Глава одиннадцатая. Клуб Дуэлянтов

Воскресным утром Гарри проснулся и обнаружил, что вся палата залита ярким зимним солнцем, а его рука снова полна костей, хоть и абсолютно неподвижна. Он резко сел и бросил взгляд на кровать Колина, но она была закрыта высокой ширмой. Увидев, что Гарри проснулся, мадам Помфрей моментально принесла ему поднос с завтраком, а затем принялась сгибать и разминать его руку.

«Всё в порядке, – заключила она, пока Гарри уминал овсяную кашу с помощью левой руки. – Когда покончишь с завтраком, можешь идти». Гарри оделся так быстро, как только мог, и поспешил в гриффиндорскую башню. Ему не терпелось рассказать Рону и Эрмионе о Колине и Добби. Но ни Рона, ни Эрмионы на месте не оказалось. Гарри пошёл их разыскивать, чувствуя себя слегка обиженным – их, похоже, совсем не интересовало, выросли у него новые кости или нет. Проходя мимо библиотеки, Гарри наткнулся на Перси Висли. Перси находился в гораздо более приветливом расположении духа, чем при их прошлой встрече.

«О, привет, Гарри, – сказал он. – Прекрасно полетал вчера, просто отлично. Благодаря тебе Гриффиндор теперь лидирует в кубке Колледжей, ты заработал 50 очков!»

«Ты случайно не видел Рона или Эрмиону?» – спросил Гарри.

«Нет, не видел, – ответил Перси, и его улыбка начала угасать. – Надеюсь, Рон не забрался снова в девчоночий туалет?» Гарри выдавил из себя смешок и, посмотрев вслед удалявшемуся Перси, направился прямиком в обитель Мрачной Миртл. Он не смог бы объяснить, почему Рон и Эрмиона должны быть именно там. Но, убедившись, что ни Филча, ни префектов поблизости нет, Гарри открыл дверь и услышал доносившиеся из закрытой кабинки голоса Рона и Эрмионы.

«Это я», – сказал он, прикрывая за собой дверь. Последовал скрип, всплеск, шушуканье, и Гарри увидел прищуренный глаз Эрмионы, рассматривающий его в замочную скважину.

«Гарри, – сказала она, – ты нас так напугал. Давай заходи, как твоя рука?»

«Нормально», – ответил Гарри, проскальзывая внутрь. На унитаз был взгромождён старый котелок, и лёгкое потрескивание под ним подсказало Гарри, что ребята разожгли огонь. Эрмиона была мастером по части переносного негаснущего огня.

«Мы бы пришли тебя навестить, но решили начать изготовление многосущного зелья, – объяснял Рон, пока Гарри не без труда закрывал за собой дверь. – Мы решили, что это самое безопасное место». Гарри начал было рассказывать им о Колине, но Эрмиона прервала его.

«Мы всё уже знаем. Мы слышали, как утром профессор Мак-Гонагалл рассказывала об этом профессору Флитвику. Потому мы и решили поскорее заняться делом».

«Чем быстрее мы вытянем из Малфоя признание, тем лучше, – прорычал Рон. – Знаешь, что я думаю? Он был так зол после игры в квиддитч, что отыгрался на Колине».

«Есть ещё кое-что, что я хотел бы вам рассказать, – сказал Гарри, наблюдая, как Эрмиона кидает в зелье пучки птичьего горца. – Сегодня ночью меня навестил Добби». Рон и Эрмиона в изумлении посмотрели на него. Гарри рассказал им всё, о чём говорил и не говорил ему Добби. Эрмиона и Рон слушали, открыв рты.

«Потайная Комната уже открывалась раньше?» – спросила Эрмиона.

«Это всё проясняет, – торжествующе произнёс Рон. – Люций Малфой – вот кто открывал Комнату, когда ещё учился в Хогвартсе. А теперь он рассказал, как это сделать, своему дорогому сыночку Драко. Всё сходится. Жаль, что Добби не сказал тебе, что за чудовище находится там внутри. Интересно, как это никто не смог его обнаружить, когда оно шаталось по школе».

«А вдруг оно может становиться невидимым? – сказала Эрмиона, вываливая пиявок на дно котелка. – Или, может, оно способно превращаться в какую-то одежду или во что-нибудь ещё… Я читала о зомби-хамелеонах».

«Ты слишком много читаешь, Эрмиона», – сказал Рон, высыпая мёртвых кружевниц сверху на пиявок. Он встряхнул пустую сумку и посмотрел на Гарри.

«Так значит, это Добби помешал нам сесть на поезд и сломал тебе руку, – он покачал головой. – Знаешь, Гарри, если он не прекратит спасать тебе жизнь, то попросту убьёт тебя». Новость о том, что на Колина Криви совершено нападение, и он лежит теперь неподвижный в больничном крыле, в понедельник утром распространилась по школе. Воздух так и кишел всевозможными слухами и подозрениями. Первогодки теперь передвигались по замку плотными группками, чтобы в случае нападения было не так страшно.

