"«Драконы Кринна»" - читать интересную книгу автора (Уэйс Маргарет, Хикмен Трейси)

Ник О’Донахью ДЫХАНИЕ ДРАКОНА

Здание покосилось, накренившись в темноте, как будто слишком много выпило. Плохо вырезанная вывеска сообщала, что это «Конец дороги». Для тех, кто не умел читать, была повешена табличка с изображением сонного человека в обнимку с сонной лошадью, размахивающих глиняными пивными кружками. Как это ни странно для постоялого двора, поблизости не было лошадей, посетители не входили и не выходили. Луна освещала лишь пустынную дорогу, ведущую в деревню Могильники.

Дверь была заперта на засов, а ветхие занавески плотно задернуты. Это была ночь дегустации, когда проверялась самая последняя партия пойла.

Обычно дегустацию проводили потихоньку, осторожными глотками и в полутьме, чтобы не отвлекаться на компанию или появление духов. На этот раз, однако, на медном баке, увенчанном медными кольцами, откуда капала жидкость в огромный открытый чан, мерцал свет. В отблеске пламени толстый человек средних лет по имени Грейм хохотал так, что слезы текли у него из глаз, а братья Вульф, опираясь плечами друг на друга, чтобы не упасть, колотили по столу, повторяя на распев;

– Пей! Пей! Пей!

Дарл, седой мужчина, бывший наемник, с преувеличенной осторожностью обращаясь с зажженной лучиной, дотронулся ею до стаканчика с коричневатой жидкостью. Языки пламени вспыхнули на поверхности пойла. Дарл картинно подхватил стаканчик, открыл рот и вылил горящее варево примерно туда, где должно было находиться его горло.

К несчастью, это была его пятая дегустация, поэтому он попал не в рот, а на бороду и поджег ее, Грейм так смеялся, что упал с деревянной скамьи на пол.

Дарл вытаращил глаза, пытаясь потушить бороду, быстро дуя на нее, и замахал руками, чтобы привлечь внимание братьев Вульф, которые продолжали колотить по столу, они не заметили, что Дарл горит. Джерек, нескладный парнишка рядом с ним, тоже махнул рукой и рассмеялся.

В отчаянии Дарл схватил полную кружку эля и вылил на голову. Пенистая жидкость потекла по его лицу и потушила огонь.

Грейм поднялся, опираясь на стол, но опять расхохотался и рухнул на колени. Наконец, с трудом взгромоздившись обратно на скамью и облокотившись о стол, он любовно ткнул пальцем в сторону ведра с пойлом:

– Нам надо придумать имя для этого добра.

Дарл, то и дело касаясь обожженного, все еще теплого подбородка, предложил свой вариант. Грейм покачал головой:

– Изобретательно, сударь, но нет. Я не очень-то уверен, что мертвые тролли это делают.

– Как же мы сможем его назвать? - спросил Джерек, нескладный юнец.- Ничего подобного никогда было.

– Пришло из перегонного куба, правда, Фан? - сказал Фенрис своему брату.

– Ты прав, Фен. - Второй брат мотнул головой в сторону хитроумного сооружения из медных труб и чана над костровой ямой, так что они оба чуть не упали назад.

– Ну, пусть так и будет. - Фенрис стукнул кулаком по столу. - Воды перегонного куба.

– Глуботек, - предложил Фанрис, и они громко расхохотались, хотя это было не так уж и смешно.

Дарл закашлялся - только отчасти из-за дыма - и нетвердым пальцем обвиняюще указал на Грейма:

– Ты проклятый чародей.

– Нет, сударь! - Грейм замотал головой, которая неизбежно закружилась, так что пришлось срочно остановиться. - Просто честный опытный винокур, у которого неплохо варит голова…

– Без магии? - осипшим голосом переспросил Дарл. - Тогда как же ты научился это готовить?

– По рецепту, который дала мне Лорин, с указаниями. - Грейм нагнулся вперед и взял дегустационный стаканчик. - Выпьем же за Лорин!

– За Лорин! - закричали остальные.

Сейчас они были в таком состоянии, что с тем же воодушевлением выпили бы и за фруктовую тлю.

Грейм добросовестно передал стакан по кругу, удостоверившись, что братья Вульф получат его последними, затем забрал и осторожно вымыл, поливая водой из кувшина, который пока в этот вечер ни для чего другого не использовался.

– Откуда у нее рецепт? - поинтересовался Дарл.

– Ее покойный муж нашел его в развалинах Криннеора. Там целый мир ждет, чтобы его изучили заново, а найденное знание должно принадлежать предприимчивым людям… теперь, когда Скотоклизм закончился.

– Катаклизм,- машинально поправил Дарл, как делал это всегда, с тех пор, как познакомился с Греймом.

Джерек, заметив, что веселье слегка утихло, показал на насквозь промокшую, наполовину сгоревшую бороду Дарла, привлекая к ней всеобщее внимание, и рассмеялся. Дарл окунул крошечный стаканчик в ведро и передал ему:

– Ты думаешь, это смешно, парень? Ну-ка, попробуй сам.

Грейм любовно обнимал небольшой бочонок из валлина (старая древесина придавала пойлу непередаваемый аромат), откуда он наливал в дегустационное ведро. Где-то подсознательно винокур чувствовал, что дегустация вышла из-под контроля, однако сознание, нежась в предвкушении успеха и захмелев от пробной выпивки, особо не волновалось.

Братья Вульф заколотили по столу, заголосив нараспев:

– Пей! Пей!

Джерек достал деревянную щепку из костровой ямы под винокурней, с третьей попытки поджег стаканчик с напитком и опрокинул на свои длинные волосы, которые сразу же ярко вспыхнули. Дарл засмеялся, глядя, как тот в панике мотает головой.

Крепко зажмурившись, парень попытался нащупать кружку с элем, он вместо этого ухватил ведро с дегустируемым напитком, поднял его над головой и начал лить.

Дарл вовремя успел выбить ведро из рук Джерека и опрокинуть ему на голову эль. Посудина с огнеопасным варевом перелетела через стол и ударилась о пол, жидкость разлилась длинной прямой струей.

Казалось, время замедлилось. Все зачарованно смотрели, как зелье растекается ручейками по каменному полу мимо открытого чана, вниз по осевшему очагу прямо в костровую яму у перегонного куба и накопительного бака. Капля жидкости соприкоснулась с языком пламени. Огненная дорожка метнулась обратно к чану, из которого сочилось вниз пойло. Пламя охватило струйку и скакнуло в чан…

Могильники, деревушка на краю восстановленной дороги, спала. Ровная половинка луны освещала туман в западных холмах, и за пределами трактира «Конец дороги» все было спокойно.

Крыша почти сразу же взлетела на воздух, загоревшись по краям. Люди кинулись вниз и выкатились из окошек на первом этаже. Казалось, что двое страшно обгорели, но на самом деле они были просто очень грязными. Третий, седой мускулистый мужчина, тащил за собой тощего, оцепеневшего юнца, сжимавшего в руках маленький пустой стакан. Последним появился толстяк средних лет, который с некоторым усилием и невероятной решительностью нес бочку из валлина. Все они обернулись посмотреть на пожар, который определенно представлял захватывающее зрелище.

После минуты оглушительного молчания Грейм повернулся к остальным.

– Перегонный куб и все прочее,- бодро сказал он. - За исключением вот этого остатка. Хорошая была пирушка, правда?

Джерек чуть не плакал.

– Я не собирался делать ничего плохого… ничего, кроме того, что сделал Дарл, и, когда я загорелся, я подумал, почему бы не погасить огонь тем же способом…

Грейм, развеселившись, улыбнулся ему без тени упрека:

– Хорошая мысль, парень. Исполнение немного не удалось, но мысль хорошая. - Винокур обнял Джерека за плечи, и они молча воззрились на объятые пламенем балки.

Дарл, вытащивший парня через окно, с трудом поднялся. Даже бывшим наемникам с возрастом такого рода занятия даются нелегко.

– Ты знаешь, что может случиться, если вылить ведро с таким веществом на огонь поблизости от твоей головы?

Джерек непонимающе посмотрел на него:

– Нет. А что?

Дарл махнул на него рукой и встал, закрыв лицо ладонями, а парень, пожав плечами, отвернулся к огню.

В первом сером утреннем свете «Конец дороги» не представлял собой ничего, кроме пепла и еще раз пепла. Столб с вывеской все еще тлел, лежа на земле, половицы второго этажа обуглились и свободно болтались. От бочонков шел пар - внутри дерево пропиталось пивом, а снаружи они тоже обуглились и потрескались, металлические обручи от жара покорежились, крепившие их гвозди полопались. Перегонная установка изогнулась, но Грейм посчитал, что ее еще можно будет использовать, если удастся отчистить.

Нескладный Джерек отрешенно стоял и уныло глядел сквозь дверной проем без внешней стены.

Фенрис и Фанрис, братья Вульф с интересом ковырялись в развалинах. По правде говоря, среди обломков и мусора они чувствовали себя совсем как дома.

Дарл, которому было никак не избавиться от старых привычек, ходил вокруг дома, как будто огонь был линией атаки.

Также ходил вдоль границы дымящихся и испускающих пар обломков неисправимо веселый толстоватый мужчина средних лет с опущенными вниз усами, которые он уже опалил в поисках чего-нибудь ценного.

– Вот тут что-то есть. - Грейм с трудом наклонился, ощущая себя еще толще и старше, чем на самом деле, и, подобрав почерневший от копоти наперсток, крошечный наперсток для большого пальца, используемый винокурами, перебросил его с руки на руку. - Всегда что-нибудь можно спасти, если знать, где искать.

Винокур передал наперсток Джереку, который тут же сунул в него большой палец, и через мгновение с криком отшвырнул вещицу в сторону. Наперсток упал в угольную пыль, где и исчез.

Грейм вздохнул:

– Что ж, не то чтобы этого было много.

Фенрис выступил вперед со стаканом, спасенным Джереком, вновь наполненным из маленькой бочки, вытащенной Греймом. Винокур взял его и с благодарностью отхлебнул.

Дарл взглянул на него:

– Как ты можешь?

Грейм спокойно улыбнулся ему:

– Ну, разве человек не может позволить себе выпить в свое удовольствие на собственном пепелище?

Дарл неодобрительно фыркнул. Вскоре развеселились и братья Вульф. Чуть позже Джерек неожиданно сказал:

– О, я понял! - и хохотал до тех пор, пока Дарл довольно резко не велел ему замолчать.

Но долго никто не смеялся. Их приют, их предприятие лежало пред ними в тлеющих руинах.

– Мы так долго выдерживали эту партию пива,- наконец произнес Дарл. Мечом - даже в таком мирном уголке, как Могильники, он не мог расстаться со своим клинком - наемник проткнул один из расколовшихся обуглившихся бочонков. - Вот это потеря.

На Джерека опять стало жалко смотреть. Грейм всепрощающим жестом махнул рукой:

– Не такая уж большая потеря, сударь. Ведь помнишь, спрос на Череподробильник Высшего Сорта падал. Нам нужно было привлекать новых покупателей, - Он задумался. - К тому же надо было как-то сократить затраты. - Остальные с надеждой смотрели на винокура, размышлявшего над руинами,- Если подумать, мы в общей сложности весьма значительно их сократили. Не надо чинить крышу, латать тару…- Он убедительно посмотрел на остальных.- Это наш шанс начать все заново.

– С новым напитком? - полюбопытствовал Фенрис.

– С напитком без названия? - добавил его брат.

– Лучший момент, чтобы запустить его, и представить трудно. - Грейм упер руки в бока, повернувшись к ним лицом. - Все Могильники будут следить за нами. Весть о пожаре разнесется также по всей дороге - и сотворит чудеса.

Дарл вытаращил глаза.

Грейм пожал Джереку руку:

– Это - самое лучшее, что могло бы случиться. В самом деле. Храбрый поступок, сударь.

Парень заметно повеселел.

– Однако… - Винокур пристально посмотрел на остальных. - Когда мы начнем все заново, нам всем будет не хватать прежней жизни. Как-никак привыкаешь жить под крышей. Нам будет не хватать купания. - Он взглянул на братьев Вульф и исправился: - Некоторым из нас будет не хватать купания.

– И клиентов. - Дарл потер подбородок, на котором медленно расплывался большой синяк.

– Это был хороший трактир, - задумчиво сказал Грейм. - Драки, воровство, нечестная игра… рискованное вложение капитала во всей красе. - Он вздохнул. - Мне будет его не хватать.

– Нам будет не хватать денег,- недовольно пробурчал Дарл. - Их было немного, но вполне достаточно.

Грейм уставился в последние красные угольки и опять вздохнул:

– Я собирался воспользоваться деньгами, чтобы жениться на Лорин.

– Э-э-эх.

Муж Лорин погиб двадцать лет назад в лавине Катаклизма. Ее волосы слегка поседели, но в основном остались рыжими; она носила шали и мешковатые платья, чтобы скрыть свои габариты, и была достаточно привлекательна, чтобы ей это удавалось. Лорин, как однажды заметил Грейм, «сворачивается клубком вокруг твоего сердца, как кошка, и делает тебя счастливым». Даже Дарл, которому никогда не приходило в голову жениться, согласился, что стоит Лорин с ее острым язычком и нежным сердцем войти в помещение, как начинаешь чувствовать себя уютно.

– А она не выйдет за тебя замуж без денег? - нерешительно спросил наемник.

– Она-то выйдет,- коротко ответил винокур.- Это я не стану делать ей предложение. И тут… есть свои сложности.- Какие именно, он не стал уточнять.

– Ты только что потерял женщину, которую любишь. Не стоит тебе так веселиться.

– Стоит.- Грейм серьезно посмотрел на Дарла.- Это поможет нам выдержать. Только подумай, сударь. Если все мы впадем в уныние, первая же неудача сломит нас.

Дарла, закованного в цепи, притащил в Могильники Грейм, который называл Катаклизм «возможностью деловой активности». Они спасли деревню - в основном благодаря счастливому стечению обстоятельств - от нависшей угрозы вторжения людей, которые оказались мертвыми. Грейм простил Дарла и сделал его военным советником Грейма, протектора Края Могилы.

– Кто-то должен никогда не терять присутствия духа,- нехотя согласился Дарл.- Пускай это будешь ты. - Он посмотрел на дорогу в деревушку Могильники. Поселяне уже увидели дым, и некоторые спешили к трактиру поглазеть на несчастье. - Вот, идут. Судя по их виду, они изрядно перетрусили.

Грейму показалось, что люди слишком сильно встревожены.

– Как мило с их стороны так за нас переживать.

– Или за трактир, - Дарл проницательно взглянул на винокура. - Может быть, они расстроены потерей места или своих денег? - Он запнулся. - Боги! Грейм, ты ведь расплатился с ними?

Спокойная улыбка Грейма немного померкла.

– В действительности мы должны деревне немного. В качестве награды за спасение деревушки Могильники одолжили им денег на открытие трактира и пивоварни. Грейм выплачивал небольшие суммы, когда деревня напоминала ему, насколько он просрочил с возвращением долга.

– Немного - это сколько? - проворчал Дарл.

– Немного.

– Все?

Грейм вздохнул:

– Почти.

Дарл прикрыл глаза и с горечью произнес:

– Не думаю, что пепел удастся выгодно сбыть на местных рынках.- Вдруг ему в голову пришла мысль: - Почему это они не пришли прошлой ночью? Чего они боятся?

Добрые граждане Края Могилы толпились в отдалении, в ужасе показывая на дымящиеся руины. Они переговаривались друг с другом шепотом, но не из вежливости перед Греймом и остальными, а из страха. Несколько человек, окинув взглядом развалины, поспешно скрылись под деревьями, опасливо поглядывая на небо.

Весьма округлых форм рыжеволосая женщина с седой прядью на лбу пробилась сквозь толпу.

– С вами все хорошо? - спросила она вроде бы у всех, но смотрела только на Грейма.

– Просто великолепно, - улыбнулся Грейм, глядя в ее зеленые глаза, и внезапно почувствовал, что все не так уж плохо. - Рад тебя видеть, госпожа.

– Я подумала, что после такой ночи вам не помешает завтрак, - Лорин приподняла плетеную корзину, висевшую на локте, от которой шел легкий пар. Братья Вульф выглядели больными, лицо Джерека, воззрившегося на корзину, было землистого цвета.

Женщина тихо засмеялась и подошла к парню:

– А для тебя, молодой человек, ломтик поджаренного хлеба. - Она вытащила свежеиспеченную, слегка подрумянившуюся булочку. - Если что-то будет у вас в желудках, вы почувствуете себя лучше, независимо от того, что произошло прошедшей ночью. - Лорин вложила булочку Джереку в руки. - Ну же, приступайте, а я посмотрю, как вы едите свой завтрак. Самое главное - это позавтракать.

