Микки Спиллейн Мой убийца

Глава 1

Я нерешительно вылез из машины, остановился и посмотрел наверх, на темные окна квартиры. Холодный дождь бил по стеклу, превращая его в темное зеркало — злобный глаз на фоне темного, отвратительного дома. Все происходящее казалось каким-то нереальным.

Там, наверху, за этим окном, я должен убить себя...

Там, наверху, я должен понять, как чувствует себя человек, который знает, что смерть его совсем близко. Там я должен познать чувство безмятежности и полного покоя.

Я вытащил из кобуры пистолет.

Дверь дома... Вторая дверь, в коридор... За ней зияющая пустотой лестница.

Подняться на один этаж... потом прямо...

Я уже видел себя лежащим на полу со слегка приоткрытыми глазами, с отвалившейся нижней челюстью. Без сознания... И разумеется, без всяких угрызений совести. Ничего бы не осталось. Только смерть.

Вытоптанная дорожка у меня под ногами... Какой-то затхловатый запах...

По старой ребяческой привычке я перескочил через первую ступеньку и стал считать следующие.

Еще четыре... три... две... Я на площадке.

Дверь находилась ярдах в трех от лестницы. Но я не спешил... Не спешил прикоснуться к смерти.

Медленно дотронулся я до дверной ручки, взвел курок револьвера. И внезапно почувствовал, как все это глупо и жалко Я вспомнил, как все началось. Собственно, у этой истории было два начала. И последнее было первым. В эту секунду я остро ощутил, как проста и нелепа эта история.

Я прибыл на место уже через десять минут после убийства. Полицейский из патрульной машины еще опрашивал последних свидетелей, которые слышали выстрел и этот крик красной совы. Якобы они видели и машину. Там уже были и капитан, и инспектор, и специалист из лаборатории, которого я встречал уже не в первый раз. Когда я вылез из машины, фотограф еще делал свои последние снимки, чтобы потом было легче идентифицировать убитого.

В тот момент, когда я подошел к трупу, врач уже закончил свои дела. Он спрятал инструменты в чемоданчик и вздохнул.

— Что с ним? — осведомился я.

— Две пули в грудь и одна в затылок. С такими ранами никто не выживает.

— Он успел что-нибудь сказать?

Врач покачал головой.

— Ни слова... Я сразу понял, что его ожидает, и попытался сделать все возможное, чтобы вытянуть из него хоть словечко. Но у меня ничего не получилось.

— Жаль.

Врач еще раз тяжело вздохнул и поморщился.

— Этого следовало ожидать. — Он окинул взглядом ряд домов, словно примеривая к себе их каменные громады. — Здесь все может случиться. Весьма подходящее место для преступлений.

Я промолчал и перевел взгляд на убитого. Кровь залила все лицо, так что опознать его было невозможно. Лежа вот так, на тротуаре, он казался маленьким и жалким, хотя можно было ожидать, что обстоятельства возведут его в ранг героя. Я взглянул на него еще раз, покачал головой и задумался. Но прежде, чем успел сосредоточиться, я услышал, как меня кто-то настойчиво окликает.

— Джо! Эй, Джо! — махал мне рукой капитан Оливер. Его рука с зажженной сигаретой описала в темноте огненный круг. Я подошел к нему и поздоровался. Капитан представил меня какому-то мужчине. — Это инспектор Брайан, Джо. Лейтенант Скаплон...

Брайан протянул мне руку и крепко пожал. Это был высокий широкоплечий полицейский, который дослужился до инспектора, начав с простого патрульного.

— Олди рассказал мне о вас, Джо. Поэтому я вас сюда и вызвал.

— А я-то удивился почему.

— Вы, кажется, хорошо знакомы с этим районом города?

— Я родился в двух-трех кварталах отсюда. Район паскудный, я его знаю.

Инспектор пыхнул сигаретой и поинтересовался:

— А что вы знаете о жизни этого района теперь? Прежде чем ответить ему, я мысленно спросил себя, а зачем, собственно, ему это надо знать, но поскольку так и не нашел ответа, то сказал правду.

— Очень немного.

— Вы знали убитого?

— А вы его уже опознали?

— Еще нет. Мы ждем результаты идентификации отпечатков.

