перехватить его за плечо: — Не стоит… — Я убью его! — прошипел кузен, не отрывая ненавидящего взгляда от мощной фигуры темного. — У-нич-то-жу! Я с трудом сумел его удержать. Мы ехали по Плато уже около часа — трава, изумрудно-зеленая за городом, выцвела и пожелтела, высокие деревья сменились закурчавившимися кустарниками, — а Рин все никак не успокаивался: — Я уничтожу этого темного! Сотру его в порошок! Я… Наконец, я не выдержал: — Боги, Рин, приедем в Д'Окмор, вызовешь его на дуэль! А сейчас — остынь! Ехавшая поодаль Аэлиниэль как-то странно покосилась на меня, на промолчала. Кузен же оказался менее сдержанным: — В Дубраве лет пятнадцать как запрещены дуэли! Я чуть с Трима не рухнул. — А… Э… А как же… А если тебя оскорбили? Как защитить свою честь? — я, наконец, смог сформулировать вопрос. — Для этого есть суд! — отрезал эльф, а потом недовольно фыркнул: — Можно подумать, в Темной Империи дуэли разрешены. — Конечно! Рин окинул меня долгим скептическим взглядом: — Может, ты еще и дрался на них? Я пожал плечами: — Я — нет, — и прежде, чем торжествующий эльф успел вставить хоть слово, продолжил: — Тери — пару раз… А Гил так вообще. С шестнадцати лет с ристалища не вылазит. Ну, он у нас, по жизни, мечом по голове стукнутый… Две дуэли в месяц как по расписанию. Мама уже замучилась рубашки ему зашивать! — И что, — не успокаивался эльф, — ты хочешь сказать, что тем, кто посмел поцарапать принца, ничего за это не было? — Ну, во-первых, Гила так легко не поцарапаешь. Обучение у нас будь здоров, Гойр просто так не отстанет. А во-вторых… «Дуэль может и должна происходить только между равными. В вопросах чести Властелин — первый среди равных». Пункт первый и второй Дуэльного кодекса Темной империи, — задумчиво сообщил я, а потом сладко улыбнулся: — Что-нибудь еще? Некоторое время Рин молчал, а потом тихо поинтересовался: — Ди, твой отец предоставит мне на пару дней свое подданство? Ну, вот что тут можно ответить? На закате, когда багровое солнце уже наполовину скрылось за горизонтом, расцветив пожарным заревом желтую траву Плато, мы, наконец, доползли до небольшого лесочка, где глава каравана и предложил устроить привал. По мне, так лучше оставаться на опушке, но кто будет слушать простого наемника? Хвала всем богам, в стражу нашу компанию — то бишь, меня с Рином (Шамит же с Аэлиниэль у нас новобрачные, служить не нанимались…) — не ставили. — О-о-о-ох, — простонал Рин, сползая с единорога. — Сейчас бы размяться… Хех… Ну вот что за человек, а? Точнее эльф. Того, что произошло утром, ему не хватило… Скептическое фырканье — «Можно подумать, ты не хочешь того же!». О, дед очнулся! А где ж ты весь день был, а, учитель?! «Где надо!» Всеобъемлющий ответ. Хотя кузен по-прежнему ждет, что я как-то отреагирую… — И не говори, — отзываюсь, растянувшись на пожухлой траве. И тут меня осенила идея! — Ри-и-и-и-н? Эльф лениво повернулся в мою сторону и наткнулся на о-о-о-о-чень заинтересованный взгляд. Моргнул — и выражение его лица сменилось на задумчивое: — Ну, давай попробуем… — Только не здесь! — поднявшись на ноги, стал оглядывать ближайшие заросли. — Пошли. А то знаю я их… Сейчас опять набегут, и доказывай потом что это просто еще одна тренировка. Особенно, после жестов рыцаря и высказываний Рина… Мой родственник пошел следом. С минуту мы продирались через колючки и наконец, набрели на довольно просторную полянку, окруженную деревьями. Куртка тут же полетела на землю. На нее шлепнулась верхняя одежка эльфа, так же предпочитающего не стеснять себя в движениях. Потом и ножны его меча. Троюродный братик предпочитал один клинок. Теперь я, наконец, получил возможность рассмотреть его. Обычный прямой светлый. В общем, такой же, каким обычно и пользуются эльфы. «А ты откуда знаешь?» Книжки умные читаю! Единственным отступлением от правил, которое позволил себе Рин, стало некое подобие металлической перчатки, достигающей локтя. Хм… Я ухмыльнулся и встал напротив него. В руках тут же возникли темные полосы лезвий Ал'Дзаура. Отполированный металл поймал блик заходящего солнца, невесть как просочившегося меж ветвей… Боевые стойки мы приняли одновременно. Время замерло, сгустившись словно никр, чтобы через миг взорваться каскадом ударов. Манера боя эльфа очень напоминало их стрельбу. Точные, сильные, неожиданные выпады, прямые блоки. Все вместе это походило на танец. Строгий и изысканный. В то время как Танец Властелинов больше напоминал пляску огня — вроде бы и бессмысленные удары, но решивший так рисковал обжечься. Чаще всего — насмерть. Выпад, блок, обвод, выпад… прыжок, взмах, низкая стойка… Рин отводит мои выпады металлической рукой, тогда как его клинок ищет слабые места в защите. Забывшись на мгновение, я оскалился и радостно зарычал — с ним приятно танцевать. Можно даже закрыть глаза, полностью отдавшись завораживающей музыке, ритм в которой вызванивали столкнувшиеся мечи, а сопровождение пел воздух, вспарываемый сразу тремя лезвиями. Прыжок, поворот — и танец обрывается. Мы стоим друг напротив друга, глядя в глаза. Серебристый клинок нацелен мне в живот, тогда как чуть изогнутые полосы темного мирина едва не касаются его горла и сердца. Но мы улыбаемся. Широко, открыто, радостно. М-да, давно я так не разминался. Наверное, со времени празднества у Храма. Здорово мы тогда с отцом потанцевали. Аж мышцы ноют, как вспомню. Как же хочется повторить те мгновения… Или хотя бы полетать… Долгая дорога и тренировка с Рином вымотали меня. Вернувшись к костру, разожженному Шамитом и Аэлин, я сунул в зубы Триму кусок пеммикана (никто за нами не следит? А то будет шуму…), и рухнул на расстеленный плащ (хай они там сами со всем разбираются!). Все! Я сплю! Не буди… В последнее время не люблю тренироваться в Кардморе. Просто — не-люб-лю. И причины назвать не могу, и объяснить не получается… А, к маргулу! Я лучше здесь, на полянке… Черная полоса меча со свистом распорола воздух. Выпад, взмах, блок… «Халтуришь, однако! Если бы я стоял напротив тебя… Ты был бы уже трупом!» Не удерживаюсь от скептического хмыканья — даже так? Хорошо, все-таки, что я один! «А все-таки… О чем задумался?» Ни о чем. «Ой, да хватит тебе! У тебя такой туман в голове… Так о чем думаем, Властелин?» О Джейне… «М?» Тш`елт! Я не понимаю ее! Она… Последние дни она просто замкнулась в себе! Молчит, прячет глаза… Начинаю с ней говорить — отвечает невпопад. Думает о чем-то своем, на меня не смотрит. Меня не слышит… Что я сделал не так? Хмыканье — «спроси у нее…». Ты прав… Приду в Кардмор и тогда… Смешок — «Зачем так тянуть? Обернись!» Джейна стояла за спиной. Стояла, молча теребя в руках тонкий батистовый платок и не отрывая от меня какого-то напряженного взгляда. И давно она здесь? «Ну… Посчитай… Минут двадцать будет…» То есть… Она видела как я… обратно, в человека… перекидывался? Ледяные когти страха вонзились в сердце. Тарк мархар! Я же… Я же мог ее… Т-той эре… Вздох — «Не бойся… Я следил…» Я вскинул голову к небесам, надеясь, что беспощадное солнце уничтожит следы нежданно наклюнувшихся слез. Спасибо вам, всемогущие боги… Джейна закусила губу, медленно шагнула ко мне… — Дар, я… У меня… Я… — а потом резко, словно в ледяную воду шагнула: — У меня будет ребенок. «Н-ну, и что ты стоишь? Сделай хоть что-нибудь! Улыбнись, по голове ее погладь. Не хочешь, так пошли ко всем нардхангам! Но не стой как пень!!!» А… Что мне делать?! Что?! Посоветуй! «Не знаю…» Меч по-прежнему был у меня в руке. Я несколько долгих, очень долгих мгновений смотрел на Джейну… потом сделал шаг вперед… Полоса мирина хищно блеснула в лучах солнца… Я опустился на одно колено, положив клинок к ногам девушки: — Миледи, я прошу вас оказать мне честь стать моей женой. …Она плакала навзрыд, спрятав лицо на моей груди, и в ее рыданиях я с трудом разобрал: — Дар… Боги, я так боялась… Сегодня родился сын. Джейна спит… А я стою и не могу оторвать взгляда от темного провала окна. Я не позволю, чтобы Кронэл стал таким же монстром, как и я! Слышишь, не позволю! А безлунная ночь за окном ухмыляется холодным оскалом Тьмы… Я проснулся от того, что меня потрясли за плечо. А когда я, отмахнувшись (меня? Будить?!), перевернулся на спину, пнули в бок ногой. Какого маргула?! Резко сев, я оглянулся по сторонам, собираясь высказать рыжему все, что я о нем думаю (а кто тут еще такой наглый?! Не Рин же в самом деле!)