– Мудрость веков, - пылко прошептал Грейм, взяв и себе булочку. - Рождалась ли когда-нибудь другая такая женщина?

– Ты любишь меня за то, что я вас кормлю,- смеясь, сказала Лорин и раздала по булочке братьям Вульф.- Не бывает таких трудностей, когда бы от еды телу не становилось лучше.

Грейм смотрел на нее и улыбался, когда услышал, что кто-то вежливо кашлянул в районе его локтя. Это оказался Джейм, один из старейшин Края Могилы.

Старейшина Джейм заговорил вычурным торжественным тоном:

– Пепел вопиет об отмщении, разве нет?

Не имея ни малейшего представления, что тот имеет в виду, винокур похлопал низкорослого человечка по плечу:

– Я всегда стараюсь жить и давать жить другим, сударь. Особенно тем, кто не хочет дать жить мне.

– Дать жить? - громко закричал Джейм, и несколько нервных сельчан подпрыгнули. - Я не слышал, чтобы драконы соглашались дать жить другим.- Обвиняющим жестом он указал на руины: - Не будешь же ты отрицать, что это работа дракона?

Джерек беспокойно глянул на небо.

Грейм засомневался:

– Не думал об этом, сударь, а что если это был он? Что нам с этим делать?

Голос старейшины Джейма прозвучал отчетливо и убедительно:

– Что ты можешь сделать?! Как протектор Края Могилы отправляйся в путь и уничтожь дракона в бою!

Сельчане одобрительно заворчали, а братья Вульф, которые тоже смотрели на небо, внезапно очень расстроились.

Джейм скрестил руки на груди:

– Ночью слышался какой-то грохот, в небе видели крылатых чудовищ. Ходят слухи о разрушенных домах и фермах. - Он указал на обугленные руины трактира. - Есть ли более разумные объяснения всему этому?

Сдавленно откашлявшись, Грейм сказал:

– Более разумные. Да. Ты прав.- Он посмотрел на Дарла и подмигнул.

– Именно так, - подчеркнул старейшина Джейм. - Раньше до нас доходили только слухи и рассказы о драконе в тех горах - на западе, но теперь мы уверены. У нас есть доказательства. Необходимо безотлагательно что-то предпринять.

Старейшина теперь стоял в центре обрадованной толпы сельчан. Дарл коснулся эфеса меча, затем убрал руку. Долгая походная жизнь научила его тому, что-неразумно хвататься за оружие перед тем, кому ты должен денег.

Грейм скептически заметил:

– Ты думаешь, нам следует сразиться с этим драконом?

– Сразиться и убить его, - подтвердил Джейм. Жители Края Могилы поддержали его нестройными возгласами.

– Убить его? - рискнул вставить Дарл. - Может, только слегка помять? Все-таки столько лет не было видно ни одного дракона.

Но толпа не обратила на его слова никакого внимания. Старейшина Джейм сохранял важный вид:

– Это будет опасно.

Братья Вульф незаметно отодвинулись назад.

– Вы столкнетесь с невообразимыми ужасами.

Джерек заинтересованно вытянул шею, но Дарл оттолкнул его назад. Все как один замотали головами.

Джейм вежливо кашлянул:

– Будет вознаграждение.

Головы замерли. Грейм просиял и с воодушевлением произнес:

– Всегда приятно, когда деловые разговоры переходят на частности.

– Пятьдесят стальных монет со стороны деревни.

Винокур сразу не нашелся что ответить.

– Только за то, чтобы убить дракона? - спросил Дарл.

– Убить или прогнать. Но в любом случае должны быть доказательства или свидетели.

– Естественно. - Дарл погладил меч. Старейшина Джейм кивнул, как будто об этом уже договорились:

– Итак, вы убьете для нас дракона. И чем скорее, тем лучше. - Он нахмурился при виде опаленной бороды Дарла. - И приведите себя в порядок.

С этими словами Джейм развернулся, чтобы уйти. Грейм поймал наемника за руку, когда тот приготовился дать Джейму тычка в спину:

– Ну, ну. Тебя мама разве не учила уважать своих старейшин?

Дарл недовольно пробурчал:

– Высокопарный тупица! Он знает, что нам нужны деньги.

Грейм пожал плечами;

– Он даже знает, почему они нам нужны. Это маленькая деревушка, сударь. - Винокур отвернулся от развалин и принялся рассматривать горы на западе.

Дарл потер руки, внезапно осознав, как ему не хватает сражений.

– Ну что ж, мы отправимся в арсенал, возьмем оружие и покажем им хорошее представление… - Он посмотрел Грейму в лицо и замолк.

Наемник и винокур отошли на безопасное расстояние, чтобы их не услышала Лорин, и Дарл спросил:

– Ну?

– Я продал его, - коротко ответил Грейм.

Дарл не был бы больше потрясен, если бы Грейм признался, что продал штаны старейшины Джейма.

– Ты, протектор деревни, продал оружие?

– Ну, посмотри на нее! - Грейм махнул рукой в сторону Края Могилы, окруженного вспаханными полями и весенними цветами.- Тут так мирно. У нас не бывает неприятностей.- Он, улыбнувшись, окинул взглядом деревушку.- Как чудесно здесь жить!

Дарл ткнул Грейма в грудь;

– И ты ее протектор.

Винокур вздрогнул, но не только от тычка:

– Ну, если говорить правду, то это ты, сударь.

Так оно и было. Если случалась кража, расследование проводил Дарл. Если случались драки, останавливал их Дарл. Когда по дороге приходили головорезы из чужих мест, появлялся Дарл, чтобы поговорить с ними, и чаще всего они уходили, иногда в бинтах.

Дарл запустил пятерню в бороду и задумчиво произнес:

– Но все-таки у тебя остается должностной меч. - Он оглянулся.- Только что подумал… Давно не видел… Грейм, ты ведь не…

– В первую очередь, сударь. Коллекционный экземпляр. Высокая продажная стоимость, даже в тяжелые времена.

Дарл прикусил губу:

– Но у тебя ведь еще есть копья…

– Проданы все вместе. - Грейм нахмурился, словно размышляя. - Я мог бы получить за них больше, но некоторые сделки заключаются из благорасположения в ходе дружеской беседы.

– А хоть что-нибудь осталось?

– Да, конечно. - Грейм широко развел ладони, намекая на изобилие оружия, затем постепенно свел их вместе. - В самом деле, большинство из того, что осталось, обладает в основном сентиментальной ценностью.

Дарл устало кивнул:

– В том смысле, что не продается. - Он покачал головой. - Чертовски хорошо, что настоящего дракона нет, - это все, что я могу сказать.

– О, но один-то есть! - послышался звонкий голос. Мужчины обернулись. Оказалось, что это Раэль, самая молодая из старейшин, незаметно подошла к ним.

Даже сейчас Грейм был рад ее видеть. Раэль, Старейшина Бесстрашия, была первым другом винокура в Краю Могилы. Еще она была любимой племянницей Лорин.

– Вы ведь не собираетесь на самом деле убивать дракона? Ведь нет? - требовательно спросила Раэль.

– Не беспокойся за нас, - заверил Джерек. Он отражал воображаемые удары воображаемым мечом, поскольку Грейм не разрешал ему носить настоящий клинок.

Раэль откровенно заявила:

– Не за вас. Я беспокоюсь за дракона.

– Нету… - начал Грейм, но Дарл с силой наступил ему на ногу.

Раэль, ничего не заметив, продолжала:

– Драконы мудрые, изящные, прекрасные существа, и их не было видно целую вечность. Вы не можете просто взять и убить одного, когда они только начали возвращаться. Вы не должны!

– Почему нет? - Грейм был искренне озадачен. - Мы герои, такие уж мы есть, а они - драконы. Если мы убьем их, вместо того чтобы они убили нас, мы просто сделаем доброе дело.

Лорин выступила вперед, протянув Раэли кусочек печенья:

– Детка, он протектор. Это его работа.

Раэль решительно замотала головой, и клочок пепла упал с ее волос на нос.

– Но дракон не злодей. - Ее глаза засияли. - Драконы самые благородные, мудрые, самые изящные и прекрасные…

Грейм поднял руку, думая о деньгах, предложенных старейшиной Джеймом.

– Что касается красоты, с этим я согласен,- неуверенно сказал он.- Но нельзя вмешивать это в свершение добрых дел. - Он показал на людей, стоявших с ним. - Мы выжили в Кототризне.

– Катаклизме,- устало поправил Дарл.

– Конечно, да,- быстро сказала Раэль.- Но вы герои и воины…

– И являясь ими,- торжественно заявил Грейм,- делаем свою работу,- Он взглянул на братьев Вульф и на Джерека, который занимался фехтованием, держа в руках согнувшуюся от жара кочергу от трактирного камина,- Найдутся те, кто скажет, что мы отказались выполнять свою работу. - Он торжественно закончил: - Смогла бы ты уважать нас, если бы мы отказались выполнять свой долг? Могла ли бы ты представить, что я женюсь на твоей тете Лорин?

Лорин подошла ближе, положив ладонь на его руку.

Раэль непреклонно помотала головой:

– Я не вынесу, если моя любимая тетушка выйдет замуж за того, кто убил дракона. Простите, но я не смогу этого вынести.

Лорин быстро сказала:

– Дорогая, ты просто расстроилась из-за пожара и всего остального. Я уверена, что если ты хорошенько подумаешь о…

– Нет! - Раэль решительно посмотрела в лицо тетушке. - Мой дядюшка Отто был не из тех людей, которые только и делают, что убивают драконов.

– Тогда их не было.

– И я не могу разрешить тебе выйти замуж за того, кто это сделает! - Раэль, вздернув голову кверху, ушла прочь.

– Я поговорю с ней, дорогой. Не беспокойся, - сказала Лорин. Сунув Грейму оладышек, который тот сразу съел, она придерживая тяжелую юбку, побежала вслед за Раэлью.

Дарл проворчал:

– Пойдем, посмотрим, что из оружия тебе не удалось никому всучить.

К середине утра у них был жалкий меч, побитый широкий топор по имени Галеанор - Топор Справедливости и одна настоящая находка - починенное в двух местах копье. Согласно деревенской легенде это было одно из самых первых Копий, но, к несчастью, древко его сломалось. Теперь копье было коротким и выглядело нелепо.

У всех дико раскалывались головы - сказывалось действие нового продукта. Джерек ныл, повторяя до бесконечности, как ему жаль, что случился пожар.

Грейм подумал, но не сказал, что ему тоже жаль.

Провожать их вышла вся деревня. Времени на изготовление знамен не было, а Джейм, Старейшина Расторопности, не позволил бы никому произносить длинные речи.

Верлоу, Старейшина Осторожности, выступил вперед;

– Безопасного пути. Будьте бдительны. Варисса, Старейшина Правосудия, тоже сделала шаг вперед и взглянула в их лица.

– Бейте там, где должны, - сказала она отчетливо и спокойно. - Не делайте зла. Безопасного пути.

Все вежливо кивнули ей в ответ. Учитывая свое прошлое, в присутствии Старейшины Правосудия все они ощущали себя как-то неуютно.

Сернайя, Старейшина Бережливости, выступила вперед, почти незаметно кивнув:

– Следите за расходами. Возьмите с собой немного провизии. Ночуйте под открытым небом, а не на постоялых дворах. Не забудьте принести доказательство того, что вы его убили или прогнали. - Она похлопала по бочонку с пробной жидкостью, поставленному на маленькую тележку, чтобы не тащить на себе, и сказала с упреком: - Не пейте слишком много этого по дороге из деревни. - Сернайя отступила назад и добавила, как будто спохватившись: - Безопасного пути.

Остальные старейшины подходили к ним друг за другом, желая удачи и давая советы.

В конце концов, Раэль, выглядевшая весьма печальной, выступила вперед, кратко пожелала безопасного пути и отвернулась.

Когда старейшины закончили, из толпы вышла Лорин. Она вручила Грейму завернутый в шерстяной платок мешок:

– Сернайя всегда говорит: «Берите провизию», вот я и собрала тут для каждого из вас.

– Или это была бы не ты, - благоговейно произнес Грейм. Пахло свининой, запеченной в хлебе; сквозь платок шел пар. - Сколько еще на свете найдется таких женщин, как ты?

– Только не отправляйся их искать, - строго сказала она и поцеловала винокура в губы. - Безопасного пути и благополучного возвращения.

Сердце Грейма переполнилось нежностью. Когда он был молод, ему было некогда жениться. Потом, бедный винокур в богатой деревне, он пользовался слишком дурной репутацией. Грейм наклонился к уху Лорин, пыхтя от усилия, чтобы согнуть свою внушительную талию.

– Ты говорила со своей племянницей? - прошептал он.

– Немного. - Женщина искоса взглянула на Раэль л встретила насупленный взгляд.

Лорин вспыхнула, сердито посмотрела в ответ и поспешно скрылась в толпе.

Грейм откашлялся и произнес:

– Ну что ж. Хорошие напутствия. Вы очень милые люди. А теперь мы лучше пойдем.

Он взялся за тележку с пробной жидкостью и, покачиваясь, двинулся вперед. Остальные пошли за ним.

Лорин достала носовой платок и печально замахала ему вслед. Раэль неодобрительно взглянула на тетушку, и та перестала махать. Грейм покорно пожал плечами.

Внезапно два оборванных, взъерошенных существа отделились от толпы и бросились на Фенриса и Фанриса, чуть не свалив их на землю.

Дарл вытащил меч, но Грейм жестом остановил его. Оба в изумлении вытаращили глаза.

Существа, несомненно, были женского пола. Что еще более удивительно, они целовали братьев Вульф. Присутствующие при этом обитатели Края Могилы терпеливо улыбались, хотя некоторых, судя по всему, подташнивало.

– Сестры Рульг,- восторженно выдохнул Фенрис.

– Они недавно в городе, - добавил Фанрис.

– Конечно, - нахмурившись, произнес Дарл.

Грейм спросил:

– Откуда они?

– Из какой-то другой деревни, - ответил Фенрис.

– Им пришлось уехать,- добавил Фанрис. - Очень поспешно.

– Не знаю почему, - угрюмо сказал Фенрис и вздохнул.

– Н-да, некоторые вещи трудно объяснить, - пробормотал Грейм, затем похлопал обоих по спине. - Но вы поступили хорошо и смело, вы оба. Вы встретили любовь и, я знаю, будете счастливы.

Братья были уже счастливы.

– Они согласны выйти за нас замуж…

– Но нам нужны деньги. - Фенрис уныло опустил плечи.

– Они сказали, что не выйдут за нас замуж, если у нас не будет денег. - Фанрис взглянул на Грейма в поисках утешения.

Винокур мгновение помедлил, а затем придумал, как выкрутиться:

– Да, как приятно, что вы оба встретили женщин с запросами.

Дарл хмыкнул и снова двинулся вперед. Остальные, таща за собой телегу, старались не отставать от него.

Фанрис пробормотал:

– Вы когда-нибудь встречали женщину…

– …которая могла бы сравниться с одной из них? - закончил Фенрис.

Они достигли окраины Могильников и как раз проходили мимо каменного свинарника. Грейм задумчиво посмотрел на него:

– Ни единая. Нет.

Путники прошли не слишком много. Каждый думал о своем - все, за исключением Джерека, который беззаботно швырялся камнями в другие камни:

В конце концов, Дарл произнес:

– Вот как мне все представляется. Если бы там был дракон, но его нет, ничего хорошего нам не светит. Если бы нам как-то удалось убить его, а мы не можем, потому что его нет, и ты теряешь возможность жениться на Лорин. Если мы попытаемся прогнать его, а мы не можем этого сделать, потому что его нет, не получится это сделать без боя. Если мы не найдем дракона, а мы не найдем, потому что его нет, мы так и останемся без гроша, и никто из нас не женится, включая тебя,- И он добавил, потому что проголодался: - Еще мы, вероятно, умрем с голоду.

Грейм подумал, затем, прищурившись, посмотрел в туманное небо:

– Во всяком случае, сегодня хороший денек для прогулки.

Джейм направил их к горам на западе. К несчастью, дорога, ведущая туда, ответвлялась от главной только за Долиной Смерти, огромным заброшенным кладбищем на развалинах большого города. Проходя через него, друзья увидели, что многие скелеты оказались на поверхности после землетрясений и оползней времен Катаклизма, а также надругательств последних лет. Их бледные непрерывные ухмылки отнюдь не поднимали настроение братьям Вульф.

– А драконы большие? - спросил Фенрис у Грейма.

Толстяк наморщил губы:

– Тяжело сказать. По слухам, некоторые из них величиной с дом.

– Они свирепые? - с дрожью в голосе поинтересовался Фенрис.

– Э-э. хватит, надоел ты мне, сударь. Говорят, и это опять-таки только слухи, что некоторые из них свирепы настолько, что могут сражаться с целыми армиями,- Грейм улыбнулся братьям.- Но прошло столько лет, так что очень может быть, что легенда и преувеличивает.

