"Ведьма" - читать интересную книгу автора (Майклз Барбара)

Глава 12

Эллен бросилась к окну и встала рядом с Тимом, который придерживал штору.

Люди подходили из леса, по дороге, кто-то приехал на машине. Некоторые несли факелы. Горели фонари, сияли фары автомобиля – на лужайке перед домом было светло, как днем.

Остановившись на безопасном расстоянии, люди жались друг к другу. Поначалу Эллен померещилось, что их несколько сотен, но теперь, когда они собрались все вместе, трезвый подсчет показал, что их всего два-три десятка. Большинство – мужчины, но были и женщины, и среди них, конечно, – миссис Грапоу. Она стояла в первых рядах, рука об руку с пастором. Ее огромный кулак без особых усилий держал на привязи рвущихся вперед черных доберманов – псов Нормана.

Теперь, когда опасность сделалась вполне реальной, Эллен испытала странное облегчение: у нее больше не было причин считать свое воображение больным.

– Я поговорю с ними, – сказала она.

– Только не выходите наружу. – Тим схватил ее за руку. – Разговаривайте отсюда, через окно – так безопаснее.

– Да, верно. А пока я отвлеку их внимание, ты можешь выйти через кухонную дверь?

Но Пении соображала быстрее ее. Как раз в эту минуту она вбежала в гостиную, чуть запыхавшись.

– Сзади их еще больше. Они окружили дом.

– Что ж, не хочется предполагать худшее, но, вероятно, Тиму придется прорываться, если они захотят взломать двери.

В этот момент снаружи раздался пронзительный крик, который заставил ее отпрянуть, позабыв о своем напускном спокойствии:

– Миз Марс! Мы знаем, что он там. Выдайте его – и мы не тронем ни вас, ни вашу девчонку.

– Как это они, по-твоему, обнаружили, что он здесь? – пробормотала Пенни.

Миссис Грапоу сделала несколько шагов вперед. «Итак, – подумала Эллен, – именно она возглавляет всю эту шайку». Что ж, это вполне соответствовало ее облику: в длинном темном платье, с двумя огромными псами, рвущимися вперед, она выглядела как одна из наиболее отвратительных языческих богинь – Геката... или, возможно, древнеегипетское божество – гиппопотам.

– Выдайте его! Или мы сами войдем и заберем его.

– Его здесь нет! – закричала в ответ Эллен. – Убирайтесь отсюда – все!

– Мы знаем, что он внутри. Вам бы лучше быть осторожнее, или мы займемся и вами тоже. Здесь некоторые, которые думают, что вы хуже, чем он.

«С грамматикой у миссис Грапоу по-прежнему неважно», – подумала Эллен с мрачным юмором. Внезапно охватившее ее веселье все нарастало, превращаясь в радостное возбуждение. В каком-то смысле это напоминало недавний припадок, но на сей раз Эллен полностью отдавала себе отчет в том, что говорит. Как будто «нечто», овладевшее ее телом и разумом, теперь научилось осторожности и действовало более мягко, более искусно. Ощущения Эллен были сродни легкому, приятному опьянению.

– Не топчи мой газон! Убирайся – я вообще не желаю видеть твою жирную тушу в собственном дворе! – заорала она, получая подлинное наслаждение от эпитетов. – И прихвати с собой эту компанию слабоумных! Ей-богу, я привлеку тебя к суду и стребую каждый пенс за тот ущерб, который ты, порочная старая свинья с грязными речами и мыслями, с параноидальными...

– Эй, мамуля!

Голос Пенни дрожал. Глянув через плечо на дочь, Эллен увидела, что та смеется. Вся в нее – вот какова была Пенни. Мальчики гордились бы ею. Они всю жизнь учили ее быть мужественной, никогда не выглядеть изнеженной маменькиной дочкой...

Миссис Грапоу чуть подалась назад. «Подействовало! – злорадно подумала Эллен. – Еще бы – угроза ее кошельку!» Но этого было явно недостаточно. Теперь миссис Грапоу не могла отступить без ущерба для своего престижа, а власть значила для нее больше, чем деньги. Вряд ли она осознавала это вполне ясно, но прямо-таки лопалась от ярости.

– Ах, так! – завопила она. – Парни, за мной!..

– Погодите, погодите! – Вперед протолкался пастор, размахивая руками и пытаясь несколько успокоить хлынувшую толпу. – Миссис Марч, не будьте же дурочкой! Мы не причиним вам никакого вреда, если вы нас к этому не вынудите. Уступите нам мальчишку, не создавайте лишних неприятностей. Мы вовсе не хотим...

– Как раз вы-то и создаете неприятности, – закричала Эллен. – Стоит вам подойти чуть ближе – и я упрячу вас в тюрьму. – На мгновение она умолкла и, чуть подумав, продолжила, четко выговаривая каждое слово: – Вы развратник и грязный мошенник, жалкий психопат с замашками мелкого тирана, недоделанный высохший...

– Ладно! – Уинклер не выдержал потока оскорблений. – Ладно! Я пытался! Теперь вся вина ложится на вас.

