"Семь чудес к воскресенью" - читать интересную книгу автора (Нортон Андрэ)

4. Кукла, не наводящая порчу

Монни осторожно дотронулась языком до новой пломбы. Зуб побаливал, но не сильно — как бы не забыть, что им нельзя жевать. Поход к врачу имел и свои преимущества. Ей пришлось подождать — принимали пациента с острой болью — так что когда с ней наконец закончили, им с миссис Джонсон ничего не оставалось, как перекусить гамбургерами на 12-й улице, а ехать в школу было уже поздно. Они всё-таки остановились у школы, но лишь затем, чтобы захватить Бима — им было по пути.

Мальчишка сразу начал болтать, и Монни собиралась уже скорчить недовольную мину, только вот Бим рассказывал интересные вещи. Первым делом он сообщил про автобус — что двери не открывались и многие ребята опоздали в школу. Потом рассказал о контрольной работе и о том, что в типографии что-то перепутали.

Миссис Джонсон нахмурилась.

— Неполадки с автобусом, — она покачала головой. — Это плохо. Если Генри сможет поехать на работу попозже, он отвезёт вас в школу. Мне не нравится, что вы ездите на автобусе, у которого не открываются двери…

— Нет теперь всё в порядке, — ответил Бим. — Автобус выезжал ещё раз, и двери уже работали. Я слышал, как мистер Парсон сказал, что они дважды его проверяли, а потом ещё вызвали механика, и тот тоже все осмотрел. Но вообще-то все это очень странно.

Монни обратила внимание, что Бим постоянно прижимает руку к груди, как будто у него что-то болит. Но он даже не шмыгал, как вчера. Время от времени девочка ловила на себе его взгляды, как будто он хотел ей что-то сообщить, но не мог этого сделать.

И он изменился. Обычно Бим выглядел, как испуганный мышонок — как будто всё время ждал удара. Хотя, глядя на его испуганное лицо и впрямь хотелось его стукнуть. В нём было что-то такое, что заставляло других приставать к нему. Он постоянно улыбался, как будто отношение к нему могло от этого улучшиться. Наверное, он всё время чего-то боится, подумала Монни. Даже во сне.

Во сне… Девочка крепче сжала кошелёк. В нём лежала метёлка, по-прежнему завёрнутая в бумагу. Хорошо бы повесить её на цепочку, подумала Монни. Или на шнурок. Когда метёлка очутится у неё на шее, под блузкой и свитером, вот тогда она будет в полной безопасности. Монни позабыла о столь необычной для Бима уверенности в себе и стала думать о метёлке.

«Вымети дочиста!» Что можно вымести такой маленькой метёлкой? И что вообще подметают? Для комнат у мисс Джонсон существовал пылесос, а для кухни и ванной — швабра. Монни была хорошо знакома и с тем, и с другим, еженедельная уборка входила в её обязанности, если только не удавалось от неё увильнуть.

Нет, серебряная метёлка не для того, чтобы убираться дома. Где же тогда?

«Вымети дочиста…» Монни поёрзала. Что-то нуждается в чистке, она была в этом уверена. Но что именно, и где, и когда — этого она пока не знала.

Они ехали мимо мусорной свалки, и девочка в первый раз задала вопрос.

— Сколько лет всем этим домам? — она хотела спросить, сколько лет магазину и расположенному за ним дому. Но дом — это такой секрет, которым ни с кем нельзя поделиться. О нём нельзя даже спрашивать.

— Не знаю, — немного удивлённо ответила миссис Джонсон. — Это самая старая часть города. Когда я была маленькой, мы сюда совсем не ходили. Место было не самое подходящее, в этих домах — или в тех, что здесь стояли раньше — обитали люди, с которыми жители наших кварталов предпочитали не общаться.

Уже тогда многие дома были заколочены и разваливались. Но я слышала однажды, как подруга моей мамы говорила, что это — самая старая часть Инглстона.

— Инглстона? — повторила Монни.

— Да, так назывался другой город, его потом поглотил Честерсон — когда построили большую фабрику и сюда понаехало много народу. А до этого Честерсон начинался за железной дорогой, ближе к холмам. Но Инглстон страше. Ты бы спросила у своей учительницы, Монни, — это ведь местная история, надо думать?

