"Иллюзии «Скорпионов»" - читать интересную книгу автора (Ладлэм Роберт)

Глава 1

Солнце садилось, потрепанный шлюп с разбитыми фонарями на гротмачте и порванными морскими ветрами парусами приближался к маленькому пустынному пляжу частного острова в гряде Малых Антильских островов. В течение трех последних дней перед наступлением мертвого штиля в этой части Карибского моря прошел ураган, равный по силе печально известному урагану «Хьюго», а спустя шестнадцать часов налетел тропический шторм. Погибли тысячи пальм, а стотысячное население островов молилось своим богам, умоляя о спасении.

Однако замок, стоявший на острове, выдержал оба этих стихийных бедствия. Он был построен из каменных и стальных плит, соединенных железными болтами. Замок был укрыт между громадных холмов в северной части острова и представлял собой неприступную крепость. Почти разбитому волнами шлюпу удалось отыскать вход в окруженную скалами бухту, и маленький пляж показался его пассажирам просто чудом. Но это чудо таило в себе опасность: высокая темнокожая служанка, одетая в белую униформу, быстро сбежала по каменным ступенькам к самой воде и четыре раза выстрелила в воздух из пистолета, который держала в руке.

— Нельзя! — закричала она. — Сюда нельзя! Убирайтесь!

На палубе шлюпа стояла на коленях женщина лет тридцати пяти с осунувшимся лицом, длинными растрепанными волосами, в шортах и лифчике, явно пострадавших от погоды. Взгляд женщины был холоден, когда она положила на планшир ствол дальнобойной винтовки, прицелилась через оптический прицел и нажала спусковой крючок. Громкий звук выстрела разорвал тишину бухты, отразившись эхом от скал и холмов. Служанка в униформе упала лицом в лениво плещущиеся прибрежные волны.

— Стреляют, я слышал выстрелы! — Из рубки выскочил обнаженный по пояс юноша лет семнадцати, высокий стройный, с хорошо развитой мускулатурой, симпатичный, с точеным, даже классическим римским профилем. — Что происходит? Что ты наделала?

— Ничего, кроме того, что нужно было сделать, — спокойно ответила женщина. — Ступай, пожалуйста, на нос и спрыгни в воду, когда увидишь песок. Шлюп довольно легкий, и ты сможешь вытащить его на берег.

Юноша не двинулся с места, он смотрел на мертвую фигуру в белой униформе, лежащую на песке, и нервно теребил руками потрепанные джинсы.

— Послушай, это же просто служанка! — воскликнул он. — Ты чудовище!

— Так оно и есть, дитя мое. А разве в постели я не чудовище? А не была я чудовищем, когда убила тех троих, которые связали тебе руки, набросили петлю на шею и уже собирались сбросить с причала за то, что ты убил в порту их хозяина?

— Я не убивал его и уже столько раз говорил тебе об этом!

— А они думали, что убил, и этого было вполне достаточно.

— Я хотел пойти в полицию, но ты мне не разрешила!

— Глупое дитя. Неужели ты думаешь, что добрался бы до участка? Никогда. Да тебя пристрелили бы прямо на улице из-за этого человека, который занимался воровством вместе с портовыми рабочими.

— Да, я поругался с ним, но не более того. Потом ушел и пил вино.

— О, ты действительно пил вино и делал это довольно здорово, потому что, когда они нашли тебя в аллее, ты был совершенно пьян, а очухался только в тот момент, когда на шею тебе набросили петлю, а ноги твои стояли на краю пирса... А сколько недель я прятала тебя, перевозя из одного места в другое, пока эта банда охотилась за тобой, поклявшись убить, как только найдет?

— Не понимаю, почему ты так заботилась обо мне.

— У меня были на это свои причины... Собственно говоря, они и до сих пор существуют.

— Бог свидетель, Каби, — сказал юноша, не отрывая взгляда от трупа на песке, — я обязан тебе жизнью, но я никогда... никогда не ожидал ничего подобного.

— Может быть, ты хочешь вернуться в Италию и заглянуть в лицо смерти?

— Нет... нет, конечно, нет, синьора Кабрини.

— Тогда добро пожаловать в наш мир, мой дорогой, — с улыбкой произнесла женщина. — И поверь, тебе понравится все, что я покажу. Ты так хорош, просто нет слов выразить, насколько ты хорош... А сейчас прыгай за борт, мой обожаемый Нико... Давай!

