Лея Райнер Повесть о Сарэке и Аманде

ЧАСТЬ I ЖИЗНЬ ПРЕКРАСНА!

…Не стоило, наверное, с этим соглашаться. С другой стороны: ну а что, если он прав? Тогда я уж точно ничего хорошего в своей жизни не сделаю, а так хоть какой-то шанс появился. Опять же, все это может оказаться банальной шизофренией, и тогда мне действительно никак себя проявить не удастся – с любой точки зрения.

…У меня не очень богатая на события жизнь, но ведь и в ней наверняка есть какой-то смысл. Был, теперь уже можно сказать. И уж, конечно, мне совсем не хочется с ней расставаться. Буквально только что мне популярно доказали, что мои собственные желания и убеждения, оказывается, ни черта не стоят. Хотя, как не крути, дело это добровольное. Так что мне вдвойне тяжело. Вроде как ты понимаешь, что должен сделать, но все твое существо отчаянно противится этому пониманию; а на чаше весов покоится такая масса аргументов, что и подумать страшно, не то что осознать, а осознать надо, но боже, боже мой, как не хочется!..

Неудачное начало.

Попробую еще раз.

Меня зовут… по-разному. Возьмем одно из моих имен, то, которое не слишком распространено. Итак, меня зовут Эола. Мне 26 лет. У меня нет детей, я не замужем, образование высшее… скоро будет. До боли знакомая в наши дни картина, не так ли? В том-то все и дело. Не то, чтобы моя жизнь была преисполнена счастьем, но, в общем, жаловаться мне не на что. Правда, я не работаю, и мужчины у меня нет (и не было никогда, а порой мне кажется, что и не будет…), и в будущем своем я не уверена совершенно; но зато у меня есть хорошие родители, которые терпят все мои выходки, потому что я – их единственная дочь, и немало добрых друзей, которые привязаны ко мне по совсем уж необъяснимым причинам…

Короче, жизнь как жизнь. И тут вдруг появляются эти драконоборцы и все летит к чертовой матери соответственно…

Зачем они пришли? Кто их звал?

Пустые вопросы.

Ответа не последует.

…Я сидела за столом в своей комнате и отвлеченно листала конспект, обдумывая попутно, в какие дебри мне отправить своего героя на сей раз (я, знаете ли, немного пишу – исключительно фантастику и исключительно для своих друзей); ясно, что результат подобных занятий был достаточно непродуктивен. Я разогнула уставшую спину, потянулась и тяжело вздохнула. Разобщить эти два совершенно невзаимосвязанных мыслительных процесса ну никак не удавалось, но я не собиралась сдаваться…

«Я бы не стал придавать этому такое значение» – прозвучал в моей голове незнакомый мужской голос. – «В конце концов, вы и сами знаете, что никогда не станете настоящим врачом.»

Я вздрогнула и порвала страницу. Галлюцинация была слишком явственной и громкой, чтобы просто списать ее на ночные бдения и хроническую усталость – это были привычные составляющие моей напряженной жизни. Но вот чего я боялась до судорог – так это вторжения в свой разум: львиная доля моих ночных кошмаров была построена на этом сюжете – звучит голос в моей голове, и я просыпаюсь в ледяном поту, с рекордной тахикардией и разве что не с истерическими воплями.

Я разгладила смятую страницу похолодевшими пальцами и еще раз попыталась вчитаться в строки специфического научного текста, записанного моей собственной рукой тремя днями раньше.

«Правда, не стоит», – мягко произнес голос, – «Все это, по крупному счету, не имеет никакого смысла.»

…Не хотелось мне, конечно, в дурдом – мне и простой больницы в свое время по самые уши хватило, но, чем раньше это пролечат, тем больше шансов на последующую реабилитацию. Я решительно закрыла тетрадь и выключила настольную лампу, стараясь унять противную дрожь в руках. Пойду скажу матери. А что делать?.. Как жаль…

«Нет!» – выкрик прозвучал довольно неожиданно, хотя, подумалось мне, пора бы и привыкнуть, – «Постороннее вмешательство затруднит наш контакт, а лекарства и вовсе сделают его невозможным. Извините.»

Я щелкнула выключателем, но свет так и не зажегся. Вместо этого меня обволокла тьма, почти осязаемо сжав в своих душных объятиях, и на какой-то момент мне вполне серьезно показалось, что я ничего не вешу, словно бы гравитация на планете вдруг взяла и исчезла. На секунду, не больше. Затем все вновь вернулось на свои места. И свет появился, только вот какой-то яркий. Я потерла глаза и потянулась к выключателю. Пальцы ушли в пустоту.

…Начинается. Я помедлила немного и открыла глаза. Вокруг, насколько только я могла видеть, буйствовал зеленый цвет. Деревья, травы и прочее. Очаровательно. Я поддернула джинсы и присела на корень дерева.