Джинни Висли сидела рядом с Колином на уроках преобразования. Теперь она была просто не своя от ужаса, и у Гарри создалось впечатление, что Фред и Джордж как-то неправильно её подбадривают. Они по очереди надевали на головы колпаки или кастрюли и внезапно выскакивали перед Джинни из-за поворотов и статуй. Прекратили они это занятие только когда Перси, вконец разозлившись, пообещал им написать миссис Висли о том, из-за чего её Джинни по ночам снятся кошмары. Тем временем в школе развернулась оживленная торговля амулетами, талисманами и всякими другими предметами защиты. Невилл Лонгботтом купил себе большую луковицу, отпугивающую зло, остроконечный кристалл фиолетового цвета и сгнивший хвост тритона. И только потом узнал, что ему-то бояться нечего, он – чистокровный маг и вряд ли кто-то на него нападет.

«Филч стал первой жертвой, – объяснял Невилл. Его лицо при этом выражало неподдельный ужас. – Но ведь каждому известно, что я – почти сквиб».

Всю вторую неделю декабря профессор Мак-Гонагалл, как обычно, обходила школу, составляя список детей, остающихся на Рождество. Гарри, Рон и Эрмиона записались. До них дошли слухи, что и Малфой остаётся. Это показалось им очень подозрительным. Каникулы были идеальным временем для того, чтобы приготовить многосущное зелье и вытянуть из Малфоя признание. К сожалению, зелье было готово только наполовину. У них всё ещё не было рога двурога и кожи бумсланга. Единственным местом, где всё это можно было достать, была личная кладовая Снэйпа. Гарри был уверен, что лучше встретиться с легендарным чудовищем Слитерина, чем быть застигнутым Снэйпом при ограблении его кабинета.

«Что нам необходимо, – оживлённо сказала Эрмиона в четверг днём, перед приближавшимся сдвоенным уроком алхимии, – так это отвлечь внимание. Тогда один из нас сможет проскользнуть в кабинет Снэйпа и взять то, что нам нужно». Гарри и Рон нервно посмотрели на неё.

«Думаю, красть лучше мне, – продолжила Эрмиона тоном, не терпящим возражений.

– Если вы ещё раз влипнете в историю, вас наверняка исключат. А за мной никаких провинностей нет. Так что всё, что вам следует сделать, это задержать Снэйпа на пять минут… ну, или около того». Гарри слабо улыбнулся. Воистину, устраивать беспорядки на уроках Снэйпа было так же безопасно, как и тыкать в глаз спящего дракона.

Уроки алхимии проходили в одном из самых больших подземелий. В четверг урок шёл как обычно. Двадцать котелков булькали между деревянными партами. На партах стояли медные весы и банки с ингредиентами. Снэйп, окутанный паром, бродил среди парт, делая замечания по работе гриффиндорцев. А слитеринцы же тем временем довольно хихикали. Драко Малфой, являвшийся любимчиком Снэйпа, кидался рыбьими глазами в Рона и Гарри, а они молча варили зелье, понимая, что если ответят тем же, будут наказаны раньше, чем успеют сказать слово «нечестно». Раздувающее зелье, который готовил Гарри, уже грозило перелиться через край, но голова Гарри была занята более важными вещами. Он ждал сигнала от Эрмионы и не заметил, что Снэйп остановился возле его стола, принюхиваясь к булькающему раствору. Как только Снэйп перешёл к Невиллу, Эрмиона махнула Гарри рукой и кивнула.

Гарри нырнул под парту, спрятавшись за свой котелок, вынул из кармана петарду Флибустьера, позаимствованную у Фреда, и легонько дотронулся до неё своей волшебной палочкой. Петарда начала искриться и шипеть. Гарри знал, что у него есть лишь пара секунд. Он встал, прицелился и бросил петарду в воздух. Она попала прямо в цель – в котелок Гойла. Зелье Гойла взорвалось, накрыв собой весь класс. Дети завизжали, когда прямо на них плеснуло раздувающим зельем. Малфой получил шлепок в лицо, и нос его стал раздуваться, как воздушный шар. Гойл носился в разные стороны, прикрывая руками глаза размером с блюдце. Снэйп пытался восстановить порядок и выяснить, что же произошло. Среди всей этой суматохи Гарри успел заметить, как Эрмиона проскользнула в кабинет Снэйпа.

«Тихо! ТИ-ХО! – заорал Снэйп. – Все, на кого попало зелье – подойдите сюда для исцеляющего извлечения. Когда я выясню, кто это натворил…»

Гарри постарался не рассмеяться, увидев, как Малфой торопится к столу Снэйпа. Голова его склонялась вниз под тяжестью огромного носа, похожего на маленькую дыню. Почти полкласса сбежалось для исцеления: у некоторых руки превратились в подобие дубинок, другие не могли разговаривать из-за огромных раздувшихся губ. Гарри увидел, как Эрмиона проскользнула обратно в класс. Её передник заметно оттопыривался на животе. Когда каждый пострадавший проглотил по ложке лекарства, и все ужасные превращения исчезли, Снэйп подошёл к злосчастному котелку Гойла и выловил оттуда скукоженные обгоревшие остатки петарды. Воцарилась тишина.