Машина свернула на боковую улицу, она подъезжали к стоянке перед домом.

— Хорошо бы, чтобы они убрали эту свалку и сделали парк и зону отдыха, как и обещали, когда мы только переехали сюда. Боюсь, что это были лишь предвыборные обещания. Возьми, пожалуйста, сумки, Бим.

Они шли к дому, нагруженные сумками с продуктами. Монни думала лишь о почтовом ящике. Когда она сможет туда выбраться? Интересно, её записку уже нашли? А если она оставит ещё одну, спросит, что это за метёлка и зачем она нужна, «они» ей ответят?

В поисках шнурка, на который можно было бы повесить метёлку, девочка зашла в свою комнату и остановилась в дверях.

И впервые по настоящему её увидела. Как будто до этого она была близорукой, что ли, а вот теперь надела очки и хорошенько все разглядела.

Кавардак — в комнате стоял настоящий кавардак.

Да действительно, свою постель она заправляла. Иначе миссис Джонсон сделала бы ей замечание. Но шкаф был приоткрыт, и внутри виднелись брошенные туфли, а рядом с ними — соскользнувшее с вешалки платье. А что творилось на комоде! Многие вещи принадлежали Стелле, но они валялись вперемежку, а пудра просыпалась, и…

Монни как будто впервые увидела комнату, и восторга это зрелище у неё не вызвало. Подобная картина подвигла девочку на такие действия, о которых она раньше и не мечтала. Она взялась за работу. Можно было подумать, что у неё в руках метёлка, которая требует, чтобы всё было не только выметено, но и вычищено.

Монни не смогла бы объяснить, почему ей стало так приятно от того, что все лежит на своих местах, что грязные блузки и джинсы отправлены в стирку, туфли сложены в определённом месте, просыпанная пудра убрана, все принадлежащие Стелле баночки и коробочки стоят ровно, а её собственные щётки и гребни побывали в ванной и хорошенько отмыты.

Взглянув в ванной на себя в зеркало, она опять-таки нахмурилась. Той Монни Фиттс, что смотрела на неё из зеркала, тоже не помешала бы хорошенькая чистка. Волосы спутались и падают на глаза, а лицо едва ли не грязнее рубашки.

До ужина Монни не только сходила в подвал, где стояла стиральная машина с сушилкой, но и в меру своих сил привела в порядок и комнату, и себя. Она даже потратила на стирку несколько двадцатипятицентовиков из своих карманных денег. Монни так устала, как будто прошагала тысячу миль — или хотя бы пятьдесят.

— Вымети… — проговорила Монни, критически оглядываясь вокруг. — Думаю, я это сделала. А ещё вытерла пыль, все вымыла и…

— Что случилось?

Позади неё стояла Стелла. Раскрыв от удивления рот и вытаращив глаза, она заглядывала в комнату.

— Нет, ничего не говори! — Стелла закрыла глаза и прижала ладонь ко лбу. — Дай-ка я подумаю… Землетрясение?

Шуточки Стеллы никогда не приводили Монни в восторг, однако сейчас она рассмеялась.

— Ошибаешься, — ответила она. Несмотря на усталость у неё было такое хорошее настроение.

— Значит, тебе предложили миллион долларов, чтобы ты проделала это перед телекамерой, и ты тренируешься! — быстро отреагировала Стелла.

— Да нет, — чуть помедлив, ответила Монни., — мне просто надоел беспорядок. Так что я взяла метлу…

Стелла открыла глаза.

— Похоже, что не только метлу, моя девочка. Ты уверена, что здесь обошлось без лопаты и экскаватора? Ты не заболела?

Хорошее настроение начинало испаряться. Стоило Стелле заговорить таким тоном, как Монни выходила из себя.

— Я немного убралась, — огрызнулась она. — Что тебе не нравится?

— Не знаю, но когда ты начинаешь убираться…

— Ну так сначала узнай! — Монни протиснулась мимо Стеллы. Она так увлеклась уборкой, что совсем забыла о почтовом ящике. Может, ещё не поздно туда сбегать? Увы, было слишком поздно. Пришла миссис Джонсон, и обед уже стоял на столе. А выходить в темноте на улицу — уж этого ей Джонсоны точно не позволят.