Ладно, чего уж там…

– Ну, где вы там? Выходите… – Я сорвала травинку и засунула ее в рот. – Что же тогда, по-вашему, имеет смысл?..

– Кое-что, – он вышел из зарослей, счищая с рукава куртки смоляное пятно. – Хотя трудно судить, как вы к этому отнесетесь…

Я оценила возможный статус собеседника. Довольно приятный мужчина, лет 35-40, спортивный вид, карие глаза, русые взлохмаченные волосы, застенчивая улыбка. По одежде тоже ничего не скажешь: кожаная куртка, голубая рубашка, брюки из темно-синей плотной ткани, на ногах – то ли сапоги, то ли высокие ботинки. Ничего не понимаю.

– Для игры воображения вы, пожалуй, выглядите простовато, – скривилась я, радуясь, впрочем, что не успела переодеться, придя из института.

Он вновь усмехнулся и присел прямо на траву.

– Меня зовут Джеймс. Джеймс Т. Кирк.

Имя показалось знакомым.

– А где же ваш друг и товарищ Спок? – поинтересовалась я, вспоминая попутно одну игру под названием «Не слишком ли много вы смотрите Star Trek?» Но вроде бы времена, когда мы с друзьями радостно орали «Здорово, Спок!», «Привет, Маккой!» и «Как живешь, Чехов?..» уже давно миновали… Прошло немало времени с тех пор, как мы бродили по вольным лесам Сивао и искали логику в ее отсутствии… Мы стали взрослыми, скучными – а, может, просто испугались, что однажды утром проснемся не в своей комнате, а на борту «Энтерпрайза»… Не знаю.

Так откуда ж ты взялся, добрый старина Кирк?..

– Он занят, – ответил капитан легендарного звездолета. – Благодаря его усилиям мы с вами и беседуем, Эола.

– Что ж, давайте побеседуем, – согласилась я, – тем более, что пока сон не кончится, мне все равно деваться некуда.

– Это не сон – возразил Кирк, который, к слову сказать, был совсем не похож на Уильяма Шатнера. – Я, конечно, понимаю, о чем вы подумали, но добрая половина рассказов о моих приключениях – чистейшей воды выдумка. И, вообще, во всем виноват Боунз. Нам случалось совершать переходы во времени – и 60-е вашего века не были исключением… Он познакомился с каким-то писателем, тот его напоил: ну, Боунз ему целую ночь легенды и рассказывал. Естественно, писатель ему не поверил, а вот идея ему понравилась. И вот, появляется в Америке сериал «STAR TREK»… Многие наши ученые до сих пор уверены, что все фантасты – в какой-то мере провидцы, и упорно пытаются найти в генетическом коде взаимосвязь между литературной одаренностью и способностями к предвидению!.. А уж сколько совсем левых романов было написано впоследствии!..

– И все – абсолютная ерунда? – поинтересовалась я.

– Нет, не все… в некоторых заложены интереснейшие идеи, полностью реализованные в дальнейшем: телепортация, например, пространственно-временные переходы, и так далее. Что же до нас самих… – Капитан развел руками. – Не такие уж мы и герои. Я, например, женат, и у меня есть дочь; общению с ними я посвятил куда больше времени, чем покорению Галактики; Спок никогда не доходил до уровня Колинар, и моральный облик его далек от идеала; а вулканцы вовсе не такие зануды, как принято думать…

– Вы меня просто очаровали, Кирк, – сказала я. – Давно у меня не было таких прекрасных снов, как этот.

– Ладно, пусть это сон, – смирился тот. – Но перейдем к главному. Мне нужна ваша помощь.

– Прославленному Кирку нужна помощь? – удивилась я. – Что ж, это не ново. А в чем, собственно, дело?..

– Мне очень неприятно вам это говорить, Эола, но… Понимаете, вы не должны были родиться. Ошибка вышла. Вот так. Извините… – и Джеймс Т. Кирк, герой космических трасс, потупился и покраснел. – Мне очень жаль.

– Чем же это я так насолила светлому будущему, Кирк? – вздохнула я… Сон переставал быть приятным.

– Вы?! Спаси боже, ничем, конечно. Вы красивая, умная молодая женщина, но, как бы это сказать… лишенная перспектив. Вы никогда не выйдете замуж, у вас не будет детей и на профессиональном фронте вы тоже ничего особенного не добьетесь.

– Ну спасибо, – пробормотала я, – и что из этого следует?

– Вместо вас должен был родиться другой. Мальчик. Собственно, так оно и произошло в моей реальности. Он должен был родиться за десять лет до вашего появления на свет и стал бы одним из самых прогрессивных умов человечества. Именно благодаря ему, а в дальнейшем – его дочери, космический корабль Объединенной Земли впервые за всю историю человечества выйдет за пределы Солнечной Системы и встретит научно-исследовательскую экспедицию с Вулкана. Это должно произойти 12 апреля 2059 года.

