"Улыбка любви" - читать интересную книгу автора (Лестер Джулиус)

Глава 1

Джесси вошла в вагончик. Поверх тесного ярко-оранжевого купальника на ней был грубый просторный шерстяной свитер, закрывавший ее от шеи до колен.

— Поторапливайся, дорогая, — увидев ее, сказала Пат, — фотограф тебя ждет.

Она прошла через вагончик, чувствуя, как при каждом движении узкий купальник врезается ей в тело.

Патриция, редактор фотоотдела журнала, смотрела на нее из угла вагончика.

— Это тот самый — оранжевый?

— Да, — пробормотала девушка, стягивая с себя свитер. — Я поторапливаюсь.

Она бросила свитер в парусиновую сумку, стоявшую в углу, и расправила купальник.

— Ты считаешь, он достаточно открытый? Вчера они с Патрицией выбрали этот купальник, но вопрос продолжал ее волновать.

— Повернись. — Она покрутила рукой. Джесси медленно повернулась, хотя осмотр явно не имел никакого значения. Всего две тоненькие оранжевые полоски! Что-либо более откровенное трудно даже представить.

— Он достаточно открытый. — Патриция повернула ее еще на пол-оборота и расправила завернувшийся краешек.

— Если бы наши купальники не были открытыми, журналы не раскупались бы в таком количестве и нас с тобой не было бы здесь.

Из своих двадцати девяти лет пятнадцать Джесси проработала фотомоделью, однако так и не смогла преодолеть стеснительность. Она всегда чувствовала неловкость, рекламируя купальники и нижнее белье, что, к сожалению, было ее основным занятием.

Девушки вышли наружу. Тотчас солнце спряталось за тучу, и песок зашуршал под порывом холодного ветра. Тихо шелестели волны Мексиканского залива, разбиваясь о пустынный берег, где проходили очередные съемки.

— Солнце уходит. Давайте поторапливаться, пока еще можно снимать. — Тони, фотограф журнала, работающий по договору, продумывал композицию следующих снимков. — Джесси готова?

— Почти. А как волосы? Их намочить? — спросила Пат. — Подойди сюда, Джесси. — Она пошла к столику, у которого стоял парикмахер уже с пульвелизатором в руке.

Джесси направилась к ним, дрожа от холода. Всего час назад тот же самый парикмахер делал ей завивку. Теперь он должен расчесать ее волосы и намочить их. В какой-то момент внутри вспыхнуло раздражение. С ней постоянно обращались как с куклой: одевали и раздевали, заставляли встать так и этак, таскали с места на место. Вся ее жизнь состояла из проведенных впустую часов и ненужных действий. Такой образ жизни она считала далеко не самым лучшим для себя.

Джесси не собиралась заниматься этой работой так долго. Первые пять лет было замечательно, потом она терпела, а последние пять лет… Да, последние пять лет она решала, чему бы посвятить свою жизнь.

Когда она подошла к столику, то уже прекрасно владела собой. Она стояла, послушно наклонив голову, пока парикмахер расчесывал и разглаживал копну ее волос, время от времени поливая ее водой и следя, чтобы ни один волосок не остался сухим.

Внезапно острая боль пронзила ей живот. Джесси судорожно глотнула и похолодела. Секунды показались часами. Спазмы прекратились так же неожиданно, как и начались. От облегчения у нее закружилась голова, и она глубоко вздохнула, расслабляя напряженные мышцы. Такие спазмы не были новостью. Они повторялись многие годы каждый месяц с точностью часового механизма.

Она осторожно провела по животу рукой и утешила себя мыслью, что завтра истекает срок ее контракта. Уже завтра она займется поиском какого-нибудь другого дела, завтра поедет к Стефану. Едва подумав о нем, она снова вздохнула и почувствовала, как легко стало у нее на сердце от этой мысли. Он был ее единственной любовью и, одновременно, ее позором. Сейчас он был и ее надеждой на будущее.

— Мы готовы! — крикнул Тони. Его камера стояла у самой воды.

