"Невинная грешница" - читать интересную книгу автора (Смит Барбара Доусон)

Глава 22

— Взгляни-ка, отличное зрелище, — сказал Дрейк, окидывая взглядом ряды кресел. — Любовник леди Маркем ущипнул ее за мягкое место.

Но Алисия была поглощена блистательным выступлением иллюзиониста — пожирателя огня. Ее умилял и малыш Уильям, который был в полном восторге от увиденного — он вскочил с места и стоял рядом с матерью возле самой арены. Заметив снисходительную улыбку Дрейка, Алисия улыбнулась в ответ.

— Леди Маркем? — фыркнула она. — Не может быть! Она ведь законодательница правил приличия.

— В таком случае посмотри сама. — Дрейк передал ей театральный бинокль. — Вон туда, на первый балкон.

Не в силах воспротивиться искушению, Алисия посмотрела в бинокль. Слева, прислонясь к стенке балкона, стояла полногрудая, средних лет леди, а рядом с ней — долговязый молодой человек, который определенно не был лордом Маркемом. Мужчина игриво пощекотал свою даму под мышкой. Даже сквозь гул толпы Алисия услышала легкое повизгивание и увидела, как она, приняв шутку, шлепнула молодого человека по руке.

Алисия ошеломленно опустила бинокль. Пожиратель огня поклонился и покинул арену. Пока зрители бурно выражали свой восторг, она пробормотала на ухо Дрейку:

— Это действительно леди Маркем. Как можно вести себя столь развязно на публике?

— Должно быть, ее железные панталоны несколько заржавели…

Сделав строгое лицо, Алисия зашептала:

— Придержи язык. И веди себя пристойно.

Дрейк расплылся в улыбке, его белоснежные зубы на смуглом лице сверкнули жемчугом, в глазах запрыгали озорные искорки.

— Ни за что. Сегодня вечер развлечений. — Он сидел рядом с ней, его нога касалась ее юбки, рукав сюртука прижимался к руке. Алисию приятно волновало ощущение его близости. Он от души наслаждался атмосферой циркового представления, непринужденно смеялся, бурно аплодировал.

Алисия оценила его внимание — он сдержал обещание, данное Уильяму, и купил великолепные места на раннее вечернее представление. Уильям, находясь очень близко от артистов, увлеченно наблюдал за акробатом, скачущим на спинах двух белых лошадей. Лошади шли по кругу арены, взбивая опилки. Все это происходило настолько близко, что Алисия видела, как напрягаются мускулы бедер у акробата, явственно слышала поскрипывание сбруи. Мужчина сделал сальто и оказался в стойке на руках. Публика одобрительно заревела.

Уильям от восторга запрыгал на месте. Сара наклонилась, и что-то сказала сыну. Затем они оба звонко рассмеялись, когда на арену выбежал коротышка клоун.

Две последние недели Сара выглядела более счастливой, чем обычно. Они с Джеймсом больше флиртовали, чем пикировались, и Алисия подозревала, что у них намечается роман, хотя ее подруга молчала. Не без угрызений совести Алисия пожелала, чтобы Джеймс сопровождал их сегодня.

Дрейк до сих пор ничего не знал о школе, не говоря уж о том, что помогал ей в этом деле сын лорда Хейлстока.

Лошади умчались с арены, оркестр громко заиграл, привлекая внимание зрителей к следующей сцене. Поднялся зеленый бархатный занавес, и ведущий с грудью, напоминающей бочку, объявил следующий номер. Он показал на человека в черной накидке с красными полосами, который широким жестом снял шляпу и поклонился публике.

Уильям не выдержал и подбежал к Дрейку. Глаза его горели, он с благоговением произнес:

— Волшебник!

— Верно, — улыбнулся Дрейк и потрепал мальчика по волосам. — Я ведь говорил тебе, что он здесь будет.

Доброта Дрейка к малышу грела сердце Алисии. Она надеялась, что когда-нибудь у них тоже будут дети, и Дрейк станет замечательным отцом. Они будут счастливы вместе, и он действительно ее полюбит.

В благостном состоянии духа она наблюдала за тем, как фокусник извлекал бесконечные шарфы из рукавов, а под конец вытащил из-под шляпы кролика. В заключение вечера была показана шуточная борьба между мужчинами, одетыми в форму французских и английских кавалеристов. Звенели шпаги, поднимались на дыбы лошади; во время этого грандиозного шоу Уильям отчаянно болел за своих соотечественников и бурно освистывал противную сторону.

