"Кровные узы" - читать интересную книгу автора (Джеллис Роберта)

18

Раны воспалились, и неделю Реднор провалялся в бреду. Леа суетилась вокруг него, не отходя ни на шаг. Только когда она уже буквально падала от усталости, ее сменял Джайлс. Они вместе насильно кормили Реднора, умывали и перевязывали раны. Иногда заходил старый Гонт. Он никогда не задавал никаких вопросов, не давал советов и не предлагал помощи. Просто приходил, молча сидел в комнате несколько минут и уходил.

На шестой день Леа заметила, что по краям ран розовеет здоровая кожица, а ядовито-зеленого гноя стало значительно меньше. Она поняла — дело пошло на лад, Реднор начал выздоравливать. В благодарность Всевышнему Леа в тот день долго и страстно молилась.

Седьмой день выдался, слава Богу, спокойным.

Джайлс и Леа только переглядывались друг с другом, боясь вспугнуть счастье.

А на сэра Гарри в эти дни свалились все дела Реднора. Он разговаривал с посетителями, отвечал на вопросы и держал в курсе событий двор и королеву с королем. На свою беду, Гарри, ко всему прочему, болезненно ревновал Леа к Реднору. Он слишком много общался с женой своего командира в последние дни. То, что недавно было лишь смутным желанием, превратилось в странную, почти дикую страсть.

Гарри невыносимо было представлять, как тело Леа сладострастно извивается в руках мужа, как огромное тело Реднора нависает над этим хрупким цветком. Он боялся признаться себе в том, что чувство, испытываемое им к жене своего господина — бессмысленно. Гарри понимал, что Леа никогда не ответит на его страсть, ибо она — порядочная женщина, но от этого его чувство становилось только острее. Он совершенно измучился, борясь со своей греховной страстью, но ходил за Леа, словно приговоренный, пока она не раздражалась и с равнодушием госпожи не отсылала его прочь.

Настало время обеда. Так уж сложилось, что все трое — Леа, Джайлс и Гарри — обедали вместе. Джайлс по привычке съел все без остатка, Бофор с трудом впихнул в себя кусок мяса с хлебом, а Леа грустно поводила вилкой по тарелке и, в конце концов, отодвинула еду в сторону. Она встала из-за стола и ушла к мужу.

— Она ничего не ест, — повернулся Гарри к Джайлсу.

— Устала.

— Ты тоже устал, но ты ешь.

— Я старый и привык к таким вещам, — нахмурился Джайлс. — Не стоит тебе так внимательно следить за тем, что да как она делает.

А Леа проведала Кейна и села за вышивание. День клонился к закату. Когда в комнате совсем стемнело, Реднор заворочался в кровати. Леа тотчас вскочила с кресла.

— Вы куда, миледи? — спросил сидевший рядом Джайлс.

— Взгляну, не надо ли сменить простыни, Джайлс. Вроде самое время…

— Давайте я схожу, вы устали.

— А вы разве нет? Не надо, вас начинает мутить от всего этого. — Она вяло улыбнулась. — И не отпирайтесь — я все вижу. Странно, вы спокойно смотрите, как из человека вываливаются кишки, а вот то, что проще, переносите тяжелее.

Когда Леа подошла к Реднору, он лежал с открытыми глазами. Впрочем, она не удивилась. При виде ее он улыбнулся.

— Леа?

— Да, милый, это я. Ты видишь и слышишь меня? — Она склонилась к изголовью.

— Я надеюсь. Со мной было очень плохо?

— Нет, нет. Ты вел себя просто замечательно. К кровати, посмеиваясь, подошел Джайлс.

— Вы были кротким как ягненок, милорд. Поэтому у меня со вчерашнего дня лиловый глаз и опухшая физиономия. — Джайлс демонстративно повернулся в сторону Кейна, показывая повреждения.

— О Господи! — ужаснулся Кейн. — Клянусь, я этого не хотел.

— Да, милорд. Я-то думал, от болезни у вас силищи поубавится.

— Но я не мог… Я даже сейчас не уверен, что могу поднять руку!

