Кукаркин ЕвгенийМетод беззакония

Евгений Кукаркин

Метод беззакония

* ЧАСТЬ ПЕРВАЯ *

ЗЕЛЕНЫЙ ПОЯС СТРАЖИ

Полковник милиции прихлебывал чай и с усмешкой глядел на меня.

- Так значит, хочешь уехать из города?

- Да.

- Ну-ну.

Одной рукой он взял бумагу из папки.

- Пограничные войска,- это хорошо. И где служил?

- В Забайкальске.

- Хочешь в стражи порядка?

- А это что такое?

Он усмехнулся.

- Охрана наших лесов.

- Лесником что-ли?

- Нет. Гораздо больше. Очищать леса от плохих людей.

В принципе мне было все равно. Так хотелось убраться из этого города, что я готов уехать хоть на край света. И все это Валька. Я пришел из армии, а она двух месяцев не дождалась. Выскочила за муж за Кольку-барахольщика, за этого бандюгу. Я как узнал об этом, сразу поступил работать в милицию. Но жизнь в городе все равно противна. Тем более, что кроме пьяниц задерживать некого, а такие мерзавцы как Колька с милицией большие друзья. Сам капитан, мой начальник, с Колькой в открытую в буфете водку дуют. Вот и подал я рапорт с просьбой перевести меня в другое место для продолжения службы.

- Хорошо, я согласен.

- Вот это дело. Завтра сдавай дела и получай командировочные.

Василий гигант, настоящий русский богатырь. Его руки на баранке машины, почти закрывают весь руль.

- Значит пополнение к нам.

Мы едем в газике по лесной дороге уже третий час. Меня мотает, бросает то влево, то в право, а Василий как вкопанный, чуть качается.

- Да.

- Это дело. К нам уже лет пять пополнения не приходило. Лешка был последний, так года три его как нет.

- Погиб?

- Не знаю. Ушел в тайгу и не вернулся.

Газик перебирается через ручей. Нас еще больше трясет. Мы молчим.

- По лесам-то как ходишь?

- То есть...?

- Ну, как ориентируешься. Север от Запада отличишь?

- Это я разбираюсь.

- Невеста или жена есть?

- Нет.

- Это хорошо. У нас в поселке баб полно, а женихов раз-два и обчелся.

Машину опять качнуло, мы переезжали большой сук, брошенный поперек дороги, и я чуть не ударился головой о стекло.

- А что делают стражи порядка?

- Тебе что, ничего не говорили?

- Нет.

- Охраняют тайгу от зэков.

- Не понял.

- Туда дальше к Северу, в тайге, несколько лагерей и тюрем для заключенных. Вот эти доходяги удирают и идут, как ты думаешь, куда? Конечно на Юг, на шоссе и железные дороги. Испокон веков пояс поселков и деревень, растянутых перед дорогами, занимался ловлей беглецов. Поэтому, еще при царе, государство взяло их под свою опеку и создало из жителей этого пояса специальные отряды, стражи порядка.

- И много ловите?

- Почти всех. Редко кто уходит. Летом особенно очень много. Зимой практически никто не бежит.

- Василий, ты сказал, что жителей набирают в стражники, а почему к вам посылают пополнение?

- Молодежь не хочет служить. Кто удирает в города, кто куда. Народу все в поселке меньше и меньше. Вот и присылают таких как ты. Вот зараза.

- Ты чего?

- Сохатый прошел. Вон за тем поворотом. Скоро поселок.

Лес вдруг расступился и мы очутились перед зелеными полями. Вдали стояли дома, окруженные небольшими группами деревьев.

- Вот и приехали. Сейчас подъедем к старшине. Там решим, что с тобой делать.

Седой усатый старик ощупывал меня взглядом.

- Откуда родом?

- Из Иркутска.

- Добре. Василий, возьми его к себе в подпаски.

- А куда Жорку денем?

- Жорку пора выпускать самостоятельно. А этого учить надо.

- Как скажешь, Кузьма Петрович.

- Вот и сказал. Возьми к себе в дом на столованье и начинай с завтрашнего дня.

- Что, сигнал поступил?

Старик кивнул головой.

- Откуда бежали и сколько.

- Двое из седьмого.

- У этого, засранца, все время удирают.

- А тебе-то что? Твое дело работать. Взять их должон.

- Хорошо, Петрович, завтра по утречку и выйдем.

- Добре. Сейчас парня оденем.

Старик ушел в дом и вскоре вышел с аккуратно сложенной милицейской формой, сапогами и автоматом с подсумком.

- На, это тебе. Плащ и мешок Василий даст.

Я взял все вещи и закинул в машину. У дома старшины собралось несколько парней и девчат. Круглое, как солнце, лицо одной девушки вынырнуло из-за брезента машины.

- Кого привез, Васенька?

- Женишка, для такой дуры как ты.

- Вот дурацкая пара-то будет,- улыбнулась до ушей девка.

- Чего рот разинул? Поехали.

Василий пнул меня в бок. Мы поехали вдоль улицы, состоящей из сплошных заборов, и вскоре очутились у высоких ворот. Василий загудел клаксоном. Ворота открыла пожилая полная женщина в цветастой юбке и глухой до ворота кофте. Машина въехала в подворье.

- Маша, принимай гостей. Вместо Жорки, новичка из города прислали.

- Будем знакомы, я Марья Ильинична.

- Здравствуйте. Саша.

- Пойдемте в дом, Саша. Давайте ваши вещички, я помогу.

Мы входим в дом и вскоре он заполняется любопытными. По лавочкам и стульям рассаживаются старушки, старики и молодежь.

- Откуда будете?- спрашивает какая-то женщина.

- Из Иркутска.

- А... хороший город.

На столе оказалось две миски полные щей и Василий открыл привезенную им бутылку водки, налил мне и себе по полному стакану.

- Ну, с прибытием на службу.

Мы выпиваем и я замечаю одобрение старшего поколения присутствующих.

- Что нового в России?- спросил старичок у окна.

- Все по старому,- ответил Василий, энергично хлебая щи.

- А вы случайно не женаты?- задала вопрос девушка, стоящая у двери.

- Случайно нет.

Все заулыбались и закивали головами. Мы выпиваем по второму стакану, заедаем щами и я чувствую, что хочу спать. Мария Ильинична заметила это и стала выпровождать нежданных гостей.

- Дайте отдохнуть человеку.

Она вежливо подталкивала старушек к двери и вскоре комната опустела.

- Сейчас, Саша, я вас спать устрою.

Мы прошли в комнату, где стояла железная кровать и я забрался на одеяло и... отключился.

Мы идем по тайге. Василий впереди, я сзади.

- Сейчас придем в волчий распадок, а там вдоль болота к Гурьевскому лесу.

- Василий, а откуда ты знаешь, что они пойдут здесь?

- А им по другому не пройти. От седьмого лагеря два пути, либо по дороге, но там перехватят Васильковские стражники, либо тайгой сюда. В эту болотину никто не сунется, а обходить ее верст двадцать, а там река на Север только тянет. Так что, правильно идем.

- А если их поймаем, куда денем.

- Смирных, обратно в лагерь отправим, а горячих- шлепнем.

- Как это?

Я даже приостановился.

- Не отставай. Убьем, да и все.

Мы молча, перелезаем поваленные деревья и Василий уверенно прет на северо-запад. Идем целый час, доходим до густого кедровника и тут мой ведущий останавливается.

- Дошли. Теперь их ждать здесь будем.

Он опускается на корягу и протягивает ноги.

- Садись, у нас все еще впереди и может быть побегать придется.

Комары и москиты облепили накомарник и всю одежду. Один москит все же пролез в шов перчатки и больно защипало кожу. Я ударил кистью по ноге.

- Тише. Кажись идут.

Василий поднимается и показывает мне рукой на огромный кедр. Я поднимаю автомат на изготовку и прячусь за ствол. Через минут десять доноситься слабы говор.

- Вот, сволочи, зажрали.

- Шевелись, шевелись, до вечера надо к реке успеть. Там переправимся и считай, что повезло.

Они беспечно идут на нас и тут перед ними появляется Василий.

- А ну стоять.

Клацкнул затвор автомата. Две фигуры застывают.

- Ах, сука,- вырывается у первого.

- Ложись. Да ложись, говорю.

Один сразу падает и по вздрагивающим плечам я понимаю, что он плачет. Второй нехотя становиться на колени и после пинка Василия плюхается лицом в иглы хвои, обильно наваленные на землю.

- Саша, подойди сюда. Свяжи этих гавриков.

Я выхожу из-за укрытия, закидываю автомат за спину и, достав веревки, начинаю скручивать руки, лежащему ближе ко мне человеку. Связав его перехожу к другому и вот они связанные одной веревкой медленно поднимаются. У обоих замотаны от комаров лица, только щели глаз злобно глядят темными зрачками.

- Ребята, отпустите нас,- говорит тот, что покрупнее.

- Давай, заворачивай,- отвечает Василий,- пойдем обратно.

- Хоть убей, но я не пойду,- опять говорит тот же.

- Ну и убью,- равнодушно говорит Василий.

- Стреляй, гад, все равно там убьют.

Василий поднимает автомат и... раздается выстрел. Парня отбрасывает, он падает и тянет за собой на веревке второго.

- Зачем ты его?

Я с ужасом смотрю на Василия.

- Я его на плечах не собираюсь тащить. Не хочет, пусть здесь гниет.

Он подходит к лежащим. За воротник поднимает живого и развернув на живот убитого, развязывает на нем веревку.

- Пошли, до вечера дойти надо до лагеря.

Мы быстрым шагом идем на Север.

У ворот лагеря Василий стучит и громко орет.

- Эй, Гришка, мать твою, открывай.

С вышки раздается насмешливый голос.

- Куда прешь? У Гришки опой. Можешь хоть весь день стучать.

- Мы тут вашего поймали. Возьмите и распишитесь.

- Вижу. Я уже сказал по телефону в караул. Сейчас разводной придет. А где второй? Их же двое было.

- Сдох по дороге.

- Ясно.

Приходит разводящий, принимает беглеца и выдает квитанцию Василию.

- У сумасшедшей бабки можете переночевать,- говорит он.

- Ага. Жива значит еще старая ведьма. Саша, пошли.

Мы идем вдоль забора и выходим к домикам поселка, обслуживающего лагерь.

- Зачем тебе квитанция?- удивляюсь я.

- Для порядку. По этой квитанции мы премию получим.

- Это что? Чем больше квитанций, тем больше премия?

- А как же. За мужика живого-сто рублев, за бабу-пятьдесят, за убитых при попытки к бегству- тридцать.

- Зачем же ты тогда прибил беглеца? Мог бы получить больше.

- Да мы за год столько денег нахватаем, что девать будет некуда. Бегут-то все время. Жадничать не надо, безопасней будет.

Мы подходим к черной избушке и Василий стучит в дверь.

- Входите,- слышен слабый голос.

В темной комнате в углу сидит старуха.

- Ты жива еще ведьмочка?- весело говорит Василий.

- Никак Васька-убивец пожаловал?- скрипит голос.

- Я. Пусти переночевать. Мы по утречку уйдем.

- Да уж что с тобой делать-то. Оставайся.

Тут она обращает внимание на меня.

- А это кто? Не знаю такого. По нутру чую, не вашего он племени.

- Новый страж, из города прислан.

Старуха изучает меня и вдруг говорит.

- Разорит он ваше змеиное гнездо.

- Брось каркать, старая. Лучше чаем напои.

- Сам сделай, знаешь ведь что к чему.

Василий ругается, находит чайник, набирает воду в колодце и вскоре зашипела керосинка.

Мы сидим пьем чай и бабка спрашивает Василия.

- Зачем опять убил человека?

- Откуда знаешь?

- Кровью от тебя пахнет.

- Иди ты в жопу, старая ведьма. Не твоего ума дело.

- Умрешь ты скоро и не будет тебе житья даже в аду.

- Заткнись. Как придешь к тебе, только и слышишь одно и тоже.

Бабка уже не отвечает. Она уставилась в угол и как-будто задеревенела.

Мы идем домой по разбитой дороге, петляющей по тайге. Василий учит меня.

- В тайге, важно иметь соль, спички и ружье с припасами. Живности всегда хватит, воды чистой тем более.

- А я думал, что важней накомарника ничего нет.

Он обдумывает мою фразу.

- Это тоже верно. В прошлом году мы нашли двух дамочек. Еще живые были, стервы. Их так заорали москиты и комары, что глаз не было видно, так лица распухли. Так вот...

- Постой, а что ты с ними сделал?

- Прибил. Некогда было с ними возиться. Работы было много. Пять зэков тогда удрало и начальство торопило их взять.

- Взяли?

- А как же. Один только помучил меня, я за ним верст двадцать по тайге шел. Догнал все таки.

- И всех убил?

- Зачем же. Только одного и вернул, это за которым бегал. Если бы я остальных не убрал, так последнего и не догнал бы. Один я был, разбежались бы остальные. Так вот, в тайге нас ждут еще и другие напасти. Ходят по мимо беглецов еще искатели приключений. Эти тоже не подарок. Того и гляди убить могут.

- Чего же они в тайге делают?

- Всякое дело. Кто золотишком промышляет, кто камешками. Есть и такие, что за шкурами ходят. Тайга-то богатая.

Он начинает рассказ о старателях, о золоте, а я ухожу в себя и с ужасом начинаю думать, куда я попал.

В наш поселок мы пришли поздно вечером и я, кое-как поев, завалился спать.

Что-то защекотало и влезло в нос и я махнул рукой. Раздался смех. Открываю глаза и вижу смеющееся девичье лицо.

- Ну, и спать же ты,- раздался мелодичный голос.- Все уже давно встали и солнце в зените. Маманя послала разбудить.

- Сколько время? Ого, уже одиннадцать.

Я вскакиваю и начинаю одеваться. Бесстыжая девка не уходит и бесцеремонно разглядывает все мои манипуляции с одеждой.

- Тебя как звать?

- Верой кличут.

- Пошли, Вера. Где можно вымыться по пояс?

- Лучше на речке, а если только лицо, так можно и в умывальнике, здесь.

- Пошли на речку.

Василий во дворе рубил дрова.

- Саша, нас старшина ждет через час у себя. Давай приводи себя в порядок побыстрей.

Мы с Веркой помчались по поселку и вскоре она вывела меня к берегу реки.

- Ты только не купайся,- говорит она,- вода ледяная.

Действительно, тело от холода сразу же покрылось мурашками.

- А бани у вас есть?

- А как же. По пятницам. Все топят.

Мы несемся обратно и, поев каши с куском мяса, я привожу окончательно себя в порядок.

У старшины уже сидят семь стражников. Мы с Василием садимся на свободные места у окна.

- Вот что мужики,- начинает старшина,- у Васильковских стражников ЧП. Позавчера был убит стражник.

- Кто?- сразу же раздалось несколько голосов.

- Власов Николай.

- Вечная ему память,- загудели голоса,- знаем, хороший был мужик.

- Как же это произошло?- спросил Василий.

- Опять появился Шатун. Видно все же существует какая-то связь между тюрьмами и городом. По своим неизвестным тропкам он прошел по топкому болоту мимо Гурьевского леса. В тюрьму доставил наркотики, а обратно прихватил авторитета, которому сделали побег. Нам сразу же сообщили по рации об этом. Вот Васильковцы и пошли их ловить. Николай, царствие ему небесное, усек их у кромки болота, но Шатун оказался осторожнее и сумел выстрелить раньше.

- Ну попадись он мне, я его подвешу вниз головой к костру и буду поджаривать пока сапоги не останутся,- сказал Василий.

- Как бы он тебя не поджарил,- ответил корявый мужичонка.- Уже пять лет он в лесах бродит. Я считаю и Лешку он убил. Помните, три года тому назад.

- Лешку мы так и не нашли,- прогудел бородатый мужик.

Все помолчали. Старшина продолжил.

- Мы конечно работаем лучше, чем остальные стражи лесного пояса, но и у нас проколы тоже случаются. Не так ли Акинфий?

- Было один раз. Чего всю жизнь вспоминать-то.

- Да баба это его виноватая,- заговорил корявый.- Представляете, два месяца не давала, а тут в лесу бабенки беглые. Акинфий и разошелся, да не рассчитал малость своих сил, тут же и заснул. Бабенки не будь дурами и ушли, аж до самой железной дороги.

Все засмеялись.

- Вообщем так, мужики. Завтра, кроме двоих для дежурства, все пойдете в Калмыковские леса. В самом поганом лагере номер пять массовый побег. Бежало человек одиннадцать.

- Ого.

- Разобьетесь на три группы. Дело в том, что они рассеялись по тайге, не захотели идти в группе. Знают, сволочи, что мы их ловим, поэтому и хотят проскочить на Юг в одиночку или по двое. Справа Калмыковские леса будут прикрывать Куриловские стражи. Так что вся тяжесть ложиться на нас.

- Смотри, ты, каждый день началось. Что у них там охраны нет?- удивился Акинфий.

- Может и есть. Да они там больше самогон жрут. Мы уже отправили определение в МБ, с общей статистикой побегов за год по разным лагерям.

- Ну и что?

- Ждем. Но будет как обычно. Сменят руководство. Кое-где сначала будет порядок, а потом все опять начнется.

- Вон в тройке, за год только два побега. В семерке уже их около тридцати.

- В семерке работа на лесоповале, это равносильно, что охраны нет. В этой тайге спрятаться, что раз плюнуть. В тройке строже, там секретные разработки и если бегут, то только "свободники", те которые получили право работать без охраны. Но ладно, мужики, поболтали и хватит. Сейчас идите готовьтесь и завтра по утречке за дело.

- Ты с Шатуном встречался?- спросил я Василия, когда мы шли к его дому.

- Один раз напоролся,- скривился он.

- Ну и что?

- Принял его за старателя, потому и не пристрелил.

- Как же ты узнал, что он Шатун?

- В тайге все известно. Не сейчас, так потом. Когда по рации сообщили о нем, я понял с кем встретился. В этом уголке тайги был только один человекШатун.

- Говоришь все известно. А Лешку так и не нашли?

Василий мочит, потом медленно начинает.

- Понимаешь, здесь темное дело. У меня было подозрение, что Лешка выпускает зэков. Так поймает, подержит и отпустит. Не всех конечно, но часть выходило на свободу через его руки. Последний раз, когда он выходил в тайгу, Шатун тоже в этом районе оказался. Представляешь, а Лешку никто предупредить не мог. Когда я уже после пропажи Лешки был в городе, мне в управлении говорили, что зэки тогда прорвались через пояс стражи. Кто их выпустил, Лешка, Шатун ли- не известно.

- А как вы узнаете, что Шатун оказывается в том или ином районе?

- Это просто. Шатун разносит наркотики по лагерям. Только у тюрьмы показывается, его тут же засекают. А если не засекут, то по поведению зэков сразу поймут, что он здесь был.

- Поймали бы его там, у лагерей.

- Кто там ловить будет и за что? Наркотиками даже охрана пользуется, не только зэки. Так что не все здесь просто.

Вечером в поселке посиделки. Меня Верка вытащила на улицу к клубу. Старенький магнитофон, наяривал лихие мелодии и молодежь крутилась и танцевала на утрамбованной площадке. Здесь я уловил трагедию поселка. Парней было мало. Больше пар было девченочных. К неудовольствию Верки, стали чаще объявлять "белый" танец и я закрутился с другими девчонками, которые чуть ли не составили очередь. Испортил идиллию Василий, который пришел за мной и Веркой.

- Марш домой,- ворчал он,- завтра трудный день. Нам надо быть бодрыми.

Калмыковские леса на возвышенностях. Больше еловых.

- Мы здесь с тобой разойдемся,- говорит Василий.- Ты пойдешь по подножью этой горы справа и выйдешь часов через пять за ее спину. Там мы и встретимся, я пойду по левой стороне.

- А что, беглецам через гору перейти нельзя?

- Дура, кто будет тратить массу сил на один подъем и спуск? Пока еще ни одного такого не встречал. Будь осторожней, Саша. До встречи.

Иду уже два часа, соблюдая осторожность. Полянки обхожу, а по лесу хожу крадучись, как учили в погранвойсках.

Почуял я его раньше. В голову словно стукнуло "он здесь", "он здесь". Притаился за поваленным стволом и точно... Осторожно оглядываясь, шел великан. Морда замотана тряпками от комаров, на голове зимняя шапка, за спиной небольшой вещмешок. На руках брезентовые рукавицы и здоровенная сучковатая палка. Он вышел чуть левее меня.

- Стоять, руки вверх!

Великан встал и повернулся ко мне лицом. Похоже руки он поднимать не собирался.

- Ты глухой, руки вверх, сказали.

Нехотя поднимаются руки, но палка, как приклеенная, поднимается вместе с рукой.

- Брось палку.

Тут-то он и метнул эту палку в меня. Я выбросил автомат вперед и оружие приняло удар на себя, но вслед за палкой появился большой брезентовый кулак и вышиб автомат из моих рук. Мы стояли друг напротив друга, а на земле между нами валялось мое оружие и его палка. Он бросился вперед надеясь на легкую поживу, но я поймав его за руку, начал падать на спину, потянув его за собой. Он не был готов к приемам и явно их не знал. Рывок туловищем влево и его рука оказалась за спиной. Я уже на нем и выворачиваю сустав за сдвинутый вбок вещмешок. Зэк начинает выть и мычать. Еще нажми, он рычит.

- Все, сдаюсь.

Подтаскиваю его вторую руку, снимаю с пояса веревку и скручиваю кисти.

- Вставай.

Он медленно поднимается. Я подбираю автомат.

- Пошел.

И стволом указываю на Север. Он идет с видом обреченного человека.

- Эй, отпусти меня, сто долларов дам.

Я молчу.

- Триста.

Автомат упирается ему в спину и он нехотя идет по лесу.

- Тысячу.

Я по-прежнему молчу. Он резко поворачивается ко мне.

