ТРУП НЕ МОЖЕТ БОЛЬШЕ ЖДАТЬ КАРТЕР БРАУН

Глава 1

– О-ля-ля! – послышался восторженный возглас. –Виват, Мевис Зейдлиц!

Я одернула юбку, опоздав всего секунд на пять, и уставилась на него.

– Послушайте, вы! – холодно сказала я. – Если у девушки расстегнулась подвязка, то это еще не причина…

Затем я его узнала, и у меня возникло ощущение, будто мои коленки сразу же ослабели. Такое ощущение обычно служило для меня сигналом: сейчас или никогда… На сей раз это было условным рефлексом.

– Вы… – слабым голосом сказала я. – Рафаэль Вега! Он счастливо улыбнулся.

– Рафаэль Вега – Черная смерть к вашим услугам! Ваши ноги, чикита.., о, они так же прекрасны, как и тогда, когда вы отдыхали в нашей стране. Собственно, как и вы вся! Я восхищен! Эти золотые волосы, голубые глаза, полные нежного обаяния, страстные полные губы, эта прекрасная шея, эти…

– Конечная остановка – вам пора выходить! – сказала я. – Что вы здесь делаете? У нас занимаются только делами. – Я подчеркнула последнее слово.

– А я и пришел по делу, Мевис, – вежливо сказал он. – Но когда боги благосклонны ко мне и позволяют взглянуть на такие изумительные ноги, я сразу же забываю о трупе, что лежит у меня в багажнике.

– Не говорите мне сейчас о делах! – сказала я твердо. – Как партнер в частном детективном бюро "Рио инвестигейшн" я не располагаю временем. – Мой голос постепенно опустился до шепота, и я уставилась в темные очки, прикрывающие его глаза. – То есть.., как это – труп в багажнике?

Рафаэль мягко улыбнулся, и я сразу же поняла, что нейлоновая блузка – плохая защита от человека в темных очках. Я хочу сказать, что ему даже не надо делать вид, что он смотрит в другую сторону.

– Может быть, об этой пустяковой проблеме мне следует поговорить с Джонни? – сказал он.

– Джонни будет после пяти. – Я взглянула на часы. – Сейчас только без четверти два, и если вы думаете, что…

– Труп не может столько ждать! – прервал меня Рафаэль. – Надеюсь, вы мне поможете, чикита? Ведь вы хорошо знаете Лос-Анджелес?

– Конечно, знаю, – сказала я. – Я живу здесь уже четыре года, и весь первый год пыталась стать киноактрисой. В те времена я истоптала весь Лос-Анджелес!

– Зачем?

– Все эти проклятые таланты очень быстро бегают! – с горечью сказала я. – Но мне все равно ничего не удалось добиться!

– Если вы знаете Лос-Анджелес так хорошо, то вы действительно можете мне помочь, Мевис, – сказал он удовлетворенно. – Нам надо спокойно все обсудить там, где нас никто не побеспокоит.

Мне бы немного подумать и сразу же сказать "Нет!", вспомнив, что за человек Рафаэль Вега. Ты можешь сесть в его автомобиль прекрасной невинной девушкой, но стоит тебе проехать три квартала – и садись писать мемуары, по меньшей мере, в двух томах! Я взглянула на него еще раз, и мои коленки снова ослабели.

Рафаэль – высокий мужчина, может быть, он слегка толстоват, но ему это идет. У него светлые волосы, почти белые, а какого цвета его глаза, неизвестно – он никогда не снимает темных очков. В своей стране он начальник тайной полиции, и его называют там Черной смертью. Это из-за темных очков и мрачной философии: он верит, что самое короткое расстояние между двумя точками – это пуля. Выйди с ним погулять в лунную ночь – и он будет одновременно Джекилом и Хайдом! Поверьте, все, что ваша мама говорила вам когда-нибудь о мужчинах с пухлой нижней губой, – все целиком относится к Рафаэлю! Прежде чем вы успеете успокоиться, будет уже поздно, вы будете помнить только звуки ча-ча-ча или какого-нибудь другого известного танца.

– Мы можем поговорить в кабинете Джонни, – с сомнением сказала я. – Только вы уверены, что пришли по делу?

– Срочной необходимости, Мевис.

– Что ж, хорошо. – Я провела его в кабинет. – Но только одно неверное движение – и пеняйте на себя. Я эксперт по защите без оружия, помните?

– Помню, – сказал он. – Вам бы следовало быть одной из первых, а, чикита?

– Первых чего?

– Битников. – Он с удовольствием улыбнулся. – Видите ли, я слежу за поздними американскими традициями. Я изучал битников. Ведь это происходит от слова "бить", когда любовники испытывают наслаждение, сражаясь на кулачках? Правильно?

