Мамедгулузаде ДжалилНосильщики

Джалил Мамедгулузаде

Носильщики

В 1921 году, на втором году большевистской революции в Баку, новое коммунистическое правительство прилагало все усилия и старания к тому, чтобы вывести страну из разрухи.

Жил я тогда в доме одного из родственников. Прежде всего я решил подыскать себе квартиру. С помощью друзей и при поддержке властей квартира нашлась, но в трех комнатах, ко-торые были мне предоставлены, не было ни стола, ни стула, чтобы присесть и заняться писаниной, ни какой бы то ни было другой обстановки.

И где было все это достать?

Нет ни магазинов, ни лавок, где бы можно было купить за деньги, нет и больших денег, чтобы за другую цену через пос-редников раздобыть все, что нужно.

Словом!..

От забот об обстановке также избавило меня одно из знакомых мне учреждений. Там мне выдали бумажку на государ-ственный склад на Большой Морской улице в доме No 13, где должны были отпустить мне (конечно, бесплатно!) следующие вещи: два шкафа (для книг и для посуды), два стола (большой и малый), три стула, две кровати (железную и деревянную), один чайник (вместо самовара) и одну кастрюлю (варить бозбаш).

Должен еще отметить тут же, что, выдавая мне эту бумаж-ку, сотрудник учреждения предупредил, чтобы я предъявил бумагу заведующему складом и сказал, чтобы он выдал мне не рухлядь, а хорошую мебель. Хотя эти слова несколько насторо-жили меня, но я поблагодарил и ушел. Отыскал на Большой Морской этот самый склад. Заведующим оказался рыжебо-родый мужчина. Я показал бумажку. Заведующий взял ее, про-читал, покачал головой и, не говоря ни слова, взял перо, напи-сал что-то на этой бумаге и, возвращая мне, буркнул: - Нету!

Я вышел на улицу и посмотрел на бумагу. Там красными чернилами было написано в верхнем углу:

"В наличии не имеется".

Я принес бумажку в учреждение, которое выдало ее мне, и отдал секретарю. Тот тоже прочитал надпись и с усмешкой сказал:

- Врет!                                                                  

Красными чернилами он тоже написал на бумажке что-то и

вернул мне.

- Отнеси бумажку и получай вещи.

Я ему возразил, что сам заведующий написал ведь, что ве-щей нет, но секретарь снова усмехнулся и повторил:

- Врет!

- Но как же быть, - спросил я.

Секретарь подумал и, взглянув на меня, сказал:

- Если заведующий станет упрямиться и не захочет выдать вещи, ты скажи, что сам пойдешь на склад проверять.

Я вышел. Хотелось есть. Отправился домой, поел кусок хле-ба с сыром, и с матерью моего сына мы отправились на Боль-шую Морскую. Заведующий и на этот раз посмотрел на бумагу и замотал головой, но немного погодя, сказал:

- Ладно, отпущу, что найдется, но некоторых вещей нет.

Он взял карандаш и перечеркнул в списке кастрюлю, ска-зав при этом: "нету", и один из шкафов. Потом посмотрел на меня, перевел взгляд на бумажку. Было похоже, что заведую-щему стало жалко нас. Он встал и предложил:

- Идем!..

Из передней комнаты мы перешли в заднюю, оттуда в дру-гую, потом в третью; и заведующий, и мы проходили по ком-натам, поглядывая направо и налево; ни одного предмета из моего списка в этих комнатах не было увидено.

Не найдя здесь нужных нам вещей, заведующий повел нас еще в одну комнату и сказал:

- Я вижу, ты человек пожилой и порядочный и устал бе-гать сюда. Эти вещи отобрал вчера заместитель кассира и ос-тавил здесь, чтобы я никому не выдавал. Но я беру на себя риск и могу отпустить вам кое-что. Вот этот шкаф, этот стол, вот эти стулья, потом, если хотите, вот и эту табуретку, она сойдет и за стул и за тахту - можно накрыть ковром и си-деть. Вот вместо чайника могу отпустить вам и эти пять-шесть тарелок.

Мы закончили отбор вещей и решили позвать носильщиков, чтобы доставить их домой.

С матерью моего сына мы вышли на улицу и, чтобы дого-вориться, подозвали одного из носильщиков, которые стояли на улице.

