7. МИАА ИЛИ МАНИАКАЛЬНЫЙ И ИСТЕРИЧЕСКИЙ АНТИАМЕРИКАНИЗМ

МИАА – это невроз, при котором Америку воспринимают как главного врага и интервента из-за панической боязни назвать истинную опасность, конкретное массовое вторжение Третьего мира и Ислама. Америка как бы замещает настоящего виновного. Всё происходит по вине Америки (а также сионистов и капитализма), а мы ровным счётом ни за что не отвечаем. Интеллектуалы-аналитики отмахиваются от опасности, как больной, который неправильно понимает причины своей болезни. А когда вы это говорите, приверженцы манихейского мышления обвиняют вас в "американизме" и "сионизме", а это уже слишком.

– "Понимаете ли, дорогие дамы, недуги, от которых мы страдаем, имеют гораздо более сложную причину, чем вы думаете. Упадок образования и культурного уровня молодёжи никак не связаны с анархией 68-го года и с влиянием массовой иммиграции на школу, отупение вызывается американскими телефельетонами. Массовая безработица? Её вызывают не фискальная система, не этатизм социалистического типа и не РТТ, а диктатура Капитала, проклятая душа, тайный дирижёр которого проводит своё время между Уолл-стритом и Федеральным резервным банком. Как и бедные народы Третьего мира и угнетённые мусульмане, мы, дорогие дамы, являемся мишенью американского империализма".

Истерические хулители США не достигают эффекта, прежде всего, потому что уподобляют их гитлеровской Германии, а во-вторых, потому что противопоставляют им представление о людях, как об ангелах, пацифизм, культ законности и морализаторство, короче, совершенно нереальную политическую философию и нереальный взгляд на отношения между нациями. Синдром МИАА совсем не удивителен у левых, которые глупо и механически повторяют нелепости западного марксизма; более удивляет, что в самых экстремистских формах он проявляется у "новых" правых. Их злобная демонизация США, всемогущего Большого Сатаны, полностью противоречит их философии, которая провозглашала отказ от объявления анафем и от бинарного мышления, выбор "языческого" политеизма ценностей в противовес "исключительности монотеизма". Это чудовищное противоречие объясняется не только интеллектуальным крахом этого идейного течения, перешедшего от творческого анализа к поношениям и догматическим лозунгам (вплоть до скрытых призывов к терроризму против США), но и зачарованной ориентацией на Ислам.

Чтобы узаконить свой синдром МИАА, эти разъярённые борзописцы извратили свой лозунг "защиты европейской цивилизации" и прикрывают им свою измену. Примыкая на 100% к многорасовым представлениям левых (считая невозможным и нереальным обращение вспять потока мигрантов) о "европейской самобытности" и искажая, таким образом, понятие последней, они не жалеют резких (и мерзких слов), чтобы заклеймить самобытность "белой Европы", этноцентричной и однородной в биокультурном отношении. Они находят удовольствие в обожании арабского мира и Африки, в исламофильстве, прибегая к туманным оправданиям и глупым пророчествам об "Империи", которую будет представлять собой новая многоэтническая Европа и совершенно не учитывая демографические реалии и исторический опыт. Но интеллектуалы из новых правых не обдумывают, не наблюдают, не аргументируют, не задают вопросов: они "мыслят".

Те, кто был в этом заинтересован, совершили поворот на 180°, они забыли своё прошлое и взяли на вооружение левацкий вариант христианской Вульгаты: они стали одновременно сторонниками Третьего мира и исламизма и носителями синдрома МИАА, ненависти к белому господствующему слою Америки (WASP – белым англо-саксам протестантам), из которого делают козла отпущения за всё зло в этом бедном мире согласно снова входящей в моду марксистской догме. В этот переходный момент они ещё не всегда понимали, что американская идеология, прежде всего, идеология НАИ, многорасовая и общинная, вполне совпадает с их новыми верованиями.

Необыкновенный парадокс заключается в том, что эти истеричные антиамериканцы, будь то леваки или новые правые (разница между ними всё меньше), защищают ту же самую социальную философию и те же идеалы, что и находящиеся у власти американские неоконсерваторы: многорасовость, отказ от этнически однородной Европы, которой предлагается рыхлый, пацифистский и непродуктивный федерализм, вера в демократический Ислам, манихейское видение мира, призыв к насилию против Злодеев и т.д.

Таким образом, МИАА, как левый, так и правый, скрытно выполняет функцию представить Америку (и ужасных сионистов) Абсолютным Врагом Европы и заставить последнюю забыть об её истинных врагах, её конкретных оккупантах и их внутренних сообщниках. Но МИАА, смесь непосредственных эмоций и интеллектуализма, не занимается конкретным и реальным, двумя элементами, мешающими создателям миражей.

