"Превратности любви" - читать интересную книгу автора (Фабио)

Глава 13

Такого сурового декабря не помнили жители северо-восточных штатов. В течение трех первых недель небо постоянно хмурилось, а тяжелые тучи приносили холодный дождь или снег.

Но двадцать первого декабря, в день похорон Кэтлин Нилон Синклер, солнце засияло с утра на синем небе. Выпавший ночью крупный мокрый снег покрыл землю. Воздух был кристально чистым.

Службу в кирпичной церкви святой Терезы на Уотер-стрит в Кэдис-Лендинг проводил священник Майкл Митчел. Он венчал Кэтлин и Скотта, крестил Лекси, потом Эмму Розу. В своей речи он упомянул эти радостные события. Сегодня его голубые глаза были печальными, голос – подавленным. Он говорил об усопшей.

Убитые горем Лекси и Скотт сидели в первом ряду, держась за руки и тихо плача. Сжимая носовой платок, Лекси пыталась убедить себя в том, что теперь Кэтлин в лучшем мире и наконец избавилась от страданий.

И она радовалась этому, но очень грустила.

Как несправедливо, что все, кого она любила, умерли!

Сначала Эммет. Теперь ее мать.

Если что-то случится с отцом или Эммой Розой, она не переживет этого, не вынесет нового горя.

Последние дни матери были мучительными. Она лежала в больнице со Дня благодарения, борясь со страшным недугом. Кэтлин когда-то говорила, что хочет умереть дома, но в больнице врачи и медсестры облегчали ее страдания, а Скотт и Лекси дежурили у ее постели все эти тревожные недели.

Увы, их не было рядом с ней ранним утром, когда она испустила последний вздох.

Лекси помнила слова, сказанные матерью перед ее отъездом в больницу:

– Не позволяй отцу оставаться одному.

– Хорошо, мама. Я всегда буду с ним.

Кэтлин покачала головой.

– Я совсем о другом. Ему следует снова жениться. Он не должен страдать от одиночества.

Мысль о том, что Скотт приведет в дом чужую женщину, была для Лекси нестерпима, однако она погладила руку матери: «Не волнуйся, мама. Папа не останется один».

Сейчас, видя, как несчастлив и одинок отец, Лекси с надеждой подумала, что, может быть, он и встретит хорошую женщину…

«О Господи, как я могу думать об этом на похоронах матери?»

Лекси вытерла слезы и сказала себе, что такие мысли вполне простительны. Она хочет видеть отца счастливым. Что же до нее самой…

Лекси не могла поверить, что свинцовая туча, висевшая над ней в последние месяцы, когда-нибудь исчезнет. Но она должна сделать все ради дочери, вернуть их жизнь в нормальное русло.

Как хорошо, что Анита согласилась посидеть у них дома с Эммой Розой. Лекси не хотела брать девятимесячную девочку на похороны бабушки.

Вчера брат Скотта, дядя Нэт, прилетел из Флориды со своей женой, тетей Лоис. Они сидели позади Скотта и Лекси.

Когда отец Майкл прочел последнюю молитву, а органист заиграл любимый гимн Кэтлин «Я восстану», Нэт поднялся и повел Скотта на улицу. Тетя Лоис взяла Лекси под руку, похлопала ее по плечу и протянула чистый платок.

Лекси шла вдоль прохода, и лица людей расплывались: ее глаза застилали слезы.

Потом она заметила знакомую фигуру.

Склонив голову, Йейл Брадиган в черном шерстяном пальто стоял у последней скамьи.

Лекси увидела в его глазах глубокое сочувствие… и слезы.

Потом ее усадили в черный лимузин.

Лекси обернулась, чтобы увидеть, как Йейл выходит из церкви, но на ступенях было слишком много народу.

Сейчас не время думать о Йейле. Ведь целых два месяца она старалась забыть о нем.

Отец, сидевший рядом с ней, содрогался от рыданий.

– Все будет хорошо, папа. – Лекси обнимала его за плечи, а ее сердце сжималось от жалости к нему и к себе. Она устыдилась, внезапно поняв, что оплакивает сейчас не только смерть матери.

– Нет, – задыхаясь от слез, сказал Скотт. – Не будет ничего хорошего, Лекси. Как мне жить без нее? Что делать одному?

Она положила голову на плечо отца.

