"Спираль времени. Книга 2" - читать интересную книгу автора (Мартынов Георгий Сергеевич)

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ДВА РАЗГОВОРА

Геза легко нашел тайный люк в садовой беседке, о которой говорил ему Ден.

Люк был так хорошо замаскирован, что, не зная о нем, невозможно было заподозрить его существования.

Геза спустился в подземный ход и увидел загадочную дверь. Она нисколько не изменилась с тех пор, как он был здесь вместе с Деном, провожая пришельцев. Тогда они подошли с другой стороны, по ходу, появившемуся когда-то на глазах Гезы. Теперь этот ход был засыпан и от него не осталось никакого следа.

Ден подробно объяснил, как надо нажимать на выступ сбоку от двери, но Геза так и не решился сделать это.

Он видел факел, брошенный Деном, видел короткую ветку, валявшуюся тут же, которой Ден нажимал на выступ, чтобы не дотронуться до него рукой.

Все соответствовало рассказу. Геза вернулся в беседку в глубокой задумчивости.

Желание окончательно убедиться, войти в тайник, самому испытать все, что испытал Ден, преследовало Гезу. Он с трудом сдерживался, — не из страха, а только потому, что Рени убеждал его не делать этого.

Памятный разговор с молочным братом повторялся еще много раз по самым различным поводам, и Геза вынужден был признаться самому себе, что мысли Рени ошеломляют его, что Рени лучше понимает тайны пришельцев.

На эти темы Геза говорил и с Деном, но вскоре убедился, что старший брат мыслит одинаково с ним самим. А в словах Рени было много нового и не всегда понятного. Это вызывало невольное уважение.

«А что если пустить Рени к столу пришельцев? — часто думал Геза. — Может быть, он поймет то, что тщетно старается понять Ден».

Но об этом не приходилось даже мечтать. Ни один раб не смел входить в это «святилище». Уборку семигранной комнаты Ден поручил Рени только потому, что кто-то должен же был заниматься этим. А может быть, Ден выбрал Рени, желая таким знаком доверия сделать приятное Гезе.

Нет, к тайне стола Ден никого не допустит!

«Ден так быстро стареет, что, вероятно, скоро умрет, — решил Геза. — А, сделавшись верховным жрецом, я поручу стол Рени. Но это значит, — тотчас же подумал он, — сделать его таким же стариком, как Ден».

— Я бы на это согласился, — сказал сам Рени, когда Геза поделился с ним своими мыслями. — Ден ничего не откроет и ничего не поймет.

— Почему ты так думаешь?

— Потому, что он ничего не добился до сих пор.

— А ты уверен, что добьешься?

— Нет, не уверен, — рассмеялся Рени.

Беседка стала любимым местом отдыха Гезы. Его непреодолимо тянуло к подземному ходу. Он знал, что рано или поздно не выдержит и откроет таинственную дверь, что бы ни говорил ему Рени.

Однажды, сидя в беседке, Геза увидел, что к воротам ограды их сада приблизились носилки, и сразу узнал их.

Носильщиками всегда были самые рослые из рабов. Только один человек во всей стране пользовался для этого малорослыми пленниками недавней войны. Этим человеком была дочь Боры красавица Лана. Только у нее носилки были отделаны серебром — драгоценным металлом, ценившимся гораздо дороже золота. Даже сам Бора не позволял себе подобной роскоши.

Геза видел, как опустились носилки, как один из рабов лег на землю, изображая собой ступеньку, видел выходившую из носилок Лану, и все еще не мог поверить, что это она, что именно сюда, в их дом, прибыла Лана. Но она вошла в сад и направилась в его сторону.

Закон не позволял первому жрецу идти навстречу кому бы то ни было, кроме властителей страны. Лана была только дочерью властителя, и ей не полагались такие почести. Геза встал и слегка наклонил голову в знак приветствия и уважения.

На молодой девушке было длинное платье из блестящего материала, изготовляемого в далекой стране, где жили желтые люди с косыми глазами. Светло-каштановые волосы, что являлось большой редкостью, были уложены в высокую причудливую прическу, перевитую серебряными нитями.