Юноша поступил так, как она приказала.

Второе бюро, Париж

— Это она, — сказал мужчина, сидящий за столом в полутемном кабинете. На стену кабинета была спроецирована детальная карта Карибского моря, точнее — Малые Антильские острова. В центре острова Саба сверкала синяя точка. — Мы можем предположить, что она прошла проливом Анегада между островами Дог-Айленд и Верджин-Горда. Это единственный путь, чтобы остаться живой при такой погоде. Если только она осталась жива.

— Возможно, что и нет, — ответил помощник, который сидел перед столом и смотрел на карту. — Это значительно облегчило бы нам жизнь.

— Конечно, облегчило бы. — Начальник Второго бюро, французской военной разведки, закурил сигарету. — Но когда дело касается этой волчицы, которая выжила в еще худших условиях в Бейруте и долине Бекаа, я прекращу охоту только в том случае, если мне будут представлены неопровержимые доказательства ее смерти.

— Я знаю эти места, — сказал пожилой мужчина, стоявший слева от стола. — Я был в командировке на Мартинике во время советско-кубннской угрозы и должен сказать вам, что ветры там бывают ужасные. Основываясь на своем опыте, я предполагаю, что, на чем бы она ни плыла, спастись ей не удалось.

— А я исхожу из предположения, что она жива, — сердито возразил ему шеф. — Я не собираюсь гадать, и хотя я знаю эти места только по карте, но я вижу здесь множество всяких потайных мест и маленьких бухточек, где она могла укрыться.

— Не совсем так, Анри. На этих островах штормовые ветры минуту дуют по часовой стрелке, а следующую минуту — против. Если и существуют безопасные бухты, то они все отмечены на карте и давно обжиты. Я их знаю, изучать их по карте — совсем не то что обыскивать в поисках советских подводных лодок. Говорю тебе, что она погибла.

— Хочу надеяться, что ты прав, Ардисон. Наш мир не может терпеть существование Амайи Бажарат.

Центральное разведывательное управление, Лэнгли, штат Вирджиния

В белом здании центра связи ЦРУ отдельная комната была предоставлена в распоряжение группы из двенадцати аналитиков — девяти мужчин и трех женщин, которые круглосуточно несли здесь дежурство по четыре человека в смену. Все они были полиглотами, специалистами в области международных радиопередач. В группу входили также два самых опытных в ЦРУ криптографа, и всем им было строго приказано ни с кем без исключения не говорить о своей работе.

Мужчина лет сорока в рубашке с короткими рукавами откатил от стола мягкое кресло, в котором он сидел, развернул его и посмотрел на своих коллег по ночной смене — женщину и двух мужчин. Было уже около четырех утра, так что половина их смены закончилась.

— Пожалуй, у меня есть кое-что, — сказал он, не обращаясь ни к кому в отдельности.

— Что? — спросила женщина. — Насколько я понимаю, ночь сегодня у нас пустая.

— Ну-ка растормоши нас, Рон, — откликнулся сидящий рядом мужчина, — а то радио Багдада усыпляет меня своей ерундой.

— Слушай Бахрейн, а не Багдад, — заметил Рон, беря в руки распечатку.

— Что там у этих богачей? — поинтересовался третий мужчина, отрывая взгляд от электронного пульта.

— Тут как раз о богатстве. Наш источник в Манаме передал, что пятьсот тысяч долларов были переведены на секретный счет в Цюрих для...

— Пятьсот тысяч? — оборвал его коллега. — Для них это чепуха.

— Но я еще не сказал о назначении и способе перевода. Банк Абу-Даби перевел деньги в Цюрих...

— Этой схемой пользуются в долине Бекаа, — напомнила женщина и добавила с возрастающим интересом:

— Назначение?

— Район Карибского моря, точное место неизвестно.

— Надо установить!

— В данный момент это невозможно.

— Почему? — спросил один из мужчин. — Потому что это нельзя подтвердить?

— Нет, это подтверждено, здесь все в порядке. Хуже другое. Наш источник был убит через час после встречи с нашим человеком из посольства, чиновником протокольного отдела.

— Бекаа, — тихо произнесла женщина. — Карибское море. Бажарат.

— Я отправлю секретный факс О'Райану. Нам требуются его мозги.

— Сегодня это пятьсот тысяч, а завтра могут быть пять миллионов.

