"Отщепенцы Перна" - читать интересную книгу автора (Маккефри Энн)

Глава 8

Когда всадники перевезли лемосских патрульных обратно в лагерь, Джейд забрал положенную плату и рекомендательное письмо от Сваки, сложил свои вещи и уехал. Сваки попробовал отговорить юношу – путь ему предстоял длинный, а этой зимой даже теплые долины Лемоса были завалены снегом. Увидев, что все попытки тщетны, командир патрульных отпустил Джейда и даже обещал отвезти его записку Крендену, зимовавшему со своим караваном в холде Дальние Слезы. Когда Джейд прощался с лордом Асгенаром, тот с сомнением покачал головой – ему не хотелось терять столь смелого и неглупого помощника.

Пешара результаты рейда сильно разочаровали. Дашик, самый опасный после Теллы член банды, был послан ею куда-то и, к своему счастью, избежал облавы. Телле же удалось ускользнуть – вместе с Гироном и Райдисом. Эти четверо были умными и жестокими людьми, способными организовать новую шайку из бездомного люда. Срублены ветви, заявил Пешар телгарскому и лемосскому лордам, но ствол и корни остались. Художника также удивляла необъяснимая пропажа портрета Райдиса из подброшенного им свитка с рисунками. Он сделал новые наброски, чтобы Асгенар и Ларад могли распространить их в восточных землях.

Несмотря на то, что все бандиты, кроме главарей, были захвачены, Пешар пребывал в мрачном настроении. Ему не хотелось опять иметь дело с этими людьми; живописца тянуло в Нерат, в теплый Нерат, окруженный цветущими садами. Он слышал, что его любимица Анамо, дочь лорда Винсета, вышла замуж и обзавелась детьми. Пешар рисовал бы ее ребятишек с гораздо большим удовольствием, чем налетчиков Теллы.

Ларад назначил Эддика, весьма трудолюбивого человека и отличного скотовода, управляющим Высокогорного холда. Большинство пленников с радостью признали его власть; перспектива снова остаться без дома и без защиты ужасала их гораздо больше, чем упорный труд на благо своего холда. Все они боялись появления Дашика, и Ларад оставил в Высокогорном несколько верных людей, наказав им следить за окрестностями. Любому, кто увидит бандита, была обещана награда; и двойная – тому, кто сумеет его захватить.

Джейд испытывал сложные чувства. С одной стороны, он хотя бы частично смог отомстить Телле за гибель Армальда и разорение каравана Лилкамп. С другой… Да, если бы честным с самим собой, следовало признать, что облава не увенчалась полным успехом. Главари ускользнули, и среди них – Райдис. При мысли об этом Джейд испытывал отчасти душевное облегчение.

Он всегда восхищался своим дядей, человеком отважным и сильным, великим мастером клинка. Его бегство из Киммиджа до слез расстроило юного Джейда; он не мог понять, как Райдис мог бросить семью в столь бедственном положении. Но отец сказал, что Райдис был прав, когда отправился на поиски более подходящего занятия, чем подневольный труд под бдительным оком холдера. Его гордая душа не вынесла бы унижений – и, кто знает, в Киммидже могла пролиться кровь. Зато самому Джейду и работы, и унижений досталось немало. Парнишке десяти Оборотов от роду некуда было идти; к тому же, он никогда не бросил бы больную мать.

Но сейчас ему стукнуло уже двадцать три. Он стал взрослым мужчиной и мог покинуть свой зазимовавший в гостеприимном холде клан, чтобы выполнить долг чести. Джейд не собирался специально разыскивать странную девушку, слышавшую драконов, которая послужила невольной причиной бед, постигнувших караван Лилкампов. Но он не исключал, что их пути пересекутся. Ему нужна была Телла, а Телла жаждала завладеть Араминой. Девушка с таким редким талантом оказалась бы ценным приобретением для Повелительницы Бездомных; ее присутствие в лагере было гарантией безопасности. Правда, Телла могла преследовать ее и по другой причине – из мести. Обдумывая подобную возможность, Джейд начал понимать, что злоба, мстительность и жестокость телгарской ведьмы превосходили все мыслимые пределы. Только это могло объяснить кровавый налет на караван Лилкампов, не суливший никакой выгоды. А чем кончилась облава в Высокогорном холде? Она спустила лавину на атакующих – и на своих людей тоже, ни мало не заботясь о том, выживут ли они или погибнут.