«Если я когда-нибудь узнаю, чьих это рук дело… – прошипел Снэйп, – я сделаю всё возможное, чтобы этот человек был исключён». Гарри придал лицу озадаченное, как он надеялся, выражение. Снэйп смотрел прямо на него. И звонок, прозвучавший десятью минутами позже, был как нельзя кстати.

«Он знал, что это я, – сказал Гарри Рону и Эрмионе, когда они поспешно вернулись в туалет Мрачной Миртл. – Точно вам говорю». Эрмиона бросила новые ингредиенты в котелок и лихорадочно начала их перемешивать.

«Оно будет готово через две недели», – радостно сообщила она.

«Снэйп не сможет доказать, что это был ты, – уверил Рон Гарри. – Что он может предпринять?»

«Зная Снэйпа – что-нибудь мерзкое», – предположил Гарри, наблюдая за булькающим зельем.

Неделей позже, проходя через вестибюль, Рон, Гарри и Эрмиона заметили толпу школьников, которые собрались возле доски объявлений. Их взгляд привлёк маленький кусочек пергамента, только что вывешенный на доску. Шэймус Финниган и Дин Томас подозвали ребят.

«Открывается Клуб Дуэлянтов! – сказал Шэймус. – Первое собрание – сегодня вечером. Я бы не отказался получить несколько уроков дуэльного мастерства. Это было бы кстати».

«Ты что, думаешь, что чудовище Слитерина может вызвать тебя на дуэль?» – спросил Рон. Но и он прочёл объявление с большим интересом.

«Это может быть полезно, – сказал он Гарри и Эрмионе, когда они отправились на ужин. – Пойдём?» Гарри и Эрмиона с радостью согласились, так что в восемь часов вечера вся компания поспешила в Большой зал. Длинные обеденные столы куда-то исчезли, зато появился огромный золотой помост, залитый светом множества свечей. Покрытие помоста было выполнено из чёрного бархата.

«Интересно, кто будет нам преподавать? – спросила Эрмиона, когда они присоединились к гомонящей толпе. – Кто-то рассказывал мне, что Флитвик в молодости был чемпионом по дуэлям, так что, возможно, это будет он».

«Только бы не…» – начал Гарри, но договорить не успел. На помост взошёл

Гилдерой Локхарт, неотразимый в своей мантии сливового цвета. За ним следовал не кто иной, как Снэйп, одетый, как обычно, в чёрное. Локхарт поднял руку, добиваясь тишины, и прокричал:

«Встаньте полукругом! Всем меня видно? Всем меня слышно? Прекрасно!

«Профессор Дамблдор разрешил мне основать этот небольшой клуб Дуэлянтов для того, чтобы все вы умели защитить себя так, как бесчисленное множество раз сумел я. Более детально вы можете ознакомиться с этими событиями в моей автобиографии. Позвольте мне представить моего помощника, профессора Снэйпа, – сказал Локхарт, расплываясь в широкой улыбке. – Он сказал мне, что знает о дуэлях совсем немного, но согласился помочь в маленькой демонстрации, которую я хочу вам показать, прежде чем мы начнём. Я хочу вас успокоить, с вашим преподавателем алхимии ничего не случится. Даже если я проткну его насквозь, не стоит беспокоиться».

«Не правда ли, будет чудесно, если они прикончат друг друга?» – шепнул Рон в самое ухо Гарри. Верхняя губа Снэйпа подёргивалась. Гарри было интересно, почему Локхарт до сих пор улыбается. Если бы Снэйп так посмотрел на него, Гарри давно уже бежал бы со всех ног в противоположном направлении. Локхарт и Снэйп повернулись друг к другу и поклонились. По крайней мере, Локхарт поклонился, затейливо изгибая руки, тогда как Снэйп просто дёрнул головой. Затем они подняли перед собой свои волшебные палочки, наподобие мечей.

«Как видите, мы держим наши палочки в общепринятой боевой позиции, – сообщил Локхарт притихшей толпе. – На счет три мы произнесём первое заклинание. Ни один из нас, конечно, не будет убивать другого».

«Я бы этого не сказал», – прошептал Гарри, видя, как Снэйп скрежещет зубами.

«Один, два, три…» Мгновенно оба направили палочки друг на друга. Снэйп крикнул:

«Разоружармус!». Сверкнула ослепительная вспышка ярко-красного цвета, и Локхарта сбило с ног. Он пролетел до самого конца помоста, врезался в стену и растянулся на полу. Малфой и кое-кто из слитеринцев заулыбались. Эрмиона привстала на цыпочки.

«Как ты думаешь, с ним всё в порядке?» – выдавила она.

«Какая разница?» – сказали одновременно Гарри и Рон. Локхарт медленно поднимался на ноги. Его шляпа валялась на полу, а волнистые волосы встали дыбом.

