"Дитя понедельника" - читать интересную книгу автора (Бэгшоу Луиза)

— Да?

— Анна? — слышу голос начальницы. — Зайди ко мне, пожалуйста. Хочу тебя кое с кем познакомить.

От удивления я даже не сразу срываюсь с места. Китти никогда не делает подобных жестов. Неужели она…

Я выскакиваю из-за стола и бросаюсь в коридор, провожаемая завистливым взглядом Джона.

— Войдите.

Я осторожно приоткрываю дверь и заглядываю в щелку. Китти и Рот сидят на кушетке. У Китти такой расслабленный, непринужденный вид, словно она каждый день общается с теми, кто может лишить ее работы. Она что, принимает наркотики?

— Эли, — говорит она, улыбаясь, — хочу представить тебе Анну Браун, моего талантливого рецензента. Именно она помогла мне найти отличный материал для будущего проекта.

— Привет, — говорит Эли.

Он довольно молод. Вид у него амбициозный. Отличная фигура с крепким торсом и длинными ногами, костюм от Хьюго Босса, золотой «Ролекс». Короче, именно так в моем представлении и должен выглядеть босс из Голливуда. Такое ощущение, что Эли Рот сошел с картинки мужского журнала, до того совершенным он выглядит.

— Китти очень вас хвалила, — продолжает Рот, сверля меня взглядом.

— Э… да, спасибо… мистер Рот, — лепечу я невнятно.

— Знаешь, когда меня называют «мистер Рот», дорогуша, я с трудом подавляю желание оглянуться в поисках отца. — Эли Рот смеется. — Зови меня просто Эли. Мы же не на церемонии в «Ред крест», правда?

Китти пристально смотрит на меня. Кажется, она намекает, что мой момент славы пройден и мне пора. Взгляд, выставляющий вас вон. Понимаете, что я имею в виду?

— Может быть, кофе?

— Мне не нужно, — качает головой Китти.

— Я тоже обойдусь, — говорит Рот.

— Приятно было познакомиться, мистер… Эли. — Пискнув это, я буквально просачиваюсь за дверь. Вернувшись за свой стол, пытаюсь оценить произошедшее. Итак, Китти представила меня начальству. Значит ли это, что она все-таки принимает меня всерьез? Это же здорово!

Дальше до самого обеденного перерыва ничего не происходит. Я просматриваю книгу (редкостное дерьмо, признаться), печатаю рецензии, а также выполняю такие важные офисные задания, как игра в «Свободную ячейку» и «Паука». Ровно в час я решаюсь побеспокоить Клер.

— Выйдем пообедать?

— Ой, не могу. Я еще и четверти звонков из того списка, что мне дала Китти, не сделала.

У нее совершенно убитый тон.

— А зачем ты обзваниваешь всех? Китти все равно никогда не проверяет. Звони через одного.

— Да, покурить бы я не отказалась, — вздыхает Клер.

— Вот и пошли на улицу. И зайдем в бистро перекусить. Я угощаю.

— Ну что ж. — Клер заметно оживляется, достает из стола пачку легких «Мальборо» и встает.

Сначала мы прячемся за угол здания, где Клер выкуривает две сигареты, а затем уже идем в закусочную. Поначалу я заказываю сандвич с курицей карри, однако, вспомнив, что после него изо рта пахнет чесноком, меняю заказ на булочку с сыром моцарелла и помидорами. Подумав, беру еще свежевыжатый апельсиновый сок и овощные крекеры. Интересно, от них полнеют? Ведь они вроде бы овощные, разве нет? Думаю, даже Эли Рот мог бы включить их в свой рацион.

Клер берет себе порцию суши и бутылку минералки. Покормить ее за свой счет довольно дешево.

Забравшись на два высоких табурета у окна, мы принимаемся за еду. Я уже готова рассказать ей о том, как Китти знакомила меня с Эли Ротом, но Клер начинает говорить первой.

— Шарон прямо как шило в зад воткнули.

— О чем ты?

— О том, что она непременно хочет отыграться за тот случай со сценарием. Все видели, что она едва не вырвала у тебя книгу того парня, что приходил утром. Кажется, она считает, что ты специально подстроила его визит. Просто подговорила какого-то бедолагу, чтобы притворился писателем и твоим парнем.

— Это же нелепость! — усмехаюсь я. — Шарон — полная дура и истеричка. Вот кто в наше время получает повышение.

— Знаешь, не стоит так говорить о вышестоящих кадрах, — качает головой Клер. Она оглядывается, словно опасаясь, что нас подслушают. — Шарон весьма мстительная особа, так что будь осторожнее в высказываниях.

— Да ты с ума сошла! — возмущенно восклицаю я. Заметив, что Клер оскорбилась, добавляю: — Брось! Все мы люди. Нельзя постоянно жить в страхе, что на твою голову наступят. Так ничего не добьешься.

— Вот я и вижу, как многого ты добилась, — замечает Клер. — А эту дуру Шарон повысили.

— Возможно, у меня все еще впереди, — осторожно говорю я. — Я нашла отличный сценарий. Китти обещала сделать меня своей помощницей, если дело выгорит.

— Ага, — мрачно кивает Клер, глядя в тарелку. — А мне она обещала повысить зарплату и дать внеочередной отпуск.

— С приходом Эли Рота все может измениться. Может, ты и получишь свой отпуск.

— Хм… Бессрочный, — криво ухмыляется Клер. — Нас всех могут уволить. Этот Эли Рот… — Клер вдруг осеклась. — Знаешь, а он ничего. Ты когда-нибудь видела мужчину, которому бы так шел его костюм? Я имею в виду в реальной жизни.

— Да уж, он скорее похож на актера из мыльной оперы, — подхватываю я.

— Нет, он очень сексуальный. А в сериалах играют одни посредственности. У этого Рота такая фигура! И эти стальные глаза! Они просто завораживают.

Клер поправляет волосы, чуть одергивает юбку. Я не верю глазам: неужели Клер Эдварде, скромная незаметная секретарша, увлечена новым боссом?

— Как считаешь, он меня заметил? Может, мне стоит сходить в салон или купить платье, как у Шарон?

— Думаешь, Эли Рот может увлечься секретаршей?

— Но ведь такое бывает! — запальчиво восклицает Клер и тут же смущается.

