"Предательство" - читать интересную книгу автора (Макинтош Фиона)

Глава 10 Секрет короля

— О, старина!

Его величество Лорис, король Таллинора, в несколько шагов пересек просторную комнату.

— Мой король, — Меркуд низко поклонился.

— Хватит церемоний, Меркуд — оставь их для придворных приемов. Вспомни, где ты находишься. Я хочу, чтобы ты пил со мной вино и рассказывал о своих непристойных похождениях… — Лорис крепко обнял старика. — Нам с Найрией тебя так не хватало.

Меркуд был счастлив вернуться в Тал. Конечно, странствия — это замечательно. Но что может сравниться с уютом, который царит в его покоях в западной башне! Паж, проскользнув в комнату, принес вино, маринованные оливки и принялся ловко накрывать на стол, однако его волнение чувствовал каждый. Улучив момент, когда мальчик поднял голову, Лорис едва заметно подмигнул ему; тот поспешно поклонился — чуть ниже, чем обычно — и начал зажигать светильники. День был прохладный, все говорило о приближении осени. Еще немного — и во дворце начнут постоянно топить камины.

Меркуд пригубил из своего бокала. Великолепный «Кориэль» — виноград для него выращивают лишь в плодородных южных землях. Когда-то Меркуд служил лекарем у Оркайда, отца Лориса, а во Дворец прибыл лишь за несколько дней до того как дед Лориса, старый король Морт, испустил последний вздох. Никто не прожил столько, чтобы усомниться в искусстве лекаря, который обитает во дворце вот уже полтора столетия.

Что касается Оркайда, то он, приняв корону, во Дворце появлялся лишь ненадолго — его уделом были бесконечные военные походы. По большому счету, Меркуд заменил Лорису отца. Оркайд был настоящим воином — крепким, грубовато-добродушным. Лорис, в те годы хрупкий и впечатлительный, скорее напоминал мать — среднего роста, смуглолицый, с темными волосами и глубоко посаженными печальными глазами.

Король зевнул.

— Прости, Меркуд… Мой секретарь не знает, что такое жалость- нужно подписывать документы, читать бумаги, что-то утверждать, что-то решать… Где они, добрые старые времена, когда довольно было слова короля?

Меркуд знал, насколько король ненавидит всю эту бумажную возню. И еще он знал, что в Таллиноре никогда не было лучшего правителя, и ни один король не пользовался такой любовью, как Лорис. Потягивая вино, слушая, как Его величество сетует на издержки своего положения и время от времени кивая, Меркуд отметил, что на висках у Лориса прибавилось седины. Король не следовал моде и стриг волосы довольно коротко, но это было ему к лицу — как и бородка, которая очерчивала квадратный подбородок и которую тоже припорошило инеем.

— … А мой трон, от которого немеет задница? — Лорис встал и снова наполнил свой бокал. — Чем думал мой дед, когда велел соорудить это пыточное кресло?

Меркуд осознал, что со двора доносится звон клинков, вдохнул запах тающего свечного воска и вздохнул.

— Король Морт завоевал свое право на корону мечом. Он побеждал в сражении и устремлялся в другое, еще более жестокое. И ваш отец, должен заметить, тоже. Ему досталось королевство, залитое кровью. Тот, кто видел его на троне, должен был видеть могучего полководца на боевом скакуне. Вам было, что получить по праву рождения. Поэтому следует хотя бы сидеть на этом впечатляющем престоле так, как подобает королю.

— Ха!

Меркуду неизменно удавалось заставить Лориса почувствовать себя юным принцем, и короля это очень забавляло.

— Лучше расскажи мне о своих странствиях, Меркуд. Что творится в моем королевстве?

Внезапно из-за письменного стола появился огромный мохнатый пес. Он лениво потянулся, подошел к креслу королевского лекаря и уселся рядом.

— Не смей, Дрейк! — предупредил Меркуд. Однако пушистый великан, как всегда, не обратил на его протесты никакого внимания и слегка придавил теплым боком ноги лекаря, чего старик терпеть не мог.

— Ах ты, негодник! — король рассмеялся. — Теперь, Меркуд, он с места не сдвинется, и ты прекрасно об этом знаешь. Так что рассказывай.

