"Башня на краю времени" - читать интересную книгу автора (Картер Лин)Глава 8 ГОЛОС ИЗ ОПАЛАКоторую сотню лет он пытался взобраться на вершину скалы. Огромная тяжесть разрушительной силой тянула его вниз, в алую смерть, будто железной рукой сжимая его тело. Сквозь шум прибоя, звучащий в ушах, было едва слышно, как над ухом бьется и кричит маленькая птичка. От мучительно болезненных ударов молота трещала голова, как будто на раскаленной наковальне ковали железный колокол. И было так просто оставить все так, как есть, перестать бороться. Тогда останется лишь стремительное падение в темноту… и тогда все кончится, и он наконец сможет заснуть… отдохнуть…. Рыдания птички звучали все громче. Она звала его по имени: – Тэйн! Тэйн! Воин оцепенело тряхнул головой. Казалось, она была изувечена. Ему хотелось лишь одного: освободиться от сжимающих ее тисков… упасть в бесконечную темноту… заснуть… – Тэйн! Он моментально очнулся. Пальцы Тэйна прилипли к стальной окантовке шлюзового отверстия. Хрупкая Иллара, повиснув на шее, тянула его вниз. Под ногами была пустота. Во время внезапной вспышки сознания он понял, что случилось, и тряхнул головой, чтобы отогнать ревущую алую мглу, заполняющую разум. Сила левитации исчезла, как только они подлетели к брюху пришвартованного к шпилю корабля, Тэйн покрылся холодным потом. Должно быть, он держался за дверцу шлюзовой камеры только силой воли, несмотря на то что разум заволокла черная мгла. Эта мысль ужаснула искателя приключений: он был без сознания, и только врожденный инстинкт самосохранения заставил его не оторваться от холодного стального края, врезавшегося в его пальцы. Теперь, собрав последние силы, он начал подтягиваться, чтобы забраться в люк. Вес девушки, все еще болтающейся у него на шее, приносил ему ни с чем не сравнимые страдания. Мускулы напряглись и дрожали от усилий. Голову будто пронзали раскаленные иглы, причиняющие мучительную боль. Казалось, что руки медленно отрываются от плеч. Но ему все-таки удалось подтянуться и забросить свое тело в зияющее отверстие. С трудом переводя дыхание, Тэйн растянулся возле небольшого космического катера. Иллару отбросило в сторону, и она забилась в уголок, обняв свои коленки, не в силах сдержать накатившую дрожь. Некоторое время Тэйн лежал без движения, вдыхая чистый холодный воздух подобно тому, как изнывающий от жажды путник припадает к чаше холодного вина. Он почувствовал, как с облегчением расслабляется его измученное тело, будто убаюканное в огромных теплых волнах. Спустя некоторое время он заставил себя встать на ноги, подошел к рыдающей девушке и заключил в объятия, осушая поцелуями слезы на ее глазах. Постепенно успокаиваясь, Иллара нежно прижалась к нему. А потом они отправились осмотреть корабль. Слава Онолку, Богу космоса, на борту никого не оказалось! – Наверное, это патрульный корабль или один из курьерских катеров Шастара, – задумчиво произнес Тэйн. – Что ты собираешься делать? В ответ воин улыбнулся. – Мы на нем исчезнем. Пойдем, нельзя терять ни минуты. В любой момент какой-нибудь головорез Шастара может обнаружить, что в камерах никого нет. Они пошли в командный отсек, сели в кресла пилотов и пристегнули ремни. Уверенной рукой Тэйн пробежался по кнопкам, запуская двигатель. Щелкнув переключателем, он задраил входной шлюз и сбросил швартов, перевел антигравитационное поле на следующий силовой уровень. Маленький аккуратный катер взлетел над мрачными стенами логова Шастара и со свистом отправился в верхние слои атмосферы Красной луны, хищной птицей пролетая над багровыми грибными лесами и огненными озерами. Спустя несколько мгновений беглецы вышли за пределы атмосферы, выбрались в открытый космос. Тэйн, не снимая рук с панели управления, направил корабль по широкой орбите вокруг темного диска погибшей Фиоланты. Наконец, спрятавшись за огромной планетой, катер вышел из поля зрения системы электронного наблюдения Красной луны. И только тогда Тэйн изменил курс, направив корабль прямо в межзвездное пространство. Далеко позади остался неяркий свет умирающей звезды. – Куда мы направляемся? – спросила Иллара, когда Тэйн, выключив ручное управление, поставил