"Кэтлоу" - читать интересную книгу автора (Ламур Луис)

Глава 4

На улице какой-то подвыпивший пастух с гиком проскакал мимо «Дровер-Коттеджа». В обеденной зале со столами, накрытыми льняными скатертями, стало очень тихо.

— Мой долг — задержать тебя.

— Знаю.

— Черт со всем этим! Если бы вы были действительно виновны, всех бы вас задержал, но вас отправят в Техас, а там Паркман будет диктовать судье, как ему с вами поступить. Нет, сначала я подам в отставку.

Биджа Кэтлоу откинулся на спинку стула, оглядел зал. Только несколько столиков были заняты скотоводами, торговцами и покупателями скота.

— Бен, ты заказываешь мне лучший ужин из того, что может предложить эта забегаловка, и шикарную выпивку. Не зря же болтают, что у здешних завсегдатаев самые причудливые запросы. После этого, — он оперся кончиками пальцев о стол, — арестуешь меня и отправишь в Форт-Смит.

— Дьявол меня раздери, если я это сделаю!

— Послушай, ты — это закон. Никем другим быть не можешь, даже если попытаешься. Подашь в отставку — потеряешь все, что с таким трудом приобрел. Так что, валяй, накладывай на меня свою лапу. Это будет правильно.

Бен Кауэн хотел было возразить, но он наперед знал, что можно ожидать от этого сорвиголовы, темпераментного и импульсивного, словом, истинного ковбоя Биджи Кэтлоу.

— А как насчет Рио и Мерридью?

Кэтлоу лукаво ухмыльнулся:

— Сейчас, Бен, ты еще кое-что обо мне узнаешь. Я забрал эту телеграмму около часа назад, поэтому, само собой, первым делом двинул в лагерь. Должен же я был, в конце концов, вручить ребятам их кровные денежки. Представляешь, им удалось заглянуть в телеграмму, так что сейчас они во всю шпарят по тракту. Правда, не знаю куда. Можешь, конечно, поискать их, если нечего делать, но сцапать тебе ребят ни в жизнь не удастся.

— Биджа, не будь чертовым дураком! Сматывайся отсюда сию же минуту, я даю тебе фору — один час. Этого времени хватит с лихвой или я тебя не знаю! Ты же понимаешь, у Паркмана в округе все суды под колпаком. Он добьется, что тебя вздернут!

Кэтлоу взял охлажденную бутылку вина, наполнил стаканы.

— Этот официант еле шевелится. — Он поднял глаза на Бена, в них играли искорки дьявольского лукавства. — Точно, ты прав, как предсказатель погоды, — то ли будет дождь, то ли не будет. Но тут к гадалке ходить не надо — Паркман спит и видит, как бы меня вздернуть. Только запомни, Бен, отсюда до Техаса слишком длинная дорога.

Спустя две недели Бен Кауэн оторвал глаза от очередного отчета, над которым корпел, — возле его стола стоял Рутс.

— Твоя просьба о переводе удовлетворена, Бен. Тебе предстоит отправиться в Нью-Мексико. — Он повернулся, затем остановился вновь. — А между прочим, твой пленник, ну, которого ты сцапал, Кэтлоу кажется. Ну так вот, он сбежал.

— Угу… На одном из перегонов четверо или пятеро всадников освободили его — кто-нибудь пострадал?

— Дьявольщина, нет, конечно! Судя по тому, что я слышал, Кэтлоу подружился со всеми в экипаже, включая кучера, и они с радостью наблюдали, как он давал деру. Известен один из налетчиков, освободивших арестованного. Полицейский, сопровождавший его, утверждает, что это был Рио Брай.

Биджа оказался прав. До Техаса слишком длинный путь.

Легенды о Кэтлоу ходили и до этого, но, начиная с того побега, стали множиться со страшной силой. Любое ограбление на тракте Хьюстон — Техас неизменно приписывалось ему, не важно, был ли он виновен на самом деле или нет. И все сходились в одном: Биджа Кэтлоу не забыл Паркмана.

На следующий год Паркман отправил три стада в Канзас и потерял первое еще до того, как оно достигло Нэйшн — места обитания индейцев. Кто-то обратил стадо в паническое бегство, собрать его не удалось. Животные как в воду канули.

Никто не смог предложить разумного объяснения, что случилось со скотом. Стадо в три тысячи голов не может провалиться сквозь землю, однако скотина будто испарилась.

Между тем внезапно выяснилось, что Биджа Кэтлоу зарегистрировал клеймо «888 Бар». У фургонов во время их стоянок и во всех салунах Техаса люди стали посмеиваться. Дело в том, что три восьмерки и слово «Бар» очень легко могли наложиться на клеймо Паркмана «ОР Бар», сделать его незаметным. Что, весьма вероятно, и произошло.