– А разве не Кокрейн… – усомнилась я.

– Кокрейн?! – капитан пожал плечами. – Никогда не слышал о нем. Так вот, после этого история человечества развивалась по примерно знакомой вам схеме.

– Кажется, я понимаю, о чем вы, – задумчиво сказала я. – Слыхала о том, как… впрочем, это дело семейное. Ну, а я-то причем? Сгоняйте в прошлое, убедите мою мать родить того парня; вы еще и не такое можете… А кстати, почему он не родился?…

Кирк тяжело вздохнул.

– Начну-ка я, пожалуй, сначала… Знаете, Сергей К. – великий человек. Он не только изобрел принципиально новый способ передвижения космических кораблей; он и группа верных ему людей – предотвратили третью мировую войну.

– Значит, ее не было?.. Я не верю в столь благополучный исход…

– Слушайте дальше. Это кажется невероятным, но горстка идеалистов, разбросанных по всему миру, сумела объединить свои усилия в борьбе, направленной на выживание человечества. Это была самая последняя в мире война – война за мир, и они одержали в ней победу. И, когда в 2059 году дочь Сергея К. окончила строительство первого межзвездного корабля «Прогресс», мы встретили вулканцев как объединенное сообщество равных.

– Звучит, как сказка, – тихо сказала я.

– Теперь это и впрямь стало сказкой. Сергей К. не родился. Вы спрашивали «почему»? В мое время космические перелеты – вещь достаточно обыденная и неромантичная. Все к этому привыкли, и уже никого не удивляет, если его ребенок приносит из детского сада не только традиционные «страшилки», но и постулаты Сурака в детском издании на вулканском. Это привычно, но не все на Земле считают, что это хорошо. Есть люди, которые думают, что вулканцы нарушили наш естественный путь развития, навязали нам свою философию и образ жизни. Все это, конечно, бред, к тому же ничего такого эти люди в принципе сделать не могут. Все они… кроме одного. Его зовут Джой Розенталь; он ученый из нью-йоркского института физики Времени и Пространства. Так как он не афишировал своих убеждений, трудно было предложить, чем все это кончится. Лишь когда он задействовал пространственно-временной канал, который находился в стадии экспериментальных разработок, все стало ясно. До сих пор только военные знали этот секрет, – на этом месте Джим Кирк несколько устыдился. – Так уж повелось…

– Продолжайте, – нетерпеливо махнула рукой я. – Что было дальше?..

– Дальше… в квартире у Розенталя были найдены дневниковые записи, закодированные так, что ни один специалист и за неделю не управится. Но в данном случае, действовал вулканец… отозванный с одного космического корабля… и он взломал программу за 74 минуты. К тому времени с момента включения пространственно-временного канала прошло 2 часа 63 минуты.

– Это имеет какое-то значение?

– Да… То, что мы прочитали в его компьютере, было чудовищно, Розенталь решил переиначить всю историю человечества! Из его рассуждений следует, что вернее всего будет это сделать, предотвратив первый контакт человека и вулканца. Розенталь считал себя убежденным гуманистом, следовательно, никакие убийства в его планы не входили. Куда эстетичнее было просто предотвратить чье-либо рождение. Но чье?.. Капитана «Прогресса»? Бессмысленно: полетел бы другой. Дочери Сергея? Ее работу мог закончить любой из конструкторского бюро международного центра космонавтики. Соответственно, устранение любого из его единомышленников могло лишь пошатнуть развитие исторического проекта, но не уничтожить его полностью. Мозговым центром проекта «Прогресс», был Сергей К., он был его душой, и он вдохновлял людей в самые тяжелые времена, когда лучший исход, казалось, был невозможен. – Но как?..

– Розенталь в одиночку разработал принцип аппарата, способного на расстоянии внушить человеку самую идиотскую, но чертовски устойчивую идею. Вот ваша мать подумала… и отказалась от второго сына.

– Он мог предотвратить рождение и более ранних предков, – задумалась я.

– Нет! – покачал головой капитан – Розенталь был достаточно логичен в своем сумасшествии. В данном случае исчезло бы сразу несколько генетических линий, а он стремился уничтожить одну-единственную. Он, так сказать, старался достичь максимального результата ценой малой крови.

– Интересно, – я убрала с лица прядь волос, – я близка к тому, чтобы поверить вам. Но все же – причем здесь я?

– Ну как же! – Кирк замер, прикусив нижнюю губу. – В той реальности, где существуют оба ваших брата… нет вас.