— Почти все! По-моему, неплохо, — сказала Патриция, отходя в сторону и глядя, как гример наводит на Джесси окончательный лоск.

— Наверное, это последняя съемка сегодня: солнце уже заходит. — Патриция подтолкнула Джесси к воде. — Давай постараемся.

— По-моему, холодает, тебе не кажется? Патриция коснулась ее руки.

— Осталось совсем чуть-чуть. С тобой все в порядке?

— Небольшие колики. Ничего страшного. Джесси направилась к воде, размахивая руками, чтобы согреться. Дул холодный ноябрьский ветер, и было бы совсем некстати покрыться гусиной кожей.

— Тони, как ты думаешь, — Патриция проворно следовала по пятам, — ей нужно зайти в воду? По-моему, это было бы неплохо.

Непрерывно махая руками, стараясь не посинеть от холода, Джесси скакала на гладком мокром песке в нескольких дюймах от прибоя, пока редактор обсуждала с фотографом, стоит ли ей заходить в воду. Можно подумать, она кукла Барби, да еще в дождевике, и может стоять на берегу сколько угодно. Она чувствовала в низу живота тупую боль и мечтала лишь о том, чтобы съемка поскорее закончилась.

От рассвета до заката ее жарили на песке, морозили на ветру, макали в воду. Ее постоянно кусали насекомые. Она всегда чувствовала себя уставшей и голодной. Сегодня она примет горячий душ и наконец как следует выспится. А с завтрашнего утра начнет новую жизнь.

— Слушай, Джесси. Я кое-что придумал, — крикнул Тони. — Зайди в воду и повернись ко мне, чтобы за тобой ничего не было видно, кроме неба и воды. Солнце садится, и получится очень красиво.

Немного согревшись и воодушевившись идеей Тони, Джесси вошла в воду по икры, и сразу увязла в песке. Но это помогло тверже стоять на ногах.

— Здорово! — сказал Тони. — Теперь подпрыгни.

Подпрыгнуть! Она едва в состоянии двигаться, а он хочет, чтобы она прыгала!

— Вот так, — решила показать Патриция и подпрыгнула, растопырив руки и ноги. Балерина из нее явно не получилась бы.

— Ладно, я попробую.

Джесси грациозно вскинула руки и подпрыгнула. Громко хлюпнув, одна нога выскочила из песка и взлетела высоко вверх, другая увязла еще глубже. Ахнув, Джесси очутилась на коленях. Обхватив себя руками, она упала на бок и залилась смехом. Ее накрыла волна, заставив перевернуться на спину и судорожно схватить ртом воздух. Представив, как это выглядит со стороны, она вновь засмеялась, очень надеясь, что сейчас Тони ее не фотографирует.

— Если бы я не стояла так глубоко в воде… — все еще смеясь, она повернулась к Тони. — Может, мне подойти поближе и попробовать еще раз?

Волны норовили перевернуть ее, закручивая в водоворотах концы длинных волос.

— Не надо. Наоборот, подвинься немного туда, глубже, и повернись. Взмахом руки он показал, как развернуться. — Расправь плечи. Голову подними. Колени вместе.

Нимфа, выходящая из морской пучины, оранжевая и золотая, как море и солнце у нее за спиной.

— Теперь посмотри на меня, — попросил Тони. — Тем взглядом. Тем самым сногсшибательным взглядом. Еще! Так! Великолепно! Просто великолепно! Теперь туда!

Джесси распласталась на мокром песке и пристально смотрела в объектив. Она всегда чувствовала себя глупо в подобной ситуации, словно в одиночестве снималась на память у пляжного фотографа. Дебора Керн без Барта Ланкастера. И, как всегда, от этих мыслей ей стало грустно. Каждому человеку кто-то нужен. Она слушала Тони, не слыша его. Он говорил, и она двигалась, не думая, поворачиваясь то туда, то сюда, ни на секунду не отводя взгляда от камеры. В соответствии с позой ее карие глаза становились то загадочными, то обещающими, то внимательными, то ожидающими. Холодными, как лед, или теплыми, как янтарь. Невинность и опыт, скромность и разврат. Поглощенная своими мыслями, Джесси реагировала инстинктивно, ничего не видя и не слыша вокруг.

