"New-Пигмалионъ" - читать интересную книгу автора (Andrew Лебедев)1.Агаше было очень хорошо. У нее появился нормальный парень. Не мент, крышующий проституток, не бандит, не сутенер. У нее был модный смешной забавный парень. Сережа Мирский. К тому же известный диск-жокей и шоу-мэн. А раз уж у нее все стало так хорошо в ее личной жизни, значит она достигла. Достигла того, чего так хотела. Еще год назад, работая в своем кафе на Текстильщиков она и мечтать не могла о том, что попадет на радио, и что ее парнем будет известнейший на Москве человек. И пусть он толстый – какая ерунда! Плевала она на всех этих культуристов и идиотов с фигурами Аполлона. Хорошего человека должно быть много. Теперь они тусовались на всех дискотеках, на всех модных вечеринках, во всех клубах, на презентациях и юбилеях. Сережа Мирский и Агаша Фролова. И она стала зарабатывать приличные деньги. Такие деньги, какие раньше ей даже и присниться не могли. И тем более, не могли присниться бедному Абраму Моисеевичу – ее первому учителю сценического искусства и актерского мастерства.. Сначала предложения поступали только Сереже Мирскому. Он утаивал их от нее, но делал это не очень то тщательно, и она все понимала. Сереже было выгодно вести именно утренний эфир, потому что вечерами его приглашали проводить свадьбы высокопоставленных чиновников и богатых бизнесменов. Вскоре Агаша узнала и суммы прейскуранта. Оказывается Сережа брал… Агаша в первый раз как услыхала, у нее стакан с кофе из рук выпал. Пять тысяч долларов за одну свадьбу в конверте, плюс машина представительского класса с шофером туда и обратно. Это с Шести вечера до двенадцати ночи. И потом по тысяче долларов за каждый час переработки. – Это же автомобиль "лада-жигули" за один вечер, – вырвалось у нее, когда при ней, совершенно не стесняясь, Мирский говорил по мобильному, принимая заказ от какого-то своего клиента. – Вы знаете мои цены? Хорошо что знаете, пятёрка в конверте и машина от дома до места и обратно. Положив трубку в карман, Серега потом совершенно дежурно и буднично пояснил, – дочка министра транспорта замуж выходит на Рублевке, опять в субботу работать. Вообще, это было частью обольщения с его стороны. Показывая себя этаким преуспевающим шоу-мэном, Серега распускал перед Агашей свой павлиний хвост. Но однажды заказ пришел на них обоих. Возымели действие две совместно отработанных недели на общем эфире. Публика теперь воспринимала и Сережу и Агашу как нечто одно целое. Мирский был явно смущен. Он не ожидал такого поворота событий. – Что? Обязательно вдвоём? – кричал он в трубку, – а если я один, то вам что? Не подходит? Но Сережино смущение длилось недолго. – Хорошо, цены наши знаете? Восемь тысяч в конверте. И машина от дома до места и обратно. Восьмерку Сережа разделил по справедливости. Семь себе и одну тысячу Агаше. – Тысяча долларов за один вечер – это очень хорошие деньги для тебя., – сказал он. Да. Так и было до поры, покуда однажды не пришел заказ персонально на одну только Агашу. Ее приглашали в модный клуб на презентацию нового женского журнала. – Сколько мне попросить с них? – спросила Агаша. – Бери пятерку, не сбивай мне цены, – ответил Мирский. А потом ее дважды приглашали проводить свадьбы. Одну, без Мирского. И она заряжала с клиентов по пять и по шесть тысяч за вечер. А потом были случаи, когда Сереже предлагали сразу три свадьбы в одну дату. Или им обоим – две свадьбы в один вечер. Тогда Мирский изобретательно соображал, что если в одном ресторане Агаша начинает свадебное торжество, тогда как в другом ресторане к таким же обязанностям приступает Сережа, то ко второй половине вечеринок, путем переезда на машине, ведущие могли бы меняться… И можно было снимать два раза по восемь тысяч за знаменитую пару диск-жокеев… Но отныне, эти восемь тысяч делились уже поровну. Так кстати говоря, они и стали любовниками. Когда в три часа ночи, опьяненный успехом ты едешь с чужой свадьбы, а в сумочке лежит очередной конверт с