"Волосатые из Уркхи" - читать интересную книгу автора (Лорд Джеффри)

Апрель — май 1974 по времени Земли ГЛАВА 1

Телефон гудел упорно и назойливо, словно комар сырым июньским вечером. Звуки атаковали Блейда со всех сторон; они врезались в барабанные перепонки, били по вискам, таранили затылок, давили на сомкнутые веки. Вначале этот гул казался просто неуместным в уютном полумраке спальни, потом разведчик ощутил в нем тревогу, едва ли не панику. Тогда, чертыхнувшись, он раскрыл глаза и снял трубку

— Ричард, — голос Дж. звучал глухо, словно доносился откуда-то из-под земли. — Ричард, ты?

— Слушаю, сэр, — Блейд бросил взгляд на хронометр, мерно тикавший на столике рядом с кроватью. Четвертый час ночи… Дьявольщина, что же случилось? Аргентинские шпионы похитили королеву? Великая Армада вошла в устье Темзы? Или новый Гай Фокс поджигает фитиль пороховой бочки под задницей премьер-министра? Глаза разведчика метнулись к окну — снаружи было темно, тихо и мирно. Русских ракет или ливанских бомбардировщиков в небе над Дорсетом не наблюдалось, китайского десанта — тоже.

Секунду Блейд изучал ночной мрак за окном, словно ожидая, что он вдруг расцветет всесокрушающим пламенем ядерного взрыва, потом негромко повторил, прижимая трубку к губам.

— Слушаю, сэр. Что случилось?

— Ты спал?

— Три двадцать ночи, сэр, — в голосе Блейда явственно прозвучал упрек

— Прости, мой мальчик Я вот никак не могу уснуть…

Внезапно Блейд сообразил, что шеф звонит из дома, а не из своего служебного кабинета в здании «Копра Консолидейшн», являвшейся официальной «крышей» отдела МИ6А. Какая служба в такое время? Дж., вероятно, сидит в постели, натянув халат, попыхивает трубкой, наполняя спальню клубами сизого табачного дыма, и развлекается от души. Что делать начальнику, истомленному бессонницей? Доставить такое же удовольствие подчиненным…

Разведчик недовольно поморщился. Как раз эту ночь он предпочел бы провести спокойно, утром его ждала поездка в Лондон, а ровно в одиннадцать — очередной старт в очередную преисподнюю. Как минимум, он хотел очутиться там хорошо выспавшимся.

— Дик, ты помнишь, какой это запуск? — пробормотал голос Дж. в трубке, нажимая на слово «какой».

Какой запуск? Что бы это значило? Блейд недоуменно приподнял брови. Через полтора месяца ему должно было стукнуть тридцать девять лет, и других юбилеев в ближайшее время не предвиделось.

— Не понимаю, сэр, что вы имеете в виду, — произнес он и потянулся за сигаретами.

— Тринадцатый, Ричард, тринадцатый, — напомнил Дж.

— А! — невольно усмехнувшись, Блейд чиркнул зажигалкой. Так вот что мучит старика!

— Да, тринадцатый, и я хочу напомнить, что в прошлый раз ты едва выбрался домой.

— Ну, я бы этого не сказал… Поначалу были коекакие трудности, но все образовалось…

Трудности — мягко сказано! Семь месяцев назад он очутился в Зире, превратившись в полугодовалого младенца, и если б не счастливый случай, его хрупкие косточки гнили бы сейчас под каким-нибудь кустом в роскошном саду султанского гарема. Блейд ощутил мгновенный озноб, потом, бросив взгляд на свою большую ладонь и длинные гибкие пальцы, сжимавшие сигарету, успокоился. К чему вспоминать прошлое? Сейчас он вновь был взрослым человеком, сильным и крепким.

— Ты дал согласие на новый эксперимент? — спросил Дж.

— Пока нет, — Блейд откинулся на подушку, задумчиво разглядывая обшитый лакированными рейками потолок своей спальни. — Но Лейтон настаивает…

— Для него нет ничего святого. Дик! Он посылает тебя почти на верную смерть, да еще требует, чтобы ты испытывал всякие дьявольские устройства! Эти штуки угробят тебя!