Меркуд попытался пошевелить ногами, но безуспешно. Тогда он сделал глоток, чтобы хотя бы миг не думать ни о чем, кроме букета «Кориэля», и притворился, что разглядывает росписи на потолке, перебирая в памяти воспоминания.

— Ну… Есть кое-что достойное рассказа…

— Отлично, — король устроился поудобнее. — Начинай.

— Я встретил одного деревенского паренька и предложил ему стать моим учеником. Думаю, из него получится отличный лекарь. Он кажется…

— Что? — в восторге воскликнул король. — После стольких лет?

Меркуд сделал вид, что раздражен.

— Его зовут Торкин Гинт. На вид ему лет шестнадцать, он низкого происхождения, родом из деревни под названием Гладкий Луг. Ни один из мальчиков, которые ко мне приходили, не был столь смышленым и не обладал такой склонностью к искусству врачевания. Мне давно пора взять ученика, и я выбрал его.

— Я просто счастлив, старик! Подожди, когда Найрия услышит…

— Услышу что, любовь моя?

Мягкий, пряный аромат духов возвестил о появлении королевы. Ни Лорис, ни лекарь не слышали, как она вошла. Однако пес вскочил и через всю комнату бросился ей навстречу.

— О… здравствуй, Дрейк.

Найрия потрепала пса по большой голове. Мужчины встали и поклонились. Как забавно… Здесь находятся три существа мужского пола, которым дозволено к ней прикасаться: ее супруг, старик лекарь… и этот пес.

— Добрый вечер, господа.

Она открыто улыбнулась, и Меркуду показалось, что солнце заглянуло в комнату. Когда она появлялась, на душе у него всегда становилось тепло. Старик сделал шаг назад и снова поклонился.

— Как хорошо, что ты вернулся, Меркуд, — Найрия поудобнее перехватила маленький розовый букет, который держала в руках, и крепко пожала сухую, жилистую руку лекаря. Он знал, что ее слова значат только то, что значат.

— Я больше не мог прожить ни минуты без света ваших глаз, сударыня.

— Ах ты, старый сладкоречивый хитрец… — Найрия погрозила ему пальцем, поставила цветы на столик за спиной мужа и словно мимоходом коснулась его губ поцелуем.

Меркуд отметил, что она, как всегда, прекрасно выглядит. Простое, мягко приталенное бархатное платье позволяло видеть, что ее тело еще не утратило стройности, но дивные, некогда золотые волосы потускнели и были сколоты двумя полированными гребешками. В последнее время она редко их распускала.

Лорис просиял.

— Любовь моя, ты не представляешь, что за новости принес почтенный лекарь. Нет, не гадай. Он взял в обучение одного мальчика из Гладкого Луга.

— Ты шутишь!

Однако в ее серых глазах уже заплясали веселые искорки. Это правда. Сведения из первых рук, вернее, из первых уст. Я узнал об этом как раз перед тем, как ты вошла.

Найрия недоверчиво посмотрела на старика, и Меркуд возвел очи горе, изображая возмущение:

— О, сколько шума! Ну, мальчик. Ну, с определенными способностями к врачеванию. Странно, но с возрастом я не становлюсь моложе, если вы не заметили.

— И когда мы познакомимся с твоим новым учеником?

— Через пару дней.

— Великолепно. Хочешь, я отправлю горничную прибрать какую-нибудь комнату в западном крыле?

— Нет, моя госпожа. Я сам этим займусь. Но спасибо за заботу.

Лекарь и королева обменялись взглядами и улыбнулись. Королева знала: Меркуд терпеть не может, когда кто-то сует нос в западную башню. Там располагались его личные покои, комнаты, где он проводил свои опыты. Он не сомневался, что для Ее величества это не секрет. Найрия еще некоторое время смотрела на лекаря, загадочно улыбаясь, потом повернулась к королю.

— Мне пора, Лорис. Повариха собирается обсудить со мной праздничный стол на День Всех Богов, а я уже два раза говорила ей «потом». Я не хочу все на нее сваливать…

Король хотел было ответить ей, но чихнул. Потом еще раз. И еще.