Они шли и шли, дорога, извиваясь, поднималась вверх. Фенрис и Фанрис казались непривычно задумчивыми.

В конце концов, Дарл раздраженно набросился на них:

– Эй, вы двое, почему бы вам не перестать делать вид, что вы думаете? Это противоестественно.

Все остановились. Грейм терпеливо спросил:

– Что у вас на уме?

– Дракон, - ответили братья хором.

– Мы можем сделать вид, что убили его, - предложил Фанрис.

– И вернуться домой, - добавил Фенрис.

– Прямо сейчас, - закончил Фанрис.

Джерек возразил:

– А что, если дракон появится и сожжет еще здание?

Дарл потер глаза и произнес, едва сохраняя самообладание:

– Дракон ведь не сжег первое здание, а, парень?

Джерек моргнул:

– А, да. Конечно, конечно.

Грейм выпятил губы, размышляя:

– Очень привлекательная мысль - сделать вид, что мы убили дракона: люди успокоятся, мы вернемся домой целыми и невредимыми, торговля оживится… Нет-нет, я забыл. Джейм сказал, что мы должны представить доказательства, или денег нам не видать.

– Я скажу, что видел это, - предложил Фенрис.

– А я скажу, что видел, как он это видел, - добавил Фанрис.

– Не затрагивая общей ценности ваших показаний, думаю, что им нужен свидетель, который не получит денег за смерть дракона, - торжественно заявил Грейм.

– Драконы! - Дарл больше не мог сдерживаться. - Кто в них еще верит кроме жителей Могильников и нескольких фермеров? Что в этой деревне творится? Может, в воде что-нибудь такое, из-за чего люди глупеют?

– Мне нравятся Могильники, - упрямо сказал Джерек.

– Мне тоже нравятся, - тихо повторил Грейм. - Мне ничего не хочется больше, чем вернуться, отстроить заново трактир и же… торговать пивом. - Он огляделся. - Так что нам всем лучше надеяться, что дракон есть и что мы убьем его. Не так ли? - Сказав это, винокур вновь потянул за собой тележку вверх по извилистой дороге.

Дорога превратилась в две узкие колеи. Чем дальше они шли по ним, тем бдительнее становился Дарл. Братья Вульф нервничали все больше. Грейм доверил им тележку с бочкой, но тащить ее было не настолько утомительно, чтобы они успокоились.

Когда пятеро героев проходили мимо унылой на вид фермы, Грейм вежливо постучался в дверь и поклонился открывшей ее жилистой, невероятно редкозубой женщине;

– Прости, сударыня. Мы воины, в том смысле…- Но женщина во все глаза смотрела через его плечо на Джерека, и винокур решил не уточнять, в каком смысле. - И мы не могли понять, что случилось с вашим домом.

Женщина наклонилась вперед, так что ее длинные белые волосы разлетелись, и прошипела:

– Это сделал дракон.

Фенрис издал тихий, сдавленный звук. Фанрис эхом повторил.

Старуха вздернула голову и усмехнулась:

– Он сделал это одним когтем, дорогие мои, а коготь этот величиной с человека. Он слетел вниз в лунном свете и тумане, плюнул огнем на мой дом и дотла спалил его угол. - Она рассмеялась ужасным, кудахчущим смехом, который медленно смолк.

Грейм никогда не видел ни одной старой карги, но был вполне уверен, что это одна из них. Он вежливо спросил:

– А как тебя зовут, сударыня?

– Ранисса,- Старуха выкатила глаза, протянула ему похожую на коготь руку и закончила: - Ранисса Безумная, так меня называют. Как вам это нравится?

Грейм, неизменно вежливый, ответил:

– Я понимаю, что чем-то твоя манера разговаривать может удивить простой народ… Возможно, я назвал бы тебя Ранисса-Вряд-Ли-Позовешь-На-Обед-Во-Второй-Раз, но…

– И дракон вернулся, - запричитала Ранисса, всплескивая руками. - Вынырнул из тумана, как сама смерть, прямо над моим домом и фермой.- Старуха взглянула на Дарла, который недоверчиво смотрел на нее,- Да, он ринулся на мою ферму и на холм чуть выше и, изрыгая огонь, начал метаться как сумасшедший. Вот так,- Ранисса принялась размахивать руками и носилась перед домиком, вытягивая костлявую шею и свирепо озираясь по сторонам.

Братья Вульф схватились друг за друга и в страхе закричали. В восторге от того, как подействовала на слушателей единственная достойная история, которую преподнесли ей семьдесят лет крестьянской жизни, Ранисса наскочила на них еще два раза, чуть не вызвав истерического припадка.

Дарл положил этому конец, сказав учтивее, чем ему этого хотелось;

– Куда направился этот необычайный дракон, сударыня?

Ранисса указала костлявым пальцем вверх по той же дороге, по которой они и поднимались:

– Он скрылся наверху в тумане и там ждет всякого, кто придет, в облаках, которые мы всегда называли Дыханием Дракона.

Они взбирались вверх по крутой дороге, которая, миновав домик Раниссы, стала еще круче, не в силах удержаться от того, чтобы время от времени не поглядывать на пелену тумана наверху: Дыхание Дракона.

Проходя мимо участка на склоне горы, где на земле остался след от чего-то большого, Дарл нагнулся и принялся рассматривать его:

– Смотрите, какой глубокий отпечаток. Что-то тяжелое наступило сюда, может, прыгнуло.

– Прыгнула…-Фенрис поплотнее завернулся в ободранный плащ.

– На фермы. - Фанрис прижался к брату, и они с вожделением взглянули на маленькую тележку, жалея, что она недостаточно велика, чтобы под нею можно было спрятаться.

Все обернулись посмотреть на разрушенную крышу домика Раниссы.

– Что-то ударило туда, - уверенно сказал Фенрис.

– Что-то с большими лапами, - согласился Фанрис.

– Летающее, с большими лапами, - подытожил Дарл. До сих пор он не верил в драконов, но ведь что-то сломало этот дом. Братья Вульф не могли не заметить, что он вынул из ножен свой видавший виды меч и держит его наготове, как настоящий воин.

Грейм, возглавлявший процессию, бодро запротестовал:

– Нет, нет, не ударило. Просто задело. Как бы играя.

Дарл шепнул Грейму:

– Ты знаешь, мне как-то тяжело поверить, что мы действительно можем встретить здесь дракона.

– Это твоя проблема, - сказал Грейм. - А не такого оптимиста, как я. Когда Дарл изумленно воззрился на него, винокур добавил: - А когда мы все-таки найдем его, то убьем. Нам нужны деньги.

– К тому же это наш долг перед деревней, - натянуто сказал Дарл.

– Ты, сударь, теперь стал самым что ни на есть человеком долга. Мы встретим чудовище и сделаем все, что в наших силах… - Грейм взглянул на Джерека, который наносил удары по воздуху починенным копьем, и на братьев Вульф, которые вздрагивали каждый раз, когда парень делал очередное движение. - Если нам повезет, он будет спать…

Друзья постепенно продвигались наверх, и вскоре их окружил ослепительно яркий туман.

Где-то во мгле прокаркал ворон. Братья Вульф съежились. Джерек выхватил меч и стал всматриваться совсем не в том направлении - ворон вылетел откуда-то сзади.

– Я что-то слышал! - завопил Фанрис.

– Вон оттуда! - закричал Фенрис.

Дарл, бросив сердитый взгляд, злобно пнул скалу. Из-под нее выскочила маленькая ящерица, остановилась перед братьями Вульф, раздулась и зашипела.

Братья разом пронзительно заверещали:

– Дракон!

Джерек, ничего не различая в тумане, принялся наносить во все стороны удары копьем и чуть не проткнул бочонок.

– Где?

Но братья Вульф, обратившись в бегство вниз по дороге, не ответили.

Они едва миновали первый поворот, когда из тумана, прервав их стремительный бег, появилась фигура в плаще с капюшоном. Она обернулась, подняла тонкую руку и указала на них.

Братья с криком: «Колдун!» - развернулись, чтобы бежать в другую сторону.

Фигура откинула капюшон:

– Не пугайтесь, голубчики; это всего лишь я. - Лорин ободряюще улыбнулась, хотя и казалась обеспокоенной. - Фенрис, Фанрис, вы хорошо себя чувствуете?

Они побелели как полотно - насколько вообще можно было побледнеть с их немытой кожей.

Женщина подошла к братьям, держа по хрустящей буханке хлеба в каждой руке:

– Бедняжки! Вот, поешьте немножко.

– Мы видели его! - завопил Фенрис, не обращая внимания на хлеб.

– Он огромный! - Фанрис широко развел руки.

Грейм, запыхавшись, догнал их и добродушно сказал:

– Ну не настолько уж.

– Конечно, нет - для тебя,- Лорин с восхищением посмотрела на него. - Ты ничего не боишься.

– Ты тоже. Ты пошла следом за мной… за нами, - восторженно произнес Грейм, целуя ее в щеку.

Лорин залилась краской и смущенно посмотрела на Джерека:

– Любовь моя, не на глазах у ребенка.

Дарл, прихрамывая, с трудом нагнал их и фыркнул. Фенрис с дрожью в голосе спросил:

– Ты видела Раниссу?

Фанрис подхватил:

– Безумную?

– Вот это верно. Она вопила передо мной о драконьем огне, о выпускании кишок и о смерти. Жизнерадостная дамочка, - рассмеялась Лорин.

– И что ты сделала? - благоговейно спросил Джерек.

– Накормила ее пирогом с джемом и сказала, что ей следует больше спать. Между прочим, вы его еще не убили? - Лорин благодушно окинула воинов взглядом.

Джерек моргнул:

– Убили? Кого?

– Дракона, детка. Дракона.

Парень пнул маленький камешек и мрачно сказал:

– Мы даже не видели его.

– Это хорошо. Значит, я не очень опоздала.- Лорин тяжело плюхнулась на валун у дороги и быстро раздала всем пирожки из заплечного мешка.- Поешьте-ка и отдохните. Нам с Дарлом и Греймом надо немного потолковать. - Она пристально посмотрела на обоих мужчин,- Я знаю правду.

Грейм покраснел. Джерек застонал.

Дарл пожал плечами:

– Особенно не о чем говорить, а? Если нет настоящего дракона, мы не можем убить его или прогнать, поэтому не получим денег. С нами все кончено. Если дракон существует, а мы не убьем его, мы подведем деревню. А если дракон есть и мы убьем его, твоя племянница не позволит тебе и Грейму пожениться.

– Правильно,- широко улыбнулась ему Лорин, вручив пирог с мясом. - Так что дракон должен быть, а вы должны его прогнать. Хорошая мысль, дорогуша. Я вами горжусь.

Откуда-то издалека, из густого тумана послышалось шипение. Братья Вульф ахнули и ухватились друг за друга.

Грейм не обратил на них внимания.

– Проблема в том, сударыня, что очень давно никто не видел настоящего, живого дракона.

Протяжный скрип, унылый и мрачный, прозвучал в тумане над их головами. Братья Вульф придвинулись поближе к Дарлу.

Лорин улыбнулась:

– Скажем так, ваш трактир разрушил дракон.

Джерек, закопав палец ноги в грязь, что-то невнятно пробормотал. Лорин похлопала его по локтю, вложила в сгиб руки булочку с кремом.

– Будь откровенен с собой, детка. Разве не мог это быть и дракон?

– Хотелось бы мне так думать,- проговорил Дарл.- Беспечных глупцов никто не любит, но кажется, будто все хотят, чтобы это был дракон.

Скрежещущий хрип снова разнесся по склону. Братья Вульф с широко раскрытыми глазами принялись озираться по сторонам. Джерек рассеянно чесал голову копьем. Рука Дарла потянулась к мечу. Взглянув на него, Грейм коснулся топора.

– Ну, как, не смягчилось сердце у твоей племянницы, самой молодой из старейшин, относительно прогресса и убийства дракона? - спросил Грейм, прочистив неожиданно осипшее горло.

Лорин всплеснула руками:

– Ну, ты же знаешь, если она вобьет что себе в голову, ее не переубедить. Она только и твердит «Драконы самые мудрые, изящные и прекрасные существа».

Громкий рев откуда-то сверху прервал ее. Джерек с отвисшей челюстью показал на небо.

Огромная тень с крыльями, как у летучей мыши, неслась сквозь туман прямо на них.

Все пригнулись… кроме Джерека. В последний момент Дарл бросился к нему, раздраженно ворча, ударил и вытолкнул с опасного пути. Темная тень устремилась вниз, зацепив одним крылом за землю в нескольких, футах от дороги. Спереди вырвалась вспышка пламени; темные крылья отбросили тень на всю компанию. Затем с громким скрипом и скрежетом тень поднялась вверх и скрылась в тумане.

Дарл, поднимаясь и проверяя, целы ли кости, пробормотал:

– Изящны, говорите?

Они услышали громкий глухой шум: дракон ударился о скалу где-то выше по склону.

– Опять летит! - закричал Грейм.

Они пригнулись к земле, а дракон закружил в воздухе, стремительно теряя высоту и изрыгая огонь. От огня пахло, как от кузницы, где редко проводят уборку.

– И мудры, - заключил Дарл. Он припал к земле, ожидая следующего появления твари.

Лорин, грустно покачав головой, принялась вглядываться в туман:

– Совсем не кажется изящным и мудрым, ведь так? Что ж, у всех у нас бывают неудачные дни. Бедняжка, может, он голоден.

Фенрис и Фанрис в унисон захныкали.

Оглушительный крик напоминал трение металла о металл. Тень снова вылетела из тумана. Она качнулась из стороны в сторону, затем вяло хлопнула крыльями и дохнула горячим паром, пролетев мимо. Одно крыло, которым она во время спуска размахивала, разрезало дерн рядом с Джереком. Лорин оттащила парня в сторону ровно за секунду до того, как коготь второго крыла проложил неровную борозду на дороге. Дракон, хлопая крыльями, опять скрылся в тумане выше по склону.

Небольшой отряд сгрудился посреди дороги с широко раскрытыми ртами. Даже Грейм на мгновение потерял дар речи. Он взял у Джерека копье и ткнул им Дарла:

– Сударь, ты не против того, чтобы составить мне компанию в разведывательной вылазке? И прихвати с собой бочку с припасами.

Дарл с трудом поднялся на ноги. Грейм вручил ему копье, бочку с пойлом и потащил за собой в туман.

Когда они отошли достаточно далеко от остальных, Дарл язвительно заметил:

– Хорошая мысль - прихватить с собой варево. Эти бездельники Вульф могли все выпить, едва мы скроемся из виду.

Грейм покачал головой:

– Ты, сударь, хорош для стратегических операций, но делаешь мне слишком много чести. Я думал совсем о другом. - И задумчиво добавил: - Знаешь, я сам начинаю задаваться вопросом, а не дракон ли все-таки сжег трактир?

Дарл вытаращил на винокура Глаза, как будто тот сошел с ума.

– Ну-ну. Ты человек, умудренный жизненным опытом, сударь, и видел народ, двигающийся столь же неуклюже, как эта бедная крылатая тварь. Тебе эти движения ни о чем не напоминают?

Дарл открыл было рот, но тут же закрыл его и взглянул сначала на бочонок со спиртным, потом на Грейма:

– Я думаю, не только у нас той ночью была вечеринка, - продолжал Грейм, - и, может, мы имеем дело с драконом, которому нужно с утра что-нибудь поднимающее настроение… Что-нибудь вроде этого, - винокур указал на бочонок.

Дарл, совершенно сбитый с толку, пробормотал:

– Настоящий дракон после стольких-то лет?

– Ну, сударь,- здраво рассудил Грейм,- что это может еще быть? - И он крикнул Лорин и остальным: - Мы с Дарлом отправляемся на разведку. Будьте готовы где-нибудь укрыться.

– Скорее возвращайся, дорогой, - откликнулась Лорин так спокойно, как будто винокур сказал, что они едут на крестьянский рынок.

Джерек объявил:

– Я готов сражаться. - После чего в тумане раздались громкий стук и визг.

Грейм твердо ответил:

– Поэтому-то я и оставляю тебя охранять основной отряд, парень. Если с нами что-нибудь случится, ты главный.

Дарл громко подтвердил:

– Верно, парень, - и прошептал на ухо Грейму: - За всю свою жизнь я не слышал ничего, от чего меня бы бросило в дрожь. Но только что это произошло. - И он полез вверх по склону рядом с винокуром.

Они прошли удивительно большое расстояние, прежде чем на них снова напали. Грейм тяжело дышал, и даже Дарл устал, когда они услышали сверху странный вой, нарастающий с каждой секундой. Винокур поднял топор, из всех сил стараясь разглядеть что-нибудь в тумане.