тяжеленькой суммой, то обязательно хочется любви. И кого же не полюбить, как не партнера? Вот, однажды после очередной свадьбы они и поехали прямиком к Сереже на его квартиру на Соколе. В июле Агаша заработала тридцать восемь тысяч долларов. Голова шла кругом. Надо бы было пойти на шоферские курсы. Да когда ходить? Утром у них с Сережкой эфир, а вечером свадьбы или тусовки… А тут еще Валерий Сергеевич Дюрыгин напомнил, наконец об их совместном проекте. Их утвердили. Их утвердили и теперь настала пора сниматься для телевидения. Времени ни на что уже не осталось совсем. И еще проблема. Валерий Сергеевич стал выражать недовольство по поводу ее связи с Сережей. Валерий Сергеевич поставил условие, или бросай Мирского и этот чёс на свадьбах, или я найду другую ведущую для телевизионного шоу. Это было неожиданностью. Но разум возобладал. Валерий Сергеевич был прав. Негоже телевизионной звезде пробавляться свадебными заработками в качестве тамады. И в другом Валерий Сергеевич тоже был прав, Сережа, хоть и милый парень с бездной обаяния, все же иной уровень, не телеканала Эн-Ти-Ви-Ар. И не ее – Агаши. Он был для нее пройденным этапом. Агаша потом часто вспоминала эту этапную для себя свадьбу, этапную, потому как в полной мере ощутила тогда вдруг, что она чего-то уже реально в этом мире стоит, что она уже не девчонка из провинции, каких на Москве пруд пруди, а звездочка со своим собственным именем и со своей хорошей необидной ценой. Как на туфли в бутике такого класса, где на товарах нет ценников. Та свадьба, что они провели вместе с Сережкой была этапной еще и потому, потому что после нее они оба почквствовали, что они не просто любовники на одноразовый секс, а влюбленные друг в дружку молодые люди. Как всегда, заказ пришел через кого-то. То есть, пол-года назад. Серега проводил свадебку, тамадил у каких-то там крутых в Барвихе, понравился, зацепил за живое, и главное – запомнился. И вот когда настала череда выходить замуж подружке той невесты, эта уже тоже захотела чтобы у нее на свадьбе было не хуже чем у школьной подруги, а может даже и лучше. Поэтому Серега ничуть не удивился, когда получил этот заказ. Но так как уже два месяца на радио он крутил свое популярнейшее шоу вместе с Агашей, то совершенно закономерным было пожелание модной юной невестушки, чтобы тамадили бы у ней на ее свадьбе сразу оба модных диск-жокея – Сережа Мирский и Агаша Фролова. Свадьба была в субботу. И не в Ильинском или в Жуковке, хотя браком сочетались именно рублево-успенские молодые, а в Москве в ресторане Прага на Новом Арбате. Доверенный менеджер, который распоряжался конвертами так объяснил, что молодым подарили двухэтажную квартиру на Чистых Прудах, и что вообще, сразу после банкета юные новобрачные отправлялись в Шереметьево, откуда специальным чартером пол-свадьбы вылетало в Тайланд в экзотическое свадебное путешествие. – Загранпаспорта есть? – спросил менеджер, ответственный за конверты, – а то слетаете с молодыми до Бангкока, в самолете все равно еще мест двадцать незаполненных есть! – Не, нам в понедельник на эфир по утру, – отрицательно помотав головой, ответил Сережа, – Так и все гости в понедельник в этом же самолете вернутся, – развел руками менеджер, отвечающий за конверты, – молодые там останутся, если захотят, а вся тусовка друзей в понедельник на Москву вернется. – Заманчиво, – покачав головой сказал Серега увидав задорный огонек в глазах своей напарницы, – заманчиво, но нереально. – Почему не реально? – спросила Агаша. – А потому что знаю я эту гламурную публику с Рублевки, – перейдя на шепот, сказал он, – им ничего не стоит тебя завезти куда-нибудь в Африку и там потом бросить, с них станется. Я поэтому всегда предпочитаю с этой публики брать деньги авансом, с ними надо ухо востро держать, запросто и унизят и обидят, и не заплатят.. Свадьбон должен был начаться в семь вечера. По субботам у Сереги с Агашей эфира не было, поэтому такси за ними должно было прибыть по их домашним