— Вы не правы, сэр, — мягко произнес Блейд. — Телепортатор — очень полезная вещь…

Его ожесточение развеялось. Конечно, старик перебил ему сон, но сам не мог сомкнуть глаз, тревожась за него, Ричарда Блейда.

— Полезная! — фыркнул Дж. — Вспомни, что он сотворил с тобой в Зире!

— Еще не установлено окончательно, что мое… гмм… неприятное преображение вызвал ТЛ-2, — возразил Блейд.

— А что же еще? — трубка донесла яростный шепот Дж.

— Что еще, мой мальчик? Ты уходил и возвращался больше двадцати раз, и никогда с тобой не случалось такого невероятного, такого мерзкого, такого… — его голос прервался.

Это было правдой. Случалось многое другое, но Блейд всегда оставался самим собой. Он не мог взять в Измерение Икс ни пистолета, ни ножа, ни даже клочка тряпки на бедрах, но главные средства защиты — сила, реакция, боевое искусство и хитроумие — всегда оставались с ним. В Зире же на первых порах пришлось надеяться исключительно на хитроумие.

— Словом, я прошу тебя как следует подумать, — заключил Дж. — Я не суеверный человек, но число тринадцать все же внушает мне опасения… — он помолчал. — Ничего страшного не произойдет, если ты испытаешь этот новый спейсер в следующий раз. В четырнадцатый или пятнадцатый… Эти номера звучат более успокаивающе.

— Хорошо, сэр, я подумаю, — ответил Блейд и положил трубку.

Он уставился в потолок, на котором застыло светлое пятно от настольной лампы, упрятанной под розовым абажуром. Там, куда попадал свет, доски тоже казались розоватыми, блестящими, потом шло зыбкое кольцо полутени, а за ним — тьма. Мрак прятался по углам комнаты, словно непроницаемая завеса, что скрывала грядущее

Соглашаться или нет?

И этот нелепый звонок Дж… Число тринадцать… Какая ерунда!

Но все же…

Блейд попытался произвести быструю ревизию своих предыдущих эскапад. Вначале, в самый первый раз, когда он уселся под колпак коммуникатора в подземной лаборатории его светлости, перемещение в иную реальность было полной неожиданностью. Лорд Лейтон создавал свой компьютер вовсе не для того, чтобы забрасывать людей в иные миры; он занимался другой проблемой -прямой связью между человеческим мозгом и машиной. Предполагалось, что огромный объем информации перетечет из компьютерной памяти в разум Блейда, превратив его в гения. Ну, если не в гения, то в человека энциклопедических познаний…

Вместо этого он очутился в Альбе. Нагой, беззащитный, почти позабывший свой мир… Только сила, яростное стремление выжить и жестокость спасли его в тот раз… Да, жестокость! Альба была жестоким миром, и он сам в этом отношении не уступал ни альбийским баронам, ни корсарам Краснобородого, ни друсам, любителям кровавых жертвоприношений!

В Кате, Стране Нефритовых Гор, куда он отправился в следующий раз, царили примерно такие же нравы. Он был то воином, то рабом, то полководцем и возлюбленным императрицы, но все же не испытал такого потрясения, как в Альбе. На этот раз ему было хотя бы известно, чего ожидать, и он приготовился к любому повороту событий — и к доле раба, и к ожесточенным битвам, и к играм в императорской постели.

Перед путешествием в Меотиду Лейтон попытался снабдить своего подопытного кролика каким-то средством защиты, силовым щитом, который можно было бы продуцировать мысленным усилием. Тогда впервые он начал эксперименты с мозгом Блейда, и это было ужасно! К счастью, затея с ментальной защитой провалилась, и странник отбыл в Меотиду в том же натуральном обличье, как в Альбу и Кат. Меотида… Там тоже хватало интриг, сражений и опасностей, но эта страна — особенно ее женщины — была прекрасной! О третьем странствии Блейд сохранил самые наилучшие воспоминания.

Потом… Что же было потом?.. Ах да, испытания спейсера и Берглион!

Вздрогнув, разведчик до подбородка натянул одеяло, словно почувствовав укусы ветра с ледяных берглионских равнин. Страшный и мрачный мир — хотя и подаривший ему славную добычу! И в этот замерзший снежный ад он попал из-за спейсера!