— Ну… разумеется. И… довольно часто. — Я тщательно пытаюсь подобрать ободряющие слова. — Кстати, ты гораздо привлекательнее Шарон. — Это действительно так. На мой взгляд, Шарон хороша, но безлика. — Но у этого Рота наверняка есть жена в Калифорнии. Такие, как он, не задерживаются на ярмарке холостяков.

— Но ведь сейчас он не в Калифорнии, — с вызовом отвечает Клер. — А значит, помех нет.

Ну и ну! Уж если тихоня Клер так сверкает глазами и готова нестись в салон красоты, то представляю, какая борьба развернется во всем офисе. Неужели завтра я увижу Клер в туфлях на высоченных шпильках и при ярком макияже?

— Что ж, удачи, — желаю ей я.

— Спасибо. — Она понижает голос. — Шарон он тоже интересует, могу поспорить.

— И не только ее, помяни мое слово.

Клер сдувается, как проколотый иглой воздушный шарик.

— Значит, выбор останется за Эли, — вздыхает она. — Будь что будет.

— Да уж.

— Кстати, поздравляю тебя с новым парнем! — Клер резко меняет тему. — Тот автор с книгой, что приходил к тебе. Он довольно мил.

— Э… — Я не знаю, что сказать.

— По крайней мере это вселяет в меня уверенность, что уж ты-то за Эли бегать не станешь! — Клер хихикает.

— А что тут смешного?

— Ничего, — торопливо отвечает она. — Я не имела в виду…

— …ничего обидного, я поняла. Ты покончила с суши? — Я киваю на ее пустую тарелку. — Думаю, нам пора возвращаться. Что, если Эли Рот как раз заглядывает на наши места.

— О, он может, — испуганно шепчет Клер, хватая сумочку. — Пошли скорее.

Оказавшись на своем месте, я вижу наклеенный на монитор желтый квадратик. «Совещание в третьем зале. Ровно в два. Джон».

Взглянув на часы, я в ужасе округляю глаза. Уже пятнадцать минут третьего. Какого черта устраивать совещание сразу после обеденного перерыва? Обычно в это время Китти встречается с кем-нибудь из сильных мира сего, пьет вермут и изображает из себя светскую львицу. К тому же обычно Китги собирает нас в своем кабинете, а не в конференц-зале, куда она водит дорогих гостей. Лично я вообще ни разу не бывала ни в одном из трех залов нашего здания.

Проклятие, это все Эли Рот!

Хватаю рецензию на «Мамашу невесты» и мчусь по коридору. В двери конференц-зала есть небольшое окошко. Через него я вижу огромный стол и сидящих за ним людей. Перед каждым лежит блокнотик с записями, лица присутствующих торжественно-серьезны. От этого зрелища мне становится не по себе. Даже в животе все как-то сжимается.

Осторожно приоткрываю дверь и ужом протискиваюсь в зал. За столом сидят четверо — Китти, Майк, Карл Смит и Рол Уокер. Их подчиненные, такие же рецензенты, как и я, сидят чуть дальше, вместе с Шарон, на лице которой написано возмущение подобным соседством. Во главе стола восседает Эли Рот.

Карл Смит что-то рассказывает присутствующим, а главное, Роту. Речь идет о сценарии фильма про игрушки, которые ожили и принялись вредить людям. Карл слегка запинается и сильно потеет. Судя по всему, его даже радует мое нежданное вторжение как возможность получить передышку.

В полной тишине я занимаю крайний стул рядом с Джоном. От смущения я никак не могу перестать ерзать задом. Все таращатся на меня.

— Привет, Анна, — гаденько ухмыляясь, говорит Майк. — Рад, что ты наконец решила к нам присоединиться.

— Простите, — не поднимая глаз, бормочу я. — Я несколько задержалась с обедом.

— Обычно наши сотрудники пунктуальны, — считает должным пояснить Карл Смит новому боссу. — Время — деньги.

— Прости, Эли, — говорит Китти, бросив на меня раздраженный взгляд.

— Уверен, это досадное недоразумение, — беззлобно говорит Эли Рот, глядя на меня. Я становлюсь малиновой и продолжаю ерзать на стуле. — Карл, мы тебя слушаем.

— Так вот, — громко продолжает Карл, — я считаю, что это прекрасный пример… э .. в общем, сценарии вроде этого просто обречены на успех. — Он вытаскивает из папки листок с диаграммами. Представляете?! Диаграммы к сценарию1 — По оси икс отложена частота, с какой сценарии с подобной интригой появлялись на экранах . Как видите, это совершенно новый сюжет.

— Все это довольно странно, — прерывает его Эли Рот, кивая на диаграмму. — Ваша схема неверна. Мы уже видели фильм с таким сюжетом.

— Да, но, значит, это было довольно давно, — лепечет Карл защищаясь. — «Путешествие Гулливера» и тому подобное старье…

— Нет, совсем недавно. «Солдатики», вот о чем я говорю. Карл становится таким бледным, что хочется подхватить его под мышки, чтобы не дать упасть. Понятно, что он впервые слышит об этом фильме. Затем он кивает и нервно прокашливается.

— Но этот сюжет может быть трактован иначе. Вышло бы… неплохо. — Он растерянно обводит глазами собравшихся, как бы в поисках поддержки, затем кулем падает на свой стул.

Остальные прячут глаза. Разумеется! Они же знают только о тех фильмах, которые запускало наше руководство. Это удобно в тех случаях, когда нужно подобострастно восхвалить прошлые деяния начальства. Происходящее далеко в Америке никого не интересует.

— Вы же помните «Солдатиков»? — нетерпеливо спрашивает Эли Рот. Он сверлит взглядом новых подчиненных. Его глаза потеряли все свое дружелюбие и стали колючими.

Почти каждый что-то черкает в своем блокноте, опасаясь встретиться с Эли взглядом. Тишина стоит мертвая.

— Конечно, мы помним этот фильм, — тихо говорю я со своего места. Кто-то же должен спасти ситуацию.

Рот пристально смотрит на меня, на его губах вновь появляется усмешка.

— Анна Браун, — говорит он. — Это ведь вас представила мне утром Китти?

— Да. — Я снова краснею.

Рот встает за свое кресло и опирается об него локтями.

— И о чем же этот фильм?