— Я знала нашего человека в Бахрейне, — печально сказала женщина. — Хороший парень, у него прекрасная жена и дети. Черт бы тебя побрал, Бажарат!

МИ-6, Лондон

— Наш оперативник вылетел с острова Доминика на север и подтвердил информацию, полученную от французов. — Шеф британской разведывательной службы подошел к квадратному столу, расположенному в центре конференцзала. На столе лежал громадный толстый том, один из сотен стоявших на полках, с детальными картами разных районов мира. На черной обложке тома золотыми буквами было написано: «Карибское море — Наветренные и Подветренные острова, Антильские острова, Виргинские острова (Великобритания и США)». — Найдите, пожалуйста, местечко под названием Анегадский пролив, старина, — попросил шеф своего помощника.

— Да, конечно. — Второй мужчина быстро выполнил указания шефа, и не только потому, что заметил — начальник расстроен, а потому, что, как правая рука шефа, привык быстро выполнять его приказания. Он начал листать тяжелые страницы.

— Вот он. Боже мой, никто не сможет в подобный шторм заплыть так далеко, тем более на таком суденышке!

— Возможно, что ей и не удалось это сделать.

— Сделать что?

— Добраться туда.

— Я тоже считаю, что за эти три дня она не смогла бы добраться из Бас-Тера до Анегады. Чтобы добраться туда так быстро, ей пришлось бы больше половины пути плыть в открытом море.

— Вот поэтому я и пригласил вас. Вы ведь довольно хорошо знаете этот район, не так ли? Вы ведь работали там.

— Если требуется квалифицированный эксперт, то, думаю, я смогу вам помочь. В качестве резидента МИ-6 я провел там девять лет. База у меня была на острове Тортола, но я облетал все эти чертовы места. До сих пор поддерживаю связь со старыми друзьями. Они считали, что я довольно состоятельная личность и просто из любопытства летаю на своем самолете с острова на остров.

— Да, я читал ваше досье. Вы проделали великолепную работу.

— Это были времена «холодной войны», я был на четырнадцать лет моложе, хотя и не был молодым уже тогда. Сейчас даже пари на крупную сумму не заставило бы меня подняться на двухмоторном самолете над этими водами.

— Да, я понимаю, — сказал шеф, склоняясь над картой. — Значит, как эксперт, вы считаете, что она не могла остаться в живых.

— quot;Не моглаquot; — это слишком категорично. Скажем так: это маловероятно, почти невозможно.

— Точно так же считает ваш коллега из французского Второго бюро.

— Ардисон?

— Вы знаете его?

— Кличка Ришелье. Да, конечно, знаю. Хороший парень, работал на Мартинике.

— Он твердо убежден, что она утонула.

— В данном случае он, возможно, и прав... Но раз уж вы пригласили меня, чтобы выслушать мое мнение, могу я задать вам пару вопросов?

— Давайте свои вопросы.

— Эта Бажарат прямо-таки ходячая легенда в долине Бекаа, но я просмотрел документы за последние несколько лет, и мне нигде не попалось это имя. Почему?

— Потому что Бажарат — не настоящее ее имя. Она присвоила его себе много лет назад и считает, что оно хранит ее тайну, так как убеждена, что никто не знает, откуда она и кто она такая на самом деле. В целях предотвращения утечки информации мы держим данные о ней в совершенно секретном досье.

— Да, я понимаю, но если вы знаете и псевдоним, и настоящее имя, то можете выяснить всю ее подноготную, смоделировать ее характер для предсказания дальнейших поступков. Кто же она такая?

— Одна из самых опытных действующих террористов.

— Арабка?

— Нет. — Израильтянка?

— Нет, и я не стал бы делать таких смелых предположений.

— Чепуха, у Моссада широкая сфера деятельности... Но будьте добры, ответьте на мой вопрос. Вы ведь помните, что большую часть своей службы я провел совсем в других местах: в Карибском море, на Дальнем Востоке и так далее. Объясните мне, почему эта женщина столь агрессивна?

— Она торгует собой.

— Она что?..

— Она отправляется туда, где происходят беспорядки, бунты, мятежи, и продает свои способности тому, кто больше платит. И должен признать, что добивается она выдающихся результатов.

— Простите меня, но это звучит глупо. Одинокая женщина лезет во все горячие точки и торгует своими советами? Она что, дает рекламные объявления в газетах?