- Осел, ты понимаешь, тысячу...

- Вперед, иначе пристрелю.

Теперь он уже мне ничего не предлагает и идет молча.

Мы запоздали на встречу на пол часа. Василий неожиданно появился из-за кустов.

- Как дела, Саша? Да это же Душка. Вот так встреча.

- Васька-убивец,- вздрогнул Душка.

- Узнал. Старый знакомый.

- У тебя как дела?- спросил я.- Кого-нибудь поймал?

- А как же. Вот у дерева один лежит, а второй его сторожит. А ну, пошел туда.

Васька двинул Душку в плечо рукой. У дерева лежал зэк с проломленной головой. Вокруг головы было ужасное множество мошки и комарья. Все выло кругом от них. Рядом стоял парень со связанными руками и тупо смотрел в землю.

- Как, этот сопротивлялся?- спросил Васька, кивая на Душку.

- Сопротивлялся.

- Этот может. И деньги небось предлагал?

- Предлагал.

- Ах, сука. Он и мне в тот раз тоже предлагал.

Я ойкнуть не успел, как Васька с силой ударил громилу стволом в живот.

- Ой,- взвизгнул тот.

Душка перегнулся от боли.

- Я тебе говорил, что бы ты не попадался мне больше?

- Говорил...

- А ты, значит, не послушался меня.

Молчание и тут Васька с силой опускает приклад автомата на его голову. "Крак"- раздается звук. Гигант падает на землю. Васька прижимает к его груди ствол и нажимает на курок. Звук выстрела стоит у меня в ушах.

- Вася, зачем?

- Не твоего ума дело.

Василий нагибается над Душкой, развязывает веревки и снимает вещмешок.

- Мать твою, денег-то сколько. Здесь и доллары и наши. И откуда у этой, сволочи, столько?

Его рука выгребает денежные знаки и опять высыпает в мешок. Он закидывает вещмешок себе на плечо и говорит.

- Все, пошли в избушку к старателям, а то заночуем в лесу, а я грозу чую.

Впереди идет связанный зэк, мы с Васькой сзади.

Избушка старателей давно не посещалась, но Васька ведет себя в ней как хозяин.

Он разжигает огонь в печурке, варит пшенную кашу и поев говорит мне.

- Ты первый дежуришь, вторую половину ночи, я.

Здоровое тело рухнуло на лежанку и вскоре раздался храп. Я подкидываю дрова в печурку, а за стенками начинается дождь.

- Слышь, парень,- шепотом говорит связанный беглец,- отпусти меня.

- Не могу.

- Вы же покойники. Ведь Душка нес в город на передачу "общаг".

- А это что такое?

Парень смотрит на меня, как на ненормального.

- Воровская касса, собранная со всех северных лагерей. Если вы ее не вернете, вы покойники. Я еще могу спасти тебя, уйду и прихвачу денежку.

- Не могу.

- Ну и дурак.

Парень опять замкнулся в себе.

Моя смена кончилась и я разбудил Василия.

- Этот рыпался?- позевывая, спросил он.

- Нет.

- Добре. Ложись спать.

Мы подошли к лагерю и Василий остановился у ворот.

- Вот что, Саша, ты поведешь жмурика дальше, а я здеся останусь.

- Чего это вдруг?

- Да там начальник лагеря придурок. Сейчас начнет цепляться, умные вещи говорить, а потом бумаги начнет писать во все стороны. Дерьмо, одним словом. Однажды он меня доконал, так пришлось его малость стукнуть, с тех пор, как кошка с собакой и живем.

- Ладно, я пойду.

Начальник лагеря встретил меня у второго пояса колючих заграждений.

- Это только один? Где остальные?

- Мы напоролись только на трех. Двое погибли при попытки к бегству.

- Да он с Васькой-убийцей в паре,- вдруг заговорил беглец.

- Тогда все ясно. Этот больше одного никогда не приведет. Где "общаг"?

- Нет его у меня.

- Он у Васьки,- опять встрял парень.

Начальник начинает витиевато ругаться, понося всех на свете. Мне надоело стоять и я неожиданно прервал бесконечный поток слов.

- Мне пора уходить, выдайте мне квитанцию, что вы приняли беглеца.

- А это не хочешь?

Перед моими глазами закачалась грязная фига.

- Не хочу, но если вы не дадите мне квитанцию, я забираю беглеца обратно и отдаю его Василию.

Начальник открыл рот, похлопал им и выдавил.

- Бери.

Я снял автомат, передернул затвор и двинул стволом парню в живот.

- А ну, пошли назад.

- Не надо,- взвизгнул тот.

- Стой. Бери свою квитанцию. Мясники проклятые.

Начальник выдергивает откуда-то из кармана бланк и расписывается на нем.

- На и отваливай.

Обратно нам повезло. В поселок шла телега. Мы забрались в нее и продремали до самого Васькиного дома.

В доме суматоха. Все готовятся к бане. Бегает как ненормальная Верка от дома до маленькой дымящей постройки на берегу речки. Я семейную баню не признаю и на приглашения Василия отказываюсь.

- Ладно, после нас вымоешься.

Они моются часа три. Наконец, вползают в дом и Мария Ильинична начинает меня уверять, что баня выскоблена и мне можно идти.

Какое наслаждение париться на полке и хлестать себя дубовым веником. Вдруг пар пробивает голая фигура.

- Варька, что ты здесь делаешь?

- Помыть тебя пришла.

Полная голая грудь прижимается к моему горячему телу. Руки начинают шарить по животу.

- Варька...

Но бешеная девка уже вцепилась в меня.

Старшина сам приходит в дом.

- Василий, следующая неделя тебе дежурить.

- С Сашкой что-ли?

- Учи парня, учи. По лесам-то он ходит хорошо?

- Хорошо.

- Вот и здесь надо тоже учиться.

Старшина закручивает самокрутку.

- Начальник пятой, накатал на вас бумагу, будь-то вы занимаетесь самоуправством. Пишет, что опять за зря людей губите.

- Врет он все. Я даже не ходил на переговоры с ним, Сашка был и то же поссорились.

- Сашка, чего он говорил тебе?

- Я требовал квитанцию, а он не давал. Я сказал, что тогда забираю парня обратно.

- Так и сказал?- смеется старшина.

- Так и сказал.

- И он что?

- Выдал квитанцию с матюгами.

- Ладно, занимайтесь своим делом. Эту бумагу я прикрою.

Дежурить оказывается надо в поселке. На северной части поселка стоит пост, где постоянно маячит фигура стражника. Все прибывшие с Севера проходят проверку с целью выявить беглецов, каторжников с северных деревень и поселков и шатающихся по тайге "темных людей".

Мы уже с Василием третий день. Василий никого не проверяет, а просто взглянет на прибывшего скажет.

- Колян, это ты?

- Я, - ответит тот.

- Проходи.

И все. Так десятки человек снуют туда и обратно и всех Васька знает в лицо.

- Запоминай их, Сашка,- говорит он.

По дороге несется старенький ЗИЛ, наполненный пустыми бочками.

- Стой!- орет Васька поднимая автомат.

- Куда несешься, Степаныч.

- За горючкой, Васенька.

- Сашка, посмотри, что там.

Я вскакиваю на ступеньку и заглядываю в кузов. Вдруг Ваську как подбросило.

- За горючкой, говоришь?

По кошачьи запрыгнув в кузов, Васька передергивает затвор автомата и выпускает очередь в одну из бочек. Та воет человечьим голосом, потом затихает. Васька опрокидывает бочку. На дно кузова вываливается окровавленный человек.

- Васенька,- лепечет Степаныч.

- Вон, заворачивай и вон.

- Но мне горючки...

Васька поднимает автомат.

- Хорошо. Я поехал.

Васька соскакивает, а машина разворачивается и уходит по дороге в вал густого леса.

- Обмануть думал, сволочь.

- Вася,- говорю я,- тот парень из под бочки...

- Ну...

- Я его сдавал четыре дня назад начальнику пятой.

- Хм... Я не обратил внимания. Надо было этого говнюка, Степаныча, расколоть. Жаль отпустил.

Варька совсем потеряла стыд. Уже без оглядки, не обращая внимания на родителей, она спит со мной. Василий доволен, это я вижу по его роже. Однажды когда женщин дома не было, Васька заговорил со мной.

- Слушай, Сашка, я вижу у вас с Варькой все на мази, может все сделаем по закону, как положено. Сыграем свадьбу, дом построим, все как у людей.

Честно говоря, мне совсем на Варьке жениться не хотелось, но я боялся Ваську.

- Хорошо, но давай, зимой.

- Само собой разумеется. Ты не думай, я тебе приданое большое дам. У меня знаешь сколько денег, миллионы.

- Миллионы? От куда?

- Премии всякие, да вот мы захватили последний раз знаешь сколько. Ого-го...

- Мы захватили воровскую кассу. За нее воры хребет могут сломать.

- Ну и что? Не боись. Теперь она наша. Пойдем со мной. Посмотри.

Он приводит меня к большой печке-лежанке. Отодвигает лавочку и снизу вытаскивает два кирпича. Запускает туда руку и вытаскивает аккуратно сложенные пачки.

- Смотри. Здесь рубли, здесь доллары. Я плохо знаю стоимость этих бумажек, но знаю, это на наши деньги - очень много. О рублях не говорю, здесь их несколько миллионов. А вот мешочки, смотри. Здесь золотой песок, а здесь камешки. Какая прелесть.

Зеленые, желтые, красные, розовые камни разных размеров, засверкали на мозолистой ладони.

- Это все будет твое и твоим детям.

Васька запихивает пачки денег и мешочки обратно и затыкает кирпичи на место.

- Как будущему зятю, раскрываю тайник. Раз мы все обговорили, не грех и выпить.

Он уходит к себе в спальню и через две минуты приносит бутылку водки.

Мы выпиваем и закусываем огурцами. Васька бьет меня по плечу и смеется. Он доволен.

Мне теперь разрешили на "охоту" ходить одному. Я уже дважды ходил на поиски беглецов и хотя не удачно, так как они удирали не через мои районы, но зато время тратил не зря, лучше изучил топографию районов.

Со второго лагеря сбежал знаменитый убийца- Колька-Пыж. Подняли всех стражей и раскидали по тайге. Мне достался западный район, ближе к реке.

Иду осторожно, уже вошло в привычку, ходить по кошачьи без шума. В тайге прошатался два дня, но никто через эту зону не прошел. Решил возвратиться домой.

Впереди раздались неопределенные звуки. От дерева к дереву иду на звуки. У кедрача возятся кабаны. И тут громадный секач учуял меня. Он повернулся и клыки грозно поднялись в мою сторону. Еще кто-то заскребся сверху. Поднимаю глаза и вижу рысь. Она, распустив усы, приготовилась к прыжку на мою голову. Я прижимаю палец к губам и шепчу ей: "Ш..., ш..., ш..." Рысь застывает и ее зеленые глаза потеряли блеск охоты, она явно разочарована, что ее засекли. Тут секач начинает разгон, чуть склонив голову, он резво ранул в мою сторону. Вскидываю автомат и стреляю в его упрямый лоб. Кабана подбросило, он сделал сальто и грохнулся к моим ногам. Сверху, рысь через мою голову сиганула в густоту мелких елочек.

Я вытаскиваю нож, подхожу к кабану и вырезаю его две задних ляжки. Недалеко от туши нахожу полянку, развожу костер и на сучках подвешиваю мясо над огнем. Сажусь на корточки и не даю огню затихнуть. В лесу сзади раздается сопение, оглядываюсь и вижу рысь, которая трудиться над остатками кабана.

Мне показалось, что мясо готово и, сняв одну ножку, посыпаю ее солью, начинаю есть. Опять шум, на меня, прямо напротив костра, выползает ствол винтовки и появляется мужичонка в вязаной шапке.

- Никак стражник? Иродово племя.

- Кто таков?

- Я тебе сейчас покажу кто таков, продырявлю башку...

Кидаю обгрызенную ножку прямо в костер. Пламя взвивается к верху и мужичонка отпрянул, подняв ствол винтовки. Прыгаю прямо через огонь на него и, рванув за прорезиненный плащ, всаживаю кулак в глаз. Голова мужичонки болтнулась назад, винтовка выпала из рук и он кулем повалился на землю. Подбираю винтовку и, разрядив ее, бросаю к огню.

Мужичонка приходит в себя.

- Силен, боров.

Долго щупает глаз.

- Хочешь закусить?- спрашиваю его.

Он трясет головой, потом говорит.

- Давай.

Снимаю вторую ногу и бросаю ему.

- Дай соли.

Бросаю ему баночку с солью. Он ест не спеша, иногда трогая заплывший уже глаз.

- Тебя как звать?- вдруг спрашивает он.

- Александр.

- Сашка значит. Случайно не Сашка-пограничник?

- Наверно я. А тебя как зовут?

- Шатун. Слыхал небось?

- Говорили кое-что.

Он хихикнул.

- И про тебя тоже говорили. Здорово ты меня.

- Чего же ты хочешь, ведь мог пристрелить?

- Очень хотел. Ваше сучье племя, во как ненавижу. Что со мной делать будешь?

- На кой хрен ты мне нужен. Пожрешь и катись.

Мужичонка явно озадачен.

- Кого сейчас ловите?

- Кольку-Пыжа, со второго лагеря.

- Его уже... Прихлопнули. Ваш Васька -убивец изловчился и прибил прямо перед лагерем. Они чего-то поговорили крупно и Васька даже не довел до ворот.

- Черт с ним. Мне легче. Иду домой.

Мужичонка доедает мясо. Бросает мне баночку с солью и взяв винтовку, закидывает ее на плечо.

- А ты вроде ничего мужик. Мой совет тебе. Уходи из дома Васьки. В городе большой сбор воров и бандитов, готовиться налет на Ваську. Ему не простят "общаг".

Шатун исчезает за деревьями. Я тоже собираюсь домой. Уничтожаю костер и только отхожу несколько шагов, как чуть не напарываюсь на рысь. Обожравшееся животное лежало на поваленном дереве, лениво открыло глаз и мигнув мне, закрыло обратно.

Васька злой как черт.

- Понимаешь, они, сволочи, мне угрожать решили. Этот Колька, стал меня стращать и грозить. А ведь молчал, до самого лагеря. Узнали, гады, что я их денежки взял, теперь обнаглели совсем. Я его и шлепнул, там у забора.

- Может тебе действительно отдать "общаг"? Они не утихомирятся.

- Что они мне сделают? Я их сам сделаю. Столько перестрелял, еще столько же перебью. Не боись, парень. Переживем.

Варька затащила меня к реке, ловить рыбу, но мы ее не ловили, а занимались любовью. Где-то в поселке зашумели машины.

- Что это?- насторожился я.

- Зэков наверно везут в лагеря,- лениво ответила Варька.

В поселке грохнул выстрел, ахнул взрыв и воздух взорвался трелями автоматов и пулеметов. Я вскочил и стал натягивать штаны.

- Куда, убьют,- завизжала Варька и вцепилась мне в ногу.

- Отвали.

Я отшвырнул ее и понесся к крайним домам. На центральной дороге творилось черт знает что. На меня выпрыгнул, обстреливая улицу, серый пиджак с автоматом и мне пришлось успокоить его ребром ладони по шее. Я вырвал у него оружие и выглянул на дорогу. Четыре ЗИЛа столпилось у Васькиного дома, пятый, проломив ворота, застрял в них. Дом пылал. Израненный лев из огня стрелял по крутящимся в пыли черным фигурам. Стреляла вся улица. Из всех щелей, заборов, домов, крыш, стреляли жители поселка. Несколько нападавших отходили в мою сторону. Я лег на пыльную траву и как на учениях прицелился и выпустил весь рожек в заметавшиеся фигуры. Теперь автомат не нужная игрушка. Опять выглядываю и тут же полетела щепа забора. Заметили.

- Отходим,- орал вдали кто-то.

Стрельба еще больше усилилась и уходила на край поселка. Загорелись два ЗИЛа. Васькин дом уже пылал большим факелом. Из него уже никто не стрелял. Ко мне подбежала запыхавшаяся Варька.

- Батяня,- завыла она.

- Не высовывайся.

Нападавшие уходили по дороге на Юг, а поселок стал оживать. Захлопали калитки, заскрипели ворота и появились стражники, женщины, молодые парни с оружием в руках. Старшина увидев меня с автоматом. Одобрительно кивнул.

- А я думал, кто это их срезал как бритва у последних домов. Прекрасно парень. Вон четверо твоих жмуриков лежат.

- Там еще за домом пятый. Вроде живой.

- Эй, Мишка, посмотри, как там за домом. Сашка там парня уложил. Живой он или нет?

- Жив кажется.

- Тащи сюда.

Варька побежала к дому, туда же собирались жители.

Привели еще двоих нападавших. Старшина, глядя на огонь, тихо сказал.

- Отмаялся Васька. Царствие ему небесное. Мария Ильинична, тоже сгорела. Отбивались они здорово. Вон сколько покойничков лежат.

Старшина обернулся к троим захваченным личностям.

- Кто вы?

Молчание.

- Мишка, прострели яйца первому.

Одетый в форму стражника мужик выволок из ряда здоровенного парня без волос и ткнул автоматом между ног.

- Не надо,- заверещал тот.- В городе был общий сбор воров в законе и Ваську-убийцу приговорили к смертной казни.

- За что?

- За грабеж воровской кассы и разные другие пакости.

- Разве Васька кассу взял? Странно, он мне об этом не говорил.

- Взял. Посыльного из лагеря шлепнул и деньги взял. Ему предлагали вернуть, но он отказался.

- Кто ваш главарь?

- Я знаю, что его звать Серый. Больше я ничего не знаю.

- Ты что, не местный?

- Я из Барнаула. Здесь местных нет. Всех, кто участвовал в операции, из разных городов взяли.

- Ишь, сволочи-местные, обезопасили себя. Ну ладно, а вы знаете, где живет Серый?- обратился старшина к остальным.

- Нет.

- Мишка, отведи их в амбар, там подумаем, что делать. Сашка, оттащи Варьку к моей женке домой. Нечего ей выть на всю улицу. Мы тут без тебя посчитаем, какой урон понесли.

Варька стояла у догоравшего дома и орала, как недорезанная. Когда я ее пытался выволочь подальше от дома, она стала драться и рваться опять к пожарищу. Пришлось ей выложить хорошую плюху и уже замолчавшую и покорную, повел в дом старшины.

Прошло два дня. Опять по радио, мы получили сведения, что с женского лагеря бежали три женщины с помощью Шатуна. Старшина вызвал к себе стражников.

- Вот что, ребята. Шатун нам всем надоел вот так. Либо его поймайте, либо уберите. Из МБ пришла бумага, что Шатун, это давно разыскиваемый убийца трех старателей, Меркулов Юрий Андреевич. Когда-то давно он жил в каторжном районе северней нас. От того и здешние леса он неплохо знает. Потом пропал, а вот уже лет пять занимается торговлей наркотиков по всем лагерям и колониям севернее нашего пояса стражи. За поимку Шатуна объявлена премия тысяча рублей, если его убьете- в два раза меньше.

- Старшой, неужели мы не отомстим за Ваську?- спросил Мишка.

- Неплохо бы, но кто скажет кого наказывать. Знаем, что руководит в городе всем Серый, а где он находиться даже не знаем. Я закидывал удочку тамошним управленцам, но чует мое сердце, что вся эта чиновничья срань куплена Серым на корню. Все поселки стражи предупреждены мной и я их просил так же о помощи в сборе сведений.

- А как энти, что задержаны, молчат?

- Мы уж очень постарались выбить с них сведения, теперь они молчат навечно. Нового ничего не выяснили.

- Может нашим кому в город съездить? Вон у Герасима, там родственников полно. Послать надо его, пусть разнюхает там, что к чему.

- Я не против. Герасим, как?- спрашивает старшина.

- Я-то что? Как общество решит, так и будет.

- Тогда отправляйся сейчас. Да поосторожней там. Ну все, мужики. Расходитесь, а ты, Саша, останься.

Все выходят.

- Возьмешь, Саша, Васькин участок от волчьего распадка, до большой реки. Хочу предупредить тебя, здесь-то и есть основные тропы Шатуна. Васька страшно болота боялся. Один раз влип в него и на всю жизнь питал к нему отвращение. Шатун наоборот, болот не боится, потому Васька всегда с носом и оставался. Приглядись к кромке болота, пройдись, не могет быть, что бы Шатун следов не оставил. У него там несколько проходных тропок есть.

- Хорошо.

- Мы тут со стариками посовещались и решили тебе всем миром построить дом. Железо из города я уже заказал, а бревна возьмем с лесоповала у зэков. Я уже договорился с начальником шестого лагеря о транспортировке двух машин. Думаю начать с пятницы. К концу Августа дом будет готов. А зимой и свадьбу сыграем, и новоселье.

Я кивнул головой, без всякого энтузиазма.

Тайга хмурилась темным небом. Солнца не было и в еловом лесу было как ночью. Вспыхнули зеленью рысинные глаза, старая знакомая сидела на бревне и делала вид, что я ей не интересен. Прокрадываюсь до едва приметной тропки и замираю за темным стволом огромной ели. Я сидел так четыре часа и незря. Взвизгнула какая-то птица, зашуршала об одежду ветка ели. По тропе пробиралось четверо.

- Привет, Шатун.

Передний человек подпрыгивает и ствол винтовки упирается в темноту леса. Остальные замирают на месте.

- Да закинь за спину винтовку-то, а то я дам очередь и конец...

- Ты что-ли, пограничник?

Шатун послушно закидывает винтовку на плечо. Я выхожу на тропу.

- Пусть твои дамочки отдохнут, а мы с тобой отойдем и поговорим.

Мы отходим в темноту леса. Дамочки валятся на землю и замирают.

- Чего ты замыслил?- тревожно спрашивает Шатун.

- Я хочу предложить тебе сделку. Я не трогаю твоих дамочек, а ты мне за это даешь адрес Серого.

