"Ценой собственной жизни" - читать интересную книгу автора (Чайлд Ли)

Глава 3

Они провели в пути один час тридцать три минуты. Сначала ползли по городским улицам, затем набрали скорость, выйдя на трассу. Всего проехали миль шестьдесят. Однако в грохочущем мраке закрытого кузова грузовика Ричер не имел ни малейшей возможности определить, в каком именно направлении были пройдены эти шестьдесят миль.

Он был прикован наручниками к молодой женщине с травмированной ногой, и в течение первых минут вынужденного знакомства они лишь пытались устроиться так удобно, как только это было возможно в сложившихся обстоятельствах. Они ползали по полу кузова до тех пор, пока не уселись вдоль правого борта, по обе стороны от большой колесной арки, полностью вытянув ноги, в постоянном напряжении. Женщина оказалась дальше, а Ричер – ближе к кабине. Их скованные запястья лежали на плоском металлическом наросте так, словно они были возлюбленными, наслаждавшимися обществом друг друга за столиком в кафе.

Первое время они не разговаривали. Просто сидели молча, приходя в себя. Первоочередной проблемой была жара. Последний день июня, самое сердце Среднего Запада. Они были заперты в замкнутой железной коробке. Вентиляция отсутствовала. Потоки воздуха, обтекавшие кузов грузовика, играли роль своеобразного охладителя, однако этого явно не хватало.

Ричер просто сидел в полумраке, используя пропитанное жарой безделье на размышления и планы, чему он был обучен. Сохраняя спокойствие, сохраняя хладнокровие, оставаясь в готовности, не сжигая энергию на бесполезную суету. Оценивая и осмысливая. Трое нападавших продемонстрировали определенную степень эффективности. Ничего особенного, без филигранного таланта, но и без существенных ошибок. Нервный тип с «глоком» был в команде самым слабым звеном, однако предводитель его достаточно хорошо подстраховывал. В целом весьма действенное трио. Далеко не худшее из того, что доводилось видеть Ричеру. Однако пока что он еще не начал беспокоиться. Ему приходилось бывать в ситуациях и похуже, и он выходил из них живым и невредимым. В гораздо более худших ситуациях, и не раз. Так что пока что он еще не беспокоился.

Затем Ричер обратил внимание на одну любопытную деталь. Женщина также сохраняла спокойствие. Она просто сидела, покачиваясь, прикованная к его запястью, и размышляла и строила планы, как, вероятно, тоже была обучена. Взглянув на нее в полумраке, Ричер увидел, что женщина пристально смотрит на него. Взгляд вопросительный, спокойный, повелительный, с оттенком превосходства, с оттенком неодобрения. Самоуверенность молодости. Встретившись глазами с Ричером, женщина долго не отводила взгляд. Наконец она протянула скованную наручниками правую руку, тем самым дернув левую руку Ричера. Однако это был подбадривающий жест. Неловко повернувшись, Ричер пожал ей руку, и они усмехнулись, веселясь своеобразному этикету.

– Холли Джонсон, – представилась женщина.

Она тщательно оценила своего спутника. Ричер чувствовал, как ее взгляд путешествует по его лицу. Затем спускается на одежду и снова возвращается к лицу. Женщина опять улыбнулась, как будто пришла к выводу, что ее спутник заслуживает определенную учтивость обращения.

– Рада с вами познакомиться, – добавила она.

Ричер в свою очередь посмотрел на нее. Всмотрелся в ее лицо. Холли Джонсон была очень привлекательной женщиной. Возраст лет двадцать шесть – двадцать семь. Ричер оценивающим взглядом пробежал по ее одежде. У него в голове мелькнула строчка из старой песни: «платья по сто долларов за каждое, за которые я еще не заплатила». Он попробовал вспомнить продолжение, но не смог. Поэтому просто улыбнулся в ответ и кивнул.

– Джек Ричер, – сказал он. – На самом деле, Холли, это я должен радоваться нашему знакомству, честное слово.

Разговаривать было трудно, потому что в кузове грузовика было очень шумно. Рев двигателя старался перекрыть грохот старой подвески. Ричер предпочел бы просто посидеть молча, но Холли не унималась.

– Мне нужно от вас избавиться, – сказала она.

Уверенная женщина, умеющая держать себя в руках. Ричер ничего не ответил. Просто взглянул на нее и отвернулся. Следующая строчка из песни всплыла в памяти сама собой: «хладнокровная, хладнокровная красавица». Унылая осенняя пора, грустные, душещипательные слова. Старая песня из репертуара Тощего Мемфиса. Однако вторая строчка женщине не подходила. Совсем не подходила. Холли Джонсон не была хладнокровной женщиной. Снова бросив на нее взгляд, Ричер пожал плечами. Она пристально смотрела на него. Раздраженная его молчанием.

– Вы отдаете себе отчет, что именно произошло? – спросила она.

Ричер всмотрелся в ее лицо. В глаза. Она не отрывала от него взгляда. У нее на лице появилось выражение изумления. Женщина пришла к выводу, что судьба свела ее с полным идиотом. Она решила, ее спутник просто не понимает, что происходит.