Вероятно, Арамину забрали в Вейр Бенден. Но можно ли считать, что она находится там в безопасности, если Телла все еще на свободе?

После разгрома ее холда она была вынуждена уйти без припасов и снаряжения. Джейд не сомневался, что сейчас Телла перережет глотку любому за пару монет и мешок зерна, но все восточные холды предупреждены, а зимняя дорога в Вейр Бенден была долгой и трудной. Проще всего направиться туда, где можно без большого риска раздобыть все необходимое. И он догадывался, где это место. Пещеры Айгена! Там, среди толп бездомных легко затеряться… Там у Теллы есть тайники, и там она сможет навербовать новую шайку. Поэтому Джейд погнал своего Кессо через горы прямо в айгенские пределы, торопясь добраться туда раньше своей предполагаемой добычи.

К своему огорчению он узнал, что «глаз и ушей» этого скопища бродяг уже нет в живых. Безногого моряка Брейра как-то утром нашли со свернутой шеей на пороге его каморки. Теперь каждый воздавал ему хвалу одним уголком рта, в то время как другой вещал о том, каким обманщиком, лгуном и вымогателем был старый калека. Джейд, однако, решил тут задержаться – несмотря на смерть Брейра, пещеры оставались хорошим местом для наблюдения.

Весь подземный лабиринт гудел слухами и сплетнями о разгроме логовища Теллы. Здесь хватало людей, готовых пересказывать эту историю с такими фантастическими подробностями, что Джейд, очевидец и участник событий, не знал, смеяться ему или плакать. Существовало множество мнений как относительно числа захваченных бандитов, так и о постигшем их наказании. Говорили, что лорд Ларад сослал всех в шахты – вполне разумное предположение, если учесть, что кузнечная мастерская Телгара постоянно нуждалась в железе и других металлах. Кое-кто полагал, что пленников сослали на южный материк, и такой исход дела даже вызывал у многих зависть. Джейд слушал внимательно. Может, Телла решила сама сбежать на юг и сейчас плывет где-то по бурному морю, чтобы скрыться в дебрях огромного нового континента? Нет, вряд ли… Скорее она попытается захватить или убить девушку, послужившую причиной ее несчастий.

Как полагал молодой торговец, Телла со своими приспешниками не сможет быстро пересечь горы. Днем над горными долинами и скалами постоянно патрулировали всадники, а двигаться ночью в тех местах не рискнул бы даже сумасшедший. Беглецы могли идти только в сумерках – вечером или рано утром. Значит, он наверняка их обогнал.

У какого-то бродяги Джейд приобрел за серебряную марку карту территории, простиравшейся между Лемосом, Битрой и Бенденом. Хотя на сгибах истертого пергамента оказалось нелегко что-нибудь разобрать, на карте были отмечены все холды и пещеры вдоль трактов и тропинок – большие и маленькие, сухие и затопляемые во время весеннего половодья. Он все еще оставался в айгенском лабиринте и продолжал слушать разговоры у вечерних костров, когда кувшин-другой кислого вина развязывал языки.

Видимо, Доуэл со своей семьей долго прожил здесь, так как знали его хорошо и вспоминали добром. Убогим местным обитателям льстило, что их Арамина попала в Вейр Бенден, где на Площадке Рождений зрело золотое яйцо; они не сомневались, что только ей удастся запечатлеть молодую королеву. Поговаривали и о том, что Доуэл, Барла и двое их младших детей благополучно вернулись в Руат, восстановив с помощью лорда Джексома свой наследственный холд. Барла была принята в Руате как близкая родственница и обласкана молодым владетелем. Итак, казалось бы, семью столяра отделяли от Теллы полмира и сильная рука руатанского лорда, а его старшая дочь жила в безопасности в Вейре Бенден под защитой сотен драконов. Джейд, однако, чувствовал беспокойство. Мог ли считать себя в безопасности человек, вызвавший гнев этой неистовой женщины? Бесспорно, он не встречал никого с более злым и опасным нравом. Ведьма, настоящая ведьма! А ведь ему, торговцу, довелось повидать немало людей на дорогах Перна… Он забыл многих; но Теллу позабыть не удавалось. Ее, как злобного зверя, надо было посадить в яму, под решетку, и держать там, пока не истлеют ее кости!