— Найрия, ты же знаешь, что от цветов у меня в носу свербит, — проговорил он ворчливо, но ласково.

— Ну, так поставь их в другой части комнаты, — в тон ему отозвалась королева. — Неужели тебе это не надоело — сидишь, как в склепе, на стенах пара драных шпалер…

— Ты слышал это, Меркуд? — с шутливым негодованием воскликнул Лорис. — Это же надо! Драные… Да это лучшие илдагартские шпалеры!

Королева пропустила его замечание мимо ушей, подарила лекарю страдальческую улыбку и направилась к двери. Дрейк мягко ступал следом.

— Скоро увидимся, Меркуд. Ты не заглянешь в комнаты пажей? Двое мальчиков, кажется, сегодня приболели.

— Считайте, что я уже там, — лекарь снова поклонился.

— Сегодня мы ужинаем у меня в покоях, Лорис.

Ее улыбка не допускала двух толкований. Когда дверь за королевой закрылась, мужчины переглянулись и одновременно прочистили горло. Потом Лорис взял свой бокал и сделал большой глоток.

— Мне надо обсудить с тобой одну небольшую проблему. Ты ездил по деревням, занимался своими делами и, скорее всего, не знаешь, что случилось.

Меркуд вопросительно поднял брови.

— Тебя что-то беспокоит, Лорис?

— Это как камень на сердце, — отозвался король, почесав Дрейка за ушами. Пес зазорчал и перекатился на бок. Лекарь ждал, но Лорис больше не произнес ни слова. Странно.

— Рассказывай. Уверен, я смогу помочь.

Король отвел глаза и заговорил очень тихо, с осторожностью подбирая слова. Еще недавно он был весел, а теперь от веселья не осталось и следа.

— Меркуд, никто не станет спорить, что я всем сердцем люблю Найрию. У нас нет детей, и это моя боль, но моих чувств к ней это не меняет. Хотя… мы очень хотим наследника.

В голове лекаря предупреждающе звякнул колокольчик, но старик не спешил. Тишину нарушал лязг мечей и возгласы, которые долетали со двора. Лорис поставил на столик свой великолепный бокал и наконец-то посмотрел на Меркуда.

— Есть одна женщина… Думаю, сейчас она живет в Уиттене. В конце прошлой зимы мы с Кайрусом ездили туда на охоту, и с нами было еще несколько человек. В погребах замка стало совсем пусто. Ну, ты же меня знаешь — я никогда не откажусь поохотиться. Может, ты помнишь ту поездку? Когда Найрия… э-э-э… была не совсем здорова?

Меркуд кивнул и задержал дыхание.

— В последнюю ночь мы выбрали неудачное место для лагеря — нам повезло, что ночь выдалась теплой. Нас было шестеро, четверо напились так, что уснули прямо у костра, мы завернули их в одеяла и оставили лежать. Сначала Дрейк и остальные псы ее услышали, потом и мы с Кайрусом. И тут она вышла из леса, еле держась на ногах. Она так бежала, что вся запыхалась, а глаза у нее были круглыми от ужаса, и она даже не могла произнести ни слова.

Лекарь сплел пальцы в замок и сжал так сильно, что суставы побелели. Лорис снова отвел глаза и смотрел на пламя свечи, словно оно рисовало ему события той ночи.

— Она не знала, кто мы такие. И мы не стали ей рассказывать. Как я понял, какие-то бродяги выкрали ее с фермы в трех милях от нашего лагеря. И хотели над ней надругаться в этом она не сомневалась — но по дороге перепились, и только благодаря этому бедной девочке удалось сбежать. Окрестные леса ей были хорошо знакомы, поэтому она и побежала напрямик, через самую чащу.

Король допил вино и с отсутствующим видом смахнул несколько капель с бороды.

— Она была вся исцарапана, в синяках, но смелости ей оыло не занимать. Кайрус отдал ей свою одежду, а я нашел немного целебной мази. Девушка пришла в себя — насколько я помню, даже смогла съесть тарелку жаркого. Славная она была девушка. А отец у нее был настоящим зверем, он постоянно избивал ее и ни во что не ставил, — Лорис встал, подошел к окну и стал смотреть на воинов, которые упражнялись с мечами во дворе.

