"Путешествие по аквариуму" - читать интересную книгу автора (Махлин Марк Давидович)

Харациниды — гроздь драгоценных камней

Хифессобриконы принадлежат к обширной группе пресноводных рыб Америки и Африки — Хараковидным (Characoidei), или, как их называют любители, харацинидам. Длина этих рыб от 2 до 50 сантиметров и более. Одни из них мирные и всеядные, другие — хищные, третьи — Растительноядные. В пресных водоемах Южной Америки харациниды занимают такое же место, как карповые в Азии. В Африке обе группы встречаются вместе. Отличительная черта харацинид — маленький жировой плавничок на спине, недалеко от хвостового стебля. Он хорошо виден почти у всех рыб этой группы. Конечно, в аквариумах содержат наиболее мелких и красивых рыб, и им по праву принадлежит любовь почти всех аквариумистов.

Впервые харациниды стали появляться в аквариумах в начале нашего столетия. Одной из первых была светлая рыбка с пунцовыми плавниками — Hemigrammus caudovittatus. Видовое название означает «рыбка, перехваченная повязкой». В самом деле, ее хвостовой стебель украшен темным ромбом и кажется, будто он перехвачен черной лентой.

Эту рыбку часто путают с другим хемиграммусом — Н. ocellifer (несущий светящееся пятно). Действительно, ее глаза и верхняя часть хвостового стебля светятся оранжевым цветом. Отсюда и название — фонарик.

Многие харациниды попали в аквариумы наших любителей через государственную зооторговлю. Но есть и исключения из этого правила и даже случайные гости.

Однажды инженер Георгий Васильевич Быстров заехал по пути с работы в один из ленинградских зоомагазинов. Поднимаясь по лестнице, он увидел стоявшего у двери мальчика с баночкой в руке.

«Черт знает что! — подумал Быстров. — И дети уже торгуют».

Побеседовав с продавцами, осмотрев витринные аквариумы и купив корм, Быстров покинул магазин. Мальчишка все стоял у дверей.

— Что ты тут делаешь? — сурово спросил Быстров.

— Да вот, уезжаю на дачу, мама велела от рыбок избавиться.

— А ты и рад продавать.

— Нет, дяденька, я их даром отдам, только в хорошие руки. Вы не возьмете?

— Нет, — усмехнулся Быстров, направляясь дальше, — ты их отдай тому, у кого взял.

— Я ни у кого не взял, — крикнул ему вслед мальчишка, — мне их дядя из плавания привез! Быстров тотчас вернулся.

— Из плавания? Ну-ка покажи.

На сквозном свету рыбки были бледные и малоинтересные, но какие именно, Быстрой не определил.

— Ладно, я беру их, — заключил он.

Дома рыбки отошли и стали очень симпатичными: желто-золотистые, с розоватой полосой посредине, на спинном и анальном плавниках — по черному пятну. Кто же они? Зашелестели страницы аквариумных справочников. Из тех, что были под рукой, выяснить ничего не удалось. Быстров позвонил известному знатоку аквариумных рыб Н.Н.Журавлеву. Тот приехал, удивился, взял рыбок с собой. Спустя некоторое время он определил их и размножил. Так случайно попала в наши аквариумы красивая рыбка Pristella riddlei (современное название — Pristella maxillaris).

Среди харацинид есть немало очень интересных рыб.

Перенесемся на время к одному из заливов небольшого притока Амазонки. Чуть заметно колышутся деревья. Они стоят сплошной стеной вдоль берегов амазонских притоков, а речки совсем прикрыты ветвями деревьев. Солнечный свет едва пробивается сквозь эту завесу, и падающие на воду лучи не в силах развеять вечный полумрак. Темная поверхность отражает разлапистые ветки деревьев, свисающие лианы, громадные несмачиваемые ворсистые листья растущих на берегу каладиумов.

Сейчас душный полдень, солнце палит неимоверно, и под ветвями у воды воздух до предела насыщен парами.

Словно зеркало с застывшими кое-где зелеными листьями водных растений, замерла поверхность воды. Ни волн, ни ряби нет на ней — ветерок сюда не попадает. Тихая сонная гладь.