Наконец, с картой за пазухой и скудными припасами в седельной сумке, Джейд выехал в горы. Ждать больше не имело смысла; если Телла не появилась в Айгене до сих пор, значит, она или отправилась в порт Керуна, или решила пробираться в Бенден.

Путешествие по зимним горным дорогам было утомительным, однако Джейд часто не мог заснуть по ночам. Он снова и снова видел дорогу над обрывистым берегом реки, груды скользящих вниз камней, опрокидывающиеся повозки, снесенных вниз, к воде скакунов с переломанными ногами… Память раз за разом прокручивала перед его мысленным взором все перипетии схватки с бандой Теллы – окровавленная рука, торчавшая из-под груды щебня; распростертое на земле тело Армальда; Темма, словно приколотая копьем к борту фургона; трупы налетчиков; израненный Назер; Боргальд, рыдающий над своими мертвыми тяжеловозами… Чтобы избавиться от этих видений, Джейд вскакивал и долго ходил под ясными чистыми звездами, представляя, как он сбрасывает телгарскую ведьму в яму, задвигает решетку и с наслаждением слушает ее мольбы о пощаде.

В Керуне Джейд встретил торговца, давнего приятеля отца, который предложил свести его с Увором, мастером скотоводов. Тот перевозил на судне четырех норовистых жеребцов и сделал остановку в керунском порту, чтобы животные передохнули.

– Заодно он предоставил отдых своему желудку, – ухмыляясь, сказал Джейду торговец, – но потерял тут своего ученика – парень сломал ногу. Увору нужен помощник, а ты, Джейд, всегда умел обходиться со скакунами. Думаю, несколько лишних монет тебе не помешают. Договорившись о встрече вечером, Джейд поставил Кессо в конюшню и отправился исследовать холд. Он никогда не был так далеко на юге, и прогулка сулила ему массу новых впечатлений. В порту, куда Джейд отправился первым делом, он с интересом осмотрел причалы, корабли и огромные лебедки, с помощью которых поднимали грузы. Но еще больший интерес вызывали рассказы моряков и, внимательно прислушиваясь к ним, молодой торговец ждал какого-нибудь упоминания о Телле. Иногда он осторожно расспрашивал людей о всаднике, потерявшем дракона, или показывал портрет Райдиса. Однако здесь никто не слышал ни о предводительнице телгарской банды, ни о ее спутниках.

Попутно Джейд узнал последние новости о Бенден Вейре. Там состоялась Запечатление, и счастливой избранницей молодой Винреты стала Адрея, взятая всадниками из мелкого нератского холда. Нератцы очень гордились выпавшей ей удачей, утверждая, что она была очень привлекательной, хотя и несколько своевольной девушкой.

Когда Джейд вернулся к торговцу, Увор уже ждал его. Был он худощавым мужчиной с приятным лицом, и говорил больше о жеребцах и кобылах, чем о своей семье, оставшейся в далеком Кроме. Джейд быстро нашел с ним общий язык, условившись, что будет ходить за жеребцами пять – шесть дней, пока помощник Увора не встанет на ноги. Мастер скотоводов оказался бывалым человеком и многому научил его, преподав, в частности, полезные уроки выживания в бесплодных и субтропических землях. Он знал, как найти воду в пустыне, какие растения и насекомые могут пополнить стол путника, и где лучше разбивать лагерь в бескрайней керунской степи.

Именно здесь, в холде скотоводов, Джейд впервые стал свидетелем весьма интенсивного, но нелегального обмена между севером и югом. В конюшне Керуна стояли две упряжки отличных тяжеловозов и четыре породистых жеребца, которых должны были доставить Торику в Южный холд, как только стихнут зимние штормы. В гавани их уже поджидал корабль, специально оборудованный для перевозки таких ценных животных. Джейд несколько раз разглядывал то судно, то скакунов, невольно вспоминая слова Теммы о том, что торговцы должны искать новые пути.