адресам. – Машина будет подана к шести тридцати, – сказал менеджер, ответственный за конверты. – Опаздаем, пробки ведь, – усомнился было Серега. – Не опаздаете, – уверил менеджер, ответственный за конверты. И точно. Ровно в шесть тридцать на проспект Мира за Агашей и за гостившим у нее Серегой прибыла такая машина, на которой ездит охрана Владимира Владимировича. Черный гелентваген с тонированными стеклами и с номерами "государственный флаг федерации". И как только оба ди-джея уселись на заднем сиденьи, шофер включил сиреневую мигалку и выкатившись на центр проспекта, сразу занял резервный ряд, порою лихо перестраиваясь на встречную полосу, разгоняя пугливых обладателей "ланцеров" и "пежо" характерным покрякиванием. Придорожные милиционеры вытягивались в струнку и отдавали экипажу честь. С Проспекта Мира до Нового Арбата доехали за пятнадцать минут. – Звук нормальный? Надо бы микрофоны попробовать, – обеспокоено сказал Серега, когда вошли в этот всегда и во все времена супер-престижный двухэтажный неопределенного цвета теремок что в начале Нового Арбата возле самого метро. – Аппаратура настолько нормальная, что вам и не снилось, – успокоил менеджер, отвечавший за конверты, – звук не кто-нибудь выставлял, а Саунд Интертеймент, те самые, кто для концертов Эй-Си-Ди-Си и для Роллинг Стоунз аппарат ставили. Серега успокоился. А вот Агаша все переживала. Во-первых, она не была уверена, правильно ли она оделась? Сереге то проще – он по своей полноте надел белую широченную и длиннющую рубаху-блузку навыпуск – поверх синих джинсов. И нарядно, и модно и вроде как со вкусом. Ну и ботинки из якобы змеиной кожи якобы за три тысячи долларов. С джинсиками, да с белой блузой ботиночки эти смотрелись просто великолепно. А вот она? Перемерила весь свой гардеробчик и вопреки совету Сереги – надеть черную маечку с глубоким вырезом на груди и белую мини-юбочку на двадцать сантиметров выше коленок, да встать на пятнадцатисантиметровый каблучок… Вместо этого, Агаша надела этакое полу-цирковое, полу-концертное ярко-красное платье в блестках с косым подолом, открывающим правое бедро аж до трусиков и вверху с одной бретелькой, открывающее верх таким образом, что левая грудь почти закрыта, но зато правая, как у первобытных охотниц, носивших шкуру через одно плечико. При этом коблук тоже присутствовал – в тон к платью, туфельки вполне приличные, тоже красные в блестках. Агаша переживала, – как программа, что говорить, как выступать? Хорошо было на свадьбах с Абрамом Моисеевичем! Там и народ попроще, там и с программой все ясно, шути давай с гостями по-простому, они не обидятся… А тут ? Что тут делать? Тоже анекдотами сыпать и тоже конкурсы на лучшее поздравление теще проводить? Разве эти с Рублево-Успенского такое съедят? Но все оказалось не таким уж и страшным. В принципе Сереже и Агаше была предоставлена работа обычных концертный конферансье. – Ты погляди, кто у них в программе! – Серега ткнул Агашу в бок и подсунул ей список концертных номеров, взятый у менеджера, ответственного за конверты. Агаша глянула и обомлела. Куда там милиционерам в их день десятого ноября тягаться с таким набором звезд-исполнителей ! Тут и певец с грузинской фамилией, тут и певец с болгарской фамилией, тут и ансамбль с прошлогоднего конкурса Евровидения, с конкурса Евровидения этого года, а также ансамбли с конкурса Евровидения будущих пяти к ряду лет… На всех на них в специальном портфельчике, который охранял один из бодигардов секьюрити, у менеджера- были как раз именно те самые конверты, за которые он отвечал. – Болгарин меньше пятерки за песню не берет, – шепнул Агаше Серега, – и грузин тоже не меньше пятерки берет, причем они приедут на пятнадцать минут и уедут, а мы за нашу десятку на двоих весь вечер тут паримся. Но Агаша не очень то верила в артистическую социальную несправедливость. Все по таланту. Она верила, что если так дела и дальше пойдут, то через год – два и она станет брать за один вечер такой же