— У нее нет в этом необходимости, Джефф, — ответил шеф МИ-6, отходя от стола и усаживаясь в кресло. — Если дело касается дестабилизации режима, то тут она профессор. Она знает все слабые и сильные стороны воюющих фракций, знает всех лидеров и подходы к ним. У нее нет никаких привязанностей — ни моральных, ни политических. Ее профессия — смерть. Так что все очень просто.

— Не думаю, что это так просто.

— Я имею в виду то, что мы имеем сейчас, а не истоки, конечно, не то, откуда она взялась... Садитесь, Джеффри, и позвольте поведать вам одну историю, в том виде, в каком мы смогли восстановить ее. — Шеф раскрыл лежащий перед ним большой конверт и вытащил оттуда три фотографии. Это были моментальные снимки женщины, сделанные скрытой камерой. Однако на каждой фотографии лицо женщины было четко видно при ярком солнечном освещении. — Это Амайя Бажарат.

— Но это же три разные женщины! — воскликнул Джеффри Кук.

— А какая из них Бажарат? — озадачил его шеф. — Или она изображена на всех трех фотографиях?

— Я вас понимаю, — нерешительно произнес Джеффри. — На всех фотографиях волосы разные: белые, темные и, похоже, светло-каштановые. Так, прически: короткая стрижка, длинные волосы и средней длины... но черты лица разные... хотя различаются и не резко... И все-таки это разные женщины.

— Пластиковые накладки телесного цвета? Воск? Тренировка лицевых мускулов? Вполне доступные способы изменения внешности.

— Думаю, об этом лучше расскажет спектрограф. Во всяком случае, что касается накладок — это пластик и воск.

— Они должны присутствовать, но их не видно. Правда, наши эксперты говорят, что существуют специальные химические составы, которые могут обмануть фотоэлектронную технику, да еще яркий свет тоже может производить подобный эффект... В общем, они не рискуют ответить однозначно.

— Ну хорошо, — сказал Кук, — она предположительно одна из этих трех женщин, или все три и есть она. Но как вы можете быть уверены в этом?

— Источник достоверный.

— Достоверный?

— Мы и французы заплатили за эти фотографии кучу денег, их добыли тайные агенты, чьими услугами мы пользуемся уже много лет. Никто из них не решился бы подсунуть нам фальшивку, лишив себя тем самым такого мощного источника финансирования. Каждый из агентов уверен, что заснял именно Бажарат.

— И куда же она направляется? Из Бас-Тера на Анегаду, если только на Анегаду. Это добрых двести километров, да еще во время урагана и шторма. И почему Анегадский пролив?

— Потому что шлюп заметили у берегов Маригота, к берегу он пристать не мог из-за скал, а маленькая гавань была забита судами.

— Кто заметил?

— Рыбаки, которые обслуживают гостиницы на Ангилье, а еще это подтвердил наш человек на Доминике. На основании данных из Парижа он вылетел в Бас-Тер и установил там, что женщина примерно тех же лет, что и Бажарат на фотографии, взяла напрокат шлюп. С ней был высокий мускулистый юноша, очень молодой. Это соответствует информации из Парижа о том, что женщина, по возрасту и описанию схожая с Бажарат, в сопровождении молодого человека вылетела из Марселя на Гваделупу.

— А каким образом в Марселе установили связь между этой женщиной и юношей?

— Он не говорит по-французски, и женщина сказала, что он ее дальний родственник из Латвии, который остался на ее попечении после смерти родителей.

— Чертовски не правдоподобно.

— Но этого объяснения вполне хватило нашим друзьям по ту сторону Ла-Манша.

— А почему она путешествует с юношей?

— Вы у меня спрашиваете? Не имею на этот счет подходящих соображений.

— Тогда вернемся к началу. Куда она направляется?

— Это еще большая загадка. Без сомнения, она опытный моряк и наверняка была осведомлена о погоде. Так что вполне могла пристать к берегу до начала шторма, тем более что на шлюпе имеется радио и штормовое предупреждение было передано по всему району на четырех языках.

— Если только у нее не была назначена встреча в определенное время.

— Единственный напрашивающийся в этой ситуации ответ. Но неужели она пошла на это, подвергая свою жизнь такому очевидному риску?

— Да, тоже не правдоподобно, — согласился Джеффри. — Если только не было каких-то обстоятельств, о которых мы не знаем... Ну, давайте, у вас наверняка ведь есть какие-то соображения!

