"New-Пигмалионъ" - читать интересную книгу автора (Andrew Лебедев)

2.

Роза всегда издали чувствовала, в каком настроении ее Джон.

В плохом или в хорошем.

Сегодня он был явно в хорошем, но был при этом как-то необычно возбужден.

– Розка, ты говорила что машину хочешь?

– Хочу, давно хочу – Есть тема, можешь уже через неделю "девятку" себе купить – Ты издеваешься? – возмутилась Роза, – я и "девятку", лучше пешком или двести рублей в день на хачика.

– Ну, тогда "пежо", но не новую, подержанную, – согласился Джон – Ты разбогател? – лукаво закусив губку Роза одним глазом посмотрела на хозяина – Мы разбогатели, – поправил ее Джон.

Чем нравилась, и чем одновременно пугала Джона Роза, это тем, что ей можно было предложить абсолютно любую авантюру.

– Нужно одну девку убить, – сказал Джон, прямо и не мигая, глядя подруге в глаза.

– Убить? – переспросила Роза – Ага, убить, – кивнул Джон, – и тебе это сделать проще простого, я все продумал, риска ноль.

Роза думала недолго.

А может, она и вообще не думала?

Что мог знать про нее Джон Петров?

Он думал, что разбирается в женщинах, а вот Роза была для него черным ящиком.

– Когда-нибудь она и меня убьет, – мелькнуло у него в голове.

– Новая "двести шестая", – сказала Роза.

– Что? – не понял сперва Джон.

– Я говорю, новая "Пежо двести шестая", – повторила Роза, – это моя цена.

Джон задумался.

Задумался над тем, как кстати сегодня, получая от Ирмы Вальберс аванс, он еще раз поднял цену.

Поднял с шестнадцати до тридцати пяти.

И повод хороший нашел мгновенно, ведь когда они договаривались с Ирмой предварительно – объект по словам Ирмы был незначительной дрянью, чуть ли не бомжихой, о которой никто не хватится. А теперь после статьи в Московском комсомольце оказалось, что объект это весьма известная фигура… А на таких заказ идет совсем по иной цене.

Джон поразмышлял немного.

Новая двести шестая Пежо стоила чуть больше пятнадцати… Это меньше половины суммы заказа.

Правда Ирма просила три дня отсрочки, чтобы собрать сумму…

– Хорошо, – сказал Джон, – будет тебе новая "пежо".

С Натахой Кораблевой у Розы вышел очень странный и интересный разговор.

И разговор этот навел Розу на очень интересную мысль.

Но по порядку…

Роза к вечеру вернулась на дачу-поддачу в Переделкино, забрать кое-какие свои вещи и поехать потом к себе на свою съемную квартирку на Филях. Тем более, что ветка одна – Киевская и ехать всего пол-часа на электричке.

На даче она застала Натаху Кораблеву.

– Что это у тебя? – спросила Натаха, приметив в сумочке Розы газету, развернутую в том месте, где была фотография объекта.

– А? Что? – переспросила Роза, – Да так, статья интересная про телевидение.

– Дайка, дайка поглядеть, – необычайно оживилась Натаха.

Она схватила статью и стала жадно вглядываться в фотопортрет.

– Да это же Агашка, подруженция моя! – воскликнула Натаха, и вдруг захлебнулась слезами, – вот, вот… вот ведь везет дуре, вот ведь везет… Ну почему ей, а не мне? Почему?

Натаха ревела, и слезы уже ручьями текли по ее скривившемуся почти детскому личику.

– Почему этой Агашке, а не мне? Почему? Я что, хуже?

Минут пятнадцать девушки лежали потом обнявшись на узкой кровати, и Роза оглаживая и утешая подругу, выведывала у той, почему она так обижена на эту Агашу, за что сердится на нее?

– Понимаешь, мы такими близкими подругами с ней были, такими близкими, все пополам делили, ничего друг для дружки не жалели. И вместе хотели на телевидение попасть. И вместе на массовку к Монахову записываться приходили, а она… А она теперь вон, гляди, в звёзды вышла, а я? А я тут и пропаду. Проституткой на этой даче-поддаче, в то время как Агаша уже в звезды вышла… За что? За что ей?

– А хочешь, чтобы по справедливости было? – спросила Роза, нежно гладя Натаху под трусиками.

– Хочу, – всхлипывая отвечала Натаха.

– А ты убей ее, убей и все, – сказала Роза, нежно целуя подругу в грудь – Как это убить? – плаксиво спросила Натаха – Я тебе клофелина дам и научу, сколько его в стакан насыпать, ты придешь к подруге, предложишь выпить на мировую, она и заснет навечно, а тебе легче станет, – сказала Роза тихохонько покусывая своими жемчужными зубками розовый сосочек Натахи Кораблевой, – тебе легче станет, подруга, гораздо легче…