"Драконья алчность" - читать интересную книгу автора (Малинин Евгений)

Глава 12

Окутывавшая нас туманная пелена рассеялась, и мы увидели, что находимся в огромном зале, вырубленном, похоже, прямо в толще скалы и… полностью лишенном одной стены — пространство зала открывалось прямо в пространство… неба. Но долго разглядывать мне этот необычный зал не пришлось. Перед нами, опираясь на мощные задние лапы и сложив на груди передние, возвышался ящер… крылатый динозавр… Дракон! Его длину я определить не мог, а вот в высоту он достигал метров семи-восьми. При этом его длинная шея была опущена почти до пола, так что тлеющие желтым светом угли драконьих глаз рассматривали нас в упор с расстояния в пару-тройку метров. Это взаимное рассматривание длилось довольно долго, а потом длинная, плоская голова, украшенная парой коротких, отогнутых назад рожек, резко взмыла к потолку зала, и оттуда снова донесся холодный, презрительный голос:

— А ты говорил, что эти… путешественники нахальны и смелы!… Что-то незаметно!…

Пожалуй, только теперь, когда он поднял голову, я смог как следует разглядеть этого… Владыку. Несмотря на отсутствие одной стены, света в зале было не слишком много, можно было даже сказать, что здесь царил полумрак, так что отдельные детали этого незаурядного существа проявлялись передо мной не сразу… не целиком.

Огромная фигура сказочной рептилии была покрыта желтой броней, состоящей из костяных пластин различной величины, находивших друг на друга, словно черепица на старинных крышах. На спине и груди чудовища эти пластины достигали размера капота от «Оки», а на шее, задних лапах и животе были небольшими, с обычную штыковую лопатку. Кожа на руках… или, может быть, лучше сказать — передних лапах, тоже была желтого цвета, так же как и кожистая перепонка крыльев, аккуратно сложенных по бокам туловища. Общее впечатление Желтый Владыка производил весьма внушительное и грозное, возможно, из-за суровости взгляда, из-за золотого огня, горевшего в неподвижных зрачках.

Но в следующую минуту, когда я приспособился к неяркому освещению, мне стало видно, что костяная броня частью вышелушена, а многие еще державшиеся на месте пластины покрыты глубокими трещинами и кавернами. Кожа, не прикрытая броней, суха и морщиниста, мышцы под ней не перекатываются буграми, а выглядят как перетянутые в неимоверном усилии жгуты. Даже в грозных, сияющих глазах, немигающе уставившихся на нас, приглядевшись, можно увидеть скуку и… усталость. А затем я вдруг разглядел, что левая задняя лапа гиганта… дрожит, вернее, судорожно подергивается в мелкой дрожи, словно не выдерживая тяжести огромного тела!!

И тут на меня вдруг нахлынула великая печаль и великая… жалость! Я понял, насколько трудно Желтому Владыке сохранять свое величие! Я понял, вернее, почувствовал, насколько этот огромный дракон стар… Нет — древен! И мне стало ясно, что единственное его желание сейчас — вытянуться во всю длину и закрыть глаза, отдаваясь покою и полудреме! Отдаваясь сну, похожему на смерть, потому что смерть для него… недостижима!!!

Я шагнул вперед, поклонился и громко произнес:

— Владыка, позволь обратиться к тебе с просьбой!…

Плоская голова качнулась в вышине, и дракон слабо хмыкнул:

— А он действительно нагл…

Затем голова опустилась на уровень моего лица, и Желтый Владыка милостиво произнес:

— Ну, проси!…

Я еще раз поклонился и, собрав в кулак всю свою наглость, попросил:

— Не мог бы ты… лечь…

Я не могу сказать, что у дракона отвалилась челюсть, она просто не успела этого сделать, так как его изумление не успело докатиться до этой части тела, потому что из-под его крыла мгновенно вынырнул не замеченный мной Мэнь-Шэнь и предупредительно гаркнул:

— Убить его, повелитель?!!

Дракон удивительно ловко, одним движением передней лапы задвинул своего слугу на прежнее место и, не отрывая глаз от моего лица, негромко проговорил:

— А ведь ты, пожалуй, и в самом деле… талантливый маг!… Ты… чувствуешь других мыслящих!…

Он вдруг снова вскинул голову и грозно пророкотал:

— Все вон!… Этих… моих гостей… — он кивнул в сторону Фун Ку-цзы, Поганца и Гварды, оказавшихся почему-то за моей спиной, — разместить в лучших комнатах дворца и дать им возможность как следует отдохнуть. А с магом я буду говорить сейчас!

В следующее мгновение рядом с моими друзьями появился Мэнь-Шэнь с… нарисованной на физиономии улыбкой. Эта улыбка настолько не соответствовала привычному облику хранителя врат, что импульсивный Поганец даже подался несколько назад.

— Прошу следовать за мной, — произнес улыбающийся Мэнь-Шэнь и повел свободной рукой в сторону дальней стены. Мои друзья молча тронулись следом за своим провожатым, однако Поганец и синсин дважды обернулись, чтобы посмотреть на меня.

Когда они скрылись за незаметной дверью, Желтый Владыка вздохнул:

— Пожалуй… я действительно лягу!…

Он растянулся на полу во всю длину, положив голову прямо на камень, и закрыл глаза. Я, чуть подумав, без спроса уселся рядом с его длинной мордой и стал ждать начала разговора.

Мы долго молчали, и наконец Желтый владыка, снова вздохнув, спросил:

— Так какие же неотложные дела заставили вас идти в Западную пустыню, — желтое морщинистое веко поднялось, и на меня глянул тусклый, усталый желтый глаз, — ведь ваши дела должны были быть весьма важными, чтобы вы решились на такой поход!

Я пожал плечами:

— По-моему, одно из этих дел должно быть важно для тебя, Владыка… Насколько оно… важно, судить, конечно, тебе, но мой учитель Фун Ку-цзы посчитал необходимым сообщить о нем.

Дракон медленно закрыл глаз и спросил весьма скептическим тоном:

— И что же это за дело, которое твой учитель посчитал настолько важным… для меня, что решил рискнуть вашими жизнями?…

Eгo скепсис меня несколько рассердил, и потому ответил коротко и безразлично:

— Великий маг Поднебесной Цзя Шун уничтожил в поединке своего последнего… конкурента и теперь готовится подавить сопротивление приверженцев Цзя Лянь-бяо, а значит, подчинить себе всех живущих в Поднебесной…

— Это мне известно… — лениво пробормотал дракон.

— А известно тебе, что Цзя Шун на самом деле является одним из Чи, точнее, Чи Ю и что его целью является свержение Желтого Владыки, Хуан-ди!…

Голова Желтого Владыки взметнулась вверх, и с высоты трех метров в меня вперились два сверкающих желтых глаза.

«Эк тебя… проняло!» — с удовлетворением подумал я.

— Откуда у тебя такие сведения?! — прогремел в пустом зале рыкающий глас.

Я снова пожал плечами, стараясь казаться совершенно спокойным и понимая, что наступил самый ответственный момент, а затем начал свой рассказ. Я поведал Желтому Владыке, как после поединка между двумя Великими магами в Паките мы решили направиться в его резиденцию, как по дороге вышли на вытоптанную в прах полянку и как Земля поведала мне то, что произошло на этой поляне. Я рассказал ему про «сторожевую» деревню на единственном пути в Западную пустыню, про рыбу-черепаху Беюй, сидевшую под источником и служившую Цзя Шуну, про брата Чи, шестирукого великана, посланного за нами в погоню.

Желтый Владыка внимательно, не прерывая ни звуком, ни жестом, выслушал меня, а когда я закончил, снова положил голову на пол и закрыл глаза.

И снова мы молчали довольно долго, после чего он прошептал:

— Глупый Чи все никак не может успокоиться…

— Успокоиться? — невольно переспросил я. — А мне кажется, он довольно близок к успеху. Если ему удастся раздавить армию Тянь Ши, а я думаю, это ему удастся, он подчинит себе всю Поднебесную. Вряд ли твои Мэнь-Шэни смогут после этого… э-э-э… навести прежний порядок!…

Глаз дракона распахнулся и взглянул на меня со странной насмешкой, словно Желтый Владыка знал нечто такое, чего я знать не мог.

— Есть одно обстоятельство, которое делает все попытки уничтожить меня безуспешными! — снисходя к моему невежеству, проговорил он.

— Да?! — с большой иронией переспросил я. — И что же это за обстоятельство?!

— Меня может сменить только тот, кто вернет в наш Мир Нефритовую Книгу!…

«Вот так! — мелькнула в моей голове заполошная мысль. — Оказывается, я кандидат на верховную власть в… Поднебесной!»

Стараясь оставаться спокойным хотя бы с виду, я хмыкнул в ответ:

— Так, может быть, Цзя Шун, или, правильнее, Чи Ю, имеет эту самую… Нефритовую Книгу!…

Дракон покачал головой:

— Он не мог ее… достать. Обнаружить Нефритовую Книгу может только маг, равный по силам Ляо Дэню, Старому Ребенку. Я сам пытался отыскать спрятанный храм Призрачного Облака, но мне это не удалось, а Чи Ю, при всех его талантах, уступает мне и в величине Дара, и во владении Искусством.

— А может быть, он… отобрал ее у… ну… у того, кто ее достал?!

— Нефритовую Книгу нельзя отобрать!… — усмехнулся Желтый Владыка. — Ее можно только либо найти самому, либо получить в подарок. Только кто ж это будет дарить власть над целым Миром?!!

— А… как она выглядит, эта Нефритовая Книга?… — чуть поколебавшись, спросил я.

И снова я уловил в глубине желтого глаза намек на некую добрую насмешку.

— Ты обратился по адресу. Я единственный во всем этом Мире, кто видел Нефритовую Книгу. Мне ее показал… сам Ляо Дэнь в нашу последнюю встречу… — В голосе дракона вдруг просквозила тоска. — Если бы я тогда знал, на что соглашаюсь!… Правду говорят: «Не торопись желать, ибо твое желание может осуществиться!»

Он неожиданно замолчал и закрыл глаз. Но на этот раз его молчание было недолгим. Желтый глаз снова открылся, и на этот раз он был серьезен, даже как-то… отрешен, но голос его был переполнен горечью.

— Ты, наверное, слышал легенды об эпохе Борющихся Царств?… А я пришел из этой эпохи! Восемь царств боролись за верховную власть в Поднебесной, восемь правителей оспаривали право объединения народа под своей рукой, победил я, потому что меня выбрал… демиург! Да-да, Ляо Дэнь был Демиургом нашего Мира, и он еще строил его, когда мы, люди, бросились добывать для себя власть! Власть над всеми!! Увидев наше неистовство, Старый Ребенок лично обошел всех претендентов, чтобы посмотреть, насколько велико наше желание. Тогда я увидел его впервые, тогда я еще не знал, кто это такой, тогда я принимал его за простого, хотя и очень искусного мага. Второй раз я увидел Ляо Дэня, когда он пришел ко мне во дворец, чтобы сообщить, что победа достанется мне. Он сказал, что мое желание властвовать больше, чем у всех других претендентов, и потому, если я согласен, он поможет именно мне. Однако он предупредил меня, что я пожалею о своей победе, но тогда я не поверил ему! Я согласился принять его помощь!… Я даже пообещал ему великую награду!! Глупец!…

Дракон вздохнул, словно переводя дух, и продолжил чуть спокойнее, но с прежней горечью:

— И тогда он открыл мне заклинание, позволяющее превращаться в… дракона! И изменил магическое поле нашего Мира таким образом, что действующие маги потеряли свое Искусство… А моя армия была в Поднебесной самой сильной, так что моя победа была предрешена!! На прощание он сказал мне, что… я избавлюсь от власти, только если в Мир вернется Нефритовая Книга или если я смогу собрать все драгоценные камни Поднебесной!! «Избавлюсь от власти»!!! Тогда мне казалось, что Старый Ребенок шутит, как можно желать избавиться от власти, за которую столько отдал?!! Тогда я еще не знал, что и власть, даже самая полная, может стать в тягость!… Именно во время этой, последней нашей встречи я и увидел эту Книгу. Ляо Дэнь показал мне ее, как будто хотел, чтобы я знал, что именно надо искать в Поднебесной!…

Тут драконий глаз мигнул и… словно бы увидел меня.

