"Колдовская музыка" - читать интересную книгу автора (Каабербол Лене)

Глава 1 Школьный конкурс

Мое сердце отчаянно колотилось.

— Фтой фмирно, — велела Хай Лин, зажав губами булавки. — А то уколю.

Легко ей говорить. Не ей же предстоит разевать рот на сцене и судорожно вспоминать слова. Сиди себе, колоти в барабаны — больше от нее ничего не требуется. А это каждый сможет. Помните старую шутку: как называется человек, который вечно околачивается рядом с музыкантами? Ответ: барабанщик. Я подумала и решила не произносить этого вслух, а то и впрямь уколет. Эти булавки на вид очень острые.

Какой тебе нравится больше, этот или — спросила Вилл, заглядывая в дверь каморки, служившей нам костюмерной. В руках она держала два синих светофильтра, казавшихся мне совершенно одинаковыми. Который слева, — ответила я.

Вилл посмотрела на меня с сомнением.

— Ты уверена? — спросила она.

— Нет. На вид они одинаковые.

— Тогда почему ты выбрала левый?

— Ты же хотела узнать мое мнение.

Вилл покосилась на меня как на сумасшедшую.

— Послушай, Вилл, делай что хочешь, все будет отлично, — успокоила я ее. — И спасибо, что помогаешь нам. — Вилл ставила нам звук и свет. Точнее не нам, а для всего мероприятия.

— Не за что, — отозвалась она и исчезла. Я заметила, что, уходя, она покачивала головой, как будто все еще сомневалась в моих умственных способностях.

В Шеффилдской школе проходил музыкальный вечер. Такие вечера устраиваются у нас каждый месяц. Будь все как обычно, я бы была сейчас дома, принимала душ, неторопливо обдумывала, что надеть на праздник, и гадала, кто же сегодня выступает. А вместо этого я торчала посреди костюмерной с ледяным комком там, где полагается быть желудку, и была уверена, что слова я забуду, а в пении попаду мимо нот. И к тому же получу заражение крови из-за укола булавкой, если Хай Лин не закончит шитье в ближайшие минуты. Так чья же это гениальная идея?

Ну, честно говоря… Моя.

В свое время «Побрякушки» казались мне замечательным начинанием. Моя одноклассница Кара великолепно играла на гитаре. Глядя на нее, этого никогда не подумаешь — она тихая темноволосая девочка, которой скорее пристало бы брать еженедельные уроки игры на фортепиано у пожилой учительницы. Но стоило ей включить в розетку старый «Старкастер» ее брата и взять несколько аккордов, как становилось ясно — любой мальчишеский ансамбль многому может у нее научиться. Сыграть на бас-гитаре вызвалась Фиона — ее подруга, девочка с очень короткими волосами, светлыми до белизны — по-моему, она их обесцвечивает. У меня неплохой голос, и я люблю петь. А Хай Лин не только играет на барабанах, она вообще творческая личность и придумала нам такие крутые костюмы — закачаешься! Так что хоть выглядеть мы будем хорошо — если, конечно, моя юбка не лопнет сзади по шву и не свалится к ногам. Либо Хай Лин с самого начала скроила ее узковатой, либо я в последнюю пару недель набрала лишний вес. Не знаю, что и думать, но догадываюсь, какое объяснение ближе к правде. Ну почему пицца всегда такая вкусная?

Поначалу, как я уже говорила, идея казалась заманчивой. Мы начали репетировать вместе, и, по-моему, звук получался хороший. Потому я и записала нас на участие в музыкальном вечере этого месяца. Кто знает? Может, мы станем вторыми или третьими. А может, даже выиграем «Бесси» — награду, которую дают самой популярной группе вечера. Хотя если говорить начистоту, по крайней мере один из ансамблей, «Синий Кобальт», играл намного лучше пас и репетировать начал гораздо раньше.