корабль на автопилот и отстегнул ремень кресла. – Да никуда… Или куда угодно, – пожал плечами воин и отправился на камбуз. Оказалось, что там полно припасов. Он вернулся в кабину, держа под мышкой флягу желтого вина, а в руках черный хлеб, сыр, холодную говядину и фрукты. Тэйн израсходовал слишком много физической и ментальной энергии и теперь испытывал жесточайшие муки голода. – Сейчас мы не можем совершить скачок в – Понимаешь, уровни энтропии обычного космического пространства и Тэйн спал глубоким сном без сновидений. Утомленное тело набиралось сил подобно губке, впитывающей влагу. Путешественники проснулись и снова поели. Наступил момент, когда можно было, не опасаясь навлечь на свои головы преследователей, совершить скачок в – Тэйн, что ты сделал… как тебе удалось победить ментального гладиатора на арене корабля Шастара? А расщепить решетки в моей камере? А Воин нежно поцеловал Иллару, обдумывая, как облечь в слова то, что он сам не до конца понимал. – Семь лет назад, – не торопясь начал он рассказ, – мы с отрядом пиратов бороздили звездные просторы. Узнав, на планете Мном – мире Тьмы нет армии, а живущие на ней жрецы времени попросту беззащитны, мы отправились туда. Жрецы времени скопили огромные запасы золота, которое в знак поклонения их святыням им посылали принцы планет с половины близлежащих звезд. – Да… продолжай… Тэйн пожал плечами. – Тут нечего рассказывать. Не пролив ни капли крови, мы взяли Город Храма времени. Мы только продемонстрировали нашу силу, и все. Приземлившись, мы стали грабить гробницы и усыпальницы. Я шел впереди. Во внутренней гробнице я увидел огромный драгоценный камень, венчающий величественный алтарь из черного мрамора, и взял его себе – решил, что вполне заслужил такую награду. При этом воспоминании Тэйн нахмурился. – Он был огромный и удивительный… Громадный, чуть замутненный круглый кристалл, покрытый сетью из десяти тысяч граней и наполненный неясным светом, будто скрученными огненными спиральками… Вглядываясь в него, я пытался определить его цену. Неожиданно один из жрецов вырвался из рук пиратов и бросился на меня, крича что-то вроде «Это святой талисман!», «Святотатство против волшебников времени Эйи!»… и схватил меня за руку. Я выронил кристалл, и он, ударившись о мраморное подножие алтаря, разбился вдребезги. По полу со звоном рассыпались миллионы мерцающих пылинок… В задумчивости искатель приключений смотрел сквозь стену кабины, словно вглядываясь в прошлое. Прервав его размышления, девушка попросила рассказать, что же случилось дальше. – Опустив голову, я смотрел на осколки кристалла. Неожиданно над ними появился легкий туман… мерцающий дымок… облачко лучезарной алмазной пыли или звездные искорки… Я не знаю, что это было. Как не знаю и того, был ли кристалл полым. Может, этот туманный свет бы заключен внутри него. Или он был цельным, и это излучение испускала его кристаллическая решетка – примерно так, как батарейка вырабатывает электричество. Знаю только одно: разрушение кристалла привело к высвобождению этой энергии. Он почесал подбородок и взволнованно провел рукой по алым волосам. – А потом он… Это воспоминание заставило его улыбнуться. – Следующее, что я помню: я лежал на соломенном тюфяке в самой дальней гробнице – святыне святых – и мне поклонялись, будто я – инкарнация Бога. Пираты забрали свою добычу и улетели, решив, что меня поразила божья кара. Я там и остался. Жрецы с благоговением прикасались к моим рукам и ногам, они поклонялись мне и исполняли малейшее мое желание с почтением, достойным императора… Так продолжалось долгое время. Старый жрец, схвативший меня за руку – его звали Частрофар, – присматривал за мной. Я был слаб, как котенок, малейшее усилие или движение приводило меня в состояние полного истощения. Частрофар объяснил мне, что произошло: я получил огромную дозу излучения, что-то вроде электростатического заряда, от драгоценного камня Амзара – так жрецы времени называли кристалл, который я разбил. Перенесенное потрясение вывело из строя мою нервную систему и практически выжгло мой мозг. Ты ведь знаешь, что сигналы в мозг поступают по нервам, как по