- Ты с ума сошел. Я не могу это сделать.

- Боишься потерять заработки на наркотиках. Ты думаешь, что я не догадываюсь, что наркотики ты получаешь от него. Я не сомневаюсь, ты найдешь нового хозяина, но этого отдай лучше мне.

- Слушай, может трахни здесь девочку, ну хочешь двух. Они за свободу позволят сделать это, но только не Серого.

- Шатун, заметь, я меняю их на адрес главного бандюги, но тебя пока не затрагиваю. Ты наверняка кому-то обещал, что проведешь девочек и представь как они потом к тебе отнесутся, если я их верну обратно в лагерь.

Шатун долго ворочает шариками.

- Ладно, добил меня. Серый- это добропорядочный гражданин Соломин Яков Андреевич, проживает в пригороде на персональной дачке с большой охраной. Улица, кажется, Яблоневая 7.

- Спасибо, Шатун. Запудри, пожалуйста, мозги своим дамочкам, что бы они меня забыли. Пока.

Я ухожу в глубь леса и напарываюсь на рысь. Она стоит в кустах и изучает нашу встречу.

- Подслушиваешь, мерзавка, что ли?

Рысь презрительно посмотрев на меня, отходит.

Старшина слушает меня внимательно и горестно жует губы.

- Александр, ты нарушил самую главную заповедь стражника- не пропускать заключенных за пояс стражи. Ловить их всегда и везде, вот наша задача. Мало того, ты упустил Шатуна. Я должен, по идее тебя наказать. С другой стороны, ты сделал благое дело, нашел адрес нашего врага. Я подумаю, что с тобой сделать. Посоветуюсь с старшинами пояса стражи и скажу наше решение.

Одна громадная печь осталась от дома Василия. Несколько пацанов и дедов разгребали мусор и, нагрузив тачки, вывозили его в лес. Гора бревен, чуть ли не перегораживала улицу и двое плотников очищали их от коры. Я подошел к тому месту печи, где был тайник. Закопченная стена и никаких следов вскрытия. Интересно, сохранилось ли все содержимое тайника от пожара?

Мы собираемся в поход на город. Все стражники одеты по форме с автоматами и обвешаны подсумками патронов. Один из ЗИЛов, брошенных налетчиками, удалось починить и теперь двадцать человек в одинаковых фуражках набились в кузов.

- Все?- спрашивает старшина.

- Все, вроде.

- Тогда поехали. Соседи выехали тоже. Стыдно будет опаздывать.

Герасим встретил нас на перекрестке шоссе. Рядом стояло несколько машин набитых стражниками других поселков. Старшины подошли к нашей машине и после привычных рукопожатий раскрыли карту.

- Яблоневая 7 вот здесь,- начал Герасим.- Забор бетонный около двух метров высотой. Ворота железные, но ЗИЛом, по моему пробить можно. Охрана -8 человек в бронежилетах. Двое с пистолетами, остальные с "Узи". Сам хозяин не знаю чем вооружен. По мимо них в доме жена, дочь и дядя.

- Дядя вооружен?

- Не знаю. В дом проникнуть не удалось.

- Так что же, давайте штурмовать,- сказал наш старшина.- Каргапольские, вы берите западную, стену, мы пойдем в лоб, Сергеевцы, пускай берут южную стену, а вы сводные- северную. Не думаю, что хозяин такой идиот, что не поставил какую-нибудь технику на стенах. Поэтому лезьте через стены после того, как мы на машине ворвемся внутрь. Прямо подъезжайте к стене и с машины в сад.

- А как быть с прохожими и любопытными?

- А ни как. По морде, да и все. Будут назойливы- врежьте прикладом. Ну, с богом. Начало наступления в 10.00.

Мы выезжаем на Яблоневую и стражники спрыгивают с машины. ЗИЛ разгоняется и на повороте впиливается в ворота. Грохочет железо, ворота падают на капот и машина проносится с этим грузом по дороге к дому и сейчас же с чердака ударил пулемет.

- Подготовились, сволочи. Стражи, вперед.

Мы врываемся в ворота и рассеиваемся по саду. Начинается беспорядочная перестрелка. Сзади дома тоже слышаться выстрелы.

Я перебегая от куста к кусту добираюсь до стенки дома. Со мной очутился стражник Мишка.

- Сашка, на плечи,- орет он.

Я залезаю ему на плечи и оказываюсь на уровне первого окна. Разбиваю прикладом стекло и цепляясь за рамы, вваливаюсь в комнату, прямо за диван. Здесь никого, но вдруг распахивается дверь и врывается парень с маленьким автоматом, он поливает огнем окно. Я пользуюсь тем, что охранник не видит меня, стреляю ему в голову. Его швырнуло на стенку и кровь веером окрасила обои.

Выглядываю в открытую дверь. В коридоре никого. За соседней дверью стреляют. Ударом ноги распахиваю дверь и даю в слепую очередь вдоль комнаты. Теперь опять за стену. В комнате тишина. Убит не убит, ну и черт с ним. Бегу по коридору к видневшейся узкой лестнице и только поднимаюсь на десять ступеней, как раздались выстрелы и что-то рвануло мой сапог. Но мне наплевать. Самое важное найти дорогу на чердак, где два обезумевших пулемета сдерживают наших стражников. Маленькая лестничка противно скрипит, но из-за грохота наверху скрип почти не слышен. Я выскакиваю на захламленный чердак и тут же стреляю в грузную спину человека трясущуюся под пулеметом. Пулемет затихают и теперь за хламом слышен грохот другого.

За этим пулеметом лежала фигура женщины с распущенными волосами. Я подскочил и ударом ноги отшвырнул ее от рукоятки. На чердаке наступила тишина. На меня смотрела обезумевшими глазами молодая девушка.

- Вставай.

Она не понимала. Я схватил ее за руку и резко поднял. В доме слышались крики и выстрелы. В проеме люка появилась голова Мишки.

- Все в порядке, Сашка?

- Да.

- Мы тоже все кончили. Никого не осталось в живых.

Девушка вскрикнула.

- А это кто?

- Пулеметчица.

- А, сука. Тащи ее вниз. Пусть старший решит, что делать.

Голова Мишки исчезает.

- Пошли.

Она идет к люку и первая сползает вниз.

Старшина злобно глядит на девушку.

- Ты кто?

- Я здесь живу.

- Я спрашиваю, кто ты? Дочь этого мерзавца что-ли?

- Дочь своего отца.

- Саша, отведи ее в сад и шлепни.

- Давай, двигай к выходу.

Я толкаю ее в спину и она, как лунатик, идет на выход. На ступеньках лежит убитый стражник, а кругом шатаются стражи порядка, вынося вещи, которые им приглянулись. Мы идем через сад и подходим к белой стене. Она поворачивается и я вижу ее лицо похожее на цвет стены.

- За что? Что вам сделал отец?

- Он крупнейший главарь банды. И погубил немало людей.

- Это ложь.

- Увы, это так.

Мне совсем не хочется в нее стрелять.

- Ложись.

Она послушно падает на землю.

- Встанешь только тогда, когда мы уйдем.

Я стреляю в стенку и, закинув автомат за спину, пошел к дому.

У нас потери. Убит Гаврила. Ранены двое. У меня, оказывается, разодран пулей каблук сапога. Мы загружаемся в машину и только собираемся отъехать, как перед нами появляется милицейская машина и из нее выходит худой майор.

- Здорово, старшина.

- Здравствуй, если не шутишь.

- Что за шум с позаранку?

- Разобрались кое с кем.

- Шутишь, старшина.

- Куда уж нам до шуток.

- Ты серьезно?

- А ты как думал. Что мы своих позволим за просто так убивать. Пусть этой шушере будет ясно с кем она имеет дело.

Майор попятился к машине.

- Но это самоуправство.

- Конечно. Раз наша родная милиция не чешутся, то здесь вступают одни правила. Правила тайги. Не мешайся только нам, майор. Иначе мы соберем всех стражей порядка, всего пояса и тогда снесем всякого, кто встанет поперек. Надеюсь, понял? Поехали.

Машины проезжают мимо майора и он с ужасом провожает взглядом каждую.

Я помогал строить дом, когда ко мне примчалась разъяренная Варька.

- Что ты сделал, осел? Теперь тебя же убьют.

- Чего ты кричишь? Можешь объяснить в чем дело?

Варька садиться на бревно и начинает плакать.

- Да успокойся, черт возьми. Что произошло?

- Радиограмма пришла из центра. Старшину вызывают в город. Там после вашего выступления, остался свидетель-женщина. Старшина сразу рассвирепел. Орет, что это ты виноват, что из-за тебя теперь придется лезть в эту кашу. Он созвал несколько стражников и они теперь решают, что с тобой делать.

- Ничего не будет. Успокойся.

- Я боюсь.

- Они мне ничего не сделают.

Я присел рядом и прижал к себе ее голову. Жалко, конечно, что я никаких не питаю чувств к этой женщине.

Старшина смотрит на меня как кот на сметану. Речь журчит слащавым ручейком.

- Вот что, Сашка. Сообщили, что опять с седьмого сбежал уголовник. Мы раскидываем стражей по своим участкам. Тебе надо тоже идти.

- Хорошо. С утра и выхожу.

- Добре.

Я встаю рано. Жена старшины, услышав шум выходит из своей комнаты.

- Уходишь, Саша?

- Да.

- Я тебе там собрала поесть. Все в вещмешке.

- Спасибо.

Я одеваюсь, беру автомат и выхожу из дома. Вот и мой полуотстроенный дом, я пробираюсь в него, вытаскиваю кинжал и выковыриваю из печки два кирпича, тайника Василия. Там внутри все теплое и ничего не испортилось. Перебрасываю деньги, мешочки с камнями и золотом в вещмешок. Лучше перепрячу в лесу. Мало ли, что теперь произойдет.

Напарываюсь на знакомую кошку. Рысь сидит на ветке дерева и если бы не кусок хвоста торчащий вниз, я бы ее не заметил. Задерживаюсь перед веткой и говорю.

- Хвост убери, дура.

Ее усы развернулись назад и она отвернула голову. Тогда прохожу под веткой и ударяю рукой по хвосту. Рык обиды зазвучал над моей головой и хвост, дернувшись, исчез в ветвях. Я иду дальше. Проходит минут десять и вдруг человеческий крик разрывает вой таежных насекомых. Я бросаюсь назад.

Знакомая форма стражника лежит под деревом. Рядом стоит рысь и злобно шипит на меня.

- А ну пошла.

Я стягиваю автомат и, словно понимая, что это оружие смерти, рысь с грозными воплями отходит на шагов пять. Этот стражник- Мишка. Рысь перекусила ему шею. За мной шел, сволочь. Я поднимаюсь.

- Он твой,- говорю я рыси и пошел дальше.

Уголовника я перехватил очень легко. Он шел посвистывая, словно не ведал, что проходит пояс стражи.

- Стой.

Автомат уперся ему в грудь.

- Ложись.

Парень послушно лег и я скрутил ему руки.

- Давай поднимайся.

Он встает и говорит.

- Отпусти меня. Невмоготу, понимаешь. Я там наложу на себя руки. Они, сволочи, издевались надо мной. Все время насилуют.

- Пошел.

Парень стоит и канючит опять.

- Ну хочешь денег. У меня есть немного. Возьми, здесь сотни три. Отпусти только.

- Давай двигай.

Я уже засомневался, может действительно отпустить парня.

Вдруг раздался выстрел. Инстинкт бросил меня на траву и, перекатившись, я высунул голову. Уголовник лежал простреленной головой ко мне.

- Сашка, пограничник, это я, Шатун. Не стреляй.

Он появился у трупа и в знак миролюбия закинул винтовку за плечо. Я поднялся.

- Зачем ты его, Шатун?

- Ты думаешь он уголовник. Это подставная утка. Его тебе специально подсунули. Вдруг ты, его да и отпустишь.

- А если бы я его привел в лагерь?

- Там тебя у лагеря поджидают стражники. Если приведешь этого типа, тебя помилуют, а если нет... прибьют.

- Значит это проверка?

- Да, но считай я тебя спас. Признайся честно, ведь у тебя была мыслишка отпустить этого несчастного красавца.

- Была.

- Ну вот, видишь.

Шатун наклоняется над трупом и шарит карманы.

- Смотри ты, нож, деньги. Ты даже его не обшарил.

Он нагло забирает все себе.

- Сейчас надо сматываться. Они наверняка за тобой послали соглядая и на звук выстрела он может подойти сюда.

- Не подойдет. Он мертв.

- Неужели ты его ухлопал?

- Не я, рысь.

- Все равно пошли. Тебе сейчас в поселок нельзя. Прибьют. Я тебя проведу через болото прямо в город, а там мотай на все четыре стороны.

- Да, пожалуй ты прав.

- Жалко Лешку, три года тому назад, я не мог так же его спасти.

- А мне сказали, что ты его убил.

- Его убил Васька-убивец. Он так же шел за ним и когда тот, дурачок, расслабился и отпустил подсадного, его и пришлепнули. Кстати, это здесь недалеко.

Я иду за Шатуном, прямо на Юг к болоту, уже минут двадцать. Вдруг он останавливается.

- Вот здесь, Лешка убитый лежит.

Он стволом раскидывает хворост под елью и я вижу скелет в драной и погнившей форме стражника.

- Видишь, дырки на черепе?

От виска до проушиной дырки черепа, видны три ровных пулевых отверстия.

- Такое можно сделать только из автомата. Васька и полоснул по нему сбоку.

Шатун опять закидал хворост на кости.

- Тебя это то же бы ждало. Идем быстрей. Мало ли что еще придумал ваш старшой.

Подходим к болоту и тут Шатун уверенно подходит к зеленой ряске охватившей островки кочек.

- Иди за мной. Здесь под водой две жердины. Старайся не спешить, ощупью.

Действительно две скользких жердины позволяют пройти метров пять. Потом под ногой опять жерди, но уже три и по импровизированному мостику мы проходим метров триста.

- Здесь по кочкам. Иди лучше мне в след,- командует Шатун.

Теперь два километра мы скачем, как кенгуру, по ржавым выступам мха. Болото начинает густеть сосенками и Шатун уже уверенно прет по едва видной тропинке. Мы выходим на твердую землю.

- Это большой остров,- поясняет шатун.- Здесь, лет сто тому назад, жили староверы. Спасались от батюшки царя. Потом вымерли, а постройки их остались. Мы, пожалуй, в них сделаем привал, а завтра утром пойдем дальше.

Среди сосен великанов стоят постройки мертвой деревни. Тихие улицы и раскрытые ворота и калитки, отдают жутью. Мы проходим мимо закопченного сруба, на котором полупровалившаяся крыша и крест боком провисают над головой.

- Что это?

- Это их молельня.

- Погоди.

Я подхожу к двери и пытаюсь ее открыть, но она не поддается. Тогда ударом ноги вышибаю прогнившее дерево. Дом шатается и часть кровли с грохотом падает на пол. В пустой, черной комнате, освещенной светом дыры потолка, на стенке, почти под потолком, образ святого, похожего на Николая-чудотворца. Краски совсем потемнели, но позолота на одежде и нимбе святого резко выделяют его голову и фигуру.

- Ух ты,- раздается сзади голос Шатуна.- Сколько бывал в этой деревне и сюда не раз заглядывал, а вот этого не видел. Поди дорогая икона?

- Очень. Цены ей нет. Мы крышу разрушили, она теперь окончательно сгниет.

Шатун подходит и, встав на цыпочки, пробует икону снять.

- Не трогай, она наверняка вся проточена червем. Здесь нужен реставратор.

Но Шатун все же снял икону.

- Действительно, вся в дырьях, но смотри какая крепкая. Ладно, я ее здесь в деревне оставлю, не гнить же ей действительно.

Он подхватывает икону, мы выходим из молельни и, пройдя шагов десять, слышим сзади грохот и шум. Сруб рухнул.

Шатун проходит домов десять и уверенно сворачивает во двор. Под черной с зелеными колониями бактерий крышей, стоял дом из толстенных бревен.

- Что это?

Я ткнул автоматом на крышу.

- Неразумный народ жил. Здесь есть еще недалеко остров, но больше этого, там свинцовый рудник. Вот они свинец добыли, раскатали и сделали крышу. От температуры он малость размяк и припечатался к доскам. теперь пока доски не рухнут, крыша стоять будет.

Мы заходим в дом и я удивляюсь сохранности имущества и всего уклада жизни староверов.

- Так ведь никто сюда кроме меня, да тех кого сопровождаю, дороги не знает, а так бы давно все растащили и разворовали. Смотри, даже окошки слюдяные остались.

Шатун ставит икону в угол и начинает растапливать печку.

- Сходи на колодец, он здесь за углом. Вот котелок. Веревку свою привяжи и доставай.

Вода на удивление была чистой и свежей. Мы с Шатуном поели сваренной каши и только приступили к чаепитию, как я спросил.

- За что ты убил троих старателей?

Шатун чуть не поперхнулся чаем.

- Кто сказал?

- Старшина читал бумагу, что тебя ищет МБ за убийство трех человек.

- Вот, гады. Теперь я понимаю, почему такая охота на меня. Не убивал я их. Старатели работали на ручье Чуньки, я им иногда помогал. Они действительно напали на золотой песок. Однажды, когда я шел своим рейсом до лагерей услышал выстрелы и очереди из автомата. Я рванул на звук и вот представляешь, что я увидел, перед избушкой сидит Васька и собирает по земле гильзы от автомата. Я его хотел прибить, да оказывается он был не один, из домика вышел, знакомый наверно тебе, Мишка-стражник. В руках у него мешочки с золотым песком. "Васька нашел, давай быстрей сваливаем". Тот отвечает: "Сейчас, надо следы замести, все гильзы автоматные собрать, что бы на нас не подумали." Вот так и погибли мужики, а на меня все свалили.

Утром Шатун вывел меня с острова и пройдя по болоту еще километров восемь, мы опять вступили на твердую землю.

- Здесь мы с тобой расстанемся,- говорит Шатун.- Ты иди не строго на Юг, немного влево. Поперек проходит река, на нее наткнешься и пойдешь по берегу против течения. На изгибе реки увидишь перекинутый канат, по нему проползешь на ту сторону и по ухоженной тропки - до шоссе, а там до города недалеко.

- Это ничего, что я в форме.

- Без автомата, кто внимание обратит. Поэтому его лучше спрячь.

- Спасибо тебе, Шатун.

- Ладно уж. Ты оказался стоящим парнем. Мой совет. Сходи на Яблоневую 7. Обратись к Ирине. Она тебе поможет.

- Но ведь я же ее чуть...

- Знаю. Но кроме нее никто тебе не поможет. Прощай, пограничник.

Шатун нырнул в кустарник и исчез.

Я тащусь по пыльному пригороду и вот опять знакомый забор и вывороченные еще не починенные ворота. На стук в дверь долго никто не открывал, наконец женский голос спросил.

- Кто?

- Я от Шатуна.

- Загремели запоры, дверь открылась и на пороге показалась она.

- Это вы?

- Да, я пришел к вам за помощью.

Она колебалась, потом сказала.

- Входите.

Мы идем по знакомому холлу и она предлагает жестом мне сесть.

- Вы сказали, что от Шатуна. Что он просил?

- Он просил передать, что бы вы помогли мне. За мной идет охота всего лесного пояса стражи.

- Расскажите мне все.

И я начинаю рассказывать ей все. Как попал в стражники, как служил там и как бежал. Она слушает внимательно, не перебивая. Когда я кончил, она спросила меня.

- В этой истории меня интересует судьба моего отца. Я потом, по похоронам отца поняла, что он был нечист на руку. Приехало на похороны столько уголовников, со всей России, что милиция области была в шоке. Из их высказываний, прояснилось то, что так тщательно скрывали от меня родители. Скажите, от куда вы узнали, что главарем был мой отец? Кто сказал вам наш адрес?

Мне не хотелось раскрывать Шатуна и я соврал.

- В город приезжал на разведку стражник Герасим. Его потом тоже убили здесь. У него много родственников в городе, через них он вышел на этот адрес. И потом у стражей своя разведка, они слишком много знают.

Она кивнула головой.

- Хорошо, я вам помогу. Вам надо уехать на Запад, там в больших городах вы затеряетесь. Сейчас идите в ванну, а я поищу во что вам переодеться.

Живу в доме Ирины уже два дня в комнате покойного дяди. Мешок с деньгами засунул меду досок раздвигающегося стола. Ирина выходит на работу, а я шатаюсь по комнатам и с тоской смотрю в окна на заборы. На третий день Ирина приходит с работы и говорит.

- Сейчас пойдешь по адресу,- она протягивает листок,- и там изготовят новый паспорт. Теперь я даже восхищаюсь своим батяней. Я только заикнулась его друзьям, так тут же пожалуйста, хоть сейчас. Идите, Саша, быстрей. Они ждут.

Там действительно ждали. Меня тут же пересняли и проявили на карточку.

- На какую вам фамилию сделать?- вежливо спросили они.

- Давайте на Коврова.

Мне кивнули головой.

- Приходите через три дня, документы будут готовы.

Вытащив из кармана деньги я хотел расплатиться, но мужики вежливо замотали головами.

- Нет, нет в память большого человека, мы не берем.

И вот я иду по городу, чувствуя себя уже почти полноценным человеком и тут из-за угла появился... старшина.

- Сашка?

В его глазах изумление.

- Жив, сученок. Мишку загубил, гадина. Из-за тебя меня таскают по судам.

Старшина грудью пошел на меня, в его руках блеснул нож, который мы обычно держим в голенище сапога.

- На.

Я отскочил. Нож просвистел перед глазами. Старшина опять идет в атаку, опять бросок вперед и я, перехватив руку, рву ее в сторону. Раздается хруст кости. Старшина перегнулся от боли, нож лежит на асфальте и тут я добиваю это чудовище ударом ноги в лицо. Тело стражника взметнулось в воздух и он виском падает на угол дома.