— Ты спрашивал, как выглядит Нефритовая Книга, так вот, это обычная книжка небольшого размера и совсем не толстая. Вместо переплетных крышек у нее стоят две тонкие нефритовые пластинки, а между ними… Между ними находится вся мудрость нашего Мира. Вместе с ней в Мир вернется демиург, чтобы завершить свое дело, которое мы, властители восьми царств, прервали.

— А что это за странное второе условие, — неожиданно для самого себя спросил я. — Ну… насчет сбора всех драгоценных камней Поднебесной?

Однако Желтый Владыка ничего мне не ответил, а его огромный глаз со странным… суровым вниманием принялся меня разглядывать. Это молчаливое разглядывание длилось настолько долго, что мне вдруг показалось, будто меня изучают на предмет пригодности в пищу! Но именно в этот момент последовал совершенно неожиданный вопрос:

— А кто ты, собственно говоря, такой — маг Сор Кин-ир?! Откуда ты взялся и зачем пришел сюда, на гору Фанчжан?! Почему до сегодняшнего дня мне ничего не было известно о маге, способном обращаться к Земле и Небу и получать от них ответ, маге, способном преодолеть заклятие Западной пустыни?! И почему ты считаешь себя вправе задавать мне вопросы?!!

Он поднял голову, развернул ее так, что на меня в упор глянули оба его глаза, и медленно произнес:

— Кто ты?!!

«И что же мне ему… соврать?!» — спросил я сам себя с тоской.

«А соври ему… правду!! — ответил я сам себе через секунду. — Чем ты рискуешь?!»

И я рассказал ему все! И как Великий маг Поднебесной Цзя Лянь-бяо построил портал перехода между нашими мирами, как он выкрал из государственной сокровищницы моей родины четыре драгоценных ювелирных изделия, украшенных редкостными камнями, как я выследил его и был свидетелем его поединка с Цзя Шуном. Объяснил, что и в Западную пустыню пришел только потому, что считал, что камни внесены Цзя Лянь-бяо в качестве Дани в сокровищницу Желтого Владыки. В течение всего моего рассказа дракон не отрывал своего желтого горящего взгляда от моего лица и молчал.

— Я хотел просить тебя вернуть похищенное твоим слугой, Неповторимым Цзя, ведь эти камни не принадлежат Поднебесной! — закончил я свою «тронную» речь… И тут голова Дракона снова «прыгнула» к потолку.

— Ты рассчитываешь получить четыре камня из моей сокровищницы?!! Ты, видно, совсем рехнулся?!! Я собираю драгоценные камни в течение всей моей жизни, почти тысячу лет!! Я отказался от человеческого облика и обложил специальной Данью свой народ, чтобы собрать все камни Поднебесной!! И ты думаешь вот так вот просто взять из моей сокровищницы четыре камня?!!

— Но ведь эти камни не принадлежали ни тебе, ни… Поднебесной!!! — рявкнул я, вскочив на ноги.

Голова Желтого Владыки рухнула вниз, к самому моему лицу, и он придушенно прохрипел:

— Но теперь они мои, и я их не отдам!!!

— Ворюга!!! — прохрипел я в ответ, хватаясь за рукоять Неукрашенного Правителя. — Подлый, беспринципный ворюга!!!

Только гораздо позже мне пришла в голову мысль, что я очень рисковал, опускаясь до оскорблений в адрес хозяина этого Мира, но в тот момент мне было нестерпимо обидно. Я столько перенес, чтобы вернуть эти камни, и все было напрасно.

Однако, как ни странно, мои оскорбления произвели весьма положительное действие. Дракон, приподняв голову и взглянув на меня свысока, медленно проговорил:

— Вор, как ты сам сказал, Цзя Лянь-бяо. Я же владею этими камнями по праву. Кроме того, всем известен принцип Желтого Владыки — он может принять в дар, купить, получить в наследство драгоценные камни, но он никогда не отдаст их, не продаст и не… потеряет! Камни мои, и разговор окончен.

Получив такой «окончательный» ответ, я тоже успокоился. А что, собственно говоря, мне было волноваться — я сделал все, что мог, но у меня не получилось… Пусть теперь наши спецслужбы готовят пресс-релиз и объясняют россиянам, каким образом из хранилищ Алмазного фонда пропало достояние республики! Вот только напоследок мне очень хотелось прищемить хвост этой старой ящерице — Желтому Владыке!

— Ну и подавись ворованным!… — процедил я сквозь зубы. — И давиться ты будешь долго! Сколько, ты сказал, тебе лет. Около тысячи?… Так я тебя уверяю — жить тебе еще немерено, потому как всех камней ты никогда не соберешь, ни Нефритовой Книги в твоей Поднебесной никогда не объявится!! И жить ты будешь в своей зачарованной пустыне без всякой власти, потому что власть отберет у тебя Чи Ю!!!

— Глупец!… Молодой глупец!… — пророкотал дракон с высоты. — Откуда ты можешь знать будущее?…

— А я говорю не про будущее, а про прошлое! — ядовито ответил я. — Нефритовая Книга уже найдена, но в Поднебесной она не появится! А все камни Мира можно собрать только одним способом, но я тебе его не открою. Так что обкладывай свой народ тройной Данью, все равно очень скоро эту Дань тебе никто выплачивать не будет!!!

Драконья голова буквально рухнула сверху, едва не придавив мою хрупкую особу. Желтый Владыка, широко распахнув глаза, буквально взмолился:

— Что ты знаешь про Книгу?!!

— Все!!! — торжествующе заявил я. — И где она хранилась, и как ее можно было взять, и где она находится в настоящее время!!!

— Говори!!! — взревел дракон.

Я сделал пару шагов назад и, презрительно сморщив губы, процедил:

— Ага, разбежался!… А шнурки тебе погладить не надо?!

Желтый Владыка склонил голову набок, и его глаза остекленели то ли от ярости, то ли от полного непонимания заданного мной вопроса. Оказалось, второе!

— Что… сделать?… — странно упавшим голосом переспросил он.

— Шнурки погладить! — повторил я.

Он задумчиво провел перед собой передней лапой, словно гладил невидимую кошку размером с теленка, затем покачал головой и проговорил:

— Я не знаю, что такое… шнурки… Но про Книгу ты мне расскажешь! Или я тебя убью!!

— Да ты не только вор и скупщик краденого, ты еще и убийца! — все тем же презрительным тоном процедил я.

— И пусть! — Дракон покрутил головой. — Я должен узнать, где сейчас Книга!

Тут он вдруг замолчал и посмотрел на меня внезапно вспыхнувшим взглядом:

— Или ты мне все соврал?!!

— Я, в отличие от некоторых рептилий с крылышками, никогда не ворую, не вру, презираю предательство и всяческую другую низость! — гордо ответил я и, чуть подумав, добавил: — А Книга?…

И тут у меня мелькнула дерзкая мысль.

— Слушай, Владыка, ты сказал, что никогда не продашь, не подаришь и не потеряешь ни одного драгоценного камня! А как насчет… мены?!!

— Чего?… — не понял дракон.

— Мены!! — быстро повторил я. — Давай меняться, ты мне подаришь мои камни — я тебе подарю твою Книгу!! Ты же сам сказал, что ее можно только подарить!

Несколько секунд Желтый Владыка молча смотрел на меня, а потом в его глазах блеснуло желтое пламя.

— Давай!! — согласился он.

— А ты потом камни у меня не отнимешь?! — опасливо спросил я.

— Слово Желтого Владыки! — надменно произнес он и весьма замысловатым образом взмахнул своей левой передней лапой, словно подтверждая клятву.

— Тащи камни!… — быстро проговорил я.

— Мэнь-Шэнь!… — рявкнул дракон, и справа от него появился слуга. — Дань этого года, внесенную Великими магами, сюда!!!

Мэнь-Шэнь исчез и через секунду появился снова, в его руках была небольшая шкатулка.

«Вот и кончился мой поход…» — с облегчением подумал я.

Желтый Владыка выхватил шкатулку из рук слуги, одним движением откинул крышку и опрокинул ее над полом. Когда он поднял опустевший ящичек, на полу заискрилась небольшая горка драгоценных камней.

Я присел на корточки и аккуратно разровнял эту горку ладонью.

Камешков было немного, десятка два с небольшим… И нужных мне драгоценностей среди них не было…

Не было!!!

Я посмотрел прямо в глаза Желтому Владыке, покачал головой и упавшим голосом произнес:

— Моих камней здесь нет!…

— Как нет?! — выдохнул дракон. — Ты же сказал, что Неповторимый Цзя внес их в качестве Дани!!

— Да он сам сказал перед поединком с Цзя Шуном, что внес положенную Дань, и этот… хранитель твой, Ю Синь, подтвердил, что Дань внесена! Вот я и решил, что камни отправились в твою сокровищницу! — раздраженно пояснил я. — Стал бы я иначе тащиться в твою… дребаную пустыню?!

— Ю Синя сюда!! — рявкнул Желтый Владыка. Буквально через пару секунд перед нами стоял тот самый старикан, который собирал Дань на площади Нечаянной Радости в Паките. Вид у него был довольно растрепанный и… запыхавшийся. Но дракон не позволил ему отдышаться.

— Где Дань этого года, внесенная Великими магами?! — рявкнул он прямо в испуганную физиономию хранителя.

Тот метнул мгновенный взгляд на рассыпанные по полу камни и с придыханием проговорил:

— Она перед тобой, Владыка!…

— Какие из камней внес Цзя Лянь-бяо?!

На мгновение старичок оторопел, а потом, чуть заикаясь, пояснил:

— Но, Владыка, Цзя Лянь-бяо… э-э-э… был повержен на поединке Цзя Шуном… Поэтому Дань за него выплатил… победитель!…

Мы с Желтым Владыкой взглянули друг на друга, пораженные одной и той же догадкой.

— Но ты сам перед поединком подтвердил, что Цзя Лянь-бяо внес положенную дань!… — в отчаянии заорал я на старика хранителя.

— Это просто… ну… формула вызова на магический поединок и подтверждение, что вступающие в поединок являются свободными от государственных обязательств! — пояснил старик дрожащими губами. — Ведь Дань прошлого года была ими внесена, а время внесения Дани этого года еще не истекло!…

Мы с драконом снова обменялись взглядами.

— Все вон!… — рявкнул хозяин Поднебесной. — И камни заберите!!

В мгновение ока мы снова остались в зале одни.

«Значит, то, за чем я гоняюсь по всей… Поднебесной, находится у Великолепного Цзя! — опустошенно, апатично подумал я. — Значит, мне теперь необходимо искать этого… то ли Великого мага, то ли великого мятежника?!»

И тут же мне в голову пришел ответ на только что поставленный вопрос: «А зачем его искать, когда я совершенно точно знаю, где он будет находиться через пару дней!… Мост через реку Хо на дороге из Цуду в Пакит!»

И тут же новая, горькая мысль пришла в мою усталую голову: «И что тебе даст встреча с Чи Ю, называющим себя Цзя Шуном?… Неужели ты думаешь, что он вот так просто возьмет и отдаст тебе твои драгоценности?…»

Я перевел взгляд на Желтого Владыку. Тот лежал на полу зала, вытянув свою длинную облезлую шею, и странно тяжело дышал, словно только что закончившееся расследование отняло у него последние силы. Глаза его были закрыты, и было отлично видно, как под тонкими кожистыми, совершенно незащищенными веками перекатываются глазные яблоки. Затем, словно почувствовав мой взгляд, он приоткрыл один глаз и устало произнес то, что я и без того знал:

— Твои камни остались у Чи Ю… Мне нечего тебе предложить в обмен…

— Может, ты… ну… отнимешь их у… этого… Великого мага Поднебесной? — спросил я, в душе совершенно не надеясь на такую возможность.

Дракон закрыл глаз, помолчал и тихо проговорил:

— Боюсь, мне не удастся справиться с ним… Я… слишком устал жить… слишком ослаб.

— Ну, значит, мне придется попробовать сделать это самому! — холодно и яростно бросил я. Только что царившая в моей душе апатия испарилась, и ее место заняла кипящая, безрассудная ярость.

«Я научу этих „великих“ магов Поднебесной чести и достоинству! Я покажу этому алчному, бесчестному, хамскому ворью, что такое ответственность за свои дела!» — зло метались в моей голове свирепые решения.