— Есть кое-что, но, боюсь, не слишком убедительное. Будем исходить из того, что террористами не рождаются, а становятся в силу определенных обстоятельств. Судя по докладам агентов, которые знают разные языки, они слышали, как она говорила на языке, который почти невозможно понять...

— Для большинства европейцев таким является баскский, — спокойно вставил Кук.

— Верно. Мы направили глубоко законспирированную группу в провинции Бискайя и Алава, чтобы она попыталась что-нибудь раскопать. Там они услышали ужасную историю, которая имела место много лет назад в небольшой мятежной деревушке в Западных Пиренеях. В горах подобные легенды передаются из поколения в поколение.

— Что-нибудь вроде трагедии Май Лай или Бабьего Яра? — спросил Кук. — Массовая казнь?

— Пожалуй, еще хуже. Рейд правительственных войск против бунтовщиков. Все взрослое население деревушки было уничтожено этими головорезами, а взрослыми, по их понятиям, являлись уже двенадцатилетние подростки. Тех, что помладше, заставили смотреть на все это, а потом бросили в горах умирать.

— И Бажарат одна из тех детей?

— Попытаюсь объяснить. Баски, проживающие в этих горах, живут очень уединенно. У них существует традиция зарывать среди кипарисов записи о разных событиях их жизни. Среди наших людей находился антрополог, специалист по жителям горных районов Пиренеев, который знал их язык. И вот он обнаружил эти записи. Несколько последних страниц были написаны маленькой девочкой, которая описала всю ужасную трагедию, включая и то, что солдаты на ее глазах закололи ее родителей и что отец и мать в ожидании казни смотрели, как их палачи точат свои штыки о камни.

— Какой ужас! И этим ребенком была Бажарат?

— Она подписалась так: «Амайя эль Баж... молодая женщина». Это было написано на баскском, а далее следовала фраза на испанском: «Смерть веем правителям».

— Это все?

— Нет, есть еще кое-что. Она добавила еще заключительную фразу, и заметьте, что это написала десятилетняя девочка: «Ширхарра Баж».

— А это что за чертовщина?

— Ну, это можно объяснить примерно так: молодая женщина, которая скоро достигнет возраста деторождения, но которая никогда не родит ребенка.

— И жутко, и непонятно.

— Легенды тех мест также повествуют о ребенке-женщине, которая увела остальных деревенских детей в горы, избежав встреч с патрулями. А потом она заманивала солдат в ловушки и всех убивала их же собственными штыками.

— Девочка десяти лет... Это невероятно! — Джеффри Кук нахмурился. — А что еще?

— Есть и последнее доказательство, позволившее нам установить, кто она такая. Среди зарытых записей были истории некоторых семей. Наше внимание привлекла семья Акуирре, первый ребенок в семье была девочка, и назвали ее Амайя... Но в записях фамилия Акуирре была яростно зачеркнута, как будто это сделал рассерженный ребенок, и сверху была написана другая — Бажарат.

— Боже мой, но почему? Вы выяснили это?

— Выяснили, дело оказалось довольно скверным. Не вдаваясь в подробности, расскажу, что нашим парням пришлось здорово надавить на коллег в Мадриде. Дело зашло так далеко, что им пришлось пригрозить испанским коллегам отказом в помощи в наиболее важных делах, и только тогда их допустили к секретным архивам, связанным с карательными операциями против басков. Вы употребили слово «жутко», сами даже не подозревая, насколько оно уместно для данного случая. В документах мы разыскали фамилию Бажарат, это сержант франко-испанского происхождения, принимавший участие в этих зверствах. Короче говоря, именно он был тем солдатом, который отрезал голову матери Амайи Акуирре... И девочка взяла это имя отнюдь не из благородных целей, а потому, что оно ассоциировалось у нее с пережитым ужасом, который она не собиралась забывать, пока жива. И сама превратилась в убийцу, такого же омерзительного, как и тот человек, который на ее глазах перерезал штыком шею ее матери.

— Конечно, все это здорово преувеличено и все-таки вполне объяснимо, — тихо, как бы про себя заметил Кук. — Ребенок присваивает личину монстра, что ассоциируется у нее с местью. Значит, Амайя Акуирре и есть Амайя Бажарат, хотя, отказавшись от настоящей фамилии, она никогда не объясняла, откуда взялась новая.