– Это верно… – выдавила я из себя. – Как-то раз мать говорила мне, что если бы тот… неизвестный… все-таки родился, они с отцом ни за что не решились бы на третьего – слишком уж нелегкая у них была жизнь.

– Но я не сказал вам всего, – продолжил Джеймс Т. Кирк – Мы просканировали будущее этой альтернативной истории в течение грядущих 150-ти лет… это ужасно, поверьте. В 2009-м году разразится ужаснейшая из всех войн в истории человечества – третья мировая, – и некому будет примирить наши народы, как это сделал в свое время брат. «Прогресс» не будет построен, вулканцы пролетят мимо нашей Солнечной Системы, даже не обратив внимание на крошечную желтую звезду, окруженную горсткой ничем не примечательных планет. Остатки человечества, выжившие после ядерной катастрофы, постепенно забудут все, что имело значение до нее… Планета погрузится во мрак, и все, чем мы были и чем могли стать, будет медленно растворяться в невежестве и страхе…

– Моя семья? – спросила я, сомневаясь… – Что их ждет?

– Ваша семья и все ваши друзья, – медленно и отчетливо произнес капитан «Энтерпрайза», – исчезнут в первой же волне превентивного ядерного удара… Мне очень жаль.

– Жаль?! – Я иронически приподняла одну бровь, словно приснопамятный Спок. – А вам-то что?..

– Если в течение 24-х часов с момента изменения пространственно-временного континуума порядок не будет восстановлен, моя альтернативная Вселенная исчезнет. А вместе с ней – я, Спок, Маккой, Энтерпрайз и мириады прочих разумных существ во Вселенной. – От этих удивительно спокойных и ласковых слов повеяло могильным холодом.

– Мириады?!

– Исчезнет Вулкан, измененный общением с нами; вся Федерация, построенная на земной силе духа и жажде знаний, растворится в бесконечной энтропии Вселенной; изменятся даже клингоны и ромуланцы. Мы не знаем, какими путями будет развиваться их история. На их месте возникнут другие, возможно, и не худшие варианты. Но это будет уже не наша Вселенная. Нашу поглотит энтропия.

– Неужели… нет никаких других альтернатив? – ужаснулась я.

– Абсолютно нет.

– И сколько осталось времени?

– Немногим более 14-ти часов…

– …14 часов, 23минуты и 17 секунд, точнее сказать – раздался из-за деревьев спокойный голос – Теперь уже, конечно, меньше.

Он вышел из-за деревьев и сел рядом со своим командиром.

– Спок… – зачарованно прошептала я. Он слегка склонил голову в знак приветствия и согласия одновременно.

…Леонард Нимой всегда производил на меня сильное впечатление, но и ему было далеко до той холодной красоты, которой природа щедро одарила старшего помощника на «Энтерпрайзе». Совершенные черты лица, прекрасное тело, затянутое в строгую военную форму, лишь отдаленно напоминающую ту, что я видела в фильме… И все же… в какой-то мере сходство было удивительным. Холодные черные глаза настороженно оглядели меня, вспыхнули и… вновь обрели обычное непроницаемое выражение.

– Я стабилизировал внешний контур, капитан, – сообщил он. – Но напряженность в нашем пространстве нарастает с каждым часом. Вселенная начинает походить на лист смятой бумаги…

– Но как же так? – удивилась я. – Ведь вы и раньше сталкивались с подобными проблемами… А о подобных кризисах я слышу впервые.

– Ну… – Кирк задумчиво потер рукав своей куртки, – во-первых, было совершено всего восемь серьезных вмешательств во временной процесс, а если и больше… про это мы уже никогда не узнаем. Во-вторых, практически всегда наше вмешательство, что называется, было предопределено свыше, и история изменилась бы, скорее, от нашего бездействия. Вот и сейчас… Если мы не исправим совершенное Розенталем, человеческая история будет закончена в течение следующих ста лет.

– Не знаю, почему я обязана вам верить. – Я пожала плечами. – Слов нет, глюк зрелищный. И достоверный до чертиков. Летите себе, меняйте прошлое, если вы и впрямь существуете. Ловите своего Розенталя, спасайте Вселенную. Я вам помочь ничем не могу.

– Отправляясь в прошлое, Джой Розенталь знал, что это дорога с билетом в один конец, – терпеливо сказал Кирк. – Установка не была полностью функциональной. Но он был маньяк, искренне полагающий, что спасает человечество от тлетворного влияния инопланетян. Эффект первичной волны энтропии уничтожит его первым.

– Вы могли перехватить его чуть раньше, – удивилась я, – только и всего.