— Производство Эллиот и Россио. Ожившие игрушки. Жестокие солдатики и демонические Барби.

— Что-то я впервые слышу об этих режиссерах, — резко говорит Карл.

— Это не режиссеры. Это сценаристы, — вздыхаю я.

— Ах, сценаристы! Неудивительно, что я о них не знаю. — Карл обводит стол глазами, надеясь найти поддержку.

Он прав, авторы редко становятся знаменитыми, редко получают хорошие гонорары и обретают поклонников. В Голливуде ходит одна шутка. Блондинка отправилась на Фабрику грез, дабы стать знаменитой. Но она была до такой степени глупа, что переспала с автором.

Теперь вы можете понять, как в нашей среде относятся к сценаристам. Поэтому я снова краснею, услышав слова Карла. Лично я считаю, что успех фильма на девяносто процентов зависит от сценария. Можно пригласить знаменитых кинозвезд и популярного режиссера, задействовать огромный бюджет, но если сценарий слабоват, фильм выйдет провальным. Возьмите, к примеру, «Героя последнего боевика» с Арни. Эту картину только фанаты станут смотреть повторно.

— Анна, признаться, ты меня удивила, — говорит Эли Рот. — Мало кто помнит фамилии сценаристов. Знаешь еще какие-нибудь их фильмы?

— Да. «Шрек», «Аладдин», «Маска Зорро»…

— И «Пираты Карибского моря», — завершает Эли Рот. — Один из лучших фильмов последних лет.

За столом начинается перешептывание, Карл открывает рот, чтобы что-то сказать (при этом он становится похожим на рыбу, выброшенную на берег), затем закрывает его.

— Еще идеи? — спрашивает Рот, и собрание продолжается. Я слушаю выступающих, подмечая при этом скуку в глазах босса. Он явно не впечатлен предложениями других директоров. Майк рассказывает о паре фантастических фильмов с запутанными сюжетами, требующих большого бюджета. Я вижу, что Эли Рот еле сдерживает зевоту.

— Китти?

Моя начальница встает.

Нет, она не просто встает — она выходит к большой доске в центре зала. Китти двигается с грацией кошки, тонкие золотые браслеты на руках тихо позвякивают в такт ее шагам. Никогда прежде я не видела Китти отчитывающейся перед кем бы то ни было, поэтому замираю в ожидании. Триумф нашей команды будет означать и мой личный триумф.

— У меня есть отличный сценарий, — начинает Китти. — Я нашла его сама. Он называется «Мамаша невесты».

Нашла сама? Что я слышу? Я непонимающе смотрю на начальницу, но она избегает моего взгляда.

— Это очень необычная вещь. — Она выдерживает паузу и многозначительно добавляет: — И почти не требует затрат.

Да она же цитирует мою рецензию!

— Это будет фильм о женщине, ведущей светский образ жизни. Ее дочь собирается замуж, и она пытается расстроить свадьбу из ревности…

Я сижу ни жива ни мертва. Китти не просто цитирует мою рецензию — она даже выделяет особым тоном те места, что я подчеркнула маркером!

— Вот это уже интересно! — восклицает Эли, когда она заканчивает. Его глаза снова блестят. — Забавный сюжет с вкраплениями старого доброго юмора. Где ты нашла этот сценарий, Китти?

Моя начальница всплескивает руками, дабы блеснуть бриллиантом.

— Личные контакты, — поясняет она. — Я отдала сценарий Анне на рецензию.

Эли переводит взгляд на меня. Я же не в силах даже кивнуть. Глаза Китти похожи на две острые льдинки.

— Так ведь, Анна? — спрашивает она холодно. Я вяло киваю:

— Так.

Китти расслабляется и даже удостаивает меня улыбкой.

— Что ж, я вижу здесь потенциал, — говорит Рот. — Сделайте копии сценария и рецензии и разошлите куда следует.

— Нет проблем, — царственно кивает Китти.

— Отлично, — улыбается ей Эли. — Что ж, впереди у вас много работы. Спасибо всем.

Не успеваем мы выйти из зала, как рука Китти опускается мне на плечо.

— Ко мне в офис, живо, — приказывает она.

Я вхожу к ней, сажусь на край кушетки и жду. Мне здорово не по себе, если не сказать еще больше. На душе скребут кошки.

— Надеюсь, — доброжелательно говорит Китти, входя в кабинет, — ты поняла мою задумку?

— Не совсем. — Голос не слушается меня. Приходится откашляться. — Ведь это я нашла сценарий.

Китти безразлично пожимает плечами:

— Мы же работаем в одной команде. Я хочу, чтобы этот фильм увидел свет, Анна. Это означает, что нам требуется хорошее прикрытие. Если Эли будет знать, что сценарий нашла я, он будет ко мне прислушиваться — а у меня есть опыт в такого рода работе. Какая разница, кто нашел его на самом деле, если фильм все-таки будет снят?

— Но я хотела заслужить его доверие, — тихо говорю я.

— Зачем тебе его доверие? У тебя будет мое доверие, — поясняет Китти таким тоном, словно я малое дитя. — Именно я помогу тебе достичь небывалых высот. Скажу по секрету: Майк все последние три месяца копал под тебя. Он настаивал на увольнении, но я тебя отстояла. Ты под моей защитой, Анна.

— А как же карьера?

— Для начала все будут знать, что рецензия к фильму — твоя работа. Эли Рот это уже знает. — Китти качает головой. — Ты не доверяешь мне? Но ведь я даже представила тебя Эли. Как видишь, Джон этой чести не удостоился.

— Это правда, — вынуждена признать я.

— И это только начало. Поверь, со мной у тебя есть будущее. Мы же одна команда.

Китти протягивает мне лист бумаги. Это отпечатанный приказ для бухгалтерии. В нем сказано, что мне увеличивают зарплату. Я перечитываю приказ три раза, прежде чем до меня начинает доходить его смысл. Китти обещала мне прибавку к жалованью, но я не слишком обольщалась. Как оказалось, напрасно! И когда я научусь доверять людям?

— Вот здорово. Спасибо, Китти.

— Не стоит благодарности. Надеюсь, теперь ты не станешь злиться на меня за то, что я назвалась первооткрывателем сценария? Мы должны об этом твердо договориться. Это очень важно.