— У меня и в мыслях такого не было! — выпалил он, внезапно обернувшись. — Мы две недели ездили по лесам, ночевали где придется. Да, у меня был выбор… Мы устали и уже хотели поскорее вернуться в Тал. Я предложил девушке свой шатер, а сам лег снаружи. Она разбудила меня за несколько часов до рассвета и позвала внутрь… Клянусь, Меркуд, я решил, что ее снова что-то напугало. Я даже толком не проснулся. И вот, когда я вошел… она лежала под одеялом совершенно обнаженная. Она предлагала мне себя. Она просила у меня всего одну ночь любви — единственную в ее жизни, в которой не было ничего, кроме отчаяния. Она говорила, что отец не поверит ни одному ее слову и изобьет ее за то, что ее долго не было дома…

Лорис печально улыбнулся.

— Я предал Найрию ради часа плотских утех с совершенно незнакомой женщиной. Она даже не спросила, как меня зовут, и сама не представилась. И с тех пор я о ней даже не слышал… То есть до сих пор, — он достал из кармана грязный обрывок пергамента и протянул его Меркуду. — Такие записки висят по всей столице, по всем окрестным деревням чуть ли не на каждом столбе. Она заметила, что у меня столичный выговор — и теперь, полагаю, пытается меня разыскать.

— Ей это удалось,-ледяным тоном ответил Меркуд, дочитав записку, и фыркнул.

— Прошу тебя, хотя бы ты — единственный из всех людей, не осуждай меня. Я совершил ошибку, и о ней до сих пор знали только двое: та девушка и прайм-офицер, которому я доверяю больше, чем себе.

— А что случилось после того, как ты с ней переспал? Король, который стоял у окна вполоборота, нахмурился.

— На рассвете Кайрус съездил в Уиттен и договорился, чтобы ее взяли на работу на местном постоялом дворе, дали ей комнату. Еще он оставил ей немного денег. Мы надеялись, что она не признала в нас знатных людей — откровенно говоря, после двух недель в седле и король не похож на короля.

Меркуд с отвращением бросил пергамент на пол.

— А ваши лошади? Ты не думаешь, что женщина, которая выросла в деревне, хорошо разбирается в лошадях? Презрение переполняло его. Нет, Найрия никогда ничего не узнает.

— Ты не представляешь, сколько раз я думал и передумывал все это за сегодняшний день, лекарь. Она видела только лошадь Кайруса. Ты знаешь, как он догадлив: когда утром надо было ехать в Уиттен, он взял одну из упряжных лошадей. Я бы и рад все забыть, но эти записки…

Меркуд сдержал ярость, поднял пергамент и снова перечитал. Несколько незамысловатых фраз, которые мало на что проливают свет. И никаких прямых обвинений, так что можно было бы просто не обращать на это внимания. Кому дело до какой-то уиттенской шлюшки?

— Хорошо. Давай побыстрее закончим этот неприятный разговор. Итак, Кайрус увидел записки. Сложил дважды два, встревожился и сообщил тебе. Так?

Король кивнул и опустился на каменный подоконник.

— Скоро она родит? — Меркуд встал и прошелся по комнате.

— Не исключено, что уже родила.

— А кто может доказать, что ребенок от вас, мой король? Крестьянка забеременела… Она могла переспать с половиной деревни и не знать, кто отец. Во имя Света…

Лорис стукнул кулаком по столешнице. Кубок, который стоял на краю, перевернулся, упал на каменный пол и разлетелся вдребезги. Меркуд был поражен.

— Это мой ребенок, будь ты неладен!- рявкнул король. — Мой! Она… не такая. До меня у нее никого не было! Она досталась мне девственницей. Посчитай месяцы, посчитай дни, лекарь! Как ни крути, ребенок мой. Мой! Незаконнорожденный ребенок короля!

Кипя от злости, Меркуд подчеркнуто аккуратно поставил свой кубок на хрупкий столик, который чудом не пострадал.

Найрия не должна об этом узнать! — забыв о правилах приличия, Меркуд сунул записку прямо в лицо королю.- Никогда! Это убьет ее — понимаешь?

— Я еще не выжил из ума, старик!

