"Завещание" - читать интересную книгу автора (Гришем Джон)

Глава 50

За исключением Рэмбла все наследники Филана настаивали, чтобы во время встречи с судьей находиться если не в зале, то где-то рядом. У них у всех, равно как и у каждого из их адвокатов, были сотовые телефоны.

И адвокаты, и наследники потеряли сон.

Не так уж часто человеку выпадает шанс оказаться миллионером. Наследникам Филана такой шанс выпадал второй раз в жизни, и они поклялись его не упустить. Третьего не будет.

В ожидании окончания встречи они мерили шагами коридоры суда, нервно курили на улице перед входом, грелись, сидя в машинах на стоянке, без конца поглядывали на часы, пытались читать газеты.

Нейт и Джош сидели с одной стороны стола. На Джоше, разумеется, был дорогой темный костюм, Нейт надел хлопчатобумажную рубашку с пятнами белой краски на воротнике. Никакого галстука. Джинсы и туристские ботинки завершали ансамбль.

Сначала Уиклифф обратился к адвокатам Филанов. Он сообщил им, что отклонил прошение об изъятии из дела объяснений Рейчел Лейн, по крайней мере пока. На кону стояло слишком много денег, чтобы исключать ее из участия в процессе. Мистер О'Рейли прекрасно справляется с обязанностью представителя ее интересов, поэтому тяжба будет разбираться и далее, как положено по закону.

Целью нынешней встречи является попытка заключить полюбовное соглашение, о чем всегда мечтает каждый судья.

Уиклифф по-прежнему грезил долгим, шумным судебным процессом, на котором мог бы продемонстрировать высокое судейское искусство, но никогда бы в этом не признался, поскольку его долг состоял в том, чтобы искать пути примирения сторон и всячески подталкивать их к этому.

Его честь ознакомился со всеми исковыми заявлениями, объяснениями, прочими документами и просмотрел от начала до конца все видеозаписи опроса свидетелей. Сделав короткое резюме, он со всей серьезностью сообщил Хэрку, Брайту, Лэнгхорн и Йенси, что, по его мнению, шансов у них не много.

Они выслушали его спокойно, поскольку для них это не было неожиданностью. Деньги лежали на столе, и им не терпелось заграбастать их. “Можете оскорблять сколько хотите, ваша честь, – твердили они себе, – только дайте поскорее притронуться к деньгам”.

С другой стороны, продолжал Уиклифф, никогда нельзя заранее знать, как поведет себя жюри. Он говорил так, словно ему каждый день приходилось вести заседания суда присяжных, что не соответствовало действительности, о чем адвокатам было отлично известно.

Потом он попросил Джоша коротко изложить, к чему они пришли во время двусторонней предварительной встречи, состоявшейся двумя днями раньше.

Джош был краток. Истцы хотели получить по пятьдесят миллионов каждый. Рейчел, единственный крупный бенефициарий в этом деле, предлагает по двадцать только ради достижения согласия, хотя и не признает правомочности претензий истцов.

– Разница весьма существенная, – заметил Уиклифф.

Нейту было скучно, однако он старательно изображал заинтересованность. В конце концов, речь шла о соглашении по делу об одном из крупнейших в мире наследств. Джош сделал ему внушение по поводу внешнего вида, но Нейту было все равно.

Как было бы забавно внезапно встать, подумал он, и заявить, что Рейчел Лейн не предлагает ни цента, чтобы достичь соглашения, и посмотреть, какой кавардак поднимется в зале. Несколько секунд они будут сидеть, словно парализованные, после чего накинутся на него, как голодные псы.

Когда Джош закончил свою речь, Хэрк обратился к присутствующим. По ходу дела он что-то записывал и теперь время от времени заглядывал в свои заметки. Сначала он признал, что развитие дела пошло не по тому плану, который они наметили. Их клиенты оказались не на высоте в качестве свидетелей. Новые психиатры – не такими квалифицированными и респектабельными, как три предыдущих. Снид не вызывал доверия. Откровенность и искренность мистера Геттиса были восхитительны.

Вместо того чтобы вникать в юридические тонкости, он остановился на людях. Признал, что их клиенты, дети Филана, на первый взгляд производят не слишком благоприятное впечатление, но если разобраться и получше узнать их, станет ясно, что они не виноваты, поскольку были испорчены воспитанием: богатые наследники, выросшие в роскоши, присматривали за ними лишь няньки, которые постоянно менялись, отец ими совершенно не интересовался, так как всегда либо находился где-то далеко, в Азии, покупая там заводы, либо жил у себя в офисе с очередной секретаршей.