– Мам, мамуля! – Пенни трясла ее за плечи. – Я в восторге от твоего умения подбирать эпитеты, но ты просто доводишь их до белого каления. Притормози ненадолго.

Толпа отхлынула, окружив своих вождей, сошедшихся на совещание. Факелы коптили, ветер рвал в клочья языки пламени. Два огромных пса сидели на траве, не отрывая злобных глаз от окна, в котором виднелась Эллен. Эти черные чудища беспокоили ее больше, чем люди: она знала, что в своем теперешнем настроении способна остановить взглядом любого человека из толпы но не пса.

Миссис Грапоу опять повернулась к дому. Ее круглое лоснящееся лицо сияло в свете факелов, как оранжевая луна. Не давая ей заговорить, Эллен выкрикнула:

– Еще шаг – и я наложу на тебя проклятие. Ты так растолстеешь, что не сможешь двигаться. Твоя лавка сгорит дотла. А твой язык почернеет и отсохнет. Я проклинаю тебя именем Сатаны, всех дьяволов в преисподней и...

– Прекратите! – это вмешался пастор. Миссис Грапоу онемела от страха, выпучив глаза и раскрыв рот. – Послушайте, миссис Марч, вам не помогут подобные вещи...

– Снимите с меня проклятье! – Миссис Грапоу взывала к Уинклеру, но ее визг был достаточно пронзительным, чтобы Эллен могла разобрать слова. – Снимите его... святой отец, я не хочу, чтобы мой язык...

– Я сниму, сниму. Не тревожьтесь, Эльвира. Сила Господа со мной.

Эллен прервала эти тираду замечанием, которое саму ее удивило. Она была знакома с подобными выражениями, но никогда не думала, что ей доведется употребить одно из них.

Священник рванулся вперед.

– Вы себе же делаете хуже, миссис Марч. Даю вам десять минут – дольше я не смогу сдерживать праведный гнев этих добродетельных людей. Как только вы выдадите нам этого юного дьявола, мы тут же оставим вас в покое. Подумайте хорошенько. – И он повернулся к миссис Грапоу, пытаясь ее успокоить. Ему пришлось приподняться на цыпочки, чтобы погладить вздымающиеся плечи великанши – выглядел он при этом довольно нелепо.

– Ладно, – сказала Эллен и откашлялась – от всех этих воплей у нее пересохло в горле. Отвернувшись от окна, она увидела, что Тим и Пенни, держась за руки, глядят на нее широко раскрытыми глазами.

– Никогда не слышала, чтобы ты разговаривала подобным образом, – с ноткой восхищения произнесла Пенни.

– Я только начала. У нас десять минут, и мы должны использовать их с толком. Это твой шанс, Тим. Не слишком надежный, но все же это лучше, чем оставаться здесь.

– Верно, – согласился Тим и попытался высвободить руку, но Пенни не отпустила ее.

– Мам, у него ничего не получится. Везде, вокруг всего дома, люди. С фонарями и... и с ружьями.

– Я пойду посмотрю.

Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы убедиться в правоте Пенни. Каждый выход держали под прицелом. Эллен вернулась в гостиную.

– Что ж, – бодро произнесла она. – Значит, будем держать оборону. Давайте устроим баррикады. Пенни, собери все, что можно использовать в качестве метательных снарядов. А если им все-таки удастся взломать дверь, мы отступим в подвал. Нам повезло, что он открывается внутрь. Тим, попробуй соорудить что-нибудь типа засова. Внизу есть инструменты и какие-то деревяшки.

У Тима отвисла челюсть.

– Вы действительно сумасшедшая леди, – сказал он очень серьезно.

– Ладно, давайте-ка, пошевеливайтесь. А я останусь здесь и понаблюдаю за событиями.

Через несколько минут Тим вернулся.

– Там сохранились старые петли для засова, – доложил он. – И я нашел подходящий кусок дерева.

– Отлично. Помоги-ка Пенни придвинуть к парадной двери этот диван.

Тим охотно повиновался. Проходя мимо окна, он глянул наружу, и Эллен заметила, как напряглась его спина.

– Полюбуйтесь-ка, кто приехал.

Во дворе стоял старый «пикап», на котором Норман выезжал в плохую погоду. «А „роллс-ройс“-то пожалел», – ехидно подумала Эллен – и вдруг ощутила, как в душе слабо шевельнулась надежда. Может, ребята ошибались насчет Нормана? Может, ему удастся разогнать толпу?

Он выскочил из машины и заспешил к собравшимся. Казалось, он в ярости. Эллен напрягла слух, но поначалу до нее доносилось лишь невнятное бормотание: Норман разговаривал с миссис Грапоу. Затем он повысил голос:

– Я ведь говорил вам, чтобы вы не смели брать собак. Какого дьявола, вы решились самовольно...

– По общественной надобности, – перебила его лавочница. – Тебе не следует вставать на пути у людей, Норман.

