"Татуировка наложницы" - читать интересную книгу автора (Роулэнд Лора Джо)

12

По улицам Нихонбаси двигалась процессия из солдат и слуг — в одеждах с гербом семьи Сано в виде летящего золотого журавля, — сопровождавших черный паланкин, на дверях которого блестел тот же символ. Внутри устланных подушками носилок сидела Рэйко, напряженная и взволнованная. Она не замечала колоритных видов торговой части Эдо. Нарушение приказов мужа наверняка обернется разводом и позором для всего клана Уэда. И тем не менее она полна решимости продолжать свое собственное расследование. Она должна доказать свои способности и себе, и Сано. А чтобы получить необходимую информацию, следует задействовать все возможности.

Под верхним слоем общества Эдо действовала невидимая сеть, состоявшая из жен, дочерей, родственниц, служанок, наложниц и других женщин, связанных с могущественными самурайскими кланами. Они собирали информацию не менее эффективно, чем мэцукэ — шпионы полиции Токугавы, — и передавали ее из уст в уста. Рэйко и сама являлась звеном этой неорганизованной, но действенной сети. Будучи дочерью судьи, она частенько обменивала информацию из зала суда на новости извне. Этим утром она узнала, что Сано выявил двух подозреваемых в убийстве — лейтенанта Кусиду и госпожу Ишитэру. Общественная традиция не допускала встречи с незнакомыми людьми без предварительного представления общими знакомыми, к тому же Рэйко боялась вызвать гнев Сано, связавшись с ними напрямую. Но сила женской информационной сети заключалась именно в способности обходить такого рода преграды.

Процессия миновала центральный продуктовый рынок с его торговцами, стоящими у лавок, заваленных редькой, луком, чесноком, имбирным корнем и разной зеленью. При воспоминании о прошлом Рэйко улыбнулась. В двенадцать лет она начала тайком убегать из отцовского дома в поисках приключений. Одевшись мальчиком, спрятав волосы под шляпой, с мечами на поясе она смешивалась с толпой самураев, заполнявших улицы Эдо. Однажды на этом рынке она наткнулась на двух рёнинов, которые грабили фруктовый лоток и избивали беспомощного торговца.

— Стоять! — крикнула Рэйко, выхватывая меч.

Воры захохотали.

— Иди возьми нас, парень, — кривлялись они, обнажив оружие.

Когда Рэйко сделала выпад и нанесла первые удары, их веселье сменилось сначала удивлением, затем яростью. Клинки зло зазвенели об ее мечи. Лавочники разбежались, проходившие мимо самураи с готовностью вступили в завязавшуюся свару. Рэйко испугалась. Она не собиралась затевать коллективную драку. Но ощущение первой настоящей схватки было потрясающим. Во время боя чей-то локоть угодил ей в лицо, и она выплюнула осколок зуба. Потом прибыла полиция, разоружила буянов, отходила их дубинками, связала и отправила в тюрьму. Один из досинов схватил Рэйко. Она стала вырываться и потеряла шляпу. По плечам рассыпались длинные волосы.

— Барышня Рэйко! — воскликнул досин.

Это был знакомый, который частенько болтал с Рэйко, бывая по делам в доме судьи. Поэтому Рэйко оказалась не в тюрьме вместе с другими хулиганами, а на коленях в зале суда своего отца.

Судья Уэда пристально смотрел на нее со своего возвышения.

— Что все это означает, дочь?

Заикаясь от страха, Рэйко поведала о случившемся.

Лицо отца осталось суровым, но горделивая улыбка чуть тронула его губы.

— Я приговариваю тебя к одному месяцу домашнего ареста. — Это был обычный приговор для задиристых самураев, когда их действия не повлекли жертв. — А потом найду тебе более подходящий способ приложения энергии.

С тех пор судья позволял ей наблюдать за судебными процессами, оговорив, что она будет держаться подальше от улицы. Сломанный зуб хоть и смущал, но был боевой наградой Рэйко, символом ее храбрости, независимости и неприятия несправедливости. Теперь, проплывая в паланкине мимо лавок с разноцветными вывесками, она ощущала такое же возбуждение, что и во время той давней схватки. Может, ей и не хватает детективного опыта, но чутье подсказывает, что она нашла верное применение своим способностям.

— Стойте! — скомандовала она эскорту.

