"Источник" - читать интересную книгу автора (Ламли Брайан)

Глава 17 Вторжение

Майор, Агурский и все остальные, ворвавшись в помещение, в котором содержалось существо, замерли. Глядя на последние судороги и метания поджаривавшегося существа в контейнере, они не заметили, как дым мгновенным рывком заполнил пустое, напоминавшее очертаниями человеческую фигуру пространство. Гарри ушел вовремя.

Первым пришел в себя Агурский, прыгнувший через все помещение и выключивший ток.

— Кто это сделал? — спросил он неизвестно кого. — Кто будет отвечать?

Он приложил ладонь ко лбу и неверными шагами направился к дымящемуся разбитому контейнеру, в котором от высокой температуры уже начали плавиться осколки стекла. Затем, когда дыма стало поменьше, он заметил торчащие сквозь пробитую стеклянную стену почерневшие останки существа. Увидел кое-что еще, но не желал, чтобы это заметили и остальные. Сбросив с себя халат, он быстро накрыл чудовищные останки.

Между тем майор обращался к Лео Гренцелю, пеленгатору:

— Вы сказали, что он был здесь, этот пришелец. Здесь и в самом деле кто-то был, хотя, черт побери, я не в состоянии понять, как это могло получиться! Дверь была заперта, а снаружи стоит часовой. Ну да, часовой полусонный, глупый — это верно, но ведь не полный идиот! Так что... уже попасть сюда было бы очень трудно, если не невозможно, а уж что касается того, чтобы выбраться... — схватив Гренцеля за плечи, майор развернул его лицом к себе.

— Лео, здесь есть еще кто-нибудь?

Лицо Гренцеля вновь побледнело; его серые глаза стали глубоки, как космос; он покачнулся, и майор был вынужден удерживать его.

— Еще здесь, — наконец сказал он. — Он еще здесь! Майор и все остальные стали осматриваться по сторонам. Из-под халата Агурского продолжал подниматься черный дым, но останки сожженной плоти уже начали остывать. Никаких признаков постороннего присутствия не было.

— Здесь? Где, где?

— Девушка, — заколебался Гренцель. — Заключенная...

— Ташенька Кереску?

— Да, — кивнул Гренцель.

Майор обернулся к Савинкову и Слепаку.

— Как это может быть? — спросил он. Но мысль его уже работала в нужном направлении; в воспоминаниях он пролистывал когда-то попадавшиеся ему рапорта; это происходило еще до него, но, кажется, там было что-то про британцев, у которых есть человек, способный проделывать такие штуки? Говорили, что был один такой — Гарри Киф, а потом, после него — Алек Кайл. Киф был мертв, но... но после заварухи в особняке в Бронницах тело Кайла так и не обнаружили.

— Как это может быть? — переспросил своего хозяина Савинков. — Это никак не может быть! — Ответ был определенным, но...

— Может, — отстраненный голос Гренцеля оспаривал утверждение Савинкова. — Оно есть сейчас!

— Быстро! — рявкнул майор. — К камерам! Я хочу знать, что за чертовщина там творится!

Они выбежали из помещения, оставив Гренцеля в трансе, с бледным отстраненным лицом, но со всевидящими глазами, и Агурского, заворачивающего мертвое существо и его мертвого паразита в халат, дрожащего от предвкушения того, что произойдет, когда он доставит все это в свое жилое помещение, где не будет угрозы того, что кто-то увидит происходящее. Дело в том, что теперь он понимал, кем именно контролировалось безымянное существо, и хотел очень подробно исследовать этого контролера.

И действительно, теперь во всем мире для Василия Агурского не было ничего более важного, чем исследование этого паразита, чье яйцо было отложено в самого Агурского и созревало в нем!

Кошмар Тасси — звук ключа, поворачивающегося в замке ее камеры, и входящий черноглазый страшный майор — не давал ей уснуть. Такой уж это был ужас, ужас, который переживают бодрствуя. В любом случае было сомнительно, что она сможет уснуть; она не спала с тех пор... с тех пор, как майор показал ей все это. Она не могла уснуть, потому что каждый раз, закрывая глаза, видела лицо улыбающегося отца — лицо отца на теле жуткого создания.

Она не выключала свет в камере и пыталась согреться, сжавшись в клубок, но продолжала дрожать, совершенно лишенная энергии и опасаясь возвращения майора. Дело в том, что ее время истекло и вскоре он должен был явиться за ней. Он пригрозил сделать это, а майор Чингиз Хув не бросается пустыми угрозами. Если бы она могла что-нибудь рассказать ему... Но она ничего не знала. Только одно — что она самая несчастная из всех девушек на свете.

Когда Гарри вышел из бесконечности Мёбиуса, Тасси как раз повернулась набок. Мгновенно окинув взглядом камеру, Гарри понял, что они здесь одни. Он тихо шагнул к металлической койке, зажал рот Тасси рукой и шепнул ей по-русски:

— Тихо! Не шуми! Не делай никаких глупостей. Я собираюсь вывести тебя отсюда.

Он слегка развернул ее голову, чтобы она могла взглянуть на него. Потом помог ей сесть и спросил:

— Ну, порядок?

Тасси кивнула. Все ее тело дрожало. Глаза над пальцами Гарри были огромными, как тарелки. Он медленно отнял от ее лица ладонь и осторожно помог ей встать. Она взглянула на дверь, потом на Гарри и сказала:

— Кто?.. Как?.. Я не...

— Все в порядке, — Гарри приложил к губам палец.