… И наткнулся на насмешливый взгляд Михшула… Южный бог воровства сидел на земле, задумчиво потирая босую ступню: — Слушай, принц, у тебя что, ребра из мирина сделаны? Я чуть ногу не отшиб, мамой клянусь! Надо было сапоги одевать. И чтоб носки на них из брюликов были… Утро только начинало вступать в права: меж деревьев проскользнули первые лучи солнца… Я сложил руки на груди и, убедившись, что все мирно спят (даже странная зверюшка свернулась в клетке калачиком) не обращая внимания на явление Михшула народу, вкрадчиво поинтересовался: — Тебе чего надо, боже? — О! — улыбнулся горбоносый. — Всегда приятно поговорить с воспитанным человеком!.. Слушай, принц, я ведь к тебе по делу… Слышал, у тебя корона одна, ненужная, завалялась… Подари, а? Будь ласка? Я аж поперхнулся от неожиданности. Нет, вы посмотрите на него! Пришел, попинал, а теперь еще чего-то хочет! Кстати, а о какой короне он вообще говорит?… Моей, что ли? Так как я ее отдать могу, если она вообще не снимается?… — Ну так как, твое высочество? — нетерпеливо поинтересовался бог воровства. — Подаришь диадемку? — Какую??? — не выдержал я. — Тормозим? — скептически фыркнул южный покровитель путешественников. — Или тапочком прикидываемся? О чем это он? «Не догадываешься? — проснулся, наконец, Дариэн. — О той короне, что оборотень тебе в сумку засунул!» Ой… А я и забыл о ее существовании… — Ну так что?! — не отставал Михшул. — Принц, а принц, ну отдай корону, а? А я вот что-то не пойму… Он же бог воровства! Ну и украл бы эту диадему втихую… — А сам что не возьмешь? Южанин хлюпнул носом. Жалостливо-жалостливо: — Так она заговорена… Ее, без разрешения хозяйки, только люди держать могут. А боги так, только если по доброй воле отдадут… Отдашь? — Не-а, — фыркнул я. — А… Кто хозяйка? «Придурок! Надо было сначала спросить, а потом уже отказываться!» Ну, извини, не сообразил… — А вот не скажу, — обиженно буркнул горбоносый и растаял в воздухе, подобно привидению… Следующие пятнадцать минут я потратил на раскопки содержимого собственной безразмерной сумки. Корона, столь резко понадобившаяся богу воровства, то ли под подкладку завалилась, то ли еще что… В любом случае найти я ее не мог. К счастью, широкая спина Трима надежно прикрывала меня от остальных палаток расположившегося на ночь каравана, так что можно было не бояться, что кто-то заинтересуется… В какой-то миг мне попался томик «Уж замуж…». Я уже собирался засунуть книгу обратно в сумку, как вдруг услышал тихие всхлипывания под обложкой… Не понял! Я осторожно приоткрыл книгу… На фронтисписе сидела, утирая глаза крохотным платочком, Микоши. Почувствовав, что кто-то открыл книгу, ведьмочка подняла на меня красные глаза: — Чего смотришь?! — Э… Что случилось? — осторожно поинтересовался я. — Ничего! — отрубила она, высмаркиваясь в платок. — А все-таки? Девушка вскинула зареванное лицо… И ее ответ поразил меня до глубины души: — Ты меня с Эрриатой не поздрави-и-и-и-ил!!! А она вчера была-а-а-а-а!!! Не, нормально, да? Я теперь еще, оказывается, виноват и в том, что не поздравил ее с Днем Всех Влюбленных… Прелестно! Словно уловив мои мысли, ведьмочка зарыдала еще сильнее, а потом, кинув на меня злой взгляд, попросту захлопнула обложку. Открыть книгу я так и не смог… Ну и маргул с ней! Потом разберусь что и как… Тихий смешок — «Поосторожней здесь с проклятиями, малыш. А то действительно маргула накличешь… Забыл, где мы сейчас?» Ой, вот только не надо мне! Ты сам-то в это веришь? Тихое хмыканье. Засунув книгу обратно в сумку, я с утроенной энергией принялся выискивать корону. Наконец, искомое было найдено и извлечено наружу. Ну, венец. Ну, красивый. Но, что в нем такого, что бог воровства им заинтересовался? Нет, я, конечно понимаю, работа обязывает, но все-таки… Меня похлопали по плечу: — Ди? Я аж на месте подскочил! Резко обернулся… Это был всего лишь Рин, с интересом рассматривающий корону, которую я держал в руках. — Боги, ну нельзя же так пугать! А если бы я тебя каким-нибудь заклинанием долбанул! — возмутился я. Кузен пожал плечами: — Я б отбил… Кстати, — эльф понизил голос: — а… откуда у тебя эта диадема? — Нашел, — улыбнулся я. — А что? — Можно? — и не дожидаясь моего ответа, кузен вытянул корону у меня из рук, некоторое время задумчиво осматривал ее, а потом сообщил: — Очень уж она похожа на диадему Тирелены, пропавшую из храма около года назад… Воров так и не нашли… Ой, как интересно-о-о-о… — У, барыга проклятый! — обиженно всхлипнул над ухом голос Михшула. — О чем задумался, Ди? — вырвало меня из размышлений голос Рина. — Ну… — почесал голову я, — ее надо ж вернуть, а где я здесь храм Тирелены найду? На лице Рина появилась улыбка: судя по промелькнувшему в глубине глаз страху, кузен боялся, что я резко захочу оставить корону себе… Вот делать мне прям больше нечего! Своей за глаза хватает… — Нашел о чем беспокоиться! — хмыкнул он, возвращая мне венец, который я тут же засунул обратно в сумку: — Мы ж в Д`Окмор едем… Зря он что ли, городом Ста Храмов называется? Там на алтарь и положишь… — Ж-жадина! — фыркнул Михшул… М-дя… Жизнь бьет ключом. Чаще всего — именно по голове. Дорога по Плато с каждым часом становилась все трудней. Лесок, в котором мы заночевали, давно закончился, и жаркое солнце нещадно палило с голубых небес, словно решив заживо испечь группу людей, невесть зачем решивших пересечь плоскогорье. Пожелтевшая трава неопрятными пучками торчала из растрескавшейся от жары земли. Листья на редких деревьях облетели, и лишь сухие ветки, протягивали изогнутые ладони к беспощадным небесам. Хотелось одного — забиться в тень и сидеть там безвылазно. И за каким маргулом нас понесло в подобное пекло?! Я с ненавистью покосился на висящее почти над макушкой солнце и поправил на голове некогда белый, а теперь серо-желтый и мокрый платок. Здесь будь ты хоть пять раз эльфом — схлопотать солнечный удар, что лбом о дерево. Некоторые, особо… умные и «опытные» путешественники уже отдыхали в фургонах, свалившись кто с облучка, а кто и прям со своего копытного (и не очень) верхового животного. Глава каравана еще в самом начале движения спрятался в кибитке, гордо двигавшейся впереди всех. И поднимавшей такой столб пыли, что всем остальным приходилось натягивать еще одну тряпицу на нос, чтобы иметь возможность нормально дышать, не откашливаясь и не отплевываясь после каждого вдоха-вдоха. Соответственно — и разговаривать при таком положении вещей тоже было на редкость затруднительно. Эмоциональное выражение отношения к подобному положению вещей я за разговор не считаю. По данному вопросу вся масса людей выражала редкостное единодушие. Обеденный отдых не оправдал своего названия