И вдруг… Легкий всплеск, и по зеркальной поверхности мчится неизвестно откуда взявшийся крошечный «глиссер». Гордо поднят выгнутый дугой нос корабля, крыльями раздулись по бокам паруса, бурун вскипает за кормой. Промчался, рассекая воду, сказочный кораблик и исчез, словно его и не было. Только круги да мелкая рябь по той линии, где острый нос разрезал воду.

Что за наваждение? Может быть, это шалят гномы? Или просто показалось? Нет, нет! Вон они — теперь уже их много! Непонятные живые существа — все одинаковые, с выгнутыми носами и с расправленными в стороны парусами — несутся, разрезая воду, рассыпаясь веером во все стороны. Промчались 4-5 метров и исчезли под водой, словно их и не было. Кто это?

А это — своеобразная красивая рыбка карнегиелла (Carnegiella strigata), названная так в честь натуралистки Карнеги. Грудь рыбки выгнута дугой, брюшко сильно выдается вниз и снизу кончается острым краем, идущим от груди к хвосту. Прямо настоящий киль яхты! Грудные плавники широкие, как крылья, анальный плавник увеличен, у хвостового — нижняя лопасть более развита, чем верхняя. Рыбки держатся в толще воды на открытом месте. Они ведут стайный образ жизни и хорошо приспособлены к быстрому плаванию.

А теперь посмотрим на карнегиелл под водой. Вот к ним стремительно приближается хищная рыба. Как ведут себя в таком случае стайные рыбы? Они стремительно бросаются врассыпную. Хищник, только что видевший перед собой единую стаю, на момент теряется, останавливается, чтобы выбрать, кого догонять, и этой остановки достаточно, чтобы рыбки исчезли.

Но бывает и по-другому. Опытный хищник не делает остановок. Стремительно несется он за теми рыбами, которые умчались вверх, словно понимая, что у поверхности рыбка попадет в ловушку: поверхность — крыша рыбьего мира, здесь тупик, где хищник и настигает свою добычу.

А теперь понаблюдаем за карнегиеллами. Хищник приближается к стайке. Если бы рыбки «догадались» сразу броситься на глубину, тогда они были бы спасены. Но что они делают?!

Все рыбки, как одна, бросились не вниз, а вверх. Преследователь помчался за ними. Вот уже близка поверхность, хищник разевает пасть, сейчас он схватит…

…Сильный взмах грудными плавниками-крыльями, и карнегиелла выбрасывает свое тело из воды. Она не взлетает на воздух, не прыгает вертикально, не планирует над водой. Как яхта или катер, мчит она на своем киле-коньке по поверхности воды. Плавники-крылья не дают телу провалиться в воду, грудь, как нос корабля, режет волны, а хвостовой и анальный плавники, быстро работая, гонят рыбу-кораблик, как винты настоящего судна. Промчалась пять метров, устала и провалилась в воду. А хищник все еще пытается отыскать добычу на прежнем месте.

Не правда ли, хорошо приспособилась рыбка! Конечно, вода для нее — родная стихия, но иногда ведь и в родном доме бывают опасные ситуации.

Присмотримся снова к жизни в речке.

Около берега много широких листьев нависает над водой. Под одним из них суетливо вертятся две рыбки с вытянутыми веретенообразными телами. Это самец и самка.

Крупная чешуя рыбок ярко поблескивает, у самца удлиненные оранжево-красные плавники. Рыбки явно не принадлежат к хорошим пловцам, да им это и не нужно. Всю жизнь они проводят близ берега в зарослях водных растений. Название этих рыбок — Copella arnoldi (в честь зоолога Копе).

Что им понравилось у этого листа, почему они вертятся под ним? Рыбки собираются метать икру. У копелл это процесс сложный — им приходится проделывать самые разнообразные акробатические трюки.

Как уберечь икру в воде? Ведь столько хищных, да и нехищных рыб любят лакомиться ею. Охранять, защищать? Но крохотная копелла вряд ли кого испугает. Где же выход? Оказывается, копеллы мечут икру вне воды.

Выбрав висящий над водой лист, обе рыбки становятся рядом друг с другом и — хоп! — взлетают из воды к листу и прилипают к его поверхности снизу. В воздухе они успевают сделать сальто-мортале — перевернуться. Ведь в воде-то они стояли нормально, то есть спиной кверху. А к листу им надо прильнуть брюшком, иначе вся выметанная икра упадет в воду.

