"Поле битвы — Москва" - читать интересную книгу автора (Пучков Лев)

Глава двенадцатая КОМАНДА

Сводка о состоянии оперативной обстановки в Чеченской республике на 18 сентября 2003 года...

А вот и нету сводки! Обычно сводку Иванову доставляет курьер из штаба. Или полковник сам заходит, когда есть время. А в данный момент — вы в курсе — штаб далековато находится. Так что остались вы без свежей информации с ТВД (театра военных действий — сугубо штабная аббревиатура, нормальные военные не пользуются).

Зато есть кое-какая информашка с вражьих сайтов и газет. Читайте на здоровье. Но не забывайте, откуда что берется, и сами решайте, стоит ли всему этому верить...

"...В феврале сего года российские власти сообщили о двух взрывах на газопроводной ветке в Подмосковье в Раменском. Прессе было заявлено, что раменские хулиганы побаловались парой гранат, что привело к незначительным повреждениям трубы. Однако через пару дней после взрывов стало известно, что Москва остановила газоснабжение Беларуси, Калининградской области и Польши. В качестве причин остановки газоснабжения были названы некие экономические и политические мотивы.

Однако 23 февраля в агентство «Кавказ-Центр» пришло официальное сообщение Исламской бригады шахидов «Риядус-Салихьийн» о том, что на самом деле в окрестностях Москвы было взорвано несколько десятков снарядов, с помощью которых были выведены из строя два магистральных газопровода и Московская водообогревающая электростанция. В сообщении, которое было передано в «Кавказ-Центр» по каналам агентства «Шариат», в частности, утверждалось, что моджахедами была проведена успешная диверсионная операция, в результате которой подорваны и выведены из строя два магистральных газопровода, которые ведут в Москву, — кавказский и казахстанский. Также выведена из строя Московская водообогревающая электростанция. В общей сложности в этой диверсионной операции было применено 60 снарядов. Произведено также несколько взрывов в окрестностях Москвы. Сообщалось так же, что диверсионная операция в Подмосковье была заснята на видеокассету, которую обещали передать журналистам в скором времени.

В понедельник, 8 марта поздно вечером в агентство «Кавказ-Центр» по электронной почте пришла видеозапись о подготовке к диверсионной акции в Подмосковье. Судя по всему, это первая часть видеорепортажа о действиях диверсионных групп моджахедов в окрестностях Москвы. По уточненным данным, в Подмосковье были взорваны 60 гранатометных снарядов и некоторое количество пластита. Так же были подорваны три высоковольтные опорные линии электропередачи, которые питают вышеуказанную водообогревающую станцию. На видеокадрах видна база моджахедов, где-то в районе Московской области, демонстрируется военный арсенал, использованный в диверсионной акции, а также записан видеорепортаж: о подготовительной разведывательной операции.

Как сообщается в 18-минутной записи действий разведгруппы моджахедов в окрестностях Москвы, в ближайшее время журналистам будет передана и вторая часть видео с непосредственными боевыми акциями в Подмосковье. Скачать видеоматериал можно по этой ссылке: http://www.kavkazcenter.com/russ)..."

Наверное, для многих, кто не сталкивался с этим в реальности, место происшествия ассоциируется с картинками, виденными неоднократно в разных фильмах. Меловые контуры на полу, желтая лента «No cross», блики мигалок полицейских машин, вспышки фотокамер, встревоженно гудящая толпа очевидцев, деловитые товарищи в перчатках, с загадочными чемоданчиками и пинцетами в руках, на дальнем плане — рыдающая родственница одной из жертв с заботливо накинутой на плечи форменной курткой...

Утром пятнадцатого сентября в доме отдыха ничего этого не было. Вернее сказать, не было вообще ничего, хоть мельком напоминающего о ночном происшествии. Только коридор нижнего этажа слегка затопило да дежурная куда-то пропала...

Чекисты приехали быстро, через час с небольшим. Разговаривали шепотом, светили тусклыми фонариками, лишнего шума не производили. Аккуратно все засняли на камеры, трупы упаковали в мешки и погрузили в черный микроавтобус «Форд». Затем обстоятельно переговорили с участниками операции, записали все на диктофоны и кое-что на бумагу.

Возглавлявший группу мужчина в штатском, представившийся генералом Уваровым, был чем-то доволен, как будто его не выгнали среди ночи на место происшествия, а пригласили бесплатно пообедать в престижном ресторане.

— Молодцы, — оценил он действия команды. — Тихо сработали. Даже удивительно...

Иванову такая реакция была понятна.

В рамках вялотекущей информационной войны «духи» на всех своих сайтах и в самостийных газетках постоянно хвалятся, что в Москве и Подмосковье прилежно занимаются ратным трудом их элитные диверсионные группы. И якобы наносят колоссальный ущерб как просто народному хозяйству вражеской страны, так и ее стратегическим объектам, которых здесь — пруд пруди. Кинь камень в любой куст, оттуда послышится «стой кто идет!» и вылезет табличка «радиационная опасность».

Наши, естественно, все это активно опровергают — чушь, дичь, вражья пропаганда. На самом деле у нас тут все под контролем, мышь не просочится, и вообще москвичи могут спать спокойно, потому что органы всегда на страже и помнят, кто их кормит.

