"Лето коронации" - читать интересную книгу автора (Пембертон Маргарет)

Глава 5

– Кейт, наверное, сходит с ума, – озабоченно сказала Кристина.

– Но самообладания она все равно не теряет, – заметил Билли, забежавший к Робсонам на чашечку чая.

Разговор их происходил на кухне.

– А что предпринимает полиция? – хмуря брови, осведомился Джек.

Билли постучал в их дверь рано утром, когда он брился. Джек до сих пор еще не оделся как следует, а лишь натянул брюки. Пряжка ремня поблескивала на животе, подчеркивая смуглость кожи.

– Понятия не имею! – Билли пожал плечами. – Думаю, они повсюду его ищут. А что еще они могут предпринять? Ему уже двенадцать лет, в этом возрасте я частенько убегал из дома. Например, с цирковыми артистами, когда их цирк перебирался на новое место. Я знаю Рочестер и Грейвсенд не хуже, чем Гринвич и Вулидж. Мама, разумеется, волновалась, но полицию на ноги не поднимала.

Билли говорил истинную правду, но в присутствии Кристины Джек не хотел обсуждать легкомысленное отношение Мейвис к воспитанию детей. В их доме упоминать о ней вообще было не принято.

– Моему папаше и в голову бы не пришло беспокоиться, – сказал Джек с горькой усмешкой. Когда он был в возрасте Мэтью, его отец Чарли грабил по всей Англии банки. Он был знаменитым взломщиком сейфов и семейные проблемы предпочитал решать без участия полиции.

Кристина убавила огонь под сковородой с грибами и помидорами, налила чаю в чашку, разрисованную незабудками, и, поставив ее на блюдце, села за стол. Хотя Билли и был сыном Мейвис, она его обожала. Он чем-то напоминал ей молодого Джека, еще до службы в армии. Они не были знакомы в то время, но именно таким она себе его представляла. И таким его знала Мейвис.

– Сейчас мы позавтракаем, – проговорила Кристина, – а потом я проведаю Кейт. Может быть, ей нужна помощь. Я могла бы присмотреть за Джонни или отвести в школу Джилли.

– Малышку отведет в школу Дейзи, – сообщил Билли, прикидывая, как случайно попасться им на пути. К тому времени, когда Дейзи поведет сестренку в школу в Блэкхите, ему следовало находиться в Гринвиче, в пункте приема металлолома.

Кристина снова вздохнула, стараясь скрыть разочарование. Ей нравилось отводить семилетнюю Джилли в школу: держа девочку за руку, она представляла себя ее мамой и на какое-то время забывала о своем тоскливом, бессмысленном существовании.

– Тогда я пригляжу за Джонни, – пряча от Джека глаза, сказала она. – Ты позавтракаешь с нами, Билли? Грибы с помидорами почти готовы, а сварить яйца дело двух минут.

– Спасибо, но мне пора! – Билли встал из-за стола. Ему хотелось поговорить с Джеком об Арчи Дьюке, но сейчас для этого было не самое подходящее время. Да и в присутствии Кристины он чувствовал себя скованно. Она была чересчур бесстрастной и замкнутой, ее холодная красота и подчеркнутая элегантность действовали Билли на нервы. С девушками из юго-восточной части Лондона общаться ему было куда проще.

Взять, к примеру, хотя бы сегодняшнее утро. Любая другая женщина в столь ранний час наверняка встретила бы незваного гостя в стареньком халате и шлепанцах на босу ногу. Но Кристина не носила ни халатов, ни фартуков в цветочек, как все обыкновенные домохозяйки. Она надела туфли, серые фланелевые брючки, белую блузку и мягкий серый пуховый свитер, который, должно быть, стоил целое состояние. Шелковистые темные волосы она заколола гребнем из слоновой кости и стала похожа на голливудскую актрису. Впрочем, нет, и на американку она не походила, в ее внешности ощущалось нечто волнующее и неуловимое, делающее ее загадочной и чужой.