По окончании представления, уже в карете, юный герцог принялся с энтузиазмом вспоминать увиденное, задавал Дрейку вопросы о том, как объезжают лошадей и сколько времени тренируются акробаты. А когда Дрейк отвечал на один из его многочисленных вопросов, Уильям вдруг сладко зевнул, прислонил голову к боку Сары и мгновенно заснул.

Хотя еще не было и десяти часов, Алисия тоже подавила зевок. Карета замедлила ход и остановилась перед домом Сары. Герцогиня шепотом пожелала Алисии спокойной ночи и пошла вслед за Дрейком, который нес спящего мальчика. Через несколько минут Дрейк вернулся, и карета поехала дальше. Расслабленная и счастливая, Алисия обсуждала с мужем достоинства разных цирковых номеров. Когда они приехали домой, Дрейк вышел из кареты первым и повернулся, чтобы помочь ей.

От прикосновения его руки пульс у нее участился. Она надеялась, что он разделял ее желание продолжить вечер вместе. Однако, к ее разочарованию, он велел кучеру подождать.

Подведя Алисию к освещенному фонарем портику, Дрейк наклонился к ней и поцеловал в щеку.

— До встречи, — сказал он коротко.

Алисии отчаянно хотелось, чтобы он целовал ее, чтобы он пришел к ней в постель. Она хотела ощутить объятия его рук, прикосновение губ к своему обнаженному телу. Хотела почувствовать его внутри себя, чтобы снова возникла иллюзия того, что у них одно сердце, одна душа.

— Ты непременно должен сегодня ехать в игорный дом? — пробормотала она.

Стоя в тени колонны, Дрейк смотрел на нее, но на его красивом лице она не могла прочитать его мысли. И все же Алисия знала, что он хотел ее, и сознание этого вызвало у нее трепет. Она знала это, ведь он все еще не отпускал ее руку, более того, пожатие его пальцев стало крепче.

Алисия сделала шаг к нему, и ее грудь прижалась к темно-серому сюртуку мужа.

— Пожалуйста, Дрейк, — прошептала она, сложив губы в обольстительную улыбку, — останься со мной.

Легкий ночной ветерок шевелил его волосы. Во мраке глаза его светились, словно угольки. Он отпустил ее руку и отступил назад.

— Тебе придется извинить меня, — сказал он. — У меня есть неотложные дела.

Алисия испытала острое разочарование. С момента того поистине знойного столкновения в игорном доме они постоянно исполняли некий чувственный танец: она то искушала и соблазняла его, то отказывала ему; он то демонстрировал ей искусство любви, то затаивался и выжидал. Но вероятно, пришло время заставить его смотреть на нее не просто как на объект вожделения или как на даму, с которой можно пойти на цирковое представление. Она набралась храбрости и спросила:

— Ты придешь в Пембертон-Хаус завтра после полудня? В два часа дня?

— Зачем? — Придав таинственность своему взгляду, Алисия покачала головой:

— Боюсь, не смогу тебе всего объяснить. Ты должен это увидеть сам.

Дрейк глянул ей в лицо, затем посмотрел на глубокое декольте ее платья и, наконец, снова перевел взгляд на ее лицо. В какой-то момент у Алисии возникли опасения, что он откажет ей. Но он улыбнулся, отчего на щеках его появились ямочки, и просто сказал:

— Я буду там.

Поцеловав ее на прощание в щеку, он сбежал по ступенькам вниз и сел в ожидавшую его карету. Кучер тронул кнутом лошадей, зацокали копыта, затарахтели колеса, и экипаж растворился в темноте.

Алисия в первый раз за вечер заметила, что воздух сырой и прохладный и что она устала. Она медленно вошла в дом. Шаги ее гулко отдавались в просторном вестибюле. А в ушах слышны были звуки цирка. Поднимаясь по центральной лестнице, она снова стала размышлять о Дрейке.

За те недели с момента, когда она отдала ему свою невинность, Дрейк научил ее многим способам любви. Он часто входил в ее спальню, когда Алисия спала, и она его первые прикосновения воспринимала как эротический сон, который вскоре превращался в сладостную реальность. Иногда она просыпалась лишь тогда, когда он уже находился внутри ее, и всего лишь несколькими движениями доводя ее до экстаза. Порой же он мучил ее, слишком медленно наращивая сладострастные ощущения. Она, в свою очередь, вынуждала его испытывать танталовы муки после полудня, играя роль камердинера, пока он одевался, и все заканчивалось снова постелью либо любовной игрой в римской ванне.

Но даже тогда, когда он был просто безумно, дьявольски очарователен, Алисия не была уверена в том, что он испытывает нечто большее, чем простое влечение. Похоже, он стремится к тому, чтобы их отношения и впредь оставались лёгким и приятным пустячком.