МИАА, объявляя Америку единственным врагом, единственной угрозой, золотит пилюлю исламизации Европы и её поглощения Третьим миром. Все вместе против Дяди Сэма! Центральная концепция этнического родства между белой Америкой и Европой предана презрению. Это родство настолько очевидно, что взывать к нему для этих манипуляторов реальностью слишком примитивно. Вместо этого придумывают "солидарность" (какую?) с арабо-мусульманским миром, который уже здесь и угрожает Европе, против изрыгающей пламя американской гидры. Утверждают, будто повсюду царит исламофобия, тогда как на самом деле исламофильство и арабофильство уже десятилетиями господствуют во французской политике как политически корректные.

Парадигма многоэтнической Европы, противостоящей Америке, это глупость, вносящая путаницу, потому что именно американская администрация стремится сделать Европу "многорасовой" и исламизировать её, чтобы ослабить и взорвать изнутри, тогда как, наоборот, только этнически однородная Европа, с традиционной культурой, образующая единый блок, вдохновляемая волей к власти и обладающая эффективными средствами, могла бы эффективно противостоять американскому конкуренту и сопернику.

Эта Европа имитаций, эта изуродованная Европа, заключившая союз со своими злейшими врагами из-за того, что грубейшим образом путает понятия "враг" и "соперник" (греч. эхтрос и полемос, лат. inimicus и hostis), неприемлема. В антиамериканизме левых, которые искусно превращают это чувство в орудие, данный проект вполне уместен, несмотря на его извращённость. Уничтожение европейской самобытности – их конечная цель. Кстати, их антиамериканизм политический и временный, так как они принимают американскую космополитическую модель и при первой возможности (например, если в США вернутся к власти демократы), они снова станут проамериканцами.

Но в клиническом случае МИАА у правых интеллектуалов мы имеем дело не только с циничным предательством некогда провозглашаемых идеалов европейской самобытности, что частично объясняется т.н. стокгольмским синдромом (подчинение сегодня предполагаемым завтрашним господам), деградация не поддаётся контролю. Всё ставится с ног на голову. И это не хитрость, а вносящая путаницу наивность. Левые с синдромом МИАА, когда они заключают союз с оккупантами, не предают свои принципы, а подают их в красивой упаковке. Зато правые с этим синдромом воистину играют роль полезных идиотов, их ненависть к Америке – предмет изучения для психиатров.

Следует отметить, что МИАА отличается гораздо более разнузданным, злобным, яростным, отчаянным характером именно у этих правых, а не у более ловких леваков. Для МИАА правых всё, что имеет хоть какое-то отношение к Америке – джинсы, телесериалы, музыкальные ритмы, сода – всё это от Дьявола, согласно логике предания анафеме, впадения в детство, упрощения, дуализма, нетерпимости, скопированной с того Ислама, который гипнотизирует их, как удав птичек. Во многих отношениях позиции этих правых интеллектуалов отражают глубокую идеологическую шизофрению, которой они втайне страдают и которая объясняется, большей частью, тем, что публика всё больше отворачивается от них.

Нет сомнений в том, что МИАА с его руганью – фактор, способствующий усилению американского неоимпериализма, для которого нет ничего лучше, чем европейские враги, погрязшие в эксцессах и в экстремизме.

Я, кстати, абсолютно не исключаю, что носителями синдрома МИАА, и леваками, и, прежде всего, крайне правыми интеллектуалами манипулируют – если не сказать сильней – американские спецслужбы: настолько велика их наивность. Не будет удивительно, если в их рядах обнаружатся внедренцы, ибо что может быть приятней для агентов ЦРУ с Плас де ла Конкорд, чем зрелище плохо осведомлённых и скомпрометированных на всю жизнь демонизированным прошлым борзописцев, которые изливают потоки брани и призывов к терроризму против Америки, но воздерживаются от какой-либо серьёзной антиамериканской критики и контратаки, от высказываний в пользу Европейской державы, а наоборот, предлагают нашему континенту эколого-пацифистскую, этноплюралистскую, социал-утопическую и исламофильскую модель? Бове и новые правые: одна борьба. Экстремистские антиамериканские позиции: вот чего нужно пропагандистские службы ЦРУ. А вот чего они, наоборот, боятся, так это радикальных позиций.