— Но как вы попали сюда? Я не слышала, как вы входили. Я все-таки спала? — она прихлопнула ладошкой рот. — Вас прислал ко мне майор? Но я же сказала ему, что ничего не знаю! Ах, пожалуйста, не терзайте меня!

— Никто не собирается терзать тебя, Тасси, — успокоил ее Гарри. И тут он совершил серьезную ошибку. — Меня прислал твой отец. — Увидев выражение ее лица, он пожалел о том, что не прикусил свой язык.

Покачивая головой, она стала отступать от него. Теперь в ее глазах появились слезы.

— Мой отец умер, — всхлипнула она — Он умер! Он не мог послать вас... — и, уже обвиняюще:

— Что вы собираетесь сделать со мной?

— Я уже сказал, что собираюсь вывести тебя отсюда, — ответил Гарри, и в голосе его звучали нотки отчаяния. — Ты слышишь, что здесь объявлена тревога?

Она прислушалась и в самом деле услышала, сирены, которые звучали где-то глубоко, в самом сердце комплекса.

— Так вот, — продолжал Гарри, — эти сирены воют именно из-за меня, и очень скоро они явятся искать меня сюда. Так что прошу тебя — доверься мне.

Этот человек говорил невероятные веши. Либо это был какой-то подвох майора, либо это был безумец. Отсюда никто не может выбраться — в этом Тасси была уверена. Хотя, с другой стороны... а как он попал сюда?

— У вас есть ключи? — спросила она. Гарри понял, что произвел на нее определенное впечатление.

— Ключи? — он несколько натянуто улыбнулся. — У меня есть вся дверь целиком! Много дверей!

Конечно, он был сумасшедшим. Но он отличался от всех остальных, очень отличался.

— Я не понимаю, — сказала она, продолжая пятиться. Ноги ее уперлись в край кровати, и она вновь повалилась на нее.

В коридоре раздался грохот шагов, и улыбка сразу сошла с лица Гарри.

— Они идут, — сказал он. — Вставай!

Неожиданно появившиеся в его голосе властные нотки заставили ее мгновенно вскочить.

Снаружи раздались крики, звон ключей и хриплая команда майора:

— Открывайте! Быстрее! Гарри обхватил Тасси за талию.

— Обними меня за шею, — велел он. — Быстро, детка. Сейчас не время для споров!

Она послушалась. У нее не было причин доверять ему, но не было причин и не доверять.

— Закрой глаза, — сказал он. — И все время держи их закрытыми. — Покрепче подхватив ее за талию одной рукой, он, слегка крякнув, оторвал девушку от пола.

Она услышала скрип открывающейся двери камеры, а потом наступила тишина... Но это была абсолютная тишина.

— Что?.. — она не смогла закончить вопрос, чуть не оглохнув от сокрушительных раскатов своего собственного голоса. Пораженная, она на мгновение открыла глаза... Но только на мгновение. Потом она вновь зажмурилась покрепче.

— Ну вот, — сказал Гарри, опустив ее на какую-то твердую поверхность. Теперь ты можешь открыть глаза.

Она открыла их, вернее, сначала чуточку приоткрыла... а затем ее глаза стали распахиваться все шире и шире... и она прижалась к нему. Потом ее глаза закатились, и она стала медленно соскальзывать на пол.

Гарри подхватил ее, поднял и уложил на стол дежурного офицера. Только сейчас дежурный офицер, вчитывавшийся в газету, сообразил, что у него посетители. Потом из-под нижнего края газеты он увидел руку девушки, отпрянул от стола и издал сдавленный возглас.

— Все в порядке, — успокоил его Гарри, который уже начал привыкать к тому, что ему постоянно приходиться извиняться. — Это всего-навсего я и друг моего друга.

— Господи Боже Иисусе! — дежурный офицер был вынужден схватиться за стол, чтобы не упасть. Так уж случилось, что дежурил в этот день Дарси Кларк. Гарри кратким кивком поприветствовал его и стал массировать кисти рук девушки, потерявшей сознание.

Гарри прибыл в отдел в четверть второго ночи и покинул его примерно часом позже. За это время он успел поделиться информацией, рассказав Кларку все, что ему удалось узнать, и взамен получил от него тоже кое-какую информацию. По поводу Тасси Кереску он дал ряд указаний.

Она должна была получить приют и максимальную заботу со стороны штата отдела, а также постоянное политическое убежище. Следует предоставить ей русского переводчика и расспросить (однако очень осторожно и тактично) относительно того, что ей известно о Печорском Проекте. В настоящее время следует держаться как можно тише: сохранять в тайне то, что она находится на Западе, а впоследствии обеспечить ее всем необходимым для создания “новой биографии”. И, наконец, отдел должен использовать все необходимые обычные и паранормальные средства для выяснения местонахождения на территории СССР ее матери. Гарри дал Казимиру Кереску обещание и собирался сделать все, что в его силах.

Что же касается информации, которую Дарси Кларк передал Гарри...

— Это Зек Фонер, — сообщил он некроскопу.

— Зек? А что с ней? — в последний раз Гарри видел ее восемь лет назад. Тогда она была привлечена в качестве телепата для работы в особняке в Бронницах, — советский эквивалент штаба отдела, — что делало ее противником, хотя и подневольным. Гарри мог бы уничтожить ее, однако почувствовал в ней желание освободиться от хозяев из КГБ. Все, чего она хотела — это вернуться в Грецию. Он предполагал, что ей это удастся, однако... предупредил о том, чтобы она больше не попадалась ему.

— Она может принимать участие в этом, — сообщил ему Кларк.