Выйдя от Робсонов, Билли остановился на крыльце и задумался. Сейчас десять минут девятого, вскоре из калитки выйдут Дейзи и Джилли. Он мог бы подбросить их до школы на своем стареньком грузовичке. Правда, втроем в кабине будет тесновато, но девочки вряд ли станут возражать – в тесноте, да не в обиде. Он достал из кармана куртки сигарету и закурил.

Спустя двадцать минут из своего палисадника вышла, щурясь от яркого солнца, Кристина. С наслаждением вдыхая аромат цветов дерева, давшего название этой площади, она направилась к четвертому дому. Магнолии произрастали здесь повсюду, но никто не мог толком объяснить, когда и откуда они появились. В центре, на зеленом газоне возле церкви Святого Марка, магнолия была сплошь усыпана белыми цветами с бледно-розовой каймой по краям лепестков. В саду шестого дома росла ее сестра, с белыми цветами в форме звезды. А перед домом Кейт дерево украшали кремовые цветы с пурпурными тычинками.

– Доброе утро! – окликнула Кристину с другой стороны площади Хетти Коллинз. В черном пальто, несмотря на теплый майский день, застегнутом на все пуговицы, в черной соломенной шляпке, залихватски нахлобученной на пепельные завитки, и с плетеной корзинкой в руке она направлялась в сторону Льюишемского рынка. – Что случилось у Эммерсонов? Леон ломился к викарию в шесть утра! Я видела, как он барабанил в его дверь кулаком, когда впускала домой кота.

Голос у нее был зычный, как у рыночной торговки, хотя она никогда не торговала на базаре. Не уверенная, что Кейт обрадуется, если вся площадь узнает о побеге Мэтью, Кристина передернула плечами и крикнула в ответ:

– Извини, Хетти, я тороплюсь! Поболтаем как-нибудь в другой раз! – И, не дав соседке возможности ответить, повернулась спиной и быстро зашагала по садовой дорожке к дому подруги, цокая каблучками модных туфель по черно-белой плитке.

Хетти проводила ее недобрым взглядом и, расправив плечи, пошла своей дорогой. Болтать она не собиралась, ей нужен был только ответ на ее вопрос. Эта Кристина ей не понравилась с первого же взгляда, еще в ту пору, когда она была затравленной беженкой из Германии и носила фамилию Франк. Хетти, конечно, жалела ее, как и все жители квартала, но относилась к ней настороженно. И что в ней нашел Джек Робсон? Мог бы жениться на симпатичной веселой местной девушке. Рано или поздно ему придется пожалеть о своем опрометчивом поступке! Хетти в этом не сомневалась и готова была спорить с любым на все свои сбережения, что именно так и произойдет.

Кристина постучала в дверь, выкрашенную лимонной краской, толкнула ее и вошла в прихожую, крикнув при этом, как это было заведено на площади Магнолий:

– Привет! Это я, Кристина!

Ее голос гулко разнесся по всему просторному, с высокими потолками дому.

– Привет, тетя Кристина, – отозвался тоненький детский голосок. Украшенная витражом кухонная дверь распахнулась, и навстречу гостье выбежал Джонни с взъерошенными волосами и с волочащимися по полу помочами, прицепленными к холщовым штанишкам. – Сегодня я пойду к тете Керри! Ты пришла, чтобы отвести меня к ней? А мы сходим в парк? Мы будем кормить там оленей? – протараторил малыш, едва лишь Кристина обняла его.

– Проходи сюда, – позвала из кухни Кейт. Сегодня ее золотистые волосы, всегда уложенные в прическу, были заплетены в толстую косу, переброшенную через плечо. Не припудренная, с ненакрашенными губами, Кейт выглядела на удивление молодо. Трудно было поверить, что она многодетная мать. – Джек, наверное, уже сообщил тебе неприятное известие? Я собираюсь отвести Джонни к Керри. Пусть присмотрит за ним, пока я съезжу в Сомерсет. Хочу лично поговорить с директором школы.

Держа мальчика на руках, Кристина подошла ближе и только тут заметила, что Кейт ужасно бледна, а под глазами у нее синие круги – следы бессонной ночи.