Процессия остановилась, Рэйко вылезла из паланкина и быстро пошла вниз по улице. Сопровождающие старались не отстать, но Рэйко вскоре потеряла их в толпе, состоявшей в основном из женщин, напоминающих своими веселыми кимоно стайки щебечущих птиц. Здесь в магазинах продавались различные снадобья и украшения, косметика и парфюмерия, парики и веера. Немногочисленные мужчины были владельцами лавок, служащими магазинов и сопровождающими дам. Рэйко скользнула за синюю дверную занавеску «Сосэки», популярного магазина мазей.

Комната для показа товаров — с зарешеченным окном и открытыми световыми люками в потолке — была увешана полками, заставлена шкафами и ларями со всевозможными парфюмерными средствами: лечебными бальзамами, маслами и красками для волос, мылом, пудрой, а также гребнями и разнообразными губками. Клерки обслуживали посетительниц. Рэйко сняла обувь у входа и двинулась по заполненным покупательницами проходам к витрине с маслами для ванн.

Служащий принимал заказ у женщины лет тридцати пяти — сорока в синем кимоно дзёро — наряде второстепенной дворцовой чиновницы. Невероятно тощая, с поднятыми вверх волосами, она властно потребовала:

— Я возьму по десять бутылочек масла с ароматом сосны, жасмина, гардении, миндаля и апельсина.

Клерк записал заказ. Окликнув служанок, дзёро собралась уходить, и тут к ней подошла Рэйко.

— Доброе утро, кузина Эри-сан, — сказала она, кланяясь.

Это была дальняя родственница по материнской линии, некогда состоявшая в наложницах прежнего сёгуна, Иэмицу. Теперь Эри руководила поставками товаров для личных нужд женской половины замка, а значит, являлась незначительной по рангу служащей, которую Сано наверняка поставит в самый конец списка свидетелей. Но Рэйко знала, что Эри в Эдо была еще и средоточием придворных сплетен. Через служанок Рэйко выяснила, что она в «Сосэки», и собиралась воспользоваться знаниями своей кузины. И все же обратилась она к Эри с большой осторожностью.

— Не могла бы я переговорить с вами? — После смерти матери клан Уэда не часто контактировал с семьей Эри. Положение Эри еще больше изолировало ее, и Рэйко опасалась, что та может недолюбливать свою родственницу, которая моложе, красивее и успешнее в замужестве, чем она.

Однако Эри обрадовалась, увидев Рэйко.

— Рэйко-тян! Как давно мы не виделись. Ты была совсем маленькой, когда мы встречались в последний раз, а теперь ты уже взрослая. Да еще замужем! — Некогда красавица, Эри утратила свою былую свежесть. Возраст проглядывал в седых корнях крашеных волос, в костлявости лица, но теплота ее глаз и улыбки осталась прежней. Когда Эри смотрела на кого-то, вспомнила Рэйко, возникало особое ощущение, словно никто другой ее больше не интересует. Несомненно, именно этим она очаровала своего господина... и этим же заставляет людей выкладывать секреты. — Пойдем куда-нибудь, где можно поговорить с глазу на глаз, — предложила Эри.

Вскоре они с удобством расположились в задней комнате магазина с саке, сушеными фруктами и пирожными, которые им поднес хозяин. Поскольку высокородные дамы не могли посещать общественные чайные или питаться у лотков с едой, многие магазины в этом районе предоставляли посетительницам возможность закусить и отдохнуть. Эти комнаты, куда мужчины не допускались, часто служили местом обмена сплетнями. Сквозь бумажные стены Рэйко видела силуэты других женщин, слышала их болтовню и смех.

— Ну рассказывай, что у тебя новенького, — поторопила Эри, наливая себе и Рэйко подогретый напиток.

Рэйко поведала кузине о своей свадьбе, о полученных подарках и меблировке нового дома. Она едва не проболталась о своих проблемах с Сано, подивившись способности Эри вытягивать информацию. Какой прекрасный детектив мог бы из нее получиться! Но Рэйко не собиралась уходить, рассказав больше, чем узнав.

— Я очень интересуюсь убийством госпожи Харумэ, — сказала она, откусывая кусочек сушеного абрикоса. — Что вам о нем известно?

Прихлебывая из чашки, Эри заколебалась.