Он молча ждал неожиданную гостью, не трогаясь с места. Когда она вошла в беседку, он предложил ей сесть. Спрашивать о цели прихода жрецу не полагалось. Это было бы проявлением любопытства.

— Здравствуй, Геза! — сказала Лана.

— Здравствуй! — ответил он.

— Я пришла к тебе, а не к Дену. Я рада, что застала тебя одного.

— Мы с Деном редко бываем вместе.

— Ты рад меня видеть?

— Я не ожидал твоего прихода.

— А почему ты сам не приходишь ко мне?

— Потому, что мой приход не может тебя обрадовать.

— Ты так думаешь?

— Я в этом уверен.

Он сгорал от желания узнать цель ее прихода. Но если бы Лана вдруг встала и ушла, он ничего не спросил бы. Жрецу нельзя проявлять любопытство ни при каких обстоятельствах.

Лана хорошо знала, что он не спросит её, что она должна говорить сама.

— Я хочу побеседовать с тобой, — сказала она. — Мне скучно без тебя. С тех пор как ты хотел взять меня в жены, я все время думаю о тебе и…

Он чуть было не нарушил закона, но вовремя сумел взять себя в руки.

— И жалею о своем отказе, — закончила Лана.

— Я могу повторить свою просьбу, — хрипло сказал Геза. Он с трудом верил, что она действительно сказала такую фразу. Волнение душило его.

— Ты меня еще любишь, Геза? — спросила Лана.

Самолюбие подсказывало ответить отрицательно, но он только что сказал, что готов повторить просьбу.

— Да, люблю и всегда буду любить, — ответил Геза, бледнея от унижения, которому она его подвергала.

Лана встала:

— Тогда ступай к моему отцу.

В отличие от Гезы ее лицо пылало. Только влюбленный юноша мог не заметить выражения уязвленной гордости и гнева в ее продолговатых глазах.

— Бора отказал мне один раз, — сказал он нерешительно.

Лана справилась со своим волнением и снова села.

— Ты, наверное, очень удивлен моими словами? — спросила она.

— Да, Лана, очень.

— Я не сумела справиться со своими чувствами. С вами, жрецами, приходится говорить первой, хотя это и унизительно для женщины. Или проститься с мечтами.

— Я понимаю, — сказал Геза, — и благодарен тебе. Но почему ты думаешь, что теперь…

— Потому, — перебила Лана, — что я слышала, как мой отец сказал своему брату Розу, что если бы Ден не был так стар, то мог бы взять меня в жены.

— Ден одно, я другое.

— Отец хочет видеть меня женой верховного жреца, — явно нетерпеливо сказала Лана.

Трудно было в таком разговоре соблюдать требования закона. Геза, по всей вероятности, нарушил бы этот закон, если бы в нем вдруг не шевельнулось подозрение. Странно все-таки! Роз и Бора ненавидят Дена, мечтают о его смерти. Они должны точно так же ненавидеть и его самого. Уж не задумали ли они примириться с будущим верховным жрецом, перетянуть его на свою сторону, сделать Гезу врагом своего брата? Геза никогда не сочувствовал захвату власти жрецами, но ведь Роз и, Бора этого не знают. А если так, то приход Ланы и ее неожиданные слова — инициатива не её, а самого Боры.

Его оскорбила мысль, что Лану могли специально подослать к нему, а ее личные чувства, возможно, не играют при этом никакой роли.

— Ты не сама пришла ко мне, — прямо сказал он. — Тебя прислал твой отец.

Лана посмотрела на него с удивлением.

— Почему ты так решил, Геза? Отец не знает. Он никогда не позволил бы мне.

На ее глазах показались слезы. Геза смутился. Он ласково взял её руку, но Лана резко отняла ее.

— Не сердись, — сказал он. — Ты должна понимать сама, чем вызваны мои слова. Если я ошибаюсь и ты любишь меня…

— Разве ты можешь в этом сомневаться, видя меня здесь, — гордо сказала Лана.

Её не удивляла его внешняя холодность. Она знала, что это обязательно для жреца любого ранга.