Одна за другой набегали волны. Шуршал песок, забираясь под тонкую ткань купальника, словно стремясь коснуться нагого тела. Волны ласково перебирали ее длинные волосы, словно пальцы невидимого любовника. Дразнили, но обманывали и исчезали. Как русалка, вышедшая из морской пучины, Джесси кружилась в фантастическом танце с призрачным любовником. С любовником, реальнее которого у нее не было никогда в жизни.

Она попыталась вспомнить лицо Стефана, лицо, которое так скоро увидит. Но воспоминание было смутным: его черты растаяли за долгие годы. Она прекрасно помнила его светлые каштановые волосы, но чем дольше она представляла, тем больше искажался знакомый облик. В конце концов в ее воображении возник какой-то странный человек с черной и блестящей, как вороново крыло, шевелюрой. Этот человек с темными и теплыми, словно августовская ночь, глазами бесцеремонно вторгся в ее мысли. А ведь Стефан ни разу даже не прикоснулся к ней, если не считать того единственного поцелуя, который она никогда не сможет забыть. В этом поцелуе были и печаль и страсть. И ни один человек на свете не сможет занять его место. Даже этот черноглазый, существовавший исключительно в ее воображении.

— Все. — Тони вышел из-за камеры и громко, чтобы все слышали, хлопнул в ладоши. — На сегодня все, ребята. Джесси, ты была бесподобна. — Ассистент ждал, пока он снимет камеру с треноги, чтобы унести ее с берега. — Некоторые сегодняшние снимки просто великолепны!

— Все быстро в вагончик! — крикнула Патриция.

Измученная и замерзшая, Джесси вышла из воды, оставив в покое своего призрачного любовника, неся в себе тепло для реально существовавшего человека. Она шла мимо установленных на берегу зеркал, которые при съемке усиливали свет заходящего солнца. Сейчас между ними суетились техники, упаковывая оборудование.

Джесси посмотрела вдаль: где-то там жила ее единственная любовь. Где-то там в небольшом пограничном городке Сан-Мигель ее ждал Стефан. Ждал ее так, как ждала его она уже почти десять лет. И теперь, когда она знала, где он находится, она его уже не потеряет. Ни за что не потеряет!

— Эй, Джесси, скорее. Я вся дрожу. Очнувшись, Джесси, обнаружила, что стоит в дверях вагончика, глядя на Тину, которая тоже принимала участие в сегодняшних съемках. Ее светлые волосы спадали на плечи, а длинные-предлинные ноги в гетрах казались бесконечными, исчезая в ботинках.

— Прости. — Джесси закрыла дверь и огляделась в поисках своей сумки. Никто не видел моего барахла?

Она вся дрожала. Хотелось как можно скорее стянуть с себя мокрый купальник и надеть теплый толстый свитер.

— Вот оно. — Синди, голубоглазая брюнетка с лицом феи, пошарила в углу и протянула Джесси ее свитер. — Я тоже вряд ли смогла бы что-нибудь найти, если бы проторчала столько времени в воде.

— Спасибо.

Джесси влезла в свой безразмерный свитер, хотя и в нем еще долго продолжала дрожать. Но к тому времени, когда в вагончик погрузили все, что нужно, она уже совсем оделась и была готова ехать в отель. Согревшись, она чувствовала себя счастливой от мысли, что завтра в это время уже будет собираться в Сан-Мигель. Там начнется новая жизнь с человеком, о котором она мечтала всю жизнь.

Солнце было в зените, когда два дня спустя такси, заскрипев тормозами, остановилось около облупленного приземистого здания на окраине Сан-Мигеля, маленького пыльного городишки на границе с Мексикой в нескольких минутах езды от Рио-Гранде.

— Здесь, мадам, — сказал шофер. Обернувшись к ней, он даже не старался скрыть своего желания убраться отсюда как можно скорее. — Вы уверены, что вам именно сюда?