— Что ты имеешь в виду? Работать в Печорском Проекте? — Неужели именно Зек обнаружила его присутствие там? Она сразу бы опознала его, как только он материализовался. Конечно же, там находилось и подразделение майора, так что его люди тоже могли обнаружить Гарри. В данный момент Гарри предпочитал верить во второй вариант. Ему хотелось надеяться на это.

— Да, в Печорском Проекте. Мы следили за ней еще со времен дела Бодеску. Она отсидела срок в лагере принудительного труда; не особенно тяжелый режим, но, конечно, неприятный. Потом ее отослали в Печорск. Это произошло несколько месяцев назад, но мы только что узнали о данном факте. Мы можем лишь предполагать, что она снова работает на советский отдел экстрасенсорики.

Лицо Гарри посуровело.

— Опять... — сказал он. — Я ее предупреждал по этому поводу. Что же, если она вновь с ними спуталась... — в словах его прозвучала угроза.

Кларк внимательно посмотрел на него.

— Не обстоят ли дела еще серьезнее, Гарри? В конце истории с Бодеску Зек Фонер работала с Иваном Геренко...

— Ее заставили работать с ним, — поправил Гарри, прервав Дарси. — Но она прекратила сотрудничество. Во всяком случае, я так считал.

— Ты же понимаешь, что я имею в виду, — настаивал Кларк. — У Геренко была какая-то безумная идея использования вампиров. Вот почему он с Тео Долгих и Зек вновь вернулся в это горное ущелье в Восточных Карпатах — выяснить, не осталось ли по прошествии всех этих веков чего-нибудь от похороненных созданий Фаэтора Ференци. Зек разбирается в вампирах! Отсюда напрашивается вывод, что русские нашли способ создавать этих проклятых существ, и как раз именно этим и занимаются в Печорске!

— То есть ты хочешь сказать?..

— Гарри, помнишь, как ты разделался с особняком в Бронницах?

Гарри кивнул. О да, он прекрасно помнил это. Воспользовавшись бесконечностью Мёбиуса, он заложил в поместье заряды пластиковой взрывчатки. Взрывы, потоки огня, огромная температура... и особняк превратился в дымящиеся развалины. А вместе с ним за грехи свои погиб и советский отдел экстрасенсорики. Менее чем за минуту вся территория, где он располагался, превратилась в ад, в котором не смог бы выжить ни один человек.

— Я помню, — наконец ответил он. — Только...

— Да?

— Понимаешь, Дарси, если ты прав, то, очевидно, это место должно быть уничтожено. Но пока мы тем или иным способом не убедимся в этом, — нет. У меня есть такое предчувствие, будто ответ на главный мой вопрос кроется именно там. Это может представляться рискованным — я знаю, что оттуда появилось и что, предположительно, может появиться в будущем. В общем-то, я уже столкнулся с таким образчиком, — но пока я не могу, не могу решиться уничтожить это место. Нет — если надеюсь вновь увидеть Бренду и Гарри-младшего.

На какое-то мгновение могло показаться, что Кларк все понял, но тут же он сказал:

— Гарри, это не просто “рискованно” — это смертельно опасно! Невероятно опасно! Тебе непременно нужно в этом убедиться?

Теперь настал черед Гарри. Он холодно ответил:

— Тебе тоже нужно кое-что усвоить, Дарси. Скажем, относительно смерти того старика, которая, вероятно, была предрешена уже тем фактом, что ты послал туда Джаза Симмонса. Или относительно этой девушки, которая потеряла и отца, и брата. И относительно ее матери, которая, видимо, находится сейчас в лагере и наверняка сходит с ума от горя и тревоги. Есть вещи, которые нельзя списать со счетов, Дарси. И уж конечно, тебе не удастся списать Бренду и Гарри-младшего. Так что, пока мы будем продолжать игру по установленным мной правилам.

Побледневшему Кларку оставалось лишь согласиться.

— Хорошо... Что же это будет за игра? Каким будет твой следующий ход, Гарри?

— Понимаешь, есть вопросы, на которые я ищу ответы. Похоже, что мне придется лезть на самый верх, чтобы эти ответы получить.

— Наверх? Гарри кивнул.

— Этот Печорский Проект... Если я прав и они там не выращивают вампиров, чем же они занимаются? Кому-то в этом месте это известно, и он расскажет мне обо всем. Там должен быть какой-то начальник, руководитель. Не этот майор, а кто-то, кто стоит над ним.

— Конечно, такой человек есть, — тут же ответил Кларк. — Майор отвечает за безопасность — и все. Того, кто тебе нужен, зовут Виктор Лучов, — и он начал излагать Гарри детали биографии Лучова.

Когда он закончил, Гарри мрачно покивал головой.

— Значит, это и есть тот самый человек, с которым мне необходимо поговорить. Если у кого-то и есть нужные мне ответы, так это у Дучова.

— Когда ты попытаешься встретиться с ним?

— Сейчас.

— Сейчас? — Кларк явно опешил. — Но во всем комплексе немедленно поднимут тревогу!

— Я знаю. Я создам дымовую завесу.

— Что?

— Я найду, чем отвлечь их. Позволь, я сам побеспокоюсь об этом. Ты только присмотри за этой девушкой. Кларк кивнул и протянул собеседнику руку.

— Удачи тебе, Гарри.

Некроскоп не собирался оттягивать выполнение своего обещания. Обменявшись рукопожатием, он скользнул в дверь Мёбиуса. Кларк, наблюдавший за его исчезновением, подумал: “Я тоже однажды был там! Боже, лучше бы ему туда не возвращаться”.