Наемник толкнул толстяка на землю;

– Он пикирует!

Дракон пронесся на большой скорости кверху брюхом в нескольких футах от них. Грейм крепко сжал видавший виды топор, Галеанор, и приготовился сражаться.

Почти ничком лежа на дороге, Дарл метнул копье, когда дракон пролетал над ним. Бросок был великолепен - наконечник копья вошел в спину дракона. Чудовище развернулось, и мужчины увидели, что копье выступает у него из живота.

– Изумительный удар, сударь, - похвалил Грейм.

Дарл, глядя вслед чудищу, возразил:

– Я не настолько силен!

Они услышали шипение и вздох. Крылья дракона замахали намного медленнее.

– Он ранен! - прокричал винокур и устремился, не опуская топора, вверх по склону - во время бега его живот прыгал вверх-вниз.

– Осторожно, - предостерег наемник. Обнажив короткий меч, он двинулся следом, но не так быстро.

Издав шипение, рев, несколько резких хрипов и ужасный скрип, дракон опустился на холм перед ними.

Дарл нагнал Грейма, когда тот был уже на расстоянии вытянутой руки от дракона. Дарл уже собирался прошипеть предупреждение, когда его отвлек вид чего-то необычного в левом крыле.

Оттуда свисал оборванный трос. Наемник присмотрелся внимательнее. Трос шел через блок к внешнему концу крыла, а туша дракона громоздилась на роликах, лыжах, полозьях и одном огромном странном башмаке, прикрепленном к изогнутой ноге около хвоста.

Грейм приблизился, из любопытства потрогал чешуйчатый бок чудовища и понял, что он покрыт аккуратно подогнанными дощечками.

В этот момент из чрева механического дракона вывалился чугунный маховик, приземлившись прямо на ногу Дарлу. Глаза наемника заслезились, и он с жаром прошептал что-то о магах и плохой гигиене.

Грейм крепко сжал топор:

– Берегись! Он шевелится!

Дарл отскочил назад и поднял меч. Сооружение зашаталось, словно собираясь вот-вот развалиться, но скоро застыло на месте, и на землю, размахивая обеими руками, спрыгнула маленькая бородатая фигура. Она прокричала что-то похожее на одно длинное, многосложное слово, выражающее крайнюю признательность.

Дарл уронил меч:

– Гном!

Это действительно был гном. Он схватил руку наемника и пылко затряс ее, одновременно рассыпаясь в выражениях благодарности.

Так продолжалось некоторое время. В конце концов, Дарл, придя в полное отчаяние, воскликнул:

– Пожалуйста! Заткнись!

Гном остановился.

– Теперь - только коротко - что ты говорил? - велел наемник.

– Спасибо за предоставление рычага управления. - Гном явно прилагал серьезные усилия, чтобы говорить медленно. - Откуда вы узнали, что он мне нужен?

– Нужен для чего, сударь? - Грейм в замешательстве рассматривал механизм, осевший на склоне горы.

– Как же! Для Супра-Наземного, Несвязанного Алеонического Сверх-Транспорта. - Гном зажестикулировал. - Наверняка вы заметили, что он оказался неучтенным.

Грейм окинул взглядом массивные паруса и деревянное тело дракона, огромный бак для горючего, паровой котел, цепной привод и рессорные листы, цилиндр с шариковой винтовой парой, регулирующий механизм над ним, протекающие гидросистемы.

– Откровенно говоря, сударь, тяжело представить, что ты мог бы упустить хоть что-нибудь из этого.

Гном серьезно кивнул, благосклонно принимая комплимент:

– Совершенно верно. К несчастью, рычаг управления, поставленный изначально, хотя и был неплохо спроектирован, оказался, вероятно, слишком аэродинамически устойчив, и Аварийный Полетный Энергоблок, к которому он был присоединен.

– Выпал, да? - фыркнул Дарл.

– Не совсем так, - задумчиво ответил гном. - Он вылетел вперед, и я не смог догнать его.

– А еще один ты можешь сделать, сударь? - спросил Грейм, с интересом ковыряя башмак. Гном поспешил предупредить:

– Не думаю, что на твоем месте я бы стал трогать Ботопульту, поскольку при посадке она автоматически вздергивается кверху, что весьма удобно при необходимости быстрого взлета, но замок очень ненадежен, и она настолько сильна, что может подбросить в воздух всю машину… - Он на мгновение умолк, переводя дух, а Грейм тем временем отошел от машины подальше, и гном невпопад закончил: - Конечно, мне бы хотелось усовершенствовать рычаг управления, но для этого надо долететь до мастерской…

– А где она? - вмешался Дарл.

– Люди называют это место «гора Небеспокойсь», - с гордостью ответил гном. - Родина величайших гномских технологий, какие только можно представить, - механизмы, увидев которые механики людей зарыдают…

– Охотно верю, - произнес Дарл таким тоном, что гном насупился.

Грейм поспешил исправить положение:

– Кстати, сударь, как тебя зовут?

Дарл, кое-что знавший о гномах, быстро уточнил;

– Как тебя зовут по-человечески.

Гному пришлось задуматься или, может быть, перевести.

– Мне дали прозвище из-за моих взглядов. Я считаю, что совершать испытательные полеты на Сверх-Транспорте надо только под покровом темноты, так чтобы случайное наблюдение меньше пугало людей…

Грейм подумал о Раниссе и поинтересовался:

– Меньше, чем что?

Гном открыл рот и Грейм поспешил сказать:

– Снимаю свой вопрос, сударь. Как ты сказал, тебя зовут?

Гном отказался от попыток дать объяснение и объявил:

– Летающий Ночью.

– Хорошее имя, - важно произнес Грейм. - Во внимание принято все. Ну, сударь, а если тебе нужно попасть под сень твоей мастерской, что же держит тебя здесь?

Гном вздохнул:

– Очевидно, в разработке Системы Паровой Тяги Сверх-Транспорта есть недостатки. Я все пытаюсь отправиться домой, но, поскольку горючего недостаточно, я больше планирую, чем лечу, и у этой горы недостаточная стартовая высота, чтобы попасть в восходящий поток перед тем, как я приземляюсь…

И он со счастливым видом заговорил о попутных ветрах, теплых воздушных потоках, коэффициентах подъема и других непонятных предметах.

В конечном итоге Грейм уловил суть и спросил:

– Подожди-ка минутку, сударь. Ты говоришь, что если только найдешь достаточно горючего, то сможешь улететь отсюда?

– Совершенно верно. В идеале мне нужно жидкое горючее, но, поскольку его нет, я опробовал, дерево, пытался делать уголь, хотя мне пришлось соорудить Угольный Уплотнитель Ультра-Сжатия, я даже пробовал изобрести сжигатель грязи. - Летающий Ночью серьезно посмотрел на людей. - Ничего не получилось… пока… Но разве можно представить более действенный источник топлива?

Грейм обменялся взглядами с Дарлом и, прощаясь, нежно похлопал по бочке, стоящей рядом.

– Так уж случайно оказалось, сударь, - утомленно произнес он, - что можно.

Под многоречивым руководством Летающего Ночью Грейм и Дарл влезали на дракона и подлезали под него, закрепляя тросы, заколачивая обухом топора гвозди и заново прокладывая топливопроводы. Оба получили легкие ожоги, причем Грейм обжег лоб. Дарл дважды получал сильный удар по голове плохо прикрепленными частями, винокура один раз чуть не ударило опускающимся крылом. Пока они лазали туда-сюда, гигантская пружина, сжатая над Ботопультой, скрипела и изгибалась. Оба держались от нее как можно дальше и, работая в хвостовом отсеке, ходили на цыпочках.

Содержимое бочки они вылили в топливный бак в последнюю очередь, полагая (как предположил Дарл), что что-нибудь может пойти не так, если они выльют его слишком рано. Оба размышляли о том, стоит ли делать прощальный глоток, но, благородно рассудив, что потребности гнома перевешивают то удовольствие, которое они могут получить, приняли решение не делать. Затем они отказались от своего решения ради заключительного тоста.

Наконец Летающий Ночью влез в люк, где множество рычагов, колес, рукояток, кнопок и дисков подразумевали, по крайней мере, некоторую возможность управления, и прокричал длинные, но вполне понятные распоряжения. Грейм махал вверх-вниз одним крылом, Дарл другим, а гном дергал за рычаги и заводил передачи, пока все хитроумное сооружение не замахало крыльями самостоятельно.

Внезапно Летающий Ночью дернул рычаг-копье на себя и завопил:

– Отойдите! Никогда нельзя знать заранее, что именно произойдет, когда котел находится под давлением, температура остается постоянной, подъем крыльев достаточным, а механизм Ботопульты приводится в действие без того, чтобы мне было нужно спускаться и пинать его, чтобы он распрямился…

К счастью, друзья уже отскочили в сторону. Ботопульта освободилась преждевременно и с грохотом подбросила весь трясущийся механизм на двенадцать футов в воздух. От нее на земле осталась точно такая же отметина, как тот гигантский драконий след, который они видели на склоне горы.

Через секунду со вспышкой и свистом зажегся котел. Летающий Ночью застегнул причудливый кожано-металлический шлем с бинокулярами перед глазами и прокричал им:

– В какой стороне гора Небеспокойсь?

Дарл показал куда-то на юго-запад. Гном, кивнув и махнув на прощание рукой, потянул на себя рукоятку.

С громким свистом и скрипом дракон, дрожа, летал кругами, набирая пар. Грейм и Дарл бежали за ним и легко поспевали, несмотря на то, что винокур был не в самой лучшей форме. После двух кругов гном помахал в последний раз - опять, потянул рычаг - опять, и из включенного на полную мощность парового свистка раздался впечатляющий хрип. Пыхтя, агрегат целеустремленно захлопал крыльями и устремился на северо-восток.

Грейм и Дарл, тоже пыхтя, следили за тем, как он исчезает в тумане. По долине разнесся слабый скрип деформирующегося металла. Он прозвучал как победный крик.

– Нет ничего, - задыхаясь, проговорил Грейм,-лучше, чем доброе дело, даже если ты сам не знаешь, что сделал.

Через несколько минут к ним подбежала Лорин, сразу же за ней Джерек, спотыкающийся на каждом третьем шаге.

– Какие ужасные звуки! С тобой все в хорошо, дорогой? - Она прикоснулась ко лбу Грейма. - Он тебя ранил!

– Да я просто отлично! - Винокур погладил женщину по плечу.

Джерек выпрямился, размахивая крепкой веткой:

– Где этот злобный дракон? Мы с ним крупно поговорим, скажу я вам!

Дарл, ухмыляясь во весь рот, хотел было что-то сказать, но Лорин перебила его:

– Я видела, как вы гнались за драконом. Я видела, как он улетел. Я была свидетелем всего произошедшего.

Грейм, соображая быстрее, чем когда-либо в своей жизни, наступил на ушибленную правую ногу Дарла. Дарл захлопнул рот так, что послышался щелчок, а винокур с трудом выговорил:

– И чему же ты была свидетелем, дорогуша?

– Ну, сначала я увидела, как Дарл метнул в него копье… Не то чтобы оно причинило ему вред, ни в коем случае, - поспешно добавила Лорин, - о чем нам надо не забыть сообщить Раэли. Потом увидела, как вы оба забрались ему прямо под крылья и нанесли удары топорищем, весьма чувствительные… Но, конечно, не причинив ему вреда. Так могу я сказать моей племяннице, что дракона изгнали из этих мест вполне живым? - закончила она, вручая каждому по куску мяса.

Грейм после недолгого раздумья произнес:

– Ну, он определенно не мертв. Это было правдой.

– Достаточно хорошо, - подмигнула Лорин.

Дарл в задумчивости сдвинул брови и опять открыл рот.

– Эта тварь заблудилась и чувствовала себя неважно, - заявил Грейм. - Мы поговорили с ним и показали дорогу домой.

– Это-то я и подтвержу.

Издалека прозвучал свист, возможно, парового свистка.

Лорин с любовью посмотрела на Грейма:

– Небольшой намек то здесь, то там, просто удивительно, как можно воспользоваться удобным случаем.

Дарл опять закрыл рот - только сглотнул. Грейм беззаботно вздохнул:

– Что ж, тогда все. Мы можем идти домой.

– Домой? - в один голос переспросили съежившиеся за спиной Джерека Фенрис и Фанрис.

– Обратно в Могильники, как бы то ни было.- Грейм усмехнулся, глядя на задумчивое выражение лица Дарла. Внутри наемника шла борьба между любовью к правде и любовью к деньгам, получаемым в награду.- Нам надо отстроиться.

– Я тебе помогу,- твердо сказала Лорин. - Я и вся деревня. Ты это заслужил. - И она нерешительно добавила: - Может, из награды ты отдашь долги…

– Я именно об этом сейчас и думал, - так искренне сказал Грейм, что даже Дарл удивился, не в самом ли деле так и было.- И мне надо немного на обустройство дома, если я же… если я буду не один…- Он неуверенно помедлил, пока Лорин, улыбнувшись, не кивнула решительно, и вздохнул с облегчением.- Ну что ж. Фенрису и Фанрису тоже понадобятся деньги невестам на подарки.

Лорин удивленно посмотрела на братьев.

– Мы можем сыграть одну свадьбу, - радостно сказал Фенрис.

– Одну большую свадьбу, - добавил Фанрис, почесываясь.

Лорин обняла Грейма, и они нога в ногу двинулись в сторону дома, хотя женщина задумчиво оглядывалась через плечо в том направлении, в котором исчез дракон.

– Так и не видела его вблизи. Он был красивый?

– Никогда не видел ничего похожего на него,- серьезно сказал Грейм.

– Ты ведь не причинил ему вреда, правда?

Винокур погладил возлюбленную по плечу:

– Ты же знаешь, я редко причиняю кому-либо вред, даже если и собираюсь.

Дарл, прихрамывая, трусил вслед за ними, щадя больную ногу.

– Я не стал бы этого утверждать.

Джерек и братья Вульф засмеялись. Потом, когда Лорин поспешила вперед разносить добрую весть, Грейм подождал Дарла.

– Как твоя нога?

– Плохо, но лучше, чем твоя голова, - недовольно пробурчал Дарл и добавил: - Она умная женщина. Теперь мы получим деньги, тебе нет нужды убивать дракона, и ты все еще можешь жениться. И братья Вульф женятся - спасите и помилуйте. Боги, следующее поколение, - а Джерек просто хорошо провел время. Каждому хоть что-то досталось, кроме меня.

– Я бы так не сказал, сударь, - медленно произнес Грейм. - Я тут подумал… Будучи женатым человеком, я не смогу подвергать свою жизнь опасностям, как надлежит делать протектору. К тому же мне придется больше заниматься трактиром, по-настоящему заботиться о нем.

Дарл немедленно остановился и вытаращил глаза, не смея даже надеяться.

Грейм закончил:

– В общем, я был бы тебе более чем благодарен, сударь, если бы ты стал протектором вместо меня.

Когда Дарл смог, он заговорил так же нескладно, как Джерек:

– Я справлюсь, Грейм. Я обещаю. У меня был большой опыт в обеспечении правопорядка.

Грейм похлопал его по плечу:

– Да-да, сударь. У меня никогда не получалось хорошо проводить аресты, а ты прекрасно знаешь протокол и все частности. Ты будешь на своем месте, уверен.

Джерек пустыми руками сделал выпад и отдал честь воображаемому врагу - Дарл еще до того, как они вошли в деревню, предусмотрительно отобрал у него оружие.

– Как хорошо опять быть героями. Подумайте только, как мы станем знамениты.

– Мы получили известность, добрую славу и упрочили предприятие, - торжественно сказал Грейм.

– Наше предприятие, - напомнил ему Дарл, - сожжено дотла.

– Ну-ну. Сколько раз я говорил тебе, что надо оптимистичнее смотреть на вещи. Если бы только у нас было что-нибудь новенькое на продажу…

– А как же новый напиток? - спросил Фенрис, подходя поближе к винокуру.

– Если ты сможешь заново его приготовить, - добавил Фанрис.

Грейм удивленно воззрился на них:

– Хорошая мысль. Не беспокойтесь - Лорин никогда бы не доверила мне единственную копию рецепта. Мы будем поставлять пойло на рынок бочками и, может, даже подкрасим его углем. Паладайн знает, уж угля-то у нас предостаточно.- Его глаза засияли,- И мы назовем его…

Фенрис около него рыгнул.

Глаза Грейма увлажнились, затем широко открылись.

– Чистое Дыхание Дракона!

Фенрис выглядел обиженным всего минуту.

– Эта история о гномах! - проревел певец, пребывая в полной уверенности, что все глаза в помещении обернутся в его сторону.