По мысли Лейтона, этот прибор, вшитый страннику под кожу, обеспечивал аварийный возврат. Собственно, функция спейсера заключалась только в подаче сигнала, по которому большой компьютер должен был срочно вернуть Блейда в мир Земли. Эта операция прошла безупречно, но тем не менее в последующих экспедициях спейсер не использовали. Почти не использовали…

Его возможности оказались несколько более широкими, чем предполагал Лейтон. Спейсер обеспечивал обратную связь между мозгом Блейда и компьютером, так что в момент старта подопытному предоставлялась возможность каким-то образом влиять на параметры настройки машины. Его светлость до сих пор не разобрался, как это происходило, но факт был налицо — перед отправкой в Берглион Блейд непроизвольно вообразил беломраморную стену — и очутился в белом мире. Только под его босыми ногами оказался не мрамор -снег! Нетрудно вообразить, что случилось бы, если б он представил нечто красное, жаркое, пламенное… Увы, даже самый дисциплинированный человек не способен целиком и полностью контролировать свои мысли!

Лейтон поклялся, что никогда больше не имплантирует ему спейсер, но уже дважды нарушал свое обещание — правда, в одном случае инициатива исходила от Блейда. Теперь старик был готов сделать это опять, любознательность этого научного вампира поистине не имела границ, за что его посланцу в иные миры приходилось расплачиваться своим здоровьем и кровью! Да, Дж. трижды прав, призывая его к осторожности!

Однако второе путешествие с вживленным спейсером оказалось забавным… весьма забавным! Альба, Кат и Меотида, как и большинство прочих реальностей, не обладали высокоразвитой технологией, так что Блейд не мог принести оттуда главного, чего жаждал Лейтон, — знаний! Обратная же связь с машиной давала иллюзорную надежду, что странник, приложив определенное мысленное усилие, очутится в цивилизованном мире, знакомом с электричеством, кибернетикой и радио. Может быть, даже с космическими кораблями! Это было голубой мечтой его светлости.

Чтобы создать у подопытного должный психологический настрой, он заставил Блейда перечитать груды фантастических книг, где повествовалось о роботах, межзвездных империях, звездолетах, лучевом оружии, гравитационных двигателях и телепатии. Но эксперимент все равно окончился крахом! Представив себе великие достижения галактической культуры, Блейд и в самом деле проник в тот мир — только не наяву, а во сне. Он словно бы просмотрел фантастический фильм, очень забавный и подаривший массу острых ощущений, фильм, в котором ему предназначалась главная роль. Впрочем, Лейтону от этого было немного пользы.

И теперь старик жаждал повторить опыт! С новой моделью спейсера, что была, по его словам, шедевром технической мысли!

Перевернувшись на бок, разведчик потянулся за сигаретами. Весь последний месяц он мог размышлять только на эту проклятую тему — давать или не давать согласие! Отпуск был безнадежно испорчен.

Да, он догадывался, почему Лейтон нарушает слово… И почему нарушил его в первый раз, три года назад, попытавшись заслать Блейда в ту нереальную вселенную Двух Галактик! До той своей экспедиции в мир снов он совершил еще два странствия, в Тарн и Катраз… Катраз, приятная теплая планета с беспредельным океаном и множеством благодатных островов, еще не породил высокоразвитой цивилизации, но Тарн в полном смысле оказался миром будущего, сундуком с сокровищами! Правда, он переживал упадок, но ньютеры, белковые андроиды, еще хранили остатки прежних знаний. Телепортационные устройства, невероятно мощные источники энергии, силовые экраны, установки для регулирования климата, искусственные материалы. Блейд принес оттуда клочок прочнейшей ткани, над синтезом которой теперь бились лучшие химики Великобритании, и этот успех вдвое поднял акции его светлости!

Но аппетит приходит во время еды, и теперь Лейтон хотел вновь попытать удачи со спейсером. Тогда, три года назад, побудительным мотивом был Тарн, теперь — Талзана и Вордхолм, мир Синих Звезд.