ни на дюйм. Казалось — только ты пристроил гудящее от перенапряжения тела в благословенном, но не менее жарком, душном и пропыленном теньке, как воплощение всех мнимых и явных пороков в этом мире, по какой-то прихоти судьбы маскирующееся под пухлого торговца, снова заорало во всю глотку: — Двинули-и-и-и-и-ись!!! Я с тоской посмотрел в пронзительно-синее небо и выдал вслух длинное предположение о том, в результате каких… м-ны… браков и союзов родилось то создание, которое тащит нас, бедных и несчастных… туда, куда… в общем, куда редко кто ходит по своей воле. — …! — на не менее классическом старотемном высказался кто-то рядом, полностью выражая свою солидарность со всем вышеупомянутым. Сидевший рядом Рин повернул голову в сторону звука, окинул прислонившегося к углу телеги отлученного рыцаря взором, полным бесконечной тоски и муки и емко припечатал: — Нас'шаллехт орра гварртакхарн! Нам осталось только согласно кивнуть, переглянуться, поражаясь многосторонности образования длинноухих и издать тяжкий стон. На большее, увы — сил не хватало. Хотя бродила в пустой голове, натыкаясь на стенки, ленивая мысль, как перегревшаяся на солнце зурра. Она все настоятельней и настоятельней советовала прикопать ночью купца в ближайших кустах, завалить камнями и сказать, что так оно и росло еще с давних времен! Думаю, никто бы лишних вопросов задавать не стал, молча поблагодарив всех богов и испросив у них всего-всего для того святого человека, который, наконец, прекратил это издевательство… Вообще, последнее время между воином и эльфом установилось вооруженное перемирие. В том смысле, что воин не пытался язвить, едва видел Рина, ну а мой кузен уже не вспоминал о необходимости принятия темного подданства. Хотя надо сказать, несмотря на то, что передвигались мы одним караваном, особо часто отлученного воина никто из нашей компании не видел. Когда с головы колонны (вернее, толпы народу), донесся протяжный клич, знаменовавший вечерний привал, все попадали буквально замертво кто где стоял. Завернувшись в плащ прямо на земле, показавшейся мне мягче пуховой перины, я дал себе клятву не открывать глаз до рассвета и с чистой совестью повалился в тяжелый сон. — Эй, глава рода, давай, вставай, — кто-то решительно потряс меня за плечо. Недовольно поморщившись, я все же открыл глаза… Что тут у нас? Небо. Темное. Звезды. Яркие. И отлученный рыцарь, заслоняющий эту милую картинку. — Слушай, тебе что, делать нечего? — недовольно ворчу, пытаясь снова устроиться на одеяле. — Да посмотри же ты! — Рон вздернул меня за воротник, разворачивая куда-то в сторону. О, и выкать сразу друг другу перестали… Вот только, боюсь, ненадолго… Только я хотел засветить в него чем-нибудь «воспитательным», как картинка все же пробилась в сонный мозг. Всё, не столь малочисленное «население» каравана с идиотскими улыбками на лицах, закрытыми глазами и вытянутыми куда-то вперед руками стройными рядами шагали по ночной пустыне. Причем шли дружно, плечом к плечу, четкими рядами… Бред какой-то. Невольно даже глаза протер пару раз. Но видение никуда не исчезло. — Что с ними? — вскочив на ноги, я развернулся к темному. — А я знаю? — зло огрызнулся он, с тревогой наблюдая за марширующей колонной. — Что думаешь? — Надо пойти и посмотреть, куда же они так рвутся? И кому за это надо рога пообломать… — чуть тише добавляю, свистом подзывая Трима. Чем раньше я доберусь до этого «призывальщика» тем скорее он заткнется или… — Я с тобой, — безапелляционно заявил рыцарь, запрыгивая на ближайшего коня. И что с того, что он не заседлан?… — Ладно… — нехотя отмахиваюсь и пускаю грона галопом. Пыль взвихрилась и поднялась к небесам хорошим таким столбом. Из которого вылетел разозленный рыцарь, шипя что-то «ласковое» сквозь зубы. Ночная скачка оборвалась у глубокого провала явно рукотворной, почти идеально круглой формы. На глубине в самом центре этой гигантской чаши торчал непонятный то ли столб, то ли колонна. Только дно как-то странно белело… Невольно прищурив глаза, чтобы четче все разглядеть я едва не шарахнулся назад. Внизу в несколько слоев лежали кости. Кажется, я понял, ЧТО это такое… … Это было давно. Очень давно. Сразу после изгнания Царицы Ночи из Орраша. Ее приверженцев было еще много, и они, естественно, были недовольны таким положением дел. Но сами поделать ничего не могли. Одно дело — открыть Врата и совсем другое — провести сквозь них изгнанную богиню. Тогда они стали строить Линс'Шегкарранте или, говоря проще, Алтари Царицы Ночи, сквозь которые посылали своей Госпоже недостающую ей Силу. А каким образом посылали… да уж не в резной коробочке с бархатным бантиком! Ритуальное жертвоприношение, иногда излишне жестокое. Здесь же вообще устроили чуть ли не массовое захоронение. Хотя теперь становилось понятным, куда девались люди… Хорошо еще, что эти приверженцы позаботились о собственном здоровье и не вплели в ткань заклинания призыва для темных. Лишь благодаря этому на меня да Рона ничего и не подействовало. — …!!! — выразительно прокомментировал увиденное Рон. Видимо, он сразу понял, что это такое и что ждет радостно топающих сюда людей. И нелюдей… — И не говори, — согласно протянул я, косясь на появившиеся из-за поворота дороги стройные колонны. — Знаешь, как их остановить?… — Нет, — мрачно мотнул головой враз посмурневший рыцарь, — только оттащить подальше и подождать, пока не пройдет ночь. Но всех мы не успеем… — А другого способа не знаешь? — ехидно поинтересовался я. — Только разнести Алтарь, но на это у тебя сил не хватит, — темный покосился на идущих, а потом развернул коня. — Ты сможешь спасти своих друзей или никого. Выбирай. В душе огненной волной вспыхнула ярость. Вот так, да? Выбирай? Ну ла-а-адно, я выберу. Только пусть потом никто не жалуется. Что же касается Силы… Раз не хватит, значит — попросим. Только вот у кого? У Царицы? Ха, так она мне и даст! А потом догонит, и еще раз даст. Тогда… А почему бы не попросить помощи у Ночи? Не у ее… посредников? Оказывается, не ярость самый сильный стимулятор, не гнев. А отчаяние. Отчаяние и безысходность. Спрыгнув с грона, я вызвал клинки и несколькими ударами высек на твердой, похожей на камень глине руну Ночи. Затем, поддавшись какому-то неясному чувству, вонзил оба лезвия в землю и опустился на одно колено. И что дальше? Думаю, каноны обращения не сильно разнятся, по сути, это всего лишь ритуальная просьба… Ну что ж, обратимся… — Нир Шегре'тер хал'ларран… …Великая Ночь… К тебе взываю в час печали и отчаяния. Не оставь своей милостью и вниманием, дай мне Силы справиться с врагом, защитить друзей и оградить Мир от Ничто… Голос постепенно набирал силу, я поднял голову, запрокидывая ее назад. По телу прошла знакомая волна полного обращения. Крылья с легким шорохом раскрылись, развернувшись во всю ширь. Плавным жестом я выдернул из ножен кинжал, полоснул по ладони и развернул ее к земле. Тяжелые, чуть светящиеся капли с гулким стуком стали падать на руну, растекаясь по канавкам-рытвинам. А речитатив становился все громче и громче… …Твое дитя, сила от силы твоей, тьма от тьмы твоей… К тебе взываю и прошу помочь. Моя кровь, моя сила, моя душа и жизнь — порукой моему слову… Казалось, в мире ничего не изменилось, только теплый ветерок коснулся щеки, словно ласкаясь. Ну ладно, если не услышали — ничего страшного. Попытаюсь разобраться сам. Короткий взмах рукой и позади меня вырастает магический барьер, перекрывая путь шагающим людям. Разбег, толчок — крылья несут вперед, к ненавистной