Кстати, доказательством вышесказанного служит тот факт, что МИАА неспособен сформулировать критику Нового Американского Империализма в экономическом и технологическом плане – в данном очерке она дана, – а это самое главное для независимости Европы. Обычно ограничиваются чисто военным аспектом НАИ, насмешками над духовной нищетой и воинственным пылом Буша, но мало или совсем не говорят о гигантском подспудном процессе технико-экономического завоевания мира. Ограничиваются критикой бомбёжек и насаждения магазинов Мак Дональдс. США критикуют только тогда, когда они выступают против мусульманских стран Третьего мира, а не когда они хотят разрушить экономическую мощь Европы. Короче говоря, МИАА – это объективно лишь средство исламизации Европы и превращения её в колонию Третьего мира, а не желание сделать её способной выиграть мировой матч против американского конкурента.

Антиамериканские страсти: вот от чего должна воздерживаться любая последовательная оппозиция американизму. Страсти всегда мешают ясности политических суждений. Возьмём пример с Ислама: это доктрина завоевания, но он всегда культивировал дух расчётливости и холодного лицемерия, когда соотношение сил складывалось не в его пользу (Дар Эль-Сухр).

Антиамериканизм переоценивает Америку в духе мифов XIX века и превращает её, не зная и не желая этого, в Землю обетованную. При чтении бесчисленных памфлетов французских интеллектуалов-антиамериканцев поражает не только их плохое знание США (они знают только Нью-Йорк и немного Лос-Анджелес, которые не дают представления об Америке), но и своего рода извращённое и почти болезненное восхищение американской "антимоделью" (значит, в какой-то степени, всё же моделью), которую они глубоко ненавидят (значит, в какой-то степени, обожают) и приписывают ей злодейское всемогущество, существующее лишь в их воображении. Интеллектуалы-антиамериканцы неизменно подпадают под влияние основополагающего мифа о Дяде Сэме и его власти над миром. Просто вместо того, чтобы сделать из него папу, из него делают антипапу, вместо того, чтобы видеть в нем Мессию, обличают его как Антихриста, что совершенно одно и то же.

Американопоклонство, как и американофобия французского интеллократического класса ставит Америку в особое положение, украшает её павлиньими перьями. В своём антиамериканском романтизме, совершенно оторванном от реальности, теоретики американофобии оказываются американоманьяками точно так же как одержимые юдофобы, в сущности, юдофилы. Критикуют и поносят некую мифическую Америку, всемогущего Сатану, против которого нет иных средств, кроме террористических актов отчаяния. Эти люди неспособны мыслить мир без Америки, и этим они оказывают ей огромную услугу, потому что больше всего дестабилизирует американский менталитет безразличие, отстраненное, взвешенное суждение об Америке: она требует любви или ненависти. Эти ярые американофобы гораздо больше навредили бы своему ненавистному/обожаемому врагу, спокойно развивая программы увеличения европейской экономической мощи. На китайский манер …

Теракты 11 сентября 2001 года вызвали в кругах с синдромом МИАА взрыв радости. Главный аргумент: США, которые десятилетиями бомбили мир во имя Добра, наконец-то подверглись террористической бомбёжке. Они долго на это нарывались. Здорово! Они это заслужили! Эта довольно примитивная диалектика, как всегда в случаях МИАА, диктуется больше страстями, чем разумом.

В своей работе "Понять бомбёжку Нью-Йорка" преподаватель Лионского университета Жак Марло (из новых правых) даёт комментарий, оправдывающий гигантские теракты в Нью-Йорке. Это железобетонный аргумент в пользу американского империализма, так как скрытно одобряется исламский терроризм, используемый этим империализмом как главный предлог. В рамки той же логики (хотя и в менее тяжёлой и менее патологической форме) укладывается и призыв к антиамериканским терактам, брошенный Аленом де Бенуа на следующий день после нападения на Ирак.

Даже самые радикальные имамы не попали в эту ловушку, так как всем известно выражение: "Понять – значит простить". Подлость таких призывов намного превышает их контр-продуктивность. Что сказали бы эти господа, если бы их близкие погибли в результате теракта исламистов. И, кроме того, никогда эти воители в мягких креслах, безнаказанно рассылающие свои анафемы, постукивая по клавиатуре и держа кошечку на коленях, не осмелятся сказать и одной сотой процента в этом стиле против победоносного нашествия Ислама и Третьего мира. Каждый выражает своё подсознание, как может.

Но в категории "полезных идиотов" и носильщиков есть и ещё более яркие фигуры: "европейские националисты", обратившиеся в Ислам. Психопатологический пример – некий Тахир де ла Нив, певец "евроисламизма", близкий к "новым" правым, автор воистину удивительной книги, которая объясняет нам, что Ислам – это спасение Европы и США, её злейших врагов. Эта этномазохистская теория довольно широко распространена в упомянутых кругах. НАИ испытывает насущную потребность в подобных устроителях бурь в стакане воды, чтобы оправдать своё неуважение ко всем правилам.