Виктор Лучов к этому времени вернулся в свой отсек для высокопоставленных лиц и был в ярости. Совершенно независимо от этого последнего инцидента — “вторжения”, если таковое действительно имело место — директор Проекта избрал именно данный момент для того, чтобы обратиться (причем в вызывающей манере) к майору по поводу слухов, которые начали циркулировать внутри Проекта — слухов, говорящих о жестокостях и убийстве. Речь шла об узниках офицера КГБ, о Казимире и Ташеньке Кереску.

Возможно, обращение Лучова было действительно излишне раздражительным (в конце концов, его посреди ночи разбудил звук сирен, воющих, как демоны), но этим нельзя было оправдать форму ответа майора, которую следовало бы назвать как минимум бесцеремонной. Конкретно он велел Лучову убираться прочь и дать майору возможность заниматься проблемами безопасности Проекта без постороннего вмешательства. Стычка происходила не с глазу на глаз, а в районе камер для заключенных, где экстрасенсы майора собрались толпой, разыскивая следы кого-то или чего-то. “Нюхая эфир”, как это определил один из них.

Приведенный в смятение внешним хаосом и замешательством, Лучов потребовал показать ему заключенных, и тогда майор резко обрушился на него.

— Послушайте-ка, товарищ директор, — прошипел майор КГБ, — я был бы страшно рад показать вам эту девушку — Тасси Кереску. Она находилась здесь, в камере. Чуть более часа назад она все еще здесь находилась, а снаружи камеру охранял часовой. Потом, — он развел руками, — ее здесь не стало, а дверь оставалась запертой! Так вот, я знаю, что вы мало уважаете отдел экстрасенсорики и вовсе не уважаете КГБ, но, наверняка, даже вашему, чисто научному мышлению должно быть совершенно ясно, что здесь произошло нечто совершенно исключительное, в общем-то, относящееся к области метафизики? Мои экстрасенсы пытаются выяснить, что именно тут произошло. А я, не обладающий экстрасенсорными способностями, пытаюсь хоть как-то осмыслить то, что они мне рассказывают. Так вот... Сейчас не самый подходящий момент для того, чтобы вы мне мешали!

— Вы слишком далеко заходите, майор! — прокричал Лучов.

— А я зайду и дальше, — был ответ майора. — Если вы сейчас не уберетесь с глаз долой, я прикажу сопроводить вас в жилое помещение и запереть там на замок!

— Что? Вы осмеливаетесь!..

— Послушай, поганый ученый! — рявкнул ему майор. — В качестве лица, отвечающего за безопасность Проекта, я могу осмелиться практически на все! Так вот, я говорю еще раз: существо, появившееся из-за Врат, погибло, уничтоженное неизвестным лицом или явлением. Девушка по фамилии Кереску, которая до того времени находилась под арестом, исчезла; отец ее... погиб от несчастного случая. Я позабочусь о том, чтобы вы получили копию соответствующего рапорта. И, наконец, произошло вторжение в Проект. Наша внутренняя безопасность была нарушена самым паршивым из возможных способов. Я повторяю: наша безопасность. Это моя сфера деятельности, директор, а не ваша. Так что возвращайтесь к себе и ложитесь спать. Или займитесь своей математикой, физикой или чем угодно. Идите, изучайте свою магмассу, свои серые дыры и ускоренные потоки частиц — но оставьте меня в покое!

Лучов, оскорбленный, вернулся к себе и стал составлять подробный возмущенный рапорт относительно несоблюдения субординации майором Хувом и предположительно совершенных им нарушениях.

А между тем...

В течение последних пяти минут Гарри Киф ставил “дымовую завесу”. Для начала он появился в наружной части Проекта, на патрулируемой дорожке, ведущей к воротам в каменной стене, где предпринял что-то вроде покушения на жизнь часового. Он и не старался попасть, когда стрелял в этого человека, так как не имел серьезных оснований присоединять еще одно человеческое существо к Великому Большинству. До того, как солдат успел ответить на его выстрел, Гарри нырнул в сугроб сверкающего в ночи снега и исчез в двери Мёбиуса.

Оттуда он вернулся в помещение, где содержалось существо. Проникая туда, он был готов в любой момент отступить в бесконечность Мёбиуса, но помещение оказалось пустым, и он просто подошел к запертой двери и начал лупить в нее кулаками, требуя, чтобы его выпустили. Часовой, стоявший снаружи, конечно, немедленно и адекватно откликнулся на это, так что через несколько секунд вновь завыли сирены.

Следующей целью была камера Тасси Кереску. Гарри материализовался посреди группы пришедших в замешательство экстрасенсов, нанес двоим из них быстрые увесистые удары и отступил в бесконечность Мёбиуса. Лео Гренцель и Николай Слепак лежали на полу и, скорчившись, стонали. Остальные стояли оцепенев, побледнев, пораженные тем, что видели и ощущали. Гренцель до сих пор продолжал чувствовать это, и речь шла не только о двух его передних зубах, которые расшатались от удара Гарри.

— Это он! — пробормотал Гренцель, садясь на полу и сплевывая кровь. — Это он!

Майор направлялся к месту расположения подразделения КГБ, когда вновь зазвучали сирены. Выругавшись, он прибавил ходу. Проходя через одну из дверей, соединявших секции с коридором, он наткнулся на Гарри Кифа. Он узнал его сразу или, во всяком случае, решил, что узнал. У майора была хорошая память, и он не раз видел фотографии этого человека: бывший глава британского отдела экстрасенсорики Алек Кайл!

Гарри, уткнув свой браунинг под подбородок майору, сказал:

— По выражению вашего лица я вижу, что вы меня узнали. Это дает вам определенные преимущества надо мной, но, позвольте, я тоже попытаюсь угадать — майор Чингиз Хув?