каменюке. Сейчас я слышу тихий, вибрирующий звук, исходящий из нее. Мир знакомо качнулся и сменил цветовую гамму. Теперь торчавшая посреди провала колона окуталась пульсирующим грязно-синим сиянием. Противным даже на взгляд. Зло ощерившись я привычно сформировал парную «Стрелу Тьмы», с двух рук запуская заклинание вниз. И чуть не рухнул от удивления следом. То, что соскользнуло и понеслось к столбу совсем не походило на чуть удлиненный сгусток классического боевого заклинания. Громадный, мохнатившийся странными щупальцами ком, все быстрей и быстрей набирая скорость, рухнул вниз. При этом мой баланс уменьшился не намного. А под ногами… Там на мгновение блеснула зеленоватая вспышка, а потом каменная колонна покачнулась, но устояла. Зато в мою сторону полетел сгусток бледно-голубого сияния, от которого за километр разило опасностью. Жить мне хотелось и очень сильно. Так что, почти до хруста вывернув крылья, я все же ушел с пути этого… выброса. И снова запустил в него боевым заклинанием. На этот раз это были «Дыхание Ночи» и «Гнев». Верхнюю треть столба словно разорвало изнутри, и теперь мне пришлось уклоняться не только от ответных ударов, но и от летящих осколков. Причем непонятно что считать более опасным. Снова удар — ответ и пляска в воздухе. Мне уже стало казаться, что этот кусок камня живой, и так и норовит сбить меня или осколком, размером с хороший валун, или какой-то выплевываемой им гадостью. Ш-ша! Мы еще посмотрим, кто кого! Прогретый за день воздух поддерживал меня, но оказался неудобен для быстрого маневрирования, постоянно пытаясь вытолкнуть меня наверх. Приходилось почти прижимать крылья к телу, чтобы все же сменить высоту или со всей силы бить по воздуху, уходя от очередного снаряда. Бешеная пляска в воздухе продолжалась недолго, но мне показалось — вечность. Во всяком случае, даже с изрядно увеличившимся резервом, я чувствовал себя выжатым до последнего предела. Где-то на середине схватки напиравшие на стену люди остановились, но глаз не раскрыли. Мне все же повезло расколотить этот гадский обелиск в мелкий щебень. Правда, последний удар я нанес слишком сильно, исчерпав всю Силу. В результате чего не смог увернуться от последнего массивного осколка… Земля встретила меня болью и огненной вспышкой перед глазами. Из-за спины раздался глухой, мерзкий треск, вскинутую в попытке защититься руку обожгло болью, и Ночь приняла меня в свои ласковые объятья… Мне было хорошо и спокойно. Боли не было. Все тело наполняла странная легкость. А вокруг клубилась темнота. Но не та, опасная, холодная, бездушная. А мягкая, бархатная Ночь, ласково глядящая на меня глазами гвоздиков-звезд и понимающе улыбающаяся полоской новорожденного месяца. Отсюда уходить совсем не хотелось. Создавалось впечатление, словно лежишь на огромнейшей пуховой перине, которая ласково качает тебя… — Мама… — непроизвольно вырвавшееся слово тихим шелестом растаяло в темноте. Пространство вздрогнуло и… мягко обняло, будто действительно материнские руки приняли, защищая от неприятностей окружающего мира. — Спи… — теплый ветерок коснулся щеки легким поцелуем. Тревоги как-то стали мелкими и незначительными, а глаза закрылись сами собой. Откуда-то я знал, что могу спать спокойно. Никаких незваных гостей и чужих воспоминаний не будет. Спасибо… — М-г-г-г-р-р-р-р-р-у-м-м-м-м… — то ли вздох, то ли зевок, то ли сдавленное рычание. Хоть я и выспался, но просыпаться было настолько лень, что как можно дальше отодвигал момент, когда всё же придется открыть глаза. И вот, он настал. Не скажу, что был ему рад, но… спать надоело. Захотелось потянуться всем телом, но первое же движение отозвалось ноющей болью, прокатившейся волной и с гулом ударившей в голову. Уй-ё-о-о-о-о-о… Больно-то как! Пришлось ждать, пока полегчает, закусив для надежности губу. А то комментарии этого процесса даже на старотемном были исключительно из разряда «не дозволенных для произношения в людном месте». Когда же я смог думать о чем-то еще, кроме фонетики и грамматики древних языков, то осторожно приоткрыл глаза. Свет больно резанул, заставив еще раз поморщиться. И только после этого зрение решило вернуться на родину. Оказывается, я лежал в крытой повозке на охапке сена. И судя по покачиванию — мы куда-то едем. Кроме того, усовестившееся зрение продемонстрировало того самого зверька, которого купили на Ярмарке. Он сидел на моей груди и чистил мордочку. О, похоже Шамит окончательно уверовал, что это — заколдованный человек и решил выпустить его из клетки. Вот будет ему счастье, когда это… не знаю кто, сбежит от него к маргуловой бабушке! — Привет… — не то прошептал, не то прохрипел я. Зверь закашлялся и удивленно уставился на меня. Ой, можно подумать, приведение увидел! Кстати… — Тебя как звать, мелочь мохнатая? — интересуюсь, вопросительно выгибая бровь. Конечно, зверек не ответит, но все-таки… Меховой комок на груди застыл, озадаченно потряс головой, подозрительно посмотрел на меня и внезапно зацокал: — Тэ-тэ-тэ-тэ! — Ну ладно, будем звать тебя Тэ, — криво ухмыльнулся я, протянул руку, собираясь, погладить зверька по голове, но тот вдруг шарахнулся в сторону: — Тэ-тэ-тэ! Не хочешь, ну и не надо! Я закрыл глаза и задумался, не обращая внимания на топтавшегося по моей груди Тэ. Пункт номер раз. Похоже, я все же получил помощь от Ночи, но вот… странно, почему это совсем не ощущалось? Ведь опыт обращения уже есть, правда, не напрямую к Ночи, но свои ощущения от этого помню прекрасно. Тут же… Где сел, называется, там и встал. Но вот то… э-э-э-э-э, нечто, в которое превратились боевые заклинания, меня впечатлило! Даже испугало. Все равно, что с «Плетью Тьмы» за тараканами гонятся. Нет, насекомых ты, конечно, изведешь, но и без дома останешься. Кроме того, я не помню, чтобы мне ставили условие, если это можно так назвать. Словно сделали подарок. Но как бы цена за подобный дар не оказалась выше благ от его применения. Пункт второй — что с людьми? Насколько моя память мне верна, то они застыли ровными рядами на месте стены, так и простояв весь бой. Что произошло потом… мне как-то из-за прилетевшего камешка видно не было. Но, если судить по движению и доносившему сквозь полог гулу — караван цел и невредим. Наверное. И пункт третий, самый для меня… болезненный. Что со мной?! Последнее, что помню, как по мне прилетело солидным таким камушком, размером с валун. Теперь же почти все тело было перетянуто бинтами. Единственной свободной конечностью, судя по ощущениям, была левая рука. Мдя… Зверьку между тем надоело, что на него не обращают внимания и он, отчаянно вереща, принялся исполнять на мне саккарру. В ответ на его вопли откинулся полог и в мое «убежище» заглянул встревоженный Рин. Он удивленно посмотрел на скачущего мохнатика, перевел взгляд на ехидно скалящегося меня, пару раз моргнул и, подражая Тэ, заорал: — Он пришел в себя!!! Тут же количество гостей резко увеличилось, в результате чего мне наступили на ногу, чуть не задушили и не оторвали ухо. И все это под единый, слаженный и радостный вопль: «Ты жив!». Кажется, они хотели исправить данную божественную несправедливость… Иначе я их просто не понима… АЙ!!! Рука!!! Ю… Когда страсти немного поутихли и народ чинно расселся вокруг меня, начался разговор. И начался он, естественно, с вопросов. — Ди, что там произошло? — возбужденно блестя глазами, пристал ко мне Рин. Странно, а с чего это он меня так пристально разглядывает? — Братец, а что ты на меня уставился? — тут же решил уточнить я. Пусть не думают, что