Мы начали говорить с одним, но в одно мгновение нас окружила целая ватага носильщиков. Это все были эриванские курды. Мы хотели сперва показать вещи и договориться о пла-те, но носильщики - их было примерно человек пятнадцать-двадцать  увидев вещи, перестали нас слушать и принялись сообща вытаскивать их на улицу. Стоявшие в стороне носиль-щики тоже добрались здесь и начали нагружаться каждый чем попало. Но на каждого не приходилось по предмету, поэтому за один предмет хватались несколько человек; например, один за ножку, другой за дверку шкафа. Мы не понимали, что они делают, почему так делают и куда собираются нести все это.

Разумеется, нам было не до шуток. Если бы они отнесли ве-щи, не договорившись заранее о плате, то мы бы не знали, сколько они потребуют с нас денег. Поэтому надо было вперед договориться, а потом уже нагружаться. Не никто не обращал на меня внимание, и некоторые вещи были уже на плечах носильщиков, а вокруг остальных возились другие носильщики, вырывали их друг у друга из рук, и при этом так галдели, что меня совсем не было слышно.

Я пошел к заведующему складом выяснить, что за суматоха и почему здешние носильщики мучают людей, но заведующий беспомощно пожал плечами. Видно было, что и сам он расте-рян и ничем не может помочь.

Тут подошли к нам нагруженные носильщики, предложили идти впереди и показывать дорогу. Я вынужден был заявить, что раз они нас не слушают, нам их услуги не нужны. Я не успел кончить свою речь, как носильщики, перейдя в решительное наступление, стали угрожающе кричать нам:

- Эй, хозяин! С нами нечего шутить Вы уже не можете издеваться над нами, мы вам не слуги. Мы носильщики. Вы не имеете права заставлять нас работать даром. Идите вперед и не задерживайте нас, не то плохо вам будет...

Ну и влипли же мы в историю! Мы огляделись вокруг, быть может, милиционер покажется, или какой-нибудь начальник появится, но никого не было. Бедная жена, желая успокоить их, начала объяснять им, что тут у нас мало предметов, если их понесут двадцать пять носильщиков, то должны же мы заранее знать, сколько они потребуют с нас денег и наберем ли мы та-кую сумму, чтобы уплатить им, или не наберем...

Куда там! Никакого действия на этих рабов божьих резон-ные слова жены не возымели. Тогда я стал кричать, упрашивая их:

- Ради бога, товарищи! Мы вовсе отказываемся от вещей, унесите их к себе домой!..

Братцы мои! В ответ эти божьи создания подняли такой крик, такой вой, что прохожие на Большой Морской останови-лись и стали глазеть на нас. Братцы мои, что за бедствие свалилось на нас неожиданно! Тихонько я сказал жене:

- Идем!..

И мы пошли вперед. На перекрестке с Торговой улицей на встречу нам мчалось несколько автомобилей, за собой тоже мы слышали гудки автомобилей. По мостовой маршировало с пе-нием подразделение солдат. По тротуару шло столько народу, что за ними мы видели лишь одного-двух носильщиков. Осталь-ных не было видно. На углу Красноводской улицы я тронул же-ну за руку, и мы тихонько свернули в какие-то ворота. Во дво-ре играло несколько детей.

- Вам кого надо? - полюбопытствовал один из них. Я спросил дворника. Отозвалась со стороны какая-то рус-ская женщина:

- Вам чего?

- Доктор Васильев здесь живет? - спросил я.

Женщина ответила, что в этом дворе нет ни одного доктора.

- А нам дали этот адрес, - сказал я.

- Какой номер дома? - спросила она.

- Тридцать второй, - ответил я.

- Этот дом номер сорок пять. Вам надо перейти на другую сторону улицы.

Конечно, все это было затеяно для того, чтобы дать носиль-щикам уйти подальше. Помедлив здесь минут пять-десять, мы, точно воры, медленно пошли к воротам. Народу на улице по-прежнему было много. Мы свернули налево и, ориентируясь на море, вскоре очутились на бульваре. Тут мы посидели с пол-часа; созерцание морского простора, несомненно, явилось для нас отдыхом. Потом спокойно, без приключений мы добрались до дома.

Нужные вещи мы раздобыли случайно у того, у другого, а частью купили на Кубинке, но еще долгое время после того случая я как-то настораживался, завидя на улице носильщика.

Теперь эта настороженность уже прошла, потому что, в са-мом деле, если и приходится в жизни иной раз кого-нибудь бо-яться, то ни один трус не имеет оснований бояться созданного аллахом беспомощного племени носильщиков.

И не должен бояться.