— У нее больное сердце, Лорис! Она может не пережить такого потрясения!

— Я тебя слышу, Меркуд, — очень спокойно проговорил король.

— Хорошо, Лорис. Я этим займусь. Но сначала мне надо осмотреть больных во Дворце. Они тоже давно меня ждут, и им нужна моя помощь.

Меркуд одернул свою длинную рубаху и уже собрался уходить, когда король шагнул к нему и взял за руку.

— Спасибо, лекарь.

Старик оглянулся и увидел, что в глазах Лориса блестят слезы.

В каком-то смысле король был ему сыном. А отцу трудно винить сына за то, что тот поддался очарованию хорошенькой девушки. Лекарь кивнул, легко похлопал Лориса по плечу и вышел из комнаты.

Любопытный Дрейк проводил Меркуда до двери.

Меркуд сам не знал, что его толкнуло. Он потянулся к высокой женщине, которая стояла в дверях, и поцеловал в щеку. Кожа у нее была нежной, как у ребенка, и девушка тут же залилась краской от смущения.

— Заботься о нем как следует, — проговорил старик, поклонился и ушел.

Он прошел в трактир, сделал заказ за стойкой и сел в темный уголок, радуясь, что утром нет посетителей. Встреча с Марриэн удивила его. Он ожидал вероломства, коварства — а оказалось, что девушка вообще не преследовала никаких корыстных целей. Меркуду стало стыдно.

Недавно у нее родился мальчик, крепкий и здоровый. Марриэн очень любила сына. Она поднимет его даже при своем скудном заработке. И от отца ребенка ей ничего не надо — будь он хоть сам король. Она действительно не представляла, кто стал ее любовником в ту ночь. Марриэн заметила только, что оба незнакомца, к которым она прибилась, были очень добры и любезны. Бородач с коротко подстриженными волосами рассмешил ее, когда она меньше всего хотела смеяться. А второй — задумчивый, который обращался к нему с неизменным почтением — вызывал удивительное чувство безопасности. Все действительно вышло случайно хотя смешливый сразу полюбился ей. Просто ей стало страшно и одиноко. И еще Марриэн очень хотелось отблагодарить своих спасителей… Она печально улыбнулась и кивнула, когда Меркуд сказал, что плата была, по меньшей мере, щедрой.

«Так получилось. Что еще сказать? Я была рада отдать свою девственность человеку, у которого такой чудный голос, а глаза улыбаются. Лучше он, чем те бродяги. Там все должно было закончиться, потому что я ничего о нем не знала. Ни как его зовут, ни откуда он. И я не хотела, чтобы у него были неприятности…»

Слуга прервал размышления Меркуда, со стуком поставив перед ним кружку эля. Не удостоив ее внимания, лекарь снова вернулся к своим воспоминаниям.

Когда он спросил Марриэн, как она узнала, что встретила короля, девушка охотно рассказала.

— Видите ли, у меня было отложено немного денег… И друзья как-то посоветовали мне съездить в Тал, посмотреть игры в амфитеатре. Стало уже смеркаться, и тут люди зашептались… Прошел слух, будто первое действие приедут смотреть король с королевой. Все будто спали, а тут проснулись! Я столько слышала про то, какие они красивые — король Лорис и королева Найрия.

Марриэн объяснила, что чуть не потеряла сознание, когда появилась венценосная чета. Она мгновенно узнала короля, хотя сидела далеко от их ложи.

— У меня зазвенело в ушах, и я думала, что из меня вылетят те чудесные лакомства, которыми я угощалась. Я ничего не видела — только доброго, прекрасного человека, который спас меня и успокаивал, когда я была напугана… и без которого я бы так и жила с отцом, и мучилась до самой смерти… и у меня не было бы сыночка — а теперь он уже во мне ворочался…

Все, кто был в амфитеатре, хлопали в ладоши, приветствовали короля с королевой, а те выглядели такими счастливыми — улыбались, махали своим подданным, а люди еще больше радовались и кричали. А потом Марриэн услышала, как ее соседи говорят: такая славная пара, а деток у них нет. А кое-кто говорил совсем неприличные вещи: мол, король не может сделать королеве ребенка.

