"Жёлтые короли" - читать интересную книгу автора (Лобас Владимир)6.Наша жизнь состоит из компромиссов. Положил я себе не брать чаевых, а что из этого вышло? Лопнул еще один мыльный пузырь, и в душе осталась еще одна грязная лужица. По-прежнему избегая опасной и к тому же не приносившей мне успеха гонки, я свернул с широкой авеню в узкую улицу. Людей здесь было мало, но я проехал квартал, другой, и меня остановили – дети. Мальчик и девочка. Лет им по семь-восемь. Они махали ручонками, завидев мой кэб издали. Но подъехал я к ним не спеша: на улице не было желтых хищников, готовых вырвать у меня мою скромную удачу. В окне-витрине со светящимся переплетением неоновых трубок, изображавшем нечто непонятное, возникла немолодая брюнетка. Она сделала жест: – «Минуточку!» – и детишки, тоже черноволосые, черноглазые, забрались в чекер. Они подняли возню, грохотали откидными сиденьями, елозили, а я стал считать выручку. У меня были уже две пятерки, семь бумажек по доллару и полная горсть мелочи… Щелкнул счетчик: 65 центов превратились в 75, и в тот же миг мимо моего лица промелькнула детская ручонка – клац!.. – Ты зачем выключил счетчик? – спросил я мальчишку, высунувшегося по пояс в открытое окошко перегородки, отделявшей меня от пассажиров. – Я не выключил. – А что же ты сделал? – Я остановил таймер*. Ребенок хитро улыбнулся, на него нельзя было сердиться. – Мистер, дай мне квотер, – попросил он. Я дал. – А мне-е?! – в окошко высунулась девочка. Пришлось дать и ей. (* Устройство, отсчитывающее плату п-о-м-и-н-у-т-н-о: за простой кэба.) – Пожалуйста! – горячо зашептал мальчик. – Дай еще один… Это мне совсем уже не понравилось, но мальчишка меня пристыдил: – Смотри, как у тебя их много! Я дал ему второй квотер. – А мне-е! – захныкала девочка. Наконец, появились отец с матерью, а с ними еще дети, совсем малышня. Снова смех, возня, взволнованный детский шепот, и опять тянутся ко мне ручонки – попрошайки: «Дай нам тоже!». Я обернулся и посмотрел на родителей. Они сохраняли улыбчивый нейтралитет. Они – не вмешивались! Что за публика?.. Папаша указывал дорогу и одновременно вел странный допрос: – Скажи: какие бывают таксисты? Я не понимал, о чем он, собственно, спрашивает. – Негры бывают? – Конечно. – Японцы бывают? – Бывают. – А ц-ы-г-а-н-а – таксиста ты видел? Я пожал плечами: не знаю, мол… – Не видел и никогда не увидишь! – назидательно произнес папаша. – Это почему же? – удивился я. – Потому что у таксиста тяжелая работа, – объяснила мать семейства, – а мы работать не любим! Только теперь я догадался, что изображало переплетение неоновых трубок в витрине, возле которой я ожидал этих клиентов. То была перевернутая вверх ладонью рука, по которой гадалка читает судьбу. Такая же рука, только из синих, а не из красных трубок мерцала в окне дома, у которого мы остановились. Счетчик показывал 1.85, я получил – два… Но, видимо, супруги ощутили некоторую неловкость, и цыганка решила доплатить таксисту по-своему: – Хочешь, погадаю? Я молчал. – Бесплатно! – она протянула руку, и я подал ей свою. – Ой! – восхитилась цыганка, едва взглянув на мою ладонь, и зацокала языком: – Ой, что я вижу!.. Ты скоро станешь богатым! Да, да: кто-то оставит в твоем кэбе мешок с деньгами… Я кисло улыбнулся, а прорицательница сказала: – Не веришь? Потом сам увидишь… Было три часа дня. К четырем я обязан вернуться в Квинс, в гараж: кэб будет ждать водитель вечерней смены. «Хватит на сегодня», – решил я. Мне хотелось есть, и я вошел в пиццерию. Всей выручки вместе с мелочью, согласно моим подсчетам, должно было набраться – 26 долларов; а полагалось «сделать» за утреннюю смену – 65. Впрочем, расстраиваться из-за невыполненной «нормы» не стоило: лиха беда начало. Я глотнул кока-колы, откусил кончик огнедышащей пиццы и – застонал! Господи, у меня же нет этих 26 долларов!.. Как назло, уходя из дому, я взял с собой ровно столько, сколько стоили два сабвейных