«Не знаю, что ты будешь делать один».

Она рассеянно посмотрела в окно и увидела высокую темную фигуру Йейла. Он шел, наклонив голову и пряча лицо от ветра.

Лекси смотрела на него, пока лимузин не двинулся в сторону кладбища.

Эмма Роза сделала первые шаги в День сурка.

Это произошло сразу после завтрака, когда Лекси мыла тарелки из-под каши, а Эмма Роза стояла, держась за кресло. В следующий миг Лекси услышала за спиной ее шаги.

– Эм! – обернувшись, закричала изумленная Лекси. – Ты идешь!

Ее возглас напугал девочку, и она тотчас с громким криком села на попу.

Лекси взяла дочь на руки, поцеловала ее пухлую щечку.

– Эм, ты сделала это! – радостно сказала Лекси. – Мама гордится тобой, милая.

Эмма Роза улыбнулась, и Лекси в который уже раз поразило ее сходство с отцом. Глаза девочки в младенчестве были голубыми, но теперь они становились зеленоватыми, чуть более темными, чем у Эммета. Она унаследовала и его правильные черты лица. Сердце Лекси таяло от улыбки девочки, как когда-то от улыбки ее отца.

– Как хотелось бы кому-нибудь рассказать о том, что ты пошла, дорогая, – задумчиво проговорила Лекси, прижавшись лицом к вьющимся светлым волосам Эммы Розы.

– Па-па, – сказала девочка.

У Лекси екнуло сердце. Потом она поняла, что это всего-навсего детский лепет и Эмма Роза не говорила слова «папа».

– Верно, Эм. Папа смотрит на тебя с небес.

Но Скотт гостил сейчас во Флориде у Нэта и Лоис. Ему нужно было отдохнуть от ненастной северо-восточной зимы, а главное – от пустого дома, где все напоминало о Кэтлин.

На прошлой неделе перед отъездом отца Лекси помогла ему просмотреть одежду Кэтлин. Отец уговаривал ее увезти вещи к себе домой, но она знала, что не станет носить их. Это причинило бы слишком сильную боль.

Кроме свадебного платья Кэтлин, она уговорила его отдать знакомым почти все.

Они нашли платье в самой глубине шкафа и, увидев его, заплакали.

– Она была так красива в тот день, – сказал Скотт, вытирая глаза. Лекси не раз рассматривала альбом со свадебными фотографиями, всегда мечтая о том дне, когда сама станет такой же счастливой невестой, какой была ее мать. В шелковом платье, с белой вуалью, в модной в шестидесятых годах шляпе, Кэтлин с гордостью смотрела на своего красивого мужа.

– Возьми себе это платье, Лекси. – Скотт протянул его дочери.

– Нет, папа, оставь его у себя. – Лекси покачала головой.

– Ты когда-нибудь выйдешь замуж, Лекси, уверен. И тогда, возможно, захочешь надеть его. На счастье.

Ей хотелось сказать: «И не мечтай, папа. Я никогда не выйду замуж».

Но она промолчала.

В тот вечер Лекси повесила платье в свой чулан под наклонной крышей каркасного дома, а ночью ей приснилось, что она невеста и идет по проходу церкви святой Терезы. На скамьях сидели те же люди, которые пришли на похороны матери, но они были не в черном и не плакали, а улыбались. Эмма Роза шла по белой дорожке, доставая из маленькой корзинки цветочные лепестки и разбрасывая их.

За ней, держа под руку отца, следовала Лекси. Длинный шлейф ее платья стелился по полу. Казалось, она идет бесконечно долго, и алтарь удаляется от нее.

Она искала взглядом жениха, но его закрывали люди.

Лишь возле алтаря Лекси увидела… Эммета Брадигана.

Он улыбался ей. Его густые светлые волосы ниспадали на черный смокинг.

– Пойдем, Лекс, – сказал он, когда их глаза встретились. – Я так долго ждал. Поторопись.

Она отпустила руку отца и бросилась в объятия Эммета…

Прошло почти две недели с того дня, когда Эмма Роза сделала первые шаги. Сейчас она уже ходила все увереннее.

Когда Лекси спешила по Мейн-стрит к магазину «Холлмарк», Эмма Роза недовольно вертелась у нее на руках.