— И поэтому ты решила сообщить ему, что это не так, — тихо сказал Меркуд.

Глаза девушки расширились, и она снова принялась уверять лекаря, что ей от короля ничего не нужно.

— Я только думала, как бы сделать так, чтобы он узнал… ну, что у него есть ребеночек, И чтобы при этом с ним не встречаться. Я же не хочу жизнь ему портить… И ничего у меня больше не придумалось, — грустно призналась она. — А получается, что я его только напугала. А у меня только в мыслях и было, чтобы он понял, что я это про него написала.

— Ты думала, он сможет оставить такое без внимания? — недоверчиво спросил Меркуд, и Марриэн кивнула, явно расстроенная. Она не рассчитывала, что причинит Лорису столько беспокойства.

— И что ты теперь собираешься делать? — спросил Меркуд. Перед глазами у него уже возник длинный список ее требований.

Однако девушка его удивила.

Она шмыгнула носом, приняла у старика большой красный носовой платок и высморкалась, прикрыв от смущения глаза. А потом посмотрела Меркуду прямо в глаза.

— Ничего такого, сударь. Буду воспитывать сына, научу его любить короля… и королеву. Его величество никогда больше от нас не услышит, и мы всегда будем верны Таллинору.

Меркуд помнил, как блестели ее глубоко посаженные светло-карие глаза, когда она говорила это. Она отказалась взять у него деньги. Она никогда еще не жила так хорошо, как сейчас, она всем довольна, может одеть и прокормить и себя, и сына, когда он подрастет. Так чего ей еще надо?

Ее искренность поразила лекаря. И тут его осенило. Вот как можно решить эту задачу! Ведь Лорис захочет, чтобы ребенок получал от него хотя бы деньги…

— Почему бы тебе не поработать у меня?

И лекарь объяснил, что нанимает на работу женщин, которые живут в окрестностях столицы. Они собирают травы, которые нужны ему для лечения больных.

— Пара ловких молодых рук мне не помешает. Ты сама можешь решать, когда уходить из дома и когда возвращаться, а мальчика будешь брать с собой.

Как у нее загорелись глаза! Меркуд улыбнулся, вспомнив, как Марриэн вскочила и от души обняла его. Меркуд настоял, чтобы она перебралась в небольшой домик в окрестностях Уиттена. Девушка стала возражать, но лекарь был настойчив. Сын короля, даже незаконнорожденный, не должен расти в иных условиях.

— Обещаю, что о нашем уговоре никто не узнает, — сказал старик, крепко сжав ей руку. — Даже Его величество.

Конечно, Марриэн была в диком восторге. Старый лекарь взял с нее обещание: если мальчику когда-нибудь что-то понадобится, она обратится к нему — но только к нему, Меркуду.

Перед самым отъездом он крепко обнял ребенка, нынешнего наследника престола. Потом вспомнил о королеве Найрии, которую искренне любил, и сердце у него сжалось. Королева была готова пожертвовать жизнью, чтобы родить ребенка любимому супругу, но до сих пор не забеременела. Это было ее болью. И как она ни скрывала, Меркуд каждый день читал эту боль в ее взгляде.

Дверь громко хлопнула, и Меркуд вернулся к реальности… Недостаточно быстро, чтобы понять, что выкрикнул взбудораженный мальчишка, который влетел в трактир.

— Что случилось? — окликнул он служанку, которая несла на кухню посуду.

— Во дворце шум, сударь. Приехал всадник, привез дурные вести.

— Эй, трактирщик! — Меркуд поспешно встал из-за стола и почти подбежал к стойке. — Что сказал мальчик?

Хозяин трактира передернул плечами. Он был явно взволнован, хотя и пытался это скрыть.

— Не знаю, почтенный. Паренек только что вернулся из столицы- он ездит туда с поручениями,- и говорит, что весь Тал бурлит. Новости какие-то неприятные, но кто привез, что случилось- непонятно,- он покачал головой и прищелкнул языком.