«Ну что ж, ваша взяла, – сказал Локхарт, возвращаясь на свое место. – Как вы поняли, это было разоружающее заклинание. Я потерял свою волшебную палочку… а, спасибо, мисс Браун, – да, это была отличная идея – показать им это заклинание, но, профессор Снэйп, если вы не возражаете, по моему мнению, это было слишком уж обыденно. Если бы я захотел остановить вас, это было бы совсем нетрудно, но, в любом случае, им было полезно увидеть…»

Казалось, Снэйп сейчас его убьёт. Возможно, и Локхарт заметил это, потому что быстро сказал:

«Достаточно показательных выступлений! Сейчас я подойду к вам и разобью всех по парам. Профессор Снэйп, не могли бы вы помочь мне…»

Они пробирались сквозь толпу, отбирая партнёров для занятий. Локхарт поставил Невилла с Джастином Финч-Флечли. А Снэйп уже добрался до Гарри и Рона.

«Что ж, пора разделить эту команду мечты, – усмехнулся он. – Висли, ты будешь партнером Финнигана. Поттер…» Гарри автоматически пододвинулся к Эрмионе.

«Нет, я так не думаю, – сказал Снэйп, холодно улыбаясь. – Мистер Малфой, подойдите сюда. Посмотрим, как вы справитесь со знаменитым Поттером. А вы, мисс Грангер, встаньте в пару с мисс Балстроуд. Малфой, напыжившись, подошёл к Гарри. На его лице сияла самодовольная ухмылка. За ним последовала одна из слитеринских девочек. Она напомнила Гарри картинку из „Выходных с Ведьмами“. Она была квадратной и огромной, а её здоровенная нижняя челюсть по бульдожьи выдавалась вперёд. Эрмиона слабо улыбнулась ей, но она не ответила на улыбку.

«Встаньте лицом к своему партнёру! – крикнул Локхарт, возвращаясь на помост. – Теперь поклон!» Гарри и Малфой слегка склонили головы, не отрывая глаз друг от друга.

«Привести палочки в готовность! – прокричал Локхарт, – когда я сосчитаю до трёх, произнесите заклинание, чтобы обезоружить партнера. Только обезоружить, нам не нужны несчастные случаи! Один, два, три…» Гарри высоко поднял свою волшебную палочку, но Малфой начал уже на счёте «два». Его заклинание ударило Гарри так сильно, словно его двинули по голове кастрюлей. В голове у Гарри помутилось, но, не теряя времени даром, он направил палочку на Малфоя и произнёс:

«Смеразбери!» Столб серебристого света ударил Малфою в живот. Тот согнулся пополам и завизжал.

«Я сказал – только обезоружить!» – обеспокоено прокричал Локхарт через головы дерущейся толпы, когда Малфой упал на колени. Гарри сразил его заклинанием щекотки, и тот едва мог пошевелиться от смеха. Гарри отступил, полагая, что нападать на соперника, лежащего на полу, нечестно. Но это было ошибкой. Переведя дыхание, Малфой направил на Гарри палочку и произнес:

«Таранталлегро!». В ту же секунду ноги Гарри перестали повиноваться ему и начали двигаться в непонятном танце, наподобие квикстепа.

«Прекратить! Стоп!» – заорал Локхарт, но Снэйп опередил его.

«Заклихватем!» – крикнул он, и ноги Гарри прекратили свой безумный танец, Малфой перестал смеяться, и оба смогли, наконец, прийти в себя. Клубы зеленоватого дыма окутывали помост. Невилл и Джастин лежали на полу, тяжело дыша. Рон поддерживал мертвенно-бледного Шэймуса, извиняясь за то, что натворила его сломанная волшебная палочка. А Эрмиона и Миллисент Балстроуд всё ещё сражались. Миллисент таскала Эрмиону за волосы, Эрмиона кричала от боли. Их палочки, забытые, валялись на полу. Гарри шагнул вперед и оттолкнул Миллисент. Это было сложновато – она была в несколько раз тяжелее его.

«Дорогие мои, – сказал Локхарт, пробираясь сквозь толпу в поисках других пострадавших после дуэли. – Вставай, Макмиллан… Осторожно, мисс Фоусетт… Надави посильней, Бут, и кровотечение прекратится».

«Наверное, лучше научить вас блокировать заклинания атаки», – сказал Локхарт, останавливаясь посреди зала. Он взглянул на Снэйпа, чьи чёрные глаза блестели, и быстро отвёл взгляд.

«Мне нужна пара добровольцев. Лонгботтом и Финч-Флечли, как насчет вас…»

«Плохая идея, профессор Локхарт, – сказал Снэйп, скользя вокруг наподобие злобной летучей мыши. – Лонгботтом опустошит всё вокруг даже самым безобидным заклинанием. Мы будем отсылать то, что останется от Финч-Флечли, в больничное крыло в коробке от спичек». Розовое лицо Невилла ещё больше порозовело.

«Как насчёт Малфоя и Поттера?» – произнёс Снэйп и криво ухмыльнулся.