Старшина лежит с остекленевшими глазами и предательская струйка крови течет с уголков губ. Вокруг собралась толпа. Я прорвал любопытствующий ее круг и понесся по улице, потом завернул куда-то влево и тут увидел такси.

- Свези меня в пригород?

- У меня обед.

- Тысячу...

Его лицо меняется и рот раздвигается в улыбке.

- Садись.

Не доезжая два квартала до Яблоневой, я высаживаюсь и расплатившись заворачиваю в первый попавшийся переулок. Когда такси отходит, иду на Яблоневую.

Когда я вхожу в дом, то сразу попадаю в засаду. Трое здоровенных парней окружили меня. Белая Ирина сидела в кресле и с ненавистью сверлила взглядом пришельцев.

- Ага... Новоявленный, гражданин Ковров. Вас-то нам и надо.

- Чего вы хотите и кто вы такие?

- Так сразу много вопросов. Лучше мы тебе зададим, только один. Где "общаг"?

Значит не мильтоны.

- Не знаю.

- А может быть вспомнишь?

Здоровенный тип, что стоит с боку вцепился мне в волосы. Я крутанулся и, не смотря на жуткую боль, врезал сапогом между ног. Тип ахнул и согнулся. Теперь я схватил его за волосы. На... Рывок головы на коленку. Гигант завял.

- Отпусти его,- раздался сзади голос.

Я оглянулся. Главарь держал пистолет в руке. Нехотя отшвыриваю тушу и она боком валится на пол.

- Я бы тебя ухлопал давно, - продолжает главарь,- ты относишься к самой гнусной породе- стражников. Сколько хороших ребят ухлопали, скольким испортили жизнь. К сожалению мне от тебя нужно одно. Где "общаг"?

- Не знаю.

- Васька-убийца, как будущему зятю, наверняка сказал, где его прячет. Точно догадываюсь, где-нибудь в тайге есть укромное место, куда вы все складываете.

- Ты не допускаешь, что ваша касса могла быть спрятана в доме Васьки. Теперь дом сгорел и денег нет.

- В это никто не поверит. Надо вас знать жлобов-стражников. Вы каждую копейку спрячете в укромное пожароопасное место.

- Я сказал, что не знаю где хранил Васька деньги.

- Тебе его придется найти.

- Иди ты...

Гигант, лежащий на полу, ожил. Он поднялся и с ревом бросился на меня. Я отскакиваю и подсекаю его ногой. Неуклюжее тело принимает горизонтальный вид и головой впиливается в косяк двери. Дом затрясся.

Главный не знает, что делать, стрелять или нет. Второй парень с удивлением глядит на лежащего.

- Шли бы вы домой ребята,- вежливо предлагаю им.

Наконец старший принял решение.

- Хорошо. Мы уходим, но если ты не принесешь "общаг" через неделю, мы тебя достанем с того света. Новые документы получишь, когда отдашь кассу.

- С удовольствием с тобой встречусь на том свете.

- Наперсток, бери,- главарь подошел к лежащему, заткнул пистолет за пояс и стал поднимать гиганта. Они увели его из дома.

Ирина долго молчала.

- Почему так долго тебя не было?

- Я встретил старшину...

Ее взгляд еще больше потемнел и окаменел.

- Наверно, вся милиция ищет меня,- продолжаю я.

- Так...,- только и сказала она.

Потом Ирина встала и прошлась по комнате.

- Ты его убил?

- Не знаю.

- Сколько было в "общаге" денег?

- Очень много. Я не считал, но Васька говорил, что несколько миллионов в рублях и несколько пачек долларов.

- Мне ребята говорили, что деньги нужны были для заграницы, что бы выкупить воров в законе попавших в тюрьмы там.

Я молчу. Ирина вдруг резко поворачивается ко мне.

- Ты точно не знаешь где деньги?

- Знаю.

- Так отдай им.

- Теперь уже нет. Пусть они сгниют там, где лежат.

- Тебя точно убьют.

- Не посмеют. Тогда им никогда не видать денег.

- Тебе надо исчезнуть. Я решила. Ты поедешь к моей тетке. я ей дам сопроводительное письмо. Завтра уедешь, только не на поезде, на машине до следующего города и там только сядешь на поезд. Машина подойдет сюда утром.

Она ушла на кухню, а я вдруг обратил внимание на новинку. В углу стояла икона Николая-чудотворца, которую мы нашли с Шатуном в мертвой деревне.

Утром я прощался с Ириной.

- Вот письмо для тетки и возьми передай ей еще вот этот сверток.

Она протягивает завернутую в газету и аккуратно перевязанную икону.

- Это подарок Шатуна?

- Да это Шатун замаливал передо мной грехи, за то что предал отца.

- Ты все знаешь?

- Да.

- У него был выбор. Он мог бы вернуть беглецов в тюрьму и тогда возможно отец был бы жив..

- Я знаю и его не осуждаю за это. Если бы мне потом не раскрыли глаза на деятельность моего отца, то возможно убила бы Шатуна, но к сожалению я все узнала.

- Ты хорошо стреляла из пулемета...

- Это отец. Все учил меня, нас окружает масса ничтожеств и ты девочка должна учиться их убивать, когда они придут в наш дом.

- Спасибо тебе за все. Это наверно трудно из врага делать друга.

- До свиданья, Саша. Может мы еще встретимся.

Она улыбнулась.

Подошел грузовик и я укатил на Запад. Все же как права старушка-колдунья. Васька убит, я действительно принес столько бед и смертей стражам лесного пояса.

* ЧАСТЬ ВТОРАЯ *

БРАСЛЕТ

Тетка Ирины встретила меня приветливо. Особенно обрадовалась иконе.

- Какая старина,- с восторгом говорила она.- Я ее реставраторам покажу, может немного под реставрируют. Вы кажется нигде не устроились. Поживите у меня, а то все одна да одна.

- Хорошо.

- Учиться приехал?

"А почему бы и нет",- подумал я.

- Да. Вот только еще не определился точно.

- Ну это я тебе помогу. У меня даже еще связи с университетом не потеряны и потом я вам помогу подготовиться.

Тетка оказалась преподавателем с сильным характером. Она из меня выжала все соки и с неплохими оценками я сумел сдать экзамены и поступить на первый курс технологического института.

- Бей!- я подкидываю мяч Андрюшке и он подпрыгнув наносит удар.

Шесть рук взметнулось над сеткой и бедный Андрюшка не сумел пробить этот частокол, мяч оказался на нашей площадке. Опять мы потеряли очко. Тренер берет перерыв.

- Ребята,- чуть не плачет он,- эту встречу надо выиграть. Играйте все на Сашку.

- Сашка на задней линии,- возражает Андрюшка.- Нужен переход, а его никак не сделать.

- Они знали все про Сашку и специально поставили самую сильную линию к сетке, когда его там нет,- вытирает майкой пот Вовка.- Смотрите, теперь тумбу вывели.

На площадку вышел парень под два метра ростом. В это вовремя около нас появился худенький гражданский.

- Парни вам надо выиграть,- прошипел он сквозь зубы.

- Пошел ты...

- Шеф сказал, по сто долларов на нос.

Мы обалдели. В это время раздался свисток судьи, сзывающий команды на площадку.

- Мальчики, - уже жалостливо говорит тренер,- играйте на Сашку.

Мы выходим на свои места. Свисток. Подача.

- Не брать,- отчаянно кричит Андрюшка.

Все номера шарахаются от мяча. Он уходит в аут. Теперь у нас переход. Я выхожу к сетке. Тумба стоит напротив и я чувствую, что он нервничает.

- Только подачу...- умоляет тренер.

Мяч в воздухе, они бьют, мы берем. Теперь моя очередь. Вовка накидывает мяч и я выпрыгнув выше уровня сетки почти по грудь, вбиваю мяч в пол ,через блок, почти у сетки. В зале вой.

- Не расслабляемся, не расслабляемся...- прыгает по площадке Андрюшка, лупцуя себя руками по бедрам.- Задняя линия, надежда на вас.

Опять подача. Противники выводят на удар тумбу. Я иду на блок. Удар. Мяч попадает мне в локти, отлетает на их территорию, но они сумели его подхватить. Вторично бьет тумба. Теперь в зале смех, мяч опять попадает мне в локти. Наши соперники меняют тактику, перебрасывая мяч на другую сторону. Теперь мяч у нас и тут же пас мне. Раз. Очко. Тренер противников берет перерыв.

Около нас опять худой парень.

- Шеф просил передать, он добавляет еще по пятьдесят баксов.

- Кто ты такой?

- Ребята, тихо,- говорит тренер,- неважно кто предлагает. Вы должны выиграть.

- А что будет если мы проиграем?- Вовка привычным жестом вытирает майкой пот.

- Тогда кое из кого сделаем котлету,- уже нагло раскрывается рот парень.

- Хочешь я сделаю из тебя котлету сам,- предлагаю я.

Парень отшатывается и отходя шипит.

- Ты первый кандидат...

Мы добили своих соперников, выиграв у них все три периода и действительно получили в раздевалке по 150 баксов.

Я очень увлекся волейболом. Меня заметили и предложили поступить в профессиональный клуб. Дал согласие и практически забросил занятия и несмотря на это, институт добросовестно переводил меня с курса на курс, ставя только за редкое появление в его стенах тройки.

Моя цель обменять "общаговские" рубли на доллары. Каждый вечер шатаюсь с тысячами рублей по обменным пунктам и выкупаю баксы. Однажды при очередном рейде, на улице возле ресторана мне повстречался тот самый типчик, который азартно "болел" за волейбол. Он как раз садился в машину.

- Эй! Постой. Ты меня узнаешь?

Парень застыл перед полуоткрытой дверцей.

- Узнаю.

- Мне можно с тобой перекинуться парой слов?

В машине кто-то сидел и я заметил кивок головой на вопросительный взгляд парня. Он нехотя отошел от машины и мы встали у фонарного столба.

- Что тебе надо?

- Нужен ты и твои друзья.

- Может тебе шкуру испортить, чтобы ты много не хотел.

- Выбирай, либо я тебе сейчас башку разобью, либо ты спокойно обсудишь некоторые предложения.

Чего-то в его голове закрутилось и он успокоился.

- Хорошо. Что ты хочешь?

- Мне нужен человек который разбирается в камешках.

Он пристально смотрит мне в глаза.

- Не по адресу обращаешься.

- Тогда катись...

Парень подходит к машине переговаривает через открытое окно и возвращается ко мне.

- Что за камешки и сколько?

- Камни необработанные, рубины, изумруды, гранаты, алмазы и прочие разновидности. По количеству затрудняюсь назвать, однако многовато.

- Ты того, не крутишь?

- Так поможешь или нет?

Колесики по-прежнему крутятся в его головке с напряжением.

- Хорошо, я поговорю кое с кем. Меня не ищи, я сам тебя найду.

Мы расходимся и я иду в следующий обменный пункт.

Меня нашли через день. Я только выскочил из института, когда рядом раздался скрип тормозов, машина остановилась рядом со мной. Знакомая рожа высунулась в окно.

- Товар у тебя?

- Конечно нет. Неужели я буду его с собой таскать.

- Тебя сегодня ждут с товаром в "Сайгоне". В восемь вечера.

Машина укатила.

В ресторане официант провел меня в глухую кабинку. Двое мужчин почтенного возраста встретили меня весьма холодно. После вялого рукопожатия, один сразу перешел к делу.

- Где товар?

Я выбросил на стол три мешочка. Один старичок развязал первый и на стол вывалились камни яркого цвета.

- Однако...

Он вытащил лупу и принялся сортировать по грудкам.

- Откуда у вас камни?- спросил другой.

- Разве это важно?

- Меня интересует, постоянная поставка или нет?

- Нет.

- А еще есть?

- Есть.

- Посмотрим, что в следующем мешочке, - старичок разворошил второй мешочек и от туда заструились алмазы.

- Мать честная...

Руки его задрожали.

- Сколько ты хочешь за весь товар?

- Сто тысяч баксов.

- Товар столько не стоит, он же не обработанный.

- Вы еще не смотрели третий мешочек.

Руки торопливо развязывают третий. На стол зашуршал песок.

- Да... Пожалуй стоит. Сколько здесь?

- Тысяча семьдесят грамм.

Старик аккуратно собирает весь песок, потом говорит.

- По форме мешочков, он старательский. Значит вы их собирали в тайге?

- Пришлось там быть.

- Когда хотите деньги?

- Завтра. Здесь же.

- А не боитесь?

- Вы тогда не получите, еще партию товара.

- Хорошо. А во сколько вы оцениваете вторую партию?

- В ту же.

- Во второй партии тоже камни и песок?

- Песка нет, там самородки.

Я собираю камешки запихиваю их по мешкам и кладу в карман.

- Давайте обмоем сделку,- предлагает старичок.

- Давайте.

Они кивают головами и словно по команде появился официант и выставляет на стол закуску и коньяк.

Напиваться с таким добром нельзя и после второй рюмки я ушел.

Сделка прошла в два этапа, без напряжений. Никто мне не угрожал, никто не преследовал. Я расстался без сожаления с награбленным добром Васьки. Теперь все набито в одном чемодане и болтается он по вещевым камерам железнодорожных вокзалов.

Ириной тетке стало плохо. Она лежит в постели и по наступающим на лице черным пятнам, я понимаю это конец.

- Сашенька,- просит она слабеющим голосом,- подойди сюда. Время пришло, теперь пора богу душу отдать. Прошу тебя, отнеси Николу-угодника в собор. Подари церкви.

- Хорошо. Сделаю.

- Ирине отдай шубы и мои безделушки. Деньги на похороны лежат за иконой Божьей матери. И еще, похорони на Березовском кладбище.

Старушка умерла.

Я дал телеграмму Ирине, а сам пошел с иконой в собор.

- Можно мне главного,- спросил я старушку-приживалку при соборе.

- Вам батюшку. Вон он.

Подхожу к одетому в ризы священнику.

- Можно мне обратится к вам?

- Я вас слушаю.

- Здесь умерла одна женщина и завещала икону Николая-чудотворца вам.

- Пойдемте, вон туда.

Мы проходим в маленькую комнатку и священник долго рассматривает икону шевеля губами.

- Вы знаете, молодой человек, у вас необычная аура...

- Это что еще такое?- изумился я.

- Вы на меня действуете силой своей энергии. Я чувствителен к таким вещам.

- Вы первый, кто мне говорит об этом.

- Как попала икона к женщине, вы не знаете?

- Знаю. Я ее сам нашел.

- Расскажите мне, пожалуйста.

Я рассказываю про Шатуна, про остров с мертвой деревней и ветхую часовенку.

- Как вы думаете, почему часовенка не обрушилась на вас?

- Не знаю.

- Она держалась на силе вашей энергии и только вы убрали свое поле она тут же рухнула.

Я засмеялся.

- Впервые вижу ученого священника. Тем более в вопросах биоэнергетики.

- Жалко, что вы не верите. Давайте оставим икону здесь, пойдемте к любой иконе в соборе.

Мы подходим к иконе девы-Марии и священник просит.

- Протяните руку к свечам.

Я протягиваю руку и вдруг вижу как огоньки пламени начинают отгибаться от моей руки. Медленно провожу рукой вдоль свечей и везде пламя откланяется от меня.

- А теперь подойдите поближе,- предлагает священник.

Я становлюсь перед массой свечей и все язычки пламени как по команде отклонились от меня веером, как-будто я принес сквозняк. Странно язычки не шевелятся и упорно горят с наклоном в сторону.

- Убедились.

- Весьма странно.

- Бог вам дал необычные способности. Может даже за эту икону, что вы принесли. Ей цены нет. Мне кажется, что ваша жизнь будет необычна.

Приехала Ирина с мужем. Как она изменилась. Стала красивее, женственнее.

- Как ты изменилась, Ирина.

Она обняла меня.

- Спасибо тебе за тетку. Нам и делать-то ничего не надо, ты уже все здесь прокрутил.

- Как ты жила это время?

- У меня дочурка. Два года.

- Поздравляю. А Шатуна видела?

- Нет Шатуна. Подстрелили его стражники.

- А эти... приставали по поводу кассы.

- Нет. Как ты уехал, так нас больше и не навещали.

- И слава богу.

Мы похоронили тетку. Ирина уехала, а меня поперли с жил площади, так как был на ней не прописан. Пришлось переезжать в общежитие.

- Ребята, вы должны сегодня проиграть,- говорит тренер, нервно почесывая плечо.

- С чего бы это?- возмутился Андрюшка.

- Так надо.

- Тебе может быть и надо, а нам нет.

- Мальчики, нас убьют, если не проиграем.

Все замирают и смотрят на меня.

- Мы только добрались до горла сборной России и на тебе, проигрывать этим блатникам. Условия были четкие, кто выиграет, тот и уедет за границу защищать честь родины. Ведь так?

- Так. Но сегодня надо проиграть.

- Пошли, ребята. Играем, как можем.

После выхода на первую линию, тренер меняет меня и пришлось сесть на скамейку запасников. Ребята начинают нервничать и ошибка возникает за ошибкой. Мы проигрываем. Тренер производит замену и я выхожу на вторую линию. К сетке меня не допускают. Только перехожу на первую линию, опять замена.

- Ты нарочно,- зло говорю тренеру.

- Заткнись. Это ради твоей же жизни, дурак.

Ребята просят тайм-аут.

Андрюшка и Володя обрушиваются на тренера. Он в ярости.

- Нет. Будет как я сказал. Сашка будет выходить когда я захочу.

Ребята расходятся и мы проигрываем первую партию. Во второй партии тренер выпускает меня на всю игру. Я молотил по мечу, как бешеный. Никакие блоки не спасали и кто бы мог подумать, это был жуткий разгром сборной.

В перерыве, перед третьей партией, появляется опять этот щуплый тип.

- Двести баксов каждому за проигрыш.

- Они за границу, а мы в жопе.

- Не ваше вонючее дело. Делайте как говорят.

- Катись от сюда,- говорю я ему.

- Ладно. С тобой у нас разговор особый.

- Валяй, валяй.

В третьем периоде тренер пошел на мою замену и мы проиграли. Начинается четвертая игра. Опять я в деле и... выигрыш. Два- два. Последний решающий период. Мы с Андрюшкой отводим тренера в сторону и я говорю.

- Ефимыч, больше не лезь. Мы выиграем эту игру.

Он чуть не плачет.

- Может не надо.

- Я все беру на себя,- говорю.

- Я ухожу...

- Как хочешь.

Мы победили.

На следующий день щуплый тип вылавливает меня на улице.

- Тебе просили передать, что если завтра ты не отдашь двести тысяч баксов, то тебе хана.

- За что же я должен отдать?

- За материальный ущерб, нанесенный боссу. Тем более, мы знаем, что у тебя деньги есть. Так бы прихлопнули сразу, но раз есть деньги- плати.

- Теперь послушай меня. Еще раз где-нибудь увижу- раздавлю.

- Так до завтра,- как-будто не слыша меня, говорит типчик,- к восьми вечера приготовь деньги.

Они встретили меня у стен общаги. Худенький клоп по средине и два широкоплечих мальчика по бокам.

- Деньги принес?- начал клоп.

- И не собирался.

- Пощупайте у него печенку.

Парни вытащили ножи и пошли на меня. По их движениям, я понял, что правый лучше тренирован, левый нет. Первым промахнулся левый и, заскочив за него, опускаю кулак на затылок. Парень валиться как куль, теперь второй особенно осторожен. Лезвие ножа пропороло мне рубаху и чуть задело тело, а моя нога вошла ему в живот. Он согнулся и я опять бью острым носком ботинка. Достал. Нож вываливается из его руки и он боком ударяется в стенку здания.

- Теперь ты мой,- раздается голос.

Щуплый с пистолетом стоит с боку.

- Нет, мой.

Я лечу на него, а он стреляет в упор. Сильный толчок в грудь не остановил моей массы тела, только задержал, поэтому я упал на его колени. Он сбит и я на нем. Рука тянется к горлу. Вот оно выпирающее яблочко. Что-то хрустит в руке и тут все темнеет в глазах и...

- Как вы себя чувствуете?- прорвался голос.

Я лежу на койке, а рядом женщина в халате.

- Где я ?

- В больнице.

- Значит жив...

- Вы уже неделю в реанимации. С вами хочет поговорить следователь, давно уже дожидается.

В палату быстро вбегает женщина с накинутым халатом на плечи.

- Доктор, можно.

- Да, пожалуйста. Только пять минут.

- Мне нужно уточнить некоторые детали, потому что все дело я уже почти закончила. После волейбола с вами Комаров встречался?

- А кто такой Комаров?

- Вот этот.

Она протягивает мне снимок с знакомой рожей, того кто меня ранил.

- Этот. Встречался.

- О чем говорили?

- Деньги требовал за то, что мы выиграли.

- И много?

- Много. Двести тысяч баксов.

Рука ее с ручкой замирает над бумагой.

- Господи, откуда же их достать.

- Такую сумму кто-то проиграл.

- Ты не знаешь, кто?

- Нет. А этот тоже лечиться?- я киваю на снимок.

- Он мертв...

- Меня судить будут?

- Ты пострадавшая сторона и при обороне защищал свою жизнь. Здесь есть несколько свидетелей.

- Все, время прошло,- на следователя наступала врачиха.

Я долго лечился и когда вышел из больницы, понял, что волейбола мне долго не видать. Кончилась спортивная карьера, кончился и институт. Мне предложили убираться с общежития. Пришлось искать работу. У Андрюшки кто-то работал в ведомственной охране и меня устроили туда.

Дежурка состояла из двух больших комнат и кабинета начальника. Первая комната- пультовая, набита стойками с аппаратурой. Там же сидело два оператора, которые их обслуживали. Вторая- для отдыха свободных от вызовов милиционеров и шоферов.

Дверь кабинета начальника открывается и появляется майор. Он видит меня и ткнув пальцем спрашивает.