Майор, сглотнув слюну, кивнул и поднял руки вверх.

— Майор, вы занимаетесь не своим делом, — Гарри прижал ствол пистолета поплотнее. — Примите мой добрый совет и сматывайтесь отсюда, пока есть такая возможность. И молитесь о том, чтобы больше никогда мне не попадаться. — Сделав шаг назад, он начал высматривать какую-нибудь дверь.

Секундной невнимательности Гарри хватило для того, чтобы майор успел выхватить из кобуры собственное оружие и выстрелить. Гарри почувствовал, как пуля с жужжанием пролетела мимо его лица и, словно рассерженная оса, отправилась в вечный полет в бесконечность Мёбиуса. Потом и майор, и коридор перестали существовать, а сам он направился в другое место.

Вновь он возник на командном пункте Проекта, расположенном в глубине служебных помещений, и, приставив дуло пистолета к виску сидевшего за столом старшего сержанта, потребовал указать ему дорогу к помещению, где жил директор Лучов. Перепуганный сержант показал ему все что нужно на висевшем на стене подробном плане всего Печорского комплекса, за что Гарри вознаградил его ударом ребра ладони по шее, обеспечив парню отдых по крайней мере на полчаса. Затем он вновь переместился.

К этому времени “дымовая завеса” была уже установлена. Ровно в 5.22 утра по местному времени он материализовался в вызывающих клаустрофобию помещениях, которые занимал Виктор Лучов. Лучов сидел у телефона, пытаясь выяснить, что означает новый взрыв активности сирен, и в этот момент возник Гарри. Он появился за спиной у Лучова, дал ему возможность завершить разговор и повесить трубку и только тогда сказал:

— Директор Лучов? Это из-за меня воют эти сирены, — он сделал автоматическим пистолетом движение в сторону груди Лучова. — Лучше садитесь.

Лучов, оторвавшись от телефона, увидел Гарри, пистолет и то, куда направлен его ствол — именно в таком порядке. Он качнулся, будто его ударили в висок.

— Кто?.. Что?..

— Кто я — не имеет значения, — ответил ему Гарри. — А вот что мне нужно выяснить, я вам скажу.

— Тот, о ком говорил майор! — наконец ахнул Лучов. — Я-то считал, что все это — часть какого-то выдуманного им самим заговора.

— Садитесь, — вновь предложил Гарри, указывая пистолетом на ближайшее кресло.

Лучов подчинился приказу Гарри, и на его лысом черепе под недавно затянувшейся кожей начали заметно пульсировать кровеносные сосуды.

Гарри, взглянув на травму Лучова, понял, что речь идет о каком-то недавнем инциденте.

— Несчастный случай?

Поджав губы, дыша несколько чаще, чем обычно, Лучов молчал. И он, и Гарри вздрогнули, когда с пронзительным звоном ожил телефон. Гарри бросил хмурый взгляд на аппарат. Да, похоже, у них здесь работают способные люди; видимо, они уже обнаружили его местонахождение; у него не хватит времени расспросить Лучова — здесь, во всяком случае.

— Вставайте, — сказал он и рывком помог Лучову встать с кресла. Затем скользнул в дверь и вытащил его вслед за собой.

В следующий момент они оказались на подъездной дорожке на поверхности ущелья, где в глаза им ударили снег и ветер. Гарри взглянул вверх, на едва прорисовывающиеся силуэты гор. Лучов, поняв, где он находится, — там, где в соответствии со всеми законами науки он никак не мог находиться, — едва успел издать какие-то нечленораздельные звуки...

Гарри протащил его, кричащего, через другую дверь, прошел через бесконечность Мёбиуса и вновь вышел из нее на каком-то горном карнизе, высоко над Печорским ущельем. Лучов, увидев разверзшуюся под ногами пропасть, едва не потерял сознание. Издав пронзительный крик, он вжался спиной в поверхность утеса, находившегося позади него. И вновь требовательный голос Гарри произнес:

— Садитесь, пока не упали.

Лучов осторожно присел, кутаясь в домашний халат, дрожа и от холода, и от ужаса, вызванного этими совершенно невероятными и в то же время, безусловно, реальными событиями. Гарри присел рядом с ним на колено и отложил в сторону пистолет.

— Знаете, мне кажется, что в такой одежде вы замерзнете до смерти через десять-пятнадцать минут. Так что вам лучше побыстрее начать говорить. Есть ряд вещей, которые я хотел бы узнать о Печорском Проекте. Кроме того, у меня есть основания считать, что вы один из тех, кто лучше других может рассказать об этом. Поэтому я буду задавать вопросы, а вы — отвечать на них.

Лучов, собрав, насколько был способен, мечущиеся мысли, попытался сохранить в какой-то степени достоинство.

— Если... Если у меня осталось всего пятнадцать минут, так то же самое можно сказать и о вас. Мы оба замерзнем до смерти.

Гарри усмехнулся волчьей усмешкой.

— Похоже, вы не слишком быстро соображаете, да? Мне ведь не обязательно оставаться здесь. Я могу оставить вас прямо сейчас, вот так... — и он исчез.

На том месте, где он находился, закружились в вихре снежинки. Возникнув вновь, он сказал:

— Так как мы поступим? Вы побеседуете со мной или мне сразу вас тут оставить?

— Вы — враг моей страны! — выдавил из себя Лучов, чувствуя, что мороз уже добирается до него.

— Вот это ваше местечко, — Гарри кивнул в сторону лежащего внизу свинцового щита, — является, судя по всему, врагом всего человечества; во всяком случае, потенциально.