А тут вдруг — нате! Боевая группа численностью шесть стволов, со связью, приборами и оружием спецназа. Откуда взялись, как просочились... Это же жуткий скандал! Во всех СМИ сразу начнут вспоминать про «Норд-Ост», Печатники, метро и так далее.

Но команда сработала, на удивление, тихо. Никто из отдыхающих даже не проснулся.

Поэтому генерал был доволен. И, по всей видимости, благодарен спецпредставителю Вите за своевременное предупреждение. Если бы делом занялся ближайший отдел милиции, разумеется, все было бы по-другому. Шумно, хлопотно и чревато...

А дежурная — это мелочь. Обработаем.

— А покажите-ка героев...

Герои тут же были явлены. Уваров с интересом рассматривал Костю с Васей — то ли Витя посвятил, то ли сам был в курсе, по должностному положению.

— Да, ребята... Нарисовались вы — по самое «не могу». Теперь вам только одно остается: безвылазно сидеть в Ханкале, пока все не утрясется...

С оружием «порешали» по-свойски. Переписали номера, проверили записи учета в удостоверениях, сняли на камеру и вернули обратно. Владейте — все законно. Насчет ножей цепляться не стали.

— Чем это вы их? — спросил один эксперт.

— Да так, что под руку подвернулось, — не моргнув глазом, ответил Петрушин.

— И что подвернулось, если не секрет?

— Да какой там секрет... Старая добрая бритва «Нева».

— Да ну?

— Нуда.

— Гхм... А я почему-то думал, что сейчас все бреются «жиллетом».

— А мы патриоты...

А второй эксперт — старший, вообще гнусно хмыкнул и заметил:

— Какое мерзкое самоубийство. Да еще и групповое. Как пить дать: жертвы неразделенной любви...

— В смысле, девчонка бросила?

— Угу. Причем — всех сразу...

Уваров еще раз похвалил героев:

— Ну, что сказать — молодцы. Только вот немного грязновато сработали...

Иванов подумал, что сейчас заставят всю банду ковролин стирать — и даже не посмел бы возразить...

Но обошлось. Чем-то посыпали, спрыснули. Затем взяли у дежурной ключи от двух пустых номеров и устроили тривиальную протечку из душевых комнат.

Когда все было готово, вызвали начальника пансионата. Он пришел вместе с Глебычем, опером и терапевтом, все были изрядно навеселе, только что от карточного стола.

На ступенях ребятам тонко намекнули, что звал их совершенно трезвый генерал. Опер и терапевт (тоже товарищ в звании) мгновенно улетучились, от греха подальше, начальник икнул и принялся стремительно сосать мятную таблетку, а собиравшегося было удрать Глебыча перехватил бдительный Петрушин.

Генерал вкратце довел начальнику пансионата, что у них тут мероприятие, но не сказал, какое именно. Болтать об этом не надо, узнаем — спросим на всю катушку!

Начальник только кивал, дышал в сторону, спрашивать даже не пытался. Чего спрашивать — все равно не скажут.

Дежурную чекисты забрали с собой. Обещали вернуть через пару суток, живую, здоровую и без вредных травматических воспоминаний.

На прощание генерал сообщил Иванову: командующий в курсе, пансионат не покидать, после завтрака прибудет «вертушка» для эвакуации — присмотрите посадочную площадку. Тут вроде у озера места много, разберетесь...

Проводив чекистов, Иванов перекрестился. Уф, пронесло...

Спасибо Вите! Выручил. Избавил от обычной в таких случаях длительной и неприятной процедуры, чреватой самыми непредсказуемыми неприятностями. Или предсказуемым — это еще как взглянуть.

Один лишь осмотр номеров команды мог преподнести такие сюрпризы, что потом замучились бы разгребаться. Гранаты, рации, шпионская техника, связанный пленный в номере Лизы...

К семи утра Глебыч в паре с Серегой восстановили трансформатор и телефонный кабель. Иванов тут же позвонил в штаб группировки.

Командующий даже не поздоровался: первым делом угрюмо поинтересовался, почему Витю оповестили, а его — нет. Нет, если бы вы там свои дурацкие, дебильные, ублюдочные секретные операции проводили — хрен с вами, на здоровье. Но вы же, типа, в отпуске! А кто вас в отпуск отправил, мать вашу?!!!

Иванов резонно возразил, что проводной связи до утра не было, а номер спутникового телефона командующего он не знает, потому что тот кому попало его не дает и правильно делает...

Это, однако, не подвигло сурового генерала на большую мягкосердечность. Он заявил, что ничего хорошего от таких отщепенцев не ожидал, и все, что случилось, — вполне ожидаемая закономерность. То есть получалось, что команда с утра до вечера только и мечтала, где бы найти отделение «духов» и самую малость с ними поразвлечься.

— Короче так... Сейчас к вам «вертушка» будет. На Чкаловский, оттуда первым же бортом — «домой». Вечером жду вас с подробным докладом. У меня все.

— Нам нужно на пару дней задержаться... — заикнулся было Иванов. — Тут возникли некоторые нюансы...

— И слышать не хочу! — рявкнул командующий. — Я сказал — на базу! Вопросы?

Иванов тяжело вздохнул и выдал:

— А если вам по этому поводу представитель позвонит?