Хэрк, по его утверждению, не собирался порочить покойного, но мистер Филан был тем, кем он был. Матери же истцов представляли собой весьма странное собрание жен, однако следует учитывать, что им пришлось пережить тот ад, которым обернулась жизнь с Троем.

Дети Филана были лишены преимуществ нормальной семьи. Их не научили тому, чему обычные дети с младых ногтей учатся у своих родителей. Их отец был великим бизнесменом, и они мечтали заслужить его одобрение, однако не имели ни малейшего шанса. Матерей интересовали лишь клубы, бракоразводные процессы и покупки, и в этом они весьма преуспели. Вся забота отца о том, чтобы обеспечить детям стартовые жизненные позиции, состояла в том, чтобы наделить каждого пятью миллионами долларов на совершеннолетие. Но деньги не заменяют мудрости, родительского руководства и любви, которые были так нужны им в детстве.

И дети Филана блестяще продемонстрировали, что не были готовы к ответственности за свалившееся на них богатство.

Оно произвело разрушительное воздействие на их жизни, хотя, разумеется, это кое-чему их научило. Теперь, по прошествии многих лет, дети Филана осмыслили прошлые ошибки, поняли, как глупо промотали свои средства. Представьте себе, каково это – в один печальный день проснуться и обнаружить, как это случилось с Рексом в возрасте тридцати двух лет, что ты сломлен, лишился семьи и вот-вот угодишь в тюрьму за невыплату алиментов. Представьте себе, каково просидеть в камере одиннадцать дней в ожидании, пока твой брат, тоже сломленный и разведенный, уговаривает вашу мать выкупить тебя оттуда. Рекс говорит, что за решеткой старался вспомнить, куда же ушли деньги.

У детей Филана жизнь была не сахар. Многие раны они нанесли себе сами, но вину за это большей частью несет их отец.

И последним проявлением пренебрежения с его стороны явилось это рукописное завещание. Они никогда не смогут понять той злобы, с которой отец отринул их от себя в детстве, коварно покарал, когда они стали взрослыми, и вычеркнул из завещания.

В заключение Хэрк сказал:

– Хорошо ли, плохо ли это для них, но они Филаны – кровь и плоть Троя, и, безусловно, имеют право на свою долю отцовского наследства.

Когда он закончил и сел, в комнате воцарилась тишина.

Это был крик души, который не мог не тронуть ни Джоша, ни Нейта, ни даже судью Уиклиффа. Прочувствованная речь не имела шансов произвести впечатление и на присяжных, поскольку следовало смириться с тем, что клиентам Геттиса не следует доводить дело до суда, но в данный момент и в данном месте маленькая операция Хэрка была проведена блестяще.

Распоряжался деньгами Нейт – в этом и состояло его участие в игре. Он мог часами торговаться, давить, блефовать и добиваться уступок, отщипывая по нескольку миллионов от состояния Троя, но был просто не в настроении заниматься этим. Раз Хэрк выстрелил в открытую, он сделает то же самое.

– Каково ваше окончательное предложение? – спросил он Хэрка.

– Не уверен, что у нас есть окончательное предложение.

Думаю, пятьдесят миллионов на каждого – разумная сумма. Конечно, она кажется огромной, но, с другой стороны, следует учитывать и размер наследства. После вычета налогов это составит лишь пять процентов от оставшихся денег.

– Пять процентов – не очень много, – ответил Нейт и замолчал, дав возможность каждому помучиться вопросом, что стоит за этими словами. Только Хэрк смотрел на него.

Остальные склонились над своими блокнотами, приготовив ручки для подсчетов.

– Разумеется, не очень, – сказал Хэрк.

– Моя клиентка согласится на пятьдесят миллионов, – заявил Нейт. В этот момент его клиентка наверняка разучивала псалмы с детьми в тени деревьев у реки.

Первым побуждением Уолли Брайта, только что получившего двадцать пять миллионов, было кинуться и поцеловать Нейту ноги. Но он, глубокомысленно нахмурив брови, стал делать какие-то заметки, которых никогда в жизни не смог бы разобрать.

Джош в отличие от судьи Уиклиффа, несомненно, сразу понял, что произошло: его плутоватые противники уже произвели расчеты, соглашение состоялось, никакого суда не будет. Судье пришлось изобразить удовлетворение.

– Ну что ж, – сказал он наконец. – Значит, можно считать, что мы достигли соглашения?

Только по привычке адвокаты Филанов, собравшись вокруг Хэрка, в последний раз якобы устроили совещание. Они старались что-то говорить шепотом, но говорить было не о чем.

– Мы согласны, – объявил Хэрк, разбогатевший на двадцать шесть миллионов.