Странное чувство охватило меня, и я никак не мог от него избавиться. Я повернулся, вновь подошел к трупу, внимательно взглянул на него и вернулся к инспектору.

— Можете не дожидаться результатов идентификации. Я знаю этого человека.

— И кто же он? — спросил Оливер.

— Дуг Китхон. Мы вместе с ним выросли.

— Ты уверен? Я кивнул.

— Абсолютно уверен. Некоторое время он ухаживал за моей сестрой. Приятный парень, не бездельник.

Инспектор выкинул окурок и заявил:

— Приятных парней не пристреливают подобным образом.

— И тем не менее я утверждаю, что это был честный парень.

— Чепуха! — Глаза инспектора стали вдруг холодными и колючими.

— На этом углу полицейский пристрелил моего отца. Перепутал его с кем-то и думал, что тот вооружен. А у отца был с собой только термос.

— Ну и что из этого следует?

— Я хочу сказать, что Дуг Китхон не был гангстером. Я знал его.

— Зачем же он очутился на улице в 4.30 утра?

— А вы уже осмотрели труп, инспектор? — жестко спросил я.

— Бегло...

— Ну, в таком случае вы, наверное, нашли его рабочий жетон. Он работал в ночную смену на верфи и возвращался домой.

— Этого я не учел, — признался Брайан, улыбнувшись. — Здесь, в районе, происходит что-то странное. Четыре убийства за последний месяц. Жестокие, но хорошо продуманные. И все убийства, кажется, не имеют между собой связи, кроме той, что совершены они в одном районе. Поэтому нам необходим человек, который хорошо знает эту местность.

— Вы имеете в виду меня?

— Вы же сказали, что знаете район и людей.

— Только старожилов. Много воды утекло с тех пор, как я здесь жил. И времена сейчас другие...

— Да, времена другие, но мы не хотим, чтобы тут стало еще хуже.

— Еще хуже... — передразнил я его.

— Четыре убийства, и три из них из одного и того же оружия. Это уже плохо, а может быть и хуже. — Он сунул руку в карман и вытащил оттуда карточку. Протянув ее мне, щелкнул бензиновой зажигалкой. На карточке были написаны имена. — Вам знакомы эти люди?

Взглянув на список, я коротко проронил:

— Да.

— Что вы можете о них сказать?

— Тогда мы были детьми и ходили в одну школу. Я был немного старше остальных.

— Но связь все-таки была?

— В какой-то степени... Все умершие жили в одном узко ограниченном районе.

— И потом их всех поочередно прикончили в течение месяца.

Я отдал ему карточку.

— На это мне нечего сказать. Брайан широко улыбнулся.

— Зато вы "можете помочь.

— Вы что, серьезно?

Брайан чуть не порвал рот в улыбке — Для вас это будет пустяковым занятием. На этой улице живет ваша подружка. Все будет выглядеть вполне естественно.

— Но у меня нет подружки!

— Значит, будет в скором времени. Вы знали ее с детства. А что касается людей, то они подумают, что вы встретились случайно и возобновили дружбу.

— Послушайте, инспектор, я не желаю впутывать женщину в такое грязное дело.

— Думаю, что захотите, когда ее увидите.

— Серьезно?

— Ее зовут Марта Борлиг... Припоминаете?

Я смутился.

— Да.

— Сейчас она работает в уголовной полиции, но об этом не знает ни один человек. И никто не должен знать.

— Кажется, вы узнали про меня все, что только можно.

— Мы давно работаем над этим делом, Джо. А теперь слушайте меня внимательно. Случай этот мелкий, но с нехорошим душком. Если бы речь шла об обычных гангстерах, нам было бы намного легче. Все убитые были обыкновенными гангстерами... Тьфу! — поправился он. — Они были обычными гражданами, а граждане не любят, когда перед их окнами совершаются убийства. Они много работают и желают спокойно отдыхать, поэтому в подобных случаях на полицию всегда сыплется много жалоб.

Я кивнул.

— А если мне не удастся в ближайшее время обнаружить убийцу, жалобы посыплются и на меня лично.

— Возможно.

— В таком случае пощадите, в такие игры я не играю. На меня и так уже настрочили кучу жалоб.