В трубке воцарилось тяжелое молчание. Это была прямая конфронтация: какой-то выскочка-полковник ставил под сомнение приказ командующего, боевого генерала, апеллируя к авторитету гражданского лица, у которого он, выскочка, временно находился в оперативном подчинении. Такого до сего момента Иванов себе не позволял, потому как был воспитан системой и прекрасно знал: оперативное подчинение — явление зыбкое и непостоянное, рано или поздно все равно придется вернуться в стройные ряды соратников...

— Если через час мне принесут официальное распоряжение на правительственном бланке — я умываю руки... — в голосе генерала явственно брякнули металлические нотки. — Пусть тогда вас там хоть всех перебьют, мне без разницы. Если нет — на базу! «Вертушка» подождет, я распоряжусь. У вас есть час, чтобы решить этот вопрос...

После завтрака Иванов сидел в номере, неспешно собирал сумку и думал. Думал, думал...

Через полчаса будет «вертушка». Вася разметил у озера посадочную площадку...

Товарищи по оружию сунулись было с вопросами — послал всех. Собирайте вещи, не лезьте, дайте подумать! Готовность к убытию — пятнадцать минут.

Полковнику нужно было принять непростое решение. В соседнем номере ждал своей участи пленный...

Проблема не в том, что пленного сразу не сдали чекистам. Хотя, конечно, залепуха еще та...

Представьте, Иванов выходит на связь с Витей и жизнерадостно сообщает:

— Вы звякните ребятам, мы тут того... За суматохой забыли пленного сдать...

Легко вообразить, какие лица будут у «ребят», когда они примчатся обратно...

И не в том вопрос, что после «беседы» с Петрушиным пленный выглядит весьма скверно и пребывает на грани сумасшествия. С помощью того же Вити это еще можно как-то «разрулить».

Проблема в том, что пленный нам был нужен самим. Чтобы на месте показать два домика, дав тем самым очень важную нить, которая могла бы разом распутать весь клубок, сплетенный вокруг команды какими-то очень неглупыми людьми. Отдать его сейчас — значит навсегда лишить себя такой великолепной возможности.

Пленный «сотрудничал» искренне. Сдал все, что знал. В общем, не так уж и много, но вполне достаточно для того, чтобы немедленно начать работу.

Зовут его Ильяс Шарипов. Человек Рустама Хасханова — большой «шишки», который является доверенным лицом Шамиля и его правой рукой в Москве.

За жизнями «народных героев» приходили люди Казбека Эдаева (знакомая фамилия?). Ильяс не боевик, в Москве занимается бизнесом, выполняет различные поручения Рустама. В данном случае он всего лишь проводник. Рустам сказал: вот люди, отвези, куда надо, потом привези обратно.

Вот, в принципе, и все. Тут бы и конец вопросам — что можно взять с «шестерки»?

Но времени было навалом, и Петрушин продолжал прилежно «потрошить» собеседника, чтобы выжать всю доступную тому информацию. Мало ли, вдруг пригодится? С кем общается Рустам, кто к нему ходит, где живет, где бывает, чем занимается, не мелькали ли рядом какие-нибудь интересные люди?

Довольно быстро возле угрюмой фигуры Рустама всплыл некий Док. «Москвич», год жил в Турции. Недавно зачем-то приехал, нарисовался в столице, затем убыл в Чечню. Теперь опять вернулся. Какое положение занимает — непонятно, но Рустам относится к нему уважительно. Где живет, Ильяс не знает. Но знает две дачи в Одинцовском районе. Он туда ездит, когда Рустам вызывает. Вместе с Рустамом там бывает этот Док. Адреса Ильяс не знает, там табличек нет, но может показать.

Точно, рядовой исполнитель, знает — мизер...

Тут же на ум пришел Док, про которого говорил Костя. Тот самый славянский тип, безоружный господин среди «духов». Такой интересный господин: год не было, потом зачем-то явился, поехал в Чечню... И тут же команда попала в передрягу! Вернулся в Москву — опять у наших проблемы.

Попросили Ильяса описать внешность: вроде бы похож на Костиного «знакомца». Интересно... И чем это ему команда не угодила? Ей-богу, ни сном ни духом...

А еще Иванов знал, как работают чекисты. «Смежники» как-никак, бок о бок приходится трудиться. Получат пленного, разговорят, посадят «хвосты» всем подряд фигурантам и будут год прилежно разрабатывать, пока досконально всех не «выведут» и не докопаются до последнего звена в цепи. Скрупулезные ребята. «Получили инфо — поехали — взяли» — это не их стиль. Это очень грубо и неэффективно.

Да и «выведут» — не дадут ведь! Это уж к гадалке не ходи. На километр не подпустят.

А команде все это время придется париться на базе в качестве врагов народа, заочно ненавидимых едва ли ни всем чеченским ратным людом. Даже за ворота не выйдешь, потому что охотиться на них будут все, кому не лень. Поджигатели мирной чеченской семьи — лакомый кусок для любого юного моджахеда. Экспедиция бойцов ныне покойного Казбека — это только первый звоночек...

Иванов застегнул сумку, взял с тумбочки телефон и набрал номер спецпредставителя. Решение принято, надо доложиться и получить санкцию.