— О, конечно.

— Кстати, нужно подумать о встрече с автором. Приведи мне эту няню завтра утром. Хотя нет! Дай лучше мне ее номер. Я сама с ней свяжусь.

Я пишу телефон на бумажке.

— Спасибо, Анна. — Китти тепло улыбается. — Тебе понравится работать со мной, поверь. Вот увидишь, наш проект выгорит.

И она отворачивается, показывая тем самым, что аудиенция окончена.

Я немного медлю.

— Что еще? — нетерпеливо спрашивает начальница.

— Знаешь, я благодарна тебе за новый оклад. Но как насчет повышения? Наш уговор все еще в силе?

— Разумеется. Но пока не до этого Эли должен вынести вердикт, кого он уволит, а кто останется. От этого зависит не только твое, но и мое будущее.

— Понятно.

— Знаешь, — неожиданно говорит Китти, когда я уже подхожу к двери. — Я думала о своей преемнице. В нашей области талантливых людей не так уж и много. Анна, я возлагаю на тебя большие надежды.

— О, спасибо, Китти — Я почти молитвенно складываю ладони у груди. — Большое спасибо!

Может, я зря так плохо думала о Китти все это время? В конце концов, она же получила «Оскара».

— Я хочу, чтобы ты основательно участвовала в процессе производства фильма. У тебя есть какие-нибудь наметки по поводу актерского состава? Кроме Греты, конечно.

— О, я так и бурлю идеями, — взволнованно говорю я.

— Ты пересмотрела массу подобных фильмов? — Думаю, Китти имеет в виду успешные фильмы.

— Да. — Неужели она только сейчас поняла, что я неплохо разбираюсь в том, с чем работаю?

— Тогда составь мне список возможных кандидатур. Режиссеры, актеры, операторы…

Я буквально сияю от счастья. Не могу поверить, что мне оказано такое доверие! Ведь я буду делать все то, чем обычно занимается продюсер.

— Нет проблем!

— Приготовь список к завтрашнему утру. Это очень важно! После этих слов Китти начинает звонить по телефону, и я распахиваю дверь.

— Кстати! — Она прикрывает трубку рукой. — Можешь быть свободна до завтра. Главное, не забудь про список. Ты молодец!

Вот черт! Черт, черт, черт! Это просто невероятно!

Открыв дверь квартиры, я застаю Лили сидящей на полу со скрещенными ногами. Она занимается тантрической йогой, что подразумевает сидение на полу именно в такой позе, раскачивания и распевания слога «ом» на разные лады. Когда Лили занята йогой, нам с Джанет запрещается смотреть телевизор и громко разговаривать. В такие моменты мы даже кофе себе сварить не можем.

— Ом, о-ооммм, ом, о-оом! — тянет Лили, притворяясь, что не заметила моего появления.

— Ага, вернулась значит, — громко говорю я. Лили открывает один глаз.

— Послушай, Анна, я пытаюсь сосредоточиться. Очень важно очистить голову от всех мыслей.

— Тогда это не должно занимать столько времени, — весело говорю я. — Там ведь практически пусто.

— Твое ехидство проистекает из того факта, что тело твое нечисто. Попробуй позаниматься йогой. К тому же это помогает контролировать аппетит.

— Забавно, а я-то думала, что ты используешь для этой цели кокаин.

Глаза Лили сужаются. Честно говоря, я и сама на знаю, что на меня сегодня нашло.

— Какая чушь! Я никогда не пользовалась веществами, которые вредят здоровью!

— А как же табак? Лили взмахивает рукой.

— Ах это! Табак не так вреден, как любят утверждать медики. К примеру, во Франции почти все курят. А в легких сигаретах практически совсем нет никотина.

— Слушай, ты не собираешься пойти на какую-нибудь вечеринку? — спрашиваю я, устав от этих глупостей. — Я бы с удовольствием поглядела телик.

— Да уж, все равно я теперь не настроюсь на йогу. — Лили встает и потягивается. — У меня просто тонны приглашений, но я-то собиралась остаться дома и отдохнуть. — Она украдкой бросает взгляд на телефон.

— Ждешь звонка?

— Нет! — фыркает Лили. — Разумеется, нет. Я не из тех, кто сидит возле телефона.

— И кто же должен тебе позвонить?

В этот момент приходит Джанет. У нее несколько подавленный вид.

— В чем дело? — спрашивает Лили с поддельным сочувствием. — Проблемы на работе? — Она с нетерпением ждет признания Джанет, что ее турнули из модельного агентства. Лили нравится чувствовать себя более удачливой и более востребованной, чем остальные.

— Чертов агент! — Джанет вздыхает. — Он сказал, что будет съемка для «Штучки», а когда я пришла в студию, оказалось, что готовят подборку для «Домохозяйки»! Меня заставили надеть проклятый фартук и рукавицы! Там было еще три девицы, и сначала делали групповые снимки, а когда потребовались индивидуальные — мне сказали, что я могу быть свободна. Неужели я даже с пирогом в руках выгляжу хуже остальных?

— О Боже! Я так тебе сочувствую! — фальшиво восклицает Лили. — Ты не подошла для крупного плана. Это очень плохой знак.

Порой мне хочется дать Лили затрещину.

Глаза Джанет наполняются слезами, губы начинают дрожать.

— А уж после того, как Джино дал тебе отставку! — продолжает кудахтать Лили. — Ужасно! Так унизительно!

— Знаешь, Джанет, — громко перебиваю я, — Лили остается сегодня дома, она ждет звонка. Представляешь? Бедняжка так нервничает!

— Чушь! — взвизгивает Лили.

— Да? — невинно осведомляюсь я. — Тогда я полезла в Интернет, ладно? Я всего на пару часов.

— Не смей! — истошным голосом кричит Лили. — Я не жду звонка. Но мне могут позвонить. Один мой друг.

— Кто же это? — спрашивает Джанет.

Лили встряхивает светлыми волосами и самодовольно усмехается.

— Это очень известный человек. Клод Ранье. Пораженная Джанет открывает рот.

— Клод Ранье? Финансист? Тот самый Клод Ранье, у которого огромная яхта?

— Да, она называется «Триксабель». — Лили произносит это так гордо, словно яхта давно принадлежит ей.

— Это не тот ли Ранье, — спрашиваю я, — которому недавно стукнуло девяносто?