Джесси развернула скомканный листок и постаралась унять охватившую ее дрожь. Тем не менее номера улицы и дома на двери здания сходились с указанными на бумажке.

Окна здания были заклеены изнутри бумагой, на которой под надписью на испанском значилось по-английски "Бесплатная клиника". Джесси не знала, чего она боится больше: встретить Стефана в этой убогой клинике или, наоборот, не найти его здесь.

— Похоже, это здесь, — неуверенно сказала она.

— Надеюсь, вы соображаете, что делаете.

— Я тоже надеюсь, — ответила она скорее себе. Дрожащими пальцами Джесси отсчитала деньги.

— Вас подождать? — спросил шофер исключительно из вежливости. Он с нетерпением ждал, когда же сможет уехать. Ей очень захотелось последовать его примеру, но она ответила:

— Нет, спасибо. — Вскинув голову и одарив шофера на прощание очаровательной улыбкой, она заставила себя выйти из машины.

Такси тут же рванулось с места, оставив ее в одиночестве и неуверенности на этой чужой и нищей земле.

Первый шаг к двери клиники дался с большим трудом. Сердце билось в груди словно птица, посаженная в клетку. Еще хуже стало внутри помещения. Когда глаза привыкли к царящему там полумраку, перед ней предстала страшная картина. На шатких пластиковых стульях, поставленных в несколько рядов, сидели матери с младенцами и детьми постарше. Некоторые из них плакали, некоторые, наоборот, выглядели пугающе тихими. Здесь были мужчины и женщины, молодые и старые, ждущие терпеливо или нетерпеливо, в молчании или громко крича. Повсюду витали страх, боль и отчаяние.

Почувствовав себя не в своей тарелке, смущенная, даже пристыженная своим благополучием при виде этой нищеты, Джесси повернулась, решив уйти, пока ее никто не заметил. Но, взявшись за дверную ручку, она поняла, что уйти отсюда она не сможет. И дело даже не в том, что такси уехало. Она зашла слишком далеко, и возвратиться, не повидавшись со Стефаном, не узнав, остались ли между ними прежние отношения, не услышав от него, как он относится к ней, она уже не могла.

Почти десять лет назад Стефан Барлоу без всяких объяснений, даже не попрощавшись, исчез из ее жизни. Но она никогда не переставала думать о нем. Любила его с четырнадцати лет, для него берегла себя, с ним сравнивала всех мужчин. Тогда ей казалось, что они никогда не смогут быть вместе: ведь он помолвлен с ее сестрой. Джесси и Ребекка были близнецами. Джесси очень любила сестру и ни за что на свете не обидела бы ее.

— Я чем-нибудь могу вам помочь, мисс?

— Ox! — Джесси вскрикнула и от испуга закрыла рот рукой. Обернувшись, она увидела перед собой полное лицо седовласой женщины в белом халате.

— Извините…

— Вам что-то нужно? — Голос звучал уже тверже.

Совсем растерявшись, Джесси наконец выпалила:

— Я хотела бы видеть доктора Барлоу. Санитарка внимательно оглядела ее и, видимо, пришла к заключению, что в бесплатной клинике ей делать совершенно нечего. Холодный взгляд превратился в ледяной.

— Вон там вы можете записаться к доктору на прием.

Санитарка собралась уйти. Сообразив, что ее приняли за пациентку, Джесси схватила ее за локоть.

— Вы меня не так поняли. — Ледяной взгляд стал откровенно враждебным. Джесси поспешила объяснить:

— Мне не нужно к доктору на прием, я просто хотела поздороваться. Я старый друг доктора Барлоу. Меня зовут Джессика Кардер. Я только на минуточку.

Санитарка чуть заметно кивнула:

— Хорошо. Сейчас я позову доктора.

— Спасибо. — Джесси облегченно вздохнула, но тотчас же почувствовала, как ее ноги сделались ватными.

Стук сердца тяжелыми ударами отдавался у Джесси в голове. Она ничего не видела и не слышала. Так билось сердце у нее только один раз в жизни в лунную осеннюю ночь, когда Стефан поцеловал ее в первый и последний раз. С тех пор она его больше не видела. На следующее утро он позвонил Ребекке и расторг их помолвку. До свадьбы оставалась всего неделя. После этого он исчез, оставив Джесси надежду на счастье, чувство вины перед сестрой и не оставив в ее сердце места для другого мужчины.