«Прекрасная идея!» – воскликнул Локхарт, вытаскивая Гарри и Малфоя на середину зала. Толпа расступилась, освобождая им место.

«А теперь, Гарри, – сказал Локхарт, – когда Драко направит на тебя свою волшебную палочку, делай вот так. Он поднял свою собственную палочку, закрутил её какими-то сложными пируэтами и неожиданно уронил. Снэйп злорадно наблюдал, как Локхарт торопливо поднимает палочку и говорит:

«Ой-ёй-ёй, моя палочка слишком разыгралась». Снэйп подвинулся ближе к Малфою, наклонился и прошептал что-то ему на ухо. Малфой усмехнулся. Гарри нервно посмотрел на Локхарта и сказал:

«Профессор, не могли бы вы показать эту защиту ещё раз?»

«Испугался?» – прошептал Малфой так, чтобы Локхарт не смог его услышать.

«Увидим», – ответил Гарри сквозь сжатые зубы. Локхарт подбадривающе потрепал Гарри по плечу.

«Просто сделай то же, что сделал я, Гарри».

«Что, уронить волшебную палочку?» Но Локхарт его не слушал.

«Три, два, один – поехали!» – крикнул он. Малфой быстро поднял свою палочку и крикнул:

«Змеезыдия!» На кончике его палочки возникло пламя. Гарри в оцепенении наблюдал, как из пламени появилась огромная чёрная змея, с грохотом свалилась на пол между ними и поднялась, готовясь напасть. Толпа завизжала и отступила назад.

«Не двигайся, Поттер, – лениво произнёс Снэйп, явно наслаждаясь видом оцепеневшего Гарри. – Я избавлю тебя от этого…»

«Позвольте мне!» – закричал Локхарт. Он направил на змею свою палочку, раздался громкий звон, и змея, вместо того, чтобы исчезнуть, поднялась на десять футов в воздух, и затем со смачным чмоканьем шлёпнулась на пол. Видимо, полёт разозлил её, потому что она быстро поднялась и двинулась в сторону Финч-Флечли, собираясь напасть. Потом Гарри не был уверен в том, что же заставило его поступить именно так. Он сделал это не раздумывая. Он осознал, что бежит прямо к змее, и кричит:

«Оставь его в покое!» И внезапно – непонятно почему – змея утратила интерес к Джастину, изогнулась, как толстый чёрный садовый шланг и уставилась на Гарри. Гарри почувствовал, как страх покидает его. Он знал наверняка, что теперь змея не нападёт ни на кого. Откуда это ему стало известно, он не смог бы объяснить. Он посмотрел на Джастина, надеясь увидеть удивление, радость или даже благодарность в его глазах, но увидел лишь злобу и страх.

«В какие игры ты тут играешь?» – крикнул Джастин и, прежде чем Гарри смог ответить, пулей вылетел из зала. Снэйп выступил вперёд, взмахнул палочкой, и змея исчезла в маленьком облаке чёрного дыма. Снэйп тоже смотрел на Гарри с очень неожиданным выражением – это был пронизывающий изучающий взгляд. Он не понравился Гарри. Зловещий шёпот разносился по залу. Затем кто-то потянул Гарри за мантию:

«Пойдём, – раздался возле уха голос Рона. – Ну же, пошли». Рон потащил его из зала, Эрмиона спешила за ними. Когда они проходили по залу, люди сторонились, давая дорогу, словно боялись прикоснуться к ним. Гарри не понимал, что происходит, и ни Рон, ни Эрмиона ничего не объясняли ему, пока они не пришли в пустую гостиную Гриффиндора. Там Рон усадил Гарри в кресло и сказал:

«Ты – Заклинатель. Почему ты ничего не сказал нам?»

«Я – кто?» – спросил Гарри.

«Заклинатель! Ты можешь разговаривать со змеями!»

«Я знаю, – сказал Гарри. – То есть я хочу сказать, это происходит со мной уже второй раз в жизни. Когда-то я натравил удава на своего кузена Дадли. Это было в зоопарке. В общем, это длинная история. Он пожаловался мне, что никогда не видел Бразилию, а я сказал ему, что он может быть свободен. Но тогда я ещё не знал, что я волшебник».

«Удав сказал тебе, что никогда не видел Бразилию?» – восторженно произнёс Рон.

«Ну и что? – сказал Гарри. – Я уверен, что многие люди здесь могут сделать то же самое».

«Нет, не могут, – ответил Рон. – Это очень редкий дар. Это плохо, Гарри».

«Что – плохо? – спросил Гарри, чувствуя, что начинает злиться. – Да что с вами со всеми? Послушайте, если бы я не сказал этой змее отстать от Джастина…»

«А-а, так вот что ты ей приказал?»

«А ты что имеешь в виду? Ты же там был. Ты мог слышать меня…»

«Я только слышал, как ты говорил на языке Заклинателей, – сказал Рон, – на языке змей. Ты мог говорить что угодно. Джастин подумал, что ты его разыгрываешь или что-то делаешь со змеёй… Это выглядело ужасно…» Гарри вытаращился на него.