Когда Иванов сообщил, что появился шанс разом разобраться со всеми проблемами, Витя мгновенно возбудился... И также мгновенно угас. Это, ребята, вам не Чечня с ее безразмерными оперативными возможностями, а Москва, сердце нашей Родины. Шагу ступить не дадут! А вы, между прочим, собираетесь проводить незаконную, по сути, операцию. Так что — зря вы так...

Иванов терпеливо объяснил еще раз: это хороший шанс, сейчас упустим, потом всю жизнь будем жалеть. Вам хорошо, вы в стороне, а за командой уже начали охотиться, и когда это кончится, одному богу известно. Причем не нашему богу — с ним бы еще договорились, а их. Аллаху то бишь.

Витя немного поразмышлял, сказал — ладно. В течение пяти суток я вас искать не буду. Используйте это время с толком.

А командующий? Нам бы санкцию...

Какая, на фиг, санкция? Смеетесь, что ли?! Если все получится — тогда я вас со всех сторон отмажу, не впервой. А если нет? Представляете, что это будет такое? В общем, я не желаю иметь к этому делу никакого отношения.

Да, это понятно... но как быть с командующим? Приказ уже получен...

Ну, это уж ваши проблемы. А! У вас же до первого октября отпуск, никто не отменял! Вот и отдыхайте на здоровье. На свой страх и риск. Чем вы там на отдыхе будете заниматься, ваше личное дело...

Вот такой мерзавец. Хороший мужик он, с одной стороны, но хрен ему в сумку, с другой стороны... Короче, насчет лавры разделить — мастер, а если какие-то сомнения, никогда себя в обиду не даст. Нормальный современный руководитель высшего звена.

Иванов призвал Серегу. Ты местный, выручай. Нужно хорошее местечко, чтобы затариться на несколько дней вместе с пленным.

Серега сразу начал морщить репу. Да, местный, это факт... Но такой кодлой, с транспортом, да еще вдобавок с пленным в придачу... Нет, домой нельзя. На дачу к деду — тоже... Кстати, есть вариант. Надо звякнуть Лаптеву и в двух словах объяснить ситуацию. У Лаптева отличные позиции в Москве. Если согласится помочь, будем все в шоколаде: в столице и Подмосковье у нашего ведомства всяких разных «нычек» — море.

Иванов тут же позвонил в группировку, на коммутатор, оставил номер своего телефона и попросил, чтобы по нему как можно быстрее перезвонил полковник Лаптев.

Лаптева искали минут пятнадцать. Когда он вышел на связь, из-за леса уже доносился шум винтов подлетающего вертолета.

Иванов кратко изложил суть, попросил помощи. Лаптев — душа человек! — даже секунды думать не стал, сразу ответил: не вопрос. Значит, вам в Одинцово надо? Без проблем. Сейчас звякну одному товарищу, вас встретят и разместят с королевскими почестями...

Иванов крепко обрадовался, но хитрый Лаптев тут же слегка опустил планку своей, вроде бы безразмерной щедрости. Да, встретят, разместят, не проблема... но я того товарища хорошо знаю, за так он ничего делать не станет. Придется вам посвятить его во все аспекты и, по ходу дела, сдать своих фигурантов и все до единой их «связи». Иначе вряд ли у вас с ним что-то получится...

Вертолет уже заходил на посадку, рядиться было некогда, поэтому Иванов, от души чертыхнувшись, согласился. А куда деваться? Других вариантов все равно нет, этот — единственный...

Сверхсекретный объект ГРУ больше всего был похож на какое-то заштатное автохозяйство. В глазах Васи и Петрушина, ожидавших увидеть нечто особенное (может, перенять опыт в оборудовании объекта, взять кое-что на вооружение), явственно читалось глубокое разочарование. Увы, кроме двух камер над воротами, ничего достойного внимания здесь не было.

Закрытый двор в ряду аналогичных технических строений на окраине Одинцова, пара складов, три десятка даже не опечатанных боксов — кое-где двери распахнуты, видна обычная военная техника, типа «Уралов» и «ЗИЛов». В глубине двора располагалось одноэтажное административно-жилое здание. Три комнаты, санузел, подвал, оборудованный решетками (ага!), просторная кухня-столовая и офис — здоровенная комната для совещаний, с телефонами, пультом охраны и полудохлым компьютером.

— Гуляй — не хочу, все в вашем распоряжении... — сказал приветливый товарищ, занимавшийся устройством команды. — В одной комнате, правда, караул, но они вам мешать не будут. Вы только не спрашивайте у них ничего. Все равно отвечать не будут, и получится неудобно...

Товарищ представился Шавриным Андреем Ивановичем, одет был в штатское, а звание не сказал. Ну и не надо: Серега его знал, улучив момент, шепнул Иванову — генерал-майор. Хитрюга еще тот, осторожнее с ним...

Караул по охране объекта состоял из четверых, немолодых уже контрактников. Ребята угрюмые, молчаливые, и, сразу видно, — все с различными физическими увечьями. Скорее всего, бывшие спецназовцы, из-за травм более не пригодные к боевой работе.

Шаврин объяснил Иванову, какое глубокое им оказано доверие. Глубочайшее!