жетона и пачка сигарет. Между тем 65 центов я задолжал гаражу, плюхнувшись сдуру на «горячее сиденье»; доллар выклянчили у меня цыганята, доллар стоила пицца, а чаевых я не брал… Растрата невелика, но каково – объясняться. Хоть большую, хоть малую выручку таксист обязан сдать до цента. Что я скажу? Ну, как я буду кричать в окошечко диспетчеру, что нельзя отказывать детям, попросившим подарить им по монетке! – а рядом будут стоять съехавшиеся после смены водилы и слушать? Словно насмехаясь над моими горестями, авеню Колумба провожала меня в гараж криками «Такси! Такси!». Теперь, когда я кончил работу, на каждом углу маячила поднятая рука… Подойдя к застоявшемуся чекеру, я заметил у себя за спиной нагруженную покупками парочку. – Куда вам? – спросил я, ковыряя в замке ключом и совершая свое первое таксистское преступление: «ПОКА ПАССАЖИРЫ НЕ СЕЛИ В КЭБ, ВОДИТЕЛЬ НЕ ИМЕЕТ ПРАВА СПРАШИВАТЬ ИХ, КУДА ОНИ НАМЕРЕНЫ ЕХАТЬ. ЗА НАРУШЕНИЕ ЭТОГО ПРАВИЛА – ШТРАФ 100 ДОЛЛАРОВ». – Я возвращаюсь в Квинс, в гараж, – объяснил я просительно глядевшим на меня клиентам и тотчас спохватился, что совершил второе преступление: «НИ СЛОВОМ, НИ ЖЕСТОМ И НИКАКИМ ИНЫМ ОБРАЗОМ ВОДИТЕЛЬ НЕ ИМЕЕТ ПРАВА УКАЗЫВАТЬ ПАССАЖИРУ, В КАКОМ НАПРАВЛЕНИИ ОН НАМЕРЕН И В КАКОМ НЕ НАМЕРЕН ЕХАТЬ. ЗА НАРУШЕНИЕ – ШТРАФ 100 ДОЛЛАРОВ.» Какую в сумме я уже заслужит кару? – А нам как раз в Квинс и нужно, – обрадовался парень. Везуха! Я открыл багажник, мы погрузили пакеты. Девчонка, лет ей пятнадцать, заговорщицки мне подмигнула: – А ты не теряешься! – Что ты хочешь этим сказать? – Ты меня понял! Была она такая счастливая, такая гордая: никто и не в чем не смей ей сейчас перечить! Я и не стал выяснять, что у нее на уме. Парень, ему уже стукнуло двадцать, накануне вернулся из дальнего плавания. Моряк. Пять месяцев не был дома. Вчера эта девчонка встречала его в порту. Сейчас она льнет к нему, багажник загружен подарками. – Поедем через туннель? – Если ты укажешь дорогу… Он не удивляется моему невежеству и не впадает в менторский тон. Он указывает таксисту, как найти связывающий Манхеттен с Квинсом туннель, и звучит у него это так же естественно, как и рассказ о плавании. Канада, Норвегия, Португалия, Египет, Китай… Красных он не любит, возмущается: какие-то подонки из Гринич-Виллидж недавно организовали социалистическую партию. – Недавно? По-моему, это произошло лет шестьдесят назад… Смеется: – Ты что-то спутал. Наши ребята точно говорили – в прошлом году. И девчонка кивает, она хорошо помнит: именно в прошлом году. Разговор прерывается, когда мы въезжаем в туннель со встречным движением. Для меня это – эксперимент на выживание… Убогий домик, у которого кончается наша поездка, прилепился к заброшенному складу… 6.05… – Сколько с нас? – зачем-то спрашивает девчонка и смотрит – хитро, испытующе. Молча указываю на счетчик. – Эх ты, кэбби называется! А про туннель – забыл? Про багажник – забыл? А я-то думала… За проезд по туннелю я, действительно, уплатил 75 центов, но брать деньги с пассажиров за пользование багажником – запрещено; меня на этот счет строжайше проинструктировали в гараже. – Не спорь, я лучше знаю! – наступает на меня девчонка: – Мой отец таксист. Пресекая никчемный наш спор, парень протягивает мне самую крупную за день купюру – десятку, сдачи не надо! Я отнекиваюсь: они и так были удачными пассажирами, без них мне пришлось бы ехать в Квинс пустым. Я сую сдачу и чувствую, что жест мой насквозь фальшив. Ведь мне позарез нужны эти деньги… – Ты за нас не волнуйся, – уговаривает меня морячок. – Я привез шесть тысяч! – Да! – подтверждает девчонка. Мы долго прощаемся, пожимаем друг другу руки. Потом еще много раз буду я испытывать эту особенную радость от внезапно возникающей симпатии к незнакомым людям. – Не забывай брать по пятьдесят центов за багажник! – напутствует меня девчонка. – Это помогает. И смотри, с тебя еще станет, не вздумай возить черных!.. |
||
|