Джош тем временем набросал проект соглашения. Все начали ставить подписи, но тут адвокаты вдруг вспомнили о своих клиентах, попросили извинения и, доставая сотовые телефоны, устремились в коридор. Трой-младший и Рекс ожидали, стоя у автомата с прохладительными напитками на первом этаже. Джина и Коуди читали газеты в пустом зале заседаний. Спайк и Либбигайл сидели в своем стареньком пикапе на улице. Мэри-Роуз – в “кадиллаке” на стоянке.

Рэмбл находился дома, у себя в комнате, за запертой дверью, с наушниками на голове, а в сущности – в другом мире.

Соглашение не будет признано действительным до тех пор, пока Рейчел Лейн, одобрив, не подпишет его. Адвокаты Филанов хотели, чтобы все хранилось до поры в строгой тайне. Уиклифф согласился опечатать дело. Спустя час все было закончено, наследники и их адвокаты подписали соглашение.

Подписал его и Нейт.

Осталось поставить еще одну, последнюю подпись. Нейт сообщил, что ему понадобится несколько дней, чтобы получить ее.

“Если бы они только знали”, – думал он, покидая здание суда.

В пятницу днем Нейт и пастор выехали из Сент-Майкла на “ягуаре” адвоката. Священник сидел за рулем, ему нужно было освоиться с машиной. Нейт дремал на пассажирском месте. Когда они переезжали через мост, он проснулся и зачитал Филу, желавшему знать все подробности, окончательный текст соглашения.

“Гольфстрим-IV”, принадлежавший компании “Филан групп”, ждал в вашингтонском аэропорту имени Даллеса.

Самолет был изящным, сверкающим и достаточно большим, чтобы перенести двадцать человек в любой уголок мира.

Никаких проблем. Все, что пожелает мистер О'Рейли. Салон был обшит деревом и кожей, в нем стояли мягкие диваны, кресла с откидными спинками, стол для совещаний, несколько телевизоров. Нейт предпочел бы путешествовать, как все нормальные люди, но Джош настоял.

Нейт проводил взглядом отъезжавшего Фила и взошел на борт. Через девять часов он будет в Корумбе.

Текст соглашения постарались сделать кратким. Джош заставлял их переписывать документ много раз. Если Рейчел проявит хоть малейшее желание подписать его, она должна без труда понять его суть. Нейт, разумеется, объяснит ей все, что потребуется, но он знал, что в таких делах она не станет проявлять большого терпения.

За неимением более продуктивной идеи было решено, что на деньги, которые она получит по завещанию отца, согласно его последней воле, будет учрежден фонд – Фонд Рейчел. Основной капитал в течение десяти лет будет оставаться неприкосновенным, на благотворительные цели разрешалось в течение этого периода использовать только проценты и новые поступления. Через десять лет в добавление к этому в ход можно будет пускать по пять процентов основного капитала ежегодно на усмотрение попечителей. Ежегодные выплаты должны направляться на разнообразные благотворительные цели, в первую очередь – на деятельность ВОМП. Однако цели эти определялись так вольно, что попечители могли тратить деньги практически на любое богоугодное дело. Основной попечительницей назначалась Нива Колльер из ВОМП, ей же доверялось взять себе в помощь двенадцать других попечителей. Попечители организуют опекунский совет, который будет вести все дела и отчитываться перед Рейчел по ее требованию.

Если Рейчел пожелает, она может не дотрагиваться до денег. Фонд будет учрежден с помощью адвокатов, которых выберет сама ВОМП.

Требовалась только подпись, один короткий росчерк – Рейчел Лейн – или как там она себя теперь называла. Один на документе об учреждении фонда, другой на соглашении – и дело о наследстве Филана можно официально закрыть.

Нейт сможет двигаться дальше, решать собственные проблемы, лечиться и пытаться перестроить жизнь. Ему не терпелось начать.

Если же она откажется подписать эти два документа, Нейту понадобится ее подпись на отказе от наследства. Она имеет право отклонить отцовский дар, но должна официально уведомить об этом суд.

Ее отказ сделает наследство Троя бесполезным. Оно станет неуправляемым. Активы не найдут достойного применения, и результат окажется точно таким же, как если бы Трой умер, не оставив завещания. По закону наследство будет поровну разделено между шестью его детьми.

Как она к этому отнесется? Нейту хотелось думать, что Рейчел будет счастлива увидеться с ним, но он не был в этом уверен. Он вспомнил, как она махала ему рукой, когда лодка отплывала от берега. Она стояла между своими индейцами и прощалась с ним навсегда. Рейчел не желала, чтобы внешний мир еще когда-либо вторгался в ее жизнь.