– Вы все сумасшедшие! – закричал Норман. – Безумцы!.. Хэнк, миссис Грапоу – прекратите все это и идите домой. Я обещаю, что сам разберусь с Тимом.

– Это ты пойдешь домой, – отрезала миссис Грапоу. – Здесь тебе не место, и ты не тот человек, Норман, который способен нас остановить.

Норман повернулся к дому.

– Эллен! – позвал он, сложив ладони рупором. – Не волнуйся, Эллен! Я сейчас же отправлюсь за помощью... в полицию...

Миссис Грапоу занесла над его головой увесистый кулак. Эллен заворожено следила за происходящим: даже если в она захотела, то не успела бы предупредить Нормана. Кулак опустился. Норман рухнул на землю и замер без движения.

– Осталось пять минут, – громогласно объявила миссис Грапоу.

Повинуясь ее властному жесту, из толпы вышли двое мужчин и отволокли бесчувственное тело Нормана куда-то назад.

– Вы же не думаете... – начала Эллен.

– Это обеспечит ему алиби, – твердо ответила Пенни. – Ты опять начинаешь сомневаться, мамуля. Не надо. Все разыграно как по нотам.

И они с Тимом отправились возводить баррикаду перед входной дверью.

– Три минуты! – выкрикнул священник.

В этот момент от двери донесся отчаянный вопль Пенни и звук борьбы. Эллен ринулась туда.

Диван, который с таким трудом отволокли в прихожую, теперь был отодвинут настолько, чтобы можно было пройти. Тим держался за дверную ручку, а на другой его руке висела Пенни, вцепившись в нее мертвой хваткой. И все же ей вряд ли удалось бы его удержать, если бы Тим не боялся причинить ей боль.

Эллен подбежала к ним и присоединилась к дочери. Несколько мгновений Тим еще сопротивлялся – мышцы у него вздулись, как канаты. Потом он расслабился и обнял Пенни. Та припала к его груди, по ее лицу струились слезы от пережитого испуга.

– Ты что?! – отдуваясь, вымолвила Эллен. – Ты что задумал?

– Вы должны выпустить меня. Тогда они оставят вас в покое. Иначе... – Он склонился над Пенни, которая уткнулась лицом прямо в его грязную рубашку.

– Видишь ли, – медленно произнесла Эллен, – мы, конечно, могли бы отдать тебя на съедение волкам, но тут у нас возникают некоторые трудности. Если ты выйдешь к ним, Пенни последует за тобой. И я не смогу ее остановить. Потому что я буду идти вслед за ней.

Он поверил. То, что он смог сделать это после семи лет, проведенных с Норманом, было заслугой и чудесным даром мужчины и женщины, которые были его родителями. «Пожалуй, на его месте я сделалась бы менее доверчивой, – самокритично подумала Эллен. – Или, по крайней мере, менее чувствительной. Похоже, он сейчас заплачет».

В свое время Тим постигал азы самоконтроля нелегким путем. После некоторых усилий ему удалось взять себя в руки.

– О'кей, – хрипло сказал он. – Эй, Пенни, хватит разводить слякоть!

Эллен вернулась в гостиную, оставив их вдвоем. Это маленькое происшествие уничтожило ее последние сомнения в отношении Тима, и если она поступает нелогично, то к черту логику! Тим так дорожил Пенни, что не моргнув глазом решился отдать себя на растерзание этой своре двуногих шакалов.

Но теперь придется не спускать с него глаз. Если у него появится возможность незаметно для них с Пенни выскользнуть наружу, он ею воспользуется.

На дороге показался еще один автомобиль. Широкие полосы света от фар легли на лужайку перед домом, по стене заплясали причудливые тени. Машина была незнакомой, но зато человек, который вышел из нее... Эллен тихонько вскрикнула, и ребята тут же примчались посмотреть, что ее так поразило.

– Не верю собственным глазам! – задохнулась от удивления Пенни.

– Кто это? – спросил Тим.

– Джек, – прошептала Эллен.

– Мой дядя, – объяснила Пенни. – Здорово! Из всех, кого я сейчас хотела бы видеть...

Джек был без шляпы, и факельные огни отбрасывали красноватые блики на его выпуклый лоб. Галстук у него сбился набок. Ни разу не глянув в сторону дома, Джек быстро направился к толпе. Навстречу ему выступила миссис Грапоу. Те несколько минут, что они разговаривали, три пары глаз наблюдали за ними из окна со смешанным выражением страха и надежды.

– Нет, не получится, – прошептала Эллен. – Но, Боже мой, что он здесь делает? Не мог же он...

Казалось, доводы Джека начинают оказывать некое воздействие: толпа заколыхалась. Уинклера больше не было видно, но после некоторых поисков Эллен высмотрела его: он спрятался за спинами двух дюжих и невероятно пьяных фермеров.