Это выражение злорадства слабых. То, что американская авиация (и не она одна, потому что военное преступление в Дрездене было совершено авиацией Черчилля) нанесла многим невосполнимый ущерб, не повод для того, чтобы радоваться смерти тысяч невинных людей, даже если они американцы. Самое комичное и противоречивое заключается в том, что во Франции истеричные антиамериканцы ухитряются занимать одновременно две несовместимые позиции: 1) теракты 11 сентября были устроены или осуществлены с разрешения ЦРУ с помощью Моссада, чтобы создать предлог для нападения на мусульманский мир, который угрожает Израилю, и 2) мы радуемся этим терактам, поразившим в сердце американского Сатану, которого мы ненавидим. Разобрались бы!

Радоваться гибели людей в ВТЦ или призывать к антиамериканским терактам – бесчестно, это не в наших традициях. Как во времена культа Сталина, некоторые французские интеллектуалы выбрали лагерь варварства, худшего из всех, удобного варварства, как Арагон, который воспевал в стихах преступления Сталина. Почему эти озабоченные господа не предложили себя в качестве живого щита в Боснии и в Ираке? Американские пацифисты, во всяком случае, осмелились на это. Есть что-то отвратительное и смешное в этих призывах к убийствам и насилию со стороны кабинетных интеллектуалов с бородками, которые не служили в армии, никогда не стреляли и никогда в жизни даже не слышали звука выстрела и никогда не решатся поехать в метро в час ночи или даже в четыре часа дня, разве что по линии 1 летом, когда на ней нет никого, кроме безобидных американских туристов.

Сторонники МИАА вербуются, в основном, среди адептов исламизации Европы как способа "преодоления упадка" и "возврата к Традиции". Итальянские неофашистские интеллектуалы, почитатели Генона и Эволы, особенно отличились в этой сфере интеллектуального оболванивания. Следует сказать, что некоторая часть итальянской интеллигенции проявляет странную наклонность к идеям, выраженным в обольстительных, красивых фразах, которые можно назвать "ложным духом" и с помощью которых можно доказать что угодно, исходя из ничего, с помощью своего рода просодии, многословной и прилипчивой. Это такой же большой изъян, как и догматическая и мстительная ярость их друзей из парижской интеллигенции. Обратившийся в Ислам неофашист Клаудио Мутти, читая которого, задаёшь себе вопрос, не мистификация ли это, не боится писать: "Бенито Муссолини по случаю своего триумфального визита в Ливию, воздал почести гробнице Спутника Святого Пророка и потряс Мечом Ислама… В то же время в Берлине, где знамя Палестины одно лишь имело привилегию развеваться рядом со знаменем Рейха, канцлер Адольф Гитлер одобрил обращение в Ислам и заявил: "Единственные, кого я считаю достойными доверия, это мусульмане" (цитируется по книге "Крестоносцы Дяди Сэма" Тахира де ла Нива). Какие только глупости не маскируются учёными терминами!

Этот тезис из области галлюцинаций совершенно не учитывает нынешнюю ситуацию – драматическое наступление Ислама на Европу – а довольствуется интеллектуальным онанизмом по поводу того, что Муссолини и Гитлер были большими друзьями мусульман, а так как Гитлер сражался против американцев и евреев, то… Это элементарно, мой дорогой Ватсон!

Вполне возможно, что некоторые круги крайне левых и крайне правых, от отдельных интеллектуалов и мелких сектантских группировок до структурированных ассоциаций, находятся под влиянием одновременно американских спецслужб и исламистов. И те, и другие живо заинтересованы в экстремизме МИАА: первые, потому что он дискредитирует разумный и эффективный антиамериканизм, а вторые, потому что он позволяет отвлечь внимание от исламизации Европы и вбросить обманную идею "евро-арабского" или евро-исламского фронта против США. Профессиональным манипуляторам и провокаторам очень легко внедряться в различные движения и журналы и подстрекать их наивных и романтических руководителей. Тем, кто знает степень наивности и падкости на лесть некоторых интеллектуалов, подобные козни легко удаются. Мнимые борцы за самобытность с синдромом МИАА охотно рядятся в одеяния бунтарей и диссидентов, без малейшего риска для себя. Нет ничего более презренного, чем театральный бунт. Не имея смелости выступить против настоящих агрессоров (слишком опасно, слишком рискованно), отыгрываются на американцах и вкупе с ними на сионистах или на абстрактных понятиях ("утилитаризм", "крупный капитал", "превращение мира в рынок" и т.д.), как палеомарксисты, читать тексты которых невозможно без словаря для перевода с их учёного жаргона на французский язык.