Да, путь на юг был, безусловно, новым. И любой, кто пожелает встать на него, надолго исчез бы в просторах огромного континента. Джейд все чаще думал о Райдисе – пожалуй, юг стал бы для него лучшим выходом. Ничья рука не дотянется туда – ни Теллы, ни северных лордов. Правда, на юге был Торик, и говорили о нем разное. Но Торик, похоже, ценил толковых людей.

Однажды вечером к столу, за которым ужинал Джейд, подошел Увор с местным мастером скотоводов, Бриаретом.

– Я сказал Бриарету, что ты толковый и надежный парень, и понимаешь толк в скакунах, – без долгих предисловий заявил Увор с видом человека, готового оказать любезность ближнему. – У него есть превосходная кобыла, которую надо доставить в Бенден холд. Я знаю, что ты направляешься туда и мог бы хорошо позаботиться о ней. Согласен? Бриарет, невысокий пожилой мужчина с проницательными глазами, молча рассматривал Джейда. Наконец, он улыбнулся, и юноша понял, что прошел проверку.

– Наверно, у молодого человека есть рекомендации, – сказал он чуть дребезжащим голосом.

Порывшись за пазухой, Джейд выудил письмо Сваки и протянул мастеру скотоводов. Он спокойно заканчивал ужин, пока Бриарет разбирался в каракулях командира лемосского патруля. Видимо, письмо произвело впечатление; свернув свиток, Бриарет пожал ему руку и начал перечислять условия сделки.

– Ты будешь присматривать за кобылой, кормить ее и беречь во время Падений. Отправишься в путь вместе с гуртовщиками, которые гонят скот в Бейхед. Они знают все пещеры по дороге, так что каких-либо опасностей не предвидится – ни из-за Нитей, ни из-за налетчиков. О них мы давно уже не слышали, но все же путешествовать в большой компании надежнее. Получишь сейчас серебряную марку, запасы еды и зерна на все время перехода, и две марки в Бендене, если кобыла доберется туда в добром здравии.

Джейд кивнул, поблагодарив мастера. Итак, у него будет пища, немного денег и спутники. Чего еще желать страннику?

На этот раз Пьемур, загнав Торика в угол, твердо решил не отступать. Он заставит владетеля Южного выполнить, наконец, свое обещание – отпустить его в свободный поиск на бескрайние берега континента. Пьемур даже вооружился письмами от мастера Робинтона и Ф'лара, не без оснований полагая, что просьба Бендена для Торика равносильна приказу.

– Ты знаешь, сколько дней я просидел над картами Южного, – он кивнул в сторону огромного листа, украшавшего стену кабинета. – Я собрал все данные, что приносили твои разведчики, перепроверил их и стер ноги до колен, бегая по лесам и болотам. Но это только начало. Ты ведь понимаешь, мой лорд…

– Не называй меня так! – вспыхнул Торик. Его глаза сверкнули таким гневом, что Пьемур испугался, не переиграл ли он.

– Ну, это же пустая формальность, – заметил юный арфист примирительным тоном. – Я полагаю, вожди Бендена вскоре предстанут перед Конклавом с ходатайством по этому поводу. Ты – такой же владетель холда, такой же лорд, как и все остальные. – Однако, – он поднял руку, многозначительно поглядев на Торика, – следует выяснить, чем же ты, собственно говоря, владеешь.

Торик бросил взгляд на большую карту, что висела на стене. Ее центральная часть пестрела множеством подробностей – результатом изысканий Шарры, Хэмиана и Пьемура, но по краям простиралась белая кайма. Неведомые земли… Огромные, необъятные… Но сколь велики они не были, Торик не собирался делить их с сыновьями северных лордов. Он сам имел детей – совсем недавно Рамала родила близнецов. К тому же, оставались еще семьи сестер и братьев. Пьемур подозревал, что Торик питает большие надежды и на отпрысков Шарры – если только найдет когда-нибудь человека, достойного его прекрасной сестры. Планы Пьемура на сей счет, кажется, терпели полный крах. Он знал, что нравится Шарре, что ей приятно поболтать с ним, но дальше дело не двигалось. То ли она боялась разрушить их дружбу, то ли испытывала к Пьемуру лишь платонические чувства; возможно, она боялась навлечь на него гнев Торика.

