"В вихре времен" - читать интересную книгу автора (Махров Алексей)ГЛАВА 2На фуршете в честь годовщины издания в Нью-Йорке русскоязычного журнала «Эхо Америки» все разговоры вертелись вокруг темы недавнего разгрома американского флота в Персидском заливе. К порядком заскучавшей Елене Старостиной подошел знакомый дипломат из Российского консульства, который, будучи навеселе, пребывал в игривом настроении. – Леночка! Со мной вчера произошел забавный случай, как раз по вашей части! – И что же с вами случилось? – без интереса спросила Елена, отворачивая лицо в сторону, так как от дипломата несло перегаром. – Звонят мне вчера из городского управления полиции и просят подъехать в двадцать шестой участок для освидетельствования личности якобы гражданина России. Ну, приезжаю я в участок. Местный детектив тащит меня в больницу, там молодой человек в гипсе, ну оч-чень героической наружности, – тут дипломат икнул, – объявляет мне, что он подданный Российской империи, и требует немедленно вызвать посла. Называет какое-то кодовое слово. Полный псих!!! Я так детективу из участка и сказал! – Не вижу в вашем случае ничего интересного! – Обстоятельства появления этого героя довольно загадочны, автомашина у него какая-то странная, я видел ее во дворе, ни на одну модель не похожа и сильно покорежена. Да и по-русски он говорит чисто, но с каким-то непонятным акцентом. – Спасибо за ценную, но бесполезную информацию, – произнесла Лена и демонстративно отвернулась. На следующий день Лена по привычке встала рано, и только умывшись, одевшись и позавтракав, вспомнила, что все дела в Нью-Йорке у нее закончены, а до рейса в Москву осталось два дня. Перед Еленой встала проблема убить свободное время, по возможности с пользой. «А что это вчера плел этот пьяный идиот на фуршете о каком-то загадочном русском? Надо разузнать об этом деле поподробней», – подумала журналистка и, достав телефонную книгу, принялась искать номер управления полиции. Войдя в здание 26-го полицейского участка, Лена поняла, что попала в филиал сумасшедшего дома. Мимо нее с папками в руках сновали небритые мужики в пропотевших насквозь белых рубашках, увешанные кобурами со всевозможной стреляющей техникой. То и дело во входную дверь вваливались еще более потные, красномордые, толстопузые патрульные, тащившие упиравшихся нарушителей правопорядка. Во всем этом бедламе Лена с большим трудом нашла говорившего с ней по телефону детектива, который, узнав, что она русская журналистка из Москвы, согласился ей помочь и выдал разрешение на посещение задержанного. На просьбу Елены посмотреть на загадочный автомобиль детектив ответил отказом, объяснив, что его сейчас изучают эксперты. – Что вообще произошло? – в упор спросила Елена. – Живущие в том квартале услышали громкий звук, напоминающий взрыв. Приехавший патруль обнаружил на проезжей части искореженный микроавтобус. Но, кроме этого, следов взрыва обнаружить не удалось, – устало объяснил детектив. – Так в чем обвиняется арестованный вами человек? – продолжала напирать Елена. – Он не арестован, а задержан до выяснения обстоятельств. А максимальное обвинение, которое мы можем ему инкриминировать – это нарушение общественного порядка, – еще более устало проговорил детектив, уже явно жалея, что согласился помочь журналистке. – А почему ваши эксперты так заинтересовались этим микроавтобусом? – Он оказался бронированным электромобилем, совершенно неизвестной нам конструкции, набитым сложнейшей электронной техникой непонятного назначения и устройствами, по-видимому, являющимися оружием, хотя совершенно на него непохожими. – Рассказывая, детектив оживился, как будто эта тема его сильно интересовала. Вся эта информация сильно подогрела интерес Елены к этому делу. Ей уже не терпелось увидеть «подданного Российской империи». Войдя в больничную палату и увидев искомую личность, журналистка не разочаровалась. С ногами, закованными в гипс, полуприкрытый белой простыней, на кушетке, скрывающей его высокий рост, лежал мускулистый молодой мужчина (Лена автоматически отметила банальность этой ситуации). Раненый, казалось, спал, но при появлении Старостиной открыл глаза. – Добрый день, меня зовут Елена Старостина, я журналист, представляю газету «МК». Я хотела бы задать вам несколько вопросов по поводу вчерашнего происшествия. – Добрый день, мадемуазель, приношу свои извинения за то, что не могу встать, – ответил раненый на прекрасном русском языке. – Разрешите представиться – Владислав Аскольдович Косарев. Ваш визит для меня приятная неожиданность. А я опрометчиво считал, что