МИАА служит средством выражения подсознания. Недовольство миром, в котором мы живём, фрустрация от непризнания Системой, которую мы презираем, страх перед мыслью столкнуться с настоящими угрозами, обусловленный единым антирасистским и благожелательным к Третьему миру мышлением – все эти чувства второсортные интеллектуалы могут выражать без риска через свою ненависть к Америке.

Как хорошо, что этот идиот Буш (а он несомненно идиот) столкнулся с арабским миром! Второсортные интеллектуалы смогут ещё раз выступить в своей любимой роли защитников угнетённых (Третьего мира, палестинцев и т.д.). Во Франции МИАА объясняется, скажем без обиняков, страхом перед арабами и Исламом, а также желанием встать в позу мнимого бунтаря. Нужно всем этим воспользоваться. Лучше быть на стороне будущих победителей (по крайней мере, предполагаемых). Подобно тому, как молодые европейские девушки надевают вуаль, чтобы к ним не приставали в их кварталах, интеллектуалы, превратившиеся в пролетариев, или троцкистские "социальные работники" возмущаются преследователями мира бедняков, ужасными эксплуататорами и мучителями Юга. Старый лейтмотив левацкой Вульгаты продолжает восхищать парижских правых.

Когда мы видим, как во Франции антиамериканские демонстранты на улицах поднимают арабские знамёна, мы задаём вопрос: А кто, собственно, агрессор? Разве не унизительно для французов видеть, как на наших бульварах арабско-мусульманские знамёна реют над толпой, в сердце которой нет ничего от французской или европейской самобытности? Уж лучше бы шли демонстрации под американскими и английскими флагами (но таких не было).

Никогда ярые антиамериканцы, которые называют себя "борцами за самобытность", не осмелятся ответить на вопросы такого рода.

МИАА стремится не столько противостоять американскому нашествию, сколько этим окольным путём защитить любезный сердцу всех интеллектуалов, которые его поддерживают, Третий мир. Ну конечно, французских детей надо в порядке "культурного пробуждения" знакомить с африканскими сказками, арабской музыкой, "Тысяча и одной ночью", благозвучными мелодиями бвадамбы и тамтамов, а не с диснеевскими глупостями, с Дональдом, Микки, Белоснежкой, Спящей красавицей и Тремя поросятами (это нечистые животные). Единственный позитивный момент в Америке, и "молодёжь" из наших предместий это хорошо понимает, это, конечно, не те репрессивные и консервативные круги в костюмах с галстуками, которые поднимают вопль, когда молодые люди курят невинную травку, не этот ненавистный и расистский белый истеблишмент, а Чёрный Народ с его высокой культурой хип-хопа и рэпа и с его тягой к Исламу, что является признаком восхитительного бунтарства.

Я, конечно, предпочёл бы, чтобы в наших школах детей знакомили со сказками и легендами всех европейских народов, начиная с древности. Но, раз этого нет, пусть они лучше им говорят о Завоевании Запада, о борьбе Дэвида Крокетта против индейцев и Тома Джеффорда против Кочизы, а не навязывают им "посвящение" в народные культуры Третьего мира во главе с Чёрной Африкой и арабским миром, что снижает их культурный уровень и внушает им чувство вины, потому что за этим псевдо-императивом "познания других культур" (которые, разумеется, насильственно подавлялись) скрывается свирепое желание принизить европейские и вообще "белые" культуры и возвысить культуры народов Юга.

МИАА заставляет, невероятно преувеличивая американизацию европейских обществ, закрывать глаза на их колонизацию Третьим миром, их идущую ускоренными темпами исламизацию, их метисацию, забывать о них, делать вид, будто этого нет. О, ужас! На окраине Бокэра или Тараскона открывается Мак-Дональдс! Объявим мобилизацию! Уродуется наше наследие! При этом забывают сказать, что центры этих двух старинных городов юга Франции всё больше напоминают местечки Северной Африки.

Непреодолимое противоречие МИАА заключается в том, что он одновременно приветствует арабизацию и исламизацию Европы в противовес американизации и еврейскому засилью и обличает еврейское засилье и американизацию как главные причины арабизации и исламизации Европы и её колонизацию Третьим миром! С одной стороны, нам говорят: Арабизация и исламизация Европы – это очень хорошо, это в пику сионистским и американским монстрам, а с другой: Катастрофическая арабизация и исламизация Европы – это драма, спровоцированная тайными еврейско-американскими дирижёрами. Вы бы разобрались!