– Не все так просто, – сказал Спок, – если бы ваш старший брат остался единственным ребенком, у нас не было бы никаких проблем. В данном случае, однако, имеет место целостное человеческое сознание, которое будет активно сопротивляться уничтожению своей альтернативной Вселенной – бессознательно, но яростно, – своеобразный институт самосохранения. Если бы у вас были дети, возникла бы целая генетическая линия, которая укрепила бы эту данность, словно титановый стержень – металлическую пирамиду. Тогда наша миссия была бы абсолютно невыполнимой… Пока же у нас еще остается шанс. Но для его реализации требуется ваше полное согласие на наши действия. Ваше сознание должно смириться с неизбежным и не препятствовать возвращению пространственно-временного континуума в прежние рамки. Мы понимаем, что требуем от вас… невозможного.

Спок чуть заметно перевел дыхание и опустил глаза. Чувствовалось, что речь стоила ему значительных моральных усилий.

– И что, я – единственная, кто родился вне плана в этой альтернативной ветке истории? – спросила я несколько иронично.

– Как ни странно, да, – ответил Кирк. – Но это оставляет нам надежду. Даже одно сознание является мощным якорем данной альтернативы, а уж два или три… – он махнул рукой.

– Если я соглашусь, – я сцепила пальцы, волей-неволей начиная проникаться доверием ко всей этой бредовой истории, – что ждет мою семью?..

– Ваш старший брат и Сергей очень любили друг друга, – сказал капитан. – Они плечом к плечу боролись за общее дело и прошли этой дорогой до конца. Ваши родители были счастливы – им было чем гордиться.

…Я вспомнила, что представляет из себя мой старший брат. Кто знает, может, его ненависть ко мне, всей нашей семье – как раз ответ Вселенной на то, чего ее лишили?.. Такая вселенская ненависть… может быть, она заполнила собой ту пустоту, которая появилась, когда ушла любовь?.. Ведь так? О, Боже… Я закрыла руками лицо.

И услышала чей-то полувздох, полустон.

– Что с тобой, Спок? – Кирк участливо повернулся к своему старпому.

– Слишком сильная боль… – тот с шумом втянул в себя воздух – Все в порядке, капитан. Странно, – добавил он. – Мы ведь даже не родственники… С вашего разрешения, я отойду? – Он вопросительно взглянул на командира.

– Конечно, Спок, иди, – несколько озадаченно ответил капитан.

Спок окинул меня странным паническим взглядом и удалился в подлесок.

– Он… – начала я.

– Наполовину вулканец, – сказал Кирк, – обладает явной способностью к телепатии, а особенно сильные эмоции может улавливать и на расстоянии. Но обычно он окружает себя такими барьерами, что через них и вулканцу не вломиться. Только член семьи или близкий друг способен достучаться до него в подобном состоянии. И впрямь, странно…

…Я вздохнула и оглянулась. Местность была до странности красива…

– Где мы? – спросила я. – И в каком времени?

– Время ваше, – ответил Кирк. – Не станем же мы запутывать все еще больше. Местность… неподалеку от вашего города, небольшая заповедная пустошь. Мы просто перенесли вас из квартиры сюда – для удобства общения. Потом отправили обратно и… дальше решать вам. Знаете, мы столько раз пытались связаться с вами на разных этапах вашего становления… и все неудачно. Наконец, нам повезло. Ужасно не хотелось, чтобы нам помешали.

Я молча кивнула, вспоминая о своих ночных кошмарах. Да-а, старина Кирк… что там говорить, жизнь мне подпортил. И основательно.

– Многие думают, что у вас сын, – невпопад сказала я, поднимаясь на ноги.

– Сын? – капитан пожал плечами – У меня дочка, малышка Дженна. Ей 6 лет всего. Представляете, обожает этого!.. – Внезапно весело шепнул капитан, кивнув в сторону деревьев. – И Спок с ней так терпелив, что просто диву даюсь – моя заноза сведет в могилу десятерых вулканцев…

Кирк улыбнулся – замечательной шатнеровской улыбкой, – беспомощной и нежной.

– И я бы не удивился, если бы лет через двадцать… а я против, честное слово. Только вот не знаю, ждет ли нас всех хотя бы что-нибудь…

– Шантаж, Кирк, – отметила я, подпирая плечом березу. – Вы пытаетесь играть на моих чувствах.

– Мне больше ничего не остается, Эола, – так же тихо ответил тот. – Я исчерпал все аргументы…

– А что будет с моими друзьями? – вдруг спросил я. – Что с ними станет, если я исчезну?

– Трудно сказать… – Кирк взял меня за руку и осторожно сжал пальцы – Я знаю вас совсем недолго, но уже могу предположить, что жизнь многих из них сложится несколько более однообразно. Но зато вы подарите им прекрасное будущее, Эола. Возможность жить и растить своих детей на самой прекрасной из планет во Вселенной, – а уж я немало их повидал, поверьте…

Я слабо улыбнулась.