На самом деле и мне трудно поверить в то, что речь идет о том самом финансисте с огромной яхтой. Он столь часто мелькает в таблоидах, что я даже помню его лицо. Француз греческого происхождения, он нажил огромное состояние на сделках с недвижимостью. У него дом в Каннах, дворец в Венеции, огромное поместье в Ноттинг-Хилле и роскошная яхта. При этом у Ранье репутация старого развратника, увлекающегося молодыми девицами модельной внешности. В газетах постоянно появляются его фото в компании красоток в купальниках, сидящих на одной из палуб той самой яхты.

Кстати, Клод Ранье толстый. И сиськи у него побольше, чем у иных его девиц.

— Вовсе не девяносто! — огрызается Лили.

— Сколько же тогда? Шестьдесят? — Это уже Джанет.

— Не меньше, — хмыкаю я.

— Вы просто мне завидуете. Клод — потрясающий мужчина. И его…

— …деньги? — предлагаю я.

— Нет, его мудрость! Он очень умен. А возраст — не более чем бессмысленные цифры. Возможно, Клод пригласит меня на прогулку в Канны, когда там будет проходить кинофестиваль.

— Да ты что! — завистливо охает Джанет.

— Мы проплывем вдоль всего Лазурного берега, — радостно вещает Лили. — Наверное, сделаем остановку в Монте-Карло, зайдем в казино. Клода там все знают! А потом отправимся на фестиваль, где тусуются все эти звезды. Я захвачу с собой портфолио. Думаю, там будет много влиятельных людей. Возможно, это станет новым скачком в моей карьере! — Лили довольно смеется. — Клод сказал, что у меня есть потенциал. Он говорит, что поможет мне продвинуться выше. Представляете, какой шанс! Да хозяйка любого модельного агентства готова прыгнуть к нему в постель!

— Ясно, — киваю я. — Ты тоже хочешь прыгнуть к нему в постель?

Лили осекается.

— То есть? — чопорно спрашивает она. — Ты все извращаешь.

— Едва ли. Ты нужна Ранье в качестве новой игрушки. Новый трофей для старого донжуана. Разве не ясно?

— А тебе не приходило в голову, что пожилому богатому джентльмену просто льстит, что молодая красивая девушка удостоила его вниманием? Не надо считать меня дешевкой!

— Так ты думаешь, что он пригласит тебя в качестве декорации? — насмешливо уточняю я.

— Ты ничего не понимаешь! — Лили мрачно смотрит на меня. — Короче, я не собираюсь с тобой это обсуждать. Клод — всего лишь мой друг. Поклонник, если хочешь.

В этот момент звонит телефон. Лили срывается с места.

— Да?

Ее лицо разочарованно вытягивается.

— Это тебя. — Лили протягивает мне трубку.

— Алло!

— Привет, Анна, — раздается голос Чарлза. Вот черт, я совершенно забыла! — Ты готова к свиданию?

Как я могла забыть об этом дурацком свидании? Нужно было перезвонить и вежливо отказаться.

— Буду у тебя через пять минут. У тебя второй этаж, да? Я готова рыдать от отчаяния.

— Второй. — Вздыхаю. — Я спущусь, когда ты позвонишь в домофон.

Вот вам и спокойный вечер перед телевизором. Вот и пицца, которую я собиралась заказать!

— Кто это был? — интересуется Лили. — С работы, да?

— Я иду на свидание.

— Ого! — радостно восклицает Джанет. — И кто же этот таинственный поклонник?

— Поклонник? Не дури! — обрывает ее Лили. — Ты же знаешь парней, с которыми встречается Анна. Беден как церковная мышь, жалкий и совершенно неинтересный. Скорее всего работает в государственной компании и живет с мамашей.

— Он вообще не работает, — поправляю я.

— Ага, что я говорила! Безработный! Анна еще и за ужин будет платить! — ядовито говорит Лили.

— У Чарлза есть трастовый фонд, так что необходимости работать у него нет, — небрежно говорю я, а затем добавляю: — Кстати, у него квартира на Итон-сквер, а сестра, кажется, какая-то графиня. — Лили с сомнением смотрит на меня.

— Ого! — радуется Джанет. — Анна, это же здорово! Значит, твой ухажер принадлежит к высшему обществу.

— Да, еще он учился в Итоне вместе с мужем Ванны, — стараюсь пожать плечами как можно безразличнее.

— Значит, он не в своем уме, — подводит итог Лили.

— По крайней мере он не старый козел, — парирую я.

— Ах так! — Лили фыркает и, словно порыв ветра, выскакивает из гостиной и хлопает дверью своей комнаты.

— Не обращай на Лили внимания, — предлагает Джанет. — Она просто не может поверить, что ты могла отхватить такой лакомый кусок. — Она смущенно умолкает. — Я хотела сказать… что тебе вполне по силам найти отличного ухажера. Это же наша Лили… — Джанет вздыхает.

Самое забавное, что я действительно начинаю гордиться Чарлзом. Он даже начинает мне казаться вполне милым человеком. Такие девицы, как Лили и Джанет, постоянно хвастаются своими мужчинами, и для них имеет значение в первую очередь состояние их финансов, а затем социальный статус. Все остальное идет в самом конце списка. Возможно, Чарлз одевается с претензией, чуть щеголевато, но на мой взгляд, он даст сто очков вперед тому же Клоду Ранье, потому что моложе и приятнее внешне. И он не беден. Чарлз относится к тому типу мужчин, которые способны обеспечить женщине безбедную старость.

Думаю, все это пришло в голову и Лили — иначе с чего бы она так психанула? Джанет же смотрит на меня с одобрением. Должна сказать, это мне льстит. Когда я встречалась с пресловутым Брайаном, она смотрела на меня скорее с сочувствием, тогда как Лили вообще не упускала случая подколоть.

Только теперь я понимаю, что иметь обеспеченного парня довольно приятно. Чарлз прямо на глазах обрастает кучей достоинств.

— Разве ты не собираешься прихорашиваться? — удивленно спрашивает Джанет.

— У меня уже нет на это времени. Чарлз будет здесь с минуты на минуту. Так что пусть знает, как я выгляжу на самом деле, без тонны косметики, — пытаюсь пошутить я.