только они тут вопросы задавать могут. Эльф смутился, немного покраснел и честно признался: — Никогда еще не видел Властелинов вблизи. КОГО?! Я испуганно вскинул руку к лицу, со страхом уставившись на длинные, острые когти и черную чешую, покрывавшую ее. Оп-паньки… Приехали, называется. А почему меня назад не выкинуло? «Дурак! — прорезался в голове гневный вопль дедушки. — Идиот!! Ты же всю свою ауру задействовал! Какая трансформация?! — И добавил издевательски: — Пока не восстановишься так и ходи. Впредь думать будешь, что делаешь»… Ох ты ж! Мало мне было счастья, так вот еще… — Ди, что с тобой? — подалась вперед Аэлиниэль. Понятия не имею, как она различает у меня эмоции. Хотя… Она же Страж! М-да, удар по голове бесследно не проходит… — Да вот… — отрешенно потянул я. — Назад обернуться не могу… — И… надолго это? — Шем мотнул головой, оставляя мне самому догадаться, что он имел ввиду. — Пока не восстановлю ауру, — мрачно ответил я, прикидывая, сколько же времени придется сидеть в повозке. Рин рванулся ко мне и вцепился в воротник рубахи, гневно шипя: — Ты совсем идиот, такое творить?! А если бы ты не выдержал? — судя по всему, эльф едва-едва сдерживался, чтоб не заорать. — Да я вообще не знал! — гневно вскинулся я, чтобы через секунду опасть и выгнуться от боли. Т-а-р-р-р-р-р-рк ма-а-р-р-р-р-р-хар! Забыл совсем… «Терпи, — хмуро отозвался где-то в глубине Дар. — Пока не восстановишь ауру ни о какой регенерации и речи быть не может.» А если жестами? — невольно проскочила у меня мысль, после чего дед поперхнулся, раскашлялся и пробормотал что-то о моей неисправимости и разных железяках. — Прости… — тихо прошептал длинноухий родственничек, когда я все же открыл глаза. — И еще, тебе нельзя двигаться, по крайней мере — пока. И волноваться. Угу, он бы это еще позже сказал. А про «двигаться» — я уже догадался, ощущения не самые приятные, повторять не тянет. — Ты есть хочешь? — заботливо поинтересовался Шем и, скосив глаза на полог, прикрывавший вход, нерешительно произнес: — Там к тебе этот… торговец на прием просится. — Какой торговец? — удивленно вскидываю брови, поскольку больше ничем безболезненно шевелить не могу. — Да тот, что нам зверька продал, — мотнул головой оборотень. Эльфийка, не слушая нашего разговора, уже что-то готовила в неглубокой миске, Рин пытался незаметно пощупать мой хвост, но в таком тесном помещении сделать это было проблематично. — Давайте в другой раз, а? — жалобно простонал я… И… как не странно… со мной согласились! Ура! Живем! А с рыцарем потом разберемся. Два дня я только и делал, что ел, спал и снова спал да ел. Друзья никого ко мне не подпускали, храня мой покой, и только Тэ составлял (или составляла, кто его поймет? О, кстати, надо будет у Шема спросить, он это или она) мне компанию. Иногда правда, она пропадала снаружи, то ли у Шема, то ли у Алин. Но чаще всего первое, что я видел, раскрывая по утрам глаза — любопытная мордочка зверька. Именно тогда я приобрел дурную привычку дуть ей в нос. Зверю это не нравилось, она раздувалась, топорщила мех, зло цокала на меня и даже один раз попыталась укусить за палец, но чешуя Властелина оказалась ей не по зубам. После подобного разочарования я не видел ее целый день. А под вечер, когда оборотень заглянул ко мне, наконец, поинтересовался: — Кстати, Шем, эта твоя покупка — он или она? — Она, — мягко улыбнулся оборотень и, упреждая возможный вопрос, предложил: — Ди, опиши, что вокруг? Не понял? Какое это имеет отношение к полу Тэ? Тем более, что больше я спрашивать и не собирался… — Ну… — осторожно начал я. — Телега. Солома… Все. — А если подумать? Я пожал плечами… А многоликий тихо начал: — Можно опираться только на зрение. Тогда действительно будет только телега и солома. Если добавить слух — узнаешь, что за стеной кто-то о чем-то разговаривает… Где? Кто? Не слышу ничего. — … А если добавить еще и обоняние, — продолжил оборотень, — можно сказать, что в соломе у твоей левой ноги есть небольшое гнездышко, в котором сидят две мышки. Он и она. Он еще два часа назад пообещал ей принести еды, но ты так шуршишь, что он боится даже нос из гнезда высунуть… И ты был знал, какими словами она его чихвостит… «Подлый трус» — самое мягкое… Это что? Все на уровне запахов? — В том числе, — ухмыльнулся оборотень и оставил меня в гордом одиночестве. Возле моей ноги действительно обнаружилось небольшое гнездышко… Подумав, я отщипнул от своего ужина несколько крошек и засунул его под солому. Пусть поедят… Честно говоря, я попросту маялся от скуки и препирался с дедом, который взялся воспитать во мне сознательность или что-то в этом роде. Но, видимо, все его усилия были напрасны, поскольку меня интересовало, что угодно, но не его поучения. На каждую его сентенцию я задавал пару вопросов, навеянных мне общими снами, по большей части касавшихся его же личной жизни и становления Темного государства, тогда еще да-а-а-алеко не империи. Так что воспитательные беседы усыхали на корню. А еще я пытался понять, что же все-таки произошло у той странной ямы? Что это такое было и чем подобное… развитие событий грозит мне лично? Бесплатное угощение бывает только на празднестве Адептов Хаоса и только для второго гостя… Хотя… Это такие типы, что и трех с охотой ознакомят со своими песнопениями… Тогда мне еще раз приснился сон. Из того же ряда, что и предыдущие. Странный и реальный до дрожи. Но на этот раз угрозы я не чувствовал и ничего менять не пришлось. Просто лежал в высокой, горько пахнущей ветром траве. Над головой широко раскидывала крылья тьмы Ночь, глядя на укрытый ею мир мириадами глаз-звезд… было тепло и какое-то щемящее чувство сдавливало грудь. Хотелось просто дышать полной грудью. А покачивающиеся под ласковыми прикосновениям травинки так приятно щекотали голую спину и распластанные по земле крылья… Там я был счастлив. На третий день с меня, наконец, сняли эти остомаргулевшие бинты и позволили выползти на свет божий, предварительно посвятив в разработанную эльфами легенду. Оказывается, во время сражения в развалинах заброшенного города меня на последнем издыхании, когда сил для защиты уже не было, достало страшное проклятие поселившихся здесь тварей, которое и наделило столь страшным обликом. Но на самом деле я все такой же светлый, пушистый и ушастый. И мои братья-эльфы делают все возможное, чтобы данную мерзость с меня снять и как можно быстрее. А кто в подобном усомнится… Есть такие перелетные птицы. Стрелжи. Вот возьмет — и прилетит одна такая птичка. Доказывай потом на небесах Доргию, что мимо проходил… В общем, все счастливы, все рады, только почему-то лошади отчаянно боятся приближаться к моему резвящемуся скакуну, также попавшему под проклятие… и в чем-то я их даже понимаю. Трим встретил меня в своем репертуаре — то есть попытался облизать с ног до головы, при этом, едва не уронив назад на телегу. С трудом взобравшись в седло, я блаженно потянулся всеми конечностями, включая хвост, жмурясь на яркое и палящее солнце. Лежать в довольно узкой повозке, не имея даже возможности расправить крылья целых ТРИ дня — это же настоящее мучение! Правда, сейчас я бы даже не оторвался от земли при попытке взлететь, но какое же это наслаждение — просто расправить крылья, ловя ими встречный теплый ветер… А вокруг тишина — наша тележка тащилась в самом конце каравана, так что можно небрежно развалиться в седле и, не касаясь поводьев, просто наслаждаться жизнью… и попискиванием Тэ. Оборотень, кстати, по-прежнему пребывал в стойкой