Но миссис Грапоу было не так легко запугать. Всю свою жизнь она командовала мужчинами, и теперь остановить ее могла разве что целая армия, а не один-единственный, к тому же – безоружный. Приблизив к Джеку искаженное злобой лицо, она о чем-то спорила с ним. Вероятно, одна из его реплик подлила масла в огонь, потому что миссис Грапоу принялась кричать:

– Уходите, мистер. Улепетывайте, да поживее. А если вы их так любите, то отправляйтесь к ним. Пошевеливайтесь, а не то я спущу собак.

И она чуть ослабила поводки. Две огромных черных твари рванулись вперед, и только хорошая реакция спасла Джека от их клыков. Отпрыгнув, он глянул на дом... потом на машину... Эллен прочла его мысли: на машине можно было не только отправиться за помощью. Если хорошенько разогнаться, то... Автомобиль был оружием, и Джек не постеснялся бы его применить.

Но миссис Грапоу тоже поняла ход его рассуждений – и двинулась наперерез. Собаки тащили ее за собой, грозно рычали, надвигаясь, – и Джек невольно отступил. Миссис Грапоу захохотала. Пальцы ее разжались. Когда Джек пустился бежать, увертываясь от острых зубов, лязгавших у самых его пяток, хохот перешел в рев.

Все трое, пристально наблюдавшие за сценой из дома, бросились к двери. Тим отодвинул диван, Эллен и Пенни возились с замком и, как только Джек взбежал по ступенькам, – распахнули дверь. Не сказав ни слова приветствия, даже не кивнув, он тут же развернулся и помог Тиму поставить диван на место, а потом подошел к окну.

– Дайте нам пять минут, – крикнул он. – Я попытаюсь их убедить.

И только после этого, улыбаясь, обернулся к Эллен.

– Ты превзошла саму себя. Всего полтора месяца – и полюбуйся, что тут творится по твоей милости.

Еще пару дней назад Эллен бы при этих словах разрыдалась и упала Джеку в объятья. Теперь она лишь усмехнулась в ответ:

– Нам тут как раз нужен дипломат. Почему ты не попросил пятнадцать минут?

– Я не знаю, что делать с этими пятью. И, пожалуй, меня это несколько смущает... – Он, наконец оторвал взгляд от ее лица. – А это, полагаю, Тим?

– Сэр! – Тим выпрямился и кивнул.

– Привет, Пенни. Ты вся чумазая... Ладно, вояки. Как мы отсюда выберемся?

– Дом окружен, – сказала Эллен. – Мы решили обороняться.

– Да уж, не сомневаюсь, что решили. Нет, Эллен, ничего не выйдет. Половина из этого сброда пьяны как сапожники, а остальные загипнотизированы этой мадам Лефарж с собаками. Если им не удастся ворваться в дом, они его просто-напросто подожгут. Предпочитаю попробовать бежать, нежели быть поджаренным заживо. Эта заколоченная дверь в подвале – куда она ведет?

– В «ведьмин ход», – тихо произнесла Эллен.

– Ты мне как-то писала. А где он кончается?

– Не знаю. Я даже не знаю, не обвалился ли он.

– Тогда давайте выясним. Дай фонарик. Пенни, последи из окна, только не подходи слишком близко – они сейчас начнут бросаться камнями.

Как будто в подтверждение его слов стекло со звоном разлетелось от увесистого булыжника. Джек даже не обернулся.

Прихватив топор, они спустились по скользким каменным ступенькам, и Эллен молча указала на дверь. Джек размахнулся и обрушил на прогнившее дерево мощный удар. Во все стороны полетели щепки.

Тим с восторгом глянул на Эллен. «Он считает себя героем», – подумала она с кривой усмешкой. Взбежав наверх, он через несколько мгновений вернулся с небольшим топориком.

– Тут нужно что-нибудь потяжелей, – сказал Джек. – Там, под верстаком, есть кувалда.

Тима как ветром сдуло. Опершись на длинную рукоятку топора, Джек весело улыбнулся Эллен. Лицо его блестело от пота, но ни малейшей тени тревоги не смогла она прочесть в его глазах.

– Нам повезло, что дверь не завалена хламом, – произнес он.

– А ведь ты предлагал превратить это место в склад старья, – напомнила Эллен.

– Ну, иногда я тоже бываю не прав. Но редко. И, согласись, меня трудно винить за то, что я не сумел предвидеть столь исключительную ситуацию... А, Тим! Нашел? Отлично. Думаю, ты прекрасно управишься с этим сам. Эллен – посвети.

Теперь, освобожденная от досок, дверь выглядела даже более неприступной: проем был заложен кирпичом. Хотя и позеленевший от времени, он казался весьма прочным. Но Эллен даже не успела выразить свои сомнения вслух – Тим взмахнул кувалдой, и под дождем острых обломков ей пришлось пригнуть голову. В стене зияла неровная черная дыра, и из нее дохнуло отвратительным зловонием.

– Раствор слабоват, – невозмутимо оборонил Джек. – Должно быть, делали на скорую руку. Давай еще раз, Тим. И побереги глаза.

Задетая осколком, щека Тима кровоточила, но он с готовностью поднял кувалду.

Внезапно Эллен вспомнила.

– Иштар! Нельзя оставлять ее здесь.