Тут мне на глаза снова попалась драконья голова с закрытыми глазами, и мои мысли приняли новое направление.

«И этот… Владыка желтого цвета!… И правду говорят, желтый — цвет измены!… Сам тыщу лет назад издохнуть должен был, а он все камешки собирает и народец свой в том же духе воспитывает — под себя подгребать! Вот и воспитал — его собственный маг его же и обокрал!»

И вдруг злоба моя схлынула, оставив единственную холодную мысль: «Этот Желтый Владыка, может, и сам рад был бы давно умереть, только ему для этого… все драгоценные камни Поднебесной собрать надо!… Почему?!»

Но вопрос этот я задать не успел, дракон открыл глаза и тихо спросил:

— Слушай, маг Сор Кин-ир, ты действительно знаешь, где сейчас находится Нефритовая Книга?

И столько было боли в этом тихом голосе, в этом взгляде… И столько надежды на… избавление!

Я долго смотрел в желтые драконьи глаза, а затем, неожиданно для самого себя, сказал:

— Я даже могу ее тебе показать!

И, вытащив из-за пазухи найденный мной кусок нефрита, я протянул его Желтому Владыке.

Целую минуту рассматривал он лежащий на моей ладони камень, а затем поднял на меня горестные, тоскующие глаза.

— Ты же Чужой! — жалким стоном вырвалось из его могучей глотки.

Признаться, я из этого стона ничего не понял.

— Почему — Чужой?… И что из этого следует?…

И снова дракон довольно долго молчал, уставившись на зеленый прямоугольный камень, а затем совершенно безжизненным голосом пояснил:

— Ты — Чужой, ты пришел из другого Мира. Твой Дар открыл тебе местонахождения Нефритовой Книги, но твои руки чужды ей. А Книга была защищена от чужих рук заклинанием-оберегом!… Это личное заклинание Ляо Дэня. Теперь, чтобы вернуть Книге ее истинное обличье, ее надо окропить жертвенной кровью! Причем кровь должна быть человеческой, а жертва — добровольной, во спасение! И откроется Книга только тому, ради кого эта жертва будет принесена!

«Господи, какие сложности!» — подумал я про себя, а вслух проговорил:

— Ну, извини, я не знал, что мне ее нельзя брать в руки…

Я пожал плечами, спрятал нефрит в карман куртки, уселся на пол рядом с головой дракона.

— Где ты ее нашел?… — немного спокойнее поинтересовался Желтый Владыка.

Я коротко рассказал ему про развалины старого храма в лесу между Цуду и Пакитом, про то, каким образом передо мной открылся храм Призрачного Облака, про Зверя-Исковика, реследовавшего нас, но потерявшего след…

Выслушав меня до конца, Желтый Владыка задумчиво проговорил:

— Значит, кто-то знал… или предполагал, что храм Призрачного Облака находится именно в этом месте. И этот «кто-то» насторожил рядом с развалинами яйцо со Зверем-Исковиком…

— Я даже знаю кто… — усмехнулся я и, отвечая на вопросительный взгляд дракона, добавил: — Цзя Шун… У него служат несколько дафэнов, так вот я слышал, как один из них, Фучунь, рассказывал Чи Да, что Зверь-Исковик потерял след посетивших развалины людей. И Чи Да сразу понял, что речь идет о Нефритовой Книге.

— Но теперь Нефритовая Книга потеряна для Поднебесной… — прошептал Желтый Владыка. — Снять охранное заклинание Старого Ребенка практически невозможно…

— А если я… подарю эту Книгу кому-то из жителей Поднебесной?… — осторожно поинтересовался я. — Может быть, в… «своих» руках она примет прежний облик?…

Дракон молча покачал головой.

Мы немного помолчали, и я вспомнил свой вопрос, оставшийся без ответа, и снова спросил:

— Так что это за второе условие… ну… при выполнении которого ты можешь избавиться от… власти?… — Я чуть было не сказал «от жизни», но вовремя поправился. — Условие, связанное с самоцветами.

Желтый Владыка отвернулся в сторону и нехотя проговорил:

— Я думаю — это насмешка.

— Насмешка? — удивился я.

— Да, насмешка. — Дракон снова взглянул на меня, и в его глазах я увидел желтый огонек ярости. — С самого детства, еще когда я был всего-навсего принцем, у меня уже была… страсть. Главная!… Единственная!… Страсть, которой я отдавался самозабвенно. Камни! Самоцветы!! Видел бы ты, как я радовался, заполучив еще один образчик какого-нибудь редкого и красивого минерала, как тряслись мои руки, когда я разглядывал свое очередное приобретение. Я готов был сделать все, что угодно, лишь бы разжиться понравившимся мне камнем… Все, что угодно! Вот Ляо Дэнь и… подшутил.

Дракон вздохнул, снова положил голову на пол зала и закрыл глаза. Однако он еще не закончил свой рассказ:

— В общем-то я сразу понял, что это… шутка, что выполнить это условие невозможно. Став верховным правителем Поднебесной, я не оставил свою страсть, я продолжал собирать камни, но я старался держать себя в руках. Никогда, ни под каким предлогом я не отбирал драгоценностей у своих подданных… пока не понял, что вернуть Нефритовую Книгу в наш Мир я не могу. А когда эта бесконечная, однообразная и беспросветная жизнь стала мне в тягость, только моя страсть, только ее удовлетворение приносили мне хоть какую-то радость, давали искру смысла моего существования! А потом у меня родилась безумная мысль: «Что, если действительно попробовать собрать… присвоить себе… все драгоценные камни Поднебесной?!» И я ввел… Дань! Так моя страсть стала… государственным законом!

Желтый Владыка помолчал несколько секунд и, не открывая глаз, добавил:

— Ты бы видел, сколько у меня самоцветов! Три огромные пещеры под этой самой горой наполнены почти доверху, а камни все несут и несут!…

— Да, когда ты… уйдешь, кто-то здорово поживится! — усмехнулся я.

— Никто не поживится…— возразил дракон. — Когда я, как ты говоришь, уйду, черепаха Ао нырнет и гора Фанчжан погрузится в пески Западной пустыни. Так что мои сокровища будут лежать очень глубоко!

— Жаль… — протянул я и медленно поднялся с пола. — Ну, ладно! Поговорили мы хорошо, обменялись, так сказать, мнениями, а теперь мне надо торопиться. Распорядись привести моих друзей, нам пора отправляться!

Дракон приподнял голову:

— Куда ты собираешься отправиться?…

Особого интереса в его вопросе я не услышал, но объяснить свой поспешный уход было надо.

— Я, видишь ли, хочу увидеться с твоим Великим магом Цзя Шуном, и мне известно, где он будет находиться через два дня. Но в то место еще надо добраться, так что нам придется поторопиться.

— А куда именно тебе надо добраться через два дня? — задал Желтый Владыка новый вопрос.

— К мосту через реку Хо на дороге из Цуду в Пакит…

— Ага…— раздумчиво протянул дракон, — но ведь тебе, наверное, стоит как следует отдохнуть перед этой встречей?… Оставайся у меня и отдыхай, набирайся сил. Я, кстати, хочу пообщаться с твоим… учителем — много слышал о многомудром Фун Ку-цзы, а вот видеться не довелось… Ну а к мосту я вас через два дня доставлю…

Он повернул голову и рявкнул:

— Мэнь-Шэнь!…

И снова дух-хранитель врат неслышно появился рядом с Желтым Владыкой.

— Проводи моего гостя к его друзьям! — приказал дракон и отвернулся в сторону, словно желая показать, что ему надоело мое общество.

Мэнь-Шэнь молча пригласил меня следовать за ним, но я, прежде чем сделать первый шаг, неожиданно задал его хозяину еще один, последний, вопрос:

— А почему ты не вернешь себе человеческий облик?!

На меня удивленно посмотрел огромный желтый глаз, а затем дракон как-то неловко дернулся, как будто хотел пожать плечами и… не смог.

— Ты можешь представить себе человеческое тело возрастом в тысячу лет?! — негромко поинтересовался Желтый Владыка и тут же, не дожидаясь моего ответа, продолжил: — Вот и я не могу… Да и будет ли оно вообще… живо! Так что не будем рисковать. К тому же я отвык от того, чтобы на меня смотрели как на… человека. Я — Желтый Владыка!…

И он снова отвернулся.

Я кивнул, словно бы принимая такой ответ, и молча последовал за своим провожатым к неприметной дверце в дальнем конце зала.

Больше я Желтого Владыку никогда не видел. Наяву…

За дверкой открылся длинный коридор с высоким сводчатым потолком, широкой спиралью спускавшийся вниз. Миновав один виток этой спирали, мы оказались в еще одном зале, немногим уступавшем в размерах верхнему, и здесь меня поджидали мои спутники. Все трое, включая Гварду, судя по их виду, успели основательно помыться и почиститься. У одного из трех огромных окон зала стоял большой накрытый к обеду стол, на котором, как я успел заметить, были поставлены четыре прибора, однако мои друзья не спешили садиться за трапезу.

Мэнь-Шэнь указал на одну из шести дверей, врезанных в глухую стену зала, и басовито проговорил:

— Вот твоя личная комната… Где ты сможешь помыться и привести себя в порядок, тебе покажут твои друзья. А теперь я тебя покину, мой хозяин зовет меня…

И он исчез. А я повернулся к своим спутникам.

— Ну что, учитель, поговорил?… — немедленно запищал Поганец своим нахальным фальцетом. — А и говорить ты здоров, видно, вы с Желтым Владыкой нашли общий язык!… И что же это вы друг другу такое интересное рассказывали?…

— Ты его предупредил о заговоре Чи Ю?! — требовательно поинтересовался Фун Ку-цзы. — О сражении, которое он готовит у реки Хо?!

Я улыбнулся. Передо мной стояли живые… живущие полной жизнью, дорогие для меня… существа! Они заслоняли нависший надо мной образ древнего, измученного жизнью, да, впрочем, уже и не живущего, дракона, для которого даже его последняя, главная страсть — алчность — выродилась в дряхлую надежду на… смерть!

— Ну что ты улыбаешься!… — немедленно вскипел Поганец. — Мы что, смешные истории рассказываем или о серьезных вещах говорим?!!

И тут вмешался умница синсин:

— Дайте Сор Кин-иру умыться, привести себя в порядок. Потом мы сядем за стол, и он нам все расскажет.

Я кивнул, подтверждая слова Гварды, и тот предложил:

— Ступай за мной, я тебе все покажу.

Синсин проводил меня в одну из маленьких спален, примыкавших к большому залу, и там я разделся до трусов, после чего Гварда показал мне комнатку, в которой можно было помыться. Спустя полчаса, я, чистый и успокоенный, снова присоединился к своим друзьям. Мы уселись за обеденный стол, и я рассказал сгорающей от любопытства компании все подробности своего разговора с Желтым Владыкой.

Ели мы за этим обедом много и шумно, вспоминали свое «великое сидение» на каменном карнизе скалы и весьма своевременный «исход» с него, строили предположения о действиях Желтого Владыки, которому мы открыли глаза на происки его врагов. А после обеда… После обеда вдруг наступила реакция. Мы, видимо, вдруг поняли, что впервые за последние насколько дней нам не надо никуда торопиться, не надо ни от кого отбиваться, не надо немедленно и решительно действовать. За столом наступило какое-то смущенное молчание, и тут я почувствовал, что глаза мои сами собой закрываются и я просто проваливаюсь в сон.

Пробормотав какое-то неразборчивое извинение, я встал из-за стола и побрел в свою спальню. Там я, не раздеваясь, рухнул на ставший вдруг весьма удобным кан и уснул…

И я увидел свой Четвертый, самый короткий сон.