— Мы обращались к психиатрам, специализирующимся на детских психических расстройствах, — добавил шеф МИ-8. — Они сказали, что десятилетние девочки более развиты, чем мальчики в том же возрасте, а так как у меня полно внуков, то я готов с этим согласиться. Врачи говорят, что девочка в этом возрасте, испытавшая такую ужасную боль, не будет выдавать всех своих истинных намерений.

— Не совсем понимаю вас.

— Они называют это «синдромом мужского полового гормона». Мальчик в подобных обстоятельствах запросто может написать: «Смерть правителям!» и подписаться полным именем, чтобы оставить этакий знак мести. Но девочка в той же ситуации поведет себя иначе, она будет думать о настоящей мести, но скроет это, постарается перехитрить своих врагов, а не победить их чисто физически... И все-таки она не удержалась и частично выдала в записях свои намерения.

— Похоже, что в этом есть смысл, — согласно кивнул Кук. — Но, Боже мой, все эти записи, спрятанные в земле, массовые убийства... казни с помощью штыков и девочка десяти лет, прошедшая через все это! Боже, да мы имеем дело с полными психопатами! Она хочет видеть только, как головы отделяются от туловищ и катятся по земле — вспомните смерть ее родителей.

— Смерть всем правителям, — сказал шеф МИ-8. — Головы правителей — повсюду.

— Да, я понимаю смысл этой фразы...

— И все-таки я боюсь, что вы до конца не понимаете всей ее серьезности.

— Простите?

— Последние годы Бажарат жила в долине Бекаа с командиром наиболее жестокой группы палестинцев, чьи взгляды она полностью разделяла. Прошлой весной они поженились, даже устроили какую-то свадьбу под фруктовыми деревьями, а девять недель назад он погиб во время вылазки на побережье близ Ашкелона, южнее Тель-Авива.

— О да, я читал об этой диверсионной группе, — сказал Кук. — Все до единого погибли, никаких пленных.

— А вы помните, какое заявление сделали остальные участники группы и их новый командир? Это заявление облетело весь мир.

— Насколько я помню, что-то об оружии.

— Совершенно верно. В заявлении говорилось, что израильское оружие, от которого погибли «истинные борцы за свободу», изготовлено в Америке, Англии и Франции... и что люди, которых лишили собственной земли, никогда не забудут о том, кто снабжает израильтян этим оружием.

— Мы постоянно слышим этот вздор. Ну и что?

— А то, что Амайя Бажарат и группа «непримиримых» направили послание Высшему совету в долину Бекаа. Но, слава Богу, ваши друзья или, скажем, бывшие друзья из Моссада перехватили это послание. Бажарат и ее товарищи решили посвятить свои жизни тому, чтобы «заполучить головы четырех главных негодяев». Сама она станет «маяком, который будет подавать сигналы».

— Какие сигналы?

— Насколько удалось выяснить Моссаду, это должен быть условный знак тайным убийцам в Лондоне, Париже и Иерусалиме, чтобы они нанесли свои удары. Они считают так, потому что в послании есть такая фраза: «Как только будет покончено с главным негодяем за океаном, остальные быстро последуют за ним».

— Самый главный?.. За океаном?.. Боже мой, Америка?

— Да, Кук. Амайя Бажарат собирается убить президента Соединенных Штатов. Это и будет сигналом.

— Но это абсурдно!

— Судя по ее послужному списку, не так уж это и абсурдно. Как профессионал, она очень редко терпела поражение, если вообще терпела. Это злой гений, и теперь она планирует провести свои последние убийства, которые будут местью всем жестоким правителям, и на этот раз сюда примешиваются глубоко личные мотивы — месть за смерть мужа. Ее надо остановить, Джеффри, вот почему министерство иностранных дел готово пойти на все. Они решили, что вам немедленно следует вернуться к месту бывшей службы в районе Карибского моря. По вашим же словам, у нас нет никого более опытного.

— Боже мой, и это вы предлагаете шестидесятичетырехлетнему человеку, который вот-вот должен уйти в отставку!

— У вас до сих пор сохранились связи на островах. Если вам что-то потребуется, мы все предоставим в ваше распоряжение. Честно говоря, мы надеемся, что вы справитесь с этим лучше, чем кто-либо из известных нам людей. Мы должны разыскать ее и изолировать.