За столом Монни сидела надувшись. То хорошее настроение, что владело ею во время уборки, испарилось окончательно, когда Стелла стала об этом рассказывать. Да она её просто высмеивала. И Монни замкнулась в себе.

Если бы у неё был свой дом, по-настоящему свой, как тот, о котором она так долго мечтала, — как приятно было бы наводить там порядок. Но ей всю жизнь приходилось довольствоваться комнатой в чужих домах, так что какая разница, чисто там или грязно. Чтобы она ещё хоть раз взялась за уборку!..

Однако когда Монни забралась вечером в постель, она повела носом, принюхиваясь. Пахло стеллиными духами и пудрой — та отправилась на свидание. А ещё немножко пахло лаком, чистящими средствами и… Да, если бы у Монни был свой дом, именно так там и должно было бы пахнуть! Она закрыла глаза, чтобы снова увидеть в мечтах свой дом.

Только она до него не дошла. Входная дверь была открыта, как будто приглашая Монни войти. Но как девочка ни старалась, ей никак не удавалось приблизиться к дому. Было темно, но из открытой двери лился свет, так что Монни смогла разглядеть, что находится…

На свалке!

Рядом с ней что-то светилось — конечно же, это были звёздочки на почтовом ящике! Монни повернулась к нему лицом. Одна — две — три — четыре — пять — шесть — семь. Все они светились, но третья — ярче всех. Почему третья, а не вторая? Монни изо всех сил старалась пробиться к ящику и посмотреть, что её ждёт на этот раз. Но сон прервался, рассыпался как стекло, в которое кто-то бросил камень.

Наступило утро и Стелла трясла её за плечо.

— Вставай, детка. Вот уж точно у тебя чистая совесть, если ты так спишь! Сегодня ты хоть сможешь найти свою одежду…

— Ладно, — Монни свесила ноги и спрыгнула вниз. Странно было приземлиться на пол, а не на кучу одежды, как всегда. В своей борьбе с беспорядком Монни дошла вчера вечером до того, что повесила одежду на стул.

Держа в руках зеркало и сосредоточенно нахмурившись, Стелла красила губы. Вот она последний раз провела помадой по губам, будто нанесла на холст последний мазок. Монни собралась с духом и спросила.

— Стелла, помнишь, ты как-то порвала цепочку? Там ещё был кулончик в виде чайки.

— Что? А, ту, что Ральф подарил мне на день рождения. Конечно помню. Она должна быть в шкатулке. А почему ты спрашиваешь?

— Она тебе ещё нужна? Я хочу сказать, что с Ральфом ты больше не встречаешься, а кулончик, ты мне говорила, потерян. Эта цепочка — она всё ещё порвана?

— Наверное, я ведь её так и не починила. А зачем она тебе?

— Знаешь, мы в школе делаем бусы… — собственно говоря, это не было ложью. Они действительно мастерили пластилиновые бусы, другое дело, что её бусы не заслуживали того, чтобы их носить.

Стелла завинтила тюбик с губной помадой и посмотрела на Монни.

— Конечно, детка. Если сможешь её найти, — Стелла слегка подтолкнула к Монни шкатулку с тремя выдвижными ящичками, — она твоя.

С этими словами Стелла вылетела из комнаты. А Монни нашла цепочку. Конечно, она была порвана, но в месте разрыва её вполне можно было скрепить ниткой, а потом сделать петлю и связать вокруг метёлки. Сегодня же вечером Монни этим займётся, и тогда уже можно будет не бояться, что метёлка потеряется.

Монни никак не могла забыть свой сон. Следовало поторопиться, чтобы успеть пройти через пустырь и заглянуть в почтовый ящик. А вдруг там что-то лежит ещё со вчерашнего дня, когда ей пришлось поехать к зубному врачу!

Утром миссис Джонсон опять заговорила о школьном автобусе. Она созвонилась с миссис Луга и миссис Раинхарт, и они решили, что сегодня вполне можно ехать на автобусе, тем более что никто из них не мог подбросить детей на машине. Монни взяла портфель и коробку с завтраком, крикнула всем «пока» и вылетела из дому, когда Бим ещё только приступил к апельсиновому соку.