Седьмое, восьмое и девятое путешествия Блейда являлись, с точки зрения его светлости, неудачными. И Кархайм, и Сарма, и Джедд были весьма примитивными мирами; два первых еще не достигли уровня земной культуры, а последний переживал эпоху регресса. По сути дела, Блейд не сумел раздобыть там ничего существенного, кроме горсти жемчужин, окровавленного кинжала и жуткой болезни, которой он заразился в Джедде. Правда, Сарма оказалась исключительно богата рением, но этот ценный металл был пока недоступен.

Тем не менее сей факт побудил Лейтона ускорить работы над телепортатором. Его посланец искал в чужих мирах знания, но даже их было не так-то просто доставить на Землю, в конце концов, Блейд не мог сравниться с ученым, настоящим специалистом. Он обладал здравомыслием, боевым опытом, отменным здоровьем, наблюдательностью и тем счастливым — или несчастным? -даром, который позволял ему вынести процесс перехода в иную реальность. Что же ему удавалось доставить домой, в подвалы Тауэра, где Лейтон нетерпеливо поджидал свою медоносную пчелку? Только то, что было зажато в кулаке… жемчужину, клочок ткани, флакончик с удивительным бальзамом, меч, кинжал… Руки Блейда, большие и крепкие, не могли, однако, переместить на Землю ни горы метита, рениевой руды, ни какой-нибудь тяжелый и громоздкий механизм.

Лейтон прекрасно это понимал, и в свое десятое странствие Блейд отправился вооруженным до зубов — конечно, в той степени, в которой позволяла процедура перехода. У него был телепортатор — вернее, ментальная связь с ним, сам прибор, ТЛ-1, Старина Тилли, оставался в подземном лабиринте его светлости, рядом с большим компьютером. В приемной камере Тилли мог разместиться хоть саблезубый тигр, хоть пятидесятитонный каменный блок, хоть небольшой экскаватор — если только мысленный импульс живого датчика, пребывавшего в мире ином, позволит стронуть такую тяжесть.

Наступил звездный час Ричарда Блейда! Хотя он не мог переслать ни экскаватор, ни многотонную глыбу, но с предметами весом до двух-трех сотен фунтов не было проблем. В эти пределы попадали не только материальные ценности, но и множество иных, довольно неприятных вещей: стрелы, камни, копья, топоры — и те, кто с их помощью пытался посягнуть на жизнь и безопасность Блейда. Помимо всего прочего, Старина Тилли оказался прекрасным средством обороны! И, кроме того, с его помощью не составляло труда передать сигнал аварийного возврата — записку, сломанную стрелу, ветку, выпачканную в крови.

Блейд провел в Талзане испытания первой модели, Которая тут же была отправлена на доработку — увы, не очень успешную, поскольку в Зире ТЛ-2, следующий вариант установки, оказался почти бесполезным. Но, зная лорда Лейтона, разведчик не испытывал сомнений в том, что рано или поздно телепортатор заработает так, как надо, надежно и без сбоев. Оставалось ждать, пока яйцеголовые из Эдинбургской лаборатории наладят машину, и к этому обстоятельству Блейд относился с философским спокойствием.

Тем более что талзанийская добыча была великолепной! Сам по себе мир Талзаны ничем особым не отличался от Альбы, Сармы или Катраза, но в безлюдной и весьма приветливой местности, в центральных районах материка, Блейд повстречал других странников по реальностям Измерения Икс, мужчину и двух женщин, представителей цивилизации паллатов. Эта культура имела все -все, о чем мечтал Лейтон! Звездные корабли, роботов, лучевое оружие и фантастические средства связи, приборы и бытовые устройства с ментальным управлением… Блейд, при содействии Старины Тилли, пользуясь то хитростью, то силой, сумел кое-что переслать домой. Не звездолет, конечно; но некоторые вещи, вроде пояса, создававшего защитный силовой экран, были очень и очень любопытными!

