"Как рассказывают историю детям в разных странах мира" - читать интересную книгу автора (Ферро Марк)

«Черная» контристория?[5]: Кредо Мутва

Традиционные версии банту отличаются от «белой» истории. В какой-то своей части они были собраны врачом-знахарем Кредо Мутвой (111.21); он унаследовал их от деда, а через него – от более далеких предков. «Это истории, которые старейшины рассказывают детям, мальчикам и девочкам, сидящим вокруг огня и слушающим разинув рот. Их взгляды не омрачены еще тем, что составит их будущую жизнь: ни болезнями, ни горечью, ни гневом».

Он прочел и хорошо знает историю в изложении белых. Он не оспаривает ее правдивости, но оспаривает ее слепое бесстыдство. «Разве эти так называемые суеверия, которые представляются «странными», сами по себе делают из африканцев недочеловеков? Для того чтобы утверждать такое, нужно не иметь никакого представления о том, что было бы, если бы в мечеть Дар-эс-Салама ввели поросенка или если бы попытались надругаться над статуей Девы Марии на глазах у сицилийской религиозной процессии».

Разумеется, банту из-за недостатка образования подчас не вполне понимают природу технических приспособлений. Они, например, избегают селиться близ телеграфных столбов, боясь, что по проводам их разговоры передаются в полицию. Фотографирование или снятие отпечатков пальцев кажется им какими-то таинственными манипуляциями, секретом которых владеет белый человек. Но в то же время банту и бушмены обладают знаниями, о которых белые не имеют ни малейшего понятия и, очевидно, не будут иметь никогда (…) «Намного раньше европейцев они правильно представляли себе Солнечную систему. Их знания о природе гораздо более продуктивны, чем знания белых, утративших какой бы то ни было контакт с ней. Точно так же они располагают весьма разработанным правом, а португальцы и голландцы совершенно игнорировали его, им и в голову не приходило, что оно может существовать».

Объяснение кафрских войн* с его точки зрения ничего общего не имеет с объяснениями «белой» истории.

Труднее всего победить оказалось племена коса. Это был настоящий народ, оформившийся раньше, чем зулу; после уничтожения империи Мономотапа они эмигрировали на юг. Они смешались с готтентотами и бечуанами. В отличие от зулу они начинали бой на близком расстоянии, а не издалека, так как не умели делать достаточно совершенные дротики. Они применяли дубинки и тупые орудия, против которых не годился никакой щит. Они обладали таким искусством метания пращи, что она ослепляла и тут же убивала противника.

Ведя между собой обмен, коса, с одной стороны, и португальцы или голландцы, с другой, придерживались разных обычаев. Европейцы обвиняли, например, коса в воровстве, когда те, будучи приглашены в гости, уходя, забирали что-нибудь с собой; «разве те не пользуются пищей, когда приходят к нам пировать?» А главное – перед кафрскими войнами англичане и голландцы не знали, что корову нельзя использовать для обмена на неодушевленный предмет, будь то даже очень большое количество металла или табака. Существовал обычай при обмене забирать обратно часть потомства самки. Таким образом, белый радовался, что так хорошо провел коса, оставившего ему свою корову, тогда как в действительности она являлась своего рода залогом следующей сделки, которая обязательно происходила спустя несколько месяцев и по которой стоимость самки возмещалась другим животным или даже двумя.

Поселенцы, не понимавшие подобных отношений обмена, приходили в полное изумление, когда сотни животных исчезали после того, как они заключили касающуюся их сделку и, как полагали, выменяли их себе в собственность.

Кредо Мутва упрекает авторов учебников в том, что они не дают себе труда проанализировать разницу между правом голландцев и коса, рассматривая последних как «суеверных людей, не ведающих, что такое сила договора».

Правда, знание европейцами нравов и обычаев коса не всегда шло африканцам на пользу. Так, в XIX в., основываясь на знакомстве с представлениями коса, удалось мистифицировать их и заставить поверить, что боги призывают к своего рода коллективному самоубийству. Вот так, не подвергаясь риску новой войны, европейцы погубили, толкнув на самоубийство, часть общины коса.

Свидетельство Кредо Мутвы не единственное. «Черная» история стремится утвердиться в Южной Африке, в особенности с тех пор, как практически вся Африка стала независимой, а жестокие репрессии в Соуэто вызвали негодование международной общественности против расистской практики правительства Претории.

«Черная» история ставит под сомнение ту интерпретацию фактов, которая имеет целью узаконить ограничения туземцев рамками их племен, распыление их по произвольно определенным «национальным отечествам», словом, подвести моральное и историческое основание под апартеид. И все же нам представляется, что сами африканцы, несмотря на все большую настоятельность их требований и их уверенность в своем будущем, практически не имеют возможности воздействовать на «белую» историю и изменять ее содержание. По крайней мере в ЮАР это так.

«Черная» история, в том числе и история Южной Африки, может быть написана только где-то в другом месте.