электрическим проводам, а наши мысли и чувства в основе своей можно сравнить с электрическими импульсами… За семь месяцев я полностью восстановился и встал на ноги. Мне пришлось заново учиться пользоваться собственным телом. Я выполнял разнообразные ментальные упражнения – жрецы преподавали мне различные дисциплины, из-за которых со мной стали происходить странные вещи. Я обнаружил, что научился проникать в прошлое, используя навыки, подобные психометрии… обладая чем-то вроде предвидения, я смог заглядывать в будущее, пусть не такое далекое – предугадывать то, что случится через десять минут или полчаса. Это казалось мне сверхъестественным. Я спросил старого Частрофара о причине этих явлений. Жрец мне все объяснил. Но это так похоже на сказку!.. Жрецы времени с Мнома поклоняются расе богов, которых на Ближайших звездах называют по-разному – детьми Эйи, Волшебниками времени, Аэалимом, детьми Огненной мглы и так далее… Но это не боги, а раса, пришедшая в нашу галактику за миллиард лет до появления человечества. Потом они улетели за пределы Вселенной в Огненную мглу. Они не были людьми, не были созданы из плоти и крови. Это были творения чистой мысли – энергетические сгустки, электронные облака. Дети Эйи могли путешествовать во времени так же просто, как мы в космосе. Они были нематериальны и, следовательно, не привязаны к космическому пространству, а путешествовали в прошлое или будущее. Когда они покинули галактику, один из них остался, замерзнув в статическом кристалле. Заснул он или умер, я не знаю. Понимаешь, они считались бессмертными, являясь чистой энергией и только энергией. Их нельзя сотворить или уничтожить. Когда я разбил статический кристалл – драгоценный камень Амзара, – Бессмертный покинул его и вошел в мое тело… или часть его вошла в меня, а я получил бесценный дар – частичное видение будущего и недалекого прошлого. Вот почему священники прикасались ко мне с таким благоговением – – А чем все это кончилось, Тэйн? – спросила девушка. В ее голосе прозвучало и удивление, и благоговейный трепет, и, возможно, ужас. – Почему ты покинул Мном? – Когда я снова стал дерзким и сильным, на поклонение приехал один из планетных принцев. Он собирался участвовать в священном обряде перед Храмом времени. Бродягой-наемником я присоединился к его охране. Я впервые вернулся в Темный мир. Долгое время играя роль божества, мне было непривычно вновь оказаться в Девушка слушала рассказ искателя приключений, не отрывая взгляда от его лица. Из полумрака тускло освещенной кабины на Тэйна смотрели огромные лиловые глаза, в которых, отражалась невероятная игра эмоций. – А что произошло на арене? – Когда ментальный гладиатор начал наносить удары, возможно, он повредил некоторые непрочные соединения и пробудил мои спящие телепатические способности. А те к тому времени уже были наполнены силой в результате слияния с погибшим ребенком Огненной мглы, чья удивительная энергия и способности путешествовать во времени вошли в мое тело. Думаю, произошло что-то вроде этого. Я обнаружил, что могу излучать ментальную энергию, и решил проверить в действии свою новую силу. Оказалось, что я могу поднимать в воздух как других, так и себя. Так же я сумел одной лишь силой мысли изменить молекулярную структуру стальных решеток… – Но если Кристалл времени уничтожен… Почему же ты не – Несомненно, И в этот момент в кабине космического корабля раздался холодный насмешливый голос. – Думаю, мы достаточно услышали, Иллара. Теперь мы знаем все. Можешь оставить его себе. Как разъяренный тигр Тэйн вскочил с кушетки и выскочил на середину командного отсека. Обнаженный воин, пригнувшись, стоял в центре кабины, сосредоточив сознание на поиске источника металлического голоса. Он исходил из клипсы с огромным опалом, укрепленном на мочке девушки! Тэйн подбежал к ней, и вопросы уже были готовы сорваться с его губ, но тень медленно… Парализующее ружье, зажатое в белых руках красавицы, выстрелило в него темно-лиловым лучом. Шагнув вперед, Тэйн упал, и темный ревущий колодец поглотил его. Последнее, что он видел, были огромные, туманно-лиловые, полные слез глаза. А потом все померкло. |
||
|