– Да пожалуйста, делайте, что хотите… Ловите вашего Розенталя, спасайте прекрасный мир будущего… я не против. Как сказал бы ваш Спок: «Необходимость большинства всегда ценнее нужд одного человека…» или что-то вроде того… в конце концов, все это сон. Я проснусь, и все будет по-прежнему.

– Нет, так не годится, – вздохнул Кирк – Вы даете нам формальное разрешение, не понимая до конца, на какую жертву идете. Поймите, Эола, все происходящее – не сон. Вы должны сказать «да» так, чтобы уже не проснуться. Никогда. Иначе все, что мы делаем, будет лишено всякого смысла.

Тем временем в поле моего зрения вновь появился Спок.

– Друг мой, боюсь, она не верит, – развел руками Кирк, – без твоей помощи нам не обойтись.

Спок с достоинством склонил голову, подошел ко мне и протянул руку, чтобы коснуться моего лица. Я отпрянула в сторону, прекрасно понимая, что за этим последует: как я уже говорила, у меня на этой почве сдвиг…

– Прошу вас, – спокойно сказал вулканец. – Я даже не стану заглядывать в ваши мысли, – напротив, покажу вам свои. Вам нечего бояться.

Ладно, в конце концов, чего из этого может выйти? Ну, проснусь я от ужаса, только и всего. Не в первый раз.

Я вздохнула поглубже и закрыла глаза. Теплые пальцы едва ощутимо коснулись моей щеки, и у меня возникло сильное ощущение холода в тех точках, где его пальцы соприкасались с моей кожей. И вдруг я оказалась в водовороте мыслей, образов и ощущений – не хаотических, но строго упорядоченных, ясных и сильных. Это было круто… И чертовски убедительно… он показал мне свой прекрасный мир – он делил его с друзьями и семьей, со всей Вселенной.

Я увидела все его мелочи так, как видел их он, – и все имело свою логику и смысл. И даже маленькая Дженни, разломавшая в порыве исследовательского интереса два его компьютера с бесценной информацией, вызывала в нем не раздражение, а стремление понять ее юный взбаламученный разум. Вообще, в его понимании, мир был удивительно гармоничен и достоин всестороннего изучения…

Потом я увидела другой мир – холодный, опустошенный мир призраков и дикарей – и это тоже была Земля Джоя Розенталя… пару сотен лет спустя.

Мой разум услышал его смятение. Странно, что он открылся мне до такой степени, – мимоходом удивилась я, – хотя, терять ему, конечно, нечего…

И тут наш контакт прервался. Медленно, очень медленно его рука скользнула по моему лицу.

Я открыла глаза и увидела изумление, преобразившее все его лицо.

– Ты… вы… – пробормотал он, – Совершенно определенно, мы уже встречались с вами раньше.

– Спок, ты бредишь! – урезонил его Кирк. – И где же это вы, собственно, могли встретиться?!

– Да, конечно – Спок едва заметно позеленел. – Прошу меня простить…

…Одно мне было ясно, ясно до отвращения; и уж не знаю, каким образом старшему помощнику это удалось, но я знала – это не сон. Я и впрямь беседую с легендарным Джеймсом Т.Кирком и не менее легендарным мистером Споком, и они не менее реальны, чем я… а с некоторой точки зрения даже и более… и я знала: все, что они мне рассказали – чистая правда. Знала – и все. Точка.

Меня не стало. В один единственный миг. Думаю, и они в глубине души знали, что в конечном итоге их ожидает успех. Джеймс Т.Кирк, прославленный командир космического корабля «Энтерпрайз», не раз спасал человечество и Вселенную от верной гибели. Не подведет их и на сей раз… Я физически ощущала их страдание. Каждый из них с гораздо более спокойным сердцем занял бы мое место, чем просил меня о том, что я должна сделать.

– Спок… – прошептала я. – А что это такое – исчезнуть навсегда?..

– Это даже совсем не то, что умереть, – мрачно ответил тот. – А в общем, я не знаю… Никто не знает. Такого еще ни с кем не случалось.

– Наверное, стоит попробовать, – твердо сказала я, в глубине души, впрочем, никакой твердости не ощущая. – Я согласна. Целиком и полностью. Я не стану сопротивляться. Ни сознательно, ни бессознательно. Но я прошу у вас пару часов – я хочу попрощаться с миром.

– Конечно, – они переглянулись. – Можно и больше…

– Нет, – сказала я. – Два часа. Ровно. Иначе я начну сомневаться, а это нам совершенно ни к чему.

…На самом деле времени мне потребовалось гораздо меньше. Я прошлась по подлеску, загребая ногами траву, вышла к склону холма и села на поваленное дерево. День клонился к исходу, и я видела огромное алое солнце, опускающееся за линию горизонта, которая была достаточно хорошо видна с высокого пригорка.