— Реднор, милый, у тебя был жар, — ласково перебила Джайлса Леа. — Джайлс, ну перестаньте отчитывать его.

— Это еще почему? — Заметив слезы Леа, Джайлс тотчас же спохватился. — Миледи! Это же шутка! Ну, не плачьте!

— Леа, не плачь. Ради Бога, Джайлс, брось свои шуточки!

— Миледи, я думаю, он будет вести себя с вами спокойно.

— Да я вовсе не об этом плачу, — заулыбалась Леа. — Просто я очень счастлива и, может, немножко устала.

— Немножко?! — воскликнул Джайлс, делая выразительные знаки Реднору.

— Джайлс, умоляю, не надо! — попросила Леа. Она встревожилась: вдруг Реднор отправит ее отдыхать. — Ну-ка, миленький, дай я положу подушки так, чтобы тебе было удобнее кушать.

— Леа, тебе не поднять меня, — сказал Реднор, не замечая, что Джайлс делает ему какие-то знаки.

— Да что ты говоришь! — вновь воскликнул старик. — А как ты думаешь, кто поднимал тебя, переворачивал с боку на бок?

— Джайлс! — безуспешно попыталась закрыть ему рот Леа.

— Черные эльфы? — упорствовал Джайлс, не обращая внимания на Леа.

— Джайлс! — давясь смехом, снова вмешалась в разговор Леа. — Ступайте, прикажите принести немного бульона и оставьте милорда в покое.

— Я не голоден.

— Ага, — ехидничал Джайлс. — Опять он за свое. Просишь его поесть — не хочет, просишь поспать — собирается играть в шахматы, или петь, или…

— Ну, хорошо, хорошо, — смирился Кейн. — Я попробую.

Принесли бульон, и Реднор принялся за еду. Временами он украдкой поглядывал на Леа. Лицо жены осунулось, похудело, роскошные рыжие пряди растрепались, под глазами залегли темные круги, губы и щеки стали бледными. А Джайлс! Руки у него дрожали, плечи обвисли, словно под непосильной ношей. «Видимо, со мной было совсем плохо», — подумал Реднор.

— Как давно я болею?

— Седьмой день пошел, — ответил Джайлс.

— Боже мой! — ахнул Реднор. Больше всего его напугало то, что на целую неделю он выпустил дела из рук.

— Кейн, — сказала Леа, — ешь и не разговаривай.

— Джайлс, прошу тебя, — не обращая внимания на Леа, взмолился Реднор, — скажи, что с Херефордом и Честером? Что слышно о Пемброке?

— Спокойнее, милорд. Не надо волноваться, ваш отец приехал.

— Отец! — Кейн чуть было не вскочил с постели, но Леа уложила его обратно. — Но зачем?

— Я не знаю, но он здесь, и не забивайте себе больше ничем голову. Вы ешьте, ешьте, милорд. Я вам рассказал бы новости, но, если вы будете переживать, леди Реднор выгонит меня отсюда, а спорить с ней бесполезно. Херефорд, я думаю, уехал из города. Он приходил сюда каждый день, но со вчерашнего дня не появлялся. Он доводил Бофора до белого каления своими бесконечными замечаниями. Может, голова у Гарри как-то не так приставлена, что его светлость постоянно недовольны им…

— Насчет головы не знаю, — процедил сквозь зубы Реднор, — но его правая рука приделана к телу как надо. Если бы не она, я бы лежал не здесь. Господи! Я даже не спросил насчет Бофора. А ведь это он спас мне жизнь. Надеюсь…

— С ним все в порядке. Только вот на душе у него как-то нехорошо.

— Джайлс! — окликнула старика Леа. Она и понятия не имела, на что тот намекает. Ей просто очень не хотелось расстраивать Кейна.

Реднор угрюмо посмотрел сначала на Леа, а потом на Джайлса.

— Вы сделаете мне хуже, если станете что-то утаивать.

Джайлс разозлился на самого себя — вот уж совсем не время для пустых тревог.