Что же касается ее, то она теперь точно преисполнена решимости заставить его полюбить ее. Вот почему она хотела, чтобы он увидел ее школу. Возможно, именно после этого он поймет, что их объединяют не одни только плотские удовольствия.

Несколько настенных бра горели вдоль коридора, ее туфли бесшумно ступали по мягкому ковру. Погруженная в мысли, Алисия не сразу заметила, что дверь в комнату матери приоткрыта.

В коридор вышла миссис Филпот. Она сделала нетерпеливое движение рукой.

— Слава Богу, что вы пришли, миссис Уайлдер. Сердце у Алисии екнуло, она ускорила шаг.

— Что-то случилось с мамой? Она куда-нибудь убежала?

— Нет, не беспокойтесь. С леди Элинор все в порядке, — шепотом успокоила ее миссис Филпот. — Правда, она была очень возбуждена сегодня вечером. Вероятно, мне следовало дать ей ночное питье, но я подумала, что вы прежде пожелаете поговорить с ней.

Миссис Филпот отступила назад, пропуская Алисию в комнату, освещенную свечами. Мать сидела в шезлонге, на ней была ее любимая накидка, она молча смотрела в затемненное окно. Похоже, она не замечала присутствия людей.

— Вы правильно сделали, что дождались меня. — Уже не в первый раз Алисия имела возможность оценить преданность миссис Филпот. — Она вспоминала папу?

— Нет, на сей раз все обстояло совершенно иначе. Понимаете, когда вас и мистера Уайлдера сегодня не было дома, с визитом пожаловал лорд Хейлсток.

Алисия нахмурилась. Что мог маркиз сказать маме? Как и многих других, его раздражала ее болезнь, и он старался избегать общения с ней. И вообще, что привело его в дом Дрейка?

— Вы не знаете, о чем они говорили? — Миссис Филпот покачала головой.

— Он велел мне выйти из гостиной. А через какое-то время ваша дорогая мама стала плакать и говорить о каких-то письмах.

О письмах? Сердце у Алисии болезненно сжалось. Мама давно не получала никаких писем. После того, как она заболела, все общество забыло о ней.

И вдруг ее пронзило воспоминание. Лорд Хейлсток в кабинете Пембертон-Хауса, его рука в ящике письменного стола. Он тогда сказал, что ищет письма… письма, которые он когда-то написал папе.

— Я очень сожалею, — пробормотала миссис Филпот. — Боюсь, что мне не следовало оставлять их наедине.

— Не переживайте. Вы не могли этого знать. — Алисия погладила пожилую женщину по руке. — Оставьте нас одних на несколько минут. Я уложу маму спать.

— Как хотите, миледи. — Бросив озабоченный взгляд на леди Элинор, миссис Филпот вышла из комнаты, тихонько притворив дверь.

Алисия подошла к шезлонгу, на котором сидела мать в накидке и ночной рубашке, подогнув под себя ноги. На плечи ее ниспадала русая с проседью коса.

— Мама, это я, Алисия. Я пришла к тебе с визитом. — Некоторое время мать продолжала отсутствующим взглядом смотреть в темное окно. Ресницы у нее были влажными, хотя слезы не капали. Затем она медленно повернула голову. Несколько раз моргнула, и в ее глазах появилось осмысленное выражение.

— Моя дочь. Я тебя не видела целую вечность.

Она явно не помнила, что Алисия пила с ней после полудня чай. Тогда мама была одета в наряд принцессы из волшебной сказки — в прозрачное, пышное платье — и настояла на том, что они должны пить чай с тортом из детского чайного сервиза.

Слава Богу, должно быть, у нее сейчас один из моментов просветления.

Испытывая чувство горестно-сладостного облегчения, Алисия присела на край кресла и взяла худенькую, холодную руку матери в свою.

— Мама, — зашептала она, — ах, мама, я слышала, что ты была грустной сегодня, и вот пришла узнать, какие у тебя неприятности.

— Ты добрая девочка и заботишься обо мне. — Леди Элинор окинула взглядом муслиновое платье Алисии, золотистую шелковую накидку на плечах. — Ты собралась на вечер? Я не должна тебя задерживать.

— Мы с Дрейком только что вернулись из цирка Эстли. Я услышала о том, что произошло, и…

— Твой муж здесь? — Леди Элинор выпрямилась и посмотрела вполне осмысленным взглядом на дверь. — Я бы хотела, чтобы он навестил меня.

Алисия покачала головой.

— К сожалению, ему нужно снова уйти.

— О! — разочарованно вздохнула мать. — Он такой галантный джентльмен. Знаешь, он иногда заходит навестить меня. — Нахмурившись, она похлопала указательным пальцем себя по подбородку. — Я все время пытаюсь вспомнить, кого он мне напоминает.