Странно. Жизнь кончается, а вспомнить нечего, подумалось мне. Родилась, училась… только и всего. Хотя… я вспомнила, как бежала под летним дождем много лет назад… кажется, тогда я была счастлива. Или зимой… давным-давно… каток, коньки, свет фонарей, нежные снежинки, тающие на носу… и я, гордо вычерчивающая «восьмерки» на зависть всей прочей малышне. Еще вспомнился Новый Год в школе – у меня лучший маскарадный костюм, мама шила его две недели…А сколько в моей жизни было смеха, слез и переживаний!..

«Странно» – дубль два. Теперь моя жизнь встала передо мной как бесконечный фейерверк впечатлений, чувств и эмоций. Как будто долгий разноцветный сон пронесся у меня перед глазами.

По сути, так оно и было.

«Жизнь… прекрасна.» Я зажала себе рот, чтобы не разрыдаться. Какая злая ирония судьбы! В моем случае все наоборот: мир абсолютно ничего не потеряет, если я исчезну. Скорее наоборот.

Почва остро пахла приближающейся осенью. Я потерла плечи руками. Пора завязывать с этим прощанием, – теперь холодает быстрее, – начало сентября, как никак. Не то, чтобы я боялась простудиться (в моем положении это даже забавно), просто какое удовольствие вспоминать о моей бестолковой жизни на холоде и сырости?..

Простится с друзьями?.. А смысл? Напугаю людей до смерти, а в следующие два часа они уже и знать не будут, кто я такая. С родителями та же история.

…Дьявол! А все-таки «Энтерпрайз» существует!.. От осознания этого факта я даже ударила себя кулаком по колену. Вот что имеет смысл и цену… Уже за одно это, пожалуй, стоит умереть.

На том и порешили. Я взглянула на часы. С ума сойти! На переосмысление всей моей жизни ушло 53 минуты! Ха! Видать, нечего тут особенно переосмысливать. Нет, с этим точно пора завязывать. В конце концов, ты же хотела, чтобы твоя фамилия прославилась? Вот она и прославится. Не говоря уже о том, что кто-то, похожий на меня, однажды полетит к звездам.

А так… Все равно через восемь лет нам всем суждено умереть.

Я вернулась на полянку. Навстречу мне вышел один Спок.

– Вы быстро, – сказал он.

– Мне хватило, – так же лаконично ответила я, стараясь унять предательскую дрожь в коленях. – Где же ваш капитан?

– Настраивает аппаратуру. Вам… чего бы вы хотели?..

Я уставилась на вулканца во все глаза. Надо же, какая забота!..

– Да ничего такого особенного, – я пожала плечами. Ощущение было такое, будто я иду на экзамен, зная пару билетов из пятидесяти возможных. – Вот на «Энтерпрайз» я бы взглянула… Но это, конечно, невозможно?..

– Он на орбите, – ответил Спок, – а транспортация займет лишнее время. К тому же новые впечатления, сами понимаете…

– Боитесь, что мне снова захочется жить? – иронически поинтересовалась я. – А вдруг мне вдвойне захочется умереть?

– Почему? – не понял Спок.

– Чтобы он был.

– Кто?

– «Энтерпрайз»… да вы не обращайте на меня внимания, мистер Спок. – Я прислонилась спиной к дереву. – Вы верите в существование души?..

– Нет, – быстро ответил вулканец. – Я сторонник идеи целостной структуры. Есть тело и есть катра – разум, который может быть отделен и сохранен. Но это у вулканцев. Что же касается людей… не знаю. Раньше я категорически отрицал эту идею. Но потом… эмпирически я предполагаю наличие какой-то субстанции энергетического типа, но практически доказать не могу. А если не могу доказать… нет. Не верю.

– …Ну а я верю, – на поляну вышел Кирк, гневно сверкая на Спока глазами. – Что ты за антимонии тут перед девушкой разводишь, дубина вулканского происхождения?!

– Капитан, ваша вера в мистические производные земных религиозных течений, безусловно, заслуживает права на существование, но с точки зрения логики…

– Довольно! – рассмеялся я. – Капитан, я не нуждаюсь в утешениях, хотя, спасибо, конечно. Приятно было бы в перспективе взглянуть на «Энтерпрайз» и век 23й, но… – Это нелогично! – как заведенный, повторил Спок, по-моему, уже не для меня.

– Согласно на 100%. Но было бы совсем неплохо… да.

– Ну что, начнем? – буднично спросила я, словно речь шла об испытаниях вручную собранного пылесоса.

– Я… хотел бы я еще раз увидеться с вами, – пробормотал Джеймс Т.Кирк, осторожно пожимая мою руку, – обидно, что все сложилось именно так.