уверенности, что эта зверюшка — заколдованный человек. Я, честное слово, уже устал доказывать ему обратное. Ну нет от нее никаких магических излучений, нет! За тем, чтобы я именно наслаждался, а не искал новых приключений, следил кто-нибудь из нашей компании, постоянно якобы случайно оказывающийся поблизости. Так что пришлось действительно расслабляться и дышать свежим воздухом. Но просто так это делать было не интересно, то я стал наблюдать за караваном. Похоже, предыдущие ошибки ничему не научили нашего «нанимателя». Как было сборище слабоорганизованных людей, так и осталось. Нервно передернув крыльями и невольно ощерившись, я стал смотреть куда-то вбок. Вокруг вздымались практически отвесные уступы плато, местами обрывающиеся глубокими ущельями, а местами торчащие, словно пики неведомых гор, у которых какой-то шальной великан срезал их. Кое-где над выжженной, каменной, желто-серой землей поднимались слабые струйки дыма. Словно какой-то заблудший странник там развел костер. И если на более широких площадках такое объяснение могло иметь место, то на узком отвесном пике, на котором и одному человеку стоя не разместиться — что там? Любопытство осторожно выпустило коготки и шкрябнуло изнутри. Но прикидывающийся спящим Дар тут же задавил его в самом начале. Вернее — не сам он давил, а непрозрачно намекнул мне, что только сунься, куда не звали! Мигом огребу столько, что предыдущий «камушек» ласковым похлопыванием покажется. Хм… проверять как-то не тянуло, так что я с гордым видом отвернулся в другую сторону, тщательно спрятав на задворках сознания мысль, что всегда можно вернуться и проверить… В седле я высидел только до обеда, после которого, наплевав на родовую честь и достоинство — заполз под тент и вырубился напрочь, восстанавливая подорванные силы. Правда, проснулся посреди ночи, но это уже мелочи… Осторожно, стараясь никого не разбудить, выбрался наружу, тенью метнувшись в густую и непроглядную тьму, окутывающую ближайшие отроги. И только там позволил себе перейти на плавный, скользящий шаг. Нет, никуда я лезть не собирался, но скажем так — чересчур навязчивая опека моих друзей уже порядком мне поднадоела. Понятно, они обо мне беспокоятся и все такое, но можно же мне дать хоть немного личной свободы?! Иначе сбегу — и будут знать… Быстро взобравшись на один из нелепо торчавших из земли странных каменных столбов, я поудобней устроился на нем и, упершись подбородком в колено, стал просто наслаждаться ночной прохладой. Силы возвращались быстро. Наверное — еще дня три-четыре и можно будет думать хотя бы о человеческом облике, не говоря уже про эльфийский… Плавное и несколько ленивое течение мыслей прервал тихий шорох, раздавшийся со стороны лагеря. Чуть прищурив глаза, я рассмотрел, как от силуэтов палаток отделилась кажущаяся небольшой мужская фигура и направилась в мою сторону. Я точно знал, что моего ухода никто не увидел, значит… еще кому-то уединения захотелось? Надо же, насколько это сегодня популярно… Мужчина, зайдя за невысокий кустарник, оглянулся на повозки и прошел еще немного. Меня он видеть не мог, тень от ближайшего обрыва надежно скрывала каждого возжелавшего одиночества от посторонних глаз. Достигнув какого-то ему одному ведомого места, новый участник ночного бдения, скинул с плеча сверток, матово блеснувший в свете звезд, и тихо достал из него… меч? Хым… А дальше я имел возможность наблюдать за тренировкой второго темного в этом караване. А, точнее — того самого торговца. Рона гар Тшхен, бывшего, а ныне отлученного рыцаря Ордена Лиинс`Шерниатэйла, кажется так он изволил отрекомендоваться при встрече? Это было красиво… Это было смертельно красиво… такое впечатление, будто этот рыцарь собирался в ближайшее время выдержать очень трудный, опасный бой. Победителем в котором может остаться только один… звезды раз за разом вспыхивали на остром лезвии дробящейся радугой, а левая рука складывалась в активационные знаки разных боевых заклинаний. Плеть Тьмы сменили с поразительной быстрой Звездный Дождь, Поцелуй Тьмы, Багровый закат… С кем же он воевать-то собрался? Это все так похоже… так похоже на Танец Смерти, что мне на ум приходит только один противник… Нир Шегре'тер, он собрался сражаться со… мной? Но зачем? Почему?! Неужели он считает, что я собираюсь вершить здесь правосудие? Да, официально земля, на которой стоит Властелин в радиусе мили считается территорией Темной Империи и он имеет полное право привести в действие любой из принятых законов, но… Я давно уже определил собственную позицию. Пока ничего не знаю — судить не мне. Бой закончился, воин судорожно и запалено дышал, запрокинув голову к небу и закусив губу. Это, конечно, не мое дело но… — Ваш Танец достоин восхищения, Рон гар Тшхен. Или мне следует называть вас «Роннархейн»? — негромко интересуюсь, склонив голову набок. Отчего-то мне показалось правильным следование этикету, который, казалось, вбивали мне в голову на протяжении всей жизни. Силуэт рыцаря чуть дрогнул и развернулся в мою сторону. Я не стал скрываться и позволил своим глазам засветиться, а несложное заклинание «Призрачного огня» очертило мой силуэт на камне. — Ва-а-а-аше темнейшество, — насмешливо протянул воин, разворачиваясь в мою сторону, но не выпуская из рук меча. — Каа-а-а-кая встреча… Вы простите, что на колени не падаю. Старость, знаете ли, ревматизм… Наверное, еще вчера я бы полез выяснять, кто тут страдает ревматизмом, а кто — слабоумием, но сейчас душу затопило какое-то странное спокойствие, и то, что раньше посчитал бы оскорблением, казалось просто смешным. Потому просто показал пустую ладонь: — Надеюсь, теперь вам стало лучше, Роннархейн гар Тшхен, — спокойно ответил я. — Было бы прискорбно осознавать, что столь достойный воин не смог показать все, на что он способен из-за не вовремя проснувшейся болезни… Отчетливо, словно свои, я чувствовал его недоумение, усталость, какую-то издевательскую злость и беспокойство. Не за себя, за кого-то… другого, знакомого. Память услужливо подсунула жалобное «Ро-о-о-он, она меня укусила!»… — Вы считаете, что я способен причинить вред невинному человеку? — вежливо интересуюсь, чуть приподнимая голову и прищуривая глаза. Чувства воина словно стерли. Осталась одна какая-то обреченная готовность. Мне четко, словно при свете солнца были видно, как сжались до белизны пальцы на лезвии меча. Но нет, я не хочу боя. Не сейчас… было бы настоящим оскорблением потревожить столь дивную ночь лишней смертью. Звездноглазая леди меня не поймет. Правда?