Секретный объект... Если бы не Лаптев... Если бы не был в составе команды представитель ГРУ — Серега... Если бы не обстоятельства... Да ни за что в жизни!

Но уж коль скоро так сложились обстоятельства, придется делиться. Не потому, что Шаврин любопытный. Просто надо иметь твердую уверенность: ребята действительно собрались заниматься делом, а не развлекаться в свое удовольствие — например, грабить банк. Цель операции, объект, ближайшие задачи, фигуранты...

Иванов, грамотно и умело фильтруя информацию, кратко изложил суть. Вот товарищи, которые не так давно угодили в Чечне в нехорошую историю...

Шаврин кивнул и с интересом посмотрел на Костю с Васей — народные герои, по всей стране успели нарисоваться!

...Так вот, у нас есть задержанный, который знает адреса, где, предположительно, могут появиться товарищи, организовавшие эту нехорошую историю. Есть мысль установить наблюдение за этими адресами. Отследить товарищей, взять под белы ручки и вежливо побеседовать. Вот, собственно, и все.

— Хорошо, — одобрил Шаврин. — Занимайтесь. Если в ходе наблюдения выяснится, что объем работы вам не по силам, сообщите мне. Мы заберем вашу операцию. Если справитесь сами — в любом случае! — всех взятых фигурантов сдадите мне. Это основное условие. Этого вашего пленного — тоже сдадите... Да мало ли что «шестерка»? Поработаем с ним, может, расскажет что интересное...

Иванов заикнулся было насчет оружия. А не поделитесь ли...

— Шутите? — удивился Шаврин. — Какое оружие, вы что? Сами, все — сами. Скажите спасибо, что взяли вас под оперативное прикрытие! Да, кстати. Не хочу сказать дурного... Но если вы возьмете кого-нибудь, поработаете с ним, а он вдруг умрет до передачи нам... Знаете, мы очень обидимся. Очень...

После этого генерал оставил пять своих телефонных номеров, просил звонить в любое время и убыл.

Иванов проанализировал беседу — все нормально, ничего лишнего не сказал, и вроде бы можно не опасаться, что в ближайшие дни кто-то будет путаться под ногами.

Единственное, что удивляло — опять генерал!

Второй за неполные десять часов. Один возглавляет следственную бригаду, мчится среди ночи, как последний опер. Другой занимается расквартированием каких-то охламонов, рекомендованных приятелем с Кавказа...

Хорошо у них тут с генералами. В Чечне любой генерал — большой человек, фигура, масштаб. Не каждый офицер за все время пребывания в командировках может похвастаться, что видел живьем генерала. Командующий и прочее начальство с беспросветными погонами имеет дело только с военными высокого ранга, «в люди» выходят редко....

Серега, как только Шаврин уехал, сказал Иванову, что его коллеги малость натянули команду по поводу условий полной передачи информации. В том плане, что заберут все, а дали мизер. Этот объект — третьей категории, ремонтно-складская база. Вообще это его ошибка: мог бы сразу сообразить, что на конспиративную квартиру или, паче того, действующий объект, их не пустят.

Иванов пожал плечами: ну и ладно. Тихо, места много, все под охраной, «работа» — под боком... А будет ли еще что отдавать — бабушка надвое сказала. Поехали лучше на место, посмотрим, как там у нас обстоят дела...

Вражьи дачи располагались не совсем под боком, а чуть дальше — в Дубках. Это в трех километрах за Одинцовом.

Покатались кругами, отыскали подходящий пригорок, с которого открывался панорамный обзор. Встали, осмотрелись. Ильяс показал искомые дачи. Ничего себе домишки, двухэтажные, из красного кирпича, за высоким забором. Расположены друг от друга с разносом где-то около двухсот метров. Что приятно — дворы не забраны под крышу, как это принято в зажиточных усадьбах Чечни. Если долго и упорно наблюдать, можно кое-что рассмотреть. Особенно если правильно выбрать наблюдательный пункт.

Вася быстро набросал схему поселка, нанес заметные ориентиры, пометил объекты. Выбрали несколько дач неподалеку, с которых можно было бы вести наблюдение сразу за двумя объектами, поехали общаться.

Здесь в этом плане нашим было попроще, чем в регионе, где они привыкли работать. Чувствовали они себя как нормальные «духи» в обычном чеченском ауле. То есть запросто могли рассчитывать на поддержку и взаимопонимание местного населения.

Первые три дачи были точно дачами: деревянные домишки, товарищи копаются, урожай собирают. Беспокоить не стали — больно много народу. Четвертая дача по габаритам не отставала от объектов — это был законсервированный двухэтажный особняк под черепицей, с целлофаном на евроокнах и пластиковыми чехлами на фигурных фонарях по внутреннему периметру.

Сторожил дачку седобородый древний дед на костылях, на выцветшем от времени пиджаке которого скуповато бряцали три медали Великой Отечественной.

— Можно в лобовую, — едва глянув на деда, выдал вердикт Костя.

В лоб, так в лоб. Косте виднее.

Иванов показал деду удостоверение и доверительно сообщил: служба государева, ищем местечко, чтобы понаблюдать за чеченами. Работы на три-четыре дня, заплатим как следует...