– Как же без ведьминой подружки, – с улыбкой согласился Джек. – Ты тут справишься сам, Тим? Нужно чуть расширить отверстие, чтобы мы смогли в него протиснуться. Эллен, дай кошке пару тех пилюль, которыми ты пичкаешь ее во время поездок. Поторопись, я хочу, чтобы к тому моменту, когда мне придется ее нести, она уже уснула.

Эллен ринулась наверх.

Пенни по-прежнему стояла в гостиной, прижавшись к дальней стене. Теперь у ее ног лежало уже несколько булыжников, а когда Эллен пробегала через комнату, снаружи выстрелило ружье. По-видимому, палили в воздух или промахнулись, потому что пуля не влетела в окно.

– Иди вниз! – крикнула она дочери.

Иштар она обнаружила под кроватью – кошка была слишком утонченным созданием, чтобы выносить крики и суматоху. «Как можно оставаться там, где люди швыряются различными предметами?» – говорил оскорбленный вид Иштар. Схватив ее, Эллен поспешно запихала ей в горло таблетки. Вернувшись в подвал, она увидела, что Джек и Тим громоздят перед входом беспорядочную кучу ящиков.

– В конце концов они поймут, куда мы делись, – объяснил Джек, увенчивая груду большой картонной коробкой. – Но пусть это произойдет как можно позже. Осторожнее, девушки: постарайтесь не обрушить наше сооружение, когда будете протискиваться в дыру.

Он посветил фонариком внутрь, и Эллен с содроганием увидела, что им предстоит.

Низкие своды тоннеля подпирали подгнившие стойки. Земляные стены масляно поблескивали в тусклом луче. Казалось, все это готово обвалиться в любую минуту.

– Туда, – коротко приказал Джек. Эллен попятилась.

– Я не могу. Мне страшно.

– Наверху еще страшнее, – резонно возразил Джек, ибо в это мгновение звуки ружейной пальбы достигли подвала. – Пока они просто нас запугивают, но очень скоро эти пули полетят в окна. А потом толпа ринется на приступ... Итак, только после вас, мадам.

И она шагнула в пролом, прижимая к груди бесчувственное тело кошки.

Когда все оказались внутри, Джек придвинул к отверстию несколько пустых коробок.

– Отлично! – довольно произнес он. – Пошли. Тим, ты видишь, что там впереди?

– Нет, сэр.

– Возьми фонарик. Предоставляю тебе сомнительную честь возглавить процессию. Эллен, давай кошку мне. А, черт! Вижу, она не совсем без сознания.

– Я запихнула в нее тройную дозу, – с тревогой сказала Эллен. – Надеюсь, я не переусердствовала.

– Как только выберемся, мы отнесем ее к ветеринару и на всякий случай промоем желудок, – пообещал Джек. Как всегда, он находил время для ее пустяковых забот – даже в ситуациях, грозящих едва ли не гибелью.

Идти было тяжело: свод нависал так низко, что приходилось пригибаться, тоннель сужался, вынуждая двигаться гуськом. Ноги скользили: что-то тускло мерцающее, похожее на плесень, липло к подошвам. От зловония трудно было дышать. У Эллен начала кружиться голова.

– Далеко еще? – простонала она.

– Чем дальше, тем лучше, – раздался сзади бодрый голос Джека, замыкавшего шествие.

Эллен понимала, что он прав: чем длиннее окажется ход, тем больше у них шансов скрыться от разъяренной толпы. Если тоннель не завален... если от пропитанного миазмами воздуха они не попадают в обморок... если штурмующие не обнаружат вход слишком быстро...

Казалось, мужество покинуло ее, от недавнего воодушевления не осталось и следа. И лишь присутствие Джека позволяло ей механически двигаться неизвестно куда и неизвестно зачем. Эллен вдруг подумала, что так и не спросила, каким образом он очутился здесь – и так кстати. До сих пор на это не было времени. Впрочем, не было его и сейчас.

Воздух становился все более тяжелым. Эллен утратила чувство времени: ей казалось, что она идет уже несколько часов. Внезапно путь им преградил огромный клубок спутанных корней. К счастью, они были мертвыми и ломкими, и Тим продрался сквозь них одним рывком, не обратив внимания на предостерегающий вскрик Эллен.

– Ты мог обрушить кровлю!

– У нас нет времени на раздумья, – ответил Джек. – Дышать скоро будет нечем. Прибавь-ка шагу, Тим.

Они шли и шли, и Эллен уже начала ощущать удушье, когда движение вдруг прекратилось. Тоннель обрывался, упираясь в шершавую стену грунта.

Эллен огляделась, испытывая замешательство и испуг. Обвал? Вероятно: выхода не было видно. Им никогда не выбраться отсюда!

Тим опустился на корточки.

– Здесь когда-то была приставная лестница, – сообщил он, поднимая с земли гнилой кусок дерева. – Значит, люк наверху.

– Я встану тебе на плечи, – тут же предложил Джек. – Я тяжелее, но ты моложе.

– Да, сэр.