— Твой муж расследует это убийство, не так ли? — Она насторожилась и теперь вела себя сдержанно, и Рэйко почувствовала, что Эри вообще не доверяет мужчинам, а в особенности бакуфу. — Это он подослал тебя ко мне?

— Нет, — созналась Рэйко. — Он приказал мне держаться подальше от расследования. Он не знает, что я здесь, и раз — гневается, если узнает. Но я хочу разгадать эту тайну. Хочу доказать, что женщина может быть таким же хорошим детективом, как и мужчина. Вы мне поможете?

В глазах Эри вспыхнул озорной огонек. Она кивнула и протянула руку.

— Только сначала пообещай, что будешь рассказывать мне все о делах своего мужа.

— Договорились. — Рэйко подавила в себе чувство вины. Все честно: за информацию, которая ей необходима, надо платить. И разве Сано, отказавшись от ее помощи, не заслужил, чтобы о его делах узнала каждая женщина в Эдо? Хотя воспоминание о том, как страстно ей хотелось быть с ним, заставило сердце забиться быстрее, Рэйко решительно кивнула и сообщила новости, добытые у служанок, подслушавших разговоры детективов Сано во время уборки в казармах: — Сегодня муж встречается с лейтенантом Кусидой и госпожой Ишитэру. Могли они отравить Харумэ?

— Женщины в Больших Внутренних Покоях заключают пари, что это сделал кто-то из них, — сказала Эри, — причем большинство склоняется в пользу госпожи Ишитэру.

— Это почему?

Эри печально усмехнулась.

— Наложницы и фрейлины молоды. Романтичны. Наивны. Положение отвергнутого ухажера трогает их добрые сердца. Они не понимают, что мужчина может любить женщину так же сильно, как Кусида госпожу Харумэ, и одновременно настолько ее ненавидеть, чтобы убить.

— Но должны же быть улики, которые заставили других женщин считать виноватым Кусиду?

— Ого, ты говоришь, как полицейский офицер, Рэйко-тян. Твой муж сглупил, не приняв твоей помощи, — рассмеялась Эри. — Что ж, я расскажу тебе кое-что, чего он, вероятно, не знает, да и не узнает. За день до того, как лейтенанта Кусиду отстранили от службы, один охранник застал его в комнате госпожи Харумэ. Он копался в шкафу, где она хранила нижнее белье. Кусида явно собирался его украсть.

Или подсыпать яд? Рэйко задумалась.

— Об этом не стали докладывать, — продолжала Эри. — Кусида командует охранниками и заставил подчиненного держать язык за зубами. Никто бы не узнал о случившемся, если бы служанка не подслушала их спор и не сообщила мне. Охранник будет молчать, потому что потеряет работу, если администрация дворца узнает, что он покрывает нарушителя правил. — Эри выдержала паузу. — А я не стала распространять эту информацию, потому что Кусида никогда прежде не допускал ничего подобного, и это показалось мне незначительным. Теперь я думаю, что следовало пойти к госпоже Шизуру. Поступи я так, и Харумэ могла бы остаться в живых.

Рэйко знала истинную причину молчания Эри: несмотря на богатый опыт, сердце у той было мягким, как у молодых наложниц, — она тоже симпатизировала лейтенанту Кусиде. Но Рэйко установила, что тот имел возможность совершить убийство.

— Почему же госпожу Ишитэру подозревают сильнее? — спросила Рэйко.

Эри поджала губы, она явно столь же не любила наложницу, сколь жалела Кусиду.

— Ишитэру умело прячет свои чувства — по ее поведению никогда не догадаешься, что она питает к Харумэ, кроме отвращения из-за ее низкого происхождения. Она ни за что не признается, как взбесилась, когда сёгун отдал предпочтение Харумэ.

Но однажды, прошлым летом, дамы отправились в храм Каннэй. Я собирала их, чтобы возвращаться домой, и вдруг услышала доносившиеся из леса крики. Я поспешила туда и обнаружила Ишитэру и Харумэ, которые лежали на земле, вцепившись друг в друга. Ишитэру была сверху и била Харумэ, при этом она кричала, что убьет ее, но не позволит занять место фаворитки сёгуна. Я растащила их — одежда была в грязи, лица расцарапаны в кровь. Харумэ рыдала, а Ишитэру пылала безумной яростью. Я развела их в разные стороны, а всем сказала, что они поранились, упав в лесу.