Сердце Кристины бешено заколотилось: неужели ее лишат возможности отвести Джилли в школу и присмотреть за Джонни?

– Разве Керри не пойдет сегодня торговать на базар? – спросила она. – Может быть, лучше я побуду с мальчиком? – Голос ее звучал ровно, но едва сдерживаемое волнение не укрылось от Кейт. Забрав у нее мальчугана, она усадила его на гладильную доску и стала расчесывать его взлохмаченную шевелюру.

– Спасибо за любезное предложение, но Керри уже предупредила отца, что не выйдет на работу. За прилавок вместо нее встанет Мириам. – Закончив причесывать сына и пристегнув ему помочи, она добавила: – Я надеюсь успеть на поезд, отходящий от станции «Блэкхит» в девять пятнадцать. Сделай одолжение, отведи Джонни к Керри! Я таким образом выиграю минут пять. – Кейт поставила мальчика на пол.

– Ты едешь одна или с Леоном? – вновь взяв Джонни на руки, поинтересовалась Кристина. Ее удивило то, что муж Кейт до сих пор не спустился со второго этажа, чтобы поздороваться с ней. Впрочем, подумала она, он, вероятно, ушел к викарию звонить по телефону.

Кейт достала из кармана широкой бирюзовой юбки пригоршню заколок и стала проворно подкалывать свои пшеничные волосы. Кинув взгляд на настенные часы, она ответила:

– Леон ушел на работу, он ничего не знает о моей поездке. К ночи я вернусь, я написала ему об этом в записке. – Она машинально пощупала запястье и, обнаружив, что забыла надеть наручные часы, выбежала из кухни.

Кристина крепче прижала мальчугана к груди. Он захихикал, его карие глазки лукаво сверкали. Он был слишком мал, чтобы понять происходящее. У Кристины перехватило от волнения дыхание. Почему одним женщинам Бог посылает детей, а других наказывает их отсутствием? Это несправедливо! Она окинула взглядом кухню. Вот у Кейт, к примеру, не возникало трудностей с зачатием и рождением. К тому же она еще и удочерила сиротку Дейзи. На полочке буфета, перед стопками тарелок, стояли фотографии Дейзи, Мэтью, Луки и Джилли. На стене у окна была приколота аляповатая картинка, нарисованная Джонни. Чуть выше красовался другой детский шедевр – портрет отца, сделанный цветными карандашами. Курчавая голова и улыбающийся рот действительно несколько напоминали оригинал, разумеется, весьма относительно. Под фигуркой имелась надпись: «Мой папа». А ниже – подпись автора: «Дейзи, десять лет».

Несомненно, девочка обожала Леона и Кейт, да и они души в ней не чаяли. Почему бы им с Джеком тоже не взять из приюта малышку? Отчего Джек возражает, утверждая, что приемный ребенок не заменит родного? Чем ему не нравится эта идея?

Кейт вбежала в кухню с перекинутым через руку бежевым жакетом и с сумочкой.

– Итак, выходим! – воскликнула она. – Если я проделаю весь путь до станции бегом, то успею на следующий поезд до Чаринг-Кросс!

Через несколько секунд Кристина и Джонни, стоя у калитки, уже провожали ее взглядом. Кейт пробежала мимо домика викария и свернула на улицу Магнолия-Террас.

На лице мальчика, только что беззаботном и веселом, появилось сомнение.

– А мама вернется домой? – с тревогой поинтересовался Джонни.

Кристина сжала его ручонку и бодро ответила:

– Разумеется, мой дорогой! Мама непременно вернется.

– Она должна была приготовить для меня сандвичи! Вот такие! – пропищал Джонни, показывая большим и указательным пальцами, какой толщины следовало быть бутербродам.

Кристина улыбнулась. Интересно, что скажет Керри, если она вызовется присмотреть вместо нее за мальчиком? Они с Джонни могли бы провести этот день в Гринвичском парке, перекусить там, а потом сходить к реке…

– Кто это? – спросил Джонни, когда они проходили мимо церкви.