Они начали действовать – на удивление слаженно:

Тим опустился на колени и подставил для упора скрещенные руки; Джек вскарабкался ему на плечи и, придерживаясь за стену, полез наверх. Голова его исчезла в узком колодце.

– Это становится любопытным, – донесся сверху его голос. – Люк действительно имеется, но, бьюсь об заклад, на нем полтонны камней и земли. – Джек замолчал, и раздалось покряхтывание. – Нет, даже тонна. Ни с места. Твоя очередь, Тим.

Они поменялись местами.

– Я хочу упереться спиной, – сказал Тим, чуть наклоняясь. – Вы сможете, встать на ноги?

– Попытаюсь...

Лицо Джека налилось кровью.

– Нет! – выдохнул он, опять падая на колени. – Проклятье!

– Подается, – обрадованно закричал Тим. – Я чувствую. Давайте еще раз...

Эллен с тревогой наблюдала, как вздулись вены на высоком лбу Джека, и уже собиралась вмешаться, когда раздался приглушенный скрежет, и в тоннель хлынул поток свежего воздуха. Джек рухнул, обессиленный. Ноги Тима повисли в воздухе. Потом они дернулись и исчезли.

Джек сел.

– Кажется, у меня смещение позвонков, – простонал он, охая. – Для подобных развлечений я уже слишком стар.

– Подымите Пенни ко мне, сэр, – прозвучало сверху.

– Прекрати называть меня «сэр»! – сдавленно прорычал Джек.

Он приподнял Пенни, и Тим вытащил ее за руки. Следом настала очередь Эллен. А потом они с Пенни держали Тима за ноги, чтобы он смог дотянуться до Джека.

– Фонарик остался внизу, – проворчал Джек, вытаскивая из-за пазухи все еще мирно спящую Иштар. – Правда, я его выключил.

– Все равно им сейчас лучше не пользоваться, – сказал Тим.

Они все непроизвольно понизили голоса. Высоко над головами ветер шумел в верхушках деревьев, но внизу царила необыкновенная тишина. И темнота – кромешная. Луна еще не вышла, а густые кроны преграждали дорогу рассеянному свету звезд.

– Где мы? – прошептала Эллен.

– Хороший вопрос, – откликнулся Джек. – Похоже, это к тебе, Тим.

– Я знаю, где мы. С ума сойти, мы прошли довольно много – не меньше полумили.

– У тебя, наверное, зрение как у кошки, – восхитился Джек.

– Я привык к темноте. Вот только... куда мы направляемся?

– Еще один хороший вопрос.

С минуту они все молчали. В тишине отчетливо были слышны ночные звуки леса: ухнула сова, и какая-то бессонная птица ответила ей звонкой трелью. Эллен показалось, что она может различить отдаленный гул голосов. А потом до нее донесся еще один звук, который она ни с чем не могла спутать, и она в страхе схватила Джека за руку.

– Собаки!

– Пора пошевеливаться, – согласился Джек. – Веди нас к своему дому, Тим. Там нас никто не додумается искать. Мне нужно лишь пять минут у исправного телефона.

– Но Марта и Уилл... – начала Эллен.

– Разве вы не видели их? – Голос Тима ничего не выражал. – Они в толпе, вместе со всеми. Пойдемте – вон туда. И возьмитесь за руки.

– А люк? – впервые за последнее время Пенни заговорила.

Эллен наконец сумела различить ее темный силуэт рядом со смутно вырисовывающейся фигурой Тима.

– Оставим его открытым. Может, кто-нибудь в него и свалится, – сказал Джек, усмехнувшись.

И они пошли. Раздражающе медленно, с трудом нащупывая тропу под ногами. Эллен не представляла, где они находятся. Безусловно, ей приходилось бывать здесь во время прогулок, но в темноте она не видела никаких ориентиров. Постепенно глаза как будто стали привыкать, но в следующую минуту она поняла, что вокруг действительно посветлело, и она простонала:

– Луна! Проклятье, луна выходит...

– Это не самое страшное, – невозмутимо возразил Джек. – Прислушайтесь.

Лай раздавался значительно ближе.

– Вот это действительно серьезно. Тим...

– Да, – откликнулся юноша. – Идите за мной. Он повел их прямо в ручей, который Эллен разглядела чуть раньше. Вода приятно холодила ноги. Туфли были безнадежно испорчены, но это казалось такой малостью по сравнению со злобными псами, бегущими по их следу.

– Похоже, они в стороне и пока нас не учуяли, – сказал Тим, подхватывая Пенни, которая чуть не плюхнулась в воду, поскользнувшись на камне. – Но на всякий случай...

Луна освещала им путь, изредка ныряя в облака. Тим задал довольно приличный темп. Удивительно, как ему удавалось ни разу не оступиться. Эллен слышала, как позади чертыхался Джек, спотыкавшийся о неровности дна, но его рука в любой момент была готова поддержать ее за локоть.

Луна светила все ярче.