И в самом деле, все взоры обратились к нему, а также и все руки - руки с глиняными кружками, деревянными тарелками, грязными ножами и объедками. Ливень еды и посуды обрушился на рассказчика, и он, с обманутыми ожиданиями и испорченной одеждой, стал поспешно пробираться к ближайшему выходу.

На выходе бард столкнулся, хоть и ненадолго, с высоченным господином, мгновенно заполнившим собой дверной проем в то самое время, когда певцу не терпелось выйти. Человека-гору было не так-то легко сдвинуть, и в обычных условиях он бы не пошевелился, а бард отлетел бы обратно в зал трактира «Волчья голова». Но вряд ли вновь пришедший ожидал, что спасающийся бегством скальд поприветствует его, поэтому отступил перед натиском объятого ужасом рифмоплета. Бард воспользовался предоставленной возможностью, сбежав из трактира и от продолжения этой истории.

Огромный человек обернулся, демонстрируя заплечные ножны, и сердито посмотрел на удаляющуюся фигуру барда. Он замешкался в дверях, пока негромкое «гав» не вывело его из раздумья. Огромный незнакомец вошел в трактир, рядом с ним трусила большая охотничья собака.

У новоприбывшего был вид искателя приключений, изнуренного долгими путешествиями. Торговец по привычке окинул бы помещение изучающим взглядом, прикидывая размеры рынка, вор или даже бывший воин армии драконов опустил бы поля шляпы, надеясь, что его не узнают, вошедшему же просто было все равно. У него был вид человека, как скажут позже, ставшего мудрым против своей воли. Собака его была тощей, с вытянутой мордой, но во всем остальном ничуть не отличалась от прочих представителей собачьего племени.

Человек подошел к бару, а пес медленно прошелся через груду объедков, брошенных в злосчастного барда, ненадолго остановившись, чтобы обнюхать почти совсем обглоданную баранью кость. Собака фыркнула, признавая ее негодной, и потрусила в сторону камина. Там она повертелась перед огнем и улеглась на спину, подставив теплу золотистый живот, как будто была постоянным посетителем - это пересказывавшие историю тоже впоследствии называли странным.

Пришелец показал хозяину за стойкой два пальца. Трактирщик в ответ вытащил две кружки, по одной в каждой руке, и поднял бровь в тихом недоумении. Пришелец впервые заговорил.

– Одну для моего спутника, - объяснил он, показывая на пса.

Хозяин кивнул, быстренько преобразовав усмешку в непроницаемую деловую улыбку, и налил две кружки.

Пес незнакомца уже приобрел почитательницу в лице одной из служанок, хорошенькой молоденькой женщины в небесно-голубом фартуке с множеством карманов поверх простой белой юбки и темно-синей блузки, с богато украшенной косой, которая доходила ей до пояса. Она гладила пса по светлой шерсти на брюхе, а собака ничем не проявляла своего недовольства и не мешала ей.

Пес отреагировал, только когда незнакомец поставил пенящуюся кружку перед его носом. Посмотрев на кружку и на молодую даму, собака попыталась сделать между ними выбор. Победило пиво. Облизнувшись, она подняла голову чуть выше уровня кружки и принялась лакать длинным узким языком. Отвергнутая молодая дама с вздохом вернулась к своему занятию: собирать пустые кружки и бутылки - «мертвых солдат», такое местное выражение бытовало в городке, которого почти не коснулись ужасы войны. Она отнесла посуду в бар, выбрав не самый близкий путь, чтобы обойти подальше немолодого, хорошо одетого посетителя, следившего за нею не отрывая глаз.

Упомянутый путь пролегал мимо незнакомца, который остановил ее движением руки.

– Принесите вторую кружку, когда он покончит с первой, и третью, когда покончит со второй, и так, пока ему не взбредет в голову остановиться.

Женщина (светло-голубыми нитками на ее переднике было вышито имя «Мелисса») собралась было что-то сказать, но затем кивнула и вернулась к стойке. Остальные посетители - фермеры, рассуждающие о грядущем урожае, плотники и каменщики, загнанные под крышу наступившей темнотой, писец в очках, писавший в углу письмо для женщины средних лет, - все вернулись к прерванным занятиям.

Все за исключением немолодого, хорошо одетого посетителя, который прямо смотрел на пришельца с самоуверенностью мага или, может быть, барона. Его пышный наряд выцвел, но сохранил прочность, хоть из-за живота петли под пуговицами жилета и вытянулись. С пояса мужчины свешивался тонкий жезл из старого слоновьего бивня или кости, но с первого взгляда было не ясно, магический это предмет, символ могущества или подделка.

– Интересное животное, - заметил после недолгого молчания представитель местной знати.

– Больше, чем кажется, - последовал машинальный бесстрастный ответ.

– Никогда не видел, чтобы собака пила пиво.

– Он пьет только для того, чтобы усложнить мне жизнь,- сказал пришелец с вздохом,- Никто никогда не просит его оплатить счет.

– Он продается?

– Он не мой, чтобы его продавать. Собака идет за мной по собственной воле. Когда-то я пытался продать его, но он всегда возвращался, принося с собой неприятности.

При этих словах пес вытащил морду из теперь уже пустой кружки и зевнул, обнажив острые зубы, лишь слегка пожелтевшие от возраста, затем поднял голову, глядя на своего спутника-человека.

– Ты знаешь, что это правда, - продолжил незнакомец, обращаясь к собаке, и добавил тише: - Как будто это может быть чем-то кроме правды. - С этими словами он сделал знак принести следующую кружку.

Беседа затихла в мерцании огня, пока пожилой человек (определенно что-то вроде барона: его взгляд был проницателен и беспощаден, но недостаточно ярок, чтобы предположить наличие магических способностей) осознавал, что его отстранили от диалога между человеком и собакой. Он попытался опять:

– Ты нашел наш городок приятным?

– Я нашел ваш городок случайно - шел вниз по побережью от Трентвуда.

– По делам или чтобы развлечься?

– У меня нет дел и очень мало развлечений.

– Ты воин? - Пожилой бросил взгляд на меч, и на мгновение его лицо осветилось пониманием. - Мне - нам - здесь нужны воины.

– Я… - произнес незнакомец, сделав большой глоток из своей кружки, - глупец. Но ты, господин, можешь звать меня Дженгаром.

– По крайней мере, ты не скрываешь правды, - усмехнулся старый барон, но смех застрял у него в горле, когда он понял, что Дженгар не разделяет его веселья.

Тот пронзил барона суровым взглядом, затем расслабился, но лишь отчасти:

– В этом мне не дано выбора. Это мое проклятие, по правде говоря. Хочешь услышать историю?

– Конечно, конечно,- ответил барон.- Главное место в ней занимают… э-э… не гномы, надеюсь?

– Пока нет, - проворчал человек. - Но из-за них все могло быть только хуже…

Зал постепенно затих, когда Дженгар приступил к рассказу. Он начал без вступления или призыва к тишине, просто стал излагать факты. Его манера вести себя многих удивила, и половина зала пропустила начало, но после первой же минуты замолчали все. Разговоры прервались на полуслове, пиво забыли заказать или донести, даже царапанье пера писца по бумаге прекратилось. Тишину нарушал только пес, шумно лакая из своей кружки, но даже он смолк по мере продолжения истории.

– Знайте, что зовут меня Дженгар. Имя собаки - Золото Глупца. По каким причинам она так названа, узнаете позже. Раньше во время войн я добавлял к своему имени прозвище, обычное для воинов, - Убийца Троллей, или Пламенная Смерть, или что-нибудь не менее глупое. Почему я отправил прозвища в небытие тоже узнаете позже.

Во время прошлой войны я отлично служил и отважно сражался. В двух Войнах, в Армаде и во время осады замка Дайр, я не был героем, возглавляющим наступления, обратите внимание, но участвовал в боях наравне со всеми. Раньше я преувеличивал свой вклад в эти победы, что ж чего еще ожидать от бывалого солдата. Как и многие мои товарищи, я страдал одним недостатком: множество раз рассказывая о своих подвигах в самых цветистых выражениях, я сам начинал в них верить.

Когда последние Повелители Драконов были изгнаны из этой части Кринна, многие солдаты думали, что смогут просто отложить меч и вернуться к земледелию или сапожному ремеслу. Я тоже полагал, что вернусь к кузнечному горну. И, как многие, обнаружил, что не могу. Никак не получалось сосредоточиться на ремесле, которое до войны было для меня всем. Земля и кузница просто потеряли свою привлекательность после того, как я сражался с приспешниками Бездны и их ужасной Владычицей.

Нас было четверо, с одинаковыми стремлениями и одинаковым прошлым. Мы составили план, который может прийти в голову только в тусклом свете таверны, вроде той, где мы сейчас сидим. Ходили слухи, что дракон, переживший войну, обосновался в южных горах. Весть об этом принес бард - и саму историю, которой он охотно поделился, и предположительно точную карту, с которой расстался за немалую цену.

Мы намеревались опередить других охотников за этим драконом и его богатствами. Четыре человека против дракона! Но мы придерживались самого высокого мнения о себе и наслушались рассказов о тех, кто сумел одолеть таких вот лютых тварей, и потому заложили наши скудные пожитки, чтобы купить припасов для путешествия и получить шанс быстро разбогатеть.

Четыре, нет, пять дней провели мы в горах. Веселая беседа шла больше о том, как нам лучше потратить драконий клад, а не о том, как победить чудовище. Мы не принимали никаких предосторожностей, чтобы подойти к нашей жертве незамеченными, и могли бы отправить официальное предупреждение о нашем приближении, если бы остановились, чтобы об этом подумать. Да, мы были полностью поглощены собой и хвастливыми рассказами о собственной храбрости.

Вечером пятого дня мы устраивались на ночлег, когда в кустарнике послышался шум. Могучие охотники на драконов, включая и меня, схватились за оружие, уверенные в том, что в любое мгновение на нас обрушатся крылатые чудовища. Вместо этого кусты затрещали, раздвинулись, и оттуда, прихрамывая, выбежал… вот он.

Дженгар показал на собаку, которая обнюхивала воздух над пустой кружкой и, кося глазами, в ожидании оглядывала зал. Мелисса, служанка, принесла собаке новую порцию. Человек сидел молча, пока Золото Глупца не вылакал пиво, игнорируя внимание, которого неожиданно удостоился, потом вздохнул и продолжил:

– Мы были крепкими мужчинами, закаленными в боях воинами. Мы приготовились к битве, а перед нам предстало это нелепое, несчастное на вид создание. В его шерсть набились репьи, на нос и лапы покрывали ожоги от крапивы, и он выглядел еще шелудивее, чем сейчас. Посмеявшись над собственной глупостью (и сделав в уме заметку, что неплохо бы ставить часовых), мы начали размышлять о том, что с ним делать. Припасов с собой мы взяли немного, и один из отряда предложил, наполовину шутя, что нам следует зажарить его на ужин.

Не настолько уж были скудны наши запасы. Часть своей доли я пожертвовал на то, чтобы накормить его, и пес немедленно проявил к ним интерес. Уже тогда он был попрошайкой. Весь следующий день он ходил за мной по пятам, пока мы обсуждали, как каждый потратит свою долю сокровища. Шустрый Эдди, предложивший зажарить нашего нового питомца, собирался купить себе большое имение и заделаться лордом. Двое других толковали о вине и женщинах, о положении в обществе. Что касается меня, то я хотел какое-то время попутешествовать с удобствами, а затем, осмотрев все, что нужно, остепениться.

Дженгар хитро усмехнулся, и в его взгляде появилось мечтательное выражение.

«Человек, ставший мудрым против своей воли»,- скажут люди.

– Первое предупреждение о том, что случится, мы получили, когда исчез пес. У него есть эта способность исчезать, почуяв опасность, но в то время я только еще начал знакомиться с его привычками и, бросив взгляд вниз, удивился, обнаружив, что его нет. Я открыл рот, чтобы позвать пса, но отчаянный вопль Шустрого Эдди заглушил мой крик.

Мы думали, что нам попадется обычная драконья пещера, как их описывают барды - огромное отверстие, выдолбленное в горном склоне, специально созданное для того, чтобы быть домом для больших чешуйчатых созданий. Вместо этого мы увидели широкое, очищенное пространство, вроде того, что делают олени, устраиваясь на ночлег. Края были выложены кустарником и небольшими деревцами, а в центре, как забытое приношение ныне мертвому богу, лежала огромная груда сокровищ. В точности как говорилось в старых легендах!

Там были драгоценные камни: янтарь и рубин, блюда, судя по всему, из полированной стали, округлые, как щиты гномов, украшения из золота и других драгоценных металлов, собранные здесь исключительно для того, чтобы мы воспользовались и насладились ими. По одному краю кучи были врыты в землю слоновьи бивни. Все это покоилось на ложе из золотых монет, сейчас, конечно, бесполезных в качестве настоящих денег, но их вполне было можно обменять у ремесленников на добрую надежную сталь.

Шустрый Эдди издал крик жадной радости, и мы застыли, как глупцы, улыбаясь своему везению. Что могло быть лучше! Мы нашли сокровище дракона, когда самого дракона даже не было дома! Все как один мы ринулись вперед, побросав оружие и вытаскивая на ходу сумки и мешки, чтобы сложить в них древние монеты.

Тогда груда золота чихнула.

Это был сильнейший древний чих, подобный порыву ветра из кузнечных мехов, которые стали древностью до того, как мы появились на свет. Золотая змеиная голова поднялась из кучи, огромные крылья раскрылись, сверкая в свете закатного солнца. То, что мы приняли за стальные блюда, оказалось чешуей на животе чудовища, слоновьи бивни - его зубами, то, что, мы могли поклясться, было искусно ограненными драгоценностями - крепкими мышцами, вздымавшимися под его сияющей чешуей. Глаза его были цвета сверкающих рубинов, а усы напоминали золотые нити.

Видите, мы позабыли, погрузившись в жадные мечтания, поинтересоваться цветом дракона.

Мы, только что с жадностью мчавшиеся вперед, повернули и бросились в обратную сторону, туда, где бросили оружие. Двое моих закаленных в боях соотечественников побросали все и устремились прочь, в лес, и видел ли кто их с тех пор, не могу сказать. Шустрый Эдди остановился только на мгновение, чтобы подобрать брошенный им меч. За эту попытку он удостоился короткой струи пламени, от которой загорелись его штаны, и он с криками и воплями бросился догонять убежавших. Видел ли его кто с тех пор, не могу сказать.

Я один схватил оружие и проявил твердость. Не из бесстрашия или героизма, даже не из жадности. Я был пригвожден к месту моей собственной трусостью, окаменел от страха. Одно дело описывать дракона - огромные кожистые крылья, огненное дыхание, золотая чешуя, сверкающая, словно только что начищена. Одно дело увидеть картинку или фигурку. Но столкнуться с оригиналом, чья пасть качается в тридцати футах над твоей головой, ощетинившись всеми зубами, - совсем другое дело. Я всегда считал себя смелым человеком, вместе с другими храбрецами сражавшимся против армии драконов. Я гордился собой, как героем, но в этот момент, наедине с золотым созданием, увидел свое настоящее лицо.

Вы слышали, как барды поют о том, как могучий воин одним ударом меча заставляет дракона повиноваться. Этот точно нацеленный удар должен быть такой мощности, что его сила заставит дракона отступить.

Вы слышали такие россказни, и я тоже. Я закрыл глаза, вручая судьбу истинным Богам, и изо всех сил, хотя и не особенно обдуманно, размахнулся. За свою веру я поплатился хорошей встряской - это все равно, что ударить по камню. Мои руки чуть не вырвало из плеч.

Я продолжал стоять с закрытыми глазами, ожидая или грохота, с которым чудище рухнет на землю, или испепеляющего огненного выдоха, что было бы последним из услышанного мною в жизни. Но я ничего не услышал и, прождав довольно долго, приоткрыл один глаз.

Место действия не изменилось. Дракон все так же возвышался надо мной: золотые усы выбивались из-под зубов цвета слоновой кости, глаза сияли, как рубины, вобравшие в себя свет огня. От моего меча остался о6-лбмок длиною фут с неровным, зазубренным краем.

Отломившийся кусок меча лежал где-то рядом, но мне в нем нужды не было. Дракон шире открыл пасть, показав задние зубы, более мелкие, но такие же острые.

– Ты закончил? - проговорил он, и от его голоса земля рядом со мной загрохотала, а меня дрожь пробрала до костей.

Принимая во внимание ситуацию, эта тварь была на редкость учтива, хотя и ужасающе могущественна. Дракон спросил, как меня зовут и чем я занимаюсь. Я сохранил достаточно хладнокровия (так мне тогда казалось), чтобы врать на полную катушку. Грабители? Нет, что ты, мы просто путешественники, случайно набредшие на его спящую фигуру. Убийцы? Ну, нет, мы бросились к оружию для самозащиты. Воины? Ну да, я могучий воин, но только если меня рассердить. Помню, что я не очень хорошо представлял, что скажу дальше, мой ум просто цеплялся за любую возможность продолжить разговор, поскольку это представлялось единственным, что отделяло меня от небытия.