– Нет! – сказала я и быстро добавила:

– Это.., впрочем, какое это может иметь значение? Садитесь вот сюда, – и я указала на одно из кресел для посетителей, – и говорите, в чем дело?

Рафаэль уселся и поглядел на меня.

– С тех пор как вы отдыхали в нашей стране, многое переменилось, – сказал он. – У нас новый президент.

Я ему посочувствовала.

– О, как жаль, – сказала я. – Ваша революция – и вы сейчас без работы? Что ж, мне очень жаль, но сейчас нам пока никто не требуется. Я могу, правда, поговорить с Джонни.

– Чикита! – сказал он ледяным тоном. – Вы прекрасны, как всегда, но не даете и слова сказать. Слушайте!

– Вы не имеете права так со мной разговаривать! – сказала я. – Кого вы в конце концов из себя все время корчите?

– Может быть, клиента, – сердито сказал он. – Клиента, который платит.

– О! – прошептала я, – Тогда, конечно, совсем другое дело.

– Я все еще начальник тайной полиции, – продолжал он. – И нахожусь здесь по деликатному поручению.

– Никаких деликатных поручений, – сказала я. – Вам придется найти себе какую-нибудь другую блондинку, которой нравятся гитары при луне и всякая прочая ерунда. Мне все это неинтересно! Рафаэль медленно покачал головой.

– Я не покупаю девиц в гарем президента, – уныло сказал он. – У него нет гарема, Мевис. Он стар и толст. И получает удовлетворение от того, что вешает экс-генералов за ноги, а не за шею.

– Простите, – пробормотала я. – Но когда вы заговорили о деликатном поручении, я подумала…

– Я знаю, – Он глубоко вздохнул. – И в Калифорнии такой теплый климат. У нашего нового президента есть сын по имени Артуро, но его больше знают под именем "Баснословный".

– Почему Баснословный?

– У него баснословный аппетит на две вещи в жизни, – объяснил Рафаэль. – На женщин и на деньги. Он не зарабатывает деньги, и он их не копит – он их просто тратит. Но деньги тратит он баснословно – и баснословные женщины очень и очень любят такие баснословные траты.

– Хорошее имя Артуро, – весело сказала я. – Может быть, вы меня сможете представить ему? Вы же знаете, я всегда любила эти гитары и прогулки в лунные ночи! У меня самой такой латиноамериканский темперамент. Румба, самба, ча-ча-ча… Вы только скажите, и я спляшу что угодно!

Рафаэль вовсе не обратил на мой намек никакого внимания.

– Народ моей страны очень любит Артуро, – сказал он. – Для них он фигура романтическая, но для меня он просто слюнтяй! К сожалению, он богатый и влиятельный слюнтяй, так что мне придется о нем позаботиться!

– Вы имеете в виду его убийство?

– Нет, дура! – сказал он сквозь стиснутые зубы. – Моя работа как раз состоит в том, чтобы никто не смог доставить себе такое удовольствие. Новому президенту нужны деньги, экс-президент все, что только мог, унес с собой в Бразилию. Это кризис, вы понимаете? Президент должен занять денег, но очень осмотрительно, потому что в народе возникнут волнения, если это станет известно. Вот почему Артуро сейчас здесь: отец послал его с поручением совершить частную сделку получить ссуду у какого-нибудь финансиста в Лос-Анджелесе.

– Рафаэль, – мягко сказала я, – Мне очень жаль, но у "Рио инвестигейшн" просто нет таких денег.

– Мевис! – сказал он с восхищением, – Я всегда говорил, что вы не глупая, а просто непонятливая. Я ошибался, должен признать это! Я пришел сюда не за деньгами. Даже "Рио инвестигейшн" не смогла бы выложить десять миллионов долларов на стол. Я здесь потому, что моя работа – охранять Артуро, а даже перед нашим отъездом уже ходили слухи о каком-то заговоре. Я ободряюще улыбнулась.

– Почему вы не сказали мне об этом сразу? Вам никого не найти лучше меня, Рафаэль! Для вас мы будем охранять его и днем и ночью! Только ради вас я не Отойду от Артуро ни на шаг, пока он здесь. Только ради вас мне придется принять от него бриллианты, автомобили и яхты, которые он захочет мне подарить, и…

Рафаэль подскочил на стуле. Его кулак ударил по столу, и от сотрясения застежка моего лифчика едва не расстегнулась.

– Я сам присмотрю за Артуро! – прорычал он. – Мне не нужна помощь! Вы знаете, Мевис, я человек скромный. Но это чистая правда, когда я говорю, что я человек исключительного ума и рассудка, стреляю без промаха, а моя исключительная сила равна быстроте моего ума! Мне не надо помощников, чтобы охранять Артуро!