Кэтлоу никогда нельзя было застать дома. Зато весьма крутой, закаленный в передрягах пастух Хаустон Шарки был, и не просто был дома. А засел там с винчестером и шайкой отчаянных ребят, которые охраняли места, где пасся скот с клеймом «888 Бар», никого туда не подпускали.

Несколько раз к ним наведывались представители закона в поисках Кэтлоу, им любезно предоставили возможность посмотреть везде, где пожелают.

Посетил их также и Паркман в сопровождении двух мордоворотов, угрожая забить бычка, срезать кусок кожи с клеймом, чтобы глянуть на его внутреннюю сторону, убедиться самому и убедить всех, какое клеймо стояло первоначально.

Шарки загнал патрон в магазин винчестера.

— Валяй, Паркман, — заявил он, — и надейся, что клеймо действительно поддельное, потому что, если это не так, уложу тебя наповал рядом с бычком.

Паркман глянул на Хаустона Шарки, на винчестер, затем перевел глаза на спутанного веревкой бычка. Он-то был уверен, что клеймо изменили. Ну а если предположить, что это не так? Получится, что он обзовет этого человека вором, а по местным понятиям — это самое страшное оскорбление. Ни один суд в округе не обвинит Шарки в убийстве, оправдает, поскольку по техасским представлениям о чести его поступок будет считаться правильным.

Паркман помедлил, смешался, наконец ретировался. Но убрался восвояси вне себя от гнева, дав зарок во что бы то ни стало добраться и до Кэтлоу, и до Шарки.

Спустя две недели после этого высокий, с холодными глазами всадник пробирался через неприветливую местность к югу от Ньюкаса. При нем были винчестер и револьвер.

Биджа Кэтлоу говорил по-испански с такой же легкостью, как любой мексиканец в округе. Он вполне прилично и непринужденно объяснялся с сеньоритами и вообще был очень заметным человеком в Пьедрас-Неграс — городке за рекой, недалеко от Игл-Пасс. Биджа задушевно смеялся, держался со всеми по-дружески, обменивался лошадьми, ставил выпивку и все такое прочее. Его популярность была столь велика, что, когда высокий мужчина с холодными глазами въехал в городок и стал о нем расспрашивать, сам Кэтлоу был проинформирован об этом уже через полчаса.

Впрочем, вскоре слух, что Паркман нанял убийцу и тот разыскивает Биджу, докатился почти до каждого жителя мексиканского городка.

Мэтт Джайлс начал убивать еще мальчишкой во время вооруженных беспорядков на северо-востоке Техаса и завершил свое «образование» в армии конфедератов, став первоклассным стрелком.

Уволенный из армии после окончания войны, Мэтт снова подался в Техас. Считалось, что он самый надежный человек из тех, кто занимается заказными убийствами. Паркман до этого уже дважды прибегал к его услугам.

Джайлс никогда не видел Биджи, но достаточно наслушался про него разных историй. Знал по описаниям, как он выглядит, и про себя решил, что образ Кэтлоу сильно приукрашен. Прибыв в Пьедрас-Неграс, он без особого труда определил его местонахождение — в городке только о нем и говорили.

Местный блюститель порядка был в контакте с Кэтлоу — это заключалось в том, что они неделями пили на пару и резались в покер.

— Наша тюрьма, — заявил представитель закона, — вполне пригодна, чтобы годами содержать еще одного узника. Этого синьора Джайлса… Могу его арестовать.

— Оставьте его в покое, — ответил Биджа. — Если я ему так нужен, готов избавить его от лишних поисков.

Кэтлоу, вся жизнь которого прошла под знаком непредсказуемости и сиюминутных действий, внезапно сделался самым аккуратным и последовательным человеком. Жил строго по расписанию: в определенный час вставал, в одно и то же время посещал закусочную, соблюдал сиесту, как заправский мексиканец. После полудня упражнялся в искусстве верховой езды и каждый вечер возвращался домой одной и той же дорогой.

Жители Пьедрас-Неграс видели все это и забеспокоились не на шутку — такой строгий распорядок дня облегчил поиски Биджи для гринго-убийцы.

Джайлс наблюдал и изучал перемещения Кэтлоу. Никогда прежде не встречавшийся с ним, он всерьез поверил, что тот изменил образ жизни, а так как сам отличался методичностью, то находил его поведение вполне естественным и единственно правильным.

Он тщательно изучил маршрут до закусочной, но на нем негде было устроить засаду и обеспечить путь к отступлению. К этому времени Джайлсу стало известно, сколько у Биджи друзей в Пьедрас-Неграс, понял, что они поднимут тревогу еще до того, как он успеет скрыться. Следовательно, убийство должно быть осуществлено там, откуда можно беспрепятственно ускользнуть и где удастся уложить жертву с одного выстрела.

Направляясь в закусочную или возвращаясь из нее, Кэтлоу всегда находился в окружении друзей. Вскоре Джайлс определил, что единственное место, где можно убить без опаски, — это дорога, на которой Кэтлоу упражнялся в верховой езде. Нашлось там и местечко для укрытия, отвечающее всем его требованиям.