— Если я расскажу вам что-нибудь... хоть что-нибудь о Проекте, я стану изменником! — запротестовал Лучов.

Такого рода беседа не устраивала Гарри, который тоже начал замерзать.

— Послушайте, — сказал он, — вы ведь уже видели, на что я способен, но вы видели далеко не все. Помимо всего прочего я еще некроскоп, то есть я умею разговаривать с мертвыми. Так что я могу поговорить с вами живым, но могу поговорить и с мертвым. Когда вы станете мертвым, вы будете просто рады побеседовать со мной, Виктор, потому что тогда я останусь вашей единственной связью с этим миром.

— Говорите с мертвыми? — Лучов съежился еще больше. — Вы сумасшедший!

Гарри пожал плечами.

— Мне ясно, что вы слабо разбираетесь в том, что могут делать экстрасенсы. Насколько я понимаю, вы не очень ладите с майором?

Зубы Лучова начали щелкать.

— Экстрасенсы? Это имеет что-то общее с экстрасенсорным восприятием?

У Гарри заканчивались и время, и терпение.

— Ладно, — сказал он, выпрямляясь, — вижу, что вам нужны убедительные доказательства, так что я пока оставлю вас. Я отправлюсь в какое-нибудь место, где потеплее. Вернусь примерно через пять, а может — через десять минут. За это время вам нужно на что-то решиться: побеседовать со мной или попытаться слезть отсюда. Мне лично кажется, что вам не удастся этого сделать. Я думаю, что вы упадете и уж потом, когда я найду ваше мертвое тело на дне ущелья, мы снова поговорим.

Лучов ухватил его за щиколотку. Все это было кошмарным сном. Должно было казаться кошмарным сном, но переживалось абсолютно реально. Реально, как та лодыжка из плоти и крови, за которую он ухватился.

— Подождите! Подождите! Что... что именно вы хотите знать?

— Так-то лучше, — сказал Гарри. Он поставил Лучова на ноги и увлек его в несколько более комфортабельное место, на вечерний пляж в Австралии. Лучов ощутил подошвами ног горячий песок, увидел волнующийся океан, иссеченный бесконечными белыми гребнями волн, неожиданно почувствовал, что ему отказывают ноги, и сел. Он сидел на песке с расширившимися глазами, почти лишившись чувств.

На пляже было пусто. Гарри сверху вниз взглянул на Лучова и покачал головой. Потом он разделся и отправился поплавать. Когда он выходил из моря, Лучов уже был готов для разговора...

Когда Лучов закончил (то есть, когда у Гарри кончились вопросы к нему), было почти темно. В четверти мили от них с ревом появилось несколько автомобилей, из которых высыпала куча молодых людей с одеялами и всем, что необходимо для приготовления барбекю. Ветер доносил оттуда смех и звуки рок-музыки.

— Там, в Печорске, сейчас уже утро, а точнее — день, — сказал Гарри. — Они, однако, будут бегать кругами, разыскивая вас. Если среди людей майора есть пеленгаторы, то они приблизительно установят ваше местонахождение, однако для абсолютной уверенности им придется прочесать весь комплекс. К этому времени все причастные лица наверняка уже очень устали. Одно можно сказать с уверенностью: теперь этот майор примерно представляет, против кого он идет.

Теперь послушайте меня внимательно: вы решились на сотрудничество со мной и я хочу честно предупредить вас. Может случиться так, что мне придется уничтожить Печорск. Не в своих интересах, не в интересах какой-то нации или конкретной группы людей, но в интересах всего человечества. Однако в любом случае, даже если со мной что-нибудь случится, Печорск, вероятно, все равно будет уничтожен. Американцы не собираются сидеть сложа руки, ожидая, какие еще монстры вылезут оттуда.

— Конечно, — ответил Лучов. — Я предвидел такую возможность. Несколько месяцев назад я обратился к руководству с изложением своих опасений и рекомендациями по данному вопросу. Со мной согласились, приняв эти рекомендации. На этой неделе, может быть, даже завтра, то есть уже сегодня, в Печорск начнут приходить грузовики из Свердловска. На них будет доставлено новое оборудование, гарантирующее безопасность. Так что, как видите, если не по всем пунктам, то хотя бы по этому наши с вами мнения совпадают. Ничто... постороннее не должно более выбраться из Печорска...

Гарри кивнул.

— Перед тем, как я доставлю вас обратно, — сказал он, — мне хотелось бы задать еще один вопрос. Имея дело с Вратами в Печорске, вы все-таки посчитали мое появление невероятным. То есть вам не кажется, что оба явления в принципе схожи? Ведь в Печорске у вас... серая дыра? Лучов встал и начал стряхивать с одежды песок.

— Разница состоит в следующем, — сказал он. — Мне известно, каким образом возникли Печорские Врата. Я разработал большую часть математического аппарата Проекта. Данные Врата являются физической реальностью, и в них нет ничего нематериального или неустойчивого. Они относятся к области физики, а не метафизики. Да, они возникли случайно, но я по крайней мере знаю, как протекала эта самая случайность. Вы, напротив... Вы являетесь всего лишь человеком! Я не могу понять, каким образом такое могло случиться с вами.

Гарри, поразмыслив над ответом, наконец кивнул.

— В общем-то, полагаю, и меня можно назвать “случайностью”, — ответил он. — Результатом сочетания событий с вероятностью одна миллионная. В любом случае я вас предупредил по поводу Печорска. Оставаясь там, вы рискуете своей жизнью.