Бим так задержался, потому что прислуживался к телефонным разговорам по поводу школьного автобуса. Монни видела, как он ухмыляется за спиной миссис Джонсон, как будто ему что-то известно. Но у Бима своих забот хватало. Монни слышала, что за ним охотиться Мэтт Прингл со своими дружками. Бим вряд ли станет следить за ней, ему бы самому не быть застигнутым врасплох.

Монни быстро добралась до почтового ящика. Точно — флажок поднят. Чтобы открыть ящик, Монни встала на колени. Сердце сильно забилось.

И точно! Внутри лежал ещё один лиловый конверт. Он оказался толще и тяжелее первого. Её имя было написано такими же ярко-красными буквами. На уголки конверта Монни тоже посмотрела.

«Семь Чудес» — но в другом углу сияли три звёздочки вместо одной. Может, это просто марки, новый конверт тяжелее, вот и марок нужно больше.

Монни не терпелось открыть конверт, хотя бы заглянуть в него. Нет уж, до автобуса она ждать не станет.

В конверте оказалась плоская кукла, наподобие бумажной. На ней был модный джинсовый костюмчик, а куртка даже снималась. Только голова была очень странной. По форме — нормальная головка, длинные распущенные волосы, но ни лицо, ни волосы не нарисованы, вместо них — ровная зеркальная поверхность, как будто… как будто лицо было не закончено, и дорисовать его придётся Монни. Какие странные, однако, мысли стали приходить ей в голову.

К кукле прилагались маленькие цветочки, они сияли как алмазы. Или как рубины. Цветочки оказались булавочными головками. И булавки, и странная кукла без волос и без лица были завёрнуты в бумагу.

«Кукла, не наводящая порчу. Использовать с добрыми намерениями».

«Не наводящая порчу?» — повторила Монни. Что-то подобное она уже слышала. Ну, конечно. Кукла, наводящая порчу. Идиотская тряпичная кукла, которую Сельма принесла как-то в школу. Сельма тогда сказала, что хорошо бы, чтобы у мисс Эймс разболелась голова и она ушла с занятий, тогда Сельма смогла бы пораньше сбежать из школы и успела бы съездить за билетами на концерт «Припадочных». С этими словами Сельма положила куклу на стол и воткнула ей в голову булавку.

Только из той затеи ничего не вышло. Мисс Эймс с дежурства не ушла, и Сельма осталась без билетов. Сельма тогда пришла в ярость и после уроков выбросила куклу в мусорную корзину. Это была кукла, наводящая порчу, приносящая людям несчастье. Но что такое кукла, не наводящая порчу?

Так и не найдя ответа, Монни сунула куклу в кошелёк и побежала к остановке. Если она опоздает на автобус, придётся всем и каждому объяснять, как это случилось, а пока что она не могла придумать ни единого правдоподобного объяснения.

Перед самой остановкой её перехватил Бим.

— Что ты там нашла? — еле слышно спросил он. — Что ты взяла из того старого почтового ящика?

Монни покрепче прижала к себе кошелёк. Значит, он действительно за ней шпионил! Хорошо, что она первой добралась до ящика, иначе не видать бы ей конверта, даже если он адресован лично ей.

— Не твоё дело! — громко ответила она и протиснулась в толпу школьников. Автобус только что подошёл. Сегодня двери открывались нормально, но мистер Чамберс всё равно не спускал с них глаз. Монни прошла в середину салона и плюхнулась на сиденье рядом с Элис Пакстон, чуть-чуть опередив Рут Ритчи. Обе девочки злобно уставились на Монни, а Элис стала пихать её в бок как будто стараясь столкнуть в проход. Однако Монни не обращала на неё никакого внимания. Её мысли были заняты совсем другим. Похоже, Бим шпионил за ней, когда она ходила к почтовому ящику, и вполне возможно, что он собирается шпионить и впредь. От этой мысли Мони пришла в ярость. Увидев её лицо, Эллис перестала толкаться и отодвинулась в угол.

Но не это было самым главным. Что такое «кукла, не наводящая порчу», и как ею пользоваться? А в том, что куклой придётся воспользоваться, Мони не сомневалась.