Величественное существо не попалось на мои увертки. Оно знало, как все драконы знают обо всем в мире - знают фазы луны, вес человеческого сердца, им известны науки, о которых нам и не мечталось, и магические искусства, позволяющие узнать все о более ничтожных смертных и зверях. Он знал, что я лгу, и это, казалось, рассердило и опечалило его.

Да, чудовище не лишило меня жизни, не тронуло даже когтем. Иногда мне кажется, уж лучше бы оно меня убило. Вместо этого оно наложило на меня великий геаз - путешествовать (как я и хотел) и, путешествуя, всегда говорить правду.

Дракон отпустил меня с этим коварным проклятием, и тогда я тоже скрылся в лесу, держась подальше от дома, поскольку не хотел говорить друзьям о том, как глупо просчитался, полагая, что смогу провести дракона. Пес вечером догнал меня и остался со мной. Я назвал его Золото Глупца, потому что это единственное сокровище, которое я получил за мою глупость. Как я говорил, я пытался от него отделаться, обменять или продать, но всякий раз случались несчастья, и я оставил попытки. Я также пытался лгать, чтобы испытать проклятие, но опять случались несчастья, и больше я так не делаю. Это моя судьба, мое проклятие и полученный мной урок честности.

Если я скажу, что ваше пиво безвкусно, а ваши кровати годятся только для блох, это правда, а многим не по нраву слушать неприятные слова. Так вот, я пришел в ваш городок и пробуду здесь день-два, пока мое присутствие не станет невыносимым, тогда я уйду. Я живой пример того, насколько глупа ложь и недальновидны самообман и жадность. И, конечно, уроков дракона.

Дженгар закончил свой рассказ в полном безмолвии, горожане размышляли над его словами. Потом тишину прервал внезапный шум, когда Мелисса, служанка, развернулась и с размаху влепила дворянину пощечину, затем с красным лицом и слезами на глазах стремительно убежала в хозяйственное помещение.

Старый барон, казалось, удивился и достаточно громко, чтобы присутствующие услышали, пробормотал:

– Что с ней стряслось?

Дженгар серьезно посмотрел на него:

– Во время моего рассказа ты, господин, положил руку туда, куда воспитанному человеку ее класть не следует. Когда рассказ закончился, девушка осознала и свое положение, и твое намерение.

Теперь пришла очередь покраснеть барону.

– Ну, ты же видишь, тут…

Дженгар прервал его:

– Я вижу - тут и говорю - тут, и говорю правду - тут, потому что это мое проклятие. Ты что думаешь, моя история просто безобидная небылица? Она правдива, поэтому я не могу долго оставаться на одном месте. - С этими словами путешественник отнес свою пустую кружку и кружку пса к бару.

Слушатели восприняли это как официальный конец представления и вернулись к своим занятиям. Служанка так и не появилась.

Дженгар сделал знак принести еще два нива и заметил, как трактирщик бросил сердитый взгляд в сторону камина и дворянина.

– Тебе не нравится этот благородный господин? - спросил Дженгар, и удивленный трактирщик вновь обернулся к нему.

– Старый барон? Я никогда не говорил… - начал он, но потом пожал плечами.

– Тебе и не надо этого делать. Я так понимаю, он не прочь поглазеть на молоденьких женщин?

– Глазел бы и глазел, это меня не волнует, - сказал трактирщик.- Лишь бы руки не распускал. И все остальное. Он давит на меня, чтобы я отдал Мелиссу к нему в услужение.

– И ей все равно?

– Ни в коем случае. Она угрожает, что сбежит, если я соглашусь. А он тем временем создает для меня все более тяжелые условия работы. Поднимает пошлины, вводит разные мелкие законы и изводит по всяким незначительным причинам. Все это, несомненно, прекратится, как только я соглашусь на его требования.

– И ты в конечном итоге согласишься.

– Жизнь сурова, - пробормотал трактирщик, внезапно заинтересовавшись чем-то находящимся на расстоянии несколько футов.

Старый барон тем временем пытался подружиться с Золотом Глупца, но в этом ему сопутствовал такой же успех, как раньше с девушкой. Пес отскакивал, уклоняясь от прикосновения человека, и, в конце концов, спрятался под стул.

Когда Дженгар вернулся к камину, собака обрадовалась и занялась пивом. Старый барон, словно сомневаясь, бросил оценивающий взгляд на путешественника.

– Ты все еще такой же отважный воин, как описывал в своей истории? - спросил он, его глаза мерцали в свете пламени.

Дженгар пожал плечами:

– Отважный, но в определенных пределах. То, что со мной случилось, заставило меня пересмотреть эти пределы. Я знаю, что никогда больше не смогу встретиться с драконом.

Старый барон махнул ему рукой, показывая, что это не имеет значения.

– У меня неприятности, - начал он, запнулся и исправился: - У города неприятности. Дело в одном гноме, который живет неподалеку.

Дженгар опять пожал плечами:

– По крайней мере, это объясняет враждебную реакцию на слова барда. Ну а мне-то что до этого?

– Меня беспокоит то, что этот маленький гном может представлять большую опасность для моего… э-э, нашего… городка. Взрывы. Вулканы. Морские змеи. Сбежавшие великаны. И тому подобное.

– Никогда не занимался выселением гномов, - хмуро сказал Дженгар.

– Да, но ты честен,- заметил старый барон, вытянув руку, чтобы дружески похлопать воина по колену. Дженгара передернуло от его прикосновения, и путешественник сразу же понял реакцию Золота Глупца на этого человека. - Я посылал других так называемых отважных воинов на разведку в логово этого создания, но ни один из них так и не вернулся. Все они трусы. Я хочу, чтобы ты выгнал это существо или, по крайней мере, вернулся ко мне и объяснил, почему у остальных ничего не вышло.

– А что если я скажу, господин, что ты на редкость отталкивающий человечишка? - откровенно сказал Дженгар.- И недостоин того, чтобы воины тратили на тебя свое время?

– Я восприму это как подтверждение твоей честности, - ответил барон с тихим показным смехом. - За эту незначительную услугу я хорошо заплачу и, возможно, смогу предоставить тебе пристанище, где твоей… прямолинейности не будут придавать значения.

– И что ты думаешь? - спросил Дженгар. Старый барон собрался было ответить, но вовремя понял, что на этот раз воин обращается к собаке.

Золото Глупца, который теперь лежал на боку, зевнул во всю пасть, что, вероятно, означало положительный ответ.

Старый барон согласился предоставить человеку и собаке полный пансион («У меня есть средства воздействия на трактирщика», - сказал он, маслянисто подмигнув), если Дженгар отправится к гному и выяснит, что случилось с предыдущими воинами. Путешественник пообещал, что вернется со сведениями на следующий день.

До башни гнома было полдня пути вниз по берегу, безлюдной плоской косе, выдающейся в море, с ровным золотисто-песчаным пляжем по обеим сторонам. Дальше к югу выступал в море второй полуостров с неровной грядой черных зубастых скал, который защищал безмятежный залив от ярости моря. Невысокая башня из обмазанных грязью камней возвышалась над плоским ландшафтом. Высотой она была около сорока футов и почти столько же в окружности у основания. Башня заканчивалась площадкой, на которую был водружен большой железный чан, отчего все сооружение выглядело так, будто в прошлом служило маяком.

Отмель, ведущая к башне, была изрыта ямами, что неудивительно для земли, где поселился гном, и усыпана странными устройствами исключительно из обветренного дерева, с оборванными лоскутами парусины, свисающими со всех сторон. Они валялись на песке выше линии прилива, как брошенные каким-нибудь божком игрушки.

Механизм, устремившийся прямо на Дженгара, не застал того врасплох, хотя бы потому, что его движение сопровождалось невероятно громким шумом. Этот звук походил на жужжание пчелиного роя, нападающего на лесопилку, и доносился он со стороны моря. Человек и собака невольно посмотрели вверх, но нарушитель спокойствия находился ближе к линии горизонта, на поверхности самого залива.

Механизм, накренившись, скользил по гладким волнам, явно, как заключил Дженгар, теряя управление.

Большая серебристая дуга, возведенная на том, что в обычной ситуации называлось бы верхом, уверенно бороздила залив, оставляя за собой шлейф соленых брызг, напоминавших петушиный хвост, черный дым выбивался из чугунной печи и вился длинными ленивыми петлями. Сооружение, едва не черпая бортом, очень быстро направлялось к берегу.

Маленькая фигурка изо всех сил пыталась подчинить себе судно, но, в конце концов, оставила и напрасные усилия, и саму посудину. Она нырнула в неглубокую воду, а судно пронеслось вперед еще на несколько сотен футов к суше. Его скорость была так велика, что оно пропахало носом мокрый песок у берега и затем само собой развалилось, присоединившись к остальным обломкам дерева и обрывкам парусины.

Дженгар подбежал к фигуре, которая уже сама выбралась из полосы прибоя и выжимала рубаху. Путешественник ожидал увидеть гнома, но это оказался стройный молодой человек - первый пушок только начал пробиваться на его подбородке. Молодой человек ругался в манере, вполне привычной для ветеранов Войны Копья, но редко такие слова можно было услышать от кого-то столь юного.

– Все нормально? - поинтересовался Дженгар. Молодой человек, только сейчас заметивший его, кивнул - сначала воину, потом на обломки, оставшиеся после кораблекрушения.

– Проклятие! Мы почти сделали это!

– Сделали - что? - спросил воин.

– Судно, движущееся без помощи ветра,- ответил молодой человек, затем добавил: - Ты, должно быть, последний из сорвиголов старого барона, посланный, чтобы угрожать Тагу.

– Что?

– Меч, сударь,- пояснил молодой человек, и Дженгар только сейчас осознал, что вытащил оружие, едва появилось судно. Хмыкнув, он вложил клинок в ножны.

Со стороны маяка, размахивая руками и громко крича, бежала маленькая фигурка с развевающимися светлыми волосами. На фигурке был защитный костюм, который при движении гремел и побрякивал.

– Великолепно! У нас почти получилось!

– Это гном? - спросил Дженгар.

– Мастер Таг, - ответил молодой человек. Гном подбежал к ним и остановился, на мгновение застыв на месте: ему не терпелось узнать, что же осталось после кораблекрушения, но о правилах хорошего тона по отношению к вновь пришедшему тоже забывать не следовало. Хорошие манеры победили, но с небольшим перевесом. Гном протянул руку:

– Рад познакомиться. Таггудар Высший Магистр Мореплавания Роллопорвикия…

– Таг, нельзя сказать… - перебил молодой человек и неторопливо пошел обследовать место крушения.

Дженгар и гном последовали за ним, причем мастер Таг с протянутой рукой продолжал перечисление;

– …Диамокл Диоген Качкоход…

– …нельзя сказать, что потеряно все,- сказал молодой человек, тщательно рассматривая останки разбитого судна.

– …Мириланд Кириланд Явей Хенвей…

– Котлы не повреждены, и новая угольная решетка выдержала. На этот раз возгорания не произошло,- продолжал свой перечень помощник гнома.

– …Джомалия Мощный Взмах Пушконец Конуроцен.„

– Гребной винт износился. С верхним парусом все в порядке. Нижние понтоны потеряны безвозвратно.

– …Воспитаннель Бромтруд Халоизиус Домосед…

Молодой человек вздохнул:

– По сравнению с результатами предыдущих испытаний это настоящий успех.

– …Мотидотес Магглвамп Обломкинг Джоунс Атьерслуг.

Дженгар понял, что гном, наконец, представился. Он рассеянно протянул руку, не отводя взгляда от обломков;

– Дженгар.

Послышалось тихое несмелое «тяф».

– И Золото Глупца, - небрежно добавил воин.

– Зовите меня Таг, - сказал гном. - Каков ущерб, Лекси?

– Нужно подождать, пока котел остынет, но выглядит он прилично.

– А как обстоит дело с металлической поверхностью верхнего крыла?

– Не разбилась, но я все-таки думаю, что она слишком тяжела.

– Тогда нам нужен котел побольше, - кивнув, сказал гном.

– Больше веса, - не согласился молодой человек, покачав головой. - Ты его утопишь.

– Но и больше пара, который, поднимаясь, уменьшает вес, - возразил гном. - Необходимо все продумать.

– Извините, - вмешался Дженгар. - Эта… штука… она… для чего?

– Это механизированный немагический мореход,- ответил, усмехнувшись, гном. - Простите, я позабыл о правилах хорошего тона. Вы, наверное, хотите угрожать мне? Мы можем сделать это за чаем? Пока котел остынет до того состояния, чтобы к нему можно было притронуться, уйдет некоторое время, а затем нам может понадобиться помощь, чтобы оттащить его обратно в мастерскую.

Не дожидаясь ответа, гном направился к маяку, молодой человек по имени Лекси пошел за ним.

Дженгар и Золото Глупца обменялись взглядами, как будто оба недоумевали, во что же они впутались, и поплелись следом.

– И так все время? - спросил Дженгар, угощаясь третьим кусочком сладкого сливочного печенья.

Золото Глупца гавкнул, и путешественник непроизвольно опустил руку так, чтобы собака могла откусить покрытое медом лакомство.

– Старый барон посылает ко мне какого-нибудь головореза с мечом, чтобы сообщить, что мое присутствие нежелательно. Примерно раз в несколько недель за последние три месяца, с тех пор как наступила весна. Не могу понять, какая муха его укусила. Он был раньше, ну, если и не милым, то, по крайней мере, не таким уж и плохим.

Они сидели вчетвером (воин, молодой человек, собака и гном) на небольшой площадке, над главным залом маяка. Огромное пустое пространство в центре занимал до недавних пор аппарат, обломки которого находились теперь снаружи. В стенах, увешанных полками для инструментов и пробковыми плитами, было пробито большое количество двойных дверей, в настоящий момент открытых. Большая грифельная доска была испещрена расчетами перелета камня через озеро. С высокого потолка свисали всевозможные модели, видимо, морских судов: корабли с крыльями летучих мышей, плавниками дельфинов и горизонтальными парусами, морские, драконы и дельфины, плетеные корпуса, обклеенные бумагой, сложенные из бумаги журавли и певчие птицы. Некоторые металлические предметы на легком ветру музыкально позвякивали друг о друга. Свет лился из дверей и нескольких отверстий в стенах маяка высоко над ними.

– Но теперь он хочет, чтобы ты ушел, - спокойно произнес Дженгар.

– Вопрос - почему? Реоркс свидетель - у меня были эксперименты и крупнее, и громче. Почему старый барон не хочет дать мне усовершенствовать механизированного немагического морехода?

– А что он будет делать? - спросил Дженгар.

Гном посмотрел на воина и выпалил:

– Как же! Быстро передвигаться по морю, конечно!

Дженгар замялся:

– Да, но в любом порту я могу купить билет на большое, хотя и, вероятно, более медлительное парусное судно. А в Башнях Высшего Волшебства, говорят, есть кольца, позволяющие перемещаться по воздуху и под морем. Прибавим к этому всевозможных морских скакунов, на которых можно плавать по морю и под водой, - морские кони, морские львы, драконы и многие другое. Он будет быстрее?

Таг пожал плечами, стараясь уложить этот вопрос в голове. В разговор вмешался его ученик, Лекси:

– Не все же водят дружбу с драконами или могут обратиться к магии. Есть же и обычные люди, как ты или я.

– Ты, быть может, - сказал Дженгар, слегка улыбнувшись и взяв еще одно печенье. Золото Глупца снова гавкнул, и путешественник скормил ему и это.

Гном был совершенно сбит с толку.

– Никак не могу понять враждебность барона. Этот проект намного безопаснее, чем моя автоматическая борона…

– …которая съехала со скалы,- мягко вставил Лекси.

– …или мой жонглирующий огнем деревянный голем…

– …который сгорел во время своего первого испытания.

– …или мой невидимый детектор вулканов…

– …который исчез, как только мы его включили.

– Я просто не понимаю, - сказал Таг. - Зачем сейчас пытаться выгнать меня из города?

– Ты знаешь, - спросил Дженгар, потянувшись за следующим печеньем, - почему никто из остальных не вернулся? - Золото Глупца гавкнул опять, и Дженгар рассеянно отдал ему лакомство. - Из других… угрожавших.

Гном отвлекся от своих мыслей:

– Гм? Другие воины? Ну, они приходили, смотрели, чем я занимаюсь, а потом уходили. Некоторые на какое-то время оставались здесь, чтобы помочь таскать тяжести. Самые жестокосердые колебались, но решали, что старый барон может не выполнить своего обещания, и уходили в поисках более выгодных дел. У него ведь есть магический жезл.