— А вы считаете, что мне это неизвестно? — Лучов пожал плечами. — И все-таки это моя работа. Я так же, как и вы, буду заниматься ею. Что вы собираетесь делать сейчас?

— После того, как доставлю вас обратно? Мне необходимо выяснить, что происходит по другую сторону этих Врат. Там, должно быть, есть и что-то иное, помимо тех кошмаров, которые вы мне описали.

Да, там должно быть что-то, потому что, в противном случае, каким образом маленький Гарри и его мать смогли бы там существовать? Если они там существуют. А что, если есть и иные измерения, кроме этого? Что, если Гарри-младший увлек свою мать еще дальше?

Гарри оставил Лучова около огромных раздвигающихся ворот, через которые въезжали грузовики. Оставил его в сером утреннем свете, в снегопаде, колотящего в огромные ворота и требующего впустить его. Тут же Гарри отправился в комнату Лучова, обнаружил, что она пуста, запер ее изнутри и позаимствовал белый халат, который приметил еще во время первого визита сюда. На кармане была эмблема, свидетельствующая о том, что владелец халата является ученым либо техником Проекта. В кармане он обнаружил очки с тонированными стеклами и нацепил их на нос.

Не мешкая более, он направился прямо в самое сердце сооружения, материализовавшись на “кольцах Сатурна”, как раз между двумя установками с пушками Катушева. Он стоял совершенно неподвижно, фиксируя в сознании дверь Мёбиуса, готовый в любой момент отступить... но все, казалось, было в порядке. Какой-то солдат, прислонившийся к стене из застывшей лавы, заметил его, слегка испугался, выпрямился и небрежно откозырял. Гарри пристально взглянул на него, что вызвало у солдата неприятное ощущение, а затем повернулся и начал рассматривать эту огромную пещеру. Особенно внимательно он смотрел на ослепительно белую сферу, которая и была Вратами...

Тут находились и другие техники. Все выглядели усталыми после ночного дежурства. Даже стрелки возле пушек, направленных на Врата. Двое ученых прошли мимо Гарри, о чем-то беседуя и двигаясь по направлению к дорожке, которая вела к самой сфере. Один из них мимоходом обернулся и дружелюбно, как знакомому, кивнул. Гарри было интересно, за кого его могли принять. Он кивнул в ответ, пошел за этой парой и, перейдя на другой уровень колец, свернул и пошел прямо к центру.

Позади него кто-то из солдат прокричал:

— Алле! Вы находитесь на нашей линии огня! Это не разрешено!

Гарри, небрежно оглянувшись, продолжил свой путь. Оставив внутреннее кольцо платформы, он ступил на дорожку, ведущую к сфере. Хотя ворота в электроограде уже начали закрываться, он успел пройти через них и достиг места, где доски были ободраны и обожжены. Позади него ворота в ограде вновь раскрылись и послышались чьи-то торопливые шаги. Гарри услышал тихое сердитое бормотание. Однако его больше беспокоили пушки системы Катушева, направленные прямо на него, вернее, на Врата.

— Послушайте... — кто-то находившийся позади него прокричал ему едва ли не в самое ухо.

Гарри скользнул в дверь Мёбиуса... и с непривычным для него чувством паники, понял, что все пошло не так!

Контур этой двери прорисовывался в сознании Гарри нечетко. Края ее колебались, словно в восходящих потоках горячего воздуха. Она воспарила совсем рядом с ним, стала медленно дрейфовать в направлении сферы, как будто та привлекала ее, постепенно замирая и затухая. Ни с чем подобным Гарри до сих пор не сталкивался. Он скользнул в другую дверь, и с тем же результатом: сфера одновременно и притягивала, и отвергала эти двери — она делала их менее устойчивыми, раскачивая и уничтожая их. Она их отменяла!

Чья-то рука легла на плечо Гарри, и в то же время он услышал крики, которые доносились с широкой деревянной лестницы, которая выходила из наклонной шахты. Кто-то пронзительным голосом кричал: “Он здесь! Он здесь!” Когда сержант, схвативший Гарри за плечо, развернул его к себе, тот, взглянув в направлении лестницы, увидел, что из устья шахты выскакивает майор и с ним еще какой-то человек. Гарри подумал: “Боже, неужели этот ублюдок никогда не спит?”.

Майор, похоже, поддерживал своего спутника, не давая ему упасть. Это был один из экстрасенсов, которого Гарри ударил, ставя “дымовую завесу”. Он посмотрел прямо на Гарри и завопил: “Это он!”, и мрачный взгляд майора последовал в направлении его дрожащей вытянутой руки.

Глаза майора тут же блеснули.

— Открыть огонь! — немедленно закричал он, указывая на Гарри. — Застрелить его! Убить его! Это пришелец, чужак!

Сержант, который до сих пор удерживал Гарри, отпустил его, отступил на шаг назад и начал вытаскивать из набедренной кобуры свой пистолет. Гарри шагнул вслед за ним и, сделав подсечку, сбросил противника с дорожки. Упав на доски, Гарри распластался, уйдя с линии огня пушек. Он отыскал дверь Мёбиуса, находящуюся на одном уровне с дорожкой, висящую в пустоте. Он собирался нырнуть в нее головой вперед... но дверь задрожала, заколебалась, стала плыть вверх и в направлении светящейся сферы!

Гарри слышал, как командир расчета кричит: “Прямой наводкой, прицел визуально...” Он понял, что следующая команда будет “Огонь!”. До того, как будет произнесено это слово, следовало исчезнуть отсюда. Раньше, чем эта исчезающая дверь успела полностью раствориться, он метнулся в нее. Хотя, казалось, она остается лишь в виде рисунка на самой поверхности сферы, но это был его единственный шанс.