Она держала в секрете свое предательство почти девять лет. Потом, не выдержав, обо всем рассказала Ребекке. И именно сестра настояла, чтобы Джесси наконец набралась мужества и нашла Стефана. Сейчас она его увидит. Через десять лет ожиданий и мечтаний.

Джесси прижала руку к сердцу и глубоко вздохнула. Конечно, Стефан по-прежнему любит ее, пусть даже прошло так много лет.

Окружающее стало постепенно проникать в ее сознание. Непрерывное шарканье ног, крики детей, гул взволнованных голосов, громкий нездоровый кашель — все это усиливало ее волнение. Вдруг на фоне этого шума возник торопливый стук женских каблучков по кафельному полу. Она подняла глаза и увидела, как к ней направляется женщина в белом докторском халате. Молодая, со смуглым лицом, радушными и добрыми черными глазами. Ее черные волосы, собранные в пучок на затылке, придавали ей солидности. Автоматически взглядом профессионала Джесси отметила, что женщина обладала экзотической латиноамериканской красотой и не без успеха могла бы работать фотомоделью.

— Привет! — Она протянула Джесси руку, тепло улыбнувшись. — Я доктор Барлоу. Мы знакомы?

Земля поплыла у Джесси под ногами.

— Вы… — Она запнулась и попыталась собраться с мыслями. Из этого ничего не получилось. Джесси с трудом сдержала слезы. — Я… — вновь попыталась она заговорить, но опять безуспешно.

— Я доктор Лита Барлоу. — По-прежнему улыбаясь, женщина немного помолчала, давая Джесси возможность осмыслить эту информацию, а затем спросила:

— Вы ищете Стефана?

Джесси кивнула, понимая, что это конец.

— Сейчас Стефан на неотложном вызове, — сообщила Лита мягким певучим голосом, — но если там все будет нормально, он должен скоро вернуться. Вы его подождете? Селия сказала, что вы, кажется, друг моего мужа?

Да, следовало бы рассмеяться, но у Джесси не было сил. Как могла она, не подумав, поддаться своему желанию. И даже не позвонить предварительно. Где был ее разум?

— Так вы подождете? — снова спросила Лита, заметив ее неуверенность.

Джесси попыталась унять свои чувства. Она глубоко вздохнула и сосредоточилась на разговоре с этой грациозной женщиной, чьего мужа она собиралась похитить.

— Это так неожиданно, — откровенно призналась она. — Я давно не видела Стефана, и мне хотелось бы с ним встретиться. Но по правде говоря, когда я ехала сюда, то не знала, что он женат.

Лита улыбнулась как женщина, абсолютно уверенная в любви своего мужа.

— Я так и подумала. Ты ведь Джесси, правда?

— Да. — Она старалась не показать своего удивления, но это было совсем не просто. — Вы меня знаете?

— Стефан показывал мне фотографии. — Лита застенчиво замялась. — Я тебе так благодарна!

— Благодарна?! — Джесси была совершенно сбита с толку. Ей захотелось познакомиться с этой женщиной поближе. Другая на ее месте поступила бы совершенно иначе. — За что?!

Лита рассмеялась:

— За то, что из-за тебя была расторгнута та помолвка. — Ее щеки слегка порозовели. — Мои слова прозвучат, наверное, несколько напыщенно, но ты повернула историю вспять. По крайней мере историю моей жизни. Если бы не ты, я никогда не встретилась бы со Стефаном.

Джесси пожала плечами, совершенно не зная, что на это ответить. Долгие годы она гналась за призраком, в то время как Стефан строил свой дом. Конечно, любой другой, хоть немного умнее ее, догадался бы, что именно так и должно быть. Только полный кретин мог потратить столько лет на пустые мечты. Стефан никогда ее не любил!