— Пора на сцену, — объявила Корнелия, слегка коснувшись щек Кары румянами. Ее макияж и без того был идеальным — любая косметическая компания с удовольствием взяла бы Корнелию в стилисты. Я очень рада, что она согласилась нам помочь. Точнее говоря, я очень благодарна всем моим подругам-чародейкам, потому что «Побрякушки» и музыкальный вечер не имеют никакого отношения к нашим колдовским делам и охране Кондракара. Но, вероятно, когда люди вместе спасут несколько миров и одолеют десяток-другой монстров, крепкая дружба складывается сама собой. Мы все очень разные — разве можно ожидать, что огненная чародейка будет похожа на водяную, а повелительница Воздуха — на владычицу Земли, не говоря уже о Вилл — воплощении чистой энергии? Но когда мы колдуем вместе, то сливаемся в единое целое. Наверное, временами это единение проникает и в нашу обыденную, не волшебную жизнь.

— Не забудь, в третьем куплете надо петь «тихо, как дождинка», а не «тихо, как слезинка», — напомнила Тарани. — Помнишь, мы изменили текст?

— Помню, помню, — успокаивающе отозвалась я. Мы с Тарани вместе сочиняли слова для нашей песни. Я не стала ей говорить, что меня меньше всего волнует, что там будет — «дождинка» или «слезинка». Я до смерти боялась, что вообще забуду весь третий куплет с начала до конца.

— Готово, — объявила Хай Лин, откусывая нитку. — Теперь будет держаться.

— Главное — не дышать, — пробормотала я. Больше ни одной пиццы до конца месяца!

Хай Лин одарила меня своей яркой, заразительной улыбкой, такой, что невозможно было не улыбнуться в ответ.

— У тебя все получится, — сказала она. Ну почему она не дрожит так, как мы? Радуется, как будто сегодня самый лучший день в ее жизни.

«А может, так оно и есть?» — подумала я. В конце концов, мы затеяли все это просто ради удовольствия, И на сцене будем выглядеть великолепно — в блестящих зеленых юбках, коротких белых блузках без рукавов, расшитых мелкими блестками из зеленого хрусталя, которые в эту минут) бросали маленькие изумрудные блики на белые дверцы шкафов. Ледяной холод ужаса у меня в животе сменился дрожью радостного ожидания.

— Пора, девочки, — сказала я и взъерошила полосы. — Представление начинается!

В зрительном зале собрались сотни школьников Шеффилда. Они радостно приветствовали друг друга, как будто не виделись сто лет — и неважно, что не далее как сегодня днем они сидели бок о бок за партами. Вилл стояла за пультом, включала и выключала свет, в последний раз проверяя, все ли в порядке.

— Вон «Синий Кобальт», — указала Фиона и осторожно провела рукой по белоснежным волосам. — Смотри, Вилл… Мэтт сегодня неотразим, правда?

По мнению Вилл, Мэтт всегда был неотразим. И, правду сказать, с ней соглашались почти все девчонки из нашего класса.

Вилл, конечно же, зарделась.

— Да, он… симпатичный, еле слышно пролепетала она.

Тут к нам как раз подошел Мэтт.

— Удачи, — пожелал он. — И спасибо тебе, Вилл, что взяла на себя техническую сторону дела. Подсветка вышла замечательная. — Он похлопал ее по плечу. В тот же миг половина огней погасла.

— Ого! — воскликнул Мэтт. — Я что-то не то натворил?

— Нет, — в отчаянии пробормотала Вилл, лихорадочно накручивая на палец прядь волос. — Я… э-э… наверно, надо проверить предохранители.

Я с трудом скрыла усмешку. Магическая сила Вилл кроется в энергии, и у нее особые отношения со всеми электрическими штучками. Поэтому она превосходный техник — но по этой же причине все электрические цепи крайне чувствительны к перепадам ее настроения.

Через несколько минут Вилл привела лампы в порядок, и на сцену вышла мисс Боксер, наша директриса.

— Добро пожаловать, — прогудела она, встав слишком близко к микрофону. — Мы рады приветствовать всех вас на нашем музыкальном вечере! Очень приятно и радостно видеть в Шеффилдской школе так много талантливых, преданных своему делу юных музыкантов! Но сегодня нас ждет особенный, волнующий вечер. У меня есть для вас новость: победитель сегодняшнего конкурса получит не только награду «Бесси», но и возможность выступить на конкурсе «Звездный Экспресс»!

«Звездный Экспресс»! Я чуть было не прижала ладони к губам, но вовремя вспомнила, что рискую смазать грим. «Звездный Экспресс»! Телевидение! Слава! Контракты! По зрительному залу прокатился взволнованный гул.