Пусть мне немедленно приведут коня, — Меркуд бросил на стойку несколько медяков. — Вороной жеребец, стоит в деревенской конюшне… Поторопитесь! Владелец гостиницы кликнул одного из мальчишек, которые оолтались у дверей и, слово в слово повторив за Меркудом бросил ему монетку, упрятав остальные в карман. Лекарю недолго пришлось мерить шагами двор перед входом в трактир. Послышался стук копыт, и Меркуд, хмуро оглянувшись, увидел конюха средних лет, который легким галопом подъехал на его Стигиане.

— Отличный жеребец, сударь! — конюх был настроен поболтать и не придал значения мрачному взгляду старика. Ничего не ответив, Меркуд принял повод, сунул конюху деньги, потом вскочил в седло и поскакал к Талу.

— Значит, вы торопитесь, сударь! Заезжайте еще, будем рады! — крикнул ему вслед конюх. Он был… как бы это сказать… слегка туповат.

Час спустя, весь взмокший от быстрой скачки, Меркуд влетел в ворота замка.

Здесь царил хаос. Вокруг носились люди, тут же спешно седлали коней воины. Оглянувшись в сторону дворцового крыла, где находились королевские покои, Меркуд увидел у окна Найрию. Лекарь приветствовал ее, вскинув руку, королева помахала в ответ. Но в этот миг во дворе появился Каллум — паж, который, как выяснил Меркуд, прислуживал королю. Мальчик выглядел чрезвычайно встревоженным.

— Что тут стряслось? — спросил лекарь.

Тот уже собирался ответить, по тут к ним подбежал конюший, и Меркуд жестом прервал мальчика.

— Коня хорошо разотри, — сказал лекарь, передавая повод. — И не давай ему сразу много воды. Я гнал его от самого Уиттена, пусть остынет.

Словно подтверждая его слова, жеребец фыркнул. Конюший кивнул, взял его под уздцы и повел прочь.

— Прости, Каллум… — Меркуд вздохнул — А теперь я тебя слушаю.

— Час назад во дворец прискакал всадник и сообщил, что прайм-офицер Кайрус исчез, когда его отряд стоял лагерем у Бревиса. Остальные должны вернуться сегодня.

Кратко и по сути, с удовольствием отметил старик.

— Во имя Света… Есть еще новости?

— Нет. Во всяком случае, я больше ничего не слышал, почтенный. А сейчас мне нужно бежать к королю. У него для меня срочные поручения.

Похоже, парнишку не на шутку потрясла эта новость.

— Отлично. Я с тобой.

Однако прежде, чем лекарь достиг кабинета короля, он увидел в коридоре Найрию.

— Полагаю, ты уже слышал новость?

Как всегда, королева выглядела невозмутимой. Как всегда, она была великолепна в голубом. И, как всегда, у Меркуда дрогнуло сердце, когда она положила руку ему на плечо.

— Только про исчезновение Кайруса, Ваше величество. Больше ничего.

Он накрыл ее изящную ладонь своей и почувствовал знакомое желание, которое всегда давало о себе знать в ее присутствии.

— Идем вместе,- королева подхватила старика под руку. — Каллум, сообщи королю, что Меркуд нашелся.

— Так вы меня искали? — удивленно спросил лекарь.

— Ты же знаешь: Лорис любит, чтобы ты находится рядом. А куда ты ездил, таинственный старик? — Найрия улыбнулась. Она знала, как смутит его этот вопрос.

— Ничего особенного, Ваше величество. Просто надо было… м-м-м… нанять девушек для сбора трав в Уиттене.

«Если бы ты только знала, что это за девушка», — виновато подумал он.

— О, нанимал… теперь это так называется?

Ее величество рассмеялась и прикрыла рот ладонью, но ее глаза блестели. Намек, содержащийся в его словах, был слишком прозрачным.

Она была единственной, кто мог вывести Меркуда из равновесия. Единственной… Признание уже было готово сорваться с губ, но лекарь прикусил язык. Сначала думать потом говорить.

— Не смейся надо мной, Найрия. Ты же знаешь: тебе нет равных.

«Одна твоя улыбка — и сердце у меня бьется чаще»

— Тогда тебе будет проще, Облегчающий Страдания. Потому что сегодня Лорису потребуется твоя светлая голова.

Она отпустила его руку и прошло в кабинет короля. Каллум услужливо придержал дверь.