Кристина взглянула на крыльцо дома номер девять и увидела сидящего на нем Зака Хемингуэя: он с благодушным видом взирал на окружающий мир, греясь на солнышке.

– Понятия не имею, – сказала она, пожимая плечами, хотя и догадалась, что этот крепкий молодой мужчина, вероятно, новый протеже Джека. Впрочем, он вполне мог быть и цирковым атлетом, и борцом. Куини Тилет сдавала комнаты и заезжим циркачам, и актерам, выступающим на ярмарках и площадях, и другим эксцентричным личностям.

– Доброе утро, – любезно произнес Зак, когда Кристина и Джонни поравнялись с ним. – Прекрасный выдался сегодня денек, не правда ли?

Кристина сдержанно улыбнулась и, потупившись, согласилась, что погода действительно чудесная. Губы Зака растянулись в ухмылке: он увидел, как она ускорила шаг и мальчугану, семенившему рядом, пришлось перейти на бег, чтобы не отстать. Любопытно, как бы она отреагировала, если бы он свистнул ей вслед? Зак усмехнулся: с этой фурией местные парни вряд ли могут рассчитывать на успех. Судя по цвету кожи идущего с ней малыша, его папаша – тот самый смуглолицый парень, который спозаранку ломился в дом викария. Интересно, подумал Зак, кто его мать – эта надменная хрупкая брюнетка или же та блондинка скандинавского типа, недавно промчавшаяся в направлении пустоши? Так или иначе, парнишке повезло: они обе обращали на себя внимание мужчин. Зак поднялся с крыльца и засунул руки в карманы джинсов. Что нужно этой черноволосой красотке от Керри Коллинз? Может быть, они подруги? Это было бы довольно странно – уж слишком они разные. Одна подчеркнуто холодна и безупречна, другая – темпераментна и неряшлива, как цыганка. Однако Керри нравилась ему больше, в ней чувствовалась искренняя страсть. Дэнни повезло с женой, жаль, что сам он этого не понимает…

В это утро Дейзи не пошла вместе с другими детьми на утреннюю линейку. Настроение у нее было отвратительное, ей сегодня даже не хотелось идти в школу. В трех рядах от нее стояла рыжеволосая Роза, она наверняка уже узнала об исчезновении Мэтью от своей матери. Нещадно перевирая ноты, одноклассники старательно пели слова гимна:

– Дайте мне лук из червонного злата!

Дейзи заметила, что на нее укоризненно смотрит классная дама, мисс Бамби, и подхватила вместе со всеми:

– Дайте колчан, полный стрел желаний!

Мать Розы всегда выручала Кейт, когда той требовалась помощь, ведь они были знакомы с детства. Но было бы лучше, подумала Роза, если бы за Джонни присмотрела не мама, а она сама. Тогда можно было бы пропустить сегодня школу и не терзаться тревогой за Мэтью до самого вечера.

– Дайте копье мне, о чистейшие небеса! Дайте мне огненную колесницу! – пел между тем школьный хор, но мысли Дейзи в этот момент были вполне земные. Она с сожалением отметила, что ей вряд ли удастся до обеденного перерыва поговорить с Розой, которая учится в другом классе. Роза знала, что Мэтью не такой, как большинство местных мальчишек его возраста, он не станет озорничать просто ради развлечения. Он никогда не был сорванцом, а, напротив, отличался сдержанностью и разумностью.

Роза обернулась и вопросительно посмотрела на Дейзи. Та пожала в ответ плечами и под пристальным взглядом мисс Бамби вместе со всеми вышла из зала в четком строю, достойном военного парада.

В дверях ее окликнула классная дама:

– Дейзи, мне нужно поговорить с тобой!

Дейзи вышла из строя, чувствуя, как бьется сердце. В чем дело? Неужели мама позвонила от викария в школу, чтобы сообщить новости по поводу Мэтью? Дай Бог, чтобы все было хорошо!

– Сегодня утром я видела, что ты приехала в школу на грузовике, – промолвила хорошо поставленным голосом мисс Бамби, разрушив все ее радужные надежды. – Это неприлично, моя дорогая! На этом грузовике возят всякий хлам…

– Металлолом! – поправила ее Дейзи дрожащим голосом. – Это ценное промышленное сырье!