– Все совершенно очевидно, не так ли? – спросил Ричер. – Факты говорят сами за себя.

– Какие еще факты? – удивилась женщина. – Все случилось за долю секунды.

– Вот именно, – подтвердил Ричер. – Это и есть все факты, которые мне нужны, верно? Они более или менее сообщили мне все то, что мне нужно знать.

Умолкнув, он снова сосредоточился на том, чтобы отдохнуть. Следующая возможность бежать представится во время следующей остановки грузовика. А ждать ее придется, быть может, несколько часов. У Ричера возникло предчувствие, что день будет длинным. Он решил не тратить силы напрасно.

– И что вам нужно знать? – спросила женщина.

Пристально глядя ему в глаза.

– Похитили вас, – ответил Ричер. – Я попал сюда случайно.

Она по-прежнему смотрела на него. По-прежнему уверенная в себе. По-прежнему размышляя. По-прежнему не в силах решить, не прикована ли она к полному идиоту.

– Все ведь совершенно очевидно, не так ли? – повторил Ричер. – Эти ребята охотились не за мной.

Женщина ничего не ответила. Лишь изогнула красивые брови.

– Никто не знал наперед, что я окажусь в этом месте, – продолжал он. – Даже я сам этого не знал. До тех пор, пока не оказался там. Однако похищение было спланировано заранее. Его подготовка заняла определенное время. Все было основано на данных наблюдения, так? Трое нападавших, один в машине, двое на улице. Машина поставлена именно там, где нужно. Эти ребята понятия не имели, где окажусь я. Но, несомненно, они знали наверняка, где окажетесь вы. Так что не смотрите на меня как на полного идиота. Это вы совершили большую ошибку.

– Ошибку? – переспросила женщина.

– Вы слишком постоянны в своих привычках, – объяснил Ричер. – За вами наблюдали в течение двух или трех недель, и вы сами шагнули в объятия похитителей. Они не ожидали больше никого встретить. Это же очевидно, так? Они ведь захватили лишь одну пару наручников.

Подчеркивая свои слова, Ричер поднял свою руку, поднимая при этом и руку женщины. Та надолго умолкла. Ей пришлось полностью пересмотреть свое мнение о спутнике. Ричер мерно покачивался в такт движению машины и улыбался.

– А вы знаете, что к чему, – снова заговорил он. – Вы работаете в каком-нибудь правительственном ведомстве, так? Управление по борьбе с наркотиками, ЦРУ, ФБР, что-нибудь в таком духе, может быть, полиция Чикаго? На этой работе вы недавно, до сих пор сохранили трудовой энтузиазм. Кроме того, вы достаточно обеспечены. Так что или кто-то хочет получить выкуп, или вы представляете для кого-то потенциальную угрозу, даже несмотря на то, что вы новенькая. И в том, и в другом случае вам следовало бы быть более осторожной.

Холли Джонсон внимательно посмотрела на него, широко раскрывая глаза в полумраке. Кивнула. Слова Ричера произвели на нее впечатление.

– Факты? – спросила она.

Он снова улыбнулся.

– Пара мелочей. Одежда, которую вы забрали из химчистки. Бьюсь об заклад, каждый понедельник в обеденный перерыв вы относите в чистку вещи, скопившиеся за прошедшую неделю, и забираете готовые. Это означает, что у вас от пятнадцати до двадцати нарядов. Судя по тому, что на вас надето, дешевые вещи вы не носите. Положив в среднем четыре сотни долларов на наряд, получим тысяч восемь, вложенных в одежду. Вот то, что я называю достаточной обеспеченностью, и то, что я называю излишним постоянством в привычках.

Женщина медленно кивнула.

– Ну хорошо. А с чего вы взяли, что я работаю в правительственном ведомстве?

– Это достаточно просто. На вас навели «глок-17», вас запихнули в машину, затем бросили в кузов грузовика, прикованной к совершенно незнакомому человеку, и теперь везут неизвестно куда. Любой нормальный человек в данной ситуации вопил бы во всю глотку. Но не вы. Вы сохраняете завидное спокойствие, и это позволяет предположить, что вы прошли определенную подготовку, возможно, знакомы с тем, как следует себя вести в чрезвычайных и неожиданных ситуациях. И, плюс, за всем этим еще стоит твердая уверенность, что в самое ближайшее время вас уже начнут искать.

Ричер остановился. Женщина кивнула, приглашая его продолжать.

– К тому же, у вас в сумочке был пистолет, – сказал он. – И довольно тяжелый, скорее всего, 38-го калибра с длинным стволом. Если бы это было ваше личное оружие, к такой изысканной одежде вы бы выбрали что-нибудь изящное, например, короткоствольный револьвер 22-го калибра. Но этот пистолет был большой, значит, вам его выдали. Следовательно, вы сотрудник какой-то федеральной службы или служите в полиции.

Женщина снова медленно кивнула.

– А почему я недавно работаю на этом месте?

– Ваш возраст, – объяснил Ричер. – Сколько вам? Двадцать шесть?

– Двадцать семь, – уточнила она.