«Я разговаривал на другом языке?! Но я не понимаю, как я могу говорить на языке и не знать, что я на нём разговариваю?» Рон покачал головой. Оба они, и Рон, и Эрмиона, выглядели так, словно кто-то умер. Гарри не мог понять, что такого ужасного произошло.

«Не могли бы вы объяснить мне, что страшного в том, что я остановил огромную злую змею, которая собиралась откусить Джастину голову? – спросил он. – Какое имеет значение, как я это сделал, если Джастин был спасен и не присоединился к Безголовому Охотничьему Клубу?»

«Имеет значение, – наконец промолвила Эрмиона охрипшим голосом. – Потому что Салазар Слитерин был знаменит именно своей способностью разговаривать со змеями. Вот почему символом Слитерина является змея». Гарри разинул рот.

«Точно, – сказал Рон. – И теперь вся школа будет думать, что ты его пра-пра-пра-пра-правнук или что-то в этом роде».

«Но это же не так», – с ужасом, которого он сам не смог бы объяснить, произнес Гарри.

«Теперь это будет очень трудно доказать, – сказала Эрмиона. – Он жил тысячу лет тому назад. И, судя по тому, что мы знаем, ты вполне можешь быть его родственником».

Этой ночью Гарри долго не мог заснуть. Через открытые занавески он наблюдал, как снег падает на землю, и размышлял… Может ли он быть потомком Салазара Слитерина? В конце концов, он ничего не знает о семье своего отца. Десли запрещали ему задавать вопросы о его родственниках-магах. Шепотом Гарри постарался сказать что-нибудь на языке Заклинателей. Но слова не вспоминались. Наверное, надо столкнуться лицом к лицу со змеёй, чтобы заговорить.

«Но я же в Гриффиндоре, – думал Гарри, – Сортировочная Шляпа не поместила бы меня сюда, если бы во мне текла кровь Слитерина…»

«Да, – сказал противный тоненький голосок в его голове, – но Сортировочная Шляпа хотела направить тебя в Слитерин, разве ты не помнишь?» Гарри повернулся на другой бок. Завтра он увидится с Джастином и объяснит ему, что не хотел натравить змею, а наоборот, отзывал её.

«Уж это-то, – думал Гарри, комкая подушку, – каждому дураку должно быть понятно».

Однако на следующее утро снег, который не переставая валил всю ночь, засыпал всё вокруг, и урок травоведения был отменён. Профессор Росток захотела утеплить мандрагору. Это была сложная операция, которую она не могла доверить никому. Очень важно было поскорее вырастить мандрагору, чтобы вылечить Миссис Норрис и Колина Криви. Гарри вслух переживал из-за истории со змеёй, греясь у камина в гостиной Гриффиндора, а Рон и Эрмиона убивали свободное время, играя в волшебные шахматы.

«Ради всего святого, Гарри, – раздражённо сказала Эрмиона, когда один из слонов Рона сбросил с доски её коня, – ну пойди и найди Джастина, раз уж это так важно для тебя». Гарри поднялся, вылез через дыру портрета и отправился на поиски Джастина. В замке было темнее, чем обычно бывает днем, потому что окна укрыл толстый слой снега. Дрожа от холода, Гарри прошёл мимо классов, где проходили занятия, прислушиваясь к тому, что происходит внутри. Профессор Мак-Гонагалл ругала кого-то, кто, судя по крикам, превратил одноклассника в барсука. Преодолевая желание заглянуть внутрь, Гарри прошел мимо. Ему пришло в голову, что Джастин, скорее всего, использует свое свободное время, чтобы немного поработать, и Гарри направился в библиотеку. Группа учеников из Хаффлпаффа, у которых должно было быть травоведение, сидели в дальнем конце библиотеки, но занимались вовсе не учебой. Между длинными книжными полками Гарри мог видеть их близко склонённые головы. Казалось, они вели какой-то секретный разговор. Гарри не удалось рассмотреть, есть ли там Джастин. Он направился к ним и подошёл уже довольно близко, когда его ушей достиг обрывок разговора, и он остановился. Ребята не могли видеть Гарри, стоявшего в секции Невидимости.

«Ну, во всяком случае, – говорил крепкий мальчик, – я подсказал Джастину спрятаться в нашей спальне. Я имею в виду, что если Поттер наметил его следующей жертвой, то лучше ему какое-то время не высовывать носа. Конечно, Джастин ждал чего-то в этом роде с тех пор, как проболтался Поттеру, что он из семьи магглов. Он рассказал даже, что его хотели направить в Итон. Мне кажется, это не та информация, которую нужно сообщать Наследнику Слитерина, верно?»

«А ты уверен, что это Поттер, Эрни?» – спросила девочка с двумя светлыми хвостиками.

«Ханна! – сказал крепкий мальчик, – он Заклинатель. Каждому известно, что это отличительная черта Темных Магов. Ты когда-нибудь слышала, чтобы достойный человек разговаривал со змеями? Самого Слитерина называли Змеиный Язык». Кое-где раздался сдавленный шёпот, и Эрни продолжал:

«Помните, что было написано на стене?