– Я видел у него на поясе такую штуку, но не мог понять, представляет она опасность или это просто безделица.

– Некоторые из головорезов собирались вернуться к барону, но я их больше никогда не видел. Или они передумали, или…

– …старый барон лгал, что никто не возвращался, - закончил Дженгар.

– Старый барон несколько неуравновешен, - сказал гном.

– Старый барон ублюдок и хапуга, - проворчал Лекси.

– Лекси, уважай тех, кто старше тебя, - резко одернул его Таг, посмотрел на Дженгара и хихикнул. - Даже если ты и прав.

Разговор затих, и Лекси освободил чайный поднос. Ветряные колокольчики в форме рыбок нежно позвякивали, и вечернее солнце высвечивало на дальней стене яркие квадратики.

– Ну что, теперь ты будешь мне угрожать? - весело спросил Таг.

– Я понимаю, почему другие… головорезы потерпели неудачу. Ты самая обезоруживающая жертва, которую я когда-либо встречал, - улыбнулся Дженгар.

– Мне говорили, что я располагаю к себе, - сказал гном. - Но я собираюсь проследить, чтобы Лекси научился обращаться с мечом и пращой. Когда-нибудь, рано или поздно, старый барон найдет кого-нибудь, кто захочет выполнить до конца эту грязную работу, и тогда… - он вздохнул, - нам, возможно, придется защищаться изо всех сил.

Дженгар сочувственно кивнул:

– После войны развелось слишком много головорезов.

– Лучше тебе продолжить свое путешествие.

Дженгар взял еще одно печенье, посмотрел на него и скормил собаке:

– Не могу. Я обещал вернуться к старому барону с новостями.

– Не боишься ввязаться в это дело крепче, чем хотелось бы?

– Боюсь, но не могу пренебречь взятыми обязательствами.

– Ты можешь на какое-то время остаться тут. Помочь с восстановлением.

– Может быть, позже. Я дал слово, что вернусь.

– И не можешь его нарушить? - спросил гном. - Или придумать какую-нибудь хорошую отговорку, вроде того, что только я сдерживаю вторжение морских пиратов?

– Я вынужден говорить правду.

Гном тяжело вздохнул, словно говоря: «ох уж эти люди», затем добавил:

– Я пошлю с тобой Лекси. Ему все равно нужно прихватить кое-какие припасы.

При этих словах Лекси засиял.

– Дай мне пять минут на сборы! - воскликнул он и бросился вниз по лестнице.

Вскоре послышались шум насоса, накачивающего воду, и сильный плеск.

– Я не могу убедить тебя изменить решение?

– Это от меня не зависит. Если я что-то обещаю, я не могу взять слово назад.

– Тогда пусть истинные Боги охраняют тебя. Еще печенья?

Дженгар потянулся было к почти пустой тарелке, но махнул рукой:

– Я лучше воздержусь, хотя должен похвалить твою стряпню. Это печенье такое сытное, несмотря на то, что кажется легче воздуха.

По дороге в город Лекси был разговорчив и дружелюбен. Мастер Таг взял его в ученики много лет назад, и они уже поговаривали о сотрудничестве. У него не было богатого воображения гнома, зато молодой человек обладал практичностью, которая уравновешивала благие намерения Тага и сводила ущерб к минимуму. Во всяком случае, так гном казался менее опасным, чем любой другой, от чего враждебность старого барона становилась еще более загадочной.

Лекси замял вопрос, поднятый Дженгаром, и вместо этого занялся увлекательной игрой - бросал палку Золоту Глупца, чтобы тот ее приносил. Дженгар отметил, что молодой человек вымылся дочиста, что было необычно, хотя не так уж и странно, для простой прогулки в город.

Лекси проводил путешественника до особняка барона и без особого энтузиазма предложил его подождать. Дженгар отказался, и, похлопав Золото Глупца по спине, молодой человек направился к центру городка.

Свирепого вида охранник провел Дженгара к старому барону. Тесный и темный кабинет освещался небольшой лампой за сиденьем старого барона. Предполагалось, вероятно, что вокруг барона создастся иллюзия сияния, но в действительности казалось, что его затылок объят огнем.

Старый барон приподнялся и сделал Дженгару знак сесть:

– Ты позаботился о наших неприятностях?

– Я все проверил, как ты, господин, и просил. Я сказал, что я или выселю гнома, или узнаю, почему другим это не удалось. Я сделал последнее.

Барон надеялся услышать не эти слова. Он нахмурился, некоторое время просидел в тишине, затем принялся слегка постукивать жезлом по ладони и произнес:

– И?

– Гном, мастер Таг, во всех отношениях типичный представитель своей расы, но не создает никакой угрозы ни для вас, ни для города. Он очень мил. Остальные воины, которых ты посылал, вероятно, поняли это и просто пошли своей дорогой.

Последовала еще одна минута молчания, сопровождаемого равномерным стуком.

– Но ты вернулся.

– Я же сказал, что вернусь. На мне проклятие говорить правду.

– Так ты сказал. Предвидя подобный поворот событий, прошлой ночью я послал гонца в Трентвуд, и он привез доказательство твоей честности. Кажется, тамошний мэр недоволен вашими откровениями.

– Он не согласился с моей критикой его постановлений.

– «Честность», о которой ты здесь толкуешь, привела к нарушению этих постановлений.

– Да, завязалась драка. Я сожалею, но первыми начали сыновья мэра.

– Мэр Трентвуда попросил меня задержать тебя для возмещения убытков. Я настроен сделать ему одолжение, поскольку ты пользуешься своей честностью как оправданием, оскорбляя окружающих, куда бы не пошел. Однако не следует забывать о справедливости…

– В каком смысле? - Дженгар неуютно поежился. Жизнь научила его, что, как только одна из сторон начинает употреблять слово «справедливость», события развиваются менее чем справедливым образом.

– Отправляйся назад и заверши начатое. Избавься от гнома. В Трентвуд я пошлю весточку, что ты скрылся. Мэр - старый глупец и вскоре будет плакаться по другому поводу.

– Я бы предпочел этого не делать,- сказал Дженгар.

– Твои предпочтения никого не интересуют, - отрезал старый барон, рассеянно махнув жезлом в сторону Золота Глупца. - Мы придержим в качестве гарантии вашей добросовестности ваше имущество.

– Имущество?

– Твою хлещущую пиво псину, - пояснил барон, сжав губы в сухой, тонкой, как бумага, улыбке.

– Если бы я был хотя бы наполовину тем воином, каким ты, господин, меня считаешь, я бы сейчас убил тебя.

– Может быть. Причем, скорее всего, ценой собственной жизни. Или жизни своего спутника. - Барон опять указал на собаку. Золото Глупца заворчал. Дженгар опустил руку, чтобы придержать его, но опоздал, и пес бросился на обидчика. - Смотри и учись.

Барон направил жезл на собаку и что-то пробормотал. Золото Глупца, так и не завершив прыжок, застыл на полпути между воином и возвышением и повис там внутри нежно мерцающей сферы.

– Мило, не так ли? - сказал, улыбнувшись, старик. - Эту игрушку нашли давным-давно в старом маяке, где сейчас обосновался гном. Смотри дальше.

Еще бормотание, еще один взмах жезлом, и сфера начала сжиматься со всех сторон. Золото Глупца тоже стал сжиматься, уменьшаясь до тех пор, пока не достиг половины своего нормального размера. Собака жалобно заскулила, отчасти от удивления, отчасти от страха.

Старый барон наклонился вперед:

– Что ж, дашь мне слово избавить город от гномьей угрозы?

Дженгар нахмурился.

– Я не могу дать слова, - сказал он с раздражением, граничащим с гневом.

Старый барон засмеялся:

– Нет, ты можешь. Это-то и делает тебя идеальным для выполнения моей задачи. Остальные, кого я посылал - трусы и ничтожества, - соблазнились высокими идеалами и чашечкой чаю. Ты же, если пообещаешь, должен держать свое слово.

– Те, кто разочаровал тебя в прошлом, уменьшились в ничто,- догадался Дженгар.

– Ты это сказал, не я, а ты всегда говоришь правду. - Барон пробормотал что-то в третий раз, и Золото Глупца в сияющем шаре подплыл к основанию возвышения. Испуганный пес крутился внутри в поисках выхода. - Внутри шара время замедлено, но рано или поздно наступает смерть от голода и удушья, - небрежно заметил барон, потом добавил полушепотом: - Один наемник выдержал целые две недели - лучшее достижение. Я хочу, чтобы гном и его мелкое предприятие исчезли из моих владений, - властно сказал старый барон. - Если ты мне этого не пообещаешь, то мне очень жаль вас обоих - тебя и твоего хвостатого приятеля.

Дженгар молчал.

– Если тебе требуется время для размышлений,- милостиво разрешил старик, - сходи, прогуляйся. Я буду здесь. Собака тоже.

Дженгар встал на колени и посмотрел на пса внутри сферы. Золото Глупца успокоился и сидел теперь, высунув язык, как будто в ожидании обеда.

– Все в порядке, дружок. Я тебя отсюда вытащу. - Глядя на старого барона, Дженгар добавил: - Дайте мне время подумать.

– Думай, пожалуйста, но возвращайся до наступления ночи. Я рано ложусь спать, и мне бы очень не хотелось, чтобы с твоим бесценным имуществом что-то стряслось, пока ты пребываешь в неуверенности.

Когда за Дженгаром захлопнулась дверь, старый барон со смехом наклонился и поднял магический шар, восхищаясь своей добычей:

– Следовало догадаться об этом раньше: угрожаешь человеку, а он не поддается. Угрожаешь его собаке… что ж, это совсем другое дело, не так ли? О Золото Глупца, тебя неправильно назвали! Мне ты очень даже пригодишься.

Собака зарычала и попыталась прокусить шар, от чего старый барон засмеялся еще громче.

Дженгар вошел в городок. Уже поднялся вечерний ветер с моря, солнце клонилось к горизонту. Он подумал было бросить Золото Глупца, но потом сообразил, что рано или поздно появится еще один воин, достаточно безжалостный, чтобы выполнить распоряжение барона, и достаточно глупый, чтобы его поймали на слове.

Дженгар направился к трактиру «Волчья голова». По крайне мере, благодаря старому барону его кредит был в полном порядке, и кружка пива или пяток помогут ему привести мысли в порядок. Дженгар мог выгнать гнома, но это представлялось ему полной бессмыслицей. Непонятно было и то, почему барон терпел прежние изобретения гнома, а сейчас неожиданно возмутился из-за механизированной лодки.

Воин так погрузился в свои мысли, что, только подойдя совсем близко, заметил Лекси и служанку Мелиссу, сидящих возле колодца перед трактиром. Они не обратили на Дженгара внимания и не заметили бы его, даже если бы он размахивал оружием и распевал во всю глотку. Они были заняты только друг другом, сидя лицом к лицу, прижавшись лбами, и разговаривали слишком тихо, чтобы Дженгар мог их услышать, но ему это и не было нужно.

Через некоторое время Мелисса поднялась, поцеловала Лекси в лоб и вернулась в трактир. Юноша поднялся и смотрел девушке вслед, пока она не исчезла за дверью. Только тогда он заметил Дженгара - и весь остальной мир.

– Ты долго следил за нами?

– Достаточно долго, - ответил Дженгар, пожав плечами. - И давно вы так встречаетесь?

Лекси залился ярким румянцем, показавшимся в свете заходящего солнца еще более красным.

– Это не преступление. Она всего на три года меня старше. И я не собираюсь делать предложение, пока не стану мастером.

Слова прозвучали так, как будто юноша много раз повторял их себе, прежде чем поверил в их разумность. Возможно, так оно и было.

«И этим объясняется его преданность гному», - подумал Дженгар.

– А что об этом думает трактирщик?

– Я ему нравлюсь, но он считает, что я слишком молод. Боюсь, что он может уступить старому барону и заставит ее выйти за старого ублюдка.

Дженгар уселся рядом с Лекси, сделав ему знак замолчать. Юноша затих. Через некоторое время воин проронил:

– Это представляется вполне возможным.

– Та история, которую ты рассказал Мелиссе и остальным, правдива? - спросил Лекси. - О том, что на тебя наложили проклятие говорить правду?

– Слишком правдива. Так что теперь я нахожусь в еще более сложных обстоятельствах, чем раньше.

Дженгар рассказал о недавней встрече с бароном и о том, что Золото Глупца взяли в заложники, чтобы принудить его к сотрудничеству. Лекси пришел в ярость, но помочь ничем не мог, только бранился, и среди его ругательств слова «ублюдок» и «хапуга» были самыми безобидными.

– Так это или не так, но теперь я оказался в затруднительном положении: чтобы вызволить Золото Глупца, я должен избавиться от твоего учителя.

– Знаю! Может, нам стоит пойти к мастеру Тагу, объяснить ему, в чем дело, и он согласится уехать достаточно далеко, чтобы не действовать на нервы старому барону?

Дженгар устремил на юношу долгий задумчивый взгляд:

– Но тебе придется отправиться с ним.

– Да, думаю, что так.

– Верно. И это не решит ничьих проблем, кроме проблем старого барона. - Дженгар многозначительно посмотрел на Лекси, но намек остался незамеченным.

– Жаль, что нет никакого способа избавиться от старого развратника. Может, ему исчезнуть среди ночи? Ты ведь хорошо владеешь мечом, так, может быть…

Дженгар. покачал головой:

– Некоторые воины хватаются за меч при малейшей возможности или при первом признаке несправедливости, а потом удивляются, что весь мир обращается против них и все несчастны. По крайней мере, этот урок дракона я усвоил.

Воцарилось молчание, тени удлинялись.

Наконец Дженгар заговорил:

– Можно сделать только одно. Иди к своему учителю и скажи ему, что я принимаю его предложение работать с ним.

И воин пошел в сторону поместья.

– Куда вы? - крикнул ему вслед Лекси.

– Я должен дать обещание барону,- последовал ответ. - И еще я должен поговорить с моей собакой.

Дженгар появился на маяке следующим утром, как раз когда Лекси и Таг поднимали огромный дугообразный парус и паровой котел.

Дженгар сказал Тагу правду (по-другому он и не мог), что под угрозами барона согласился «избавить землю от гномьей угрозы».

– В точности так я и сказал, - вздохнул он. Как и предсказывал Лекси, Таг сам предложил переехать и даже стал набрасывать план того, как поставить маяк на две ноги, чтобы он ушел в глубь материка. Дженгар выхватил план из рук гнома, заменив его другим, начерченным прошлым вечером в трактире. Таг тихо присвистнул и нахмурился.

– Но оно даже на поверхности воды не удержится, - сказал он. В устах гнома такие слова являлись достаточно резкой критикой.

– Нет, удержится, - настаивал Дженгар.

Таг шмыгнул носом:

– Откуда такая уверенность?

– Потому что я сказал, что удержится, а я всегда говорю правду.

Гном подумал над логичностью довода и был вынужден согласиться.

Остальная неделя прошла в переделке судна по новым чертежам. Лекси, Дженгар и Таг рубили лес, перестраивали корпус и понтоны, покрывали каркас просмоленной парусиной. Лекси оказался намного осведомленнее, чем считал Таг. Очень часто он выдвигал предложение, которое его учитель отвергал, а потом Дженгар убеждал последнего принять именно это решение. На четвертый день Лекси, когда Тага поблизости не было, чтобы не ранить чувства своего учителя, обращался с рекомендациями непосредственно к воину.

Несмотря на то, что свободного времени у них почти не было, вечера Лекси проводил с Мелиссой (под бдительным присмотром трактирщика), а Дженгар отправлялся навестить своего лишенного свободы друга. Он брал с собой последние чертежи и записные книжки с расчетами, сделанными за день работы, но доставал их только тогда, когда оставался с собакой наедине.

Барон посылал своих людей подслушивать, и они доносили ему, что Дженгар большую часть времени проводит, рассказывая собаке о событиях дня и о близком к совершенству сооружении, строительством которого сейчас занимается гном. Иногда воин задавал вопрос, а пес в ответ гавкал или рычал. И еще Дженгар просил собаку сохранять терпение. Это он повторял много раз.

Однажды, донесли стражники, они увидели, высунув головы из-за угла, что воин встал перед шаром на колени и обхватил его руками. Они решили, что он хочет унести всю сферу целиком, но тот не поднимал шар, только обнимал и говорил нежным тихим голосом. Слов не было слышно, но собака прижалась мордой к шару напротив лица воина. Голос того сорвался и затих, а стражники, не желая, чтобы их обнаружили, отошли.

Старый барон на это лишь покачал головой.

«Вероятно, наемник оказался ничтожнее, чем я предполагал, и не сможет справиться с трудной задачей по выселению проклятого Тага и его слюнтяя-помощника,- размышлял он. - Если бы все зависело только от меня, я давно бы отрубил голову маленькому проныре и изгнал парня, но, увы, необходимо соблюдать внешние приличия. Легче заставить исчезнуть незнакомца, чем старых жителей города, - в первом случае возникает меньше вопросов».