Среди реквизированного оказалось и что-то вроде записной книжки -миниатюрное устройство, воспроизводившее ночные небеса иных миров. Один из этих звездных пейзажей украшали девять ярких синих огоньков, образующих почти правильную фигуру в форме «дубль-вэ» — местный эквивалент земной Кассиопеи, путеводный знак неведомой планеты, почему-то отмеченной паллатами. То было ясное и четкое указание, относившееся к реальности, которая безусловно существовала где-то в необъятной Вселенной; пароль, которым мог воспользоваться странник. И Блейд уговорил Лейтона произвести еще один эксперимент, третий. На сей раз у него имелся точный адрес; ему не надо было представлять ни белого, ни красного, ни туманных контуров хрустальных городов и космических кораблей: только темное небо с горящими в вышине синими звездами.

Он очутился в том мире, испытав все, что не раз чувствовал прежде -неуверенность и страх, боль и радость, счастье обретения и горечь разлуки. Он познал тайны Вордхолма, встретил и потерял любовь, измерил ледяные пространства севера и просторы южного океана… И он вернулся! Вернулся в одиннадцатый раз — с неизбежностью кометы, снова и снова завершающей путь вокруг светила. Пожалуй, из трех экспериментов со спейсером этот был самым удачным; и Лейтон, почти поставивший крест над могилой своего давнего изобретения, вновь воспрял духом. Старик начал было поговаривать о том, что спейсер стоит использовать во время двенадцатой экспедиции, но тут из шотландской лаборатории прибыл модернизированный телепортатор ТЛ-2, и все внимание его светлости сосредоточилось на новой игрушке.

Предварительные испытания Сынка Ти, потомка Старины Тилли, закончились взрывом в приемной камере телепортатора. После возвращения Блейда из Зира электронные потроха ТЛ-2 отправились в Эдинбург на доработку — вместе с грозным приказом Лейтона, обещавшего разогнать весь шотландский филиал без выходного пособия, если там проявят медлительность. Однако свято место пусто не бывает; эдинбургцы принялись за телепортатор, а его светлость — за Ричарда Блейда. День ото дня его намеки становились все более прозрачными, пока он не заявил с полной определенностью, что пресловутый спейсер реанимирован, усовершенствован и готов занять свое место под правой подмышкой Блейда. Сообщив сию благую весть — примерно месяц назад, — его светлость уставился на своего подопытного кролика взглядом удава, гипнотизирующего очередную жертву.

Блейд не имел ничего против новых испытаний и не колебался насчет того, брать или не брать с собой спейсер в новый вояж. Куда отправляться с этой штукой — вот что его смущало! Он имел лишь одни точный адрес — мир Синих Звезд, координаты остальных миров, прельщавших Лейтона, маячили все теми же смутными видениями хрустальных башен и фантастических звездолетов. Да, можно вообразить ночное небо, ясный и неизменный астрономический пароль, но как представить себе такое неопределенное понятие, как «высокая технология»? Проблема заключалась даже не в том, сумеет ли Блейд скомпилировать нечто грандиозное и величественное на основе просмотренных фильмов и прочитанных книг — с такой задачей он как-нибудь справился бы. Но насколько сей обобщенный образ великой цивилизации будет понятен компьютеру? И куда этот электронный монстр отправит его на самом деле?

Он уснул, раздраженный бесплодными раздумьями, ощущая под мышкой маленькую твердую выпуклость заранее вшитого крохотного приборчика. Завтра он должен дать Лейтону ответ — инициировать ли спейсер или оставить как память собственной нерешительности. Трусости, если говорить откровенно! Эта мысль отнюдь не утешала Ричарда Блейда.

Сон его был тревожным.

Он сидел в уютном конференц-зале «Копра Консолидейшн», где Дж. обычно проводил еженедельные планерки, но не на своем законном месте за длинным столом, а в кресле у дальней стены В зале шло совещание — и, странным образом, среди собравшихся Блейд видел не только сотрудников МИ6А, но и тех, кто работал еще в старом отделе, МИ6, который Дж. еще пять лет назад передал Норрису. Он обнаружил здесь и Лейтона с ассистентами, хотя тот никогда не бывал в тайных апартаментах возглавляемой Дж. службы.