- Новенький?

- Да.

- Поедешь со мной. Горелов, собирайся, поехали на вызов.

Старший сержант Горелов нехотя поднимается с лежанки и ворчит.

- Как что, так Горелов. Вон Валька, второй вызов пропускает, а меня в каждую дырку запихивают.

- Помалкивай,- злится майор.- Давай на выход.

Газик бросает по городским выбоинам и мы проклиная дороги составляем план.

- Дом я знаю,- говорит майор,- сталинской постройки, по этому черных лестниц нет, но лифт тоже отсутствует. Шофер внизу, мы все втроем наверх. Тебе, молодой, почетная обязанность, будешь со мной. Вы сержант, проскочите выше третьего этажа и проверите чистоту до чердака.

Мы вваливаемся в парадную и стремительно несемся вверх. На третьем этаже у квартиры 16, мы с майором задерживаемся, а Горелов бежит на верх. Топот ног долго уносился вверх, потом начал возвращаться обратно.

- До чердака все чисто,- задыхаясь докладывает Горелов.

Майор долго изучает дверь.

- Опять ложный вызов. Горелов, позвони соседям, поищи понятых.

Горелов подходит к 17 квартире. Долго нажимает на кнопку- никого. Он переходит на 15 квартиру. На звонок за дверью слышен мужской голос.

- Кто там?

- Милиция.

- Чего надо?

- Откройте, пожалуйста. Нам нужны понятые.

- Ищите в другом месте.

Слышен хлопок второй двери и наступила тишина. Горелов подходит к двери 13. Опять палец давит кнопку звонка. На этот раз за дверью слышен голос молодой женщины.

- Кеша, это ты?

- Милиция.

- Что случилось?

- Нам нужны понятые вскрыть соседнюю квартиру.

- Нет, нет. Я после ванны не могу.

И опять тишина. В 14 квартире старичок узнав, что мы из милиции и нам нужны понятые, просто послал нас в неприличное место.

- Вот сволочи,- восхищается Горелов,- эти сталинские дома, мать их, напиханы напуганной элитой. Навряд ли мы что-либо вытащим.

Майора это тоже раздражает и он опять взрывается.

- Думать разучился, пойди во двор поговори с кем-нибудь там и приведи сюда.

Горелов несется вниз и вскоре, действительно, приводит двух человек: бабушку и молодую девчонку.

- Вот, они согласились.

Майор принимает скучающий вид и начинает говорить.

- Граждане понятые, мы сейчас в вашем присутствии откроем дверь, убедимся в отсутствии кого-либо и составим протокол.

На лице девчонки полное разочарование. Бабушка тупо смотрит на дверь и машинально жует беззубым ртом.

Майор достает из кармана коробочку с чернильным номером 16, вытаскивает ключи и начинает открывать двери. Мы с Гореловым первые врываемся в двери. Он проскальзывает в квартиру, а я осматриваю ванну и туалет. Никого.

- Никого нет,- кричит из квартиры Горелов.

Майор подходит к телефону и набирает номер.

- Ниночка, ложный вызов. Ага. Хорошо.

Мы еще раз осматриваем квартиру, составляем протокол и получив робкие подписи у понятых, сдаем квартиру под охрану.

В дежурке почти никого нет, даже Вальки. Все разъехались по вызовам. Горелов сидит за столом напротив меня и внушает мне основные истины ведомственной охраны.

- Сейчас народ пошел не тот. Даже нам не доверяет. Слыхал небось, в одной газетенке даже писали о том, что нашли двоих сотрудников ведомственной охраны мертвыми в квартире. Так это наши гаврики. Решили поживиться после работы. Стащили ключи, влезли в квартиру, а там нашли на полке бутылки с запахом спиртного, ну и прежде чем почистить квартиру, решили выпить по стаканчику. Выпили и сдохли. Приехали из отпуска хозяева и нашли два трупа в кухне. Оказывается мухомор на водке у них настаивался.

- Действительно, за что же нам верить, раз разбоем занимаемся?

Горелов скептически смотрит на меня.

- Молод ты еще салага. Но думаю пересмотришь свои взгляды. Ты попробуй на зарплату проживи? Здесь если начальнику отделения подарок не сделаешь, совсем сгниешь.

- Что, начальник, поборами заснимается?

- У нас каждый берет то, что ему положено по рангу. Ты не задирайся молодой и не ляпни свои глупые бредни кому-либо другому. Хуже будет.

Горелов вытаскивает из кармана золотой браслет для часов.

- Видал?

- Ну и что?

- Квартирку-то мы с тобой сегодня проверяли?

- Ну...

- Я из той квартирки и взял.

Горелов испытующе смотрит на меня.

- Что ты от меня хочешь, сержант?

- Что бы ты заткнулся и не лез не в свое дело. Вот этот браслетик по стоимости, мы поделим на пятерых...

- На пятерых?

- Шофер, ты, я, майор и начальник отделения и в соответствии со званием каждый получит свою долю.

- Я ворованное брать не буду.

- Отказываешься, значит?

- Отказываюсь.

- Ну и правильно делаешь. Нам больше достанется.

Майор вылетает пулей из кабинета начальника.

- Ребята в машину.

Мы несемся в машину и только отъезжаем от дома, как майор начинает распределять обязанности.

- Мы с сержантом в квартиру, шофер караулит у выхода парадной, а молодой на черный ход. Будешь стоять внизу. Только бы чердаки были перекрыты.

- А где черный ход?

Майор крутит шариками и вспоминает.

- Этот дом три года тому назад уже щупали. Черный ход во дворе справа.

Мы подлетаем к парадной и все разбегаются. Я несусь во двор и действительно вижу, полувыломанную, дверь на лестницу. Она косо провисает над порогом. Открываю ее полностью и становлюсь за дверью, прижимаясь к стенке.

По лестнице слышны торопливые шаги. Вот кто-то выскочил на последнюю площадку и я бросаю дверь навстречу незнакомцу. Сначала раздается глухой удар, потом треск, дверь, вырвав гнилое дерево под петлями, вылетает из косяка. Здоровенный парень, приклеившись к двери, падает на асфальт, потом по инерции бороздит его лицом и не шевелиться. В бок отлетает синяя спортивная сумка.

Опять топот ног. Я прячусь у косяка. Бегущий человек видит перед собой лежащего и пытается прыгнуть косо, что бы не попасть ногой в тело. Подцепляю его ногой и парень красиво сделав дугу в воздухе, косо падает на плечо.

- Ай... Мать...

Я уже сзади и пытаюсь оторвать его руку от приклеившегося чемодана.

Опять топот ног. Я подпрыгиваю. Лежащий у моих ног, визжит.

- Засада. Пашка, засада.

Стук ног затормозился, потом ринулся наверх и вдруг опять вниз. Ко мне выходит бородатый мужик и поднимает руки.

- Сдаюсь.

- Ложись.

Мужик с недоумением смотрит по сторонам и уставляется на меня.

- Лучше ложись, буду стрелять.

Для авторитета хлопаю по кобуре. Теперь он неохотно ложиться на живот и раскидывает руки на асфальте. Я склоняюсь над ним, забрасываю руки за спину и защелкиваю наручники.

По лестнице опять шаги. Да сколько же их? На этот раз достаю пистолет.

- Молодой, не стреляй, это я.

Появляется Горелов.

- Как ты их, а? Тебе помощь нужна?

- Дай наручники.

Сержант бросает мне наручники и возвращается на лестницу. Его голос, усиленный емкостью помещения, забасил.

- Ишь куда выбросил? Ну ничего.

Пока я защелкивал в наручники парня с чемоданом, Горелов вышел ко мне. В руках у него была перевязанная коробка.

- Выбросил гад. А что с этим?

Он ткнул на неподвижно лежащего третьего. Небольшая лужица крови собиралась вокруг его лица.

- Жив. Только без сознания.

- Ты покарауль их. Я тебе сейчас шофера подошлю.

Сержант подбирает спортивную сумку, закидывает ее на плечо. Подхватывает чемодан, тащит в одной руке, коробку в другой и исчезает в подворотне. Через три минуты появляется шофер, заправляет пистолет в кобуру и начинает обшаривать лежащих.

- А у этого пушка. Смотри- ка, я такую еще не видал.

Шофер с восхищением смотрит на блестящий ствол, потом запихивает его в свой карман. Во двор въезжает "воронок". Из него выпрыгивает лейтенант и четыре милиционера.

- Ну, Костя, ты и наворотил,- говорит он шоферу.

- Это не я, это молодой.

Откуда-то возник майор.

- Лейтенант, увозите их. Этому сразу окажите помощь. А вы,- он обратился к нам- в газик.

Милиционеры стали избивать ногами лежащих, пытаясь их вернуть в вертикальное положение, а мы пошли через подворотню к своей машине.

Газик был забит вещами до потолка. Я и сержант с трудом уместились на задних сидениях.

- Теперь домой,- удовлетворенно говорит майор.

- Молодой-то наш как отличился,- говорит Горелов.

- Молодец. Хорошо сработано.

Вещи относим в пультовую на большой стол, типа верстака. Горелов начинает все распаковывать и делить на две части.

- Молодой, бери бумагу, ручку и пиши,- командует он.

Я присаживаюсь сбоку и сержант начинает диктовать.

- Картина в багетовой золоченой рамке 30 на 40- одна. Шкурка лисыодна. Шарф мохеровый, хотя стой, не пиши он новый, пойдет сюда. Чулки капроновые. Раз... Два... Пиши пять... Эти пачки, мы сюда.

- Чего мы все не переписываем?

- Ты пиши и не задавай вопросов. Вещь-док составляем.

Он делит вещи, а я пишу под его диктовку перечень вещей только в одной куче. Наконец работа окончена, Горелов все запихивает в коробку и закручивает веревкой.В пультовой появляется майор.

- Сержант, следственный отдел требует перечень вещественных доказательств.

- Готово. Вот подпишите здесь и в сопроводиловке.

Майор лихо закручивает подписи на бумаге.

- Берите машину, быстро отвезите.

Горелов с коробкой исчезает из пультовой.

- Вот это,- говорит майор, обращаясь ко мне,- отнесите в кабинет.

Я забираю вторую кучу вещей и уношу в кабинет начальника.

Горелов примчался через двадцать минут.

- Вещи у него?- кивает он в сторону дверей кабинета.

- У него.

- Вот, сволочь, самое лучшее отберет.

- А не пожалуются ограбленные, что им мало вещей вернули?

- Пусть жалуются. Мало ли, может у грабителей сообщники были, вот вещи другие и унесли. Милиция не всесильна, слышал сколько преступлений раскрывается? Одна треть, остальные глухие.

- Грабители не расколются?

- Пусть только попробуют. Им в предвариловке уши на нос натянут.

Дежурство еще не закончилось. Наступил вечер.

- Обычные граждане домой вернулись,- говорит Горелов,- поэтому 70 процентов закрытых квартир сняты с охраны. Остались необычные граждане, которые закрыли свои квартиры на длительный срок.

- Теперь наступит более-менее спокойный период?

- Нет. Теперь наступает беспокойное время. Закрываются ларьки, офисы, магазины, склады. Почему-то большинство взломщиков прельщаются этим больше, чем квартирами. Чует мое сердце, опять в чего-нибудь вляпаемся.

Словно в подтверждение слов сержанта, из кабинета вылетает майор.

- Ребята, возьмите жилеты и автоматы,- командует он нам.

Нам выдают это барахло и мы с невеселыми мыслями идем к газику.

- На Блюхера,- командует офицер.

Мы натягиваем жилеты прямо на форму, а майор говорит.

- Сигнал из магазина химтоваров. Поставьте рожки на автоматы и сразу как подъезжаем, так вперед.

У магазина химтоваров стоит грузовая машина, прижавшись задом кузова к дверям. Мы лихо подскакиваем к ее борту и выпрыгиваем на асфальт. Я забегаю влево машины.

- Менты,- орет кто-то,- все в машину.

- Отставить,- рявкает мощный бас.- Это ты, Кривобоков?

- Я,- растеряно говорит майор.

- Подойди сюда.

В окно кабинки появилась рука и поманила офицера к себе. Майор подходит, становиться на ступеньку машины и между ними происходит тихий разговор. Я не слышу о чем они говорят, но слышу, что машину по-прежнему раздается грохот, ее загружают.

Проходит минут пять и тут прорывается голос майора.

- Мало...

- Черт с тобой, еще два куска и катись...

Опять тихий разговор. Наконец майор соскакивает и подзывает нас к газику. Вокруг машины забегали парни и она, взвыв двигателем, унеслась в слабо освещенную улицу.

- Сержант, посмотри, что там есть?

Горелов исчезает в магазине и через пять минут выволакивает две картонных коробки набитых парфюмерией. Все это он заталкивает в газик.

- Хорошо, теперь вызываем следователей.

Майор по радиостанции вызывает опер группу.

В дежурке майор вызывает поочередно каждого в кабинет. Я последний. В кабинете офицер из пачки денег отсчитывает мне несколько бумажек.

- Ты мне нравишься, сынок. Теперь только держи язык за зубами и все будет в порядке.

Я сжимаю в ладони деньги и выхожу из кабинета. На столике Горелова полно флаконов и бутылочек парфюмерии. Здесь толпятся сотрудники охраны и сержант каждого одаривает чем-нибудь

- Молодой, подходи, во какую я тебе коробку подобрал.

На его ладонях большой набор духов в фасонной коробке, подделанной под малахит.

- Катись...

Я сажусь на стул и думаю про свою невеселую жизнь

- Ишь, гордый какой. Позовите Нинку, я ей отдам.

Из пультовой выходит полная накрашенная девица и с восторгом берет коробку.

- Сереженька, ну ты прямо умница. Дай мне еще вот эту помаду.

Она хищной рукой смахивает три патрона помады и, чмокнув Горелова в щеку, исчезает в пультовой.

На улице жуткая темнота. Уже четыре часа. До конца дежурства остается тоже четыре часа.

Опять вызов. Майор зевает и явно не собирается на выезд.

- Вы уж без меня как-нибудь,- говорит он Горелову.- Вот ключи.

Мы опять трясемся в газике и выскакиваем к ларькам, распиханных вдоль улицы.

- Вон они.

Двое парней пытаются проломить защитную решетку двери.

- Молодой, вперед. Мы с боку.

Я мчусь к парням и они бросив дверь смотрят на меня.

- А ну ложись,- вскидываю автомат.

- Чего?- хрипит один.- Ванька, дай ему.

Из-за угла соседнего ларька раздается выстрел и неведомая сила отбрасывает меня в сторону. Ах, суки... Я всаживаю примерно десять патрон рожка в этот угол. Потом вскакиваю и чуть не падаю от боли в боку. Парни стоят как истуканы. Вот вам. Очередь разносит стекло ларька над их головой. Теперь они падают на землю.

Где там еще один? Пересиливая боль бегу за ларек, там в луже крови лежит с пистолетом мальчишка. Где же Горелов?

Они с шофером подходят через минуты две, когда я, кривляясь от боли, защелкивал наручники на взломщиках.

- Теперь будет переполох,- говорит Горелов, глядя на окровавленного мальчишку.- Сейчас набегут эксперты и будут драть тебя, молодой, в хвост и в гриву.

- Где ты был?

- Где, где. Рядом.

- У меня бок... Посмотри, что здесь?

Я расстегиваю жилет и оголяю бок.

- Синяк. Повезло тебе. Во-первых, что синяк есть, а во-вторых, что жив остался.

Вскоре приезжает УАЗик и меня серьезные дяди долго допрашивают, как применял оружие и когда. Потом отнимают автомат и отпускают к газику.

В дежурке сержант уходит в кабинет начальника и пропадает там до конца смены.

Сегодня день отдыха. Ко мне звонит мой дружок по волейболу Славка и предлагает вечером придти к нему в гости на работу. Славка работает дежурным электриком в ресторане "Дельфин".

- Возьми только две бутылочки,- говорит он мне,- жратву я гарантирую по высшему классу. Не забудь прилично одеться.

- Ты меня там встретишь?

- Сашка, это не с парадного хода. Ты меня жди у черного хода.

- Хорошо.

Дежурный электрик сидит в небольшой темной захламленной комнатенке с грязными стенами, давно не мытым окном и нитями паутины по углам. В комнатенке верстак, маленький отполированный локтями столик и четыре венских стула с замененными сиденьями на простую фанеру. Славка не один с ним две девицы. Одну я знаю, это его любовница Люда, другая с кичкой сзади и челкой на глазах ее подруга, Надя.

- Мне Люда говорила, что вы милиционер?- тонким голосом говорит Надя.

- Он не милиционер,- влезает в разговор Славка,- он сотрудник ведомственной охраны.

- А это разве не одно и тоже?- удивляется Надя.

- Мильтон, он что, на улице за порядком следит, а Сашка охраняет имущество граждан.

- Охранник,- разочарованно тянет Надя.

- Дура, ты Надька,- Людка с интересом рассматривает мое лицо.- Был бы человек хороший.

- А я ни чего...

В комнатенку вваливаются две молоденькие поварихи с подносами, но которых тарелки с жаренным мясом и картошкой приправленной зеленью.

- Девочки, вот спасибо.- расшаркивается Славка.- Сашенька, где у тебя бутылек?

- Нам не с собой, лучше здесь,- говорит самая смелая повариха.

Славка вскрывает бутылку, находит где-то два грязных стакана и наполняет их.

- Дернем.

Мы все выпиваем и молоденькая повариха с тоской говорит.

- Господи, как я устала. Сейчас бы завалиться поспать.

- Не раскисай, пошли,- старшая тянет ее с собой,- мы еще к вам придем, притащим что-нибудь.

Они уходят и Славка приглашает всех на танцы.

- Пойдемте в зал нам потрясемся.

- А прилично это?- спрашивает Надя.

- А что тут плохого, одеты вы прилично. Пошли.

Мы проходим грязные помещения кухни и через коридор входим в зал. Гремит музыка и мы вливаемся в массу дергающихся людей.

- Как здорово,- говорит Надя, выгибаясь передо мной лебедем.

- Ты где-нибудь учишься?

- Да, на филфаке, в университете.

- А я с института ушел...

- Как это?

- Три года отучился. Вообщем даже не учился, а играл в волейбол. Потом предложили перейти в профессионалы. Здесь-то я и бросил институт.

- Почему же вы охранник?

- Подстрелили...

- ???

- Я неплохо играл у сетки. Мои косые удары шли даже через блок. Но тут надо было руководству, что бы команда проиграла сборной страны.

- Неужели у нас такой спорт?

Надя даже остановилась и смотрит на меня расширенными глазами.

- Увы. Это так. А мы вдвоем с моим приятелем Андрюшкой-Кувалдой, только и разыгрались. Тренер даже четыре раза нас снимал с площадки, но ребята все взбрыкнулись и мы наколотили сборной столько мячей, что взяли да и выиграли. Потом начались расправы. Я взял все на себя, вот и поговорил с гостями, которые навалились на улице на меня. Понимал, отделают так, что буду инвалидом. Поэтому решил сопротивляться. Парень-то я был вроде ничего, ну и ... Вообщем кто-то из нападавших выстрелил в грудь.

- А потом?

- Дальше неинтересно. Больница, простреленное легкое. Прощай спорт. Устроился в охрану и первый день проработал вчера.

- Да, так значит у вас почти праздник.

- Нет. праздника нет. Вчера опять в меня стреляли.

Глаза Нади округлились.

- Стреляли...?

- Бронежилет спас.

Музыка кончилась, началась другая, а мы все стояли у какой-то круглой колонны.

- Пойдемте в коморку. Я здесь чего-то замерзла.

Опять пробираемся кухней и вваливаемся в комнату дежурного электрика. Никого нет. Надя садится за стол и протягивает мне свой стакан.

- Налей.

Наливаю ее и свой стакан и мы без традиционной говорильни выпиваем.

- Ты знаешь,- вдруг говорит Надя,- я так потрясена. Неужели в такое ужасное время нет справедливости на земле. Неужели бог не видит как мы, русские, мучаемся. Сначала мы сами себя уничтожали во имя идеи, теперь это делаем без идеи. Мой папа умер не выдержав этих норм жуткой перестройки, теперь это хищное время требует в жертву нормальных людей.

Опять врываются две поварихи с какими-то блюдами.

- Вы, извините,- заплетается языком старшая.- Нам бы по стаканчику.

Я им наливаю и как заправские пьяницы они проглатывают крепкую жидкость.

- Хорошо... А я вас знаю...

Повариха кладет мне руку на плечо и пытается ущипнуть.

- Я в техникуме училась... и... ходила в зал... Волейбол видела с вами...

- Ты не ошиблась.

- Варька..., это он...

- Пошли..., а то попадет...

- Стерва ты, Варька... Поговорить с хорошим человеком... не даешь.

Она икнула.

- Ой... простите.

Девочки вышли. Надя сидела склонив голову.

- Саша, я пойду домой. Мне чего-то совсем не весело. Проводи меня.

- Пошли.

Провожать мне ее не пришлось. Надя вдруг перехватила такси и уехала.

- Я доеду сама,- сказала она на последок.- Людка тебе скажет мой телефон.

Рабочий день начинается с двух ложных вызовов. Опять мучение с понятыми и кое-как выполнив все формальности, мы возвращаемся в дежурку.

Майор вышел из пультовой и подозвал Горелова.

- На ключи. Съезди.

- А там... А..., понятно.

- У тебя два часа свободного времени.

- Ага. Выезжаем. Пошли, молодой.

Это старинный хорошо ухоженный дом. Мы, включая шофера, поднялись на четвертый этаж и Горелов открыл двери.

- Как же понятые?- с удивлением спрашиваю я.

- Заткнись. Мы засаду делаем.

Квартира необычайно богатая и забита всякими шикарными безделушками и картинами. На стенах висят старые ружья, сабли.

Горелов открывает дверцу балкона.