Кто организует иммиграцию, США или европейцы? МИАА полностью демобилизует и снимает с нас всякую ответственность: мы не виноваты ни в чём, за все беды в мире отвечают США, а мы только бессильные жертвы. Как пишет Ален Лоран, "антиамериканизм обладает всеми чертами априорной идеологической страсти, которая теперь превратилась в патологическую одержимость. Что бы они ни делали или не делали, проводят ли они изоляционистскую политику или политику вмешательства, в любом случае США обязательно неправы, виноваты и вообще США – это монстр. Из них сделали всемирного козла отпущения, на которого мы с ненавистью сваливаем ответственность за наши собственные неудачи и злобную зависть, порождённую отчаянием, "Большого Сатану", объект ритуального политического поношения" ("Ле Катр Верите эбдо", 22 марта 2003).

МИАА духовно отождествляет Европу с Третьим миром: подобно тому, как африканцев изображают несчастными безответственными жертвами ужасного "неоколониализма" – точка зрения Бернара Лугана – так и европейцев истеричный антиамериканизм объявляет невинными жертвами демонического "Дяди Сэма", всемогущих янки, следующих заветам Макиавелли.

Этот хаос царит в умах интеллектуальных пролетариев, очарованных Исламом и его "Традицией". Будучи неспособными вновь обрести свои корни в Европе, они ищут у других противоядия против американизма.

Радикальное противостояние между США и Европой мыслится как непримиримое, глобальное, абсолютное, окончательное, тогда как Ислам и вместе с ним весь арабо-мусульманский мир в противоречии с реальностью изображаются друзьями нашего континента, в то время как с VIII века эта арабо-мусульманская цивилизация находилась с нами в непрерывном кровавом конфликте, в то время как эта цивилизация, её видение мира, её менталитет, её образ жизни, вплоть до мельчайших деталей совершенно несовместимы с европейскими. Под видом нынешней колонизации, именуемой "иммиграцией", эта цивилизация ведёт своё третье великое историческое наступление на Европу. Вспоминаются французские интеллектуалы – певцы советско-сталинского рая в 50-х годах. Их не интересовала реальность, а только фанатичная идеология, наполненная лозунгами, оскорблениями, осуждениями, анафемами.

По-моему, европейцы могут, несмотря на обстоятельства, заключать временные союзы со своим соперником, американским блудным сыном, но дистанция, отделяющая нас от арабо-мусульманского мира, структурные различия между нами слишком древние и глубокие, чтобы возможно было какое-либо согласие. Нам надо надеяться только на силу и быть крайне недоверчивыми. Всё большее присутствие Ислама в Европе – это противовес стратегической и культурной экспансии США на нашем континенте, но оно ещё хуже.

В действительности противостояние США – Европа никогда не сможет принять форму окончательного разрыва по причине относительной близости цивилизации общей этнической основы. Отрицание этого – узкая догматика, лишённая всякого здравого смысла. Экономические и культурные интересы США и Европы весьма различны по геополитическим причинам: Атлантический океан образует барьер, границу между нами, а не объединяет их, согласно анализу Мэри Кальдор. Но интересы Европы и арабо-мусульманского мира ещё более различны. Поэтому я всегда критиковал понятие "Запада", противопоставляя ему понятие Европы, а с недавних пор – Евросибири (европейско-российского союза этно-географического характера). США ведут против нас беспощадную экономическую и культурную войну, что укладывается в логику Истории. Надо просто сопротивляться или отвечать тем же, а европейцы редко оказываются способными на это.

Добавлю, чтобы меня правильно поняли: критика США и НАИ, равно как мондиализма и ультра-либерализма заслуживает доверия лишь в том случае, если она исходит из кругов, осмеливающихся выступать также против главной опасности, которая нам угрожает, – этнокультурного потопа.

МИАА питается идеей (кстати, вполне библейской и, следовательно, очень американской), что США играют в мире сатанинскую роль, что со времен Хиросимы их военные преступления сравнялись с преступлениями Сталина, что их «демократия» это форма плутократического тоталитаризма, чуть более мягкая, чем павший режим Саддама Хусейна, что массовая культура, которой они заливают мир, похожа на то, что описано Джорджем Оруэллом в романе «1984 год». Америку демонизируют, исходя из достоверных исторических фактов. Но так можно демонизировать любую страну, любую цивилизацию.

МИАА использует также как удобные аргументы для демонизации США «геноцид индейцев» и «рабство негров», как будто геноцид был специфической чертой Американской республики. А геноцид американских индейцев, устроенный испанцами? А геноцид армян? А «кровавый пояс», который расширялся по мере экспансии Ислама с момента его рождения? А рабство, которое тысячи лет практиковалось в Африке и на Среднем Востоке? Список геноцидов совпадает с историей человечества. Кстати, «геноцид» индейцев (сильно преувеличенный) осуществлялся европейскими иммигрантами в период завоевания независимо от какой-либо специфически американской идеологии. При этом обычно забывают упомянуть, что индейские племена совершали ужасные жестокости, и что якобы высокая цивилизация этих американских туземцев находилась на уровне варварства. Эти рассказы о бедных индейцах напоминают такие же рассказы о рабстве негров: настоящие виновные не называются.