И он влетел в эту дверь... терзаний.

Когда Гарри пришел в себя, он парил в бесконечности Мёбиуса, по всей видимости, двигаясь в совершенно незнакомом ему регионе этого пространства. Тело и душа его были истерзаны, а шестое чувство, обычно острое, как бритва, стало притупленным и неясным. Приложив солидные усилия, он сформулировал ментальные уравнения и скользнул в какую-то дверь. Она раскрылась в глубокую пропасть космоса, вид созвездий которого был для него чужим. Немедленно захлопнув эту дверь, он начал пробовать другие.

Он обнаружил дверь в будущее и проник в нее. Здесь не было никаких голубых линий жизни, кроме его собственной, бившейся возле двери и исчезавшей куда-то, свернув под прямым углом. Отсутствие каких-либо признаков человеческой деятельности или хотя бы следов такой деятельности укрепило Гарри во мнении, что он сбился с пути и оставил где-то вдалеке привычный ему мир людей.

Начиная впадать в панику, он попробовал последнюю дверь... и взглянул на поверхность ревущей пламенем звезды. Он захлопнул и эту дверь, а затем заставил себя успокоиться. Да, он потерялся, но потерянное всегда можно найти. Действительно, он не знал, где находится и как попал сюда, но поскольку он каким-то образом попал сюда, то должен быть и обратный путь. Правда... пространство — это довольно крупная штуковина, и Гарри Киф чувствовал себя малой исчезающей точкой на фоне бесконечности.

Потом...

— Гарри? — шепнул в его сознании отдаленный знакомый голос. — По-моему, я узнал вас! — Голос приближался и быстро крепнул. — Но что это такое? Вы нарушаете границы ?

— Мёбиус! Слава Богу! — сказал Гарри.

— Бог? Это лежит вне сферы моих исследований, Гарри, — сообщил ему Мёбиус. — Я предпочитаю благодарить свои уравнения, если вы не возражаете. Хотя, полагаю, можно спорить по поводу того, не является ли это одним и тем же!

— Каким образом вы оказались здесь? — Гарри уже успокоился. — Где бы это “здесь” ни находилось.

— Оно находится в созвездии Ориона, — ответил Мёбиус. — Интересней другое: что здесь делаете вы? Гарри объяснил.

— Ага! — пробубнил Мёбиус. — Что ж, для начала позвольте доставить вас домой, а потом посмотрим, сумеем ли мы найти объяснение случившемуся. Если вы попросту последуете за мной...

Гарри, устремившийся за Мёбиусом, очутился в знакомых местах и материализовался на Лейпцигском кладбище. Был вечер, и это означало, что он провел весь день (а может быть, два дня) в бесконечности Мёбиуса. В сером равнодушном свете кладбищенского двора Гарри, замигав глазами, качнулся. Ноги отказывались держать его, и он присел на могилу возле надгробия.

— Вам не помешал бы хороший продолжительный отдых, мой мальчик! — сказал ему Мёбиус.

— Вы правы, — согласился с ним Гарри, — но для начала мне хотелось бы знать, можете ли вы объяснить случившееся со мной?

— Мне кажется, что могу, да, — сказал великий математик. — Вы ведь сами связывали мое ленточное измерение с параллельным планом, а эти Врата в Печорске как раз и ведут к нему. Они же являются Вратами между разными планами бытия. И то, и другое — отрицательные состояния, дефекты идеальной поверхности времени-пространства. Так вот, возьмите два магнита и соедините их отрицательные полюса — что вы получите?

— Они оттолкнутся, — пожал плечами Гарри.

— Вот именно! То же самое происходит с этими Вратами и с Дверями, которые вы создаете в собственном сознании. Однако Печорские Врата сильнее, и потому это отталкивание происходит гораздо более активно. Воспользовавшись дверью, которая находилась у самой сферы Врат, вы пролетели через бесконечность Мёбиуса, как снаряд из пушки! Ваши уравнения оказались размазанными; вашему телу пришлось пережить напряжение, которое оно ни за что не перенесло бы в физическом мире. В трехмерном пространстве вы мгновенно погибли бы! Вас спасли лишь свойства бесконечности Мёбиуса, поскольку она бесконечно упруга. Отсюда урок: возможно, вам не удастся провести свое метафизическое “Я” через Врата. Пожалуйста, проходите туда, если вам нужно, в обычном человеческом образе, но никогда более не пытайтесь войти туда с помощью бесконечности Мёбиуса.

Гарри нахмурился, а потом медленно кивнул.

— Вы правы, — согласился он. — Я совершил глупость... Но не совсем по своей вине. Я и не намеревался использовать бесконечность Мёбиуса в сочетании с Вратами, но так уж все сложилось. Меня подвело любопытство. Мне непременно нужно было увидеть, как выглядят эти Врата — увидеть их собственными глазами. А теперь нет ни единого человека во всем Печорске, который не знал бы, как я выгляжу! В следующий раз, когда я суну туда нос, мне его наверняка немедленно прищемят.

— Что же вы будете делать?

Откинувшись, Гарри прислонился к могильному камню и вздохнул.

— Я не знаю. Но знаю, что устал.

— Отправляйтесь домой, — посоветовал Мёбиус. — Спите и отдыхайте. Когда вы проснетесь, все для вас будет гораздо ясней.

Попрощавшись и поблагодарив Мёбиуса, Гарри последовал его совету. Он материализовался в квартире Джаза Симмонса в горизонтальном положении, в двух дюймах от постели, и мягко опустился на нее. Как только голова его коснулась подушки, он уснул...