— Так не пойдет! Так ты его не зацепишь.

— Может, я и не собираюсь его цеплять, — возражаю я.

— Поди-ка сюда. — Джанет быстро взбивает мне волосы, затем лезет в свою бездонную косметичку и торопливо наносит на мои щеки румяна.

— Отлипни! — раздражаюсь я. — Мне это не нужно!

— Нет, нужно, — настаивает Джанет. В этот момент раздается звонок домофона. — Слишком поздно, а жаль. — Она торопливо вынимает из косметички флакон спрея и распыляет на меня.

Часть духов попадает мне в нос, так что трубку домофона я поднимаю, кашляя.

— Сейчас спущусь, — полузадушенно говорю я и раздраженно оборачиваюсь к Джанет. — От меня будет вонять на километр!

— Они быстро выветриваются, — успокаивает меня Джанет. — У этих духов вторая нота — древесная, довольно тонкая. Вот увидишь. Мне их привезли прямо из Парижа. Это новинка. Подарок Джино. — Вспомнив о Джино, она мрачнеет, но ненадолго. — Желаю хорошо провести вечер!

Схватив свою безразмерную сумку, топаю вниз по лестнице. Признаться, это вовсе не похоже на марш в сторону гильотины, как я до этого представляла себе свидание с Чарлзом. Может, мне даже удастся повеселиться.

— Привет, — довольно радостно говорит Чарлз, как только я выхожу из здания. — Мне удалось удачно припарковаться, прямо напротив магазина.

Мы идем к машине, к черному «роллс-ройсу». Ну еще бы! Что еще может водить такой тип, как Чарлз?

— Чтоб мне провалиться! — восклицает он меж тем, указывая на книжный магазин, над которым я живу. — Тебя не утомляют эти лесбиянки и феминистки, что собираются тут по вечерам?

— Э… нет.

— Разве они не пытаются с тобой познакомиться, когда ты идешь домой?

— Вовсе нет! Они не обращают на меня внимания. — «Как, впрочем, и мужчины», — хочется добавить мне.

Чарлз в два скачка обегает машину и распахивает передо мной дверцу.

— Так и жду, что из магазина выскочит толпа феминисток и начнет пикетирование по поводу того, что я открыл перед тобой дверь. Кажется, они не одобряют подобных вещей, ха-ха!

Я вежливо киваю, не находя ничего забавного в шутке Чарлза. А может, он просто нервничает?

На нем черный костюм, очень элегантный, должна заметить. Впечатление, правда, несколько портит розовая рубашка, но ведь сейчас это, по-моему, модно? Кстати, поначалу мне показалось, что Чарлз слегка подрос, но затем я заметила, что у него ботинки на каблуках. Смешно, я ведь все равно выше — пусть даже шпильки напялит.

Все-таки мне немного не по себе. Если Чарлз выбрал туфли на каблуках, значит, он стесняется моего роста. Хотя чего ради я обращаю внимание на эти досадные мелочи? Чем быстрее мне удастся расслабиться, тем проще будет пережить этот вечер.

— Куда мы едем? — спрашиваю я, пытаясь изобразить энтузиазм. Все-таки Чарлз так поддержал меня сегодня в офисе.

— Я предлагаю отправиться в «Насмешливую черепаху». Это совершенно новый ресторан на Кенсингтон-Хай-стрит. Туда сложно пробиться, но я выбил для нас столик. Связи много значат, — смущенно говорит Чарлз.

— Звучит заманчиво! — Еще бы, на Кенсингтон-Хай-стрит расположены только фешенебельные магазины и рестораны. — А что там подают?

— Разную рыбу.

Рыбу. Брр! Я ненавижу рыбу, за исключением сушеной, которую продают у нас на углу, заворачивая в газету. Она хрустит не хуже чипсов.

— Здорово, — говорю я тоскливо.

— У них всегда свежие лобстеры, — воодушевленно расхваливает свой выбор Чарлз. К счастью, он не видит моего лица, таращась в окно на плотный поток лондонского транспорта. — Ты можешь выбрать понравившегося тебе лобстера, а затем посмотреть, как его готовят. Знаешь, там такая большая стеклянная стена, и виден весь процесс. Представляешь, порой бедняги пытаются вылезти из плошек и убежать! Очень забавно.

Тут он поворачивается ко мне и видит, что я в ужасе.

— Ты, случайно, не из партии зеленых, Анна? — смущается он.

— Нет, я даже не вегетарианка. Просто… смотреть, как их готовят заживо…

— Но это же только лобстеры. Безмозглые тупые лобстеры! Они же ничего не понимают.

— Я не смогу на это смотреть. Прости, но боюсь, меня тотчас стошнит.

Чарлз некоторое время смотрит на меня. В его взгляде раздражение.

— Здесь рядом есть китайский ресторан, — предлагаю я примирительно. — Там недорого.

— Недорого? — повторяет Чарлз, словно впервые слышит это слово. — Господь милосердный, нет! — Он ненадолго замолкает. — Кажется, я придумал! Едем в «Савой». Меня там знают и найдут для нас свободный столик.

И действительно, как только мы паркуемся возле отеля и выходим из машины, к нам подскакивает услужливый метрдотель, готовый выполнить любую нашу прихоть:

— Добрый вечер, мистер Доусон.

— Приятно вас снова видеть здесь, — улыбается другой служащий.

— Добрый вечер, мадам, — говорит метрдотель мне.

Все здесь выглядит так шикарно (включая форму персонала), что мне становится не по себе. Признаться, я даже дышать боюсь.

— К сожалению, ваш любимый столик занят, — виновато вздыхает старший менеджер ресторана. — Но мы постараемся найти для вас аналогичный.

— Спасибо, — улыбается Чарлз с видом человека, готового страдать за правду. Затем он обращается ко мне: — Ты бывала здесь раньше?

В отеле «Савой»? Или в его шикарном ресторане? Он что, издевается? Да я рада до предела, если выпадает возможность сходить в пиццерию!

— Не то чтобы… — буркаю я.

— Я завтракаю здесь каждое утро. Отличная еда и очень приятный персонал. А, нас готовы проводить к столу.

Нас ведут между столиками, занятыми нарядными и очень, очень богатыми людьми, ведущими неторопливые разговоры, затем усаживают за стол у окна. Я заглядываю в меню.