Может быть, думал Пьемур, если он расширит границы владений Торика, тот расширит и меру своей признательности? До каких пределов? Будут ли эти пределы включать в себя Шарру? Ладно, решил арфист, пока не потребуешь – не узнаешь.

Во всяком случае, Пьемур твердо придерживался одного правила – о всех его открытиях в первую очередь узнавал мастер Робинтон. Несомненно, от него эти сведения поступали Лессе и Ф'лару, и Пьемур не мог ставить под удар добрые отношения между Главным мастером арфистов и Бенденом. Вожди всадников, как он полагал, хотели распространить власть Вейра на добрую часть южного материка; оставалось надеяться, что земли хватит на всех. Неужели Торик всерьез думает, что ему отдадут весь континент? Это было по крайней мере смешно! Кто-нибудь – например, старый Санатер, – мог бы напомнить владетелю Южного о судьбе Фэкса, самозванного повелителя семи холдов. Пока он, Пьемур, способен таскать ноги по этой земле, он будет трудиться ради всех – и холда, и Вейра, и Цеха. Но, конечно, в первую очередь – ради мастера Робинтона и предводителей Бендена. Они имеют больше заслуг перед Перном, чем когда-либо наберется у Торика.

Прервав свои размышления, молодой арфист поднял глаза на Торика – тот все еще изучал карту.

– Ты ничего не узнаешь, Торик, пока я не схожу туда и не посмотрю, – Пьемур коснулся пальцами белой полосы к востоку от Южного. – Мы отправимся втроем – только Дуралей, Фарли и я. Пора выяснить, на какой земле мы живем.

Дурное настроение Торика постепенно улеглось.

– Ладно, можешь идти, – проворчал он. – Но запомни – мне нужны точные карты и подробные записи – обо всем, что ты увидишь на побережье. Мне нужны сведения о почвах, глубине рек, гаванях, фруктовых деревьях, о строевом лесе и животных…

– Не слишком ли много ты ждешь от одной пары ног? – саркастически прервал холдера Пьемур, хотя в тайне сердце его млело от восторга. – Ладно, я сделаю все это! Завтра Гарм отплывает к Островной реке и подбросит нас с Дуралеем. Нет смысла тащиться пешком по уже известным местам.

Итак, Гарм переправил исследовательский отряд Пьемура к реке, где арфист переночевал в гостеприимном маленьком холде рыбаков. Они нашли там древние развалины, раскопали самое большое строение, поправили крышу и очистили широкие террасы. Воздух свободно вливался в большие окна, под высокими потолками гулял легкий ветерок, и в доме всегда сохранялась прохлада. Рыбак оказался кузнецом Торика, и Пьемуру пришлось выслушать из его уст полное жизнеописание великого человека, который, достигнув вершин власти и благосостояния, не забыл о своих родственниках. Рыбаку то и дело вторила жена, расточая похвалы хозяину Южного, который сделал их счастливейшими из людей.

Пьемур тоже почувствовал себя счастливейшим из людей, когда выволок Дуралея из лодки, в которой рыбак перевез их через Островную реку. Через полчаса он уже прокладывал дорогу через кустарник, пробиваясь к берегу, на который не ступала нога человека. Он был бодр и весел, как файр во время брачных игр, хотя солнце немилосердно пекло его голую спину, а пот катился по спине, ягодицам и икрам прямо к толстым льняным носкам, которые связала для него Шарра.

Джейд неплохо ладил с гуртовщиками, хотя Кессо уже пару раз на спор обошел их лучших скакунов, пополнив кошелек хозяина. Ему хотелось испытать и кобылу Фэнси, которая выглядела просто великолепно. Однако он дал слово доставить ее в Бенден холд в целости и сохранности, поэтому не собирался рисковать. Не хватало только, чтобы она растянула сухожилие!