— У вас нет выбора, Джо.

— Выходит, это приказ? Что ж, хорошо Возможно, мне придется порвать некоторые связи, да? Я же не вчера родился.

— О'кей, бой...

— Джо... — влез в наш разговор капитан Оливер.

Мне понадобилось какое-то время, чтобы взять себя в руки.

— О'кей, о'кей! Ладно, я берусь за это дело. Но предупреждаю... — Я ехидно улыбнулся. — Тому, кто не прикроет меня вовремя, несдобровать. Коротко и ясно... Все понятно?

— Понятно, — произнес Брайан. — Приступайте к работе. Мы обязаны поймать убийцу.

— А если мы случайно окажемся втянутыми в политику?

На лице Брайана продолжала красоваться добродушная улыбка.

— Все равно.

Он повернулся и ушел вместе с капитаном. Я остался на месте убийства.

В участке меня уже ждали. Дежурный сержант при моем появлении сразу же отрапортовал. После этого он представил меня оставшимся от смены. Любопытство, написанное на их физиономиях, свидетельствовало о том, что им кто-то уже рассказал о случившемся.

Сержант показал на папки на большом письменном столе.

— Мы уже разыскали все необходимые бумаги и положили их на стол. В этих четырех папках материала больше, чем у Гувера по делу Аль Капоне.

— Четыре папки?

— Уже подготовлены кое-какие бумаги и по делу Дуга Китхона. Брайан приказал, чтобы к утру все было готово.

— Не много же времени он вам отпустил!

— Двух дней оказалось достаточно. Как-никак, а жизнь Китхона была как на ладони Единственный привод за то, что он немного перебрал спиртного Это случилось в 1946 году Собирать материалы на таких людей — плевое дело — Будем надеяться, что я справлюсь с ним так же быстро — Крупное дело, лейтенант?

— Кто его знает? Вы уже просматривали материалы?

— Только те, что находятся на регистрационных карточках. С материалами по делу Дуга Китхона я ознакомлен полностью.

Он вышел из комнаты. Я запер дверь, включил вентилятор и сел за стол. Револьвер, висевший на ремне, начал давить на поясницу. Я снял его и положил на край стола.

Росси был прав. Дела оказались пухлыми и объемными. Начинались и кончались они свидетельствами о смерти. Там же имелись и фотографии убитых, заключения специалистов по баллистике и все остальные бумаги, которые составляются при совершении того или иного преступления. Кроме чисто полицейских бумаг, папки содержали и биографии убитых. Многое из этого мне уже было известно, и то в одном, то в другом документе возникало также и мое имя.

Неожиданно затрезвонил телефон. Я снял трубку — Лейтенант Скаплон. Отдел по расследованию убийств Голос на другом конце был низким, но мягким — Говорит начальник управления, лейтенант Вам предоставили все документы?

Я беззвучно присвистнул. Звонок означал, что кое-кто считает меня недостаточно активным — Да Я только что приступил к работе. Читаю дела — Вот и чудесно! — Голос звучал по-отцовски нежно — Шеф, у этого дела длинные корни?

— Довольно длинные, лейтенант. Думаю, вы меня понимаете...

— Да, конечно... Но дело в том, что до сих пор все газеты рассматривают эти убийства каждое в отдельности. Ни один репортер не связал четыре убийства воедино, как звенья одной цепи. Не могу понять почему.

— Этот факт и является самым действенным нашим оружием.

— А если он станет известным?

— Не паникуйте, Скаплон. Тут всего лишь один убийца на район, где живут и трудятся двадцать тысяч честных граждан.

— Знаете что, шеф? — жестко произнес я. — Я ведь ищу убийцу, у которого на примете потенциальные жертвы. И почти наверняка эти будущие жертвы являются гражданами этого района. Вам это ясно?

— Лейтенант...