— Когда я впервые с ним встретилась, то очень ревновала к тебе. Ты была для него светочем, и ни на кого больше он даже не смотрел.

— Правда?!

На минуту Джесси охватило счастье, но тут же пришла боль. Того Стефана, которого она знала, больше не существовало. Его место занял некто, женатый на другой женщине. Теперь Стефан всего-навсего человек со светло-каштановыми волосами.

— Он был от тебя без ума, но… — Лита запнулась и пожала плечами.

Жест говорил о многом. Джесси пользовалась им, когда не могла найти нужных слов.

— Но потом он понял, — продолжила Лита, — что из-за Ребекки у вас с ним ничего не могло получиться. И тогда… — она расправила плечи и радостно улыбнулась, — он заметил меня. Это — конец истории. Видишь ли, Джесси, я всегда верила, что мы с тобой когда-нибудь встретимся. С тех давних пор я хочу поблагодарить тебя… — Улыбка стала еще теплее, и она положила руку Джесси на плечо. — Мне так хотелось бы услышать, что ты тоже себе кого-нибудь нашла.

Загнанная в ловушку, Джесси попыталась улыбнуться.

— Нет, я никого не нашла, но, честно говоря, была очень занята и не искала как следует.

— И ты не знала, что Стефан женат, — спокойно сказала Лита.

Она смотрела на нее с таким пониманием и симпатией, что Джесси наконец сдалась. И без того пауза слишком затянулась.

— Да, и я не знала, что Стефан женат, — призналась она.

— Ты до сих пор любишь его?

— Ты всегда расставляешь все точки над «i»?

— Прости, я понимаю, это бестактно. Я видела очень много фотографий, твоих и Ребекки, и слышала о тебе так много, что мне кажется, я давно знаю тебя. Но я для тебя — совершенно посторонний человек. Если захочешь сказать все, что обо мне думаешь, не стесняйся.

— Хорошо. В случае чего не буду. Как это ни странно, она чувствовала расположение к этой женщине, которое, видимо, было взаимным. Может быть, Лита немного напоминала Ребекку или была похожа на саму Джесси.

— Честно говоря, — сказала она, когда наконец полностью поборола в себе желание повернуться и убежать, — я всегда любила Стефана, но как сильно — не знаю. Может, и не узнаю, пока не увижу его. Наверное, поэтому я здесь.

— Он вот-вот должен вернуться. Джесси покачала головой, смущенная своими чувствами и неожиданным поворотом событий.

— Послушай, может, мне лучше уйти? Я вижу, вы здесь заняты. И Стефану лучше не тратить время на разговоры со мной.

— Нет, что ты! — Лита схватила Джесси за руку, как только та попыталась повернуться. — Пожалуйста! Стефан очень расстроится, если…

Ее прервали радостные голоса. Открылась дверь, Джесси не успела обернуться и едва сдержала стон, заметив, как радостно блеснули глаза у Литы. Она догадалась — вернулся Стефан.

— Посмотри, — прошептала Лита, глядя поверх плеча Джесси, — это он.

Уступая своему любопытству, Джесси повернулась. Сердце забилось от предвкушения встречи и страха. В дверях она увидела колоритную троицу.

Позади всех высокий черноволосый тип закрывал собой светившее в открытую дверь солнце. Его лицо невозможно было рассмотреть. Посередине стоял маленький чумазый мальчик, при виде которого у Джесси сжалось сердце. Но ее внимание сосредоточилось на человеке со светло-каштановыми волосами и спортивной фигурой, возглавлявшем процессию.

Конечно, Стефан изменился с тех пор, как она видела его в последний раз. Тогда он был совсем мальчишкой. Но на Джесси сразу же нахлынули сладкие воспоминания, едва она взглянула на его доброе лицо, на которое уже легли морщины от недосыпания и постоянных забот.

Он ее не видел. Неуверенно улыбаясь, Джесси сделала шаг назад. Стефан, даже не взглянув в ее сторону, направился к Лите, чтобы заключить ее в объятия. Джесси почувствовала себя ребенком, уткнувшимся в витрину кондитерского магазина, расплющив нос о стекло. Как хотелось ей такой же теплоты и привязанности, которая существовала между Стефаном и Литой. Взволнованная и расстроенная, стараясь, чтобы об этом не догадались посторонние, Джесси посмотрела на человека, вошедшего вместе со Стефаном.