знаю всех членов русской общины. Каким ветром занесло столь прелестное создание в этот богом забытый город? «Однако! – подумала Лена. – И это он о Нью-Йорке!» А вслух сказала: – Я здесь по долгу службы, а сейчас хотела бы узнать, что с вами произошло. – Извините, мадемуазель, но на эту тему я могу разговаривать только с представителями посольства. – Из посольства никто не появится. Ведь оно находится в Вашингтоне, – терпеливо, как маленькому, объяснила Лена, – а здесь в Нью-Йорке есть только консульство. Тот человек, который приходил вчера, как раз оттуда. Так вот, этот дипломат почти официально объявил вас сумасшедшим. – Что-что? – переспросил Косарев, думая: «Какой, к чертовой матери, Вашингтон? Я же назвал этому дураку кодовое слово, что же, черт возьми, происходит?» – и добавил: – Он тоже показался мне несколько странным, ну да бог с ним! Ваше присутствие здесь для меня гораздо интереснее. А что означает название вашей газеты – «МК»? – Это аббревиатура – «Московский Комсомолец», – сказала Лена. – А что означает «комсомолец»? – Это член организации под названием «Коммунистический союз молодежи», – ответила Лена. – Я уже два года не живу на родине, но информацию оттуда получаю регулярно, а о такой организации мне не рассказывали. Вы тоже комсомолец? – Нет, эта организация уже давно не существует, а у газеты старое название, – сказала Лена, подумай: «Шутит он, что ли? Говорит, что недавно из России, и не знает таких элементарных вещей!» «Какую-то ерунду она говорит, – подумал Владислав. – Что это за давно прекратившая существование таинственная организация, про которую я даже не слышал? Наверное, она из полуподпольной молодежной газетенки, распространяющейся на бумаге. Среди студентов сейчас моден марксизм. Надо поскорее отвязаться от этой „революционерки“ и еще раз обратиться к официальным властям». – А чем вы занимались в Нью-Арке? – вслух спросил Косарев. – Писала серию статей о русской эмиграции, – ответила Лена. – Странно, насколько мне известно, единственный эмигрант в Нью-Арке – это я. Все остальные русские в этом городишке либо дипломаты, либо заезжие купцы. Так что вы должны были писать обо мне. В ответ на эту фразу своего собеседника Елена только удивленно хмыкнула. – Ловлю вас на слове! Расскажите немного о себе. Чем вы занимаетесь? – Я имею лицензию частного детектива и узкую специализацию охотника за головами. Ловлю объявленных в розыск преступников и сдаю их в полицию за вознаграждение. В таком городишке, как Нью-Арк, это очень прибыльное занятие. – А чем вы занимались в России? – Командовал особой сотней лейб-гвардии Атаманского полка. – Ого! Зачем же вы покинули Родину? – Меня выгнали из армии за дуэль с членом императорской фамилии – Да что вы говорите! Расскажите, пожалуйста, поподробнее! – Вы разве не слышали об этом случае? В свое время история наделала в столичных кругах немало шума. Ах, да, я совсем забыл, что вы из Белокаменной – до Москвы слухи могли и не дойти. «Жаль, такой приятный парень, а несет полный бред. Видимо, действительно у него не все дома», – подумала Лена. – С кем же из родственников императора вы сошлись в поединке? – С зятем великого князя. – Наверняка из-за женщины! – Зря иронизируете! Этот мерзавец оскорбил мою сестру! Поединок начался прямо на балу в присутствии государя императора Алексея Николаевича. Со стороны зрелище должно было быть интересным – два петуха в раззолоченных мундирах рубятся на парадных шашках. «Пора заканчивать разговор, – решила Лена. – Веду с этим психом бесцельную беседу, а время идет. Надо все-таки узнать, что с ним произошло вчера, и прощаться». – Может быть, вы, ну хотя бы кратко, расскажете о событиях вчерашней ночи? – Ничего особенного не произошло. Ловил преступника в «Красной зоне», да налетел на мину-ловушку. Немного пострадал. Тут откуда ни возьмись полиция. Представляете, ночью, посреди «Красной зоны» – полицейский патруль. Тут еще на удивление карета «скорой помощи» прикатила. Вытащили меня из машины, оказали первую медицинскую помощь и привезли сюда. Вот и вся история. Ничего интересного, если не считать героического поведения полиции и медиков, – сказал Косарев. – А теперь, извините, но я вынужден попрощаться с вами – мне нужен отдых. – Да, я понимаю, это вы меня извините за то, что утомила вас, – произнесла Лена, подумав: «Прощай навек, и подпись: твоя крыша!» В знак того, что разговор закончен, Владислав закрыл глаза. Елена попятилась из палаты, опасаясь поворачиваться к больному спиной. Уже в коридоре она решила забыть об этом частном случае