— Ладно, не будем об этом, мистер Арбатур. Попробуйте только еще раз нажать на меня, тогда я извещу прессу. Они сразу же разложат все по полочкам, а я буду им активно помогать. Так что оставьте меня лучше в покое Я повесил трубку до того, как он успел отреагировать на мои дерзости. На коммутаторе наверняка кое-кто раскрыл пасть от удивления, и вскоре этот разговор разнесется по всему управлению. Но мне было наплевать. Я понимал, что подразумевал Арбатур под «гражданами». В первую очередь его интересовали надежные избиратели, а я всегда был невысокого мнения о политических чиновниках, которые пришли из другой отрасли. Выходит, мне необходимо опасаться двух человек убийцы и политика. Я вновь углубился в дела. Револьвер я использовал в качестве пресса, чтобы не разлетались бумаги под воздействием вентилятора. И когда кто-то постучал в дверь, оружие было у меня в руке.

— Войдите!

— Ты что, хочешь меня застрелить, Джо?

Передо мной стояла потрясающая девушка. Высокая, стройная, с волосами цвета меда и фигурой валькирии. Увидев мои удивленные и вопрошающие глаза, она обворожительно улыбнулась.

Я попытался вспомнить, кто это, но так и не пришел ни к какому выводу.

— Сотрудник уголовной полиции Марта Борлиг решительно прибыла в ваше распоряжение, лейтенант! — еще обаятельней улыбнулась она.

— Ах, вот оно что!

Ну что же, ничего более умного я сказать не смог.

— Скажи хоть, что я подросла за то время, пока мы не виделись. Мне это все говорят.

— Подросла... и не только вверх.

Марта приблизилась к столу. Я поднялся, и мы крепко пожали друг другу руки.

— Я рада видеть тебя, Джо, — сказала она. Ей достаточно было лишь чуточку приподнять голову, чтобы посмотреть мне в глаза.

— Значит, это ты. Марта...

— Да, я. Но это должно остаться между нами.

— Ты полагаешь, это можно оставить в тайне? Ведь ты магнит, который притягивает всех, у кого есть глаза.

— А я слышала, что ты не очень-то был рад, когда меня предложили тебе в качестве помощника, — хитро улыбнулась она.

— Ведь я знал тебя еще девочкой, и это было двадцать лет назад... — Я все еще смотрел на нее и не мог оторвать глаз. — Ты, маленькая Марта...

— Ладно, не будем больше об этом... — Марта приблизилась к креслу у стены и села. У нее была походка упитанной кошечки. — Я часто спрашивала себя, каким ты стал, Джо.

— Теперь ты можешь убедиться, что достиг я не очень-то многого. Два года в колледже, потом — в полицию, затем на войну, а сейчас снова в полицию. В нашей трудной работе лавров не заработаешь. Ты и сама все отлично знаешь.

— У тебя нет семьи?

— Жены нет, если ты это имеешь в виду. Вероятно, на это не было времени, — расхохотался я.

— Но поскольку мы сейчас должны разыгрывать влюбленную парочку, нам необходимо потренироваться.

— А как отнесется к этому твой супруг?

— Мой супруг?

— В конце концов, я не желаю стать причиной твоего развода.

Ее улыбка зародилась в уголках глаз и быстро перескочила на губки. Она свидетельствовала о том, что я задал ей смешной вопрос.

— Можешь за меня не волноваться, Джо. Да будет тебе известно, что я в некотором роде старая дева.

— Не может быть! — не поверил я.

— И тем не менее это так, — возбуждающе рассмеялась Марта. — Я, кажется, произвожу на мужчин чересчур сильное впечатление, и это их пугает.

— Меня ты не напугала, — обрадовался я.

— Ты не из пугливых. Такие, как ты, не задумываются и не боятся, но и не женятся. Большой старый дурак... извини, я хотела сказать: гусак. Собственно, сколько тебе лет, Джо?

— Это ты отлично знаешь. Мой рост 189, вес — 94. А ты?

— На восемь сантиметров меньше и на девятнадцать килограммов легче.

— Из нас может получиться чудесная парочка. Даже по крышам мы можем лазить вместе.

— Как в детстве, — задумчиво вымолвила она. — А что случилось с остальными ребятами?

Я уставился в окно и пожал плечами.

— Все куда-то исчезли. Кто был посмекалистей, тот быстро смылся отсюда. Все одиннадцать детей из моей семьи тоже умотали в другую местность. О трех младших даже не знаю, где они сейчас.

Выражение ее глаз свидетельствовало о том, что ее мысли витали где-то далеко-далеко.