Эти вопли о геноциде индейцев со стороны людей с синдромом МИАА, возможно, только средство сделать еще более виновными белых, изобразить их как народ прирожденных мучителей. Если так, то целью является отнюдь не защита Европейской державы от американского империализма, а, как это ловко делают троцкисты, обожествление всех т.н. цветных народов и изображение их жертвами народов европейского происхождения. Следует уточнить, что многие американские либеральные интеллектуалы занимаются точно такой же этно-мазохистской дезинформацией.

Несмотря на устойчивый милитаризм США и постоянно устраиваемые ими бомбежки, они не смертоносней любой другой державы на протяжении 3000 лет истории. Поэтому тщетно и непродуктивно основывать антиамериканизм на таком чисто морально обвинении, которое в любой момент можно обернуть против обвинителей, будь то европейцы, арабы, китайцы, русские, африканцы и т. д. Столь же ложно, непродуктивно и лишено всякого здравого смысла обоснование антиамериканизма «внутренним тоталитаризмом» американского общества. Это грезы интеллектуалов, антисоциология Американопоклонники, такие как Ги Сорман или Жан-Франсуа Ревель, будут только потирать руки, видя такие промахи и эксцессы. То же относится к обвинениям США в «культурной дебильности», основанным на телесериалах, ток-шоу и экспортной культурной продукции низкого (хотя и не всегда) уровня. Что мешает европейцам сделать лучше? Те, кто жует поп-корм во время бейсбольного матча, это и есть вся Америка? Разве их культурный уровень ниже суеверных и истеричных толп последователей некоторых хорошо известных религий?

МИАА приписывает Америке страшные, сатанинские пороки и тем самым обожествляет ее. Чемпионы по дебильности, коррупции и разрушению, американцы, тем не менее, всегда господа, а мы – бедные, безответственные жертвы, нам нравится вставать в позу «интеллектуальных рабов». Для больных синдромом МИАА очень трудно признать, что память о европейской цивилизации часто лучше сохраняется за океаном, чем, увы, в самой Европе. Они не хотят признавать это, но это правда. Все эти антиамериканцы не объясняют, каким образом высокая европейская культура и память о ней лучше защищаются в американских университетах, чем французской национальной системой образования.

Изображать американцев «варварами», опираясь на ряд бесспорных фактов и примеров, это свидетельство не исторической или социологической объективности, а политической или идеологической пристрастности. За частностями забывают о целом. МИАА это машина, превращающая европейцев в бомжей.

То, что гражданское население Ирака гибнет под американскими бомбами, что Цахал убивает палестинцев, это вечный закон войны. Я выступаю против американских бомбежек только когда они, как в Сербии, поражают Европу. Защитники Ирака напоминают защитников Вьетконга 60-х годов. Зачем нам вмешиваться? Сектанты с синдромом МИАА не имеют даже моральных мотивов, в противном случае они выступали бы также против китайских карательных акций в Тибете и против бесчисленных убийств в «кровавом поясе» вокруг Ислама, от Нигерии до Индонезии.

На американцев не производит никакого впечатления эта форма антиамериканизма, которая довольствуется собственными морализаторскими аргументами. Призывы безответственных интеллократов, влюбленных в Бен Ладена, к убийствам и терактам – удачная находка для американской пропаганды, которая может – как и в случае с осквернением военных кладбищ – изобразить антиамериканизм настроением психопатов и экстремистов. Не будет удивительным, если осквернителями англосаксонских кладбищ (как в Этапле) и авторами злобных и инфантильных антиамериканских коммюнике тайно манипулировали (лучшие марионетки получаются из тех, кто обижен отсутствием аудитории) некоторые американские спецслужбы.

Другая причина МИАА, особенно среди правых экстремистов, это та же жизненная потребность множества мелких сектантских групп в том, чтобы их заметила (без особого риска для них) Система, которая обычно полностью замалчивает их деятельность. Опередить всех по части бредовых антиамериканских проклятий – хорошее средство заставить «говорить о себе». Как можно сойти за «крутых» без особого риска? С помощью МИАА.

Идеологи американских неоконсерваторов, исламисты, адепты МИАА – все они имеют тот же тип мышления, что и коммунисты: манихейский. Это черно-белое видение мира. НАИ объявил абсолютным врагом Ось Зла (после «Империи Зла»), исламисты и их европейские интеллектуальные друзья – Большого Сатану. С одной стороны все чистенькие, все жертвы, с другой – все мерзавцы.

