"Сказание о Федоре-христианине и о друге его Абраме-жидовине" - читать интересную книгу автора (Лесков Николай Семенович)Глава 6Вернувшись домой, Федор и Абрам в первый раз не знали, можно ли им по-прежнему вместе сойтись. Похватавши хлебца у матерей, побежали они по привычке на огород, на то самое место, где всегда игрывали; но друг до друга не добежали, а стали одаль, как будто между ними какая-нибудь разметка была положена. Стоят, жуют и один на другого исподлобья посматривают, а ближе не подходят. Наконец один заговорил: – Нам, – говорит, – теперь заказано, чтобы с вами не водиться. А другой отвечает: – И нам то же самое. Помолчали. – Про вас наш учитель говорил, что вы – поганые. – И наш про вас говорил, что вы – поганые. – Нет, мы не поганые – нам наш Бог особливый закон дал, нам свинью есть нельзя, а вы едите. – А вы ее отчего не едите? – Я не знаю. Опять помолчали. – А что она, свинья, вкусная или нет? – Если мать ее с черносливом и маслиной испечет, так она очень вкусная. Абрам задумался. Ему давно приводилось нюхать носом у Федора, как сладко пахнет свинина с черносливом, и у него теперь под языком защекотало. Абрам плюнул и сказал: – Поганое! Федор говорит: – Моя мать не печет поганого… А у нас школа лучше вашей. Отвечает Абрам: – А наша еще лучше вашей. У нас меламед [4] в сивых кудрях и все знает. – И наш все знает! – Наш про вас знает, что вы – поганые, а мы – чистые. – Да это и наш говорит, что вы – поганые. – Ну, так погоди, я об этом отцу скажу. Оба рассказали отцам, а потом сошлись и опять перекоряться начали: – Отец говорит, что ваш учитель пустяки врет. – А мой отец говорит, что ваш учитель пустяки врет. Пошли с этих пор всякий день считаться, и скоро после того Федор и Абрам, от рождения своего дружные, начали друг друга поталкивать да с кулаками один на другого наскакивать. – Ах ты, жид! – говорит один. А другой отвечает: – Ах ты, гой изуверный! Пошло дальше, в том же роде, и у других. Где только встретятся дети разноверных отцов, так уж им и не охота друг с другом в лад между собою забавляться, а охотнее стало мануться, чтобы друг друга осмеять да выругать, и притом непременно как-нибудь самым обидным манером, чтобы чужой веры или отца с матерью коснуться. Все еще понимали в разности вер очень мало, и то одно только самое поверхностное, а спорили очень много и часто заканчивали свои споры драками. |
|
|