Дед степенно тряхнул бородой и распахнул ворота: заезжай. Хоть до Нового года. Хозяева за бугром, приедут под Новый год. Раз в десять дней приезжает родственник, проверить, как тут дела и выдать сторожу зарплату. Он парень бандюганистый, но русский и «зверей» не любит. Можно договориться. А денег не надо. Что ж мы, не понимаем, что ли, — у государевых людей денег отродясь не бывало.

Спросили, когда приезжал родственник хозяев. Три дня назад. Хорошо, договариваться не придется. Уломали деда принять триста рублей — по сотне за день, авансом. Обещали еще ежедневно выставлять по поллитра, но непаленой. Дед остался доволен.

Сторож ютился в домике для собаки (именно домике, а не тривиальной будке — оказывается, есть на свете и такое чудо!). Дверь в хоромы была заперта, окна плотно закрыты. На чердак пришлось лезть по пожарной лестнице.

Зато уж на чердаке все было в полном объеме. Беспорядочной кучей валялись надувные матрасы, детские спасательные круги в виде уток и лягушек, резиновая лодка с веслами, четырехместная палатка. Полукруглое окно-эркер выходило прямиком на один из объектов. Сто пятьдесят метров, загляденье. Второй объект, расположенный слева, тоже хорошо попадал в сектор наблюдения, виден почти весь двор, можно любоваться и без бинокля.

Разместились с комфортом. Накачали лодку, перевернули, получился стол. Разложили Лизин инвентарь, настроили микрофон, камеру на штатив поставили, отрегулировали. Надули два матраса и пару детских спасательных кругов. Все, можно «загорать». Сверху крыша, не каплет. Не наблюдательный пост, а курорт. Давненько с такими удобствами не приходилось работать.

Связь решили поддерживать по телефону. Не зря же покупали! Но, в общем, не в этом дело было, а просто имелось опасение, что у ребят в усадьбах могут быть сканеры. Они тут давно, окопались неплохо, можно и о безопасности позаботиться...

При распределении смен немного поспорили. Иванов намекнул, что пострадавших духовно и телесно «народных героев» лучше не привлекать, и сказал, что они с Глебычем будут дежурить попеременно с Петрушиным и Серегой. Вася возмутился таким страшным недоверием, а Петрушин резонно возразил: надо, чтоб в каждой паре был хотя бы один товарищ «с руками». Иванов с Глебычем, конечно, тоже не безрукие, но случись вдруг что, им не справиться и с третью объема внезапно возникших задач, которые способен осилить отдельно взятый пострадавший Вася.

Так и порешили. Остались на прежних позициях: Костя — Вася, Петрушин — Серега. Смена через сутки, в семнадцать ноль-ноль. Иванов с Глебычем в резерве.

Первыми выставили Петрушина с Серегой. Не потому, что желали дать дополнительный отдых «народным героям» — просто Сереге предстояло адаптировать всю аппаратуру под индивидуальные особенности объектов. Потом сгоняли в магазин, привезли дежурным провиант и воду и убыли на базу...

По товарищам, ютящимся на дачках, определились уже до исхода первого дня наблюдения. На объекте номер один (усадьба прямо по курсу) очень скоро нарисовался Док, который скучал в компании нескольких головорезов. Разом все во двор не выходили, но, по примерным подсчетам, получалось, что вечером и ночью (наиболее удачное время для штурма) в усадьбе находятся что-то около десятка человек. Вместе с Рустамом и парой его телохранителей.

Да, Рустам тоже появился довольно скоро, не заставил себя ждать. Ближе к вечеру — светло еще было, подъехал синий «бумер», зарулил во двор, из него вышли трое. Камера зафиксировала личности, направленный микрофон передал вежливое обращение встречающих: «Рустам». Вот, вроде бы все в сборе, не обманул Ильяс. Теперь осталось только подтвердить полученные данные.

А на объекте номер два (усадьба слева, на дальнем плане) очень быстро обнаружился... славный юноша Мовсар! И не один, а под охраной как минимум троих здоровяков. То есть в одиночестве его не видели, с ним все время находились трое.

Позвонили. Иванову, скромно сообщили, что есть новости. Полковник примчался не один, а со всей кодлой. Вася взял все, что было у него в сумке, и Петрушину запас прихватил. Почему-то подумали, что новости будут совсем убойного характера и их придется в экстренном порядке решать прямо «с колес».

— Да расслабьтесь, отдыхайте, — успокоил коллег Серега. — Мне кажется, тут в ближайшее время ничего решать не придется, а будем валяться до Нового года, почем зря снимем километры пленки и запишем пару пудов аудиокассет...

Взяли записи, показали пленному. С ходу опознал обоих. Мовсара не знает, незнаком с этим парнем.

Ну и не надо — зато наши так знакомы с этим парнем, что дальше некуда.

По прибытии Рустама во дворе говорили немного, сразу прошли в дом. То есть получить на микрофон исчерпывающую информацию не удалось. Но было заметно, что Рустам чем-то сильно озабочен. И, в общем-то понятно, чем именно. Отправил людей — и тишина. Не звонят, не едут. Телевидение и пресса молчат. Что там случилось — непонятно. Как в воду канули! Будешь тут озабоченным...

Сменившись, Серега и Петрушин плотно посовещались с Ивановым по поводу перспектив дальнейшей работы.