– Для следователя вы слишком молоды. Колледж, потом несколько лет в форме? И для ЦРУ, ФБР и управления по борьбе с наркотиками вы тоже слишком молоды. Так что где бы вы ни работали, работаете вы там недавно.

Женщина пожала плечами.

– Ну хорошо, – согласилась она. – А почему у меня еще не пропал трудовой порыв?

Ричер указал левой рукой, зазвенев при этом наручниками.

– Ваша травма. Вы вернулись на работу после несчастного случая, полностью не поправившись. Вы до сих пор ходите, опираясь на костыль. На вашем месте большинство людей оставались бы сидеть дома на больничном.

Она улыбнулась.

– А может быть, я инвалид. Может быть, я родилась такой.

Ричер покачал головой.

– Этот костыль выдали в больнице. На короткий срок, пока вы не поправитесь. Если бы нелады с ногой у вас были давно, вы бы купили себе что-нибудь свое. Быть может, целую дюжину разных костылей. К каждому из дорогих костюмов.

Женщина рассмеялась. Этот приятный звук заглушил рев двигателя и громыханье подвески.

– Очень хорошо, Джек Ричер, – сказала она. – Я действительно специальный агент ФБР. С прошлой осени. И я недавно порвала связки, играя в европейский футбол.

– Вы играете в европейский футбол? – спросил Ричер. – Неплохо, Холли Джонсон. И чем именно вы занимаетесь в Бюро с прошлой осени?

Она ответила не сразу.

– Я простой агент. Один из многих в Чикагском отделении.

Ричер покачал головой.

– Не простой агент. А агент, сделавший кому-то нечто такое, за что этот кто-то захотел отомстить. Итак, кого вы чем-то задели?

Она покачала головой.

– Я не могу обсуждать это с первым встречным.

Ричер кивнул. Он ничего не имел против.

– Любой агент может нажить себе врагов, – продолжала женщина.

– Естественно, – согласился он.

– И я в том числе.

Ричер удивленно посмотрел на нее. Это была очень странная фраза. Произнесенная с вызовом. Произнесенная женщиной, подготовленной и обученной, рвущейся в бой, но с прошлой осени прикованной к кабинетной работе.

– Финансовые махинации? – высказал догадку Ричер.

Холли Джонсон покачала головой.

– Я не могу это обсуждать.

– Но вы уже нажили себе врагов.

Ничего не ответив, она слабо улыбнулась. С виду она сохраняла спокойствие, но по дрожи запястья Ричер определил, что ее впервые охватила тревога. Однако женщина упорно стояла на своем. В чем была ее ошибка.

– Вас не убьют, – заметил Ричер. – Вас могли бы убить еще на пустыре. Зачем пересаживать вас в этот проклятый грузовик? И ваш костыль также захватили.

– А причем тут мой костыль?

– Ну, в этом не было бы никакого смысла, – объяснил Ричер. – Зачем забирать ваш костыль, если вас все равно убьют? Нет, Холли, вы заложница, в этом нет сомнений. Вы точно незнакомы с этими ребятами? Никогда раньше их не видели?

– Никогда, – подтвердила она. – Я понятия не имею, кто они такие и что им от меня нужно.

Он пристально посмотрел на нее. Холли ответила чересчур уж решительно. Ей известно больше, чем она говорит.

Они снова умолкли, трясясь и подпрыгивая в шумном кузове. Ричер сидел, уставившись в полумрак. Он чувствовал, как рядом с ним Холли пытается принять решение. Наконец она снова повернулась к нему.

– Мне нужно вытащить тебя отсюда.

Ричер взглянул на нее. Усмехнувшись, отвернулся.

– Меня это устраивает. Чем раньше, тем лучше.

– Когда тебя хватятся?

На этот вопрос Ричер предпочел бы не отвечать. Но Холли пристально смотрела на него, дожидаясь ответа. Поэтому он, подумав, сказал ей правду.

– Никогда.

– Почему? – изумилась она. – Кто ты такой, Ричер?

Посмотрев на нее, он пожал плечами.

– Никто.

Холли продолжала озадаченно смотреть на него. Ее охватило раздражение.

– Ну хорошо, что значит «никто»?

У Ричера в голове снова зазвучал Тощий Мемфис: «устроился работать на сталелитейный завод».

– Я вышибала, – сказал он. – Работаю в одном клубе в Чикаго.

– В каком? – спросила Холли.

– В одном заведении на Южной стороне, где исполняют блюз. Вероятно, ты о таком не слышала.

Посмотрев на него, она покачала головой.

– Вышибала? Для вышибалы ты слишком умен.

– Вышибалам приходится иметь дело с самыми странными ситуациями, – пожал плечами Ричер.

Похоже, его слова Холли не убедили. Он нагнулся к запястью, проверяя, сколько на часах. Половина третьего.

– А когда хватятся тебя?

В свою очередь посмотрев на часы, Холли нахмурилась.

– Очень нескоро. Совещание начнется в пять вечера. А до тех пор ничего. Пройдут еще два с половиной часа, прежде чем кто-либо заметит мое отсутствие.