Я был стар… нет — дряхл, как изъеденная мышью хлебная корка, как лохмотья образцового нищего, как непарный, побитый молью валенок с помойки, как анекдот с бородой. Я был усталым, словно шел без привала три дня и три ночи и все-таки опоздал к сроку, словно провел на каторге пять лет из сорока, отпущенных мне немилостивым судом, словно двигатель внутреннего сгорания, в котором прогорело два цилиндра…

Я сидел на высоченной, абсолютно голой скале и безразличным взглядом скользил по голубой, сильно выцветшей, не имевшей глубины поверхности неба, на котором огромной черной прорехой пылало полуденное солнце, по выцветшей желто-охристой, чуть волнистой поверхности пустыни, уходившей вдаль насколько хватало взгляда, по отсутствующей линии горизонта, непонятным образом смешивавшей вылинявшие цвета Земли и Неба. Я ни о чем не думал, потому что думать было неинтересно, я ничего не ждал, потому что ждать мне было нечего, я ничего не желал, потому что у меня все было!… Мой интерес не мог пробудить даже огромный дракон, летавший вокруг моей скалы и что-то громко кричавший в полете.

Дракон был яркого желтого цвета, словно здоровый желток свежего яйца или еще не поседевший одуванчик. Его огромные, почти прозрачные, как у стрекозы, крылья отливали сусальным золотом, а яркая пластинчатая броня отбрасывала чудесные солнечные блики, хаотично мечущиеся в окружающем дракона пространстве и порой попадающие мне в глаза.

Я зевнул… вернее, зевок сам собой раздвинул мои закостеневшие челюсти и выплыл наружу, потому что я сам не хотел ни зевать, ни спать, ни бодрствовать. Но этот медленный, безразличный зевок словно прочистил мои древние уши, и я вдруг начал понимать, что кричал летавший вокруг моей скалы дракон. Его голос становился все более слышен, все более внятен, все более… громогласен!

— Даже такая древность, как ты, должна понять, что такое — стать драконом!!! Я полон сил, я неуязвим, я непобедим!!! Мне подвластно все на свете, мне доступны любые высоты и глубины, все мои желания исполнимы, все самое невозможное возможно!!! Стань драконом — ты сможешь, и тогда твоя старость, твоя дряхлость, твое отчаяние растворятся, уйдут навсегда!!! Стань драконом — и твои враги исчезнут былинками в волшебном пламени, а твои друзья будут счастливы!!! Стань драконом — и не будет для тебя недостижимого!!!

СТАНЬ ДРАКОНОМ!!!

Этот последний возглас трубным гласом прогремел в моих ушах, и я… проснулся.

За маленьким окошком, пробитым в двухметровой толще скалы, все также переливался перламутром дневной свет пустыни. Мне показалось, что проспал я всего несколько минут, тех самых, во время которых мне привиделся мой странный сон, однако, когда я попробовал подняться со своего жесткого ложа, оказалось, что мое тело затекло и отказывается мне повиноваться.

С трудом утвердив ноги на каменном полу и распрямившись, я побрел в умывальную комнату, чтобы хоть немного привести собственное тело в порядок. После умывания и небольшой зарядки мне значительно полегчало, и я направился в зал, чтобы посмотреть, чем заняты мои товарищи.

Наш большой обеденный стол был почти пуст, на нем сиротливо притулилось несколько блюд с какой-то снедью, большой кувшин и один-единственный набор столовых приборов, окружавших чистую тарелку. Едва я подошел к столу, как с другой его стороны, из-за свисавшей почти до полу скатерти, вынырнул черный Гварда и коротко тявкнул:

— Ну что, проснулся?…

— А где все остальные? — в свою очередь спросил я, не отвечая на вопрос синсина, показавшийся мне риторическим.

— Старого учителя пригласил к себе Желтый Владыка, и он ушел сразу после завтрака, а господин Сю отправился в сокровищницу Владыки…

— То есть как в сокровищницу?! — встревоженно перебил я Гварду. — И откуда он узнал, где эта самая сокровищница находится?!

Синсин ощерил свои здоровенные клыки в некоем подобии улыбки:

— Он попросил пришедшего за учителем Мэнь-Шэня показать ему сокровищницу Владыки, и тот дал господину Сю провожатого… Какого-то старичка хранителя.

— Так этот… Поганец в этой сокровищнице обязательно что-нибудь сопрет, а у нас будут неприятности! — всполошился я. — Ты знаешь, как Желтый Владыка трясется над своими камнями?!

Синсин ничего на мои беспокойные вопросы не ответил. Помотав своей черной башкой, он проговорил:

— Нечего об этом думать, ты лучше садись, позавтракай.

Только тут я вспомнил, что Гварда уже упоминал про завтрак. На мой недоуменный взгляд синсин с тихим рыком ответил:

— Ты проспал почти сутки. Скоро уже время обеда…

— Так может быть, мне лучше дождаться обеда?… — задумчиво проговорил я. — Да и есть я что-то не очень хочу…

Тем не менее, чисто машинально, я взял какой-то пирожок и принялся его жевать.

В этот момент в зал быстрым шагом вошел Фун Ку-цзы и прямо с порога заговорил с несвойственным ему возбуждением:

— Вот это беседа!!! Ради одного часа беседы с Желтым Владыкой вполне можно было просидеть на раскаленной скале еще трое суток!!! Я из одного этого разговора узнал столько нового, столько неожиданного и поразительного, что чувствую себя просто кладезью мудрости!! Теперь мне просто необходим мо вернуться в Пакит, там я открою… — На мгновение он замолчал, что-то обмозговывая, а затем с неким возвышенным пафосом закончил: — Я открою Школу Высшей Мудрости!!!

— ШВМу… — с набитым ртом промычал я, чем враз сбил своего учителя с мысли.

Он остановился напротив меня, несколько секунд рассматривал меня недоуменным взглядом, а затем беспокойно переспросил:

— Что ты сказал?… Я не совсем понял твоего… э-э-э… мычания!…

Я быстро проглотил не совсем разжеванный кусок и внятно повторил:

— ШВМу… Школа Высшей Мудрости! — И добавил: — Я сам закончил вуз…

— Кого ты прирезал? — донесся от входа в зал писклявый голосок Поганца Сю. Мы обернулись на этот голос, и малыш, видя, что завладел нашим вниманием, напористо заверещал: — И главное — когда успел?! Два часа назад, учитель, я оставил тебя спящим сном честного человека, а сейчас слышу твое собственное признание в том, что ты кого-то «закончил»! Как это понимать?!

Я невольно улыбнулся:

— Я закончил не «кого-то», а вуз. Высшее учебное заведение. А учитель Фун Ку-цзы собирается открыть в Паките ШВМу — Школу Высшей Мудрости.

Поганец перевел взгляд на Фун Ку-цзы, затем снова посмотрел на меня, затем опять взглянул на старика. При этом у него был такой вид, будто он сильно подозревал нас обоих в некоем недостойном розыгрыше. Наконец, решив, видимо, что я его не разыгрываю, он покачал головой и глубокомысленно проговорил:

— Ну… не знаю!… Мне кажется, во ВШМе не каждый захочет учиться!… Я бы, например, точно не захотел!

… — Это почему же?! — запальчиво поинтересовался Фун Ку-цзы, не замечая, что Поганец случайно или нарочно переврал мою аббревиатуру.

— Так если я в этом… в вашем… буду… ну… учиться, меня будут называть… — Он на мгновение замолчал и торжествующе закончил: — Вшмист! Вам это ничего не напоминает?!

— Напоминает, — неожиданно подал голос Гварда. — Маленькое злое насекомое!

— Никаких вшмистов не будет!!! — буквально взревел Фун Ку-цзы, перепугав всех нас. — Будет Школа Высшей Мудрости, и будут приобщенные к постижению Высшей Мудрости!!!

— Ага… Значит, приповымы… — буркнул себе под нос догадливый Поганец, но старик не заметил этого бурчания. Он повернулся всем телом ко мне, грозно свел свои мохнатые кустистые брови и веско закончил:

— А твои странные, неблагозвучные слова, ученик, я прошу тебя оставить при себе, иначе однажды, когда ты произнесешь нечто подобное публично, простые люди побьют тебя камнями!!!

— Ага! Как же!! — немедленно взвизгнул Поганец. — Да первый же брошенный в его сторону камень учитель разобьет о голову бросившего!… Причем не прикасаясь к этому камню руками!

Фун Ку-цзы перевел свой суровый взгляд на моего ученика, но ничего не сказал, а, усевшись за стол, погрузился в размышления. Очень скоро его чело разгладилось, а в глазах появился прежний мечтательный блеск.

Я закончил свой поздний завтрак и повернулся к присевшему рядом со мной Поганцу:

— Ну а ты?… Что ты… э-э-э… увидел в сокровищнице Желтого Владыки?…

Поганец как-то сразу поскучнел, бросил на меня быстрый тревожный взгляд, опустил свою мордочку к полу и еле слышно ответил:

— Я, конечно, понимаю твою оговорку… «увидел»… Ну что сокровищница!… Сокровищница как сокровищница… Беспорядка много… все навалено кучами…

Тут он вдруг взглянул мне прямо в глаза и трагическим шепотом пробормотал:

— Там столько всего, что даже воровать не хочется!…

В этот момент что-то слегка задело мой локоть, лежавший на столешнице, и я резко обернулся. Стол был совершенно пустой и абсолютно чистый. Вся стоявшая на нем посуда вместе со скатертью куда-то исчезла, а сама столешница влажно отблескивала, словно ее только что протерли влажной тряпкой. Я не успел высказать свое удивление, как из-под стола раздался спокойный голос Гварды:

— К обеду начинают накрывать…

И действительно, на столе, в мгновение ока покрывшемся свежей скатертью, прямо из воздуха начали появляться тарелки, миски, столовые приборы, горшки, супницы. Все это богатое посудное разнообразие было настолько привлекательным, что я даже… почувствовал голод! Тем более что из-под крышек супниц и широких мисок потянуло самыми изысканными ароматами.

Обед наш, как ни странно, прошел в полном молчании. Каждый думал о чем-то своем и не желал делиться своими размышлениями с другими. Когда мы уже заканчивали трапезу, в зале появился Мэнь-Шэнь и громко провозгласил:

— Желтый Владыка просит своего гостя, господина Сю Чжи, пожаловать к нему!

Мы с Фун Ку-цзы одновременно посмотрели на Поганца, и даже Гварда выглянул из-под стола. Но мой ученик, не обращая внимания на приглашение хозяина Поднебесной, продолжал смаковать пирожок со сладкой начинкой. Только увидев наши пристальные взгляды, он перестал облизывать пальцы, быстро проглотил кусок и удивленно поинтересовался:

— Чтой-то вы на меня уставились, учителя?!

— Ты что, не слышал?… — в свою очередь спросил Фун Ку-цзы. — Тебя же приглашает к себе Желтый Владыка!!

Поганец замер, а затем, не сводя испуганного взгляда с лица старика, осторожно положил недоеденный пирожок прямо на скатерть, сглотнул и чуть охрипшим фальцетом переспросил:

— Точно меня?…

— В нашей компании только один Сю Чжи!… — все также сурово проговорил старик. — К тому же вон стоит твой провожатый!

Поганец быстро оглянулся и, узрев могучую фигуру Мэнь-Шэня, втянул голову в плечи!

— Он приглашает Сю Чжи?!! — В голосе малыша проскользнул некий трепет, а затем он тоскливыми, просящими глазенками уставился на меня. — Учитель, может быть, ты меня… это… ну… не пустишь?! Скажи, что у нас срочные, неотложные и весьма важные… э-э-э… учебные занятия!!

Я отрицательно покачал головой:

— Я думаю, тебе стоит пойти и послушать правителя Поднебесной… Когда-то у тебя еще выдастся такой случай!…

— Да?…

Поганец начал медленно сползать со стула, одновременно вытирая салфеткой губы и ладони. И тут я строго произнес:

— Поганец, я надеюсь, совесть у тебя чиста?! В смысле… сокровищницы!…

Малыш грустно и укоризненно поглядел на меня.

— В смысле бессмысленного отсутствия мысли я, конечно же, ничего не смыслю!… А вот в других смыслах мои мысли совершенно обессмыслились! — пробормотал он и медленно, приволакивая ноги, двинулся к ожидавшему его духу — хранителю врат.

Когда Мэнь-Шэнь и Поганец скрылись за дверью, Фун Ку-цзы повернулся ко мне и после длинной паузы тихо произнес:

— Я надеюсь, мы еще увидим нашего маленького друга…

Гварда негромко кашлянул под столом, а я промолчал. Мне вдруг стало как-то тревожно.