умопомешательства, но у стойки регистратора ее ждали уже знакомый детектив из участка и пожилой мужчина в белом халате, представившийся лечащим врачом пострадавшего. – Вы говорили с ним? Что он вам сказал о причине взрыва? О своем оборудовании? О том, кто он на самом деле? – торопливо заговорил детектив. – То, что он мне сказал, можно считать бредом сумасшедшего, по-моему, он настоящий шизофреник, – ответила девушка. – Я бы не стал ставить столь поспешного диагноза, – вмешался в разговор врач. – Сегодня утром я осматривал этого пациента, и мне он показался совершенно здоровым психически. Он нормально реагирует на внешние раздражители, место своего пребывания и дату назвал правильно, проявил нормальный интерес к состоянию своего здоровья, и, видимо, неплохо разбирается в медицине – вопросы задавал вполне профессионально. – Скажите, доктор, а на каком языке вы разговаривали? – На английском, естественно. Уж извините, но на английском он говорит гораздо лучше, чем вы. К тому же прекрасно владеет французским и немецким – в этом я убедился сам. А также, по его словам, – испанским, арабским и турецким. Этого я проверить не смог, так как этими языками не владею. – Что он вам конкретно сказал о событиях той ночи? – нетерпеливо заговорил полицейский. – Перескажите, пожалуйста, даже если это была чушь, потому что с нами он говорить отказался категорически. Весьма удивленная словами врача, Елена не сразу услышала последний вопрос, и детектив повторил его. Старостина кратко пересказала весь бред о «Красной зоне», мине-ловушке и о героическом поведении полицейских. Детектив озадаченно хмыкнул и сказал: – Действительно, бред. Восточная Тринадцатая улица, на которой его нашли – благополучный район. Откуда там взяться минам-ловушкам?! Но взрыв то все-таки был! Док, а что вы скажете о физическом состоянии своего пациента? – Сложные переломы обеих ног и легкая контузия от взрывной волны, но вот что удивительно – сегодняшний рентген показал, что кости уже хорошо срослись, как после двухнедельного лечения. Но вчерашний рентген и осмотр, который я проводил лично, говорили о том, что переломы свежие. А в чем, собственно, дело, офицер? – Дело в том, док, что у нас возникло много новых вопросов. Поэтому мы бы хотели оформить задержание и забрать вашего пациента к себе. – Это абсолютно невозможно, офицер! Рентгеновский снимок может оказаться ошибкой, а вчера, когда я накладывал гипс, его ноги представляли собой кровавое месиво. Я никому не позволю забирать больного до повторного осмотра. – Хорошо, док, не кипятитесь, пока мы его трогать не будем, хотя, черт возьми, я бы задал ему пару вопросов! – А что произошло, детектив, почему такая спешка? – вмешалась в разговор Лена. – Час назад взорвалось одно из устройств, которое мы нашли в машине вашего соотечественника. Эксперту, попытавшемуся разобрать эту штуковину, оторвало руки. А сейчас, док, я хотел бы забрать тот костюмчик, в котором раненого привезли в больницу. Вот разрешение на изъятие. Через десять минут формальности были улажены, и детектив прямо в коридоре стал рассматривать окровавленный комбинезон из матово-черной ткани, напоминающей шелк. – Никогда не видел ничего подобного! – наконец сказал полицейский Старостиной, которая все время следовала за ним по пятам. – Здесь везде вшиты всякие микроэлектронные штучки, а материальчик хоть и мягкий, однако необычайно прочный – врачи «скорой» так и не смогли его разрезать, словно это кевлар. Даже в спецвойсках вряд ли найдешь что-нибудь похожее. А в вашей стране? – Год назад я писала статью о спецподразделениях Российской армии, мне показывали разную технику, такого костюма мне видеть не приходилось. – Загадка за загадкой! Может быть, поговорите с ним еще раз? – Я думаю, вряд ли он сегодня скажет больше. Возможно, завтра, когда он поймет, что помощи из посольства не будет, станет посговорчивей. – Хорошо, завтра, если это вас не затруднит, позвоните мне в десять часов. Лена попрощалась с полицейским и, выйдя из больницы, потратила остаток дня на то, чтобы собрать информацию о Владиславе Аскольдовиче Косареве. Ее старания не увенчались успехом – человека с таким именем не существовало. Чтобы развеяться, Старостина решила позвонить в Москву своей лучшей подруге Марии Качаловой. Дома той не оказалось, в редакции журнала сообщили, что Качалова уволилась, пришлось перезванивать на сотовый, но там все время бубнили: «Абонент не отвечает или временно недоступен». Как раз в этот момент Маша пребывала в 1223 году, провожая на Калку вертолеты, пилотируемые Сергеем и Игорем. |
||
|