Сам шеф располагался во главе стола, имея по левую руку его светлость, по правую же — Питера Норриса, Железного Пита, сурового и седого ветерана британской разведки. За Норрисом сидели заместители Дж.: неразговорчивый и тощий, как палка, Френсис Биксби, низкорослый Палмер Тич с громадным орлиным носом; пухлый здоровяк Харпер Ли, способный заболтать до судорог кого угодно, не сказав при этом ничего существенного. Были там и оперативники -Боб Стерн, Стивен Рендел и Джордж 0'Флешнаган, что показалось Блейду совсем уж обидным. Джо, капитан, сидит вместе с начальниками, а он, полковник, жмется у стены, словно подсудимый! Вдобавок Джо никак не мог присутствовать на этом совещании, больше полугода назад лорд Лейтон отправил его в неведомую реальность Измерения Икс, где он и затерялся — похоже, навсегда.

Блейд бросил взгляд на правую половину стола и расстроился еще больше. Сразу за Лейтоном развалился в кресле мистер Ньютон Энтони, администратор от науки, которого Блейд и видеть-то никогда не видел, а лишь ознакомился с его досье — после нескольких нелицеприятных замечаний Дж. насчет этого ученого мужа. В досье имелась только маленькая фотография, но теперь он мог убедиться собственными глазами, что Дж. был прав. самой представительной частью тела у Ньютона Энтони являлась задница. Сразу за ним сидел Макдан, широкоплечий, рослый и вспыльчивый шотландец, глава Эдинбургского филиала и крестный отец телепортатора; далее торчала голова Кристофера Смити, нейрохирурга и помощника Лейтона, — своей длинной шеей он напоминал жирафа. А за ним…

Хотя Блейд понимал, что видит сон, на миг ему показалось, что разум готов окончательно покинуть его бедную голову. Рядом с Крисом сидела миссис Рэчел Уайт, его соседка по Дорсету, дама гренадерского роста и совершенно невообразимого темперамента; за ней маячили седые букольки хрупкой миссис Пэйдж, его лондонской прислуги, и пышные прически нескольких девушек, которых он знал очень даже хорошо, — Зоэ Коривалл, Вики Рэндольф и других его пассий.

«Они-то как здесь очутились?» — с тоской подумал Блейд и прислушался к тому, о чем говорили за столом. Речь, похоже, шла о тринадцатой экспедиции, о проклятом спейсере и его собственной персоне. Каждый выступал по очереди, в соответствии с табелем о рангах.

— Тринадцать! — заявил Дж, многозначительно приподнимая седые брови.

— Предрассудки, — парировал Лейтон.

— Осторожность не помешает, — пробормотал Норрис.

— Наука требует жертв, — пискнул мистер Энтони.

— Сами их и приносите, — бесстрастно заявил Френсис Биксби.

— Блейд просто струсил! — рявкнул Макдан.

Разведчик попробовал встать, чтобы разобраться с обнаглевшим шотландцем, но обнаружил, что конечности его прикованы к креслу. Впрочем, Палмер Тич дал достойный ответ:

— Ложь! — он повернул в сторону Дж. свой огромный нос и добавил. -Все яйцеголовые любят таскать каштаны из огня чужими руками!

— Вы не правы, — Смити даже привстал от возмущения. — Просто каждый должен делать свое дело.

— Но без лишнего риска, — уточнил Харпер Ли.

— Риск! Какая ерунда! — возмутилась миссис Рэчел Уайт. — На прошлой неделе мистер Блейд въехал на своей машине в мой цветник — вот это проблема!

— Чушь, — небрежно отмахнулся Боб Стерн.

— Никому не позволено портить чужие цветники, — сурово поджав губы, заявила миссис Пэйдж. — Вшить ему спейсер!

— Себе и вшивай, старая карга, — ухмыльнулся Стив Рендел, но голос его заглушил хор девушек, дружно скандировавших:

— Вшить! Вшить! Вшить!

Блейд не расслышал, что пытался ответить девицам Джо, последний из его защитников, сцена внезапно подернулась туманом, откуда-то начал доноситься резкий и неприятный звон. Будильник, черт побери, подумал он и проснулся.

— Ну, Ричард, к какому же решению вы пришли?