Опешившая от такой дерзости, наставница шумно втянула носом воздух и побледнела. Она считала Дейзи прилежной ученицей и возлагала на нее большие надежды. Но если девочка будет общаться с парнями вроде того, что сидел за рулем грузовика, то не видать ей университета как своих ушей. Приличные молодые люди не станут торговать ржавым железом и подвозить на такой развалюхе в школу учениц пятого класса! В этом возрасте Дейзи следовало думать только об учебе, а не о хулиганах, промышляющих на свалке и мало чем отличающихся от старьевщиков или уличных бродяг.

– Позволь мне напомнить тебе, Дейзи, что ученицам пятых и шестых классов не рекомендуется иметь близких друзей среди юношей старшего возраста. Общение с ними отвлекает от учебы и может помешать дальнейшему поступлению в университет.

Охваченная яростью, отчаянием и стыдом, Дейзи густо покраснела. Ей хотелось честно заявить классной даме, что никаких особых отношений с Билли у нее нет, но она не стала этого делать: ведь Билли надеется, что когда-нибудь они станут близкими друзьями.

– Молодой человек, о котором вы упомянули, друг нашей семьи, – звенящим голосом сказала она. – Сегодня он вызвался подвезти нас с младшей сестрой, чтобы мы не опоздали на занятия. Я ему очень признательна за такую любезность.

Мисс Бамби, умевшая отличать ложь от правды, удовлетворенно кивнула.

– Если так, тогда закончим разговор и будем считать, что я ошиблась, – милостиво произнесла она и, повернувшись к Дейзи спиной, направилась в класс.

Дейзи уныло поплелась следом, с грустью думая о том, что для нее тема этой беседы вовсе не исчерпана. Вот уже целый год Билли упорно пытается перевести их отношения в иное русло, более интимное. Однажды он попытался поцеловать ее, но Дейзи решительно воспротивилась, и тогда он в сердцах воскликнул:

– Тебе уже пятнадцать лет, а в шестнадцать некоторые девушки выходят замуж. И не пытайся убедить меня, что они до свадьбы не целуются и не обнимаются с парнями!

Он, конечно, был прав. Ее школьные подруги забывали о строгих правилах поведения, как только выходили за ворота школы. Целоваться в кинотеатре, устроившись на последнем ряду, считалось вполне нормальным делом. Но только не для нее. Во всяком случае, так было до настоящего времени.

Мисс Бамби начала перекличку, сверяясь с журналом. Дейзи все еще думала о Билли. Разница между ним и приятелями ее подруг бросалась в глаза: ему исполнился двадцать один год, а подружек целовали и неумело тискали их сверстники – ребята из школы Святого Иосифа. У них не было ни опыта в таких делах, ни собственного бизнеса. Намерения Ломэкса-младшего были вполне серьезными, он надеялся надеть ей на палец обручальное кольцо. И хотя Дейзи не противилась этой мысли, она все-таки больше думала о поступлении в Оксфордский университет.

– Дейзи Эммерсон, – проскрипела мисс Бамби.

– Здесь, – машинально отозвалась Дейзи, думая, что, будь Билли несколько помоложе, все выглядело бы иначе.

У нее за спиной раздались смешки. Одна из одноклассниц тихонько напевала на манер старьевщика:

– Возьму всякий хлам, ржавые железяки, консервные банки!

Дейзи покраснела от гнева. Да как они смеют смеяться над Билли! Он утрет нос любому их братцу-сопляку из начальной школы, а недоросли из старших классов, с которыми гуляют некоторые ее одноклассницы, ему и в подметки не годятся.

Мисс Бамби, не разобравшись в причине смешков, подняла голову и сердито постучала указкой по столу. Дейзи раскрыла учебник географии, твердо решив впредь давать отпор любым нападкам на ее будущего близкого друга и, быть может, жениха. Но невестой Билли она готова была стать не раньше, чем получит диплом об окончании университета.