— И об этом инциденте тоже не было доложено?

Эри отрицательно покачала головой.

— Я бы потеряла должность из-за того, что не смогла обеспечить порядок среди своих подопечных. Ишитэру не хотела, чтобы кто-нибудь узнал, как недостойно она себя вела. А Харумэ боялась накликать неприятности.

По мнению Рэйко, у госпожи Ишитэру был гораздо более очевидный мотив для убийства, чем у лейтенанта Кусиды. К тому же наложница угрожала Харумэ и вполне могла выполнить угрозу, отравив соперницу.

— Кто-нибудь видел госпожу Ишитэру в комнате Харумэ или около нее незадолго до смерти?

— Нет. Но это не означает, что Ишитэру там не было. Она могла пробраться туда незаметно для других. К тому же у Ишитэру есть подруги, которые способны солгать ради нее.

«Мотив и возможность очевидны», — решила Рэйко. Госпожа Ишитэру все больше подходила на роль подозреваемого, но чтобы доказать ее вину, Рэйко нужен свидетель или улика.

— Не могли бы вы позволить мне поговорить с другими женщинами и помочь обыскать комнату Ишитэру? — спросила она.

— Гм-м... — Эри совсем было согласилась, но потом нахмурилась и покачала головой: — Лучше не рисковать. Приводить посторонних в Большие Внутренние Покои против правил. Даже твоему мужу потребуется специальное разрешение — хотя я сомневаюсь, что он что-нибудь найдет. Ишитэру хитра. Если она убийца, то успела избавиться от оставшегося яда.

Это обескуражило Рэйко, но не слишком. Значит, придется найти способ обойти правила, ложь и уловки, охраняющие Большие Внутренние Покои.

Эри с тревогой смотрела на нее.

— Кузина, надеюсь, ты не зайдешь слишком далеко, разыгрывая детектива. Кроме твоего мужа в бакуфу есть и другие мужчины, которым не нравится, когда женщины вмешиваются не в свои дела. Обещай мне, что будешь разумной.

— Буду, — заверила Рэйко, хотя ее неприятно укололо пренебрежительное замечание Эри по поводу ее намерений. Когда мужчина расследует убийство, это считается работой, за которую платят деньги, а женщины могут лишь «играть».

Поддавшись импульсу, Рэйко выпалила: — Эри, как бы я хотела получить настоящую работу в замке, ну, вроде как у вас. Вы рады, что стали придворной чиновницей, вместо того чтобы выйти замуж?

Губы кузины дрогнули в улыбке, отразившей легкое сожаление по поводу ее наивности.

— Да, я рада. Мне довелось видеть много несчастливых браков. Я люблю власть. Но не идеализируй мое положение, Рэйко-тян. Я получила его, ублажая мужчину, и служу по правилам, установленным другими мужчинами. На самом деле я не более свободна, чем ты, поскольку тебе приходится служить только своему мужу.

Эта удручающая истина еще больше убедила Рэйко в том, что она должна найти в жизни свою собственную дорогу. На лице Эри между тем появилось странное выражение.

— Что случилось? — подалась к ней Рэйко.

— Я кое-что вспомнила. Примерно три месяца назад посреди ночи госпоже Харумэ сделалось плохо — сильно заболел живот. Я дала ей рвотное средство, а потом успокоительное, чтобы она уснула. Я подумала, что это обычное несварение желудка, и не стала докладывать о болезни доктору Китано, поскольку к утру ей стало лучше. Еще в Харумэ едва не угодил брошенный кем-то кинжал на людной улице Асакусы в День Сорока Шести Тысяч. — Это был чрезвычайно популярный храмовый праздник. — Неизвестно, кто его метнул. Никогда не думала, что эти два события как-то связаны, но теперь...

Рэйко поняла, о чем говорит Эри. В летнюю жару испорченная пища часто вызывает недуги. Оружие, которое пускают в ход бандиты или самураи, опасно для случайных прохожих. Но убийство Харумэ доказывало, что два предыдущих события не случайны и связаны между собой.

— Похоже, кто-то и раньше пытался убить Харумэ, — сказала Рэйко.

Но кто это мог быть? Госпожа Ишитэру, лейтенант Кусида или некто третий?