… Запрокинув голову, я улыбнулся подмигивающим мне с высоты искоркам и тихо начал: — Я не палач и не судия, да и не стремлюсь к этому. Каждый из нас в чем-то виновен, вы, я… даже боги… Мне не нужна ваша жизнь, да и без смерти вашей тоже проживу. Хотите жить так — живите. Только не решайте за меня — как жить мне. Думаете — я воспользуюсь своими Правами, Роннархейн гар Тшхен? Можете успокоиться — под них попадают только жители Империи… — воин дернулся как от пощечины. — Вы никогда не пытались кому-нибудь объяснить, чем для вас пахнет Ночь? Даже не пытайтесь… Соскользнув с камня, я развернулся к ошарашено застывшему рыцарю спиной и направился в лагерь. Все, пойду спать. Ничего мне еще переживать о душевном равновесии каждого встречного. Мне и моих друзей-родственничков хватит… вернее — на них никаких нервов не хватит. Вернулся я так же бесшумно и тихо растянулся на своем одеяле. Только спавшая в изголовье Тэ недовольно дернула хвостом, очень удачно попав мне по носу. В отместку я засунул зверька под одеяло и выпустил только тогда, когда торчащий из кулака хвост встал трубой. После чего предупреждающе шикнул на собиравшегося разверещаться зверя, чмокнул его, недовольно расфыркавшегося, в нос и вырубился… На следующий день я сообщил друзьям, что еще немного, и повторю свой подвиг. В смысле — сбегу куда подальше в сомнительной компании. Поскольку больше отдыхать просто не могу. Нервы, знаете ли, не выдерживают. Народ поворчал немного, но согласился отпускать меня одного, если я дам слово не встревать ни в какие неприятности. Я со спокойной совестью пообещал, что сам туда лезть не стану. Обычно они сами меня находят и, скажем так — первыми начинают. Народ подозрительно покосился на чересчур спокойного меня, но все же разбежался по своим делам. Скорее всего, меня опять-таки ненавязчиво опекали, но на глаза не попадались, так что можно было наслаждаться свободой. И первое, что я сделал — отправился к главе каравана. Не то, чтобы мне больше всех надо, но если все же мы взяли деньги за работу, то она должна быть выполнена. Что я, нардханг какой, за свои слова не отвечать?… Купец встретил меня как горячо любимого племянника или престарелого дедушку, после которого останется большое наследство. Он полчаса, наверное, распинался о том, какой я хороший и какой умный он сам, раз нанял такого прямо-таки со всех сторон замечательного работника. В общем, пришлось долго сидеть и изображать живейший интерес к этому монологу самовосхваления. И только после этого перейти, собственно, к сути вопроса. А заключался он в том, что так называемая охрана многоуважаемого никуда не годилась. Хотя, нет, вру. Годилась. На откорм какому-нибудь особо голодному монстру. Что я и высказал, не стесняясь в выражениях. Купец призадумался, разглядывая вино в собственной чаше (понять не могу эту странную привычку — пить из каких-то мисок), и махнул мне рукой — мол, раз тебе это так надо… Наемников очень быстро собрали за возком купца, больше напоминающем дом на колесах, и громко объявили волю. Народ скривился, но после моей дружелюбной и открытой улыбки поувял, предпочитая держать свое мнение при себе. И правильно сделал. Ибо настроение у меня было гора-а-а-аздо ниже среднего. Прежний порядок сохранялся до обеденного привала, а после я затянул все ремни подпруги на последнюю дырочку. Охранники попытались возмутиться, но как-то неуверенно, а после созерцания острия нацеленной в сердце эльфийской стрелы — вообще сняли все возражения. Рин мне честно признался, что как только я окончательно поправлюсь — непременно надает мне по шее и не посмотрит ни на что! Мол, я же обещал. На что получил резонное замечание, что это не неприятность, а наша прямая обязанность как наемной рабочей силы, коей мы, собственно говоря, и являемся на данный момент времени. Собрав мысли и глаза в кучку после моей отповеди, троюродный родственничек обозвал меня буквоедом и занудой, но согласился на почетную должность моего заместителя. А после привала я развернулся во всю широту моей темной души и вредности характера. Повозки были перестроены, охранники пять раз исполнили канон построения, пока я скептическим хмыканьем не выразил свое к этому отношение, затем распределил дежурство и смены, после чего стал на пару с эльфом придумывать всяческие учения. Народ глухо роптал, но вслух не высказывался. Особенно после того как Трим в задумчивости перекусил чье-то копье. А вот нечего махать всякими палками перед чутким носом моего грона. Он же нервный… «Ну что, теперь ты спокоен?» — ехидно прокомментировал мои командирские замашки дед, но был удостоен только скептического хмыка. Поскольку так же подошел к делу организации охраны, используя при этом весь свой опыт и постоянно ворча: «Эх, мне бы сюда хотя бы один свой отряд… Я бы им показал…» Что именно и кому собирался показывать дед, я уточнять не стал. И так понятно, что ничего хорошего из данных наглядных пособий не получилось бы. А то я свою родню не знаю! Сам такой же… Движение каравана тут же приобрело некоторую размеренность и организованность, перестав напоминать сборище малознакомых людей, толпой следующих в одном направлении. Как мне казалось, даже воины ворчали больше для проформы, так как не могу представить себе настоящего наемника, которого бы устроило такое положение вещей. Ведь от этого зависят не только жизни охраняемых, но и их собственные. Какая радость от того, что во время боя под ногами будет бегать разная живность, включая и хозяев животных? М-да… что-то меня не туда занесло… Вообще-то эти места и без того имеют дурную славу. Так что будем питать слабую надежду, что на этом наши неприятности закончатся. Не хватало мне еще какой-нибудь шальной разбойничьей ватаги. Хотя, как я уже успел убедиться на собственном опыте, от Светлых земель можно ожидать всего. Создается впечатление, что тут каждый сам за себя, а все остальное пусть идет хоть в объятья Царицы Ночи — никому и дела не будет. Не то, что дома… там дороги патрулируются разъездами, на расстоянии дневного перехода находятся уютные постоялые дворы… Не путешествие тебе, а просто сказка. Я даже прижмурился от нахлынувших воспоминаний. Нет, какой-то все же дикий этот край. И люди здесь живут дикие. Теперь понятно, почему все светлые такие… ушибленные. Видимо, здесь другие и не выживают. М-дя — это все, что я могу сказать. Зато теперь никому не было скучно. Ни охранникам, ни возницам. Отработка внезапного нападения, совместное преодоление препятствий (а что они хотели, дорогой Доргий знает сколько лет не пользовались)… и многое другое, не менее увлекательное. Так что до выхода из Плато мы добрались на редкость быстро. А если вспомнить, с какой скоростью мы на него поднимались, то буквально добежали. А маячившее предо мной уже два последних дня видение настоящей кровати и ванной, заполненной водой — подгоняло не хуже длинного бича, которым пользуются погонщики тягловых упряжек. Кто бы мог подумать, что я буду готов на все, только бы получить возможность вымыться и выспаться. Эдак дня два кряду, а то и все три… Как-то подзабылось даже каким обликом я сейчас пользуюсь. Никто по данному поводу не возмущался и с истерическим криком не бежал впереди каравана. Может, эти светлые и не такие… странные, как я себе навоображал? В любом случае… К выходу с Плато мы подошли к вечеру. Честно, будь моя воля, мы пошли и дальше — ну не нравится мне это место, не нравится, но глава каравана уперся как баран… В общем, устраиваться ночевать нам пришлось среди того же недружелюбного пейзажика. Ну, ничего-ничего. Еще одна ночь и… Вот только уснуть я так и не смог. Лежал, уставившись взглядом в ночное небо, и так и не мог понять, чего же мне не хватает… «Ох… Ну вот всему надо учить! Вставай!» Э… Не понял? Тихий смешок — «что тут может быть непонятного?! Ты же Властелин!» И? «Тренировки» А… Э… Не хочу! И вообще я бедный, несчастный, тяжело больной ребенок! Дар насмешливо цыкнул зубом — «Шевелись давай… Реб-бенок! Думаешь, что с тобой? Скучно? Тело требует тренировки! Так что давай. На ноги и вперед! Так и быть, сегодня будет не простая тренировка…» Успокоил, нечего сказать… И что же это будет? «Танец с тенью»… О-ох… Вот только этого мне не хватало! Ну, нет в этом ничего интересного, нет! Уверен? Легкий ветерок щекотнул кожу, где-то вдали застрекотали кузнечики, неверный свет звезд раскрашивал Плато в серебристые тона, караван скрылся за невысоким холмом, а я… я мучительно вглядывался в землю под своими ногами, надеясь