«Берегитесь, враги Наследника!» У Поттера были какие-то разногласия с Филчем. Как мы знаем, кошка Филча превратилась в камень. Потом этот первогодок, Криви. Он раздражал Поттера во время матча по квиддитчу, помните, всё лез фотографировать, когда тот лежал в грязи? После этого на Криви напали».

«Но он всегда казался таким милым, – неуверенно сказала Ханна, – и это ведь он заставил исчезнуть Сами-Знаете-Кого. Может ли он быть таким плохим?» Эрни понизил голос, хаффлпаффцы теснее сдвинули головы, и Гарри придвинулся ближе, чтобы расслышать слова Эрни.

«Никто не знает, почему он выжил после нападения Сами-Знаете-Кого. Я хочу сказать, он был младенцем, когда это случилось. Он должен был разлететься на кусочки. Только самый могущественный Темный Маг может справиться с таким серьезным заклинанием, – он понизил голос почти до шёпота и сказал. – Вот, наверное, почему Сами-Знаете-Кто хотел убить его в первую очередь. Не желал, чтобы другой Тёмный Лорд занял его место. Интересно, какие ещё силы скрываются в Поттере?» Гарри больше не мог этого вынести. Громко прочистив горло, он шагнул из своего укрытия за книжными полками. Если бы он не был так разозлён, он заметил бы забавную вещь: при виде его все хаффлпаффцы замерли, словно окаменели, а лицо Эрни сразу побледнело.

«Привет, – сказал Гарри. – Я ищу Джастина Финч-Флечли».

Самые худшие опасения хаффлпаффцев подтвердились. Все они в страхе посмотрели на Эрни.

«Что ты от него хочешь?» – спросил Эрни дрожащим голосом.

«Я хочу рассказать ему, что на самом деле произошло с этой змеей в Клубе Дуэлянтов», – сказал Гарри. Эрни облизнул свои белые губы и, глубоко вздохнув, сказал:

«Мы все были там. Мы видели, что произошло».

«Тогда вы заметили, наверное, что после разговора со мной змея отступила», – сказал Гарри.

«Всё, что я видел, – упрямо повторил Эрни, хотя его и трясло от страха, – это то, что ты разговаривал на языке Заклинателей. А потом направил на Джастина эту змею».

«Я не направлял её! – крикнул Гарри, и голос его задрожал от гнева. – Она даже не притронулась к нему!»

«Она просто чуть-чуть промахнулась, – сказал Эрни. – И, если тебе интересно, – добавил он поспешно, – ты можешь проверить моих родственников до девятого колена, все они были магами и колдуньями, так что…»

«Мне наплевать на твоих родственников, – твёрдо сказал Гарри. – Зачем мне нападать на магглорождённых?»

«Я слышал, что ты ненавидишь тех магглов, с которыми жил в детстве».

«Это невозможно – жить с Десли и не ненавидеть их. Я бы посмотрел на тебя…»

Он резко повернулся и вылетел из библиотеки, едва не сбив с ног мадам Пинс, тщательно вытиравшую обложку большой книги заклинаний. Гарри бежал по коридору, не замечая, что происходит вокруг, так он был расстроен. В результате чего он наскочил на что-то огромное и грохнулся на пол.

«О, привет, Хагрид», – сказал Гарри, посмотрев вверх. Лицо Хагрида скрывал запорошённый снегом шерстяной вязаный шлем. Но, вне всяких сомнений, это не мог быть никто иной. С его массивной руки, одетой в перчатку, свисал дохлый петух.

«Всё в порядке, Гарри? – спросил Хагрид, оттянув шлем, чтобы можно было говорить. – Ты почему не на занятиях?»

«Отменили, – ответил, поднимаясь, Гарри. – А ты что здесь делаешь?» Хагрид подкинул безжизненного петуха.

«Уже второй за последнее время, – объяснил он. – Это или лисы, или Кровососущее Пугало, и мне нужно разрешение директора, чтобы оградить курятник заклинанием». Он внимательнее присмотрелся к Гарри из-под припорошенных снегом бровей:

«Ты уверен, что с тобой всё в порядке? Ты выглядишь таким разгорячённым и обеспокоенным». Гарри не смог заставить себя повторить то, что говорил о нем Эрни и другие хаффлпаффцы.