Он стоял уже не в освещенном солнцем дверном проеме, а в тени и казался еще более темным в высоким. Его взгляд был проницательным и неодобрительным.

Она смутилась: ей не понравилось, как этот человек смотрел на нее. Кто бы он ни был, он ничего не знал. По какому праву он осуждал ее? Джесси разозлилась. Вскинув голову, она с вызовом посмотрела ему в глаза и презрительно отвернулась.

Лита отстранилась от Стефана и сказала:

— Дорогой, посмотри, кто к тебе приехал!

Она повернула Стефана лицом к Джесси, и та замерла, словно олень, попавший в свет фар.

Вся эта поездка от начала до конца была сплошной ошибкой: глупая попытка воплотить в жизнь мечты юности. Никогда в жизни Джесси не чувствовала себя в таком неловком положении. На лице Стефана появилось сначала удивление, а потом радость. С веселым восклицанием он шагнул к ней и заключил в медвежьи объятия. Они были щедрой наградой за ее сегодняшние мытарства. Все страхи исчезли, тем более что в нескольких футах от себя она видела улыбающееся лицо Литы, которая, по-видимому, радовалась совершенно искренне, За годы ожидания Джесси почти забыла, что задолго до того, как она полюбила Стефана, он был ей просто хорошим другом. Из-за того злополучного поцелуя она потеряла нечто большее, чем любимого человека. Она потеряла одного из своих самых лучших друзей. Ее переполняли эмоции, и едва дыша от счастья, Джесси положила руку на плечо Стефана.

— Я очень рада снова видеть тебя, Стефан. Я, правда, очень рада.

— Я просто не могу в это поверить, Джесси. — Он снова так сжал ее в объятиях, что уж на сей раз она должна была непременно задохнуться. — Ты все так же прекрасна. Как ты живешь?

— Ox! — произнесла она, пытаясь как-то вздохнуть. — Хорошо по-прежнему.

Она подняла глаза и вдруг снова столкнулась взглядом с тем черноволосым хмурым человеком. Он все так же смотрел на нее из тени, казалось, смотрел прямо в сердце, читая самые сокровенные мысли. Джесси вспыхнула и высвободилась из объятий Стефана. Сверкнув глазами, она бросила короткий гневный взгляд на человека в углу, вложив в него все свое возмущение.

Но ее старания пропали даром. Он наклонил голову и сосредоточился на маленьком мальчике, стоявшем рядом с ним. Шепотом они разговаривали по-испански, и Джесси снова почувствовала себя лишней.

— Выходит, Джесси, ты все-таки встретилась с Литой? — спросил Стефан.

— Да. — Джесси обменялась с Литой взглядом и поняла, что сказанное раньше останется между ними. — Она очень красива.

— Да, она у меня такая. — Стефан обнял Литу за талию и привлек к себе. Она прижалась к нему, но для приличия запротестовала:

— Ну, Стефан!

Джесси было больно видеть эту счастливую пару, и она перевела взгляд на безымянного человека. Словно почувствовав ее боль, он отвел взор от мальчика и сделал полшага вперед, оказавшись в узкой полоске света.

У Джесси перехватило дыхание, она вдруг забыла, что собиралась скрывать свое любопытство. Его лицо было красивым и самоуверенным, гордым и одновременно чувственным — бронзовое лицо воина-ацтека. Во всех чертах: в ястребиных проницательных глазах, широких скулах, словно выточенных из камня, чувствовались сила и вызов. Это лицо и бездонный взгляд черных глаз будили в ней странное чувство, заставляли сердце биться сильнее. Джесси закрыла глаза, не в силах отвести взора.

— А это Диллон. — Стефан заметил взгляд Джесси. — Брат Литы.