- Молодой, я сейчас выйду, а ты закрой дверь на нижний шпингалет.

Сержант выходит на балкон, я закрываю дверь на нижний шпингалет и тут Горелов откидывается телом и ударом ноги вышибает дверь обратно. Шпингалет с мясом древесины вырван и пляшет по порогу.

- Будут знать, как не ставить на сигнализацию балконные двери.

Шофер сразу вытаскивает из за пазухи большой мешок, начинает шарить по квартире и понравившиеся вещи бросать туда. Горелов упаковывает телевизор, видак и некоторые картины.

На бархатном столике у стены, меня привлекает под стеклянным колпаком широкий браслет, необычного цвета. Снимаю колпак и беру его в ладони. Боже, до чего тяжелый. С синеватым отливом металл, на тыльной стороне в темно-фиолетовом круге имел рисунок красного скорпиона, до половины рассеченного острым предметом. По торцу браслета выгравированы надписи на непонятном языке. Вдруг браслет... раскрылся. Одна треть нижней части, выкатилась на пазах. Я рассматриваю обе части, удивляясь и удивительной обработке. На пазах выступы захвата непонятного замка. Теперь он мог легко одеваться на руку. Я заголяю правую руку закидываю браслет на кист и вставляю пластинку в паз. Щелк... Пластинка вошла, браслет плотно обжал руку. Красиво. Теперь стараюсь вытолкнуть пластинку обратно, но не тут-то было, она как мертвая припаялась к браслету, еле-еле выделяясь на его поверхности, тонкой ниточкой шва.

- Эй, молодой, помоги.

Шофер набил уже второй мешок барахлом.

- Иди ты в жопу.

- Смотри, салага, доиграешься.

Браслет не хочет разбираться. Стараюсь выбить пластинку об угол столика, но только больно разодрал руку. Я подхожу к окну и остолбеваю. На стенке в рамочках семейные фотографии. Вместе со старым человеком на меня презрительно глядит Надино лицо. Неужели?... Вот еще ее лицо. Да это же ее квартира.

- Эй вы, сволочи, бросьте все и выметайтесь от сюда.

Горелов и шофер сначала изумленно смотрят на меня, потом выпрямляются и в глазах появляется злобный огонек.

- Значит говоришь, выметаться.

Рука шофера лезет под китель за пистолетом. Во мне появилась как тысяча сил и сделав немыслимый прыжок, я вышибаю его через двери комнаты в прихожую. Горелов смотрит вытаращив глаза.

- Вон.

Сержант пятится, спотыкается о лежащего шофера, приподнимает его.

- Ты покойник, салага.

Он лихорадочно ищет защелки двери и они вываливаются наружу. Я еще несколько раз пытаюсь снять браслет, но поняв бесполезность работы, тоже выхожу из квартиры.

На улице газика нет.

Вхожу в дежурку. Все милиционеры замирают и в комнате наступает тишина. Я иду к двери начальника и без стука открываю ее. На кушетке сидит майор, вместе с капитаном тоже дежурившим в этот день. Начальник отделения сидит за своим огромным столом.

- Тебе чего?- спрашивает он.

- Я не хочу здесь работать. Я ухожу.

- Ты что, маленький мальчик? Захотел пришел, захотел ушел. Это тебе военизированная часть.

- Я не хочу воровать в этой военизированной части.

Наступила жуткая тишина. Начальник отделения начал багроветь, задыхаясь от гнева. Майор вскочил и забежав за стол сбоку, уперся в меня взглядом.

- Ты понимаешь, что говоришь? Да после этих слов, тебя твои товарищи в пыль сотрут.

- Я уверен, кто нечист на руку, попытается это сделать, но если он ко мне сунется, то я буду драться за свою жизнь. Мне терять нечего..

Наконец начальника отделения прорывает и он вопит.

- Вон отсюда. Майор Криволапов, заткните ему пасть.

Я залезаю под китель и все застывают в неподвижных позах. Расстегиваю ремень и, сняв кобуру с пистолетом, бросаю ее на стол начальника. Напряжение сразу спадает и тут прорезывается голос капитана.

- Молодой человек, постойте. Василий Георгиевич, наш сотрудник после травмы на гражданке, тяжело переносит поездки на машинах. У него просто аллергия к ним и от этого нехорошее настроение и столкновения с товарищами. Почему бы нам не помочь ему? В отделе подполковника Миронова не хватает людей. Давайте отправим его туда.

Тут начальник отделения заулыбался и замурлыкал как кот.

- Действительно, чего мы кипятимся. У каждого бывает срыв. Жалко только, что при этом иногда страдают люди, вон челюсть сломал своему напарнику. В больницу его пришлось отправить. Но мы закроем на это глаза. Вы перейдете на новую работу, а мы все забудем. Вас устроит так?

- Хорошо.

- Вот и договорились. Завтра явитесь по этому адресу, а сейчас свободны. Отдохните сегодня.

Начальник вырывает листок из блокнота и подает мне.

Я звоню Славке и прошу номер телефона Нади. Он долго его разыскивает и наконец , продиктовав, сообщает.

- У Надьки сейчас милиция. Ты ей лучше не звони. К ним воры через балкон залезли.

- Хорошо, сейчас не буду.

Дома долго пытаюсь разобрать браслет. Бесполезно. Его даже не берет зубило.

У подполковника Миронова желтые зубы. Вонючая, дешевая сигарета бесконца торчит в губах.

- Так вы и есть тот непутевый, который сломал челюсть своему сотруднику?

- Наверно, я.

- А ведь я Костю знаю. Мастер спорта по дзюдо, великолепный самбист и надо же накололся.

Я молчу.

- Ну что же. Пойдете на объект 17.

Что это, спрашивать бесполезно, на месте объяснят.

Молодой парень в гражданской одежде прочитал мое направление и начал материться.

- Сволочи, мать их, творят, что хотят. А тебя за что сюда?- вдруг резко обратился он ко мне.

- Не сработались.

- Вот именно, кто попорядочней, так сюда. Остальная сволота своих доверчивых граждан обдирает. Ладно, для начала, пойдешь сначала на маленькое предприятие, всего один цех. Будешь его охранять.

- Ты мне можешь объяснить в чем дело?

- Я сам не знаю в чем. Но подполковник Миронов посылает нас на объекты, которые не дают в лапу рэкетирам, поэтому мы считаемся отделом риска. Нас ничего не стоит шлепнуть, изувечить, избить. Мы пешки в этой дурацкой игре и защиты ни какой нет. Прокуратура давно кормиться у крупных мафиози и ловит только мелкую шушеру, которая им в лапы не дает. Я уже десятки заявлений посылал туда и получал один стереотипный ответ: "состава преступлений нет". Неделю тому назад убили Колю, отличный был парень. Его послали на безнадежный объект и он сумел его отстоять, так встретили гады после работы на улице и в упор из пистолета...

- И знаете кто?

- Догадываемся... Все поборы проходят на наших глазах, только наше начальство и прокуратура морду воротят, как-будто ничего нет.

- Так ничего и не выяснили?

- Запомни, мы безнадежные. О нас никто заботиться и плакать не будет.

- Тебя как звать?

- Извини, не представился. Лейтенант Колесов, зови просто Игорь. О тебе я уже прочел в сопроводиловке. Теперь послушай. На охрану объекта заступишь сегодня вечером часов в шесть и до утра, до открытия цеха, находишься там. На работу приходишь через день. Понял?

- Да.

Цех действительно маленький. Большая комната с четырьмя литьевыми машинами для пластмасс и верстаком с приспособлениями для снятия облоя, три подсобки и кабинетик мастера. Я принимаю помещение, запираю все двери, окна и устроившись в уголке цеха, включаю настольную лампу и начинаю читать карманный детектив.

Утром приходят работяги и я сдаю все мастеру. Рабочий день прошел.

Надя согласилась со мной встретиться. Мы нашли свободный столик в кафе и получив булочку с кофе, разговорились

- Ты знаешь, это ужас,- сразу затараторила она,- несколько человек залезли через балкон...

- Постой, постой. У вас четвертый этаж.

- Ну и что. Следователь сказал, что по веревке с крыши спустились. Дом-то пятиэтажный и балконы лесенкой. Самое интересное, почти ничего не украли, их кто-то вспугнул...

- Значит что-то украли?

- Да одну папину вещь, старинный браслет, которым папа очень дорожил. Так вот, воры все бросили, почти упаковав вещи. Ну конечно с мамой худо, особенно за браслет переживала, память о папе была.

- Я тебе могу рассказать продолжение этого происшествия. Хочешь?

- Я забыла, ты же там работаешь. Расскажи.

Мне было стыдно за мои неприглядные действия в Надиной квартире и я начал врать.

- Мы ведь тоже там были. У нас был сигнал. Когда мы приехали, то дверь была чуть приоткрыта и без понятых ворвались в квартиру в надежде кого-либо поймать. Но все было пусто. На полу валялись почти упакованные вещи. Мы покрутились и... уехали. Нашему старшему, как он мне внушал, не хотелось объясняться начальству, почему мы вошли не по правилам. Если бы там кто-то был, тогда все было правомерно.

Ну и чушь же я несу ей.

- Значит дверь была открыта?

- Да, поэтому и поступил сигнал. Но дальше еще интересней. У нас есть такой воришка- сержант. Сидим мы у себя в дежурке после этой поездки, вот сержант мне и хлещется: "Смотри какую штучку я нашел, Сашка." и вытаскивает браслет. "Откуда?"- спрашиваю. "Да в той квартире прихватил, смотрю валяется на полу." Я говорю: "Дай сюда." Он не хотел, пришлось припугнуть немного и он отдал его мне.

- Так он у тебя?

- Не спеши. Взял я его в руки, а он рассыпался...

- Что ты сказал? Врешь. Рассыпался... Да папа бился над ним всю жизнь, пытаясь его открыть. Где он?

- Я сказал, не спеши. Отошла от него нижняя часть, так прямо из пазов и выскочила. Попробовал я его на руку одеть, а он как-будто всю жизнь на кисти и сидел. Тогда вставил пластинку, задвинул и... Теперь не могу снять. Вот он.

Надя оторопело смотрела на мою руку.

- Ты сумел одеть браслет?

- Ну да.

Она щупает руку, металл. И я вижу, не очень взволнована сообщением, что браслет нашелся, она больше поражена, тем что я его одел. Надя задумчиво поглаживает раздвоенного скорпиона.

- Отец говорил, что на браслет наложено заклятье. Его кроме старшего жреца бога Ра не мог никто носить. Здесь на торце даже фраза египетскими иероглифами выгравирована: "Сын бога Ра оденет скорпиона и будет вечным."

- Ничего себе. Жрец-то все равно умер. Браслет сюда попасть мог только с его руки.

- Ты прав, нет ничего вечного и жрец умер своей смертью, но по надписи на его могиле, жрец прожил 87 лет, для того времени это долголетие. Здесь другое. Десятки ученых бились разгадать секрет браслета. Какие исследования он только не прошел. Отец мой занимался металловедением и все время бился над секретами сплавов в древнем Египте. Он пытался открыть секрет червления золота по золоту и не удачно. Пытался разгадать структуру этого металла и опять осечка. Браслет только чуть-чуть пострадал от алмазного диска и тебе его уже никто снять не сможет.

- Закольцован до смерти,- пошутил я.

- Да. Но я еще поражена другим. Почему ты... Именно ты, мог одеть его.

- Случайность.

Надя качает головой.

- Моей маме я пока не скажу, что произошло. Я пойду домой и покопаюсь в папиных записях, может найду, что тебя ждет...

Надя еще раз проводит пальцами по браслету, пытаясь нащупать едва заметные стыки разъема.

- Когда ты будешь в следующий раз свободным?

- Я через день на работу.

- Позвони мне послезавтра.

Заступаю на дежурство. Все рабочие ушли, остался мастер, который копается в своем кабинете. С улицы в мастерскую вваливаются три здоровенных амбала. Круглые здоровые рожи, стриженные на коротко и у всех почти одинаковые куртки.

- Где хозяин?- брезгливо оттопырив губу говорит один.

- Его нет,- вру я.

- А ты кто?

- Охранник.

- Подумаете, какая важная птица. Небось и пушка есть?

- Есть.

- А вот у нас нет. Не поделишься?

- Катись от сюда.

- А он еще и разговаривает.

Тип выбрасывает ладонь вперед, как-будто собирается выколоть глаза. Я делаю резкую отмашку ребром ладони и... Раздается вскрик, потом жуткий рев. Сзади стоящий парень вытащил из-за пояса пистолет и я бросился за литьевую машину.

- Живьем его, живьем,- ревет типчик, обхватывая раненную кисть второй рукой.

Парень выпрыгает ко мне и замахивается пистолетом. Я прикрываю голову рукой и совсем не чувствую удара по ней, ствол лязгнул по браслету.

- Чего у него там...

Теперь удар в голову наношу я. Тело отрывается от земли и голова парня входит в полиэтиленовый ящик с готовыми деталями. Третий шарахается к двери и исчезает. Теперь парень с рукой не орет. Слезы идут из его глаз.

- Врача мне,- скулит он.

Выходит из кабинета бледный мастер и я показываю ему рукой на выходную дверь. Он понял и поспешно уходит. Я набираю телефон милиции и вызываю наряд.

Парню оказали первую помощь, но он корчиться от боли.

- Что мне с тобой теперь делать, Косматый?- спрашивает его прибывший майор.

- Мне нужен врач. Отправьте к врачу.

- Сейчас. Но теперь мне тебя жаль. За этот промах Малыш тебе дырку между глаз сделает.

Парня уводя, уносят второго и майор обращается ко мне.

- Протокола не надо. Сами разберемся.

Ночь прошла спокойно.

Игорь хмуро выслушал мой отчет.

- Опять вляпались в дерьмо. Ты думаешь против них возбудят дело? Нет. Малыш, хозяин района и все эти майорчики, полковнички и прочие говноперы вытягиваются перед ним в струнку. Вылечат этих сволочей и выпустят. Другой вопрос, что сделают с тобой? У тебя девушка, семья, есть?

- Семьи нет. И девушки... постоянной нет.

- Сейчас о тебе соберут все сведения. Пойдут в ход все приемы от изнасилования твоей девушки, до прямого применения оружия. И знаешь, я бессилен, не знаю, что тебе предложить. Чем помочь?

- Сколько у тебя таких людей как я?

- Двенадцать.

- Сила...

Игорь смотрит на меня.

- Ты хочешь сказать, что надо дать зарвавшемуся товарищу по шапке. А у тебя не было такой мысли, что уберем одного, придет другой и все опять станет по старому.

- Но кто-то должен противостоять им. В любом случае нас будут уважать и не посмеют в следующий раз стрелять на улице. Игорь, мы в дурацком положении. Мы, люди, которые должны бороться за порядок, но получилось так, что когда мы тратим на это все свои силы и жизнь, это становиться никому не нужным. Мало того, все остальные органы правопорядка против нас. Они спелись вместе с мафиози. Нас перестреляют по одиночке и все. Если не дать отпор, то что за сопливые ребята собраны у тебя.

- У меня у самого иногда возникали такие мысли. Я подумаю, посоветуюсь кое с кем и скажу тебе при следующей встрече.

- Будь осторожен, Игорь.

- Постараюсь, Саша.

Надя пригласила меня к себе. Теперь я иду по улице осторожно. Так и есть, невзрачный мужичонка, как приклеенный, идет в десяти шагах за мной. Я заскакиваю в парадную и затихаю за дверью. Мужичонка мнется у двери: входить или не входить. Наконец решился и тут же моя рука сжала его горло.

- Кто послал?- спрашиваю шепотом.

- Пусти,- хрипит он.

Надавливаю посильнее. Лицо мужичонки наливается кровью. Он уже не может говорить и машет руками. Я чуть ослабеваю хватку.

- Чемодан... послал...

- Кто это?

- Приближенный... Малыша...

Я отбрасываю руку.

- Так бы сразу и говорил, но ты сегодня не пойдешь больше за мной. Хорошо? Скажешь потерял. Если не понял, то никому больше нужен не будешь.

Мужичонка кивает головой и сползает на пол. Я выскальзываю из парадной и проскочив проходными дворами, сворачиваю к дому Нади.

- Я нашла кое-что,- говорит мне Надя.

На столе разбросаны бумаги, книги, альбомы.

- По записям отца и академика Полянского, главный жрец Ра во время первого похода Рамзеса-2 получил браслет в подарок из Эфиопии. Носил он его или нет, неизвестно, но вторым хозяином стал другой жрец. Об этом записано на стенах усыпальницы великого жреца. Там же еще есть строки: "Камни разрубает моя ладонь, восхвалим бога Ра за данные мне силы".

- Ты знаешь, мне тоже все кажется необычным. Браслет увеличил вес руки и при ударе это становиться весьма внушительным. Особенно, когда недавно подрался. Сделал всего два удара, но это решило исход драки.

- Правда... Академик Полянский еще раньше предполагал, что открыть браслет можно, если ты обладаешь каким-то биополем, но интенсивность волны должна быть кодом для замка. Это самое поразительная его гипотеза.

- Я его пока открыл, но теперь вторично открыть не могу. Выходит не так?

- Не могу тебе объяснить, что происходит, но тебе может помочь Полянский, он еще жив. Он хочет видеть тебя. Я ему все рассказала.

- Ты договорилась на встречу, когда?

- Сегодня, сейчас.

Ну и темперамент. Придется ехать.

Старичок с умными глазами рассматривал мою руку и от восторга цокал языком.

- Ну, надо же. Я его только какими длинами волн не облучал. Сколько перебрал частот, а тут в ладонях, бах... и развалился. Это чудо-природа, какие загадки нам задает и какие разгадки мы иногда имеем. Хотя вашу еще не разгадали.

- Саша спрашивает,- сказала Надя,- вот он развалился в ладонях, а когда Саша одел, то уже снять не мог. Интенсивность-то волны не изменилась.

- Изменилась, да еще как. Здесь наложились тепловые волны, излучаемые самой рукой и замок намертво закрылся.

- Давайте сунем руку в холодильник и снимем браслет,- продолжает Надя.

- Тоже ничего не выйдет. При холоде меняется биополе человека. Оно же дышит.

- Значит он вечный пленник этого кольца.

- Выходит.

Поздно вечером меня выловил по телефону Славка.

- Сашка, ко мне приходило два мальчика, спрашивали о тебе.

- Что, домой прямо заходили?

- Нет, выловили на улице.

- И что же ты им сказал?

- Они интересовались, как ты живешь, есть ли у тебя девушка...

- Ты про Надю сказал?

- Я дал телефоны всех девушек с которыми ты встречался, в том числе и Надю.

- Ну и сволочь же ты.

- Сашка, прости, но меня лупили. У меня рука вывихнута.

Значит война началась. Что там узнал Игорь.

Игорь не один. Холеный, в прекрасном светлом костюме мужчина, небрежно развалясь на стуле, изучал меня.

- Я посоветовался кое с кем,- начал Игорь,- и умные люди, взвесив ситуацию, убеждены, что без хорошей материальной и информационной подготовки нам Малыша не свалить. С их стороны возникло другое предложение и господин..., которого знать тебе не обязательно, сейчас его выскажет.

- Зовите меня просто, Жора, а то как-то неудобно, понимаешь, обращаться друг к другу. О вас я знаю все. Вы, пожалуй, здесь самый боевой и более сообразительный.

- Зачем же так обижать других.

- Помолчите и не перебивайте. Лично я заинтересован, что бы вы свалили Малыша и готов представить вам все от автомобилей до оружия. Но как деловой человек, я предлагаю сделку. Вы валите Малыша, получаете деньги и отваливаете в сторону. Вам ясен смысл?

- Ясно. Даже очень понятно. Вы представляете другую группировку и нашими руками хотите взять этот район под свою опеку. Зачем же устраивать разборки друг с другом, когда проще нанять подготовленных людей.

Жора улыбается во весь рот.

- Правильно мыслишь. Не хочу, понимаешь ли, светиться среди своих, что причастен к этому делу. Ни кому в голову не должно придти, что я здесь замешан. Та как, беретесь?

Я смотрю на Игоря, он пожимает плечами.

- Беремся, но с условием. Нам бы не хотелось тоже выпячиваться в этой истории. Мы уберем Малыша, получили деньги, но никаких акций против нас не будет, ни с вашей стороны, ни со стороны правохранительных органов.

- Это я обещаю. Теперь перейдем к деталям. Здесь, на улице стоит машина, в ней сидит человек, который будет с вами работать. Это директор одной из фирм. Все, что запросите, он вам представит. Единственное, что прошу, не допускайте его к деталям операции. Это ваш снабженец. После окончания операции, каждый получит по 5000 баксов, вы с лейтенантом 10000. Вопросы?

Мы молчали.

- Вопросов нет. Тогда я пошел. Больше мы с вами не увидимся. Пока.

Жора уходит. Я ошеломленно смотрю на Игоря.

- Ты его знаешь, ему можно доверять?

- Я его знаю, но тебе его все-таки лучше забыть.

Скрипнула дверь. На пороге стоит невзрачная, небритая личность.

- Можно к вам. Я от Жоры. Он мне сказал, что вам что-то надо.

- Да, нам много чего надо,- говорю я,- но прежде всего информация. Информация о Малыше, его подручных, где живут, как живу, чем занимаются, телефоны и домашние адреса.

Личность чешет затылок, поднимает голову к потолку и шевелит губами.

- Через три дня все будет у вас здесь на столе.

Теперь я весь настороже. Сижу в мастерской и тщательно прислушиваюсь к звукам на улице. Проехала машина, еще одна, а эта нет- встала в 100 метрах от мастерской. Выскакиваю на улицу и прячусь за угол дома. К мастерской крадучись идут два парня в руках у одного ящик. Один подходит к окну и пытается сквозь решетку разглядеть, что внутри. Второй останавливается рядом присаживается на корточки и извлекает из ящика три банки. Первый подходит к двери, достает из кармана висячий замок и вдруг замечает, что дверь не плотно закрыта. Он озадачен. Пожалуй, пора. Я выскакиваю из-за угла и парень с замком катится по асфальту к другому. Второй получает удар ногой в живот и крутиться от боли рядом. Я подтаскиваю их к стене.