Штурмовать усадьбу — гиблое дело. Даже и сомневаться не стоит, что все товарищи там имеют немалый боевой опыт и основательно вооружены. Если внезапно: ночью, с гарантами — есть риск ненароком поразить Дока, которого во что бы то ни стало надо взять живым. Кроме того, во второй усадьбе, где Мовсар, сразу подымется тревога, и еще неизвестно, чем все это кончится.

Наиболее реальными представляются два возможных варианта дальнейшего развития событий.

Первый. Дождаться, когда Док куда-нибудь поедет. Если с ним будут два-три человека, имеется хороший шанс взять товарища по дороге. Взяв Дока, команда получала все: реабилитацию, «мосты» к Мовсару (зачем-то ведь возятся с парнем, не скуки же ради!) и солидную галку в послужной список.

Второй. Если Док так и будет сидеть безвылазно в усадьбе, придется сдавать всю операцию Серегиным коллегам. А куда деваться? При этом обязательно выторговать основное условие: Дока нужно взять живым и отдать его на полчаса нашим, для приватной беседы.

В принципе, не такое уж трудное условие. Ввиду ощутимого перевеса в «прибыли» коллеги Сереги должны согласиться: загадочный Мовсар, которого недавно все искали, — хороший подарок любой спецслужбе.

Петрушин заметил, что для осуществления первого варианта — во всех отношениях более выигрышного для команды — нужно добыть вторую транспортную единицу. Брать товарища на дороге гораздо лучше в составе двух авто, это азы. Кроме того, у наблюдателей должна быть своя машина. Чтобы, в случае чего, могли быстро сесть «на хвост» или, на худой конец, удрать из пункта наблюдения при осложнении обстановки.

Иванов развел руками. Витю напрягать насчет второго транспорта нельзя. Спасибо, не отнял «Газель» и не сдает пока командующему номер его спутникового. Наверняка тот потребовал у Вити номер, когда понял, что вредные хлопцы ударились в самоволку. Не звонит генерал — значит, не сдал, держится!

И что теперь? Просить у этих? Тут одни «Уралы» и «ЗИЛы». Техника неповоротливая и приметная, для оперативных целей совершенно непригодная.

Серега сказал, что это не проблема, транспорт будет еще до темноты. Взял Петрушина, прыгнули на «Газель» и укатили.

Точно, до наступления темноты вернулись с «девяткой» цвета «мокрый асфальт».

— Машин — звэр! — похвалил Петрушин, который управлял «девяткой» (Серега был за рулем «Газели»). — С виду, конечно, не фонтан, зато работает не хуже любого «мерса». Я думал, у тебя там где-то турбонаддув... Подгоняли?

— Спецзаказ, — поскромничал Серега. — Просто иногда приходилось быстро ездить и с места рвать мигом. Попросил ребят, подработали чуток...

Семнадцатое сентября не принесло никаких новостей. Док сидел дома, Мовсар тоже — иногда гулял по двору в сопровождении охраны... Рустам с двумя бойцами укатил с утра куда-то по делам. Приделывать уши его «бумеру» не было смысла — основной объект находился на месте. Да и трудоемкое это дело, машина была во дворе, возле усадьбы и минуты не стояла.

Подошло время смены. Петрушин с Серегой сели на «девятку», укатили в Дубки. Через час прибыли Костя с Васей — устали сидеть, решили прогуляться пешком, ноги размять. По дороге, естественно, забрели в магазин и купили все, что показалось Васе вкусным.

В половине девятого вечера Петрушин доложил, что вернулся Рустам. Ничего приятного записать не удалось, поздоровался с охраной, спросил, как дела, и прошел в дом. В доме, понятное дело, — тишина...

Укладываясь спать, Иванов с сожалением отметил: если в течение ближайших трех суток Док так и не вылезет из усадьбы, придется действовать по второму варианту. То есть сдавать операцию коллегам Сереги...

Восемнадцатого сентября, в девять ноль пять, к первой усадьбе подъехал экскурсионный автобус «Вольво» с соответствующими надписями и логотипами крупной турфирмы на обоих бортах.

— Ни хрена себе... — Петрушин толкнул дремавшего на матрасе Серегу. — Глянь-ка, что тут у нас...

Во дворе было девять человек: Док, Рустам и семеро бойцов. Автобус подъехал — пятеро вышли. В руках у них были небольшие дорожные сумки. Посадку не видели, но через пару минут автобус отъехал, и пятерых уже не было. Значит, сели.

Серега снял автобус на камеру и записал номер. Петрушин было потащил из кармана телефон, да задержался...

Автобус стал у второй усадьбы. Теперь правый борт отчасти просматривался... Из калитки второй усадьбы вышли четверо бойцов с такими же сумками и... Мовсар. Все зашли в салон. Затем четверо бойцов вернулись во двор и через минуту показались вновь — они попарно тащили еще две сумки, но раза в три побольше. Сумки, судя по всему, были тяжеленные — ребята заметно напрягались.

Автобус благополучно принял четверку на борт и неспешно покатил по направлению к городу.

Петрушин почесал затылок, набрал Костин номер и попросил к аппарату Иванова.

— Если вам вдруг наскучило сидеть... есть предложение прогуляться.

— Что там у вас? — встревожился Иванов.