— А вам не приходило в голову, старина, что, если я отправлюсь туда даже сегодня, она может к этому времени уже ускользнуть черт-те куда? Извините, но слово «глупо» снова приходит мне на ум.

— Ну, если говорить о том, что она ускользнет, — сказал шеф, слегка улыбаясь, — то мы, как французы, не верим, что она переменит место в течение ближайших дней, может быть, недели, а то и двух.

— Это поведал вам магический кристалл?

— Нет, здравый смысл. Вся грандиозность ее задачи, как она ее себе представляет, потребует тщательного планирования, привлечения людей, финансов и технических средств, включая самолет. Возможно, она и психопатка, но отнюдь не дура и не станет пытаться проникнуть на Американский континент.

— Тогда почему бы не связаться с местными властями и не провести немедленное расследование? — недовольно пробурчал Джеффри. — Надо обследовать все острова, изучить людей.

— Именно так мы себе это и представляем, — согласился шеф МИ-6.

— Интересно, зачем она направила послание Высшему совету в долину Бекаа?

— Вероятно, чтобы подчеркнуть свое божественное предназначение. Ей хочется прославиться этими убийствами. Чисто психологический эффект.

— Да, подкинули вы мне задание... Задание, от которого невозможно отказаться, не так ли?

— Надеюсь, что так.

— Вы все выложили разом — от баскской легенды с ужасающими подробностями до критической ситуации, сложившейся в настоящее время. Все точно рассчитали.

— Разве можно было поступить по-другому?

— Нет, если вы профессионал, а вы именно таковым и являетесь, иначе бы не сидели в этом кресле. — Кук поднялся и встретился глазами с начальником. — А теперь, когда у вас есть мое согласие, я хотел бы предложить кое-что.

— Прошу вас, старина.

— Несколько минут назад я был не совсем откровенен с вами. Я сказал, что просто поддерживаю связь с друзьями с островов. Это правда, но не совсем. На самом деле я провожу там почти все свои отпуска. Понимаете, эти острова как-то притягивают. Так вот, я встречаюсь там со старыми коллегами, завожу новые знакомства с людьми нашей профессии, мы собираемся вместе и вспоминаем былые дни.

— О, это вполне естественно.

— Да, и вот два года назад я встретился с американцем, который знает эти острова гораздо лучше меня, несмотря на то, что я постоянно возвращался туда. У него две яхты, которые он сдает напрокат и сам перевозит пассажиров от Шарлотты-Амалии до Антигуа. Знает там каждую гавань, каждую пещеру и каждый проход.

— Это очень заманчиво, Джеффри, но...

— Извините, — оборвал его Кук, — я еще не закончил.

Чтобы рассеять ваши сомнения, должен добавить, что он бывший офицер военно-морской разведки США, относительно молод, слегка за сорок, Должен сказать, что я не знаю, почему он оставил службу в разведке, но полагаю, там были какие-то не очень хорошие обстоятельства. Он может оказать ощутимую помощь в выполнении этого задания.

Шеф Мй-6 наклонился над столом и сцепил руки.

— Его зовут Тайрел Натаниел Хоторн-третий. Сын профессора американской литературы из Орегонского университета. Действительно, обстоятельства его ухода из разведки были не слишком приятными, и вы правы, что он мог бы оказать нам огромную помощь, но дело в том, что никто из вашингтонских разведчиков не смог убедить его взяться за это дело. Они приложили массу усилий, рассказали ему всю подоплеку дела в надежде, что он передумает, но так и не смогли уговорить. Он совсем не уважает людей из разведки, считая, что для них же существует разницы между правдой и ложью... Он сказал, чтобы все они убирались к черту.

— Боже милосердный! — воскликнул Кук. — Так вы все знали о моих отпусках? Вы даже знали, что я встречался с ним!

— Вы провели три приятных дня, плавая среди Подветренных островов вместе с вашим другом Ардисоном по кличке Ришелье.

— Ну и ублюдок же вы.

— Ладно, Кук, теперь о деле. Совершенно случайно в данный момент бывший коммандер Хоторн находится на своей яхте в море и направляется на Верджин-Горду, где, как я предполагаю, у него возникнут какие-то неисправности в двигателе. Ваш самолет вылетает на Ангилью в пять часов, так что у вас достаточно времени, чтобы собрать вещи. Оттуда вы с вашим другом Ардисоном вылетите на небольшом частном самолете на Верджин-Горду. — Шеф МИ-6 ослепительно улыбнулся. — Это будет чудесная встреча.