«Отлично проводим время», – усмехнулась про себя Эллен. Кажется, они уже были близки к цели, даже если пришлось сделать небольшой крюк. Вой собак затих.

Но чувство опасности не исчезало. Это слово пульсировало в ее мозгу, огненными буквами мерцало на темном фоне деревьев.

Эллен не понимала своего страха. Конечно, расслабляться рано, но с тех пор, как она стояла у окна, глядя на миссис Грапоу, осатаневшую от ярости и дающую пять минут на размышление, их положение, несомненно, улучшилось. Погони не было слышно, даже псы куда-то пропали. Окружающую тишину нарушало лишь мерное журчание воды. Тогда почему сердце ее замирало в предчувствии надвигающейся угрозы?

Тим вышел на берег. Теперь он выглядел более уверенным и даже улыбнулся Пенни, подавая ей руку. Затем он повернулся к Эллен, но Джек опередил его, весьма вовремя, хотя и несколько неизящным жестом подпихнув ее сзади.

Переведя дух, они все как-то оживились, но тут Джек настороженно поднял голову:

– Слушайте!

Сперва Эллен не узнала звук – пронзительные завывания породили в ее мозгу стремительный поток самых диких предположений, прежде чем она поняла:

– Сирена! Полиция или пожарные.

– Я не верю, – тихо пробормотал Тим.

– Думаешь, они подожгли дом?

– Мы бы заметили пламя. Чтобы привлечь пожарных, оно должно быть достаточно высоким. – Джек обернулся в направлении звука. – Нет. Похоже, Эллен, у тебя в этом городе еще оставались доброжелатели.

– Тогда мы можем вернуться назад, – предложила Пенни.

– Нет! – Голос Эллен прозвучал неожиданно резко. Она удивленно пожала плечами. – Я сама не понимаю, почему у меня это вырвалось. Что со мной? Какое-то странное...

– Ничего странного. – Рука Джека легла на ее ладонь. – Это была безумная ночь, и, думаю, ты имеешь право на осторожность. Я отправлюсь на разведку, а вы подождите тут. Возьми-ка Иштар.

Он протянул ей обмякший клубочек коричневого меха. Иштар ужасно храпела.

– Простите, сэр. – У Эллен возникло дурацкое желание расхохотаться: изысканные манеры Тима так отличались от его прежнего поведения. – Простите, сэр, но вы не знаете дороги. Позвольте мне...

– Ни за что! – Пенни вцепилась в его рукав. – Именно ты им и нужен.

После короткой дискуссии они решили держаться вместе. Тим выведет их на тропу, соединяющую оба дома, а там будет видно.

Эллен не могла привести против этого плана каких-либо разумных возражений, но по мере того, как они двигались, предчувствие опасности делалось все сильнее.

Заслышав сирену, она ненадолго успокоилась, но теперь ее сознанием как будто опять овладело что-то постороннее – и это «что-то» не опознавало звука, символизирующего защиту со стороны властей, это «что-то» надрывалось в ее мозгу, с каждым шагом все громче выкрикивая: «Берегись! Берегись!»

Они приблизились к тропинке – Эллен начинала узнавать местность. В следующее мгновение Тим вышел на небольшую прогалину – ту самую, где Эллен застала его склонившимся над раненой белкой. Не слишком приятное воспоминание – не потому ли она...

Джек по-прежнему шел позади нее. Пенни и Тим, держась за руки, – на шаг впереди. Эллен показалось, что у нее внезапно поднялась температура: в голове зазвенело, в горле застрял отвратительный комок. Она сдавленно вскрикнула – и в ту же секунду из-за поваленного дуба шагнул вперед человек.

– Я знал, что все равно дождусь вас здесь, – довольно произнес он.

Голос его звучал спокойно, но лицо исказила мучительная гримаса, рот подергивался в нервном тике.

– А-а, – спокойно протянул Джек. – Полагаю, вы – Норман?

– А вы, должно быть, Джон[11]Кэмпбелл? Не знаю, как вы сюда попали, но как бы там ни было, вас ввели в заблуждение. Уберите женщин, чтобы я мог отвести этого парня в полицию.

Эллен шагнула вперед и встала рядом с Тимом. Пенни обвилась вокруг него, как лоза.

– Отойди, Эллен! – Норман вскинул дробовик. – Он опасен. И ты должна знать это лучше других.

– Так опасен, что тебе понадобилось ружье, чтобы отконвоировать его властям? – со злой усмешкой спросила Эллен. – И разве не странно, что дробовик у тебя точь-в-точь как у Мюллера?

– Минутку, – вмешался Джек. Казалось, он не двигался с места, но Эллен вдруг поняла, что он стоит бок о бок с ней. – Давайте поговорим спокойно. Мистер... вы не возражаете, если я буду называть вас просто Норманом? У меня такое ощущение, будто мы с вами уже давно знакомы.

– Послушайте, Кэмпбелл, не знаю, что эти глупые бабы вам наговорили...

– О, вам же известно, каковы женщины, – с мягкой улыбкой сказал Джек. – Отложите ружье, Норман. Тогда мы сможем побеседовать как разумные люди...