Поднявшись из-за стола, я решил остаток дня посвятить хозяйственным делам. Правда, их у меня оказалось на удивление мало. Отправившись к себе в спальню, я разделся, натянул на голое тело халат и внимательно осмотрел свою одежку. Затем, забрав белье и носки, я отправился в умывальню, как смог, выстирал их и вымыл свои истоптанные вдрызг кроссовки. Закончив это дело, я понял, что больше мне заняться нечем, и присел на скамейку около окошка. Из этой прорубленной в гранитной толще дыры мне открывался вид на кусок пустой, плоской пустыни и кусок пустого, плоского неба.

Я долго просидел у окна, бездумно глядя на этот совершенно чуждый мне пейзаж и не испытывая ничего, кроме глухой, вязкой тоски. И приходившие в мою голову мысли были вялыми и тоскливыми. Так, например, мне подумалось, что я совершенно напрасно решил повидаться с Великолепным Цзя — даже если драгоценности Алмазного фонда у него, а они у него, предложить мне этому претенденту на высшую власть в Поднебесной совершенно нечего. Даже Нефритовая Книга и та вряд ли его заинтересует! Желтый Владыка сказал, что если Нефритовая Книга вернется в Поднебесную, то вслед за ней может вернуться и демиург этого Мира, а Чи Ю этот демиург совершенно ни к чему! А что я могу предложить еще?! Попробовать выкрасть достояние моей страны?… Я почему-то был уверен, что этот фокус у меня ну никак не получится… разве что попросить Поганца… Но нельзя же подставлять малыша из-за своих собственных интересов!…

Выходило — как ни кинь, а мою миссию ожидал полный провал, так что не лучше бы было просто попросить Желтого Владыку перекинуть меня к месту нахождения портала перехода, а со своими заморочками местные пусть разбираются сами…

Именно в этот критический для моих размышлений момент меня от них отвлекли.

— Там… Поганец вернулся…— раздался рядом со мной негромкий тявк Гварды, и я вздрогнул, возвращаясь к действительности.

Пустыня и небо за окном потемнели, указывая на то, что день закончился и на землю опустился вечер. В комнате совсем стемнело, так что черная шкура синсина совершенно растворялась во мраке. Тем не менее я безошибочно протянул руку и погладил Гварду по голове:

— Ну и как Поганец?… Цел?…

— Цел… — тявкнул синсин. — Но… странен…

— Пойдем посмотрим на его странность!… — усмехнулся я и поднялся со своей скамейки.

Мы с синсином вышли в зал и нашли около стола, уже накрытого к ужину, Фун Ку-цзы и Поганца. Старик буравил малыша суровым взглядом, а тот, необыкновенно тихий и даже, как мне показалось, погруженный в себя, сидел молча, уставившись в скатерть.

Я уселся за стол, синсин нырнул под скатерть, и в зале воцарилось молчание. Несколько секунд спустя я вопросительно посмотрел на старого учителя, и тот со сдержанным раздражением кивнул на Поганца:

— Не хочет рассказывать, о чем с ним беседовал Желтый Владыка!…

Поганец в ответ на это пожал плечами и… ничего не сказал.

— Ну что ж, — спокойно обратился я к Фун Ку-цзы. — В конце концов, разговор моего ученика с Желтым Владыкой был приватный, и я вполне понимаю, что Поганцу не хочется ни с кем делиться услышанным! И это его право!…

— Чем там делиться… — неразборчиво забормотал Поганец, словно говорил сам с собой. — Разве б, если б, что-нибудь бы интересное было сказано, я бы разве б не рассказал бы… А то все «бу-бу-бу» да «бу-бу-бу»! «Ты не так да ты не эдак», да не тем хвостом машешь и не в ту сторону!!

— Да ладно тебе, Поганец. — Я с деланным безразличием махнул рукой. — Тебе сказали «бу-бу-бу», вот ты с ним и разбирайся. Не настолько мы с учителем любопытны, чтобы приставать к тебе с расспросами. Ты лучше давай покушай… насколько я помню, ничто не могло поколебать твой аппетит, а тут нам предлагают отведать кухни самого Желтого Владыки — когда-то еще такое удастся!

Поганец, не глядя, взял вялою лапкой первый попавшийся пирожок и принялся жевать его с отсутствующим видом.

Мы все, включая Гварду, принялись за ужин и во время еды обсуждали в основном критерии, по которым стоило отбирать учеников Школы Высшей Мудрости, причем я склонялся к тому, что главным должно стать наличие у абитуриента широкого кругозора, а Фун Ку-цзы склонялся принять за основу почтение к старшим.

Естественно, мы круто разошлись во мнениях, но даже наш довольно резкий спор не отвлек Поганца от его явно тягостных размышлений.

После ужина мы практически сразу же разошлись по своим спальням, поскольку темы для общего разговора у нас, как оказалось, не было. Я улегся на кан с твердым намерением как следует выспаться перед решающим днем, но неожиданно обнаружил, что… не могу заснуть! Несколько долгих минут я пролежал в темноте, закрыв глаза, потом открыл их и принялся рассматривать эту самую темноту, потом решил встать и отправиться, сам не знаю зачем, в общий зал, но в этот момент дверь моей спальни приоткрылась, и из-за нее донесся тоненький напряженный шепот:

— Учитель!… Учитель, ты уже спишь?…

— Нет, не сплю, — таким же напряженным шепотом ответил я. — Входи, Пога… Сю, входи!…

Крошечная фигурка проскользнула в щель, прикрыла дверь за собой, и через секунду Поганец уселся рядом со мной на кан.

Мы помолчали — я не желал торопить Поганца, а он, видимо, собирался с мыслями и с духом. Затем, глубоко вздохнув, он шепотом начал разговор:

— Вот ты, Сор Кин-ир, мой учитель и должен мне кое-что разъяснить…

Он снова умолк, и я, поскольку разговор уже был начат, осторожно поддакнул:

— Я постараюсь, но мои возможности не слишком велики…

— Нет, как раз то, о чем я хочу спросить, тебе должно быть известно! — перебил меня Поганец горячим шепотом. — Ты знаешь, что мне сказал Желтый Владыка?… Он сказал, что я никому не нужен!…

В комнате снова повисло молчание, причем Поганец явно ждал моего ответа на свое сообщения, а я не знал, что ему ответить. Наконец, чуть кашлянув для разбега, я задумчиво произнес:

— Ну, знаешь ли, такое можно сказать об очень многих из живущих на этом свете… Я, например, тоже никому не нужен…

— Как это никому!… — возмутился малыш. — А Фун ку-цзы?! Ты же его ученик!…

— Ему нужен ученик, — с невидимой в темноте улыбкой пояснил я. — А кто будет этим учеником, для него не столь важно. Так что…

— Ну пусть! — снова перебил меня Поганец. — Но ты нужен мне! Мне нужно… э-э-э… говорить с тобой, наблюдать за тобой, учиться у тебя!…

«Немногому же ты у меня научился!…» — с невольной горечью подумал я, а Поганец тем временем продолжил свой горячечный шепот:

— Наверняка ты очень нужен тем, для кого стараешься вернуть эти свои камни! Да, да, я знаю, какую цель ты преследуешь в Поднебесной! Но это все не важно!… — немного невпопад протараторил он. — Важно, что ты нужен, и нужен очень многим! А я — никому!!!

На секунду он смолк, а затем как-то очень обреченно пискнул:

— Вот тебе я нужен?!

«Ну, вообще-то я вполне мог бы обойтись и без тебя!…» — подумал я и тут же понял, что за время нашего совместного путешествия сильно привязался к малышу. Несмотря на его ярый индивидуализм, эгоизм и себялюбие, мне было бы… горько, если бы с ним случилось что-нибудь нехорошее! Поэтому на его прямой вопрос я очень неуверенно затянул:

— Ну… видишь ли, так ставить вопрос все-таки нельзя… Что значит «я тебе нужен… Я тебе не нужен…»?

— Значит — не нужен!… — горько констатировал малыш. — Иначе ты не стал бы вилять!… Вот и Желтый Владыка сказал — никому ты не нужен, потому что живешь своим жадным, лживым эгоистичным разумом, головой! Ты, говорит, хоть раз попробуй поступить так, как тебе подскажет твое сердце — не по разуму, а по чувству! Я тогда сразу подумал, что по чувству живешь как раз ты — мой учитель! Совсем не думаешь, что делаешь!…

Вот тут я, признаться, растерялся. Всегда считал себя человеком разумным, осторожным, предусмотрительным, а тут, оказывается, находятся личности, которые твердо считают, что я следую исключительно своим… чувствам! Мне почему-то захотелось разубедить Поганца, но в голову как-то не приходило ни одного веского аргумента.

А Поганец, так и не дождавшись моих возражений, неожиданно задумчивым тоном проговорил:

— А может быть, и не надо никому быть нужным?! Свободнее так-то — ты никому не нужен, тебе никто не нужен… Кра-со-та…

И тут я неожиданно серьезно сказал:

— Знаешь, Сю Чжи, у меня на родине есть два… сочинителя… Так вот они утверждают, что лучше быть нужным, чем свободным… И я с ними согласен. Когда ты кому-то зачем-то нужен, чувствуешь, что не напрасно коптишь небо!

Долго-долго в комнате висело молчание, а потом Поганец тихо сполз с кана и пошлепал к выходу. Уже приоткрыв дверь он тихо вздохнул:

— Зря коптишь небо…

И дверь за ним тихо закрылась.

Эту ночь я спал без каких-либо сновидений и проснулся отдохнувшим, успокоенным, даже умиротворенным, словно ночной разговор с учеником и сон подготовили меня к некоему необходимому действию… Хотя я еще не догадывался, к какому именно действию!

Рано утром наша четверка собралась в общем зале за завтраком, а в самом его конце около нашего стола появился Мэнь-Шэнь.

Увидев духа-хранителя врат, Поганец вздрогнул, затем ухмыльнулся и, приподняв скатерть, проговорил под стол:

— Все, Гварда, за тобой пришли!…

Синсин выглянул из-под стола и удивленно поинтересовался, слегка дрогнувшим голосом:

— Почему это ты считаешь, что пришли именно за мной?…

— А со всеми другими Желтый Владыка уже пообщался! — ощерился Поганец в довольной улыбке. — Теперь твоя очередь!…

Гварда вопросительно посмотрел на Мэнь-Шэня, но тот не обратил внимания на синсина. Вместо этого он ударил в пол древком своего грозного оружия и громко провозгласил:

— По велению Желтого Владыки я должен отправить вас к мосту через реку Хо! Готовьтесь и следуйте за мной!…

— А… еда?! — немедленно заверещал Поганец. — Ты что же, собираешься отправить нас в путь, не снабдив провизией?!

— Вам будет дано все необходимое, — не дрогнув ни одним мускулом каменного лица, ответил дух-хранитель врат.

Фун Ку-цзы, я и Поганец быстро разошлись по своим спальням и буквально через несколько минут снова собрались в общем зале, уже готовые к походу. Мэнь-Шэнь, бегло оглядев нас, повернулся и молча направился к выходу из зала, мы потянулись следом.

На этот раз наш провожатый направился по лестнице вниз и спускался так долго, что мне показалось, будто мы миновали подножие горы Фанчжан. Наконец Мэнь-Шэнь привел нас в небольшую комнату со стенами из дикого, грубо отесанного гранита. У дальней стены комнаты стояло некое закрытое плотным занавесом сооружение, а перед ним огромный низкий стол с… макетом какой-то местности. Подойдя ближе, я вдруг понял, что вижу перед собой всю Поднебесную.

— Покажите, к какому именно мосту я должен вас доставить!… — пророкотал дух-хранитель врат, и мы склонилась над макетом.

Быстрее всех сориентировался Фун Ку-цзы. Уверенно ткнув пальцем в какое-то запутанное переплетение разного цвета линий, он твердо произнес:

— Вот сюда!…

Мэнь-Шэнь немного помолчал, словно бы ожидая других предложений, но, увидев, что мы не собираемся вступать в спор со стариком, повернулся к занавесу и одним мощным движением отдернул его. За занавесом оказался огромный черный камень с зеркально отполированной поверхностью, обращенной к нам. Мэнь-Шэнь пробормотал несколько непонятных слов и бросил на черную, зеркально отблескивающую поверхность щепотку какой-то пыли, мгновенно всосавшейся в камень. Поверхность потеряла свой блеск, а затем словно бы растаяла! На ее месте появилось изображение берега реки, поросшего невысокой травой. Справа было видно начало неширокого деревянного моста, от которого вверх по склону пологого прибрежного холма убегала узкая дорога. За дорогой вдоль берега реки четкими рядами выстроилось войско, показавшееся мне в первое мгновение огромным. В середине строя стояли знакомые мне великаны Чи и куафу со змеями в руках, справа и слева от них расположились люди, вооруженные чем попало, а позади эту армию подпирали толпы цзиней. Впереди рати стояла высокая тощая фигура, закутанная в темный балахон, а рядом с ней теснилось еще несколько темных фигурок значительно меньшего роста.