Государственный департамент, Вашингтон

За столом в конференц-зале сидели государственный секретарь, министр обороны, директоры ЦРУ и ФБР, руководители армейской и военноморской разведки, начальник Объединенного комитета начальников штабов. Слева от каждого руководителя разместились их доверенные помощники. Вел это представительное совещание государственный секретарь.

— У вас у всех есть та же информация, что и у меня, поэтому мы можем обойтись без лишних, необязательных вступлений. Некоторые из присутствующих здесь считают, что мы просто перестраховываемся, и надо признать, что до сегодняшнего утра я разделял подобную точку зрения. Трудно было поверить в то, что женщина-террористка в одиночку собирается убить президента США, подав тем самым сигнал для убийства политических лидеров Великобритании, Франции и Израиля. Однако сегодня в шесть утра мне позвонил директор ЦРУ, в одиннадцать часов снова был звонок от него, и я начал менять свое мнение по этому вопросу. Не могли бы вы сами все пояснить, мистер Джиллетт?

— Я постараюсь, господин секретарь, — сказал представительный директор ЦРУ. — Вчера наш источник в Бахрейне, следящий за переводом денежных средств из долины Бекаа, был убит через час после того, как сообщил нашему человеку, что в цюрихский банк «Креди Сюисс» из долины Бекаа было переведено пятьсот тысяч долларов. Сумма не такая уж значительная, но когда наш человек в Цюрихе попытался связаться со своим источником в банке — а это наш высокооплачиваемый и глубоко законспирированный источник, — ему не удалось этого сделать. Тогда он анонимно, через старых друзей, навел справки об источнике, и ему сообщили, что этот человек выехал по делам в Лондон. Позже, когда наш агент вернулся домой, на телефонном автоответчике для него имелось сообщение от источника, который, как оказалось, на самом деле находился не в Лондоне, потому что просил нашего агента встретиться с ним в кафе «Дудендорф», которое расположено примерно в двадцати милях к северу от Цюриха. Агент явился на встречу в кафе, но источник там так и не появился.

— И что вы думаете об этом? — поинтересовался шеф армейской разведки.

— Его убрали, чтобы невозможно было проследить путь денег, — ответил дородный мужчина с поредевшими рыжими волосами, сидевший слева от директора ЦРУ. — Но это предположение, а не установленный факт, — добавил он.

— А на чем оно основывается? — задал вопрос министр обороны.

— На логике, — ответил помощник директора ЦРУ. — Сначала в Бахрейне убивают нашего человека, предоставившего начальную информацию, потом в Цюрихе придумывают эту историю с Лондоном. Источник попытался встретиться с нашим агентом в кафе «Дудендорф», но люди из долины Бекаа выследили его и убрали, чтобы спрятать концы в воду.

— Что-то слишком много возни из-за такой незначительной суммы, не так ли? — спросил начальник военно-морской разведки.

— Дело тут не в сумме, а в том, кому она адресована и где может находиться получатель. Вот это-то они и постарались тщательно скрыть. А если уж перевод сделан один раз, то количество денег на этом счету может быть увеличено в сотни раз.

— Бажарат, — сказал госсекретарь. — Значит, она начала свой путь... Ладно, мы тоже не будем сидеть без дела, и ключевым вопросом наших действий должна быть полная секретность. За исключением группы радиоперехвата из ЦРУ, только мы, сидящие за этим столом, будем обмениваться информацией, получаемой нашими ведомствами. Ваши факсы и телефоны следует перевести на закрытые линии, ничего не следует предпринимать без моего согласия или согласия директора ЦРУ. Даже просто слухи о проводимой нами операции могут вызвать нежелательный ажиотаж. — Зазвонил красный телефон, стоящий перед госсекретарем, он снял трубку. — Да?.. Это вас, — обратился он к директору ЦРУ. Джиллетт поднялся из кресла, подошел к телефону, взял трубку и назвал себя.

— Я понял, — сказал он, прослушав почти минутное сообщение, положил трубку и посмотрел на своего грузного помощника с поредевшими рыжими волосами. — Вот и подтверждение вашей версии, О'Райан. Наш человек в Цюрихе найден на Шпитцплатц с двумя пулями в голове.

— Они делают все возможное, чтобы прикрыть эту суку, — ответил аналитик из ЦРУ по фамилии О'Райан.