- Кто послал?

Молчат. От удара один сразу теряет сознание.

- Говори...,- обращаюсь к другому.

- Чемодан...

- Зачем?

- Сжечь мастерскую...

- Сейчас ты возьмешь своего приятеля на плечо и потащишь к машине.

Я помогаю взвалить ему на плечи безчувственное тело. Подбираю банки с ящиком и мы идем к машине. Замызганный "москвичек" стоит у края тротуара. Парень сбрасывает тело своего напарника у фонарного столба, потом распрямляется и спрашивает меня.

- Что ты задумал?

- Сжечь машину.

- Но...

- Открой окно. Возьми свои банки и сожги машину сам, иначе сгоришь там же.

У парня трясутся руки, но он послушно делает все как надо. Салон машины охватило жутким пламенем. Мы стоим в стороне и наблюдаем за пожаром.

- Теперь иди сюда.

Напротив машины решетка сада. Я подтаскиваю к ней парня без памяти и закинув за прут наручники приковываю обоих.

- Надеюсь, вы все честно раскажете в милиции.

Вдали завыли пожарные машины, пора возвращаться на пост.

Звоню Наде.

- Надя, будь внимательна на улице и дома. Ни кому, даже милиции дверь дома не открывай. На улице никуда не соглашайся идти с посторонними.

- Что случилось?

- Похоже за мной стали охотиться и для профилактики проверяют всех моих друзей. От меня открещивайся как можешь. Раз встречалась в ресторане и все.

Трубка молчит, потом тихий голос спрашивает.

- Это все из-за браслета?

- Нет.

- Господи, когда же этот бедлам кончиться...

Небритый директор пришел с чемоданчиком.

- Вот достал, что просили.

В нем лежал десяток дел. В каждой папке, помимо фотографии и личных дел, указывались привычки, адреса любовниц и адреса друзей.

- Что еще?

- Нам нужны сутки, что бы разобраться в этих делах. Мы ждем вас через сутки.

Директор уходит. Игорь рассматривает дела и говорит.

- Знаешь, кто у меня сегодня был? Подполковник Миронов. Такой любезный весь. Заинтересовался вдруг как живем, служим. Одним словом- любящий отец.

- С чего бы это вдруг. Ради разведки или узнал что-нибудь.

- Я с ним шесть лет работаю. Он носом чувствует перемены. Наверно и здесь до него что-то дошло.

- До него может дойти только одно. Наша драка вчера. По идее, меня надо было бы допросить. Однако никто не заявился.

- Может позже примутся.

- Думаю уже нет. Раз пришел, значит был разговор на верху и кто-то получил соответствующие инструкции.

- Смотри, Малыш, он же Каргополов Виктор Сергеевич, 48 лет, добропорядочный гражданин. Под судом не был, в связях порочащих не наблюдался. В настоящее время является членом попечительского совета сразу двух банков.

- Не понял, переведи.

- Очень просто. Видно на его деньги сделаны эти банки и он входит для контроля в совет одного и другого. Так, что еще. Отменный семьянин. Любовниц нет. Охрана- три человека. Живет на Руставели, дом 17, третий этаж.

- Прямо идеал. Я тоже нашел. Чемодан, он же Лисицкий, он же Мордвинов, он же Винчак Григорий Павлович. Сидел за изнасилование и за разбой, сейчас депутат городского совета.

- Да что ты говоришь? Дай-ка. Действительно он. Ведь я у Винчака получал грамоту в мэрии. Вот, скотина. Две любовницы: Мариночка-адрес на Краснознаменной и Лида, на Морской. Здесь есть еще одна интересная информация. Для встреч со своими бандитами имеет две конспиративные квартиры. Адреса даны. Так что будем делать?

- Начнем с Чемодана.

Игорь кивает головой.

Но первым начал Чемодан.

Я открываю двери парадной и раздается взрыв. Меня отшвыривает далеко, до ступенек лестницы. Одну дверь срывает с петель. Другая вдавлена во внутрь. Спасло то, что машина со взрывчаткой стояла в пяти метрах от парадной у большого дерева, чуть влево, а дверь открывалась в эту же сторону. Меня только оцарапало. Приехавшая позже милиция, только констатировала факты. Старый знакомый, майор, величественно похлопав меня по плечу сказал.

- Наверно не стоит возбуждать дела. Ты кому-то переехал дорогу.

- А как же наши граждане, которым выбило стекла и которые возмущены развившимся бандитизмом.

- Гражданам мы объясним другое. Чего ты за них волнуешься? По телевизору сегодня покажем, успокоим. За себя лучше побеспокойся. На тебя вон сколько бумаг пришло: сжег машину, несколько покалеченных.

- Чего же вы к делу не привлечете?

- Придет время и привлечем.

- Где этот бомбист?- спрашиваю у Игоря.

Тот достает папки.

- Это не бомбист. Бомбы делает научно исследовательский институт радиоаппаратуры и тайком продает их потребителям.

- Постой. Причем здесь радиоэлектроника?

- Тротил и динамит в институте конечно не изготавливают. Им их присылают, а вот дистанционные и часовые механизмы делают они.

- А откуда ты все знаешь?

- Да это в каждом отделении милиции знают. Давай не отвлекаться. Машину забивал дилетант. Но мы сейчас вычислим, кто это. Этот семь классов, этот даже четыре. Ага, вот папка. Григорьев Николай Николаевич, образование высшее, специальность- специалист радиоэлектроники. Чем не кандидатура, наверно он. Давай пощупаем его.

Мы звоним в дверь.

- Кто там?- спрашивает сонный голос.

- Нам бы Николая Григорьева.

- А вы кто?

- Милиция.

- Не открою. Уходите.

- Давай,- кивает мне на дверь Игорь.

Первый удар ногой, выламывает дерево. Вторым, я вышибаю замок. Мы в коридоре. Григорьев в трусах пятится к открытой двери большой комнаты.

- Дверь по твоей вине сломали,- миролюбиво говорит Игорь.

- Что вам надо?- истерически визжит Григорьев.

- Поговорить надо. Расскажи нам Коленька, как ты поставил машину со взрывчаткой у дома? Кто тебя послал?

- Я здесь не причем, я ничего не знаю.

- Посмотри, Коленька, вот на него,- Игорь показывает на меня рукой,голову может ладонью отрубить.

Григорьев плюхается на диван и с ужасом смотрит на меня.

- Ты о нем слыхал?- продолжает Игорь.

- Да, ребята говорили. Но я ничего...

- Давай, помоги товарищу вспомнить все,- поворачивается ко мне Игорь.

- Нет, не надо. Меня послал Чемодан.

- Адрес?

- Игнатьева 9.

- Когда он принимает по этому адресу?

- Сегодня в 7 вечера.

- Ну вот, а ты боялся.

Игорь бьет его кулаком в лицо, а я крушу телевизор, компьютер, телефон и массу всяких электронных деталей на столе и под столом. Мы уходим удовлетворенные.

Во дворе Игорь говорит.

- Я тебе сделаю сегодня замену. Пошлю в мастерскую Макса. А мы с тобой пойдем, навестим Чемодана. Познакомимся хоть с ним. Этот жмурик не врет, точно такой же адрес в папке.

- Надо бы подготовиться, нельзя так просто подставлять голову в пасть льву.

- Ты прав. Вызову еще пять свободных человек, на всякий случай.

Нам открывает дверь охранник и, как-будто встретил знакомых, ни чего не говоря ведет по коридору в комнату. Седоватый мужчина с мешками под глазами сидит на кресле за большим столом. Один слева, один справа расположились телохранители, с лопающимися костюмами от бицепсов и настороженно смотрят на нас.

- Давно вас жду, господа,- насмешливо говорит седоватый.

- А мы-то думали явимся неожиданно,- говорю я- решил, что придется охрану за закуской в магазин посылать, а у вас наверно уже все готово.

- Ты прав,- уже веселиться седовласый.- Мальчики, выньте там из шкафчика бутылочку коньяку и лимончик.

- Я коньяк не пью, водочку только. От коньяка давление понижается, а мне всегда надо, что бы оно было повыше. Игорь, ты пьешь коньяк?

- Вообще-то можно. А что у вас водки нет?

Седовласый уже начинает хохотать.

- Достаньте там же водку.

На столике появляются рюмочки и амбал с правой стороны разливает коньяк и водку.

- Давайте дернем за встречу,- предлагает седоватый.

Мы выпиваем.

- Я ведь почему вас жду, хочу поговорить о наших делах. Предложить вам одно дельце.

- Для этого вы послали своих парней в мастерскую, побить меня и сжечь ее, хотели прихлопнуть в скверике и наконец взорвать у своего дома. Долго мы оказывается шли к нашим делам.

- Дорогой мой, победителей не судят. Раз вы это прошли и живы, значит вам так на роду написано. Вы же тоже с какой-то целью сюда пришли.

- Вы замахнулись на наш отдел и мы пришли сказать вам, что даем три дня сроку, что бы вы исчезли. Если за это время будете устраивать провокации или после трех дней не уберетесь, мы вас прихлопнем.

Седовласый лежит и давиться от хохота, свита посмеивается тоже.

- Это вы-то. Да вы мухи не обидите. Сколько раз встречали моих мальчиков и ни одного на тот свет не отправили. Возможности-то были невероятные.

- Мы все приценивались. Но теперь с сегодняшнего дня наверно будем их убирать. Мы действительно не кровожадные, но если дело принимает скверный оборот, то придется и действовать.

- Ребятки, я же вас здесь прихлопну и следов ваших вообще не будет.

- Посмотрите в окно. Внизу двенадцать человек. Вот будет потеха. Даже если вы выживете, все равно на всю страну сообщат, депутат связался с мафией и участвовал в убийстве милиционеров и перестрелки с ними и не каких-то там шавок, а представителей власти.

Теперь он не смеется. Один из телохранителей подходит к окну, смотрит в него и говорит.

- Четверых я вижу.

Теперь тихо в комнате, седовласый задумался.

- Я предполагал, что вы не окончательные идиоты и что-нибудь выкинете, но будь вас там хоть сто человек, я вас не боюсь. Придавим вожаков, остальная шваль разбежиться. Мальчики,- обратился он к телохранителям,проверьте у них оружие и свяжите их.

Мальчики настреме и наставляют на нас пистолеты.

- Поднимите ручонки.

Мы поднимаем руки. Один из охранников начинает нас щупать.

- У меня пистолет в кармане пиджака,- говорю я.

Парень с рвением сыщика появляется передо мной и на мгновение закрывает целящегося телохранителя. Я тут же толкаю его в плечо. Он, как мешок валиться на стоящего за ним товарища. Быстро делаю шаг вперед и ребром руки бью в ту голову, что торчит повыше, потом подбираю с пола другого и не глядя с разворота бросаю в стенку. Что там делает седовласый? Он сидит, с ужасом смотрит на меня, но в руках у него тоже пистолет. Игорь бросается к нему и седовласый стреляет. Игорь подпрыгивает. Я тоже подбегаю с другой стороны и успеваю задеть рукой ствол пистолета. Он улетает в угол.

- Игорь, как ты?

- Ранил, сволочь.

Игорь согнулся и зажимает плечо. На полу оживает, брошенный в стенку телохранитель. Игорь отбрасывает его пистолет ногой подальше. Потом ногой опять возвращает охранника в исходное положение.

- Вставай,- говорю седовласому.

- Ребята, не надо...

Я хватаю его за одежду и выдергиваю через стол к себе.

- Игорь, сколько он загубил наших?

- Троих.

- Так... Раз...,- от удара он обмякает и виснет на руке,- два..., три.

Голова болтается как на шнурке. Тело падает на пол.

- Что теперь будем делать?

- Замотай мне прежде всего руку.

Я отрываю кусок рубахи у близ лежащего парня и затягиваю руку.

- В живых их никого оставлять нельзя.

Игорь поднимает здоровой рукой пистолет телохранителя и стреляет в голову каждому лежащему на полу.

- Теперь все.

Только через неделю нашли трупы, в газетах поднялся вой и шум. К нам опять прикатил подполковник Миронов.

- Как живете, ребятки?

Мы как раз обсуждали вариант расправы над Малышом.

- Ничего. Пока происшествий нет.

- Это хорошо. Слыхали о гибели депутата Винчака?

- Да, по телеку, везде сообщали.

- Занятное дело. Там есть одна интересная особенность. Нашли следы крови неизвестного человека.

- Очень интересно.

- Убийца выходит был ранен.

- Наверно теперь сыщики быстро найдут убийц.

- Они не знаю как, а я убийц уже вычислил.

- И вы пришли нам это сказать?

- Да вам. Я утащил из нашего отдела несколько не начатых дел. Вот они. Здесь и подоженная машина, вот избиение двух граждан, вот еще двух, еще кое что есть.

- Скажите, с какой целью вы к нам пришли?- спросил Игорь.

- Узнать как вы живете и ознакомить с ходом следствия, хотя это и нельзя делать.

- Забавно. Можно посмотреть дела?

Подполковник с безразличным выражением лица отдает папки. Игорь внимательно листает страницы.

- Что если мы эти папки уничтожим?

- Как хотите.

- А копий нет?

- Нет.

- Теперь, товарищ подполковник, поставим точки над "и". Что вы хотите?

Наконец лицо полковника оживает.

- Я понимаю, что вы на кого-то работаете и поэтому хочу услугу за услугу. Мне надоело работать здесь, я хочу работать районным начальником. Похлопочите за меня.

- От куда вы знаете, что мы на кого-то работаем?

- Я получил указание сверху прикрывать вас.

Мы с Игорем переглянулись.

- Мы поговорим.

Подполковник попращался и ушел.

Небритый директор старательно записывает, что нам надо.

- Значит так. Гранатомета три с комплектом гранат. Ракетницы четыре. Три ракеты осветительные и три сигнальные, автоматы- 12 штук, жилеты защитные- 12 штук. Ко дню операции нужны машины: три легковых, один грузовик и два фургона для рейсовых перевозок. Нужен лес.

- Лес?

- Да лес. Несколько балок и досок, а так же две канистры по пять литров густого масла, любого. Кажется все.

- Когда это надо.

- Через три дня.

Меня поймала по телефону Надя.

- Куда ты пропал?

- Работы навалом. Через три дня я буду в твоем распоряжении.

- А как браслет?

- Не снимается, но я не жалуюсь.

- Тебе большой привет от Полянского? Он хочет встретится с тобой.

- Извинись перед ним, сейчас не могу, но договорись на встречу через три дня.

- Хорошо. Как освободишься, позвони мне.

Я инструктирую собравшихся охранников, объясняя задачу каждого. Завтра мы ничего не охраняем, завтра мы проводим операцию.

Я и еще двое человек, одетые под рабочих тащим доски с балками и две канистры масла. Улица Руставели тщательно охраняется милицией. Машина с милиционерами стоит недалеко от парадной дома 17. Я вижу двух человек устало глядящих на прохожих через стекло машины. Мы входим в парадную. На первых ступеньках стоит парень и поднимает руку.

- Эй, вы, куда?

- Установка нового вентилятора.

- А это что?- он тыкает на канистры.

- Масло для двигателя.

- А ну, дай посмотреть?

Он схватил канистру двумя руками и поднес к носу, тут я ударил его по шее. Парень свалился на ступени. Я подхватил канистру. Пока ребята вызывали лифт, я затолкал парня под лестницу.

- Быстро на верх.

Мы на лифте подлетаем на третий этаж. Около двери под номером 14, я быстро выковыриваю ряд плитки с пола, а другие собирают из досок и балок упор на дверь. Опорные клинья входят в бороздку пола.

- Дядя, а что вы делаете?

Рядом с нами стоит мальчик.

- Будем красить потолки и стены.

- А почему так косо стоят доски?

- Тоже мне распочемукался. Миша, проводи его вниз, пусть нам не мешает.

Миша уводит парня. Мы ножами протыкаем канистры. Масло льется перед дверью и по ступенькам вниз.

- Уходим.

Внизу Миша все разговаривает с мальчишкой. Делаем ему знак рукой и переходим улицу. Милиция и охрана спокойно пропускают нас. Напротив дома 17, стоит дом 14. Мы входим в парадную и закрываем дверь на доску. Быстро проносимся на третий этаж. Здесь лифта нет. У подоконника третьего этажа стоит Игорь с разложенными гранатометами и ракетницами.

- С Богом.

Открываем окно и первым в окно напротив, из гранатомета стреляю я. Тут же уступаю место следующему. Он стреляет в следующее окно. Третий палит в третье, теперь операция повторяется с ракетницами. Я вижу след моей ракеты в дымном окне на против.

- Уходим.

В это время по плану, грузовик во дворе дома 14 затыкает подворотню, а фургоны перекрывают улицу с двух сторон. Шофера с машин сбежали...

Мы вылетаем через черный ход, связанный с парадной во двор, а от туда проходным двором выскакиваем на соседнюю улицу. Там три легковых машины ждут нас.

Опять город гудит. Газеты сообщают о гибели директора банка Каргаполова В.С. и его семьи: жены и сына. Погибло три телохранителя. Мальчик-свидетель везде дает показания.

В дежурке у Игоря сидит небритый директор акционерного общества. В его руках портфель.

- Меня прислали рассчитаться с вами. Вот ваши деньги. Получайте по 10000 тысяч баксов, а это 60000 баксов для ваших людей. Я что бы не светиться выдавать им не буду, сами раздадите.

- Подполковник Миронов, просит вашего шефа перевода в район.

- Я передам. А сейчас, прощайте.

- Как ваш браслет?- спрашивает Полянский, приглашая зайти нас с Надей в свой кабинет.

- Еще не свалился.

- А я так заинтересовался им, что последнее время только и занимаюсь сбором сведений и перепиской с видными учеными. Вы садитесь, я вам кое-что покажу. Как только вы от меня ушли в последний раз, я еще раз внимательно проштудировал литературу. Нашел статью о скорпионах, выпущенную где-то в 52 году, египтологом Фарзи. Он в нескольких журналах написал о некоторых исторических фактах, которые почему-то упустило последующее поколение историков. Раньше не только у египтян, но и у племен, обитающих за египетскими границами было поклонение животными некоторым видам насекомых: козам, быкам, баранам, жукам и другим. Даже богов изображали в виде голов кого-нибудь из них. Оказывается было поклонение и скорпионам. Особенно много поклонников было у жителей пустынь, что и естественно, там их было полно. С приходом завоевателей египтян, началась борьба за влияние над этими религиями. Египтяне хотели чтобы их культы были основными и стали теснить или уничтожать другие. Так началась борьба между скорпионопоклонниками и жрецами бога Ра. Но оказалось, что не так-то просто выкорчевать из голов поклонников скорпионов их веру в него. Начались войны, бесконечные стычки и тогда жрецы решили создать в своих захваченных провинциях, как бы секту борцов за чистоту религии и придумали ей знак.

- Так этот знак- рассеченный скорпион,- подсказала Надя.

- Да этот знак- рассеченный скорпион. Эта секта фанатиков, которые и устраивали с помощью местных правителей резню мирного населения. Секта сделала свое дело, уничтожила скорпионопоклонников, но после этого не развалилась, а стала тайным отрядом и послушным орудием в руках жрецов бога Ра. Сколько крови было пущено, не перечесть. Но вернемся к браслету. Я узнал, что историк Фарзи умер и тогда обратился к своему другу служителю Каирского музея доктору Маруди с просьбой, выяснить, что-либо о браслете и рассказал ему всю историю с тобой, Саша. Его очень поразило услышанное, особенно то, что браслет раскрылся и он тоже начал свои поиски. И вот, что он недавно мне рассказал по телефону:

"Лет десять назад недалеко от города Сохаг нашли развалины храма бога Ра. Вроде он ничем не примечателен. Развалины как развалины, но там обнаружили подземелье, где на двух больших гранитных плитах выбит в круге рассеченный скорпион. Сначала ученые пытались привязать его к строительству храма, но потом отказались от этой теории". Доктор Маруди еще раз просмотрит материалы и возможно съездит в ближайшее время в город Сохаг.

- Это конечно интересно,- говорю я,- но не придется ли мне быть вечным пленником браслета?

- А что, он вам мешает? Может у вас сыпь на коже от него или он вам трет?

- Нет.

- Ну и носите на здоровье. Что будет новенького по истории браслета, я вам сообщу. Вас ведь тоже интересует эта проблема?

- Интересует.

Мы с Надей попрощались с академиком

Дни проходят спокойно. На работе никто не дергает и не трогает. Вечерами я с Надей болтаюсь по дискотекам или в кино.

Но однажды нас с Игорем вызвал подполковник Миронов.

- Все ребята, вам придется опять менять службу. Идет реорганизация структуры охраны. Наш отдел ликвидируют и всех переводят на новое место службы.

- Вас тоже переводят.

- Да.- подполковник улыбается.- В район. Можете поздравить меня. Меня повысили, присвоили звание полковника.

- Поздравляем.

- Вас тоже можно поздравить. Вам, товарищ лейтенант, присвоено звание, старший лейтенант, а вам,- он обратился ко мне,- старший сержант. Поступил приказ перевести всех вас на прежнее место службы.

- А как же все наши клиенты?- спросил Игорь.

- Они на общих основаниях переводятся под охрану нашей службы.

Мы с Игорем выходим от Миронова и он с грустью пожимает мне руку.

- Нас разбрасывают по всем отделам города. Вот как боятся нас.

- Ничего, мы будем держать друг с другом связь и если надо, придем на помощь друг другу.

Опять я на старом месте. Майор и начальник отдела с кислой рожей принимали меня. Горелов еще больше потолстел. У него новый напарник, по его разговору и выходкам, явный уголовник. Мне уже как старшему сержанту тоже дали в напарники коренастого парнишку, только что демобилизовавшегося из армии.