— Ой… тут что-то не так, — удивленно говорю Чарлзу.

— То есть?

— Здесь не указаны цены.

Чарлз некоторое время молча смотрит на меня.

— Дорогая, разумеется, в женском меню нет цен. В каких ресторанах ты до этого бывала?

— Ну… — Я смущенно опускаю глаза. Мне хочется стать крохотной и незаметной.

— Давай я закажу за нас обоих, — предлагает Чарлз, отметив мое замешательство.

Буквально через мгновение рядом с нами материализуется официант.

— Моя гостья начнет с перепелиных яиц. Их нет в меню, Анна, — поясняет Чарлз для меня. — Но они удивительно нежные. Затем…

И он называет еще несколько блюд, совершенно мне незнакомых. Чарлз бросает на меня вопросительный взгляд, желая убедиться, что я не против. Я молча киваю. Как я могу возражать?

Официант исчезает так же мгновенно, как и появился.

— Итак! — Чарлз оживляется. — Заказ мы сделали. А теперь скажи, как продвигается дело с моей книгой?

Вот черт! Ну что я могу ему ответить? Сообщить, что его книга — сущее дерьмо и что сам Чарлз — полная бездарность?

— Ммм… — Я вспыхиваю.

— Ах, не говори ничего, — машет рукой Чарлз, заметив мою реакцию. — У меня ужасные манеры. Не следует обсуждать дела, когда ужинаешь с… прекрасной юной леди, — добавляет он после паузы. — Не хочу, чтобы ты решила, будто я пригласил тебя на свидание из деловых побуждений.

Я натянуто улыбаюсь в ответ.

— Прошу, не думай обо мне так, Анна! Я вижу, тебя посещают подобные мысли, потому что такая женщина, как ты… — Голос Чарлза прерывается.

— Потому что такая женщина, как я… что?

— О, не обращай внимания, — поспешно говорит он, разглядывая свою салфетку.

Что он имел в виду? Какая такая? С носом, как у Гонзо из «Маппет-шоу»? С огромным пузом, как у завсегдатая пивнушки? С ростом, как у статуи Свободы?

— Тогда зачем ты пригласил меня на свидание? — не выдержав, настойчиво спрашиваю я. Не люблю пребывать в неизвестности.

— Ну… ты так слушала меня… — бормочет Чарлз. — К тому же ты не пыталась пригласить меня сама.

— Как это?

— Я не доверяю женщинам, которые набиваются на свидание со мной, понимаешь? — говорит он с неожиданной горечью.

Странно. У Чарлза небольшой рост (метр шестьдесят пять даже в обуви на каблуках), дурацкая козлиная бородка, к тому же он начинает лысеть. Да еще эта розовая рубашка!

— И что, девушки часто набиваются на свидание? — недоверчиво спрашиваю я.

— Да постоянно! Они знакомятся со мной на вечеринках, просят мою визитку, потом набиваются на свидание. Ну, ты понимаешь…

— Да-а… — тяну я.

В чем тут, интересно, фокус? Может, все дело в феромонах? В тех штуках, которые продают по каталогам, обещая, что никто не сможет перед вами устоять? Но почему тогда я не чувствую никакого притяжения к своему собеседнику? Единственное, что улавливает мой нос, — тяжелый древесный запах духов Джанет.

— Они просят водить их в самые лучшие рестораны, — продолжает жаловаться Чарлз. — Затем они восхищаются моей квартирой и всеми силами стараются остаться в ней на ночь, а затем и на всю жизнь. Не успеваю я оглянуться, как они уже тащат ко мне свои чемоданы! — Теперь он говорит быстро, слова словно льются из него.

— Может, тебе просто попадаются быстро увлекающиеся девушки? — предполагаю я.

Чарлз задумчиво крутит в руках бокал с красным вином.

— Они увлекаются с того самого момента, когда узнают где-то на стороне про Честер-Хаус.

— Честер-Хаус, — повторяю я за ним.

В этот момент официант начинает выставлять блюда на наш стол. Чарлз заказал себе что-то остро пахнущее, а передо мной появляется огромная тарелка с крохотными яйцами и чашечка с серой солью.

— Что это? — спрашиваю я, кивая на заказ Чарлза.

— Козий сыр и пирог с луком и карамелью, — объясняет Чарлз. — Попробуй яйца перепелки.

Я беру крохотный шарик и наклоняюсь к своему спутнику.

— У них такая серая соль! Она что, отсырела?

— Отсырела? — с ужасом переспрашивает Чарлз. — Это соль с сельдереем! Неужели ты ни разу такую не пробовала?

— Почему же? Тысячу раз, — весело говорю я, тыча яичком в соль.

На вкус перепелиные яйца довольно вкусные. Такие же, как куриные, только маленькие. Но яйца я могла бы поесть и дома.

— Так вот… — Чарлз возвращается к нашей беседе. — В общем, эти девицы узнают про Честер-Хаус, затем о том, что в скором времени я унаследую еще больше денег, чем имею сейчас, и начинается это маниакальное преследование. И избавиться от них очень трудно.

— Я не знаю, что такое Честер-Хаус, — признаюсь я.

— Это фамильное гнездо. Старинный особняк с парком. Девятнадцатый век. Честер-Хаус находится в Глостере.

Тушите свет! Значит, Чарлз — что-то вроде мистера Дарси из «Гордости и предубеждения», живет в огромном имении, окруженный слугами и бесконечными землями?

— Но разве эти девицы, о которых ты говоришь, не хороши собой?

— Некоторых я даже назвал бы красавицами, — кивает Чарлз. — Но какое это имеет значение? К тому же они позволяют только любоваться собой. Стоит заговорить о… о сексе, как они тотчас отказываются. Они согласны только в начале, пока не перевезли ко мне вещи. А еще они согласны, когда чувствуют, что я готов их выгнать, понимаешь?

— Да.

Мне становится немного его жаль. Конечно, он надутый индюк, но все равно заслуживает большего, чем алчные охотницы за богатством.

— Но ведь не всем нужны деньги. Некоторые могут оказаться вполне искренними, — говорю Чарлзу.

— Вот ты, к примеру, — кивает он. — Ты вовсе не напрашивалась на свидание.