Он неповторим, ее Дрейк. Теплая волна разлилась в груди Алисии. Конечно же, человек, который находит время для того, чтобы уделить внимание ее душевнобольной матери, способен на глубокую, искреннюю любовь.

Алисия вернулась к начатому разговору:

— Мама, сегодня у тебя был визитер. Ты можешь мне сказать, чего хотел от тебя лорд Хейлсток?

— Ричард… — Глаза матери блеснули, словно она вспомнила о чем-то сокровенно далеком. — Сейчас, когда ты об этом сказала… мне кажется, что он был здесь.

— Он спрашивал о каких-то письмах, — подсказала Алисия.

Волна безумного страха пробежала по лицу графини;

Забившись поглубже в подушки на шезлонге, она энергично затрясла головой.

— Я ничего не знаю ни о каких письмах.

— Может, он имел в виду письма, которые он давно писал папе? — мягко спросила Алисия.

— Я ничего не знаю о нем. Совсем ничего. О нем? Шла ли речь о каком-то одном письме, которое ему было нужно?

— Лорд Хейлсток говорил тебе, почему ему нужно это письмо?

— Я не могу сказать. Право же, не могу. — Леди Элинор плотнее закуталась в накидку, шелестя атласной подкладкой. — Он холодный человек. Но я никогда не думала, что он разобьет сердце Клер.

— Разобьет сердце? — Первая жена Хейлстока умерла очень молодой, но Алисия впервые слышала о том, что тот брак был несчастливым. — Но я думала… что они любили друг друга. Они ведь убежали, чтобы обвенчаться.

— Ричард никогда не считал, что она ему ровня. Эта милая девушка не могла ничего тут поделать — никуда не денешь ее низкого происхождения. — Приложив смятый платочек к лицу, графиня разрыдалась.

Алисию душил гнев, когда она обняла мать и погладила ее по плечам.

— Я знаю, мама, знаю.

Она не была так уж удивлена, услышав, что маркиз смотрел свысока на свою первую жену. Аристократизм, голубая кровь значили для него все. Может быть, Дрейк прав, презирая его?

За последние недели они встречались с маркизом на нескольких балах и вечерах. Всякий раз лорд Хейлсток игнорировал Дрейка. Дрейк в ответ осыпал его колкостями. Однажды лорд Хейлсток вынудил даже Алисию ощетиниться, заявив, что она вышла замуж за человека, стоящего ниже ее по происхождению.

Алисии стало не по себе. Когда-то она тоже смотрела на мужа свысока. Она судила о Дрейке как о никчемном игроке, и это продолжалось до тех пор, пока она не стала свидетельницей его щедрости — качества, которое он так старательно скрывал под маской очаровательного негодяя.

Он сделал куда больше, чем она, для нуждающихся. Но завтра он придет в Пембертон-Хаус и увидит ее школу. Он поймет, что она полна сочувствия к людям, к кому судьба так сурова.

Алисия поцеловала мать в лоб, ощутив знакомый легкий аромат ландыша. Больше ничего не надо у нее выпытывать. В следующий раз, когда Алисия увидит лорда Хейлстока, она спросит его о письме и настоит на том, чтобы он приходил со всеми вопросами к ней, а не к ее несчастной матери.

Леди Элинор подняла голову, заморгала влажными от слез глазами. Озабоченность и печаль внезапно сошли с ее лица, в ее взгляде появилось радостное удивление.

— Моя дорогая девочка, — проговорила она. — Я верю… об этом свидетельствует твой взгляд.

Алисия нахмурилась, не понимая мать.

— Какой взгляд?

— Вот эта мягкость. Твой папа говорил, что он может это распознать, только взглянув на меня.

— Распознать — что?

Леди Элинор мягко улыбнулась.

— Ну, что я беременна. И ты тоже, должно быть, беременна.

Алисия в изумлении втянула в себя воздух. Неужели она зачала ребенка? Неужели ее удивительная близость с Дрейком стала причиной этого чуда? Ее захлестнуло чувство счастья и благоговения, но она одернула себя. Нельзя слишком бурно предаваться мечтам. Никто не в состоянии точно сказать, взглянув ей в лицо, что она беременна. Скорее всего, это еще одна из болезненных фантазий мамы.

Леди Элинор погладила руку Алисии.

— Это так удивительно — верить, не правда ли? Но есть у женщины и другие признаки. У тебя бывает ощущение особой усталости в последнее время?

Алисия не могла не признать, что на нее порой накатывала глубокая усталость.