— Вот это да! — ахнула Фиона. — Мы должны победить. Непременно!

Раз в год Хитерфилдская телевизионная станция проводила конкурс талантов. Первым призом был контракт с фирмой звукозаписи. Но даже просто участвовать в нем… О, как мне хотелось победить!

— Нам ни за что не одолеть «Синий Кобальт», — с отчаянием проговорила Кара. — Эти парни слишком хороши!

— А мы кто? — парировала я. — Бездари? Дилетанты без слуха и голоса? Если уж на то пошло, мы просто красивее их. Мы их победим, вот увидите!

Мисс Боксер объявила первую группу — троих рсбят, называвших себя «Космический торт», Они утверждали, что выступление «посвящается» их любимому ансамблю — «Космическому Джему», но на самом деле ребята им просто подражали. И подражали довольно плохо. Вслед за ними девочка из пятого класса тихо спела в сопровождении одного лишь фортепиано. Она была хороша, но я не сомневалась — мы лучше.

Потом на сцену вышел «Синий Кобальт».

«Ох, пет, — подумала я точь-в-точь как Кара. — Нам их ни на что не победить». Зрители хлопали и ладоши и танцевали в проходах. Голос Мэтта то становился мягким как бархат, то делался сильным и резким в более быстрых фрагментах. Ребята давно выступали вместе, и это чувствовалось — они играли слаженно, очень четко следовали друг за другом. И было видно, что собственная музыка им нравится.

Когда они закончили, публика разразилась приветственными воплями и аплодисментам и. Было ясно, кто мерный кандидат на "Бесси». Б этом году они выигрывали ее уже четыре раза и с каждым концертом производили все лучшее впечатление. И угадайте, кому выпало выступать вслед за ними?

— А теперь поприветствуем новый ансамбль — «Побрякушки»! Кара, Фиона, Ирма и Хай Лин!

Ребята вежливо похлопали.

— Классные костюмы! — выкрикнул кто-то в задних рядах.

Но хорошей внешности, на мой взгляд, было маловато. И даже хорошей музыки — и то недостаточно. Чтобы победить «Синий Кобальт», нам нужно было еще многое…

— Что ж. — подумала я. — Хорошо, что у нас в группе есть волшебница». Точнее говоря, две. Но я не была уверена, что Хай Лин одобрит то, что я собиралась сделать. Ну и ладно. Если повезет, никто ничего не заметит… Я, конечно, не собиралась устроить потоп или выкинуть еще что-нибудь столь же зрелищное. Надо было просто пожелать. Осторожно, легонько пожелать…

Кара тихо заиграла вступление. «Та-та-ти-да-даа…» Потом вступила на бас-гитаре Фиона. Через два такта Хай Лин ударила в барабаны, придавая музыке четкий, твердый ритм.

«Хорошо, — подумала я. — Твоя очередь — пусти в ход немного музыкальной магии…»

Я закрыла глаза, раскрыла рот, запела… и пожелала.

Хай Лин выдала быстрое «тра-та-та-та-тра-та-та-ааа», и мы вступили в припев. Кара и Фиона подхватили мелодический рисунок.

Неужели подействовало? И мы им понравились? Кое-кто из зрителей покачивался в такт музыке, остальные прищелкивали пальцами и подпевали. Получилось!

Кара начала свое соло. В следующие несколько секунд я могла не треножиться о том, что забуду слова, и полностью отдаться колдовству — пожелать, чтобы нас полюбили еще сильнее. Когда Кара выдала особенно эффектное глиссандо, послышались первые аплодисменты и громкий приветственный свист. И снова моя очередь:

Под пальцами Кары тоскливо зазвенел последний аккорд, Хай Лин взмахнула палочками и звонким ударом по тарелкам обозначила конец нашего выступления. Публика взорвалась аплодисментами.

Не просто аплодисментами — зрители бешено хлопали в ладоши, топали ногами, кричали и свистели, как сумасшедшие. Мы им понравились. Еще как понравились!

Я поймала на себе взгляд Кары. Она казалась немного испуганной и очень, очень довольной. Хай Лин, конечно же, сияла улыбкой, как маленькое солнышко. Фиона обняла меня. Возле кулис я видела Корнелию — та хлопала в ладоши над головой, а Тарани подскакивала на месте, не в силах стоять спокойно.