— Но ты же можешь найти богатую и симпатичную девушку, которая не будет нуждаться в твоих деньгах. Разве это трудно?

— А что, у тебя есть куча денег? — неожиданно оживляется Чарлз.

— Ни одного лишнего пенса, — честно отвечаю я.

Знаете, сделав это признание, я сразу чувствую облегчение. Теперь не нужно притворяться, что я сотни раз ела перепелиные яйца и пила настоящее шампанское без особого повода.

Однако Чарлз явно разочарован.

— И все равно, — говорит он, — это я пригласил тебя, а не ты меня. — Глаза его подозрительно сужаются. — Или Ванна рассказывала тебе про Честер-Хаус?

Я качаю головой.

— Может, поедем ко мне? — предлагает Чарлз. — Ты сможешь остаться на ночь. — В его глазах надежда.

— Чарлз! Мы едва знакомы! И у меня нет намерения въезжать в твою квартиру, честно.

Неожиданно он улыбается мне во весь рот, очень искренне.

— Ты мне нравишься. Может, завтра снова поужинаем вместе?

Дома Джанет и Лили встречают меня лавиной вопросов. Любопытство из них так и прет!

Они сидят на диване перед теликом и что-то пьют из дымящихся кружек.

— Это что, горячий шоколад? — спрашиваю я.

— Не говори глупостей, — хмыкает Лили. — Он слишком калориен. Это кипяток с лимоном.

— Он заполняет желудок, и не так хочется есть, — добавляет Джакет. — Классная штука! — Однако в ее голосе нет уверенности. — Как прошло свидание с Чарлзом?

— Очень мило. И он очень… мил. Приглашал завтра в другой ресторан.

— А где вы были сегодня? Я пожимаю плечами:

— В «Савое».

Джанет пихает Лили в бок:

— Я же говорила тебе! Этот Чарлз очень богат. К тому же у него отличное происхождение. Его дед был графом.

— Откуда ты все это знаешь? — удивляюсь я.

— Я сделала пару звонков, — торжествующе отвечает Джанет.

Ну конечно! Я должна была догадаться сама. Связи Джанет и Лили безграничны. Мои соседки могли бы составить полный каталог богатых холостяков.

— К тому же у этого Чарлза невероятно большое имение за городом, — продолжает Джанет. — Огромное! Оказывается, твой ухажер — завидный жених.

— Меня все эти мелочи не волнуют, — почти искренне отвечаю я Джанет. Нет, не то чтобы меня совсем не волновало наличие у Чарлза особняка и титула, но для меня это значит не так много, как для моих соседок.

— Чушь! — Лили взбивает волосы. — Тебе так повезло, Анна, — ревниво добавляет она. — А у него есть одинокие друзья?

— Думаю, полно.

— Впрочем, мне звонил Клод. — Лили довольно жмурится. — Вот уж у кого денег куры не клюют.

— Кто бы в этом сомневался. — Я чувствую, как мой рот кривится от отвращения.

— Зачем он тебе нужен? Плюнь ты на него! — предлагает Джанет.

Лили фыркает.

— Ты просто завидуешь!

— А он симпатичный? — спрашивает меня Джанет. Я вспоминаю лицо Чарлза.

— Скорее нет, чем да.

— Вот видишь! — восклицает Лили торжествующе. — Ты ничем не отличаешься от… — Она замолкает. — Короче, ты просто ханжа! Ты говорила мне, чтобы я бросила Клода из-за его возраста, а сама готова встречаться с уродом, лишь бы у него были деньги и титул!

— И квартира на Итон-сквер, — напоминает ей Джанет. Лили сердито хмурится.

— К сожалению, мне просто не из кого выбирать, — объясняю я. — За мной не бегают табунами красавцы. И дело вовсе не в богатстве Чарлза. Я очень ему сочувствую. Он кажется таким ранимым.

А еще мне очень, очень хочется, чтобы за мной ухаживали. Пусть Чарлз и не самый красивый мужчина Лондона, пусть меня к нему не тянет, но быть одинокой еще хуже. У моих соседок-моделей куда больше шансов устроиться в жизни, чем у меня. Такие, как Лили и Джанет, могут позволить себе роман с таким, как Эли Рот. А таким, как я, остается только вздыхать, глядя им вслед.

Пусть Чарлз порой ведет себя несносно, пусть кажется напыщенным — я уверена, что это лишь защитный механизм, попытка спрятаться от одиночества. Почему бы не дать ему шанс? В конечном итоге я ничего не теряю. Лучше Чарлз, чем полное отсутствие ухажеров.

На подобной почве строится не так уж мало браков, и порой они вполне удачны.

Вам кажется, что я цинична? Но подумайте сами: можно ли всю жизнь ждать своего желанного и в результате встретить старость в компании блохастой избалованной собаки — единственной, кто будет делить с тобой постель?

Нет уж, спасибо. Я всегда считала себя практичной. Мне нужен мужчина, пусть не самый лучший, но все-таки.

— Да уж! — смеется Лили. — Он кажется тебе ранимым! Ранимым и к тому же очень удачно богатым. — Она качает головой. — Я не понимаю твоего Чарлза. Ведь он мог бы получить любую!

Я заливаюсь краской.

— Вот уж спасибо, Лили.

— Я просто говорю правду в лицо. — Она пожимает плечами. — Как настоящий друг.

— Что ж, я тоже скажу тебе правду в лицо. Как настоящий друг, — говорю я. — Чарлз никогда не заинтересовался бы такой, как ты. У него уже был опыт свиданий с девушками модельной внешности, и он быстро раскусил их намерения. Мужчины не так глупы, как кажется, Лили. Они отлично понимают, что тебе нужно.

— Зато я не понимаю, о чем ты, — фыркает Лили. — В последнее время ты странно ведешь себя, Анна. Тебе в голову приходят дурацкие мысли.

— А мне кажется, что она молодец, — вступается за меня Джанет. — К тому же, дорогая Лили, ты наверняка не откажешься познакомиться с кем-нибудь из друзей Чарлза. Они будут помоложе Клода Ранье.

Лили какое-то время молчит, раздумывая над ее словами.

— Может быть, и так, — говорит она наконец.

— Я бы точно не против, — весело вторит ей Джанет.

— Э… я спрошу его. — Пожав плечами, я удаляюсь в ванную почистить на ночь зубы.