— Тогда, — сказал Геза, — я сделаю вторую попытку. Чем бы она ни кончилась.

Лана поднялась:

— Я буду ждать. Прощай!

— Прощай, Лана.

Он не осмелился обнять её, хотя по обычаю должен был сделать это. Ведь то, что произошло, было объяснением в любви. Он видел, что молодая девушка оскорблена его недавними словами, и уже жалел о том, что сказал их.

Лана ушла, не оборачиваясь. Он провожал глазами её носилки, пока они не скрылись за поворотом.

Что-то в этом разговоре оставило смутный и неприятный осадок. Но Геза был слишком сильно влюблен, чтобы анализировать слова и поступки. Он решил, что фальшивые ноты в словах Ланы ему только показались.

Ден несколько раз предлагал Гезе поговорить с Борой, но Геза всегда отказывался. Он не хотел, чтобы любимая женщина пришла к нему по принуждению. Теперь Лана сама сказала, что хочет этого.

Несмотря на сомнения, Геза был счастлив…

А Лана торопилась домой. Носильщики почти бежали Они научились понимать настроения своей госпожи и знали, что промедление будет им дорого стоить.

Прибыв во дворец, Лана тотчас же прошла к отцу.

Бора нетерпеливо ждал ее. Это был грузный мужчина огромного роста. Когда он шел, казалось, что сама земля стонет от непосильной тяжести его тела. Рабы изготовляли для него особо прочную мебель. В гневе он ломал руками палицы, разрывал пополам медные мечи, кулаком превращал головы провинившихся рабов в кровавое месиво.

Мясистое, с крохотными глазками, лицо Боры повернулось к вошедшей дочери.

— Все сделано, отец, — сказала Лана. — Геза любит меня по-прежнему.

И неожиданно, упав в кресло, она заплакала.

Бора не обратил на это никакого внимания: он не придавал значения женским слезам.

— Пойду обрадую Роза, — сказал он и, грузно поднявшись, вышел из комнаты.

Роз тоже ждал. Результат поездки, предпринятой Ланой по его совету, очень беспокоил его. Многое зависело от того, как относится Геза к его племяннице. Любит ли он её по-прежнему или, оскорбленный отказом, перестал думать о ней? В этом последнем случае весь задуманный им план мог ни к чему не привести, оказаться бесцельным.

Роз был уверен, что стремление к власти свойственно Гезе нисколько не меньше, чем Дену. К чему бы иначе Ден сделал младшего брата первым жрецом храма Моора, то есть своим преемником? Роз отлично знал жреческую касту и понимал, что жрецы сделают все, чтобы не выпустить из своих рук то, что в них однажды попало.

Заслышав шаги Боры, Роз сел к столу и притворился погруженным в чтение. Пусть Бора видит, что он всегда работает за них двоих. Ведь сам Бора с трудом одолел начальную грамоту. Все управление страной лежит на Роза. Пусть брат лишний раз убедится, что не может обойтись без Роза. А то, чего доброго, ему может прийти в голову мысль властвовать одному. Бору любят солдаты, он хорошо дрался вместе с ними, ему обеспечена их поддержка. А значит, он сильнее Роза. Особенно теперь, когда Ден правит страной наравне с ними.

Жалобный скрип половиц приближался. Роз внимательно читал. Он даже не поднял головы при входе брата.

— Лана вернулась, — сказал Бора.

— Погоди! — ответил Роз. — Я дочитываю важное донесение.

— О чем оно?

— Не все ли равно, раз ты его не поймешь.

Гигант нисколько не обиделся на такой ответ. Он давно привык к характеру брата и всецело полагался на него, добродушно признавая умственное превосходство Роза. Он, Бора, не политик, а воин. Оглянувшись, он нашел свою скамью, специально для него поставленную здесь, и сел.

— Ну, так что же узнала Лана? — спросил наконец Роз.

— Геза любит ее.

— А она не ошиблась?

— Моя Лана умная женщина. — Бора усмехнулся. — В таких вещах она хорошо разбирается.

— Значит, самое время привести в исполнение наш план, — сказал Роз.

— Твой план, хочешь ты сказать.

