АНДРЕЙ ЛИВАДНЫЙ. ДАБОГ. Роман.

Пролог.

Группа пилотов, оживленно переговариваясь между собой, шла по длинному, изгибающемуся плавной дугой коридору космического корабля.

Фосфоресцирующие надписи на стенах, – большие красные стрелы, указывающие в одном направлении, – повторяли одно и то же:

«ВНИМАНИЕ! ВХОД В СТАРТОВЫЕ ОТСЕКИ! ПРОВЕРЬ УРОВЕНЬ ГЕРМЕТИЗАЦИИ!»

– …Такая свинья, говорит мне: Майкл, твоя жизнь висит на волоске, и волосок тот протянут над вакуумным утилизатором крейсера, представляешь, какая сволочь?!

– …А что тебе говорили, отправляя сюда?

– …Эти уроды с десятой палубы вчера в баре…

– …Эй, а кто-нибудь знает, что за операция предстоит?

Последняя фраза обратила на себя внимание большинства членов растянувшейся по коридору группы.

– Ты что, не понял, Рощин?! – Средь наступившей вдруг тишины хохотнул здоровенный темнокожий пилот, с нашивками лейтенанта на рукаве мягкого термопоглощающего костюма. – Дядя Хаммер решил усыновить еще одно блудное дитя, сечешь? Или ты смотришь на обзорные экраны только когда там показывают мультики?

Молодой светловолосый парень, голубоглазый, без намеков на смуглость, – прямо сама противоположность лейтенанту Сейчу, – молча проглотил замечание насчет своих пристрастий.

– Его в тюрьму забрали прямо из роддома, – с наигранной укоризной в голосе весело заметил другой пилот, подмигнув лейтенанту. – Он не досмотрел в детстве, а ты смеешься!..

– Ладно… – Пилот, к которому относились все эти колкости, казалось, не обратил на них должного внимания. – Я серьезно спрашиваю – куда летим?

– Ну, знаешь, Рощин… – развел руками Сейч, подойдя к огромным створам ангара. – Тебе же ясно сказано – очередное поселение. Запихивать его будем, под задницу… то бишь под эгиду Всемирного правительства… – поправился лейтенант.

– А они хотят? – Рощин посмотрел на командира механизированного взвода, который как раз вставлял карточку допуска в щель считывающего устройства.

– Еще как… – оскалился тот. – Думать-то надо головой, а не задницей, пилот! Упертые они все, эти колонисты… – с досадой констатировал он, получив назад свой пропуск. – Наши предки на них горбатились, строили колониальные транспорты, технику там разную, оборудование… А они что? Знать нас теперь не хотят?

– Ага… – поддержал лейтенанта другой пилот, с нашивками сержанта. – Свалили с Земли на девственные планеты, а теперь смотри – нос воротят. Чистенькие они.

– Конечно, чистенькие, – вступил в разговор еще один офицер, и его гогот затравленным эхом метнулся по коридору, – они же улетели, а в дерьме остались мы…

– Ну, ты-то, допустим, не тогда родился! – поддела его единственная женщина из числа шагавших по коридору пилотов.

– Знаешь, Делакруа, а мне плевать! – вдруг серьезно огрызнулся офицер. – Почему они не хотят подвинуться? Мало места на их планетах, что ли?

– Ну, у Всемирного правительства тоже места хватает, только они-то тоже не больно с нами делятся! – раздался чей-то голос из-за спины.

– Эй, я не понял, что за дебаты? – вдруг насупился Джон Сейч. – Дядю Хаммера решили помянуть? Смотрите, – предупредил он, окинув остановившуюся группу пилотов помрачневшим взглядом. – Кто нарвется за такие разговоры – вытаскивать не буду! Наше дело – зачистка территорий и овладение местностью. А думать будут другие. Вопросы есть?

Дураков не нашлось. Как только речь зашла о лояльности к Всемирному правительству Земного Альянса, который возглавлял президент Джон Хаммер, разговор как-то зачах, словно ручеек, добежавший до песчаной осыпи и впитавшийся в нее.

– Все. – Сейч отошел от открывшегося прохода. – Два часа на тестовые проверки машин, зарядку боекомплектов и прочую… – посмотрев на хронометр, подытожил он. – И не забудьте, – кто проявит себя в предстоящей операции лучшим образом, получит гарантированный вид на жительство на этом, как его там…

– Дабог, – подсказал ему сержант Петч, – тот, который прошелся по поводу тюрьмы и роддома, откуда якобы забрали Рощина.

– Вот именно, Дабог, – согласился с ним лейтенант. – Лично я собираюсь написать семье, чтобы собирали шмотки, – мрачновато усмехнулся он. – И запомните, – Сейч повысил голос. – Мне плевать на этих колонистов и не плевать на свою семью. Они хотят жить. Мне надоела убогая квартирка на дне мегаполиса, и луны Юпитера тоже осточертели. А кто думает по-другому, можете писать рапорта. Ты, – он вдруг резко обернулся и посмотрел на Рощина, – отправишься в свою вонючую тюрьму, а ты… – взгляд Майкла уперся в грудь Петча, – в криогенную капсулу, где принято держать таких недоносков… Продолжать?! – Он обвел взглядом помрачневшие лица и не встретил ни одного направленного ему в глаза взгляда.

– Так-то. Каждый из вас получил шанс выбраться из бочки с дерьмом, и путь к светлому будущему для вас лежит через рубку управления серв-машиной. Так что меньше думайте – легче жить будет. Особенно это касается тебя, Рощин, – прищурился он. – Не люблю я таких, понял?

Андрей поднял взгляд и посмотрел на лейтенанта.

– А я не прошу меня любить… – сквозь зубы процедил он.

– Сэр, – напомнил ему Сейч. – Ты забыл добавить слово «сэр», пилот.

Глаза Рощина сузились.

– Сэр… – с неохотой выдавил он.

– Вот так. – Лейтенант с очевидным усилием разжал кулаки. – Выкинешь что-нибудь в бою – кончу тебя, мразь, – вдруг пообещал он и, не дожидаясь ответа, развернулся и зашагал по узкому проходу к тому месту, где коридор разветвлялся на три рукава.

«СКАФАНДРОВЫЙ ОТСЕК»

«АНГАР БОЕВЫХ МАШИН»

«ПРЕДСТАРТОВЫЙ НАКОПИТЕЛЬ»

Так гласили надписи на указателях направлений.