Шпионы доносили барону, что Дженгар и Лекси каждый вечер обедают в трактире за его счет. Старику пришлась не по душе дружба воина с гномом и его помощником, поэтому однажды вечером, когда Дженгар уходил из особняка, навестив собаку, он потребовал немедленных действий.

Дженгар был натянуто вежлив и следил за каждым словом.

– Ты говорил, что избавишь меня от гнома! - выпалил барон в лицо Дженгару.

– Я сказал, что избавлю тебя от гномьей угрозы и сделаю это за семь дней. Прошло только пять.

– Все это время ты только и делаешь, что проедаешь мои деньги у трактирщика, да еще угощаешь этого парня, помощника гнома.

– Я избавлю тебя от гнома, господин, - заверил Дженгар.

– Ты говорил это пять дней назад.

– И я имею это в виду сейчас, так же как имел в виду тогда, - спокойно ответил воин. - Я помогу мастеру Тагу решить несколько вопросов, а потом все будет готово для решительных действий. Я знаю, что должен поторопиться.

– Что я могу сделать, чтобы ускорить развитие событий? - поинтересовался старый барон.

– Ну, - ответил Дженгар, мрачно улыбнувшись, как будто только что подумал об этом,- ты можете устроить прощальную вечеринку.

Дженгар не стал задерживаться, чтобы услышать ответ старого барона, чье ворчание и брань донеслись до воина через дверь.

Прошло два дня, и все было готово. Лекси оповестил горожан и наклеил на трактир рукописную афишу, в которой объявлялось, что мастер Таггудар решил одну из величайших загадок века и в полдень продемонстрирует свое последнее изобретение. Слух быстро распространился по окрестным городкам и деревням, и без четверти двенадцать все население городка, а сверх того и пришедшие из других мест зеваки в нетерпении столпились перед маяком. Даже Трентвуд прислал своего представителя, одного из сыновей мэра, который не слишком сильно пострадал в драке. Он относился к разряду высокопарных надутых зануд и сразу же пришел в редкостное раздражение из-за того, что Дженгар, как выяснилось, вовсе не исчез.

Старый барон был вне себя. Он, по указанию Дженгара, устроил для тех, кто придет, небольшой пикник, но разнузданная толпа все прибывала, опустошая кладовые трактира. Теперь старик гордо расхаживал по берегу среди собравшихся гостей, наблюдая, как едят, пьют и веселятся за его счет. Дженгар, Лекси и гном еще не появились, а трактирщик и Мелисса занимались приготовлением еды.

«Ох, хорошо, - думал барон. - Как только парень уедет, я получу большую свободу действий, и девчонка, наверняка поддастся моим ухаживаниям». Он ворчливо попросил еще пива, хотя от жаркого дня и пешей прогулки к маяку его лицо уже неприятно покраснело.

В полдень трубы, наследие прошлых изобретений гнома, слегка фальшивя, сыграли туш, и все двери маяка распахнулись. Напрягаясь, Дженгар, Таг и Лекси выволокли укрытое мешковиной огромное транспортное средство на колесах. Все трое были одеты в короткие черные штаны и белые рубашки с открытым воротом, а на головы повязали красные платки. Дженгар походил на пирата, Лекси - на мальчишку, играющего в пиратов, а Таг - на гнома в красном платке.

Они начали медленно толкать свое хитроумное изобретение вперед, к отмели, а где-то через десять ярдов несколько горожан присоединились к ним, чтобы помочь. Таг, перестав толкать, принялся давать советы, и, наконец, огромное судно оказалось на месте. Гном махнул рукой, призывая толпу к молчанию,

– Дамы, господа, горожане, достойные аристократы и гости нашего города! - выпалил он на одном дыхании, и толпа подалась вперед, чтобы расслышать слабый голос гнома. Таг остановился, и на мгновение Дженгару подумалось, что гном продолжит свое изысканное приветствие, но вместо этого тот взял себя в руки и сразу перешел к сути: - Как вы знаете, последнее время я занимаюсь в своих исследованиях новым направлением, изобретая способы, которые бы позволили человеку - я подразумеваю всех мыслящих существ, э-э, без плавников, жабр и других подобных приспособлений - плавать по морям без помощи ветра, чудищ или магии. В достижении этой цели мне помогали путешественник Дженгар и, конечно, мой старый помощник Лекси.

Последовали вежливые аплодисменты, и оба, и воин и юноша, отвесили глубокий театральный поклон.

– Поэтому, без дальнейших церемоний, - закончил гном, - я представляю вам плоды моего труда - Морского Дракона!

Лекси и Дженгар отдернули мешковину, чтобы представить на всеобщее обозрение свою работу. То, что все увидели, походило на покрытую парусиной плошку, снабженную маленькими колесами, с котлом и похожим на крыло парусом. Маленькая угольная печь, соединенная передаточными механизмами и цепями с гребным винтом, повернутым назад, дымила на корме, нагревая медный чан. Два ряда утлегарей, заканчивающихся шаровидными поплавками, для равновесия выступали с обеих сторон. Одно сиденье располагалось рядом с пультом управления перед скоплением проводов и веревок, отходящих к парусу, большой рычаг, служивший тормозом, крепился к рулю, висящему на корме. Два других сиденья находились прямо за пультом управления.

Все чудо строительного гения было покрашено ярко-красной краской различных оттенков. Парусиновая плошка - в ярко-малиновый цвет, а деревянная часть руля, утлегари и понтоны слегка подцвечены пурпурным. Даже медный котел отливал красным. Парус, натертый красно-коричневой охрой, блестел на солнце.

Толпа вежливо захлопала при появлении посудины. Старый барон оцепенел с поднесенной ко рту кружкой пива, как будто ошеломленный какой-то скрытой в сооружении красотой. Затем он заметил, что Мелисса, которая только что пришла с партией пива и закуски, не отводит мечтательного взгляда от своего героя, Лекси, и к нему вернулась его головная боль.

Таг поднял руки, требуя тишины:

– Чтобы продемонстрировать это новое устройство, мои товарищи и я выйдем в океан без помощи магии или обычного ветра. Если у нас все получится (а меня заверили, что иначе и быть не может), тем, кто окажется достаточно смел и отважится рискнуть, будут предложены бесплатные поездки по заливу. Катанье продолжится до конца дня или пока не кончится уголь.

Лекси и Дженгар уже втаскивали судно в воду. Оно не затонуло немедленно, что было воспринято всеми как добрый знак. Едва Морской Дракон оказался на плаву, как колеса с легкостью отцепились. Оба человека, и воин и юноша, придерживали судно, пока к нему пробирался мастер Таг. Они помогли гному взойти на борт, затем взобрались сами, соблюдая все меры предосторожности, пристегнули ремни и привязались в целях безопасности к своим местам.

С гордым видом Таг уселся за пульт управления и отпустил большой тормозной рычаг. Паровые клапаны медленно закрылись, приведя в действие гребной винт, который заколотил по воздуху широкими, равномерными ударами. На мгновение воцарилась полная тишина. Затем очень медленно судно заскользило вперед.

Сначала движение было едва заметным, и многие из наблюдавших сочли его простым обманом зрения - от всеобщего желания и ожиданий могло просто казаться, что судно движется. Но нет, винт разрезал воздух, и странный корабль плавно двинулся вперед по собственной воле. Разрозненные хлопки вылились в бурные аплодисменты, и в успехе гнома уже не оставалось сомнений.

Судно продвигалось вперед и по мере набирания скорости поднималось, все меньшая часть блюдца соприкасалась с водой. Очутившись на дальнем конце залива, около темных подводных камней, закрывавших гавань, Таг с силой потянул за провода и веревку, и корабль послушно развернулся, направившись назад к маяку.

В первый раз судно неслось на полной скорости прямо в самое средоточие толпы на берегу, только в последний момент свернув направо. Многие из зрителей инстинктивно бросились на золотистый песок, не забывая, что в первую очередь это гномское изобретение, и если что-то выйдет из строя, то это случится в самый неподходящий момент. От ветра, поднятого судном, когда оно проходило мимо берега, у женщин раздуло юбки, а шляпы покатились по берегу.

В следующий раз судно неслось еще быстрее и прошло чуть ближе к берегу. Все неистово хлопали в ладоши, В третий раз Лекси вытащил сумку и принялся раскручивать над головой, как пращу, пока ее содержимое не осыпало толпу. Это были маленькие, завернутые в бумагу леденцы, которые днем раньше изготовила жена трактирщика. Толпа обезумела от восторга.

В последний раз судно неторопливо проплыло около самого маяка, огибая большие, одиноко стоящие камни в основании здания. Дженгар оглянулся и увидел улыбающегося Лекси, который махал толпе. Только теперь воин заметил, что его руки все еще крепко сжимают бока сиденья.

Морской Дракон вернулся с моря, ткнувшись носом в землю примерно там же, откуда отчаливал, и влетел на берег. Плошка заскрипела, мокрый песок под ним побелел, оно остановилось меньше чем в десяти футах от собравшихся горожан. Все три новоявленных матроса слезли и низко поклонились, а толпа аплодировала, улюлюкала и орала.

– Прекрасно! - прокричал Таг с улыбкой. - Кто первый?

Свинцовое молчание охватило толпу. Затем один человек нетвердой походкой пробрался вперед.

– Это буду я! - прокричал старый барон. Лекси и Дженгар переглянулись.

– Я поеду, - повторил старик, покачиваясь над гномом, как шаткое дерево на сильном ветру. Он оглянулся, чтобы посмотреть на реакцию Мелиссы, но потерял ее в толпе счастливых гуляк.

– Конечно, сударь, - ответил Таг. - Сейчас проверю лини и…

– Не ты, - фыркнул барон. - Я поведу его.

– Мой господин, - сказал Дженгар, тщательно подбирая слова,- лучше рулевого для этого удивительного изобретения, чем Таг, не найти, у меня так хорошо не получится. С ним будет безопаснее.

Старый барон замахал руками и заорал:

– Ты! Ты сказал, что позаботишься о гноме и его помощнике! Проклятие! Ты сделал их героями! Большое спасибо! Я не хочу от тебя ничего слышать! Моя очередь быть героем!

– Я думаю, что Дженгар хочет сказать, - произнес Таг, - что этот процесс столь сложен, что тонкости его могут ускользнуть даже от лица столь могущественного, как…

Рев старого барона заглушил его слова.

– Ты хочешь сказать, что наемник-неудачник, гном и зеленый юнец могут плыть, а я нет?! Бьюсь об заклад, что даже несчастная собака знает, как управлять этой посудиной! Я плачу за эту проклятую пирушку! Дайте мне подняться на корабль!

Лекси и Таг переглянулись и пожали плечами. Дженгар хранил серьезное молчание, устремив взгляд куда-то за спину старого барона и немного вбок.

– Посмотри на это с другой стороны, - проворчал мелкий барон,- Если это удачное изобретение, как представляется, может, я решу оставить его себе и верну тебе твоего блохастого приятеля. Обмозгуй-ка это!

Дженгар вздохнул, а Таг занялся проверкой рычагов. Все было приведено в состояние готовности, пока старик привязывался к сиденью у пульта управления, как делали это другие.

Дженгар, стоя по колено в воде, указывал на разные рычаги:

– Дроссель. Клапан пара. Руль. Я не советую тебе делать это, барон, и, честное слово, если ты не прислушаешься к моему совету, ничего хорошего из этого не выйдет.

Старый барон взревел:

– Честность! Она мало что для тебя значит, проклят ты или нет! Ты говорил, что избавишь меня от гномьей угрозы!

Дженгар пристыжено потупил взор:

– Да, но у этих слов не одно значение. Гном, который тебе не угрожает, не угроза. Также есть разница между угрозой со стороны гнома и угрозой…

Старый барон заглушил его слова громким криком:

– В сторону! - и на полную катушку открыл клапан пара.

Морской Дракон ринулся вперед, заново высвободившись из плена, сильно накренился и качнулся влево. Старый барон занялся рычагами управления, и красный цвет его лица стал еще темнее.

Отчалив с хорошим клубом пара. Морской Дракон с каждой секундой набирал еще большую скорость, как будто его толкали вперед гнев и раздражение старого барона. Первый круг судно сделало очень близко от берега, второй - еще ближе, оба раза подняв за собой в волнах прибоя струю колких брызг, которыми залило ближайших гуляк. Морской Дракон проносился мимо - казалось, что он едва касается поверхности. Старый барон крепко держался за рычаги,

Затем судно повернуло к выходу из бухты с его чернозубыми подводными камнями. Оно неслось к ним неминуемо и необратимо, и Дженгар различал маленькую фигурку старого барона, пытавшегося вернуть Морского Дракона на безопасный курс.

Таг теперь кричал:

– Я так и знал! Он потопит его! Он идет слишком быстро! Поворачивай, что б ты взорвался! Поворачивай!

С этими словами гном бросился на песок, не в силах вынести подобного зрелища, и стал единственным из всех присутствующих, кто пропустил свидетельство величайшего триумфа гномского изобретения.

Потому что именно тогда Морской Дракон полностью поднялся над поверхностью залива. Не намного, не на столько, чтобы старый барон ощутил настоящее чувство полета, но вполне достаточно, чтобы позволить ему миновать острые камни, преграждающие вход в залив. Судно упало, затем опять поднялось и упало опять, в третий и в четвертый раз, как плоский камень, брошенный умелой рукой. Красная плошка сияла в солнечном свете, как горячая кровь. Самые дальнозоркие наблюдатели позже скажут, что, когда судно превратилось в маленькую точку, старый барон все еще тянул за рычаги.

Вскоре Морской Дракон скрылся из виду.

После того как волнение улеглось, а пиво кончилось, гуляки разбрелись по своим домам. Наконец на берегу остались только Таг, Дженгар, Лекси и Мелисса, стоявшие очень близко друг к другу, и писец. Последний пытался как можно быстрее записать свои наблюдения, занося в летопись неожиданную трагедию. Они все сидели у фундамента маяка, глядя на заходящее солнце, как будто в любое мгновение порыв ветра или шипение пара могли возвестить о возвращении Морского Дракона.

– Боюсь, это моя вина, - печально произнес гном.

– Нет-нет, - мягко сказал Дженгар. - Если только в самую последнюю очередь.

– Я должен был понять, что у нас все получилось слишком хорошо. Механизм подъема и несущая часть оказались столь совершенны, что только достаточный вес удерживал их от того, чтобы они не взлетели сами собой. Старый барон весил для этого устройства слишком мало.

Лекси скорчил рожу:

– Кто доверится механизму, уносящему прочь местный правящий класс?

– Кому-то может показаться, что в этом есть свои преимущества,- тихо сказала Мелисса, но не настолько тихо, чтобы ее никто не услышал.

В это же время прибежал, резвясь, Золото Глупца, отощавший за неделю заточения, но чувствующий себя после перенесенных страданий ничуть не хуже. Освободили ли его воротившиеся люди барона, или магия потеряла свою силу, позволив ему убежать, было неясно, но он выглядел крайне довольным собой. В зубах он нес маленькую белесую палку.

– С каждым экспериментом мы узнаем что-нибудь новое, - сказал гном. - Мы можем сделать механизированную лодку, но нам надо решить проблему со скачками. Якоря. Думаю, мне надо плотнее заняться якорями. Нужен такой якорь, который, пока не становится тебе нужным, ничего не весит.- Мастер Таггудар начал чертить что-то в грязи, производя расчеты.

– Мы можем сказать, - сказал Дженгар,- что огромный и ужасный зверь забрал господина барона. Например, Великий Морской Дракон. Это будет правдой, хотя и не полной. Впрочем, не думаю, что старик понимал между ними разницу. Он, может, еще жив, попал на какой-нибудь остров, далеко-далеко от нас… по крайней мере, я на это надеюсь. - И воин погладил Золото Глупца по голове. Пес зевнул, уронив палку.

Лекси подобрал ее:

– Это жезл старого барона. Наверное, упал в залив, когда Морской Дракон высоко подпрыгнул, а потом его прибило к берегу.

– Единственное разумное объяснение, - не отступая от истины, хотя и не совсем искренне пробормотал Дженгар.

Путешественник зашвырнул жезл обратно на пляж, а золотистый пес бросился за ним. Лекси и Мелисса держались за руки. Таг задумчиво выцарапывал что-то в сумеречном свете, а писец воспользовался последними мгновениями дня, чтобы записать историю.

А Золото Глупца, поймав костяной жезл в воздухе, веселился, катаясь и кувыркаясь в гаснущих лучах солнца, пока его шкура не стала напоминать спелые колосья пшеницы, клонящиеся на летнем ветру, или золото, сплетенное в тонкую мягкую проволоку.