Вот и висят они вниз спиной рядышком, чуть изогнувшись в сторону. Выпустила самка икринки, полил самец их молоками, теперь можно вниз. Рыбки отцепились, упали в воду, а икра прочно висит на листе.

Но ведь там ее совсем мало! Верно, копеллы много и не мечут. Икру они откладывают за несколько приемов. С каждым прыжком их акробатические трюки становятся все сложнее. Ведь во второй раз нужно прыгнуть, перевернуться и прилипнуть так, чтобы новая порция икры легла точно рядом с предыдущей. А третий, четвертый и следующие прыжки должны быть так рассчитаны, чтобы новые порции икры не попали на старые и вся икра легла равномерным слоем по листу.

Это очень трудно — прыгать и метать, прыгать и метать. И наконец, рыбки сваливаются в воду, как неживые, и уходят на глубину. Но вот самец снова появляется под листом, и именно под тем, где отложена икра, хотя одинаковых листьев тут немало. Зачем он опять появился у кладки?

А дело в том, что ему предстоит большая работа. Икра-то ведь на суше. Она спасена от хищных рыб, но ей угрожает другая опасность — высохнуть и погибнуть от солнца. И самец располагается точно под кладкой и смачивает ее водой. Он кружится, бьет по воде плавниками, поднимая тучи брызг. Через сутки мальки выклевываются из икры и падают в воду. Вот теперь самцу можно уйти отдыхать.

А у родственницы копеллы — Copeina guttata другой способ. Эти более крупные рыбки закапывают икру в траншею, вырытую самцом в грунте.

Покинем поверхность нашего залива и спустимся в толщу воды. Недалеко от берега на фоне камыша и осоки идет отряд монахов-пилигримов. Именно «идет»— монахи в рясах, в высоких остроконечных шапках, и бредут они. видно, издалека, устали, держатся уже не совсем вертикально, а чуть наклонясь в сторону движения. Но идут стройно, выдерживая между собой дистанцию и не выбиваясь из строя.

Сразу даже не поймешь, что это рыбы. И хорошо. Хищнику ведь тоже непонятно: как же так, все рыбы плавают в горизонтальном положении, а эти держатся вверх головой, словно солдаты в строю. Оторопеет хищник от такого зрелища и отойдет прочь.

Название этих рыб пецилобрикон (Nannobrycon eques).

Пецилобриконов иногда включают в род Nannostomus. Они, действительно, очень похожи. Только нанностомусы плавают нормально, как все рыбки. Правда, не всегда.

Вот нанностомус (N. beckfordi) заметил на дне какое-то движение. Не добыча ли? А если добыча, то подойдет ли этой рыбке? Ведь у нее такой крохотный ротик (nannostomus — узкоротый). И рыбка начинает разглядывать, что там копошится на дне. Может ли она это съесть?

У нанностомуса удивительная способность останавливаться в воде. Кажется, будто он наткнулся на какое-то невидимое препятствие. Вот он плывет, плывет и вдруг — стоп! Ни замедления, ни плавной остановки, просто встал как вкопанный. Потом начинает медленно поворачиваться: голова пошла вниз, хвост вверх, и застыла рыбка — прямо стойка на голове. Что с ней? А ничего, просто разглядывает червяка, примеряет, войдет ли в ее узкий рот. Наверное, войдет. Бросок — и снова назад в то же положение. Только теперь с извивающимся червяком во рту.

Есть у нанностомуса и другая любопытная особенность: рот его всегда открыт, а грудные плавники постоянно вибрируют.

В каком положении обычно рот у большинства рыб? Он постоянно в движении. Рыба захватывает ртом воду, пропускает через жабры, происходит обмен газов, и вода выходит из-под жаберных крышек. У нанностомуса это движение воды тоже происходит, но рот постоянно открыт, и губы вытянуты в трубочку. Почему? Потому что эта рыбка «убивает сразу двух зайцев». В воде всегда полно инфузорий. Крупная рыба их не замечает, мелкая и рада бы их съесть, да схватишь такую крошку в рот, а она — шмыг — и через жабры опять на свободе. Даже двухмесячные мальки многих рыб не обращают внимания на инфузорий — им нужен корм покрупнее.

Иное дело у нанностомуса. Вот поток воды с инфузорией прошел через рот и устремился к жабрам. А тут на пути щетинки. Инфузория и застревает. Так что маленький рот не такое уж неудобство, он позволяет ловить такие корма, которые другие рыбы пропускают мимо.