– Нет, милая, – сказала Лекси, крепко держа девочку, одетую в нейлоновый комбинезон. – Здесь нельзя ходить, потому что слишком скользко. Ты можешь упасть и ушибиться.

Но Эмма Роза начала вырываться.

Наконец Лекси толкнула дверь магазина. Он был переполнен.

«Конечно, – подумала Лекси, протискиваясь сквозь толпу к витрине. – Сегодня тринадцатое февраля. Тринадцать – несчастливое число. Мой плохой день».

С этой мыслью Лекси свернула за угол и на кого-то налетела.

– О, извините! – Она отступила, прижав к себе Эмму Розу.

– Ничего…

Голос внезапно оборвался, и Лекси подняла глаза.

Перед ней стоял Йейл Брадиган, но совсем не похожий на себя.

Из-под расстегнутого мешковатого пальто цвета хаки виднелась фланелевая рубашка в сине-зеленую клетку. Взъерошенные волосы, хотя и не такие длинные, как когда-то у Эммета, ничем не напоминали короткую консервативную стрижку Йейла.

Он прекрасно вошел в роль, подумала, присмотревшись, Лекси. Другого нечего было и ожидать.

– Здравствуй, Лекси, – тихо сказал он, потом посмотрел на Эмму Розу. – Привет, малышка!

– Па-па, – тотчас пролепетала девочка.

– Это ее универсальное слово, – быстро пояснила Лекси. – Оно означает «привет» и… Она смущенно замолчала, глядя на него.

Он не отрывал взгляда от ребенка.

– Она выросла.

– Да. Две недели назад она… начала ходить.

– Неужели? – Он улыбнулся Эмме Розе. – Вот это да! Теперь ты можешь нажить себе массу неприятностей, верно?

– Это надо видеть! Она сует нос повсюду.

– Представляю.

Он наконец посмотрел на Лекси, и их глаза встретились.

Ее охватил знакомый трепет, и в голову закрались непрошеные мысли.

– Что ты здесь делаешь? – смущенно спросила Лекси, стараясь подавить гнев и ненависть – неизменные спутники воспоминаний о Йейле. Однако встреча с ним так потрясла женщину, что она не могла успокоиться.

– Я хочу купить наш старый дом, когда-то проданный дедом. Его нынешний владелец собирается уйти на пенсию и перебраться на запад. Здесь очень подскочили цены на недвижимость, и мне придется выложить целое состояние, но это надежное вложение средств.

– Ты решил переехать сюда? – выдохнула Лекси.

Он кивнул:

– Не забывай, Лекси… Кэдис-Лендинг – мой родной город. Кроме того старого коттеджа, у меня никогда не было дома.

– Откуда у тебя такие деньги?

Он печально улыбнулся.

– По завещанию Йейла, я его единственный наследник. Он не переписал его.

– А что будет с твоей квартирой в городе?

– Я ее продаю.

– О! – Лекси была растеряна и возмущена. Йейл здесь? Это невозможно! – А галерея?

– Продана. – Он пожал плечами. – Я не мог заниматься этим бизнесом после всего случившегося.

– Все закончилось благополучно? – спросила Лекси, словно не знала этого.

Дело Франко ди Пьерро освещалось всеми местными газетами и телекомпаниями в течение нескольких месяцев. Видимо, ему грозило долгое тюремное заключение. Роль Йейла казалась незначительной в сравнении с масштабами деятельности известного бруклинского гангстера.

Лекси видела в телепередаче семью Франко, в числе прочих и Джастин. Ди Пьерро утверждали во всеуслышание, что Франко невиновен.

– Я еще не успел поблагодарить тебя, – смущенно сказал Йейл.

– За что? – спросила она.

– За то, что ты помогла мне, Лекси.

– О! Вернее за то, что я солгала по твоей просьбе.

Его взгляд выразил внутреннее напряжение.

– Ты не лгала, Лекси. Я действительно Эммет.

«Неправда! Эммет мертв, и ты убил его!» – подумала Лекси и молча пошла к выходу, крепко прижимая к себе Эмму Розу.

«А вдруг он говорит правду? – закралась в душу непрошеная мысль. – Нет, он лжет. Нельзя верить ни единому его слову. Он знает, как отчаянно мне хочется верить в то, что Эммет жив, но я не позволю ему воспользоваться этим и снова причинить мне боль».