– Это мой племянник, – Норман повысил голос. – Вы же не думаете, что я способен причинить ему какой-нибудь вред? Я просто собираюсь сдать его в полицию.

– Значит, полиция приехала?

– Ее кто-то вызвал. – Норман страдальчески поморщился. – Впрочем, я позвонил бы туда сам, но меня лишили этой возможности. Ты же видела, Эллен? Видела, как миссис Грапоу ударила меня?

– Видела. – Эллен боялась лишним словом окончательно вывести его из равновесия.

Лунный свет опять озарил лицо Нормана, за мгновение до того затененное густой листвой. Он улыбался, и в его улыбке было что-то болезненное.

– Понимаете, Кэмпбелл, мальчишка опасен. Я долго не хотел соглашаться с этой мыслью, но после минувшей ночи... вы знаете, что он напал на девушку? Как же вы отваживаетесь доверять ему свою племянницу? Или вам не рассказали об этом?

– В первый раз слышу, – ответил Джек. – Ужасно.

– Вы же знаете, какая она – Эллен. – В голосе Нормана зазвучала отвратительная доверительность. – Конечно, очень славная и вообще очаровательная женщина. Но она совершенно не понимает этого парня. Если бы у меня не было ружья, он бы сбежал. Возможно, прихватив Пенни в качестве заложницы. Я не могу этого допустить.

– Вижу, к чему вы клоните, – кивнул Джек. Пенни одарила его взглядом, полным недоверчивого презрения. Эллен не видела лица Тима, но чувствовала, как напрягся каждый мускул (она касалась его плечом), и понимала, о чем он думает в эту минуту. После того, как всю жизнь он натыкался на стену ненависти и подозрений, ему наконец удалось встретить взрослых, которые, казалось, ему поверили. А теперь и они вели себя, как остальные, и были готовы на предательство. Эллен не удивилась бы, если в он, схватив Пенни, бросился бежать. Ей хотелось успокоить и Тима, и дочь: Джек не верил ни единому слову Нормана – он только пытался заговорить ему зубы. Но не могла же она объяснить все это вслух!

– О черт, – проворчал Тим знакомым тоном. – Это пустая трата времени. Отпусти, Пенни, я пойду со стариной Норми, если это заставит его заткнуться.

Он шагнул вперед, и Эллен повисла у него на руке. На другой уже висела Пенни, истошно вопя при этом. Эллен услышала, как Джек тихонько выругался и тоже двинулся вперед. И в этот момент Норман выстрелил.

На несколько секунд Эллен ослепла и оглохла. Когда же она приобрела способность воспринимать происходящее, то увидела, что Джек лежит на земле.

Прежде чем она успела шевельнуться, он приподнялся и сел.

– Проклятье! – произнес он с пронзительной отчетливостью. – Премного благодарен, ребята.

Норман спрятался за поваленный ствол – за этой баррикадой он был недосягаем.

– Это вышло случайно, – забормотал он. – Я не привык обращаться с этой штуковиной. Не вынуждайте меня совершить еще какую-нибудь глупость, Кэмпбелл. Если я пораню кого-нибудь, это будет на вашей совести. Вашей и Тима. Я никому не хочу причинять вреда...

Джек встал на ноги. Теперь он закрывал Тима собственным телом. Когда юноша осознал это, то рванулся вперед, но Джек грубо толкнул его себе за спину.

– Послушай, приятель, – обратился он к Норману. – Ты на волосок от камеры смертников. Мне надоело играть с тобой в эти игры. Отдай ружье.

На какое-то мгновение Эллен показалось, что властный тон возымеет действие и фокус удастся. Но Норман зашел слишком далеко, чтобы уступить так просто.

– Нет! – выкрикнул он. – Не выйдет! Вы все сумасшедшие, но я вас избавлю от этого чудовища, даже против вашей воли. Иди сюда, Тим, или я буду стрелять. Считаю до пяти, а потом открываю огонь, и мне все равно, кто попадет под пулю.

И тут Эллен ее увидела. Должно быть, блуждающий лунный луч случайно коснулся белого меха, и тот засиял серебром. Это длилось все лишь миг, но его оказалось достаточно, чтобы Эллен разглядела все в поразительно четких подробностях. Кошка сидела на ветке, прямо у Нормана над головой. Она была пушистой, но изящной на усатой мордочке выделялся нежно-розовый треугольник носа, а глаза горели рубиновым огнем, как миниатюрные фонарики.

Она прыгнула и вцепилась Норману в волосы. Он завопил. Эллен никогда не подозревала, что из человеческого горла можно извлечь такие крики. Дробовик выпал у Нормана из рук. Медленно пятясь, Норман царапал ногтями лицо, которое вдруг чудовищно преобразилось, наполовину прикрытое комком вздыбленной шерсти и вызывающее в памяти жуткие фантазии Уэллса.

Джек нырнул за ствол и тут же поднялся на ноги, держа дробовик. А из темноты все еще доносились мучительные стоны, но скоро они смолкли.