"«Вы не нужны»" - читать интересную книгу автора (Станюкович Константин Михайлович)IАлександра Николаевна Болховская мрачным зимним утром сидела в кабинетике своей маленькой квартирки на Васильевском острове и усердно заполняла лист бумаги цифрами. Она служила в контроле сборов одного железнодорожного управления я торопилась окончить работу, чтобы попросить перед праздниками аванс в счет жалованья. Предстояли экстренные расходы. – Ну, мамочка, пора мне в гимназию. И подросток, славная девочка с большими темными глазами, крепко поцеловала мать. Александра Николаевна любовно взглянула в лицо дочери, внимательно осмотрела ее костюм и сапоги и сказала: – На днях, моя крошка, мы поедем купить тебе новые сапоги и шубку. В твоем пальтишке холодно. Мороз большой. – Ничего, мама, гимназия близко. Я бегом! – и заботливо прибавила, – да где ты, мама, денег достанешь? Жалованье мы уже взяли. – Возьмем вперед, Маруся. – Да тебе, мамочка, может быть, неприятно? С шубкой подождем. Александра Николаевна особенно нежно и порывисто поцеловала девочку и, улыбаясь ласковой материнской улыбкой, ответила, что приятнее всего знать, что Маруся не простудится. – Ну, пора! Уже без четверти девять. В прихожей мать осмотрела калоши дочери, надела на нее ватное пальто, еще раз поцеловала гимназистку и закрыла за ней дверь. «Конечно, Уржумцев разрешит», – успокаивала себя Болховская. Она имеет полное право взять в счет жалованья. Александра Николаевна служит в правлении пять лет, работает усердно, и начальник не смеет обвинить ее в недобросовестности. Правда, Уржумцев был ограниченный и влюбленный в себя человек, воображающий, что он гениальный инженер и вдобавок красавец, в которого все женщины влюбляются. Александра Николаевна не пользовалась его расположением. Она не восхищалась им, не проникалась его речами и нередко позволяла себе не соглашаться с его мнениями. «Но как он ни безнадежно глуп, а не скотина же он, чтобы отказать в авансе», – подумала Болховская. Перед праздниками ей деньги были особенно нужны. Она рассчитывала на то, что жалованье вперед и наградные позволят ей извернуться. И она еще быстрее подсчитывала цифры и щелкала костями счетов. Трудно было ей, но она не унывала и работала как вол в своем правлении. Недаром же она получала там высший оклад – семьдесят пять рублей, за вечерние занятия – пятьдесят и, кроме того, давала уроки. Еще недавно красивая, свежая и оживленная, Александра Николаевна казалась старее своих тридцати шести лет, больной и хилой. Но в лице этой, по-видимому, усталой женщины было что-то упорное и бодрое. В ее прелестных глазах светились ум и энергия. Видно было, что ее сломать не легко. Александра Николаевна потянулась, расправляя спину, поморщилась как бы от боли, облегченно вздохнула, взглянув на последние написанные ею цифры, как раздался звонок, и в кабинет вошла кухарка, и, подавая Болховской конверт, сказала: – «Кульер», Александра Николаевна. – Дожидается? – Нет, барыня, ушел. Александра Николаевна вскрыла конверт, пробежала письмо и, побледневшая, опустилась на кресло как подкошенная. – Да что же это? – прошептала она в тоске. И, словно бы не доверяя только что прочитанным словам письма, она снова прочитала: – «К сожалению, вынужден сообщить вам, что по приказанию управляющего контролем сборов вы с первого ноября не нужны». Письмо было подписано правителем дел и хорошим знакомым Александры Николаевны. |
|
|