— Я не утаил ничего важного. Скажу больше: не расскажи я вообще ничего, вы бы тоже нервничали. Я просто берегу вас. Что вы можете сделать в вашем состоянии?

— Я мог бы поразмышлять.

— А если вам взбредет что-нибудь в голову? Ешьте-ка лучше. А то леди Реднор прогонит меня. О Пемброке не известно ровным счетом ничего. На совете зачитали письмо от него с обвинениями в адрес Честера, но сам он там не появлялся. Вчера приходил Филипп Глостер.

— Как он? — нетерпеливо прервал Кейн.

— Что вы хотите от меня услышать? — Джайлс тяжело посмотрел на Реднора. — Он смог приехать. Сказал Бофору, что о Пемброке ничего не известно. Никто не знает даже, живой он или мертвый. Его людей встречают в городе, а сам он с тех пор, как вошел в Уайт-Тауэр, исчез. Его люди остановились у короля. Может, Пемброк у него в гостях.

Тревожиться не имело никакого смысла — дела все равно не поправишь. Реднор посмотрел на Леа — она сидела совершенно спокойно и смотрела в пол. Ей страшно хотелось сказать, что она была бы только рада, если бы Пемброк отправился на тот свет, но Кейн вряд ли это одобрил бы. Ее молчание и спокойствие ничуть не смутили Реднора, он был уверен в ней. Он ни капли не сомневался: Пемброк жив и Мод будет о нем хорошо заботиться. Он ведь ее прикрытие. Однако его надо как-то выцарапать у королевы. Но как?

— А что с Честером?

Джайлс замялся, но потом нехотя сказал:

— Он в тюрьме, но где, никто не знает.

Кейн закусил губу и отвернулся от ложки с бульоном, которую ему протянула Леа.

— На сегодня довольно, — сказала она. — Дорогой, давай я тебя уложу. Джайлс, ступайте спать. И милорду тоже нужно отдохнуть.

— Я не хочу спать, — раздраженно ответил Реднор. — Я не ребенок, и нечего мне указывать, когда вставать, а когда ложиться. Что вы следите за мной? Я сам знаю, как лучше. Почему я должен спать, если не хочу?

— Милорд, вы не… — начал было Джайлс.

— Джайлс, — властно сказала Леа, — не спорьте с ним. Вообще с ним не разговаривайте. Я прошу вас, переставьте свечи в угол комнаты и уходите.

— Будь ты проклята, Леа! — рявкнул Кейн, но голос его сорвался. — Ты много на себя берешь. Не смей так разговаривать со мной в присутствии слуг.

Леа беззвучно заплакала. Джайлс злобно посмотрел на своего командира и, не проронив ни слова, встал и вышел из комнаты.

— Леа, Леа, прости меня! Не плачь. Я буду спать, я сделаю так, как ты скажешь. Только не плачь, — спохватился Кейн.

— Да, мой милый, я знаю, ты послушаешься меня. Не обращай внимания. Я устала немного, вот и плачу по любому поводу. Хочешь, я почитаю, если тебе не спится? Тут Филипп принес книжку. Он знает твои вкусы.

— Не надо читать, ты устала, и тебе тоже нужен отдых. Неужели нельзя посадить рядом со мной кого-нибудь из прислуги? Что же это за безобразие, когда моя жена и мой солдат прислуживают мне как рабы…

Реднор поправлялся быстро. Раны затягивались хорошо. Вот только ребра… Временами поломанные кости так донимали Кейна, что он становился просто невыносим. Только Леа и могла быть рядом с ним. Остальные такого обращения просто не выдерживали. Если Реднор не поддавался на уговоры и поцелуи, тогда в ход шли слезы. И вот однажды, когда она расплакалась, в спальню вошел старый Гонт. Он мельком взглянул невестке в лицо и сказал, чтобы она взяла с собой вооруженный эскорт и пошла на рынок купить пять фунтов лучших угрей в подарок Стефану. Когда Леа вернулась, она застала Реднора угрюмым и молчаливым. Гонт к тому времени уже ушел. Кейн был ужасно похож на ребенка, которого поставили в угол. Правда, притих он ненадолго. Но когда Кейн начинал вести себя безобразно, Леа уходила из дома погулять, в гости или на рынок. Потихоньку обида проходила, она начинала улыбаться и тогда возвращалась домой, к своему вспыльчивому супругу.