Мы наблюдаем явление компенсации почти психоаналитического характера в антиамериканизме интеллектуалов, измученных и демонизированных обвинениями в «фашизме», обезумевших от этого несправедливого остракизма. Им надо было, в свою очередь, указать на «фашизм», абсолютное Зло, источник всех зол, чтобы кого-то другого стали клеймить позором, как ранее их самих. Они могли бы, правда, взяться за Ислам, объявить его «зеленым фашизмом», что нетрудно сделать, если знать его историю, его нынешнюю практику, его идеологию и его «священные» тексты.

Да, но… Это не в духе времени. Система благожелательно относится к победоносному Исламу. Нападать на него значит увязать в зыбучих песках «расизма», а это подозрение продолжает тяготеть над бедными интеллигентами из парижских новых правых, несмотря на их постоянные и безнадежные усилия и объяснения в любви к Третьему миру. Где же выход? Вот он: новый фашизм это Америка, белая Америка, WASP, наглая, милитаристская, эгоистичная, причина всех зол на Земле. Наши интеллектуалы предстают тогда в виде борцов за справедливость, Дон-Кихотов, защитников «угнетенных народов» от империалистической гидры. Май 1968 года. 35 лет спустя.

Есть один общий фактор, который объединяет адептов МИАА, МАИ и исламистов: это бинарное видение мира с Абсолютным, неизменным и бесчеловечным Врагом, существующим вне истории. Имя этого врага каждый раз меняется, но логика остаётся той же монотеистичной. США считают своего рода дьявольским суперменом, копируя советскую, а позже хомейнистскую пропаганду. Уничтожение этой сатанинской Америки вызывает злорадство, хотя никакая политика силы в противовес ей не предлагается. Это мышление анафемами (фетвами) редко прибегает к аргументам, оно остаётся расплывчатым, эмоциональным, использует общие слова, образы и лёгкие формулы («Долой Мак-Дональдсы!» «Да здравствуют угнетённые индейцы!» «Смерть джинсам и року»). Оно предпочитает лозунг анализу, оно проходит мимо истинных симптомов и причин американского господства: утечки мозгов, бюрократизма, отказа от усилий в области исследований и обороны и т. д.

Чем эмоционально демонизировать Америку, лучше бы задуматься об истинной причине её наглой гегемонии. А причина эта – слабость Европы, США реагируют на пустоту, как любая сила: они её заполняют. Если бы я был неоконсерватором из команды Буша, я бы радовался той форме, которую принимает антиамериканизм в Европе: мстительной, моральной, обвинительной, интеллектуальной, страстной, экстремистской. Чего Вашингтон боится больше, так это неамериканизма и конкретных проявлений силы и независимости со стороны европейских стран.

Помимо пустынной нищеты анализа, мы обнаруживаем старые тенденции французской мелкобуржуазной интеллигенции, которые используют крайне левые: склонность к злобной зависти и к преданию анафеме. Ничего не может быть хуже неумения построить иерархию, когда все сваливают в один мешок. Изображать американскую культуру (как это делали вслед за Монтерланом многие менее одаренные литераторы) как сплошную мерзость, как предел низости это образец такого аргумента, который разрушает сам себя своими крайностями, своей истеричностью. Лучше как некогда Уолтер Бенджамин или Кристофер Лэш давать холодную, аргументированную критику американской массовой культуры, без ненависти, без смешного пристрастия к превосходной степени, чтобы вести с ней конкретную борьбу, а не подменять критический анализ почти теологическим осуждением.

В абсолютной демонизации США в стиле «Монд дипломатик» (с повторяющимися передовыми статьями Игнасио Рамоне) есть что-то настолько простое, настолько нетребовательное, очевидное, естественное, механическое, условное, общепринятое, автоматическое, что она становится надоедливой и не вызывает доверия. Это псевдо-антиамериканизм, потому-то все эти якобы антиамериканские идеологи целиком разделяют официальный космополитизм пуританской и торгашеской Американской республики.

Объявлять себя, как я это делаю, соперником Америки значит доставлять больше беспокойства ее руководителям, чем прыгать, предавая ее анафеме как абсолютного врага. Это нормально. Великая держава (или любая держава, психологическое правило общее) гораздо больше остерегается серьезных и решительных соперников, сдержанных в своих выражениях, чем топочущих ногами скоморохов, ненависть которых является лишь отражением бессилия. Вашингтон смеется над проклятиями бессильных. Он больше всего боится тех, кто выступает за Европейскую державу без утробного антиамериканизма, относясь к Америке с безразличием.