– Ну, хорошо, хорошо, – сказала я, поправляя бретельку. – Тогда какая же помощь вам нужна?

– Прошлой ночью, – сказал Рафаэль, закуривая черную сигару, – а еще точнее, сегодня утром, Артуро разбудил меня. Он услышал, что в нижнем этаже дома, который мы сняли на Биверли-Хиллз, кто-то ходит. Он послал меня узнать, в чем дело.

– Что-то случилось?

– Он был прав. Там действительно был человек, по всей видимости, какой-то заговорщик.

– Вы его поймали?

Он выпустил в потолок струю черного дыма и попытался обрести скромный вид.

– К чему этот вопрос? – сказал он. – Меня называют "Черная смерть". Вы не забыли?

– Но если вы его поймали, то что вам нужно? – спросила я.

– Мне уже как-то приходилось сталкиваться с вашей полицией раньше, – неторопливо проговорил он. – Работает она быстро и честно, на совесть. Но они так глупо настаивают на формальностях. Они требуют объяснений, утверждений, протоколов, ведут расследование. И пишут обо всем в газетах, что в данном деле совсем нежелательно.

Я безнадежно покачала головой.

– Чуть потише! Я опять не понимаю, о чем вы говорите.

– Но в этом и заключается главная моя трудность, – честно признался он. – Вы помогаете мне избавиться от тела, Мевис, а я плачу вам двойной гонорар. Вы знаете Лос-Анджелес, вы можете показать мне место, где все будет тихо и спокойно и никто ничего не узнает.

– Вы лучше пошлите за гадалкой, – сказала я. – Я все еще ничего не понимаю.

– Я не могу пойти в полицию, – прорычал он. – Это вам понятно? В таком случае, что еще мне остается делать? Я не могу оставить его у себя, я не могу продать его, я не могу даже плюнуть на это дело. Значит, мне надо избавиться от него.., с вашей помощью!

– Избавиться от чего? – заорала я.

– От тела, дура! – заорал он в ответ.

– Тела? – Слова застряли у меня в горле. – То есть трупа? Вы хотите сказать, что убили его?

– Ну конечно! Это был великолепный выстрел. В голосе его звучала гордость.

– Света почти не было, и он находился в пятидесяти ярдах, когда я выстрелил.., по меньшей мере, в сорока шагах… Моя рука не потеряла своей твердости.

Я поставила оба локтя на стол и закрыла лицо руками.

– Вы.., просто убили этого человека? – спросила я дрожащим голосом.

– Заговорщика, – ответил он.

– И вы думаете, у меня не хватает шариков в голове?

– Шариков? Кто знает?

– Разрешите мне рассказать вам одну вещь, сеньор Вега, – с горячностью сказала я. – В местечке Корона есть одно очень приятное заведение для женщин. Если я помогу вам избавиться от этого трупа, то проведу там всю оставшуюся жизнь! По сравнению с этим местом даже комната уличного бродяги и та кажется дворцом.

– Вы хотите сказать, что не поможете мне? – с искренним изумлением спросил он.

– Совершенно верно, – ответила я. – И вы ничего не сможете сделать, чтобы я переменила свое решение!

Надо же было открывать свой большой рот! Через две секунды он уже держал меня в своих объятиях, перегнувшись через стол. Любая стенографистка скажет вам, что в таком положении невозможно спорить.

С поцелуем Рафаэля у меня возникло чувство, будто я только что начала свое выступление на олимпийских играх.

Прозвучал сигнал – и я понеслась по полю с бейсбольным мячом. Я успела обежать два круга и пойти на третий, когда он внезапно меня отпустил. Я просто свалилась на поверхность стола и так и осталась лежать, глядя на него. У меня не было сил двинуться, перед глазами клубился туман.

– Чикита! – сказал он страстно. – Слышишь ли ты эту прекрасную музыку, когда мы вместе?

– Небесные скрипки? – выдохнула я.

– Ты не смеешь покинуть меня в трудный час, – прошептал он. – Ты мне поможешь, да?

– Да, – прошептала я в ответ.

Наверно, разум оставил меня и отправился в какое-то другое место, в изгнание.

– 0-ля-ля! – Он потер руки. – Тогда надо отправляться немедленно. Утро и полдень были жаркими, да к тому же повышенная влажность.

– При чем здесь погода? – спросила я, пытаясь подняться со стола и одновременно одернуть юбку.

– В багажнике моего автомобиля лежат труп и лопата, которую мне пришлось одолжить, – просто ответил Рафаэль. – Сейчас мой автомобиль стоит недалеко отсюда на самом солнцепеке!

Еще тогда у меня внизу живота возникло странное ощущение… Я знала, что ни к чему хорошему все это не приведет.