В один из таких дней, когда она уже почти оделась, чтобы выбраться в город и избавиться от нападок мужа, в саду раздался шум.

— Дай мне обувь, — рявкнул Реднор, и Леа опрометью бросилась выполнять приказание. Он вытащил меч, который лежал прямо у кровати. Лицо перекосило от боли — рука все еще давала о себе знать. Он так и не успел надеть обувь — дверь распахнулась, и в комнату вошли Джайлс и королевский гвардеец. Реднор поднял меч.

— Вы лорд Реднор?

—Да.

— Уберите меч, милорд, — надменно заявил гвардеец. — Я к вам по поручению короля.

— У меня есть уже некоторый опыт общения с королем, — ядовито заметил Реднор, тыкая пальцем в искромсанный бок.

Гвардеец не ожидал такого тона и продолжил уже более миролюбиво:

— Мы не причиним вам вреда, милорд. Мы лишь ищем сбежавшего заключенного.

— В спальне моей жены? — Кейн неприятно усмехнулся. — Пожалуйста, только предупредите королеву, что у меня плохой характер.

— Ну что вы, милорд! Ну, конечно, не в спальне. В подвале, в пристройках.

— Кого вы ищете? — нахмурился Реднор. Кто же может у него прятаться? У Херефорда все должно быть в порядке. Честер?

— Графа Пемброка, милорд.

— Но я ничего не знаю о моем тесте, даже того, что он был в тюрьме. Джайлс!

— Я ничего не слышал, милорд. — Старый солдат сделал знак глазами, что Пемброка в доме нет.

— Очень хорошо. Я ничего не имею против вашего визита. Вот только если бы вы просили повежливее. А сейчас убирайтесь отсюда к чертовой матери и благодарите Бога, что я не сержусь на вас. Этот дом — моя собственность, и я могу убить вас за вторжение на мою территорию. Предупредите всех, в следующий раз я таким добрым не буду.

Гвардеец, пятясь, торопливо вышел из комнаты.

— Мы уезжаем сегодня, Леа, — сказал Кейн, — только пока не знаю куда. Из дома не уходить. Это не шутка, а приказ.

— Да, дорогой. Я шагу не ступлю из этой комнаты, пока ты не прикажешь.

— А сейчас мне нужно встать — это тоже не шутка. — Он попробовал наклониться к ботинкам, но тотчас со стоном выпрямился. — Не могу. Леа!

А она уже упала около него на колени.

— Обопрись на мое плечо, — предложила Леа. — Попробуй: можешь ли ты стоять сам?

— Подожди, у меня кружится голова. Я превратил твою жизнь в кошмар. Кажется, я могу стоять. Скажи Джайлсу, пусть немедленно едет к моему отцу.

Когда Леа вернулась, Реднор шел по комнате, судорожно цепляясь за шкафы и столы. Вскоре он плюхнулся на кровать.

— Все… Больше пока не могу.

Он отбросил с потного лба волосы и нервно защипал шрам на лице. Леа села к вышиванию, но рука не поднималась взяться за работу.

— Леа, я смогу держаться в седле? — вдруг спросил он.

— В седле?! Да ты даже ходить не можешь. Куда ты собрался ехать?

— Мне нужно вывезти твоего отца из Лондона и спрятать его от королевы. Ответь мне: я умру, если проеду в седле день и, возможно, ночь?

— Ты не должен спасать его! — закричала она. Леа было ясно лишь одно — муж лезет прямо в пекло. — Он злой! Он хотел убить тебя! Ты выручишь его, а он вновь устроит против тебя заговор! — Даже страх перед отцом не сдерживал больше ее.

— У меня есть выбор? — мягко спросил он, привлекая жену к себе. — Мы связаны кровными узами. Разве я могу поднять руку на твоего отца?

— Но он ведь поднял ее на тебя!