Снова тревога. Из комнаты начальника выскакивает капитан.

- Вы,- он тыкает в нас пальцами,- поедете на Курный переулок. Возьмите ключи в пультовой. Горелов, у нас другой адрес. Я еду с вами.

Мы едем с шофером и тот удивляется.

- Я знаю этот переулок. В нем только два дома. По-моему там такие нищие дома, что даже под охрану их ставить нечего.

- Однако, вот ключи.

- Странно это.

Мы подъезжаем к дому и я с напарником бегу по лестнице.

- Сержант, вон они,- кричит мне напарник.

На лестнице слышен слабый бег каблуков. На втором этаже, двери нужной нам квартиры приоткрыты.

- Коля, проверь квартиру, если никого нет, беги к тому дому перекрой парадную. Стреляй в случае чего.

Я бегу по лестнице и чуть не врезаюсь в чердачную дверь. Она закрыта на палку с той стороны. Вышибаю дверь и тут же грохот выстрелов гулко раздается под железом перекрытий. Перед глазами развешенное белье. Я прыгаю за простыню и стреляю веером три раза. Где-то впереди грохает дверь. Проскакиваю несколько простыней и вижу прижавшуюся к бойлеру женщину с сумкой. Я подскакиваю к ней, хватаю за руку и приковываю наручником к первой попавшейся трубе. Бегу дальше. Вот и другая площадка лестницы и опять выход на чердак другого дома. Дверь приоткрыта. Влетаю в дверь им чуть не сталкиваюсь с двумя парнями у одного в вытянутой руке пистолет.

- Брось оружие, сержант,- с отчаянием говорит он.

- На.

Я бросаю ему как бумеранг свой пистолет. Что бы его поймать он задирает ствол своего оружия и пока приходит в себя, моя рука на взмахе опускается на его кисть.

- А...А...,- вопит он.

Пистолеты летят на пыльный пол, а руки парня висят как тряпки. Пора занятья вторым, но тот сам поспешно бросил финку к валяющемуся оружию. Свет от слуховых окон падает на парней и я вижу, что-то знакомое в их лицах. Один из них тоже всматривается в меня и вздрагивает.

- Узнал?

- Я сдаюсь. Я ничего тебе не сделал. Только не трогай меня.

Теперь одного узнал окончательно. Он один из тех трех, которые пытались поджечь мастерскую.

- Где бросил шмотки?

- У нас не было шмоток.

- Ты вроде хотел, что бы я тебя не трогал, но придется. Вспомни, мастерскую, на которую вы напали.

- Сумки там,- поспешно отвечает он,- на том чердаке.

- Пошли.

Я подбираю оружие, финку и толкаю их вперед. Тот, с перебитыми руками, идет как во сне. Другой с искаженным от страха лицом, ведет нас на другой чердак. Мы подходим к бойлеру. Женщина ожила и теперь с яростью лупит по трубе, пытаясь освободиться от наручников.

- Где?

- Вон,- парень показывает за бойлер.

- Доставай.

Он залезает в угол крыши долго там копается.

- Ну, сученок, я тебя прирежу,- визжит женщина.

Парень появляется с двумя сумками. Из-за простыней появляется запыхавшаяся рожа напарника.

- Сержант, все в порядке?

- Надень наручники на того, а даму отсоедини от трубы и тоже одень браслеты.

Женщина во всю кроет матом и когда напарник пытается заковать ей руку начинает царапаться. Мне это надоедает и я прошу.

- Дай ей по морде. Пусть замолчит.

Мат мгновенно обрывается. Мы нагружаем на задержанных сумки и идем к брошенной полуоткрытой квартире.

То, что я увидел там, не подается описанию. Это не квартира, это лаборатория. Везде валяются мешки. На большом лабораторном столе, несколько аналитических весов и сотни полиэтиленовых пакетиков, забитых белым порошком. Я заглядываю в сумки задержанных и вижу тоже эти пакетики.

- Да, ребята, вам неповезло. Теперь неизвестные друзья открутят вам головы.

Набираю номер телефона Миронова и докладываю ему обстановку.

Через пол часа дом забит милицией и какими-то личностями. Полковник отводит меня в сторону.

- Ты свое дело сделал, возвращайся назад.

- Одного не пойму. Как они, имея наркотик, так неосторожно поставили дверь на сигнализацию.

- Все они сделали правильно. От своих и поставили. Неужели, ты думаешь, что этот, захваченный нами, наркотик уничтожат? Нет конечно, он к своему владельцу и вернется. Эти ребята все рассчитали.

- Вы хотите сказать, что вся милиция...

- А ты что, не такой же. Разве не твоими руками сделан переворот в уголовном мире? Не ты ли поставил нового мафиози в этот район? Так что не делай наивные глаза, а тихо убирайся в свое отделение и помалкивай обо всем.

Мы возвращаемся в отделение. Приезжает Горелов. Они с капитаном затаскивают в кабинет начальника баулы и ящики. Ничего здесь не изменилось.

Академик сам дозвонился до меня.

- Саша, только что прислали из Египта посылку.

- По почте?- удивился я.

- Нет, что ты. Если бы по почте, она до меня не дошла. Привез один человек. Я сделал перевод. Найди Надю и приезжай скорей.

Мы сидим с Надей в креслах и слушаем ученого.

- Нам, многоуважаемый доктор Маруди, прислал расшифрованные письмена из храмов сохранившихся в Намибийской пустыне. Вот их краткий перевод:

"Царь Эфиопии Намури Шикан был одним из верных служителей секты рассеченного скорпиона. Однажды ему прислали необычный подарок. Воины отбили у скорпионопоклонников чудную отливку этого насекомого. Из блестящего металла, где-то сантиметров 30, фигурка нахально смотрела, задрав страшный хвост. Царь приказал расплавить этого скорпиона и отлить тяжелый массивный боевой браслет на правую руку. Как не пытались мастера того времени расплавить фигурку, им это не удалось. Тогда явился к царю колдун могущественного племени Нау, расположенного в начале рождения Нила, и предложил свои услуги. Царь дал согласие. И вот, сделав большую печь и заложив туда много черного камня, привезенного морем от Больших каменных столбов, колдун сумел растопить металл и вылить его в форму. Три самых сильных раба были убиты и в их крови закалили необычный браслет. Долго его полировали и после нанесения рисунка, послали жрецами бога Ра в Египет."

Дальше, ни один жрец не мог одеть этот браслет, пока в руках одного из них, он вдруг не развалился. Этот жрец стал верховным жрецом бога Ра. После его смерти долго искали кандидата, который наденет роковой браслет. И когда действительно он раскрылся в руках одного из жрецов, тот стал самым могущественным жрецом Египта. После смерти жреца, браслет среди других сокровищ оставили в его усыпальнице. Потом время стерло судьбу браслета. Наверно его выкрали грабители и он пошел путешествовал по Европе и наконец попал к нам.

- Почему же браслет не передали следующему жрецу?

- Мне кажется, просто не нашли того, у кого он может раскрыться в руках. А так как там были свои интриги и борьба за власть, то решили его похоронить, вместе с бывшим владельцем. Кстати, к тебе пришло письмо от департамента древностей Египта...

- Мне? Почему мне?

- Мы написали им о твоей истории с браслетом

Полянский протягивает мне конверт.

- Здесь написано по английски, Надя тебе переведет.

Я передаю письмо Наде. Она его надрывает и долго молчит, вникая в содержание письма.

- Они тебе предлагают сделку. Ты продашь свое тело, а они заплатят бешенные деньги.

- Чего?

- Это надо понимать так,- говорит Полянский.- Составляется контракт, по которому, после вашей смерти, тело передается департаменту древности для дальнейшего изучения.

- Я не хочу умирать.

- И не надо. Живите долго.

- Здесь стоит сумма, миллион долларов,- говорит Надя.

- Сколько?

- Миллион.

- И мне его выдадут соазу после заключения контракта?

- Конечно.

Я уже не мог больше работать в милиции и подал рапорт, чтобы меня уволили.

По указанию сверху, меня увольняли с радостью. Быстро оформили документы и выперли за дверь. Я позвонил Игорю и предложил встретиться.

- Да... Тяжелехонько мне теперь будет. Не дай бог, если новый глава мафии будет мстить, тогда без твоей поддержки- конец.

- Игорь, новый, это тот самый, что обещал нам помощь?

- Он.

- Как его фамилия?

Игорь мнется, но потом говорит.

- Есть такой член совета директоров АО "Промгаз" Симонов Георгий Григорьевич. Куда ты теперь намылился?

- Незнаю.

- Может тебе уехать за границу?

- Нет. Я найду где-нибуть другую работу. Может в другом городе.

- Все же лучше уезжай за границу и не возвращайся сюда. Поверь, ты там будешь в большей безопасности, чем здесь. Нам все равно не простят убийство главаря. Этот мир так жесток и трудно изменяем, что лет на сто ничего не измениться. Убьем одну нечисть, придет другая. Разве переведутся все эти Гореловы, Мироновы. Хоть Дзержинский и был подлец, но его мысль, о том, что служить народу надо с чистыми руками, по моему самая главная.

- Игорь, но не может же быть так все плохо?

- Может. Представляешь, у нас громадная информация обо всех, известно все. Кто мафиози, какие у него помощники, сколько они убили, ограбили, но в нашей системе с нашими законами, мы их взять не можем. Нужно менять все. Законы, правительство, начальство. Нашу милицию надо разогнать, почистить, а потом собрать уже по новой.

- Игорь, у тебя очень плохое настроение. Поклянись, что если что-то произойдет, ты меня найдешь. Я буду передовать тебе адреса, куда переду.

- Ладно, найду,- устало обещает он.

Мы обнялись и я отправился к Наде.

Она сразу же спросила меня.

- Что же ты им ответил?

- Пока ничего. Я решил спросить у тебя. Что ты мне посоветуешь?

- Поезжай в Египет, они тебя ждут.

- А ты?

- Я остаюсь. Не меня приглашали, а тебя.

- Тогда я не поеду.

- Не дури. Ты же не останешься там на совсем. Ты вернешься ко мне?

- Вернусь.

- Поезжай.

Я целую ее, потом еще и еще...

В таможне долго не могли поверить, что браслет не снимается. Они его долго щупали, ковыряли, наконец сжалились и отпустили.

- Только привези его назад.

- Я не шучу, теперь он со мной до конца жизни.

В Каире сумашедшая жизнь. В департаменте древностей меня встретил доктор Маурди. Переводчик тараторил.

- Господин Ковров, у вас большая программа. Сегодня беседа с нашими специалистами, оформление договора, завтра Каирский музей, а после завтра, поездка в город Сохаг. Вы как... согласны?

- Доктор, я ничего против не имею.

Маурди улыбается и ведет меня по зданию. Он доводит до двери 318 и заталкивает в нее. В комнате, забитой приборами и оборудованием, сидит несколько человек в халатах.

- Пусть они вас осмотрят. В договоре должно быть оговорено в каком состоянии вы находитесь.

- Раздевайтесь до пояса,- переводит переводчик просьбу старого врача, старшего над всеми.

Я снимаю рубаху и вижу с каким любопытством и восторгом все смотрят на мою руку. Доктор Мауди нежно проводит ладонью по браслету.

- Это он...

Меня начинают прослушивать, щупать, подключать к разным агрегатам, снимая десятки метров бумажной ленты. Только через два часа, мы с Мауди могли пойти на заседание совета, где я должен подписать контракт.

- Господа, я хочу представить вам господина Коврова.

Я киваю головой. За большим круглым столом восемь человек. Они дружелюбно отвечают кивками и голосами.

- Господа, комиссия признала достоверность наличия браслета и факт, что снять его с руки не возможно,- переводчик говорит синхронно не сбиваясь с речи.- Доктор Реди, зафиксировал повышенную активность господина Коврова. Доктор рекомендует, все его биоотклонения необходимо проверять и исследовать ежегодно и просит внести это в контракт. Как ваше мнение, господа?

Господа послушно закивали головами, послышались возгласы, по интонации я понял, что они согласны. Приносят контракт и юристы начинают мне объяснять, что мне нельзя, что можно. Нельзя пытаться снимать браслет, нельзя делать всякие хирургические операции без ведома Каирской комиссии, необходимо предупреждать комиссию, где поселился, куда поехал и много всяких пунктов, которые в принципе не мешали нормально жить.

- Господин Ковров, вы согласны? - спрашивает меня доктор Мауди.

- Прошу одну поправочку. Раз появился пункт о ежегодном приезде в Каир на обследование, то все расходы должна брать на себя египетская сторона.

Я понял, что возражений и на этот пункт не было и через час перепечатанный контракт был подписан. Отныне я стал богатым человеком, с миллионом долларов в Каирском национальном банке.

В Каирский музей так сходить и не успел. В отель, где я расположился пришла телеграмма, что с Николаем произошло несчастье. Предупредив доктора Мауди, я срочно заказал билеты на самолет обратно в Россию.

Николая похоронили. Я приехал к нему домой, когда все уже было кончено. Люся, его жена, встретила меня без слез.

- Как он тебя ждал, Саша.

- Я очень поздно узнал об этом.

- Все рассказать чего-то тебе хотел.

- Как все произошло?

- Как? Коля последнее время все встревоженный ходил. Мне ничего не говорил, но предупреждал, чтобы к двери на звонки не подходила. Шесть дней тому назад здесь в садике перед домом и произошла эта трагедия. Он возвращался с работы, а тут на мотоцикле двое выскочили по дорожке. Один два раза выстрелил в упор и они умчались. Колю тяжело ранили. Врачи еще в больнице боролись за его жизнь, но безрезультатно. Коля то приходил в сознание, то опять проваливался... Все тебя звал. Это он попросил меня, чтобы дала телеграмму в Каир.

- А известно кто стрелял? Что сказала милиция?

- Ничего неизвестно. Полковник милиции приезжал, все сочувствовал. Пообещал, что обязательно поймает преступников.

- Когда Николай был в сознании, он тебе чего-нибудь еще говорил?

- Да ничего в основном такого. Говорил, что не знает, что за парни стреляли в него. Нас же прослушивали. Даже старались бред Николая записать.

- Кто?

- Следователи. Милиция. Кто же еще?

- Ладно, Людочка, я пойду выяснять, что же произошло.

- Саша, поосторожней пожалуйста.

Я обнял ее и тут только она заплакала.

Правление акционерного общества "Газпром" находилось в шикарном высотном здании. Охранник в проходной долго пытался выяснить зачем я пришел, потом узнав, что собираюсь вложить деньги, любезно указал этаж, комнату и к кому обратиться.

Еще издали я заметил здорового бугая сидящего перед дверью. Пришлось изменить маршрут. В соседней комнатке было канцелярских столов штук двадцать. Некоторые были пусты, на других трудолюбивые женщины портили зрение перед компьютерами. Я увидел несколько папок на пустом столе. Схватив их в охапку, пошел к выходу. Все были так заняты, что никто не обратил внимание. Теперь смело подхожу к комнате с сидящим охранником.

- Ты куда?- удивленно спрашивает он.

- Просили папки принести.

- Да? Дай я тебя проверю,- он профессионально пошарил руками по костюму.- Ну проходи.

Он даже любезно открыл, а потом захлопнул дверь. В комнате за громадным столом сидел он... Все такой же седоволосый, худощавый, только в белой рубашке с засученными рукавами. У окна сидел здоровяк -охранник, даже в своем кабинете шеф боялся за свою жизнь.

- Что это? Зачем вы мне принесли?- рассержено спросил мафиози.

Здоровяк, сидящий у окна, поднялся и подошел ко мне.

- Ну ка, возьми.

Я бросил папки в его мгновенно среагировавшие руки. Потом резко развернулся и косым ударом руки врезал в шею телохранителю. Раздался хруст. Он уже уронил папки и как мешок валится на пол. Теперь я у стола главаря. Он ошеломленно смотрит на меня.

- Не узнал?

- Узнал...- неуверенно тянет он.

- Так за что ты приказал убить Николая?

Теперь он окончательно узнал меня и страх мелькнул в его глазах

- Ты же был за границей, зачем ты приехал?

- За что убил Николая?

- Он очень много знал.

- За что ты убил несколько человек, которые тебе помогали ликвидировать Малыша?

- Это не я, так решил совет.

- Какой совет?

- После сорока дней, все отцы кланов собрались почтить память Малыша и мне было поручено убрать его убийц.

- Значит ты не смог сдержать слова?

- Но ты же был за границей,- теперь стонет он.

Я перегнулся через стол и рванул его за рубаху, но видно не рассчитал свою силу. Рубаха разлетелась по швам и тут на плече седоволосого я увидел татуировку скорпиона с нахально поднятым хвостом.

- Откуда у тебя скорпион?

- Мне в лагере выкололи. Давно очень...

- Я тебя пощажу, только скажи, что за мальчики убили Николая?

- Они ночуют в общежитии пединститута,- с надеждой в голосе заговорил он.- Только приходят поздно. Комната номер 36.

Но я не пощадил его. Металлическая пепельница с девушкой на камне опустилась ему на голову, ребром пробив кость Я подошел к двери, ее чуть-чуть приоткрыл и пальцем позвал сидящего с наружи охранника.

- Зайди, тебя зовут.

Он вошел и тут же у двери я свалил его.

На выходе из здания, сидящий охранник спросил.

- Вложил денюжки-то?

- Вложил.

Комендант общежития с руганью открыл дверь.

- Ну что еще. Все нормальные люди спят, а вы болтаетесь. А кто вы?вдруг спохватился он.

Я не стал объяснять кто я. Просто затолкао в дежурку, закрыл на ключ и пригрозил, если вякнет, снесу голову. Потом поднялся на второй этаж и нашел комнату 36. Ножом отпихнул защелку и вошел в темную комнату. На койках спало четыре парня. На тумбочках и полу валялись шлемы. Я убил всех четверых, так и не дав никому проснуться.

На следующий день пошел в управление милиции и попросил по местному телефону полковника Миронова.

- Заходи. Я закажу тебе пропуск,- сразу же сказал он в трубку, как только узнал меня.

Мы сидим друг против друга и первым начинает Миронов.

- Значит вернулся все-таки?

- Вернулся.

- Зачем тогда пришел ко мне?

- Проститься. Наверно я все таки уеду от сюда.

- Как ты нашел мотоциклистов?

- Случайно.

- Вчера был сумасшедший день. Убито семь человек и все свидетели описывают человека очень похожего на тебя.

- Николай наверно на том свете чувствует себя отомщенным,- будь то не замечая его выпада говорю я.

- Одно тебе скажу. Мне осталось до пенсии четыре года. Хотелось бы дожить и не валять в канаве с дыркой в голове. Сколько в моей жизни Донкихотов пытались ее исправить? Тьма. Убивали генералов, назначали новых. Убивали мафиози, приходили новые. Сейчас землю от них не очистишь. Что толку, что за Николая отомстили? Завтра на пустое место придут новые бандиты и все пойдет по старому. Я тебе почему с пенсии начал? Да потому, что бороться против них не буду. Бестолку все это.

- Как же наши дети будут жить в этой стране?

- Твои наверно уже не будут, раз ты будешь жить там..., а моих постараюсь протолкнуть тоже за границу. Ты лучше не тяни, уезжай быстрее и мне легче, и тебе.

Я поехал на вокзал и там в камере хранения взял свой чемоданчик с общагом и сбережениями Василия. Теперь вопрос, что с ними делать? Я пошел в собор и нашел того же священника.

- Вы меня узнаете?

- Я вас ощутил по вашей бешеной энергии. У меня такое ощущение, что ваша энергия увеличилась и прямо толкает и бьется в меня.

- А ведь я к вам с делом.

- Новую икону принесли?

- Нет, здесь мои сбережения и я хочу что бы вы от имени церкви внесли их как благотворительный взнос в детские сиротные дома.

- И много.

- Почти миллион долларов.

Он сначала онемел. Потом неуверенно начал.

- Почему именно в детские дома, разве инвалиды, убогие, бедные не нуждаются в подаянии?

- Нуждаются. Но дети наше будущее и я мечтаю, что может быть среди них найдется и вырастет тот человек, который поставит Россию на ноги, сделает ее могучей. Нельзя что бы кругом творилось беззаконие.

Священник кивает головой.

- Я вас понимаю и сделаю, как вы просите. Вы уезжаете? Совсем?

- Да.

- Спасибо вам. Ваш поступок не благотворительность, это тоже борьба с беззаконием. Наверно надо понимать это так.

- Прощайте.

- Да хранит тебя бог.

Я отдал ему чемоданчик и быстро ушел. Все таки поверил этому человеку.

- Надя, нам надо уехать.

Она внимательно смотрит на меня.

- Что произошло?

- Николая убили. Все, что связано со мной, здесь погибнет.

- Господи.

- Поехали, Надя.

- Куда?

- Поехали в Австралию, в Египет, куда хочешь?

Она колеблется, ходит по комнате, теребя пальцы рук.

- Хорошо, я согласна.

В Египетском посольстве, разрешили дать визу Наде, как моей жене. Пришлось срочно провести скороспелую свадьбу, куда я почти никого не приглашал.

На таможне все тот же таможенник хихикает.

- Снял браслет?

- Нет, все так же и сидит.

Оголяю руку и показываю ему мое теперь уже родное железо.

- Ну ладно не ходи в раму. В декларацию вписал и все в порядке.

Прощай Россия.

ЭПИЛОГ

Мы с Надей долго спорили где жить в Канаде или в Австралии. Все же тепло победило. Теперь на окраине Бризбена в уютном коттедже с бассейном живем мы. Надя домашняя хозяйка, а я свои деньги, которые получил от правительства Египта за браслет, вложил в охранный бизнес и работаю консультантом в фирме, которую почти купил... Все время скучаю по России и без конца мечтаю, что может в будущем найдется человек, который восстановит законность на этой измученной земле.