— Да уж, конечно, не твой. Но ведь ты со мной согласился. Не правда ли?

— Я всегда с тобой соглашаюсь.

По губам Роза скользнула улыбка.

Братья походили друг на друга только ростом. У Роза было более хрупкое сложение и худощавое лицо с большими глазами. Его руки были тонки и изящны, ничем не напоминая два «молота» Боры.

— По твоему приказу, — сказал Роз, — Лана отказала Гезе. Неужели он все-таки ее любит?

— Она сказала ему, что сама его любит, как ты ей советовал. Лана достаточно красива, он поверил. Все сделано по твоему плану. Но Лана плачет. По-моему, покончить с Деном можно и не отдавая ее в жены Гезе.

— Нет, без этого нельзя обойтись. Тогда смерть Дена окажется для нас бесполезной.

— Будь добр, объясни почему.

— Охотно.

Роз встал и заходил по комнате. Ему было легче высказывать свои мысли, не видя перед собой бессмысленно-сосредоточенного лица брата, которое его всегда раздражало. Но выказывать раздражение явно было опасно.

— Смерть Дена нам необходима, — начал он, — и притом как можно скорее. Ден пользуется тем исключительным положением, в которое его поставило появление проклятых пришельцев со всеми их тайнами. Пока он жив, власть жрецов будет усиливаться с каждым днем. Кончится это тем, что наш род будет только формально управлять страной Моора. Но что произойдет после смерти Дена? Верховным жрецом, конечно, станет его брат Геза. Что изменится для нас с тобой? Ничего. Только вместо старика во главе жреческой касты окажется молодой и полный сил. Значит, нужно, чтобы Геза обязательно стал членом нашей семьи. Тогда он будет нам не опасен. Оскорбленный отказом, верховный жрец — непримиримый враг. Тебе это понятно?

— Да, понимаю. Но ведь и Геза может умереть точно так же, как его старший брат.

— Это труднее во много раз. Ден так состарился, что его смерть никого не удивит. Геза молод. Жрецы на стороне Дена и Гезы. Они знают, кому обязаны своей неслыханной властью в стране. Они многочисленны и умны. Они знают, что мы, то есть ты и я, ненавидим и боимся Дена и Гезы. Неужели ты можешь думать, что они ничего не заподозрят, если умрут и Ден и Геза? Нет, они сразу всё поймут. А тогда могут произойти непредвиденные вещи, вплоть до смены династии.

— У меня есть солдаты. Не забывай об этом, — надменно сказал Бора.

— При жизни нашего деда — Дора — было такое столкновение солдат с жрецами. Ты знаешь, чем оно закончилось. Народ слушается жрецов.

Бора задумался.

— Как ты думаешь убить Дена? — спросил он.

Роз поморщился от такой прямолинейности. Он не любил называть вещи своими именами.

— Он должен умереть от «старости»!

— Может быть и так, — сказал Бора. — Но я сделал бы все это гораздо проще и надежнее.

— А как? — с любопытством спросил Роз. Его заинтересовало, что в голове Боры могла возникнуть какая-то мысль.

— Я пригласил бы Дена на ужин. — Бора замолчал, соображая. Роз ждал продолжения. — Потом я слегка стукнул бы его кулаком по голове. Народу мы скажем, что Ден умер от удара.

И он громко расхохотался своей шутке.

— Умнее ты придумать не мог? — Роз пожал плечами. — Ден умрет у нас в доме! Даже слепому все станет ясно. Он должен умереть в своей постели.

— А кто отравит его? Не ты же сам.

«Хоть это сообразил!» — подумал Роз.

— Предоставь действовать мне, — сказал он громко. — Геза явится к тебе завтра, или, в крайнем случае, послезавтра. Прими его ласково и согласись отдать ему Лану. Хорошо бы сделать так, чтобы при этом присутствовало несколько человек. Тогда Геза не сможет отказаться от своих слов. Смерть Дена — рискованное дело!

— Все будет как ты хочешь, — ответил Бора. — Я знаю, что ты сумеешь сделать все как надо.

И братья расстались, довольные друг другом.