«Да ничего, всё в порядке, – сказал он. – Я лучше пойду, Хагрид, следующим уроком у нас преобразование, и мне ещё нужно взять учебники». Он пошёл дальше, а его голову всё ещё занимали слова Эрни:

«Джастин ждал чего-то в этом роде с тех пор, как проболтался Поттеру, что он из семьи магглов…» Гарри поднялся по лестнице и свернул в тёмный коридор. Фонари были погашены сильными порывами ледяного ветра, проникавшего в коридор сквозь щель в окне. Гарри уже преодолел половину пути, как вдруг споткнулся обо что-то, лежащее на полу. Он обернулся посмотреть, на что же он налетел, и почувствовал, как желудок его резко подпрыгнул. На полу лежал Джастин Финч-Флечли, неподвижный и холодный, выражение потрясения застыло на его лице. Его глаза смотрели прямо в потолок. И это было ещё не всё. Рядом с ним в шести дюймах от пола витала фигура, и более странного зрелища Гарри видеть ещё не доводилось. Это был Почти Безголовый Ник. Он больше не был жемчужно-белым и прозрачным. Он был чёрного цвета, лежал неподвижно, наполовину обезглавленный, и в глазах его стоял тот же ужас, что и у Джастина. Тяжело дыша, Гарри поднялся на ноги. Сердце барабанной дробью стучало о рёбра. Он окинул взглядом пустынный коридор и увидел вереницу пауков, со всех ног убегавших от неподвижных тел. Единственным звуком, доносившимся сюда, были приглушённые голоса учителей из классов по обеим сторонам коридора.

Он мог бы убежать, и никто в мире не узнал бы, что он здесь был. Но он не мог просто оставить их здесь лежать… Он обязан позвать на помощь… Да разве поверит кто-нибудь, что он не имеет к этому отношения? Пока он так стоял, панически соображая, что же делать, дверь неподалеку с громким треском распахнулась. Из неё вылетел полтергейст Пивз.

«Ой, да это малыш Поттер! – закудахтал Пивз, пролетая мимо и сбивая Гарри набок очки. – А что это Поттер здесь делает? А почему это Поттер здесь прячется?» Внезапно Пивз замер в воздухе. Поглядев вниз, он увидел Почти Безголового Ника и Джастина. Он вильнул вправо, набрал полную грудь воздуха и, прежде чем Гарри смог остановить его, заорал:

«НАПАДЕНИЕ! НАПАДЕНИЕ! ЕЩЁ ОДНО НАПАДЕНИЕ! НИ СМЕРТНЫЙ, НИ ПРИЗРАК НЕ СПАСЛИСЬ! СПАСАЙТЕ СВОИ ЖИЗНИ! НАПАДЕНИЕ!» Хлоп-хлоп-хлоп – двери распахивалась одна за другой, из них высыпали люди. В течение нескольких длинных минут царила такая неразбериха, что Джастина чуть было не раздавили. Гарри обнаружил, что, пока учителя пытались всех успокоить, его оттеснили к стене. Прибежала профессор Мак-Гонагалл, а за ней – весь её класс. У одного из учеников волосы до сих пор были раскрашены в чёрно-белую полоску. Мак-Гонагалл взмахнула палочкой, раздался громкий звон, восстановивший тишину, и приказала всем возвращаться в классы. Когда сцена действия была почти пуста, на ней каким-то образом нарисовался Эрни.

«Пойман на месте преступления!» – побледнев, заорал он, театральным жестом указывая на Гарри.

«Довольно, Макмиллан», – жёстко сказала профессор Мак-Гонагалл. Пивз всё ещё парил вверху, нехорошо посмеиваясь. Он просто обожал всяческий беспорядок. Когда учителя склонились над Джастином и Почти Безголовым Ником, обследуя их, Пивз разразился песней.

«Эй ты, Гарик, ты очкарик, убиваешь всех подряд, И теперь они в больнице, словно статуи, лежат».

«Довольно, Пивз!» – рявкнула профессор Мак-Гонагалл, и Пивз быстренько удалился, предварительно показав Гарри язык. Профессор Флитвик и профессор Темнистра, преподаватель астрономии, отнесли Джастина наверх, в госпиталь. Но, похоже, никто понятия не имел, что делать с Почти Безголовым Ником. В конечном итоге профессор Мак-Гонагалл сотворила огромный вентилятор и передала его Эрни с подробными инструкциями, как перенести Ника по лестнице. Эрни вздул Ника наверх, как большой чёрный дирижабль. Профессор Мак-Гонагалл и Гарри остались в коридоре одни.

«За мной, Поттер», – сказала она.

«Профессор, – вымолвил наконец Гарри, – клянусь, я не…»

«Это не в моей компетенции, Поттер», – сказала профессор. В полной тишине они проследовали за угол и остановились возле огромной и жутко безобразной гаргулии.

«Лимонная долька», – сказала профессор Мак-Гонагалл. Это наверняка был пароль, потому что гаргулия внезапно ожила, отступила в сторону, а стена за её спиной разделилась надвое. Даже охваченный страхом от того, что ждёт его впереди, Гарри не смог сдержать возглас удивления. За стеной располагалась спиральная лестница, двигавшаяся наподобие эскалатора. Лишь только Гарри и профессор Мак-Гонагалл ступили на лестницу, стена позади них с шумом захлопнулась. Они поднимались кругами всё выше и выше, пока Гарри, которого немного укачало, наконец не увидел перед собой дубовую дверь. На двери висел медный молоток в форме грифона. Теперь он знал, куда его привели. Должно быть, это и был кабинет Дамблдора.