— У нас тут автобус, девять бойцов, две тяжеленные сумки и... Мовсар. Интересно?

— Вот так ни фига себе! — пробормотал полковник. — И куда они?

— Они — к вам. Едут тихо, минут через десять будут в черте города. Пишите номер...

Только отзвонился — Док с Рустамом сели в «бумер», один из бойцов во дворе пошел открывать ворота.

Петрушин взвесил в руке трубку и посмотрел на Серегу. Вот он, долгожданный момент!

— Не надо, — покачал головой Серега. — Куда — непонятно. Двое. Думаю, сами разберемся.

— Годится, — Петрушин сунул трубку в карман и грубо содрал камеру со штатива. — Бери диктофон, погнали...

«Бумер» Рустама не стал баловать наблюдателей разнообразием и направился по маршруту автобуса. И тоже неторопливо, как будто ребята выдерживали как-то обусловленный интервал.

Петрушин, пристроив «девятку» на почтительном удалении от объекта наблюдения, некоторое время рулил молча, потом вдруг наморщил лоб и поделился соображениями:

— Хорошее место. Практически пусто... Может, не будем до города тянуть?

Серега мгновенно оценил дорожную ситуацию, сокрушенно покачал головой и, не говоря лишнего, полез через спинку сиденья назад. Покопался немного, устраиваясь поудобнее...

— Давай. Только аккуратнее — тачка-то не казенная...

— О чем ты говоришь! — Петрушин хищно ухмыльнулся и втопил педаль газа до полика. — Держись, брат. На меня не отвлекайся, сразу берешь Дока...

«Спецзаказ» с пробуксовочным визгом рванул с двадцатки до ста пятидесяти, мгновенно догоняя лениво шествующий «бумер». Три секунды шли борт в борт, пропуская встречную, затем «девятка» на полкорпуса вырвалась вперед и резко вильнула вправо.

— Бум!!!

Стекло правой передней двери разошлось паутинками трещин, сама дверь нездорово прогнулась внутрь.

— Твою мать... — страдальчески пробормотал Серега.

«Бумер» соскочил на обочину, увесисто долбанул радиатором в толстый полосатый столб и встал.

— Пошли...

Петрушин гигантским котом вымахнул из машины, в три прыжка достиг «бумера» и рванул на себя дверь со стороны водителя. Серега, как договорились, обежал машину сзади, направляясь к правой двери.

Окровавленный Рустам трясущимися руками разгибал «усики» на гранате «Ф-1».

— Совсем сдурел?!

Петрушин, резиново выгнувшись назад, что есть мочи долбанул ногой внутрь салона.

— Хек!!!

Страшный удар в голову мгновенно прекратил торопливую активность владельца «бумера». И вообще прекратил...

Так и не доведенная до ума граната с мягким стуком упала на резиновый коврик. Рустам с неестественно вывернутой шеей завалился набок и пару раз конвульсивно дернул ногами.

Сзади разом притормозили сразу три машины. Из окон показались любопытствующие головы...

— Оружия нет, — Серега уже тащил к «девятке» вяло упирающегося Дока. Мужик был в шоке — лицо в крови, взгляд блуждающий...

Петрушин бегло осмотрел салон. Между сиденьями — небольшая спортивная сумка с расстегнутой «молнией». В сумке — «каштан» с глушителем, четыре запасных магазина и еще две гранаты «Ф-1».

— Годится! — Петрушин прихватил сумку, сунул туда гранату. — Уходим...

Пролетев с максимально доступной скоростью почти до самого Одинцова, Петрушин свернул в посадки.

Встали в кустиках, критически осмотрели столь желанного пленника. Губы трясутся, в глазах неприкрытый животный страх и отчаяние. Ручки беленькие, весь из себя рыхловатый, животик такой несерьезный... Не боец, короче.

— Всю тачку раздербанил, — попенял коллеге Серега.

— Починим, — легковесно отмахнулся Петрушин и вежливо спросил пленника: — Ну и куда твои приятели собрались?

— Нет... — Док вдруг затряс головой и закрыл лицо руками. — Нет, нет... Так не должно быть...

— Понятно, — Петрушин открыл «бардачок». — Так, что у нас тут?

У нас тут не было ничего стоящего. Зато в багажнике нашелся ремонтный комплект, в котором было шило и плоскогубцы.

— Годится, — одобрил Петрушин, раскладывая на капоте инструмент: плоскогубцы, шило, свои ножи — основной и вспомогательный. — А ну, иди сюда.

Вытаскиваемый из салона Док тонко вскрикнул, подобно раненому зайцу, тут же получил смачную затрещину и растянулся на траве. Петрушин ножом разрезал брючной ремень, рывком стащил с пленного штаны и взял плоскогубцы.

— Приступим...

Док — жуткий злодей и организатор глобальных пакостей, оказался удивительно слаб на боль. Буквально за пять минут выложил все, что знал.

Жаль, в эту минуту никто не снимал наших славных парней. Петрушин с Серегой довольно долго стояли с разинутыми ртами и бессмысленно переглядывались.

Затем Петрушин взял себя в руки и достал из кармана телефон. Набрал номер, но, прежде чем нажать кнопку ввода, не доверяя себе, переспросил:

— Ну-ка, повтори... Что вы собрались захватывать?!.