Когда они добрались до реки Керун, Джейд даже расстроился – отсюда ему предстояло отправиться на север, а гуртовщикам – на восток, к Бейхеду. Теперь, однако, он мог двигаться гораздо быстрее, так как не приходилось приноравливаться к неторопливому шагу перегоняемого в Бейхед стада. Через день он достиг развилки водных потоков, где в полноводный Большой Бенден впадала небольшая река; вверх по ее течению и стоял Бенден холд. По подвесному мосту он переправился через речку, замотав предварительно морду Фэнси своим шарфом, чтобы не пугать кобылку видом бурных вод, стремительно уносившихся на запад под хлипкими досками настила. Кессо, привычный ко всему, перешел по мосту без страха.

По берегу Малого Бендена тянулась превосходная дорога, и Джейд пустил жеребца галопом. Фэнси не отставала, следуя за ним шаг в шаг; она мчалась мощным неутомимым аллюром. Джейд довольно кивнул головой. Кобылку специально тренировали для бега на большие дистанции, его же беспородный Кессо был самородком, и все же оба скакуна шли вровень. Он подумал, что Фэнси предназначена для кого-то из семьи лорда Рейда. Жена у лорда Бендена была немолодой, так что кобылка, скорее всего, станет подарком для дочери или любимой воспитанницы. Джейд от души надеялся, что неизвестная ему девушка будет хорошей хозяйкой для Фэнси.

На второй день, к вечеру, погода начала портиться. Наконец, разразился проливной дождь с сильным ветром, и Джейд поспешил укрыться в ближайшем холде. Он предъявил записку от мастера Бриарета, и подозрительный хозяин согласился предоставить ему кров и пишу. Его жена оказалась особой весьма романтической. Узнав, что Джейд перегоняет в Бенден породистого скакуна, она стала делиться с ним предположениями о возможном адресате подарка, перебирая всех высокородных бенденских девиц. Джейд сбежал на следующее утро, ограничившись чашкой кла, хотя хозяйка настаивала на каше. Но он уже знал по именам всех дочерей, воспитанниц и любовниц лорда Рейда, так что мог перечислить их без запинки даже на смертном одре.

Дорога, что шла вдоль речного берега, вскоре превратилась в широкий тракт с великолепным покрытием. Согласно старой карте Джейда, где-то здесь был путь в Вейр, и вскоре он пересек другую дорогу, столь же превосходную, которая тянулась с юга на север. Итак, ему предстояло доставить Фэнси в холд Бенден, а затем он мог вернуться и поехать в Бенден Вейр на поиски Арамины.

В полдень он остановился передохнуть и поесть, а заодно – вычистить обоих скакунов, чтобы они выглядели наилучшим образом. Покончив с этим делом, Джейд отправился дальше. До холда оставалось не больше часа хорошей езды, и он уже видел его монументальные ворота, множество окон в облицованном камнем фасаде и южную часть широкого двора. Справа, на другом берегу реки, Джейд различил россыпь маленьких домиков пастухов и скотоводов; слева высились бенденские горы, а за ними, строго на север, лежал Бенден Вейр.

Неожиданно из глубокого ущелья на дорогу выехала группа молодых всадников. Окружив путника, одни начали восторженно обсуждать стати его скакунов, другие в весьма энергичной манере потребовали от Джейда объяснений.

– Меня зовут Джейд Лилкамп, – сказал юноша, – и я должен доставить эту кобылу мастеру скотоводов в холде Бенден. Причем – в самом добром здравии, – добавил он, заметив, что Фэнси начала испуганно коситься глазом на обступивших ее парней.

– Джессеп, Поль, отойдите, вы пугаете ее, – сказала одна из трех девушек, которые, очевидно, выехали с молодыми людьми на прогулку. Джейд бросил на нее благодарный взгляд, и вдруг почувствовал, что не может отвести глаз.

Нельзя сказать, чтобы эта юная девушка, почти девочка, превосходила красотой своих спутниц. У нее были черные волосы, заплетенные в толстую косу, прихваченную голубой лентой; овальное личико, изящный нос, чуть пухлые губы и твердый подбородок. Черты ее выдавали сильный характер, хотя в них не было и намека на грубость или резкость. Джейд не мог сказать, какого цвета у нее глаза, но брови были черными, вразлет, а ресницы – длинными и густыми. В голосе девушки ему послышалась затаенная печаль.