Преодолев волнение, Джесси открыла глаза и увидела, что Диллон все еще смотрит на нее. Тень улыбки скользнула по губам, потом он широко улыбнулся. Он понял, чем было вызвано ее волнение.

Встретившись с ним глазами, Джесси вновь затрепетала. И вновь рассердилась на себя. Пусть теперь у него есть имя, но для нее он совершенно посторонний человек. Она встретила его сегодня и больше никогда не увидит. Да, он произвел на нее впечатление, но совершенно не обязательно знакомиться с ним ближе.

Заговорила Лита, и Джесси отвернулась.

— Стефан, расскажи, как прошли роды. Судя по тому, какими веселыми вы сюда явились, все прошло без осложнений?

Стефан довольно улыбнулся.

— И мать и сын чувствуют себя великолепно. Я навещу Бланку и ее младенца сегодня вечером. Но без Диллона я бы ни за что не справился. Он готовил ее к родам и успокаивал, пока я их принимал.

Лита посмотрела на брата. Определенно, Диллон был очень доволен собой. Джесси тоже повернулась к нему. Ей вдруг захотелось побольше узнать об этом человеке. И в то же время было обидно, что, возбудив в ней интерес к своей персоне, он даже не старался скрыть свою враждебность. В мужчине не должно быть столько очарования. Тем более, какое он имел право очаровывать ее?

— Бедный Диллон! — как-то странно рассмеялась Лита. — Ведь ты даже не успел позавтракать.

В сандалиях и черной рубашке, спереди в каких-то ржаво-коричневых пятнах, он смахивал на человека, которого в выходной срочно вызвали на работу. Он, наверное, еще один врач в этой семье.

Диллон перевел взгляд с Джесси на сестру, по, ом обратно на Джесси. Его рука непроизвольно сжимала плечо маленького мальчика в рваных джинсах.

— Как в старые добрые времена, — сказал Диллон густым низким голосом с испанским акцентом.

Лита снова засмеялась и посмотрела на Джесси.

— Диллон пришел к нам завтракать, но тут поступил срочный вызов, и Стефан утащил его с собой, Диллон в свое время работал на скорой.

Лицо Диллона слегка порозовело, то ли от смущения, то ли от злости. Значит, раньше он тоже был врачом. Но расспрашивать Джесси не стала.

— С вашего позволения, — обратился Диллон к Джесси, — мой молодой друг хочет, чтобы его представили даме. Разрешите представить вам Эмилио Суареса. Взглянув на мальчика, Диллон взъерошил его волосы и представил ему даму, сказав что-то скороговоркой по-испански. Джесси разобрала только слова "сеньорита Джессика Кардер".

Озорные глаза мальчика довольно заблестели, и он шагнул к ней, протягивая руку. Улыбнувшись, Джесси ответила на рукопожатие. У нее защемило сердце, такой маленькой и слабенькой оказалась его рука. Она отступила назад, пораженная своими, невесть откуда взявшимися эмоциями. Стараясь не встретиться глазами с Диллоном, который внимательно наблюдал за происходящим, она повернулась к Лите.

— Вы так добры ко мне, но, по-моему, я злоупотребляю вашим временем.

— Уж не вздумала ли ты уходить? — запротестовал Стефан.

— Стефан, ты занятой человек. — Джесси схватила его за руку. — А я только хотела посмотреть, как вы живете. Вижу теперь, что весьма неплохо. — Она вновь улыбнулась Лите, по-прежнему крепко держа Стефана за руку.

— Нет, так не годится, — нахмурившись, сказала Лита. — Вам со Стефаном есть о чем поговорить. Приходи к нам сегодня обедать.

— Нет, спасибо, не нужно.

— Диллон, — Лита повернулась к брату с мольбой в глазах. — Ну попроси же ее!

Джесси перевела на Диллона взгляд, в котором был уже не вежливый отказ, а откровенный вызов. Она давала понять, что его слова не имеют для нее никакого значения. В ответ Диллон только покачал головой и беспомощно развел руками.

Джесси невольно отступила. Он не хотел, чтобы она осталась! Это обидело ее намного сильнее, чем она ожидала. Она была ему совершенно неинтересна!