— Да, но его смерть не может обрадовать меня. Было бы большим грехом убить его. Даже в честном поединке. Он слишком стар, чтобы сражаться со мной. И потом, Леа, подумай, как ты сможешь лежать в одной постели с человеком, который убил твоего отца?

— Он не отец мне! Он всю жизнь только мучил меня, — с горечью, осознавая правоту мужа, ответила Леа.

— Ну, хватит. Ты даже не знаешь, какие жестокие слова говоришь сейчас. Ты ненавидишь его за то, что он хотел убить меня. Но не будем сейчас об этом. Ты лучше скажи: выдержу я дорогу?

— Если не свалишься…

— Мне как-то не свойственно падать с лошади, — с легкой усмешкой ответил он. — А где гонец, которого Джайлс отправлял к моему отцу? — Он встал и побрел к двери.

Вдруг дверь распахнулась, и в комнату вошел Джайлс, а следом за ним запеленатый в лохмотья по самый нос человек. Джайлс со смехом сдернул тряпки, и Кейн замер, открыв от изумления рот.

— Пемброк?!

— Не вижу ничего смешного, — вместо приветствия злобно огрызнулся старик. — Вот уж не думал, когда просил помощи у лорда Херефорда, что он нарядит меня, как пугало и при этом будет еще и хохотать словно полоумный. Однако речь не о том. Реднор, объясни, как получилось, что ты, мой зять, не шевельнул и пальцем, пока я несколько недель мучился в тюрьме у королевы? Херефорд должен был тебе сказать, где я. Я изо всех сил старался спасти Честера. А это письмо в совет…

— Вы знали, что я был серьезно ранен на турнире? — не обращая внимания на тон Пемброка, спокойно спросил Реднор.

— Откуда? Меня держали под замком! — взвизгнул Пемброк.

— Он врет! Врет! — пронзительно закричала Леа.

— Ах ты, гадюка, — зашипел Пемброк. — Хочешь поссорить меня с твоим мужем? Твое дело — молчать. Я научу тебя держать язык за зубами!

Он стал вытягивать из штанов ремень. Леа отпрянула, а Реднор, опиравшийся на ее плечо, осел на пол. Джайлс, не проронив ни слова, вырвал ремень из рук старика, а потом помог Кейну встать.

— Откуда в вас столько наглости? — простонал Реднор. — Как вы осмелились явиться к Херефорду после того, как чуть не отправили его на тот свет? Давайте договоримся: я вывезу вас в безопасное место, но ни о какой любви и доверии между нами речи быть не может. Далее… Земель Фиц-Ричарда вы не получите — я вытащу и его и Честера из той ловушки, в которую они оба попали. Я не трону вас только ради нее, — он кивнул в сторону перепуганной Леа.

— Очень хорошо, просто замечательно! Я тебя понял. Ты хочешь обвинить меня в том, чего я не делал. Я не пытался отравить Херефорда. Он приехал пьяным, и тот бокал просто оказался уже лишним. Если я хотел навредить ему, то отчего же я не сделал этого потом?

— Да потому, Гилберт, что вы уже никому никакого вреда причинить не могли и, тем более, не можете. Лучше бы помолчали, — раздался за их спинами голос, и все повернулись к двери. На пороге стоял старый Гонт.

Старик спокойно прошел в комнату, отодвинул в сторону вышивание Леа и уселся в ее кресло, мрачно поглядывая на сына.

— Дурак ты, Кейн. Я всегда это говорил и могу только повторить. Ты расселся тут и говоришь слова, которых этот человек даже не знает. Ради чего все это? Гони ты его отсюда прочь.

— Отец, он пробудет здесь день или два. Мне нужно собраться.

— Что у тебя на уме?

Кейн не стал отвечать прямо. Он сказал, что отец, как только разберется со своими делами в Лондоне, наверняка захочет вернуться домой. Перед отъездом багаж досмотрят королевские гвардейцы. Потом он поедет домой и, когда шпионы королевы отстанут от него, повернет на юг, где и встретится с Реднором, а Реднор привезет с собой Пемброка.