— Да, но… я учила днем слуг читать, и этим, наверное, все объясняется.

— У тебя давно были в последний раз месячные?

— Перед самой свадьбой… Почти шесть недель назад. Алисия не привыкла обсуждать столь интимные вещи с матерью. Уже много лет она была лишена окружения подруг, которые могли бы ее просветить. Она имела весьма приблизительные представления о том, как беременность влияет на изменения в теле женщины. Но сейчас она вдруг поняла смысл задержки менструаций.

Осторожно положив ладонь на плоский живот, Алисия погладила его, чувствуя, как ею овладевает бурная радость. Ребенок! Менее чем через девять месяцев она подарит Дрейку сына либо дочь. Она будет прижимать малыша к груди, и они станут одной семьей.

Теперь у нее были еще более весомые причины для того, чтобы овладеть его сердцем.

На следующий день, втянув голову в плечи, Дрейк под проливным дождем поднимался по лестнице Пембертон-Хауса. Он не стал стучаться; этот городской дом принадлежал ему. Он не испытывал также никаких угрызений совести по поводу того, каким образом он приобрел дом. Благодаря этому он получил возможность жениться на Алисии. Алисия…

В тускло освещенном вестибюле он снял плащ и бросил его на стул. Она еще не ждет его. Он прибыл раньше, горя нетерпением узнать, какой сюрприз ему приготовила жена. Она так желала его, когда они прощались вчера вечером. А в каком восторге она была от представления в цирке! Глаза сияли, лицо оживилось улыбкой. Он хотел бы увидеть ее столь же счастливой на их ложе. Впрочем, пусть она не обольщается, что он так уж влюблен в нее.

Его острая увлеченность женой не проходила. Хотя Дрейк ни за что в этом не признался бы Алисии, ему с трудом удавалось побороть в себе желание ходить за ней следом, словно какой-нибудь одурманенный страстью сосунок. Он не узнавал себя. Он всегда умел отделить свои физические потребности от остальной жизни. И давно привык к тому, что, получив от женщины удовлетворение, легко с ней расставался. А вот Алисию он не мог забыть.

После той зари, когда она пришла к нему в спальню, она больше не говорила о своей любви. Даже в мгновения экстаза. Хотя вела себя так страстно и обольстительно, что сводила Дрейка с ума. Ему было недостаточно знать, что она его жена. Он хотел владеть ею, владеть ее телом и душой. Возможно, сегодня это случится.

Дрейк испытывал сладостное предвкушение. Он быстро обойдет цокольный этаж, затем поднимется наверх и заглянет в спальни. Возможно, он обнаружит ее обнаженной, готовой принять его. Или, может быть, она пощекочет его нервы, оказавшись в прозрачном одеянии, под которым ничего более нет.

Дрейк представил себе, как будет ее раздевать, целовать каждый дюйм ее тела и слышать при этом тихие стоны удовольствия, ее любовный шепот.

Проведя ладонью по мокрым от дождя волосам, он вошел в гостиную. Малярные работы были закончены, и за мебелью красного дерева проглядывали свежевыкрашенные бледно-желтые стены. Но он лишь бегло взглянул на них. Алисии тут не было.

Он пересек вестибюль и заглянул в библиотеку. Полки были заполнены книгами, пахло свежими кожаными переплетами. Столы и стулья стояли на синих и золотистых ковриках. Но и здесь Дрейк не обнаружил Алисии, она не сидела за столом, на который он мог бы опрокинуть ее, задрать ее юбки и погрузиться в сладостное нутро.

Он пошел по длинному коридору, заглянул в утреннюю столовую, в обеденный зал и в кабинет дворецкого. Очевидно, Алисия наверху. Тем лучше. Их любовная встреча пройдет в совершенно интимной обстановке. В доме не будет никого, кроме нескольких слуг, которые не станут беспокоить хозяина и его леди…

Приблизившись к тыльной части дома, Дрейк услышал рокотание мужского голоса. Звук доносился из кабинета в конце коридора. Из кабинета Брокуэя…

Дрейк чертыхнулся. Если Джеральд еще не ушел, это ломает все планы Дрейка. Надо будет как-то отделаться от юноши, придумать ему какое-нибудь поручение.

Он подошел к приоткрытой двери и заглянул в кабинет. Вместо кожаных кресел там стояли ряды парт, за которыми сидели слуги — мужчины и женщины.

А перед ними, спиной к двери, сидел в кресле-качалке Джеймс.

Жар, который полыхал в венах Дрейка, мгновенно сменился холодом. Он сразу понял, что никакого идиллического полудня в объятиях жены не предвидится.

Алисия обманула его. Обманула опять.