На вершине холма, довольно далеко от выстроившейся рати, виднелось десятка два конников под странным стягом, напоминавшим большую рогатку с растянутым на ней цветным полотнищем. И Гварда, видимо, сориентировавшись именно по этому полотнищу, вдруг заявил:

— На холме правитель Тянь Ши… наверное, там и его войско!

Я повернулся к спокойно дожидавшемуся Мэнь-Шэню и твердо сказал:

— Нам надо на вершину холма!

Дух-хранитель врат согласно кивнул, но прежде чем начать перенос, вытащил из широких складок своей одежды довольно большой мешок и протянул его Поганцу:

— Это твоя еда!

Поганец немедленно ухватил мешок обеими руками, а дух-хранитель врат повернулся ко мне:

— Кроме того, Правитель велел передать, что твоя Дань и Дань твоих спутников выплачена добытыми и переданными ему сведениями. Теперь все! — Голос Мэнь-Шэня зазвучал громче и грознее: — От имени Желтого Владыки говорю вам, прощайте!

Он метнул в мерцавшее перед нами изображение новую порцию тонкой желтоватой пыли… И в следующее мгновение мы оказались на вершине холма, почти у ног стоявших там лошадей!

Впрочем, лошади нас не испугались, чего нельзя было сказать о всадниках. Наше неожиданное появление произвело на них совершенно неожиданное действие, окружавшие стяг конники сначала шарахнулись назад, а затем, взметнув над собой тяжелые да-дао и заорав что-то нечленораздельное, они бросили коней на нас. Но в ту же секунду раздался властный возглас их предводителя, стоявшего под стягом:

— Назад!!! Это мои друзья!!!

Я сразу же узнал голос правителя Тянь Ши, и Фун Ку-цзы обрадованно улыбнулся, а черный Гварда просто метнулся под ноги лошади своего хозяина. Вот только Поганца не было видно! В первую секунду я подумал, что малышу каким-то образом удалось остаться в резиденции Желтого Владыки, но тут же вспомнил о его способности становиться невидимым. И действительно, почти сразу я услышал рядом с собой тихий шепоток:

— И этому… правителю я тоже не нужен!…

Мой учитель, а следом за ним и я склонились перед правителем в поклоне и тут же услышали вполне ожидаемый вопрос:

— Уважаемый Фун Ку-цзы, ты со своим учеником очень меня удивили!… Откуда вы взялись?!

— Правитель!…— не разгибаясь, ответил Фун Ку-цзы. — Нас прислал сюда сам Желтый Владыка!

— Как!… — изумленно вскричал правитель. — Вы виделись с нашим повелителем?! Значит, он знает о грозящей опасности?! Значит, он пришлет нам помощь?!

Фун Ку-цзы смешался, не зная, что ответить, а я, выпрямившись и посмотрев прямо в лицо Тянь Ши, спокойно произнес:

— Желтый Владыка знает о грозящей опасности, мы ему рассказали, но он не пришлет помощи… ему просто некого прислать, а сам он… слишком немощен!

И не успел я договорить, как вокруг правителя Тянь Ши взметнулся возмущенный ропот голосов. Окружавшие его гвардейцы, потрясая своими да-дао, не стесняясь, высказывались по моему адресу, а один из них, выехав вперед, воскликнул:

— Правитель, позволь мне наказать этого негодяя, посмевшего клеветать на Желтого Владыку!…

Я повернулся в его сторону и с усмешкой поинтересовался:

— Ты, смельчак, наверное, только что видел Желтого Владыку и можешь оспорить мои слова?! А если ты видел его вчера, то за это время он очень сдал, и я говорю правду!

Ропот мгновенно смолк, то ли от моей неописуемой наглости, то ли от уверенности, звучавшей в моем голосе и заставлявшей гвардейцев задуматься.

Я снова повернулся к правителю и, стараясь быть спокойным, спросил:

— Велика ли твоя армия, правитель?…

— Пятьсот конных гвардейцев и полторы тысячи… ополченцев, — немедленно ответил Тянь Ши.

Я посмотрел на берег реки и быстро пробормотал заклинание «Истинного Зрения».

Противостоящая нам армия была видна как на ладони. За спиной черного мага Цзя Шуна, окруженного восемью одетыми в черное помощниками, стояли восемьдесят братьев Чи и чуть больше трех сотен великанов куафу со змеями в руках. Людей, построенных во второй линии атаки, было около восьми сотен, и столько же цзиней, толпившихся без всякого строя в арьергарде.

«Пятьсот конных гвардейцев, — подумал я. — Это очень хорошо! С ними вполне можно было бы попробовать разогнать людей и уничтожить цзиней… Но вот… братья Чи и великаны!… И еще Великий маг Поднебесной! Двухтысячного войска Тянь Ши не хватит, чтобы одолеть эту силу, тем более что ополчение — это совсем не войско!»

— Вам не одолеть Чи Ю!… — бесстрастно проговорил я, не оборачиваясь к правителю. — Вы погибнете!…

— Чи Ю?!! — раздался у меня за спиной изумленный голос Тянь Ши. — Так это Чи Ю?!!

Я не счел нужным подтверждать еще раз уже сказанное, да этого и не требовалось. Изумление и замешательство правителя быстро исчезли, и он прежним спокойным тоном добавил:

— Пусть мы погибнем, но мы не покоримся!… Мы не станем такими, как наши бедные братья! Посмотри на них!!

Я мгновенно понял, что он говорит о людях, входивших в армию Чи Ю, и пригляделся к ним внимательно. Да, действительно, выглядели они странно. Их лица были совершенно неподвижны, глаза пусты и без блеска, словно стертые, подзаржавевшие металлические пуговицы. Руки, державшие оружие, странно дергались, а тела раскачивались на нетвердых ногах. Казалось, они совершенно не воспринимают окружающее, а ожидают некоей команды, чтобы совершить определенные, заранее заданные действия…

— Разве это люди?… — раздался позади меня голос Тянь Ши.

«Вот, значит, как?!! — подумал я, чувствуя, что во мне просыпается ярость. — Вот, значит, какими методами мы достигаем подчинения?!»

Именно в этот момент черная фигура Чи Ю плавным движением выдвинулась вперед, и над склоном холма прозвучал его неживой скрипучий голос:

— Тянь Ши, неправо владеющий провинцией Гуанчу, сдайся на милость Великого мага Поднебесной Цзя Шуна. Я гарантирую тебе быструю и безболезненную смерть, я возьму твою дочь к себе в наложницы, и она проживет еще три дня, я оставлю в живых твоих жен и всех твоих слуг! Если ты поднимешь против меня оружие, все вы умрете медленной и мучительной смертью. Ты сам умрешь последним! Даю тебе на размышление шестнадцать мгновений.

Над нами что-то звонко звякнуло, а потом мерно, неторопливо защелкало. Я даже не сразу понял, что это отсчиты-вались отпущенные Цзя Шуном мгновения.

— Мы не сдадимся!… — раздался за моей спиной придушенный, обреченный голос Тянь Ши, и щелканье мгновенно прекратилось.

— Ты выбрал свою судьбу! — проскрежетал Чи Ю и медленно поднял правую руку к груди.

В следующую секунду его черная накидка упала на землю, а странно побледневшую фигуру мага окутал темный крутящийся вихрь. Когда он рассеялся, мы увидели, что на месте черного мага возвышается трехметровое чудовище. Человеческое тело, имевшее три пары рук и толстые ноги, оканчивающиеся копытами, венчала уже виденная мной в Паките шишковатая костистая голова. Четыре рубиново светящихся глаза, казалось, готовы были расплавить землю под нашими ногами. Одето это чудище было в короткую юбку из соединенных кольцами стальных полос и некое подобие жилета из толстой черной кожи. И на этом жилете, с правой его стороны, сверкали изумрудная брошь, сапфировая брошь и эгрет в виде фонтана! А толстую шею Чи Ю охватывала едва видимая золотая ниточка цепочки с прорезным ажурным золотым шариком, в котором сиял алмаз «Шах»!!!

И тут моя едва проклюнувшаяся ярость ударила мне в голову бешеным фонтаном и растеклась по всему моему существу! Почти не понимая, что делаю, я вышел вперед на десяток шагов и заорал срывающимся в истерику голосом:

— Я, странствующий маг Сор Кин-ир, своевременно уплативший Дань Желтому Владыке, вызываю на магический поединок мерзавца по имени Чи Ю. Причина поединка — Чи Ю, назвавшийся Цзя Шуном, присвоил себе драгоценности, принадлежащие Желтому Владыке, и нагло носит их на своем мерзком теле. Основание поединка — попытка Чи Ю с помощью магии уничтожить Желтого Владыку и миропорядок им установленный, захватить власть в Поднебесной и поработить, уничтожить людей, живущих в ней. Время поединка — немедленно!

Чи Ю стоял в семидесяти метрах от меня совершенно неподвижно, и четыре его глаза сжигали мой вызов в насмешливом багровом пламени. Я понял, что он не примет вызова и просто посмеется надо мной.

Но в этот момент справа от меня раздался знакомый, но странно спокойный голос хранителя Ю Синя:

— Своевременную уплату Дани Желтому Владыке странствующим магом Сор Кин-иром подтверждаю! Причина поединка принимается! Основание для поединка принимается! Время поединка принимается!!

На неподвижном лице Чи Ю появилась странная гримаса, и он медленно повернул голову в направлении прозвучавшего голоса. Я тоже невольно оглянулся на голос и увидел, что в стороне, как раз посредине между войском Чи Ю и вершиной холма, на небольшом раскладном стульчике сидит слуга Желтого Владыки, а рядом с ним возвышается неподвижная фигура Мэнь-Шэня, сжимающая в правой руке свой гигантский да-дао.

Чи Ю снова посмотрел на меня, и на этот раз в его взгляде читался насмешливый интерес.

— Я не знаю никакого бродячего мага по имени… Сор Кин-ир, но если ты желаешь покончить с собой таким странным образом, что ж, я могу последний раз сыграть в эту игру, придуманную Хуанди!

Его жутковатая физиономия исказилась, и он начал произносить формулу ответа на вызов:

— Я, потомок семьи Чи, названный Чи Ю, Великий маг Поднебесной, известный под именем Цзя Шуна… ха… своевременно уплативший Дань… Желтому Владыке, принимаю вызов на магический поединок самоубийцы, называющего себя бродячим магом Сор Кин-иром! Причина поединка — наглость этого бродячего мага. Основание для поединка — оскорбление этим бродячим магом моего величия! Время поединка — немедленно!!

Произнесенный ответ явно и нагло отступал от принятого канона, но хранитель Ю Синь, казалось, этого не заметил. Совершенно спокойным голосом он произнес:

— Своевременную уплату Дани Желтому Владыке Великим магом Поднебесной Цзя Шуном подтверждаю! Причина поединка принимается! Основание для поединка принимается! Время поединка… утверждается!!

Он помолчал секунду, безразлично закончил:

— Пусть не пострадает невиновный!!! — И… исчез!

И сразу же между мной и Чи Ю побежали широкие черные полосы, расчерчивая разделяющее нас пространство на ровные квадраты. Как только на земле образовалась ристалищная площадка, желтая глина в ее квадратах изменила свой цвет на светло-голубой и темно-синий. Чи Ю оказался на одном конце площадки, я — на другом. Подо мной был голубой квадрат. Краем глаза я заметил, как дух-хранитель врат поднял свой да-дао и с силой опустил конец его древка на землю.

Раздался странный деревянный стук… и мое сердце похолодело! Я вдруг отчетливо понял, что совершенно не представляю своих дальнейших действий!!