Лекси выбежала на улицу. Снова пошел снег – белые хлопья медленно опускались на землю. Она вдохнула холодный февральский воздух и поспешила к муниципальной автостоянке, укрывая Эмму Розу от ветра.

Почти дойдя до машины, Лекси услышала за спиной торопливые шаги и, обернувшись, увидела Йейла.

– Что тебе нужно? – В ее голосе прозвучали чувства, которые она больше не могла сдерживать.

– Подожди, Лекси! – Он остановился в нескольких шагах от нее. – Я хочу поговорить с тобой.

– Ты обещал, – напомнила она, ища в кармане ключи, – оставить нас в покое.

– Да, но я не могу. Пожалуйста, Лекси, только посмотри на меня. Просто посмотри. Тогда ты увидишь, кто я.

– Я знаю, что ты Йейл, и не желаю иметь с тобой ничего общего.

– Я не Йейл, Лекси. Клянусь тебе, я – Эммет.

– Да? – Она подняла глаза, но сквозь снежную пелену почти не видела его лица. – Будь ты Эмметом, тебя не было бы здесь!

– Говорю тебе, вместо меня убили Йейла, Лекси!

– Я не об этом. Если бы Эммет и остался жив, он удрал бы от меня и Эммы Розы, потому что не хотел жениться на мне и обременять себя семьей. Он не был готов к этому. Эммет никогда не попытался бы завоевать меня.

Она заплакала. Девочка в недоумении уставилась на мать, потом вдруг стянула варежку и осторожно коснулась влажной щеки Лекси.

– Нет, Эм. – Всхлипнув, Лекси наклонилась за упавшей варежкой.

– Позволь помочь тебе. – Приблизившись к ним, Йейл надел варежку на ручку Эммы Розы. Потом взял у дрожащей Лекси ключи и открыл дверцу машины. – Теперь, – тихо сказал он, отступая назад, – посади малышку.

Она пристегнула девочку и, сознавая, что Йейл все еще рядом, села за руль.

– Лекси! – Он мешал ей захлопнуть дверцу. – Ты права. В прошлом я часто покидал тебя. И, возможно, не заслуживаю доверия. Но клянусь тебе, я изменился. Я люблю тебя и буду бороться за тебя, если придется. Пожалуйста, Лекси…

Она смотрела на него, охваченная желанием броситься к нему в объятия. Лекси безумно хотелось поверить в то, что Эммет жив и ее несбыточные мечты могут осуществиться.

– Пожалуйста, – снова попросил он. – Я зашел в этот магазин купить для тебя поздравительную открытку, хотя и знал, что ты не желаешь иметь со мной ничего общего. Я решил сделать еще одну попытку. Собирался написать все, что не мог сказать… Не оставляй меня, Лекси.

Она все еще пыталась убедить себя в том, что он лжец, но в глубине ее души что-то дрогнуло.

Услышав, как Эмма Роза, сидевшая сзади, проговорила: «Па-па», – Лекси тряхнула головой и захлопнула дверцу.

Утром, накормив Эмму Розу и усадив ее перед телевизором, Лекси пошла в гостиную, чтобы заняться корзиной для доктора Мориарти.

Она должна была сделать это еще вчера, но выбитая из колеи встречей с Йейлом, только бесцельно слонялась по дому, стараясь не думать о нем, но не имея сил сосредоточиться на чем-то другом.

Здравый смысл подсказывал ей, что ему не следует доверять, однако сердце сопротивлялось рассудку.

Ничего, на этот раз победит разум.

Лекси взяла большую корзину в виде сердца и разложила на столе все, что собиралась поместить в нее.

Чего-то не хватает, подумала она, нахмурившись.

Где же розы?

Лекси взяла телефонную книгу и набрала номер цветочного магазина «Блейклис Блумс».

– Мне нужна дюжина красных роз.

– Красных роз нет. Они закончились.

– Закончились? – в недоумении переспросила Лекси.

– Да, ведь сегодня День святого Валентина. Может, хотите розовые?

– Мне нужны красные.

Она набрала номер последнего цветочного магазина в Кэдис-Лендинг.

– Красные розы? – спросил хозяин. – Все продано.

– Как же так?

– День святого Валентина!

Лекси бросила трубку и снова уткнулась в справочник.