В нашем заливе носятся стаи рыб. Все они разнообразны, все различной окраски. Вот изящная серебристо-дымчато-черная рыбка с таким широким анальным плавником, что кажется, будто она в юбочке. Это тернеция (Gymnocorymbus ternetzi). Тернеци первый открыл эту рыбку, отсюда и ее видовое название. Родовое же название означает — «отсутствие чешуи на затылке», что является отличительным признаком рода. Тернеции имеют очень характерную форму и окраску, их не спутаешь с другими рыбами.

Если пецилобриконы плавают наклонно вверх головой, оригинальная рыбка хилодус (Chilodus punctatus) держится постоянно так же наклонно, но головой вниз. Особыми зубчатыми губами рыбка соскребывает водорослевые обрастания с листьев растений и стенок аквариумов. Она серебристо-серая с темным пятном на каждой крупной чешуйке. Вдоль тела проходит темная полоса.

Из африканских харацинид популярны неолебиасы (Neolebias ansorgei) — крохотные с пунцовыми плавниками голубовато-зеленые рыбки. Остальные «африканцы» тоже ярко окрашены, но крупнее — до 12-15 сантиметров.

Красные, розовые, золотистые, желтые, совсем почти прозрачные. Черные и синие пятна, штрихи. Голубое, красное, оранжевое, серебристое свечение и блеск. Словно не рыбки, а драгоценные камни сверкают своими радужными гранями в воде. Зачем им такая яркая окраска?

Мы привыкли считать, что окраска животных должна быть либо маскирующей, покровительственной, либо отпугивающей, напоминающей окраску ядовитых животных. Короче, окраска животных должна помогать им спасаться от врагов.

В самом деле, дымчато-черную тернецию и темного пецилобрикона не сразу заметишь в сумеречном свете, проникающем в воду. Карнегиеллы светлые, но по их телу расплываются темные контуры, они смазывают очертания рыбки, нарушают представление об ее истинном положении в данный момент.

Но почему так ярки многие из харацинид? На этот вопрос современная наука не дает пока точного ответа. Яркая, привлекающая внимание окраска многих тропических рыб до сих пор не объяснена. Но предположения сделать можно.

Представьте себе, что на стайку рыб напал хищник и они рассыпались, кто куда. Но ведь им тут же надо собраться вместе, чтобы быть готовыми противостоять новому нападению. А как увидишь при слабом освещении, твоя ли это стайка? Вот и смотрит рыбка, где знакомый огонек сверкнет. Может быть, потому такая окраска у харацинид?

Или чтобы ударить в глаза хищнику в момент опасности сотнями вспышек фонариков, зарябить черными пятнышками на багровом фоне, сбить его с толку, заставить потерять ориентировку?

Если внимательно посмотреть на многих мелких и ярко окрашенных харациновых рыб, можно заметить на цветном фоне разнообразные темные пятна. Это тоже цветовой знак, позволяющий рыбкам быстро группироваться в свою стаю. У тернеции — три вертикальные полосы на светлом фоне передней части тела и темная задняя половина. У зеленого неона — темное пятно на хвостовом стебле (такие пятна есть и у других рыб, но для каждого вида характерна своя форма пятна).

Красивые рыбки родостомус (Hemigrammus rhodostomus) и петителла (Petitella georgiae) очень похожи: пунцовая голова, серебристое тело, темные полосы на хвостовом плавнике. И хотя первая обитает в нижней Амазонке, а вторая — в основном русле и притоках верхней части реки, они все-таки имеют определенные цветовые акценты. У первой от головы через глаз идет по бокам затухающая красная полоса до уровня спинного плавника, у второй ее нет, красный цвет дальше жаберных крышек не простирается; у первой на хвостовом стебле два темных пятнышка — сверху и снизу, у второй — только сверху.

Многие хифессобриконы имеют пятна и штрихи на первой трети боков тела, и у каждого вида свой набор этих цветовых акцентов. Это позволяет рыбкам (и нам — аквариумистам) легко различать пол: у самцов и самок они похожи, но не совсем одинаковы.

Как видим, необычно яркая, броская расцветка харацинид — это все-таки биологически обоснованная и целесообразная окраска. Такие же пятна, блестки, вариации окраски встречаются у цихлид из африканских озер.