Впрочем, первый ход был за Чи Ю… А он не слишком торопился.

Целую минуту он молча разглядывал меня, словно некое совершенно непонятное существо. Прямо за его спиной сгрудились восемь его помощников, укутанных в темные покрывала, а еще дальше несокрушимой стеной стояли братья Чи и великаны куафу. Я невольно оглянулся. Два десятка гвардейцев Тянь Ши сгрудились вокруг своего повелителя, образовав довольно плотную толпу, и только Фун Ку-цзы с черным Гвардой стояли немного впереди, причем на лице моего старика учителя было написано самое горькое отчаяние.

— Моя Сила в твоем распоряжении!… — донесся до меня не слишком уверенный голос Тянь Ши, и его подсвеченный кокон стал виден над головами всадников. Но я не собирался воспользоваться этой помощью, мне вдруг стало ясно, что главная моя задача по возможности истощить Великого мага, тогда армии правителя, возможно, будет полегче!

Я снова повернулся лицом к своему противнику, и в этот момент он негромко, но так, чтобы я слышал, пробормотал:

— Ну что ж, ты сам выбрал свою судьбу…

Моя рука невольно легла на эфес меча, и Чи Ю снова усмехнулся:

— Хорошо, ты умрешь от стали!…

Он пробормотал короткое заклинание, и позади него рухнули на землю две темные фигуры. Его средняя правая рука взметнулась вверх, и в ней появился… цзи, трезубец, называемый «усами дракона». Но боковые острия этого оружия не были раскинуты в стороны, они, извиваясь в виде тонкого и длинного лепестка пламени, тянулись вперед, далеко превосходя своей длиной среднее жало.

Чи Ю усмехнулся и как-то лениво, без особого замаха метнул цзи в мою сторону.

Трезубец, словно бы продолжая неторопливое движение метнувшей его руки, медленно поплыл в мою сторону… преобразовываясь странным образом. Его древко начало быстро укорачиваться и скоро совершенно исчезло, боковые острия столь же быстро удлинились, чуть ли не до полутора метров, и стали значительно шире, а затем… налились алым светом и затрепетали, как настоящие языки пламени. Среднее острие так же удлинилось, хотя по-прежнему сильно уступало крайним в величине и истончилось до размера крупного шила. И в то же время стремительно нарастала скорость полета оружия. Преодолев половину разделявшего нас расстояния, «усы дракона» уже стремительно неслись в мою сторону, словно их выпустили из некоего гигантского лука!

В этот момент мне удалось стряхнуть оцепенение, охватившее меня при виде летящего в меня оружия… этого странного, завораживающего своей трансформацией магического удара. Мне нужен был… щит, и я мгновенным усилием воли сжал, до предела уплотнил свой магический кокон. Мне показалось, что он стал похож на толстую, переплетенную узлами, несокрушимую скорлупу гигантского ореха, в котором я сам играл роль ядрышка.

А спустя мгновение два широких огненных трепещущих острия ударили в эту скорлупу и зашипели, тускнея на глазах, стремительно превращаясь в багровый туман, в пар! Но вместе с этими остриями так же стремительно в пар превращалась и моя защита!!

Прошла еще секунда, и окружавшая меня скорлупа с треском лопнула, осыпалась, оставляя ядрышко совершенно беззащитным, и тогда сквозь багровую туманную пелену проскочило среднее острие трезубца цзи — узкое, длинное лезвие беспощадной магии, нацеленное точно в мою грудь!!

Нет, я не закрыл глаза в ожидании удара! Я видел все!… И как стремительно приближалось смертельное лезвие, и как разметывались по его сторонам багровые полотнища тумана — остатки моей сгоревшей защиты, и как светлое до той поры острие начало наливаться мрачной, убийственной чернотой!…

И как за мгновение до удара прямо от моих ног взметнулось вверх маленькое, мохнатое, обернутое крошечной набедренной повязкой тельце!… Как оно приняло на себя всю мощь яростного магического удара!! Как безжалостное острие прошило его насквозь и, окрашенное алой струящейся кровью, нашло мою грудь!!!

Удар пришелся в левую сторону груди и был на удивление тупым и… несильным. Я пошатнулся и отступил назад, но не вышел за пределы своего квадрата. В тот момент я ничего не чувствовал и не соображал. Я видел только Поганца Сю, лежащего у моих ног с пробитой, развороченной грудью и кровавой, пузырящейся пеной на губах. И его глаза, глядящие мне в лицо со странным облегчением.

Но тут его губы зашевелились! Я упал перед ним на колени и склонился, стараясь поймать его шепот…

— Вот… видишь, я был прав… — почти беззвучно шевельнулись его губы. — Первый раз я поступил так, как подсказывало мне сердце… и чем это кончилось?…

Больше он ничего не смог произнести, а я ничего не успел ему ответить!

Он был мертв!!!

Я ладонью осторожно опустил ему веки, потом посмотрел наверх. Надо мной, высоко-высоко, голубело безразличное небо, а вокруг замерла глубокая тишина. Прямо передо мной передвинувшись вперед на два квадрата, замер огромный Чи Ю с вытаращенными глазами и приоткрытой от изумления пастью. За ним стеной застыли его великаны.

Почти минуту я разглядывал своего противника, пока в мою голову не заползла мысль, что теперь настал мой черед нанести удар… Вот только как и… чем?! От моего запаса магической Силы остались жалкие обрывки, беспорядочно клубящиеся вокруг меня в попытке принять хоть какое-то подобие кокона. Меч на бедре был малопригоден для атаки на Великого мага Поднебесной… Тем не менее я медленно поднялся с колен и аккуратно отряхнул свои затасканные джинсы.

И в этот момент в моей голове совершенно отчетливо прозвучала малопонятная фраза: «Жертва принята… Можешь пользоваться своей находкой…»

Моя рука совершенно самостоятельно, без всякого участия замершего разума, поднялась к груди и коснулась левого нагрудного кармана куртки. Дрогнувшие пальцы ощутили знакомую твердость нефритовой пластины и неуверенно, словно сомневаясь в своих действиях, расстегнули пуговицу на клапане кармана. Через мгновение я держал на своей ладони… маленькую книжицу!

Это и в самом деле была книга — две тонюсенькие пластины зеленого полупрозрачного нефрита несли между собой десятка три тщательно обрезанных листов плотной желтоватой бумаги. Я ясно видел эти пока еще сложенные вместе пластины из камня, а моя ладонь ощущала… мягкую, тщательно выделанную кожу переплета.

— А-а-а-а!!! — пронесся над склоном холма низкий хриплый вопль. — Моя Книга!!! Я нашел тебя, теперь ты будешь умирать долго!… Долго!… Долго!…

Я оторвал взгляд от Нефритовой Книги и с удивлением посмотрел вперед. Чи Ю метался по своему квадрату, не в силах перешагнуть его границ, и рычал что-то совсем уж нечленораздельное. Именно это зрелище окончательно вернуло меня в окружающий мир! Словно какое-то мутное, липкое облако взорвалось в моем мозгу и выплеснулось прочь из головы, из тела, из разума! Я снова обрел способность нормально видеть, слышать, думать… более того, все мои пробудившиеся чувства необычайно обострились.

Я снова взглянул на Книгу, и холодок пробежал у меня между лопатками!

«Если ты ее откроешь, назад уже пути не будет!… — мелькнула в голове предательская мыслишка. — Ты еще можешь предложить Книгу Чи Ю в обмен на драгоценности и унести ноги из этого Мира!…» Но я сразу же задавил этот всплеск трусливого эгоизма. Мои пальцы крепко обхватили шероховато-теплые крышки переплета, и я во весь голос прокричал:

— Смотри, мерзавец Чи Ю, как я читаю «твою» Книгу!!!

Невероятный, дикий вопль стал мне ответом, а я медленно, осторожно откинул верхнюю крышку.

В глаза мне бросилась быстро исчезающая надпись, сделанная явно от руки крупными ровными буквами, и в то же мгновение в моем сознании проступил смысл исчезнувшей фразы: «Вся Магия Поднебесной».

Я перевернул титульный лист, и снова на моих глазах начал пропадать мелкий бисер рукописного текста, а в голове возникать правила, порядок и приемы управления и… направления магической Силы, уравнения и аксиомы высокого Искусства, порядок и строй создания магических формул!

Меня не удивляло невероятно быстрое усвоение ранее неизвестных мне законов, правил и приемов Магии, меня удивило, почему я сам не додумался до всего этого — настолько простой и… естественной казалась мне эта наука!

Но вот последняя страничка Книги оказалась перевернутой. Я закрыл нефритовую крышку переплета и аккуратно уложил Книгу обратно в карман куртки. Я посмотрел на замершего напротив меня Чи Ю и… улыбнулся. А затем я легко согнул мизинец левой руки, чуть царапнул ногтем по ладони, и стоявшие позади Чи Ю помощники рухнули на землю, словно из их темных балахонов мгновенно выдернули тела, а вокруг меня снова сформировался мощный кокон магической Силы. Я еще раз улыбнулся, прикидывая свой ход в этом поединке, и тут у меня в голове прозвучали слова, слышанные мной в моем последнем сне: «СТАНЬ ДРАКОНОМ!…»

Самое интересное заключалось в том, что я знал, как стать драконом, и я знал возможности дракона!!!

Спокойно, даже неторопливо я начал читать заклинание «Полного Преображения». Нет, сам я, мое тело никак не изменялись, зато окутывающий меня магический кокон начал наполняться цветом, плавно менять свою форму. Я же, продолжая произносить напевные слова и сопровождать их плавными движениями обоих рук, одновременно наблюдал все происходящее как бы со стороны. Вот вокруг моего стоящего неподвижно тела появилась голубоватая, странно переливающаяся сфера. Вот ее голубой цвет настолько сгустился, что меня не стало видно, а сама сфера несколько сплющилась и вытянулась, превратившись в несколько сдавленный эллипсоид. Затем по бокам этого эллипсоида сформировались мощные, когтистые, снабженные костяными шпорами задние лапы и короткие, напоминающие человеческие руки, передние. А передняя и задняя части эллипсоида продолжали удлиняться и утончаться, превращаясь постепенно в длинный нервно подергивающийся хвост и мощную вытянутую вперед и вверх шею, несущую огромную, чуть сплющенную голову, украшенную двумя откинутыми назад рогами.

Затем по бокам головы проклюнулись два огромных бирюзовых глаза, и почти сразу же раскрылась широкая пасть, усаженная в два ряда белоснежными зубами, а все тело, от кончика хвоста до основания рогов, покрылось прочной чешуйчатой броней! И наконец, огромный ярко-голубой дракон раскрыл свои широченные, почти прозрачные крылья и легко, почти без разбега, взмыл в безоблачное небо!

Я летел и с высоты своего положения осматривал место, выбранное Чи Ю для битвы. За вершиной холма мне открылась армия правителя Тянь Ши — огромная, построенная не слишком стройно толпа волнующихся, шевелящихся, переговаривающихся людей, готовящихся к смерти и надеющихся на победу. А внизу, у реки, противостоящий им монолит неподвижных человеческих тел, спаянных в одно целое железной волей и магическим приказом их повелителя. Сам же повелитель топтался на выбранном им квадрате расчерченного для магического поединка склоне и казался отсюда, сверху, совсем небольшим и совсем нестрашным!!!

Голубой дракон усмехнулся, выпустив из пасти струйку голубоватого дыма, встал на правое крыло, вошел в вираж и по пологой петле устремился к задравшему в небо голову Чи Ю.

Великий маг Поднебесной понял, что пришло время настоящей битвы. По его задергавшимся губам и двинувшимся в замысловатый танец рукам я понял, что он плетет сложное защитное заклинание. Его все еще мощный магический кокон сжался, уплотнился и одновременно чуть вытянулся в направлении атакующего дракона, готовясь отразить удар… А я внутренне рассмеялся — Чи Ю только что сам показал мне, как надо преодолевать такую защиту!

Но я не бросил в своего врага магическое лезвие… Нет!

Не долетая до его изготовившейся к защите фигуры метров тридцать, дракон гулко выдохнул, и из его пасти вырвался яркий факел голубого пламени. В одну секунду это пламя охватило защитный кокон Чи Ю и начало пожирать, высасывать, впитывать в себя окутывавшую великана магическую Силу. Не прошло и пяти секунд, как голубой факел втянулся назад в драконью пасть, унося с собой остатки защитного кокона Великого мага Поднебесной, а сам дракон уже завис над голой костлявой головой Чи Ю.