В шестидесяти ярдах от дороги, где Кэтлоу выезжал своего скакуна, находилась груда валунов и кустарник, а за ними — овражек, по которому можно было подобраться незамеченным. В общем, место что надо.

Джайлс был терпеливым человеком, но напрочь лишенным воображения, это и сыграло роковую роль. Он наблюдал, выбрал место, а на седьмой день своего прибытия в Пьедрас-Неграс выскользнул из города, затаился в валунах. Там рассчитал, где должна оказаться голова Кэтлоу, прикинул, куда будет, если придется, стрелять второй или третий раз, хотя такого с ним никогда не случалось. Словом, осталось только ждать.

Прошло время, наконец издалека увидел Кэтлоу, с легкостью гарцующего на прелестной черной лошади. На мгновение Джайлс ощутил легкий укол зависти — ему захотелось быть хозяином такого скакуна.

Поднял ружье, приготовился.

Внезапно наездник резко изменил направление. Джайлс выругался. Подумал: «Что за чертовщина!»

Минутой позже сзади раздался голос:

— Никак я тебя одурачил? Ну что ж, вот мы и встретились!

Очень немногим людям дано знать момент своей смерти. Но Мэтт Джайлс понял — для него этот момент наступил. В приступе дикого отчаяния сообразил, что все кончено, однако решил доиграть до конца. Перевернулся на спину и выстрелил.

Только до того, как он успел перевернуться, в него уже впились две пули: одна прошла через плечо и вышла наружу из груди, вторая вонзилась между ребер. Он в первый и в последний раз глянул в глаза Биджи Кэтлоу.

Его же пуля просвистела в чистом, прозрачном воздухе над живописным мексиканским ландшафтом.

Паркман лежал в своей просторной кровати, уставившись в потолок. Он провел бессонную ночь. Таких бессонных ночей было несколько с тех пор, как пришла весточка от Джайлса из Игл-Пасс о том, что тот нашел Кэтлоу. Теперь с нетерпением ждал известий о его смерти.

Наконец не смог дольше лежать, встал и оделся. Прошел на кухню — и застыл как вкопанный. Весь стол был заставлен грязными тарелками, его лучшими тарелками, привезенными им из Каролины.

Никто, ну просто никто, кроме, разумеется, его самого, не пользовался этим сервизом. И он-то извлекал его на свет Божий, только когда приглашал гостей.

Повар должен был уже закончить свою работу — Паркман посмотрел на часы — час назад.

Паркман был вспыльчивым человеком, теперь пришел в ярость. Он вышел из кухни, направился к сторожке — и опять глазам своим не поверил.

Лошадей в загоне не оказалось. Каждое окно сторожки снаружи было завешено одеялом. От дверной ручки к столбику коновязи тянулась веревка, удерживая дверь закрытой, а еще к столбику был привязан двуствольный дробовик, нацеленный на дверь. Курки были взведены, все устроено так, что любой, попытавшийся открыть дверь изнутри, неизбежно вызвал бы выстрелы из обоих стволов.

Паркман подошел к столбику и, соблюдая осторожность, отвязал дробовик. Затем открыл дверь сторожки, крикнул:

— Что, черт возьми, здесь происходит? Клянусь Богом, Гарри, я сыт по горло твоими шуточками и…

Но тут краем глаза увидел просторную веранду дома, которая до этого момента ниоткуда не просматривалась. Там кто-то расположился в его любимом кресле. Паркман окликнул его, но не получил ответа.

Обрадовавшись возможности излить на кого-то гнев, он почти бегом ринулся к веранде. Незваный гость в шляпе, надвинутой на глаза, казалось, безмятежно спал.

Прыжками взлетев по ступеням, Паркман сорвал с наглеца шляпу, открыл было рот, чтобы обрушить на него град ругательств. Но тут увидел холодные глаза Мэтта Джайлса.

Уже к ночи о случившемся говорили на всех стоянках. Вместе с гуртовщиками необыкновенная история поползла по трактам дальше, на север. Паркман направил наемного убийцу к Бидже Кэтлоу, а наймит вернулся к пославшему… мертвым. Мало этого, Биджа увел у владельца салуна табун великолепных скаковых лошадей, включая и его самого любимого коня. Он ел в его доме из драгоценных тарелок хозяина.

Даже работники Паркмана посмеивались.

Прежде чем похоронили Мэтта Джайлса, осмотрели его раны и пришли к единодушному выводу: Кэтлоу перехитрил наемного стрелка, зашел сзади, предоставив тому шанс вступить в борьбу, так как не вызывало никаких сомнений — Джайлс был застрелен, когда переворачивался на спину.

Из Пьедрас-Неграс не замедлили поступить недостающие подробности этой смертельной схватки.

К многочисленным легендам о Бидже Кэтлоу прибавилась новая.