— Я передам тебе Пемброка, а сам вернусь в Лондон. Ты отвезешь старика в Пейнкастл. Там он сядет на любой корабль.

— По-моему, с головой у тебя не все в порядке. Скажи мне, а как ты объяснишь свое исчезновение?

— Господи, да Леа скажет, что я сбежал куда-нибудь пьянствовать. Что захочет, то и скажет. Меня не будет всего один день. Я не думаю, что кто-то будет выяснять, где я. В доме останутся Джайлс с Бофором и будут поддерживать слухи. Я возьму с собой только Седрика.

— Главное для тебя — добраться до ворот города. За ними тебе уже ничего не угрожает. Джайлс, возьми половину моего отряда, а оставшимся скажи, чтобы собирались. Леа, ступай на рынок и купи нам в дорогу еды, да так, чтобы хватило до Уэльса.

За те два дня, что не было Реднора, Леа смогла, наконец, хоть немного отдохнуть. У нее отлегло от сердца, когда она узнала, что Реднор покинул город. Теперь можно было сосредоточиться на себе. Она в сотый раз пересчитывала дни. Сомнений не оставалось: она беременна! Правда, у нее не кружилась голова, ее не тошнило, не было никаких других признаков. Если она не ошибается, то, значит, она носит под сердцем дитя. Как же обрадуется Кейн! Могла ли она порадовать его больше, чем подарить ему ребенка в первый год супружества! Ребенок еще крепче привяжет их друг к другу.

А Гарри Бофор эти два дня ходил за леди Реднор по пятам. Он ненавидел себя, но страсть была ему неподвластна. Чего он только не делал, чтобы привлечь внимание Леа. А леди Реднор ничего не замечала. Она считала, что он, как слуга мужа, просто заботится о ней, и только.

«Если я овладею ею, — думал Бофор, — то после наложу на себя руки. Если нет — сойду с ума».

В комнату вошел Джайлс. Они с Бофором посменно дежурили около Леа. Гарри спустился вниз. Он был так погружен в свои мысли, что чуть не сбил с ног шедшего навстречу Херефорда.

— Мне нужно поговорить с лордом Реднором, — бросил тот.

— Это невозможно, — резко ответил Гарри.

— Бофор, уйди с дороги. Мне наплевать, чем он занят. Я доберусь до него, даже если для этого нужно будет спустить тебя с лестницы..

— А меня это не волнует, но пользы от этого ни вам, ни ему не будет. Вы можете прыгать вокруг него, кричать прямо на ухо. Он все равно вас не услышит — он без сознания. Если вы мне не верите, я могу позвать леди Реднор или Джайлса — пусть они вам сами скажут.

— О Господи! — простонал Херефорд. — Он так нам нужен!

— Скажите зачем. Когда он придет в сознание, мы все расскажем ему.

— Где Пемброк?

— Я не знаю. Он появлялся здесь, но Кейн был в бреду. Граф решил, что лучше всего отправить его в Арундель. Это мы и сделали. Больше мы ничего о нем не слышали.

— Вы поступили неправильно, Бофор. Если Реднор узнает… Его удар хватит. Ты знаешь, что случилось? Король и вассалы ловят Пемброка и взяли в осаду Петуорт.

— Петуорт?! Но… — едва не выдал себя Бофор.

— Что «но»?

Бофор подумал, что он должен следить за своим языком.

— Но зачем?

— Стало известно, что он там. Стефан прихватил с собой всех, кто может держать оружие, — Лестера, Глостера… Ни в одном знатном доме никого, кроме женщин, не осталось. Ты на самом деле не сможешь объяснить Реднору, что стряслось? Я хочу поехать туда. Если Мод схватит Пемброка и обвинит его в измене, то его земли перейдут к ее людям и в Уэльсе опять начнется война. Я не знаю, как быть… Со мной лишь несколько солдат. Сражаться бесполезно, а слушать меня король не будет — мы с ним давно не в ладах.

Бофору все-таки удалось выпроводить Херефорда из дома. Роджер ушел невероятно расстроенный.