– Джессеп, Поль, отойдите же, – повторила она – И мы тоже, Андре и Форрис. Она ведь не выставлена на ярмарке… И лучше, если лорд Рейд увидит ее чистой и спокойной, а не вспотевшей от страха.

Слова эти не были приказом, но парни подчинились, освободив дорогу для Джейда. Похоже, эта черноволосая красавица отлично владела ситуацией. Молодой торговец тронул каблуками бока Кессо.

– Какая очаровательная кобылка, – сказала одна из девушек, пристраиваясь слева от Джейда. – И ты проделал весь путь в одиночку, чтобы доставить ее в Бенден? – она обаятельно улыбнулась юноше, и тот ответил усмешкой, безошибочно угадывая легкий и кокетливый нрав попутчицы.

– Не совсем. До берега Керуна я ехал вместе с гуртовщиками.

Вторая девушка придержала своего скакуна рядом с кокеткой и робко спросила:

– Значит, ты едешь из холда скотоводов? Но это ведь такая долгая дорога… и недавно было Падение!

– Мы переждали Падение в пещере, – ответил Джейд. Он знал, с каким ужасом любой человек, выросший в холде, относится к возможности оказаться вне надежных стен привычного убежища, когда с неба сыплются Нити. Взглянув направо, он с облегчением убедился, что черноволосая девушка едет на одной линии с ним, рядом с Фэнси. Похоже, кобылка совсем ее не боялась.

– Мы охотились, – пояснила кокетка, кивнув в сторону ехавших впереди парней, с седел которых свешивались тушки диких стражей.

– Через месяц у нас будет Встреча, – сообщила робкая; она кажется, была столь же кокетливой, как ее подружка. – Ты не собираешься ее посетить?

Джейд снова взглянул направо. Черноволосая, с улыбкой на пухлых губах, любовалась Фэнси. Он прикинул, успеет ли закончить свои дела до Встречи. Встреча – прекрасный повод вернуться и свести более близкое знакомство. На танцевальной площадке все равны.

– Если туман, огонь или Падение не помешают мне, я непременно буду в Бендене через месяц, – ответил Джейд с церемонной вежливостью, скосив глаза в сторону черноволосой красавицы. Она улыбнулась – хорошая, искренняя улыбка, без всякого намека на лукавство. Обе ее подружки прыснули.

– Ну, мы поедем, – сказала кокетка, поднимая на прощание руку. – До встречи, Джейд Лилкамп.

Они пришпорили скакунов и пустились догонять парней. Черноволосая девушка ехала последней. У поворота дороги она оглянулась и посмотрела на Джейда – так, словно хотела запомнить его лицо.

Доставив Фэнси мастеру скотоводов Бенден холда, Джейд вручил ему пакет, содержавший письмо Бриарета и полную родословную кобылы. Внимательно осмотрев ее и заставив пробежать несколько кругов, мастер Конвей похлопал молодого торговца по плечу.

– Ты заработал свои деньги, Джейд Лилкамп, – сказал он. – Оставь здесь своего скакуна и иди со мной, тебе надо отдохнуть. Кстати, в Бендене превосходно кормят. Я узнаю у нашего управляющего, не надо ли ему передать письма или посылки в Керун. Ты мог бы прихватить их с собой.

– Но я не собираюсь туда возвращаться, – сказал Джейд. Он уже открыл рот, чтобы сообщить о своем дальнейшем маршруте, но в последнюю минуту решил не откровенничать. – Мне надо на север, в Битру.

– Тогда лучше потрать свои марки в честном Бендене, пока их не выманили жулики битранцы, – губы мастера Конвея сурово сжались.

Джейд усмехнулся.

– Мое занятие – торговля, мой господин, и коварным битранцам будет нелегко обчистить мои карманы.