— Очень хорошо, — сказала мисс Боксер, порозовев от удовольствия. — Какой удачный дебют. Поаплодируем же «Побрякушкам»!

Ее слова не вызвали никакого отклика — зрители и так хлопали в ладоши что было сил. И жюри, недолго думая, вручило награду нам.

— За отличную песню и яркое выступление приз «Бесси» присуждается ансамблю «Побрякушки»!

— Мы победили, — прошептала Фиона, не веря своему счастью. — Мы вправду победили!

Кара приняла из рук жюри бронзовую статуэтку. Я обняла Хай Лин так крепко, что ее ноги чуть не оторвались от земли. А публика ликовала. Как же это было здорово! Тепло, уютно, радостно, чудесно! Я бы хотела повторить это еще раз. Завтра. Нет, прямо сейчас!

А потом подумала: мы и вправду скоро повторим наш триумф. На «Звездном Экспрессе»!

И от этого стало еще теплее.

Ребята один за другим подходили к нам, хлопали но спине, восторгались. Со всех сторон слышалось: «Я знал, что вы победите!» и «Молодцы, здорово!». Даже Мэтт и ребята из «Синего Кобальта» поздравили нас, что с их стороны было очень любезно.

— Вы победили! — не без изумления воскликнула Тарани. — Наша песня признана лучшей!

— Да! — отозвалась я с радостным смехом.

— Но ты все-таки спела «тихо, как слезинка».

— Да, знаю… — Но я ни о чем не жалела.

— Вы пели замечательно, — сказала Корнелия. — Намного лучше, чем сегодня днем, на репетиции!

— Гм, да. Наверное. Знаешь, это видимо, бывает, когда выступаешь перед публикой.

Фиона открыла большую бутылку колы и разлила воду в бумажные стаканчики.

— Вилл, — окликнула я, заметив подругу неподалеку. — Подойди, выпей с нами!

Она подняла глаза, сжимая в руке моток провода.

— В другой раз, — грубовато отозвалась она.

— Да ладно! Оставь свои провода — мы тебе потом поможем!

Она медленно выпрямилась. Посмотрела на меня. И в ее взгляде было что-то такое, от чего моя радость мигом улетучилась.

— Я не уверена, что вас есть с чем поздравлять, — тихо произнесла она.

Удар был силен.

— Что ты хочешь сказать?

— Ты сама знаешь что.

Самое противное, что я и вправду прекрасно понимала, о чем она говорит. Но притворилась оскорбленной невинностью.

— Нет, не знаю.

— Как ты думаешь, вы победили заслуженно? — спросила она, по-прежнему так тихо, что слышала ее только я.

— Но мы играли хорошо! Она кивнула.

— Лучше, чем сегодня днем. Но неужели лучше, чем «Синий Кобальт»? Не думаю.

Я вышла из себя.

— Только потому, что ты влюблена в Мэтта…

— Я не влюблена в Мэтта, — возразила она, залившись жарким румянцем. — Это не имеет к Мэтту никакого отношения!

— Еще как имеет!

— Нет. Я говорю об обмане. Пускать в ход магию — это обман. А если вы выиграли нечестно, то это совсем не победа!

Я чуть не плакала. Мгновение назад я была на вершине блаженства. А теперь Вилл все испортила. Заставила меня почувствовать себя ничтожеством.

— Какая же ты мне подруга после этого, — прошипела я.

Вилл упрямо выпятила подбородок.

— Настоящие друзья — это те, кто говорит правду в глаза, — сказала она. Перекинула моток провода через плечо и зашагала прочь.

Хай Лин видела, что мы разговариваем, но не слышала ни слова.

— Что случилось? — спросила она. — Почему Вилл ушла?

— У нее… срочные дела, — ответила я, стараясь не встречаться с ней взглядом. — Пойдем обратно к нашим.

Незачем портить Хай Лин удовольствие. Но для меня все объятия, поцелуи и поздравления потеряли свою привлекательность. А все из-за Вилл. Ну почему ей вдруг приспичило разыгрывать из себя поборницу справедливости? Что за радость быть колдуньей, если не можешь иногда пустить в ход свое волшебство?