— А Ларри... Ты слышишь меня? Что ты о нем знаешь?

— Наш вождь Бешеный Конь, — тихо произнес я. — Нет, я ничего о нем не слышал: он тоже куда-то исчез. Правда, во время войны мы встретились однажды, но были в тот момент чересчур пьяными. Можешь себе представить, что это была за встреча.

— Вы были странными братьями, Джо. — Она поджала ноги. — Кто, собственно, был из вас старше?

— Он.

— Вождь по кличке Бешеный Конь, — повторила она. — Да, интересные были времена. Только за то, чтобы жить, надо было бороться. Отлично помню, что обед был роскошью, которую не всегда можно было себе позволить.

— А что с твоей семьей, Марти?

— Родители умерли, а Сэд учится в университете на врача-стоматолога.

— Вы все еще живете в старом доме? Марта кивнула.

— По каким-то глупым причинам я все время забывала переехать. Дом принадлежал нашим родителям, и это оказалось как нельзя кстати, поскольку обучение Сэда стоит много денег. — Она опять улыбнулась. — И насколько мне известно, теперь он станет штабом нашей операции.

— Да?

— Необходимо купить еще одну кушетку, где мы могли бы присесть и поговорить.

— Это не столь важно. Купи лучше холодильник побольше.

— Ты говоришь как настоящий легавый. Думаешь не о душе, а о поганом брюхе.

— Так оно и есть, — усмехнулся я. — Ну а теперь давай снова возьмемся за эти бумаги. Я должен основательно с ними ознакомиться.

— Слушаюсь, лейтенант!

— В шесть часов я распорядился, чтобы нам притащили несколько сандвичей, а в десять часов вечера я наконец положил папки с делами на полку. Выключив вентилятор и сунув револьвер в кобуру, я предложил:

— А теперь пойдем выпьем кофе. Настоящего крепкого кофе, от которого не пахнет картоном, как здесь.

Марта надела куртку и взяла сумку.

— Работа закончена, лейтенант?

— Точно.

— Хорошо... Ну, тогда здравствуй, Джо.

Я не мог удержаться от улыбки.

— Неудивительно, что ты сделала карьеру. Ты просто пример прилежания.

Марта взяла меня за руку.

— Ты очень милый, Джо. Где мы будем пить кофе?

— Где-нибудь поблизости.

Кофеварка выглядела как огромная урна. Рэй сумел подобрать подходящее место для своего заведения. Мы взяли свои чашки и направились к единственному столику в углу.

— Да, не много же мы узнали, — заметил я.

— Если не считать биографии — Какое-то мгновение Марта помолчала, а потом сказала. — В этом деле нужна хитрость, Джо Кое-что выглядит довольно странно.

— Ты помогала собирать материал? — осведомился я.

— Да... А что, чувствуется женская рука?

— Временами мне встречались цветистые фразы.

— Они так и хотели. Хотели знать каждую мелочь, так как причины могли быть заложены в прошлом. Другого объяснения этим убийствам они обнаружить не смогли.

Я легонько подул на кофе и поднял глаза на Марту.

— Давай-ка обобщим все еще раз.

Мокрым дном чашки она печатала круги на столе.

— Во-первых, оружие. Во всех случаях применялся один и тот же револьвер 38-го калибра.

— Что еще?

Марта действительно хорошо знала дело. Она перечислила мне множество деталей, на которые я не обратил внимания.

— Всего один выстрел... но смертельный. Это позволяет предположить, что тут действовал профессиональный убийца. Только Дуг Китхон стал исключением из этого правила. Но его застрелили, когда он убегал. Смертельным оказался первый выстрел, остальные были для страховки. Еще одно свидетельство профессионализма.

— Правильно, это общая деталь, но не общий знаменатель. Давай играть сообща, и тогда ты поймешь, что я имею в виду.

На какой-то миг она задумалась, но потом в ее глазах блеснуло понимание.

— Ты и я... Мы оба знали всех, не так ли?!

Это было скорее утверждение, чем вопрос.

— Странно, да?

— В известной степени да. Поэтому нам и поручили дело.

— Но ты это поздновато заметила, так что тебе никогда не стать сержантом.

— Я тебя не понимаю.

— Тогда я подожду, пока ты поймешь.