В течение получаса она звонила во все цветочные магазины в радиусе двадцати миль, но красных роз нигде не было.

Отчаявшись, Лекси заказала в «Блейклис Блумс» дюжину розовых роз. Доктору Мориарти придется примириться с этим, огорченно подумала она.

Доктору Мориарти так понравилась корзина, что он дал Лекси двадцать пять долларов сверх положенного.

Поэтому она пообедала с Эммой Розой в пиццерии «Элмо».

Возвращаясь домой, Лекси слышала, как девочка мирно посапывает на заднем сиденье. «Какое счастье, что у меня есть Эмма Роза, – подумала она. – В отличие от Эммета она никогда не покинет меня». И тут же в памяти ее всплыли вчерашние слова Йейла:

«Я изменился… буду бороться за тебя… люблю тебя…»

Все это ложь, сказала себе Лекси, сворачивая к дому.

Въехав на подъездную дорогу, она заметила на снегу следы шин.

Перед домом стоял блестящий черный «лексус». Но где же Йейл?

В последнее время Лекси редко запирала заднюю дверь, вернувшись к старым привычкам. Должно быть, он в доме.

Она осторожно взяла на руки девочку.

– Не волнуйся, Эм, я вышвырну его, и он больше никогда не побеспокоит нас.

Она распахнула заднюю дверь и вошла в дом, погруженный во тьму.

Может, Йейл притаился, чтобы напасть на нее?

Вполне вероятно, подумала Лекси, почему-то не испытывая страха, и пошла вперед, включая свет в каждой комнате.

Ни на кухне, ни в гостиной Йейла не было, однако она ощущала его присутствие.

Включив свет возле лестницы, Лекси осторожно поднялась, прижимая к себе спящую девочку.

Дверь ее спальни была закрыта.

Значит, он там.

Лекси направилась в детскую, решив сначала уложить Эмму Розу.

«Этот разговор станет последним», – подумала она, склонившись над кроваткой. Придется позаботиться о том, чтобы избежать новых встреч. Если Йейл переедет в Кэдис-Лендинг, она и Эмма Роза покинут город. Все очень просто.

– Спокойной ночи, милая, – прошептала Лекси, накрывая дочку одеялом.

Теперь она готова к встрече с Йейлом Брадиганом.

Лекси пошла к своей спальне и, собравшись с духом, взялась за ручку двери.

Ее сразу же поразил необычный свет. В комнате горело множество маленьких белых огней. Лекси увидела, что повсюду стоят стеклянные полушария с мерцающими свечами. Нахмурившись, она переступила порог.

И вдруг Лекси ощутила знакомый запах, перенесший ее в другое время, другое место.

«Может, мне все-таки удастся усыпать твой жизненный путь розами, Лекси…»

– О Господи!

Всплеснув руками, она посмотрела на кровать, покрытую нежными красными лепестками. – Лекси!..

Он вышел из тени, и у нее перехватило дыхание.

«Эммет!..»

Это имя звучало у нее в ушах, пока она, потрясенная до глубины души, смотрела на него, пытаясь понять, что происходит.

Но сердце сказало ей об этом прежде, чем она открыла дверь в спальню. Возможно, оно давно все знало.

– Это я, Лекси, я так тебя люблю!

– Эммет! – выдохнула она, протянув к нему дрожащие руки.

– Это я, Лекс. Клянусь, это я!

– Теперь я знаю, что это ты. – Слезы струились из их глаз.

– Я изменился, Лекси, хочу жениться на тебе, стать папой Эммы Розы и тех детей, которые у нас еще будут…

Она улыбнулась и снова посмотрела на кровать.

– Розы наконец сделали свое дело. – Лекси улыбнулась и сунула руки под его мягкую фланелевую рубашку.

Она чувствовала, как бьется его сердце.

Сердце Эммета… живого… живого!..

Радость охватила Лекси.

– Почему ты смеешься? – спросил он, коснувшись ее губ.

– Эти… розы… Я весь день пыталась найти красные розы, но их нигде не было. Теперь я знаю почему.

Он ласково улыбнулся, погладил рукой ее волосы.

– Обещаю никогда не покидать тебя, Лекси. Никогда!

– Я думала, ты не даешь обещаний, – сказала она, потянувшись к нему губами.

– Я даю их только тогда, когда могу сдержать, – ответил он, прежде чем их губы слились.