разглядеть свою тень. Это ведь с ней мне придется «танцевать»? Нет, понятно, зрение Властелина имеет свои преимущества, но одно дело сражаться и совсем другое — пытаться рассмотреть собственную тень! Похоже, дедушка попросту решил надо мной поиздеваться! Какая, к маргулу, тень, когда вокруг ночь?! Я уже готов был взорваться, но в тот миг, когда с губ были готовы сорваться злые слова, я вдруг разглядел нечто… более темное… Тень?! «Молодец, растешь. А теперь подними ее». Что?! «Подними» Как?! Улыбка — «Эх… Молодежь… Что тут думать! Подставь под нее теневое зеркало, подними его и поставь вертикально, а потом оставь тени свойства зеркала, а зеркало убери!» Э… Э… Это он о чем?! От более подробных комментариев дедушка воздержался. Пришлось действовать на основе полученной инструкции. Подставить зеркало под тень оказалось легче легкого. Только и надо было, что создать амальгаму не прямо перед собой, а на земле. Поднять и поставить зеркало вертикально было труднее. Мало того, что вокруг — ночь, так еще и это несчастное пятно, по недомыслию именуемое тенью, никак не желало с зеркалом соотноситься. В смысле зеркало с отражением отдельно, тень — отдельно! Я повешусь… Озарение пришло после пятой или шестой попытки, когда я вспомнил рекомендацию оставить тени свойства зеркала и попытался тень к зеркалу… прикрепить… Ну, а дальше, когда я выполнял последний пункт дедушкиных инструкций, все пошло как по накатанному. Плоское смутное отражение-тень внезапно обрело объем, шагнуло вперед и… я вдруг увидел себя… Отливающая антрацитовой чернотой чешуя, острые когти… Лишь лицо было затянуто какой-то туманной дымкой, да корона поблекла, став серебряной, вместо золотой. Отражение отсалютовало мне мечом, и приняло боевую стойку… Одна-а-а-ако… «Что стоишь? — насмешливо поинтересовался Дар. — Начинай!» А… Если я его раню или убью?! Со мной ничего не случится? «Ух ты… И с каких только пор стал таким рассудительным… Да ничего с тобой не случится! Это классическая тренировка!» А… Тень у меня потом останется? «К бою!» Парные клинки Ал`Дзаура блеснули в свете звезд… Этот Танец я запомню надолго. Запомню эту ночь. Запомню звон мечей. Запомню, как атаки превращались в контратаки, и ветер пел, касаясь губами острых клинков… Пропал еще один источник силы. Хочется выть, бессильно кусая губы… Это был великолепный Алтарь, так почему, кто посмел?! Но… Что это?! Легкое касание, прикосновение к силе… Танец с Тенью. Классическая тренировка Ордена Предвечной Тьмы. Моего Ордена! А ведь это шанс… А еще запомню, как мое отражение внезапно замерло, отступило на шаг… Глаза, до этого скрытые какой-то легкой дымкой внезапно полыхнули призрачно-синим огнем. С губ его сорвался хриплый полувой-полустон… Д-д-деда… Это чего такое?! Это ты сделал?? «Вообще-то… тренировка этого не предусматривала…» — судорожно сглотнул Дар… В следующий миг я с трудом увернулся от клинка. М-маргул! Да когда ж он выдохнется! Я уже раз пять пытался рассеять зеркало, ставшее основой для этого мархангова двойника, но мое отражение лишь кривило тонкие губы (все! Больше в этом облике не улыбаюсь!) и продолжало атаковать. Я уже успел пару раз ошибиться: меч тени-отражения полоснул по руке, потом чудом едва не рассек мне ключицу… Убейте меня, если я хоть что-то понимаю! Только что сражались на равных (ведь это отражение — я?!), а теперь оно на пару порядков сильнее! Что за марханг в этого двойника вселился?! М-маргул! Ал`Дзаур уже несколько раз доставал тело моего двойника, меч распарывал черную чешую, но из страшных ран не сочилось ни капли крови, а сами раны смыкались буквально на глазах. Даже заклинания его не брали! Под напором двойника я отступил на шаг, еще один… Мысли о бегстве даже не появлялось. Откуда-то пришло ясное знание о том, что попытайся я убежать и… отливающий дымчатой чернотой меч вонзится в незащищенную спину, а тень… моя тень!.. займет мое место… Неужели все это — плата за ваш нежданный подарок, Ясноглазая Леди?… Внезапно под ногу попал какой-то камень, она скользнула вперед… Уже падая, я увидел занесенный над головой меч… Короткий, плохо сбалансированный кинжал, вонзился в сердце моего двойника. Тот замер, с каким-то странным удивлением уставившись на меня и… осыпался пеплом… Охххх… Что это было?… Как вообще можно убить это… эту… — Помочь встать? — прозвучал откуда-то со стороны лагеря тихий, чуть насмешливый голос. — Сам справлюсь, — мрачно буркнул я, перекатываясь на бок. Так… Полежать две минуты и… вставать… Ох… Дедушка, а дедушка, ну вот объясни мне доступным языком, чего нам двоим в лагере не сиделось? Кто тут тренировок возжелал? «Не напоминай, а?» Я медленно встал на четвереньки, потом на ноги… Ох… ну вот что мне так резко плохо стало, а? Ладно, можете не отвечать, сам догадаюсь. «Ты сделал это в первый раз уже во взрослом возрасте… Бе-бе-бе и все такое…» Лучше бы не делал вообще! Как ни странно, но Дар промолчал. Ох, ладно, забыли. Мне еще до лагеря обратно идти… Этот же… Рон наверняка уже ушел. Как услышал, что я в помощи не нуждаюсь, так и сбег на все четыре стороны. Правильно? Оказалось, нет. Лунный свет очертил неподвижную фигуру, стоявшую на вершине холма. Воин, скрестив руки на груди, бросил на меня ироничный взгляд: — Простите, что помешал вашему посвящения в рыцари… Не сдержался. Что поделаешь, старость, нервы слабые… — Мне хватает того, что я Всадник Ночи. Третий. — О? — издевка в его голосе слышалась все сильнее — Так посвящение специально не готовилось? — О чем вы? — вот не понимаю я его, хоть убей! Дед, а деда, ты понимаешь? Молчи и слушай! — Ну как?! — хмыкнул воин, не отрывая от меня напряженного взгляда. Внезапно проснувшийся ветер, дергал его за вьющиеся волосы, но бывший рыцарь словно не замечал этого. — Классическое посвящение: вызов тени, приглашение для миледи Ночи заглянуть в этот мир и, вслед за этим, уничтожение того, кто соединил в себе две силы. Классика!.. — Ой, ма-а-ама… Приглашение заглянуть в этот мир?! М-да, от меня это было не приглашение, а, скорее всего, парадное шествие. Деда, во что ты меня втравил?! «А я откуда знал?! — поспешно заотказывался Дариэн. — Я вообще здесь ни при чем! И никаких приглашений тут быть не должно было! Короткий танец, а как только надоест, убираешь структуру зеркала и все!» Так, спокойно, Диран, спокойно. Возьмем себя в руки и попробуем размышлять логически. Если он считал, что это посвящение, то… — Если вы считали, что это посвящение, почему помогли мне? Тяжелый вздох — «Диран, ты всегда такой идиот? Да он и помог-то потому, что знал, что это не посвящение!» Логично… Воин позволил себе кривую усмешку: — Да вот, захотелось что-то… Моего ответа он не стал дожидаться. Развернулся, собираясь уходить… — Благодарю вас, Роннархейн гар Тшхен, — тихо сказал я. — И пусть сила Тьмы станет вашим доспехом… На мгновение спина воина окаменела: — Не разбрасывайтесь подобными пожеланиями, принц. Иногда они исполняются… Мдя… это типа он меня в ответ послал? Не знаю, кто, как и куда, а я иду спать! И никакими тренировками больше заниматься не буду! Всем ясно?! Тишина в ответ… Я тихонько добрался до стана, осторожненько притулился в дальнем уголочке… К счастью, моего отсутствия никто не заметил. Лишь Тэ, свернувшаяся калачиком на небрежно брошенной Шамитом куртке, приоткрыла один глаз и, бросив на меня короткий взгляд, вновь задремала. А вот все-таки… Если уничтожение двойника — посвящение в рыцари… Господин гар Тшхен снова вступил в Орден? Или тут только свои отражения считаются?… |
||
|