Я неторопливо вытянул из ножен свой меч, и в тоже мгновение в лапе дракона сверкнул длинный, прямой, тяжелый клинок Су Вана, Неукрашенного Правителя!

Великан вскинул над головой все свои шесть рук, но светлая молния кханды упала на его беззащитную фигуру и прошла сквозь нее, распластывая ткань, кожу, плоть, кости, внутренности, и вонзилась в синий квадрат земли, который еще попирали копыта предводителя клана Чи. И снова взметнулся вверх Су Ван… Но ему больше нечего было атаковать — темная фигура Чи Ю несколько мгновений стояла неподвижно, а затем медленно, неторопливо развалилась на две практически равные части и с тяжелым шлепком осела на землю двумя бесформенными кучами!!!

И тут же над ристалищной площадкой прозвучал ликующий голос старого Ю Синя, хранителя казны Желтого Владыки:

— Невиновные не должны пострадать!!! Именем Желтого Владыки — поединок закончен! Победитель забирает все!

Пропали с земли синие и голубые квадраты, исчезли черные разделительные линии, растаяли в воздухе фигуры Ю Синя и сопровождавшего его Мэнь-Шэня. Дракон медленно опустился рядом с поверженным врагом и спокойно снял с бездыханного тела все четыре драгоценности, принадлежавшие Алмазному фонду России!

Уложив наконец-то добытые ювелирные игрушки в правый карман куртки, я снова взлетел и направил свой полет в сторону армии, лишившейся своего предводителя.

И тут над прибрежным холмом гулким эхом взметнулся воинственный клич. Пятьсот закованных в доспехи всадников ринулись сомкнутым строем на стоящих у подножия холма великанов. За всадниками, почти не отставая от них, бежало орущее ополчение, и непривычное для их рук оружие сверкало над головами ополченцев. Голубой дракон в это время ушел на новый вираж, взмывая высоко в небо и устремляясь к передней линии братьев Чи и великанов куафу.

И тут с высоты своего полета я заметил, как люди, составляющие большую часть армии Чи Ю, вдруг сломали свою каменную неподвижность, зашевелились, начали оглядываться по сторонам, словно просыпаясь от какого-то тяжкого, дурного сна. Я видел, как они таращили глаза, пытаясь разобраться, что же происходит вокруг, как начали говорить что-то друг другу, показывая пальцами вперед и назад, как поднимали свое оружие…

В этот момент конная гвардия правителя Тянь Ши, возглавляемая им самим, врезалась в первые ряды великанов Чи. И дракон, упав с неба и не останавливая своего стремительного полета, обрушил на них свой разящий, не знающий промаха меч. А стоявшие позади великанов люди вдруг закричали что-то неразборчивое и… ударили своим предводителям в спину!

Дракон чуть ли не у самой земли встал на одно крыло, круто развернув свой полет, и устремился в тыл армии мятежника Чи, к берегу реки. Там располагались цзины, и они были способны напасть на людей, атаковавших Чи и куафу с тыла. Но цзины и не думали о нападении!… Как только в руках стоявших перед ними людей блеснуло оружие, как только оборотни поняли, что магия Чи Ю, подчинявшая ему людей, исчезла, они бросились в реку и на мост, стараясь как можно скорее убраться с места битвы.

Чи и куафу были могучи… Чи и куафу были сильны и смелы… Чи и куафу понимали, что битва идет не на жизнь, а на смерть, что им не стоит надеяться на милость победителя… Чи и куафу отдали битве все свои силы… Но человеческая волна, обрушившаяся на них с двух сторон, но конники, пробившие их строй и разделившие их на две части, но голубой дракон, безжалостно поражавший их с неба, были в этот день непобедимы. Все, чего удалось добиться великанам, — это дорого продать свои жизни и немного продлить битву.

Но через час все было кончено!

Дракон вернулся к месту своего взлета, опустился на землю и, наклонившись, поднял неподвижное тело своего погибшего друга. Великий маг Поднебесной Цзя Шун прекратил свое существование, а вместе с ним рассыпалось и все его колдовство. Теперь передние лапы дракона бережно держали тело совсем еще молодого юноши, невысокого и худощавого. Его красиво вылепленное лицо имело правильные, тонкие черты, и только иронично изогнутые, капризные губы показывали, что их хозяин имел сложный характер.

Дракон стоял и ждал, пока разгоряченные битвой люди не окружили его плотной толпой, пока не подскакал к нему правитель Тянь Ши и не подошел учитель Фун Ку-цзы.

Правитель соскочил с лошади, приблизился к дракону и громко прокричал:

— Благодарю тебя, великий дракон Инлун, повелитель дождей, за твою помощь и заступничество! Без тебя и твоего чудесного меча не было бы нам сегодня победы!!

И он склонился в глубоком поклоне… Но дракон молча покачал головой… Но я молча покачал головой и осторожно положил к ногам правителя тело Поганца Сю.

— Вот кого вы должны благодарить… Вот кто ценой своей жизни сотворил сегодняшнюю победу.

И правитель молча обнажил голову. Минуту над всеми нами висело гробовое молчание, а потом я поднял голову и произнес:

— Я ухожу… Мне больше нечего делать в Поднебесной… — И, повернувшись к своему учителю, добавил: — Прости, мудрый Фун Ку-цзы, что не смог стать настоящим учеником, не смог постичь твою мудрость.

Старик смущенно развел руками:

— Да если б я знал, что ты — Дракон!… Что ты… сродни Желтому Владыке!

Дракон наклонил свою огромную голову и… улыбнулся:

— Передайте привет Шан Те, пусть она расскажет правителю о моем обещании, данном цзяожэням. Им надо помочь.

Потом я повернулся к Тянь Ши и добавил:

— Ты остаешься единственным магом Поднебесной… До тех пор, пока в ваш Мир не вернется демиург, ты будешь следовать законам Желтого Владыки…

Дракон поднял голову, оглядел молчащую толпу и рыкнул:

— Прощайте!

Затем он развернул свои огромные голубовато-прозрачные крылья и без разбега взмыл в небо.

Когда я делал прощальный вираж над задравшими головы людьми, я отчетливо увидел стоявших в центре круга правителя Тянь Ши, учителя Фун Ку-цзы и… черного синсина Гварду. Рядом с ними лежал Поганец, и хотя его глаза были закрыты, мне показалось, что он тоже провожает меня взглядом… Хитрым взглядом своих маленьких, блестящих, лукавых глаз.

Я выпрямился и направил свой полет к известному мне месту. Скоро слева от меня промелькнули крыши Цуду, потом прямо подо мной появилась пыльная полоска знакомой дороги, которая спустя несколько минут привела меня к небольшой рощице, на опушке которой рос памятный мне куст орешника. Опустившись рядом с ним, я взмахом левой руки стер заклинание «Полного Преображения», и голубой дракон исчез, а мой магический кокон вновь превратился в невидимую и неощутимую для других людей… не магов… сферу. Затем я внимательно оглядел округу и… не обнаружил портала перехода!

Далеко не сразу я сообразил, что он исчез вместе со смертью его создателя.

Возможно, это обстоятельство стало для меня большой удачей — вместо того, чтобы немедленно воспользоваться готовым переходом, мне пришлось задуматься…

Конечно, я и сам мог соорудить портал перехода, для меня это волшебство не было секретом, однако… куда этот портал должен был вести?… Если я выведу его в тот самый зал Алмазного фонда, то вполне могу оказаться либо среди посетителей выставки, либо в пустом и тщательно охраняемом помещении, ведь с момента моего перехода прошло довольно много времени! Если же мне привязать портал, допустим, к московской квартире Толика Корсакова, то как я объясню свое там появление и… исчезновение из зала выставки?! Конечно, я мог бы попробовать сделать временную поправку перехода, но расчет такой поправки и составление на его основе нового заклинания было мне сейчас просто не по силам.

И тут в моей голове мелькнула мысль простая до гениальности — ведь привязать выход портала можно было не только к известному мне месту, но и к известному мне… запаху, звуку, прикосновению… Важно было, чтобы этот запах, этот звук или это прикосновение были достаточно яркими, необычными! Думал я всего секунду — нужный мне звук выплыл сам собой. Я встал и двинулся к тому месту, где раньше стоял портал Неповторимого Цзя, на ходу доставая свой мешочек с камнями. Но не успел я разложить камни, как позади меня раздался знакомый грубоватый бас:

— Странствующий маг Сор Кин-ир, я послан к тебе с поручением от Желтого Владыки!

Я обернулся и увидел Мэнь-Шэня в знакомом боевом облачении. Впрочем, одно отличие от привычного облика духа-хранителя врат я заметил сразу — он… улыбался. Мне оставалось только улыбнуться в ответ. Тогда Мэнь-Шэнь шагнул вперед и протянул мне маленькую шкатулку, вырезанную из зеленоватого полупрозрачного камня:

— Это подарок Желтого Владыки в пару к имеющемуся у тебя нефриту!

Я молча принял подарок и, не глядя, сунул его в карман джинсов.

— Желтый Владыка благодарит тебя и желает удачного… возвращения!

Мэнь-Шэнь сделал шаг назад, собираясь, видимо, исчезнуть, но тут я остановил его. Мне пришла, надо признаться, довольно абсурдная мысль.

— Послушай, дух, ведь Желтый Владыка — полновластный властитель Поднебесной?…

Мэнь-Шэнь утвердительно кивнул.

— И его… э-э-э… законы обязательны для исполнения?…

Дух снова кивнул.

— Ага… Тогда передай ему от меня, как можно собрать все драгоценные камни Поднебесной!

Глаза Мэнь-Шэня вспыхнули желтоватым огнем, и он снова шагнул вперед, на этот раз угрожающе.

— Говори, — прорычал дух, поднимая свой да-дао. — Но берегись, если твой способ окажется шуткой или… ложью, ты умрешь!

«Напугал!… — насмешливо подумал я. — Пока вы мой способ опробуете, я уже буду очень далеко!»

— Слушай и в точности передай мои слова Желтому Владыке. Он должен издать указ, закон, распоряжение… Не знаю, как у вас здесь это называется…

— Люи, — немедленно подсказал мне дух. — Уложение!…

— Ну пусть будет уложение. Так вот, в соответствии с этим уложением все драгоценные камни Поднебесной должны перейти в собственность Желтого Владыки, где бы они ни находились, хотя бы даже и под землей! А владеющие ими сейчас люди будут считаться их… арендаторами. Таким образом нельзя будет камень продать, подарить, передать, можно будет продать, передать, подарить только… права его аренды!… Владельцем камней будет Желтый Владыка!

Я внимательно посмотрел на Мэнь-Шэня и спросил:

— Ты понял мою мысль?!

Несколько секунд дух-хранитель врат смотрел на меня бессмысленными «нарисованными» глазами, а потом в них мелькнуло понимание, и он… исчез.

«Вот она — благодарность духов!…» — со вздохом подумал я и приступил к возведению портала перехода.

Спустя полчаса, передо мной встало черное зеркало перехода. Я еще раз оглядел расстилавшийся вокруг клочок Поднебесной, закрыл глаза, чуть постоял, привыкая к темноте, и… шагнул в черноту перехода.

И почти сразу же услышал… звук выстрела и удивленный возглас:

— Да на нем бронежилет!… Тогда попробуем так!…

Меня перевернуло в воздухе, и я больно приложился боком о что-то твердое.

И вновь раздался грохот выстрела, а следом истошный Толькин вопль:

— Вы ж его убьете!!! Я открыл глаза.

Вся милицейская и музейная компания, вытаращив глаза, уставилась на пустую стену рядом с одной из слабо подсвеченных выставочных витрин, я же оказался около соседней витрины, пузом на голом и довольно пыльном полу.

После короткой паузы, позволившей мне слегка перевести дух, генеральский баритон совершенно спокойно задал весьма странный вопрос:

— Ну… И куда делся этот ваш… фотограф?…

Вопрос этот не остался без ответа!

— Никуда он не делся… — проговорил я, выбираясь из-под своей витрины и деланно пыхтя якобы от переживания и напряжения. — Смотрите, что я нашел!…