Блейд, сидевший в кресле под колпаком коммуникатора, задумчиво поскреб подбородок, всколыхнув провода: они, словно разноцветные водоросли, свешивались сверху, оплетая его смуглое тело. До старта оставались считанные минуты. Лейтон уже закончил подсоединять к вискам, шее, груди и спине разведчика плоские пластинки контактов, компьютер мерно гудел в ожидании, мониторы на пульте светились цветом весеннего неба, лампочки мерцали, готовые взорваться алыми сполохами. Его светлость оглядел свое хозяйство и, одобрительно кивнув головой, направился к панели управления.

— Дьявольщина, — пробормотал Блейд, переместив ладонь под мышку и ощупывая едва заметную выпуклость спейсера. Он не знал, на что решиться.

Лейтон едва заметно усмехнулся.

— Не часто мне приходилось видеть, как вы колеблетесь. Дик, — с ноткой сарказма заметил он. — Давайте попробуем еще раз разобраться в ситуации. Итак, что вас тревожит?

— Моя голова, — честно признался Блейд. — Вообразив этот треклятый мир с высокой технологией, я могу попасть черт знает куда… На космический корабль, управляемый роботами и лишенный воздуха… в подводный город, жители которого оснащены жабрами… в какой-нибудь атомный конвертер, наконец…

Его светлость ухмыльнулся.

— Но вы можете попасть во все эти приятные места и без помощи спейсера. Насколько я понимаю, вы готовы к любым неприятностям, возникшим случайно, в силу непредвиденных обстоятельств, так?

Блейд кивнул.

— Значит, ваши колебания обусловлены только тем, что вы опасаетесь ухудшить ситуацию, воздействовав на машину в момент старта. Я прав?

Блейд снова кивнул. Лейтон, с его логическим мышлением ученого, всегда стремился к ясным формулировкам.

— Со спейсером или без оного вы можете очутиться в чистилище либо в аду, — спокойно продолжал Лейтон. — Итак, если мы не включим прибор, вы готовы к обоим вариантам. Теперь предположим, что спейсер будет инициирован — он пожевал сухими губами. — Вы попадаете в чистилище, в привычное место своего назначения, в чем нет ничего страшного… оттуда вы выбирались не раз. Но, оказавшись в настоящей преисподней, — из-за спейсера, напоминаю вам, — вы тут же начнете упрекать себя, что дали согласие на эксперимент. Хотя могли провалиться туда совершенно непреднамеренно.

Блейд насторожился. К чему вел дело этот старый дьявол-искуситель? Между чистилищем и преисподней была существенная разница: в первом случае еще оставалось место надежде, тогда как во втором… Он судорожно сглотнул.

— Как видите, мой дорогой, все заключается лишь в вашем внутреннем мироощущении. Если, вы случайно свалитесь на сковородку Сатане, то сразу попытаетесь с нее спрыгнуть. Если вас туда забросит спейсер, то вы пару секунд будете предаваться запоздалым сожалениям, а когда припечет пятки…

— …тоже дам деру, — закончил Блейд в полном расстройстве от всей этой казуистики. Да, старый Лейтон был хитер, как Змий!

— Вот именно. Существует понятие небулярности — меры неопределенности, — тут его светлость поднял глаза к потолку, пробормотав: — Один Создатель знает, что это такое… Так вот, — его львиные зрачки цвета янтаря вновь уставились на разведчика, — говоря научным языком, если небулярность события не определена, то никакие факторы, случайные дли детерминированные, не могут ее увеличить. — Лейтон тряхнул седой гривой и гордо заявил: — Значит, мой дорогой, я логически доказал вам, что использование спейсера не увеличивает опасности. Вы согласны?

— Нет! — рявкнул Блейд. — Вы прекрасно знаете, чего я боюсь! Если я воображу эту самую сковородку…

— А! — прервал его Лейтон и, страдальчески сморщившись, начал растирать горб. — Неконтролируемая реакция… Ну, Ричард, надо держать себя в руках. В конце концов, речь идет о вашей жизни.

Справившись с приступом раздражительности, Блейд произнес:

— Вы слышали притчу о чародее, взявшемся омолодить дюжину богатых старцев? Он посадил их на час в темную комнату, откуда вся эта команда надеялась выбраться в самом цветущем возрасте… если только никто не вообразит за это время отвратительного бабуина с голым задом. Ну, и что из этого вышло?