Расхохотавшись, Конвей повел его в свою мастерскую и передал в руки учеников. Через пару часов Джейд, вымытый, в чистой одежде, входил вслед за ним в главный зал холда Бенден, где за длинными столами расположились сотни его обитателей. Из кухни доносился звон посуды и плыли упоительные ароматы, от которых рот юноши наполнился слюной. Мастер Конвей усадил его в правом углу среди других работников, и направился к своему почетному месту.

Джейд осмотрелся. Главный зал холда Бенден поражал роскошью. Вдоль глубоких проемов окон вилась каменная резьба, бронзовые ставни сияли, как золотые, гладкие, стены были расписаны фресками – весьма древними, если судить по одеждам, в которые были облачены величественные фигуры лордов, леди и знаменитых мастеров. Полосы широкого бордюра, что спускались по стенам словно подпирающие потолок колонны, украшали медальоны с портретами бенденских властителей. Джейд невольно задал себе вопрос, есть ли среди них работы Пешара.

Тем временем им заинтересовались соседи. Ответив на их вежливые вопросы – кто он и откуда, Джейд приступил к супу, стараясь не замечать призывных взглядов соседки, молодой и весьма приятной девицы. Один взгляд на верхний стол заставил его выбросить из головы мысли о случайном флирте – там, ближе к правому краю, сидела черноволосая девушка. Значит, воспитанница, решил Джейд, но недостаточно знатная, чтобы удостоиться места поближе к лорду Рейду и его супруге. На девушке было простое светло-коричневое платье; она часто улыбалась и редко смеялась, ела немного и не болтала, как остальная молодежь за столом. Джейд не мог отвести от нее глаз.

– Она не для таких, как ты, – игриво шепнула ему соседка. – Она ждет следующего Запечатления и наверняка будет избрана.

– Я видел ее среди охотников, которые встретились мне по пути, – произнес Джейд как можно небрежнее. Он попытался отвести взгляд, но не смог. От нее веяло приятным спокойствием и теплом; даже просто глядеть на нее казалось счастьем. Джейд подумал, что никогда еще не видел такой девушки. Жаль, что она – избранница Вейра… Такой кус был ему не по зубам. Он опустил глаза и, заставив себя улыбнуться, повернулся к соседке.

На следующее утро, к некоторому смущению Джейда, первым человеком, с которым он столкнулся, была черноволосая девушка. Она стояла перед Фэнси, когда он пришел на конюшню, чтобы оседлать своего Кессо.

– Уже привыкает, – девушка кивнула в сторону кобылки, хрустевшей зерном. – Мастер Конвей говорит, что ты привел ее из Керуна без единой царапины. Ты любишь животных?

Джейд судорожно сглотнул, подыскивая подходящий ответ. Он видел сейчас только ее глаза – темные, глубокие; на дне их таилась печаль. Наконец, он кивнул:

– Мне часто приходится иметь дело с животными, особенно – со скакунами.

– Так ты скотовод? Или пастух?

– Я торговец.

Она кивнула.

– Значит, ты хорошо знаешь и тяжеловозов, и волов… – глаза ее стали совсем грустными. – У нас тоже была пара волов… я называла их Тяни и Толкай… Они никогда не отказывались от работы, но слугами я бы их не назвала… скорее – партнерами… Понимаешь? У них было собственное мнение обо всем на свете…

Джейд закончил седлать жеребца и складывать вещи. Он смущенно поглядел на девушку, еще раз напомнив себе, что перед ним – избранница Вейра, и внезапно охрипшим голосом произнес:

– Ну, пора отправляться, путь впереди долгий. Присматривай за Фэнси.

– Фэнси?

– Да, я назвал ее так… – Джейд неуверенно пожал плечами, изумляясь своей робости; он никогда не смущался с девушками и прошлая ночь это доказала.

Кессо призывно заржал, потянувшись к выходу из конюшни. На площадке, у широких ворот, Джейд вскочил в седло и, прощаясь. поднял руку.

– Спасибо тебе, – долетел до него голос девушки. – Фэнси – очень подходящее для нее имя. Я буду хорошо заботиться о ней.

Джейд пустил жеребца рысью и скоро выехал на дорогу, что тянулась на запад. Как он хотел бы измыслить какой-нибудь предлог, чтобы остаться! Но зачем! Что мог он значить для избранницы Вейра?