гонорар, как и грузин и болгарин и всё Евровидение вместе взятые. С первым жек номером концерта волнение в Агашиной груди улеглось. В пятне света от двух перекрещенных прожекторов они появились с Серегой, выйдя на сцену из-за такого-же в блестках, как и сама Агаша – занавеса, появились, и громко, усиленные хорошим звуком от Саунд Интертемент, поздравили молодых. Переждав аплодисменты невидимой из-за слепящего света рампы публики, Агаша взяла дыхание и объявила первый номер, – романс в исполнении пожилого певца – депутата Государственной Думы… Следующим в программе был лысый бард из Питера – доктор по профессии и артист по призванию. Агаша перед ним благоговела. В иной бы раз, да пол-года назад она бы и подойти бы к нему врядли бы решилась. А тут, а теперь… В одной программе. На равных. И пока певец – депутат Государственной Думы допевал дорабатывал свой номер, Агаша стояла за маленькой кулисой рядом с легендарным автором-исполнителем своих песен, которые так нравились ее маме, особенно про Вальс-бостон, который танцует питерская осень… И вот, этот певец теперь так дежурно подстраивал колки своей гитары и вдруг неожиданно подмигнул Агаше и улыбнулся в свои роскошные усы, – что, девушка, а я вас на телевидении не мог видеть? Вы там на каком канале программу ведете? – Пока не веду, – ответила Агаша, почти не смутясь, – моя программа с первого сентября в эфире пойдет, скоро уже. Потом были всякие полу-голые девчонки, певшие под фонограмму… – А я все летала, а я все летала… Потом были другие полу-голые девицы, тоже под фонограмму певшие по бешено-страстную испанскую любовь. Потом был пожилой гомосексуалист со своей танцевальной группой, певший тоже под фонограмму про голубую луну… В десять вечера, когда концерт закончился, и когда начались танцы под живой большой джаз-банд из самого Питера, с Сережей и с Агашей рассчитались. – Хотите остаться потанцевать? – спросил менеджер, уже не ответственный за розданные артистам конверты. – Нет, мы, пожалуй, поедем, – ответил за них обоих Сережа. – Вам будет предоставлена машина, – сказал менеджер. – О-кеюшки, – кивнул Сережа. Ему всегда становилось хорошо, когда конверт с гонораром перекачивал из менеджерского портфеля к нему в карман. Тут кто-то легонько тронул ее плечо. – May I have the plesure of this dance? – Агаша услыхала приятный баритон за своею спиной. – Вы меня? – переспросила она и глуповато улыбнулась. – The girl just had promissed this dance to me, mister, – сказал вдруг Сережа и решительно взяв Агашу под локоток, потащил ее к выходу… – Главный принцип нашей работы, Агаша, – уже в машине сказал Сергей, – никакой личной жизни во время чёса, и особенно никаких шашень с гостями, когда конверт с гонораром еще при тебе, а не отвезен в надежное место. – Это почему? – переспросила глупая Агаша. – По кочану, – буркнул Сергей, – вот отвезем деньги до дома, до хаты, положим в норку, тогда я сам возьму из конверта тысячу грюнов и приглашу тебя на всю ночь кататься на теплоходе по Москва – реке. На теплоходе они кататься не поехали. Но не переодеваясь, вызвали по телефону такси и отправились в Каретный ряд в ресторан сада Эрмитаж. – Слушай, а ведь меня наверное сам английский посол на танец приглашал, – обидчиво посетовала Агаша, – а ты мне весь кайф поломал, кайфолом – дрим-киллер! – Скажи лучше, сам принц Уильям тебя приглашал, – фыркнул Серега, – небось какой-нибудь бизнесменишка или журналюга с Би-Би-Си. Они танцевали под камерный джаз-комбо. Никто в этом ресторане больше не танцевал, только они вдвоем. Толстый парень в длинной белой рубахе навыпуск поверх синих Джинс и очень красивая девушка в красном платье. Танец кончился и публика поблагодарила их аплодисментами. – Вот видишь, артисты мы всегда артистами остаемся, – шепнул ей Серега, отводя за их столик. От выпитого вина, да от нервной усталости кружилась голова. – Поедем домой? – спросила Агаша. – Поедем, ответил Сергей. Он очень радовался такому решению. Он очень хотел. |
|
|