— Нетипичный пример… — Лейтон оставил в покое горб, согнулся и принялся за колени. — Вы один, а стариков была целая дюжина… и никто из них не кончал шпионского колледжа.

— При чем здесь шпионский колледж? — щека Блейда дернулась. Он не любил, когда его называли шпионом — это звучало так не по-джентльменски… Он был разведчиком, агентом, на худой конец, но не шпионом!

— Простите, Ричард… Я только хотел заметить, что ваша профессия дисциплинирует мышление.

Они помолчали, бросая друг на друга сердитые взгляды. Наконец Лейтон произнес:

— Мы коснулись проблем чистилища и ада, но вам следует помнить, что существует и третий вариант, Дик…

— Какой же?

— Рай, мой дорогой, рай… Хрустальные дворцы, космические лайнеры, цветники, фонтаны, трудолюбивые роботы и прекрасные женщины…

Блейд скрипнул зубами. Да, его светлость был болен, стар и видом напоминал дряхлого гнома из кельтских преданий, но его хитрости и упорству могло позавидовать все адское воинство!

Он махнул рукой и кисло усмехнулся:

— Черт с ним! Я согласен!

— Вот и хорошо… вот и прекрасно… — с неожиданным проворством Лейтон повернулся к пульту и сделал несколько переключений. — Да, Ричард, хочу напомнить, что ваши опасения излишни. Если вы действительно попадете в адское пламя, то стоит нажать на спейсер, и я вытащу вас через пару секунд.

— В виде непрожаренного бифштекса, — пробормотал разведчик, прикрыв глаза.

С обреченным вздохом он сосредоточился, пытаясь вызвать видение прекрасного мира будущего. Просверки яростного огня мелькнули перед ним -то поднимались к звездам на столбах оранжевого пламени сверкающие башнеподобные лайнеры. Стайки других аппаратов, то изящных и легких, словно бабочки, то похожих на плоских гигантских скатов с серебряной чешуей, парили над облаками, иногда быстро и плавно приближаясь к земле или к безбрежной океанской шири; на сине-зеленых спинах волн покачивались большие тримараны, сиявшие тысячами огней.

Где-то под базальтовыми щитами плоскогорий, под редкими пустынями и ледяными шапками полюсов прятались заводы. Огромные просторные залы, длинные коридоры и переходы заполнял негромкий гул машин, всасывающих измельченный камень и лед, а затем извергавших яркие консервные банки, телевизоры и башмаки, автомобили и миксеры, вертолеты и бюстгальтеры, теннисные ракетки, холодильники, подтяжки и космические корабли. В этих чудовищных подземных лабиринтах не было людей — только блестящие металлические фигуры роботов, напоминавших богомолов, спрутов, пауков и кентавров, да бесконечные шеренги серых шкафов с компьютерными пультами.

Люди жили в хрустальных городах, среди фонтанов, цветов и деревьев, с которых свешивалось все, что угодно, начиная от дынь и кончая сигарами и мороженым в разноцветной упаковке. Мужчины выглядели настоящими джентльменами, а женщины — красавицами, и одежды на них был самый минимум, да и та — прозрачная, как кисея. Их лица, спокойные и одухотворенные, яснее ясного говорили, что обладатели их живут в сладостной гармонии с облаками и водами, с ветрами и солнцем, со всем миром, с великой Матерью-Природой…

«С природой? — панически подумал Блейд, судорожным усилием пытаясь удержать в голове видение компьютерноракетно-экологического рая. — Значит, должны быть заповедники?»

Леса, джунгли, саванны, прерии начали стремительно наползать на хрустальные города и космодромы, перемешиваясь в блистающий красками клубок, откуда доносился то птичий щебет, то грохот двигателей звездолетов, то девичий смех и звуки поцелуев. Это пестрое месиво закрутилось вокруг Блейда, протягивая к нему зыбкие отростки, из которых выпирали то величественные статуи, то кровли домов или самолетные плоскости, то низвергающиеся со скал водопады и вершины раскидистых елей. Внезапно одно из этих огромных деревьев ринулось прямо на него, словно выпущенный из орудия снаряд, и накрыло колючими ветвями. Видно, иголки на нем были стальными; Блейд ощутил мгновенную страшную боль и потерял сознание.