– Не судьба, наверное, – мужественно ответила я. – Однако, не теряйте надежду, Кирк! Жизнь – штука многогранная.

Он хотел что-то сказать, но лишь прерывисто вздохнул и кривовато улыбнулся.

– А я говорю, что этого быть не может!!! – выдал очередное опровержение Спок.

– Чего не может быть, мой вконец свихнувшийся остроухий друг?! – потерял терпение Кирк.

– Что?! Да нет, я не то хотел сказать, – Спок подошел ко мне и слегка склонил голову. – Я… мы все в неоплатном долгу перед вами. Признаюсь, наша встреча произвела на меня… сильное впечатление. Мне не хотелось бы это обсуждать, – зыркнул он в сторону Кирка своими черными глазами. – До свидания, Эола.

– До свидания, мистер Спок, хотя и не представляю, в каких, собственно, мирах мы с вами собираемся свидеться… До свидания, Кирк… Вы точно такой, как я вас себе представляла… вообще-то вы оба меня крупно порадовали. Без комментариев!.. Домой меня отправлять не надо, хочу, чтобы все произошло как можно быстрее и именно здесь.

…Они оба встали напротив меня, плечом к плечу. Кирк поднес к губам переговорное устройство:

– «Энтерпрайз», на связи капитан Кирк. Двоих на борт.

Не успела я и глазом моргнуть, как они растворились в золотистом сиянии.

Большего мне и не требовалось.

Я села на траву, подогнув под себя ноги, и долго смотрела, как солнце исчезает за линией горизонта, а на небе одна за другой загораются звезды. Над миром медленно раскинулась ночь. Темноты становилось все больше и больше, она плавно подбиралась ко мне, как хищник к растерявшейся жертве, пока, наконец, не накрыла совсем…

…Странно, но смерть совсем не была страшной. Скорее теплой. И душной. Я попыталась шевельнуть рукой, но ее придавило что-то тяжелое. Ноги тоже отказывались повиноваться. Нет, такая смерть меня вовсе не устраивает! Я ожесточенно рванулась вперед и заорала во все горло…

– …Просыпайся! – женский голос. – Все нормально, детка, тебе просто приснился кошмар. Вставай, а то опоздаешь…

…Господи!!! Слава тебе всевышний! Это все-таки сон! Ура-а-а! Жизнь прекрасна!!! Клянусь учиться без отдыха до конца дней своих, клянусь стать Пироговым и Павловым современности, клянусь открыть сыворотку от рака, клянусь… господи! В клятвах тебе и в институт опоздать недолго… вон мать уже минут пять добудиться не может…

Ну и пробуждение, откровенно говоря… Словно после глубокого наркоза, у меня опыт есть, знаю, что говорю. Нет, пора вставать…

– Просыпайся, солнышко!.. – продолжал уговаривать ласковый голос. – Ведь сегодня день, которого ты так ждала, милая!

Боже, какая голова тяжелая… Правильно, ты бы еще до 4-х утра сидела со своими конспектами…

– Сегодня ты впервые идешь в школу!

… Куда я иду?!

Сильные руки сдернули с меня одеяло, затем я услышала мужской смех и меня взметнуло в воздух.

Я раскрыла глаза и… завизжала.

Кошмар продолжался.

Я сидела на руках у высокого светловолосого мужчины лет сорока, одетого в деловой костюм непривычного кроя.

– Она переволновалась, – высокая стройная женщина с золотыми волосами и изумрудными глазами погладила меня по щеке. – Такое событие, конечно. Ну, Аманда, теперь ты взрослая девочка, тебе 7 лет и ты ходишь в школу. Быстро в ванную!..

… Наконец все встало на свои места. Это ж надо – родных маму и папу не узнать!.. еще бы – после такого-то кошмара!

Приснится же такое! Я потерла лоб, пытаясь вспомнить, что же такое мне снилось. Так, какие-то обрывки… Двое мужчин, какие-то записи. Кто-то «предприимчивый»… Лес какой-то… Я пожала плечами и включила воду.

… Сидя за столом в новом нарядном платье и доедая традиционную овсянку, я болтала ногами и смотрела по головизору утренние новости.

– В свете данных событий наше правительство вынуждено принять следующие меры… – холодно доводил до сведения какого-то мохнатого существа с рожками высокий черноволосый мужчина в плаще. Интересно, это у головизора настройка барахлит, или он и впрямь такой зеленый?..

– Мам, кто это? – пользуясь секундным поворотом головы матери, я сбросила на сияющий паркет огромную ложку овсянки, с радостью встреченную американским коккером по кличке Норман.

– Это вулканский посол Сарэк, – ответила мать. – Ешь, не отвлекайся.

…Сарэк, хмыкнула я и облизала ложку.

И с чего бы этому имени звучать так знакомо?..