Татьяна Матвеева Deep dawn

Никогда не думал, что первые строчки рассказа могут быть такими трудными. Казалось бы, чего проще — рассказать о себе? Тем более если это твоя же история, которую ты знаешь лучше, чем кто-либо на этом свете… Впрочем, я уже давно сомневаюсь в этом свете, существует ли он вообще; существует ли так называемый Real World — или это все призрачный сон, морок, и на самом деле нет ничего, кроме призрачного города глубины вокруг, города, в который ежеминутно приходят люди из ниоткуда и уходят в никуда…

Но я все-таки верю, иначе было бы невозможно жить; я верю, что то, что я считаю своими воспоминаниями, не обманывает меня, что это не шутка какого-нибудь программиста, не ошибка сервера; что все это действительно существовало…

Последний рассвет, который я помню…

Я узнавал о наступлении рассвета по узенькой солнечной полоске, которая ползла по стене за моей спиной. Я замечал ее, отворачиваясь от компьютера; потом смотрел на часы (обычно это ничего не давало; в кварцевых часах сели батарейки, а механические я всегда забывал вовремя заводить), убеждался, что они стоят, снова поворачивался к компьютеру, глядел на трей и обнаруживал, что уже действительно утро. Вот то, что я помню лучше всего; остальное было слишком давно.

Отец наконец-то сообщил мне, что уезжает. Меня несказанно обрадовало это известие; он давно уже собирался отправиться с друзьями на выходные куда-то в пригород, собирать грибы и жарить шашлыки на природе. Никогда не интересовался ни тем, ни другим; мне эта поездка отца сулила только одно — два дня (даже немногим более двух дней), когда я останусь дома в одиночестве, и никто не будет стоять над душой или оттаскивать меня от компьютера.

Хуже нет, когда тебя оттаскивают от компьютера, не важно, что ты делаешь — читаешь ли почту, рисуешь какую-нибудь картинку, ставишь новую программку или разбираешься, что там накапало из файлэх, — отец же, как нарочно, всегда появлялся в неподходящее время. У него всегда находились какие-нибудь причины, по которым я должен был отойти от компьютера, а если я настаивал на своем или слишком долго, по его мнению, отвечал «Мм… да… сейчас…» на его зов, то он вваливался в мою комнату и в зависимости от настроения начинал долгие нравоучительные лекции о вреде компьютеров или просто властно тыкал пальцем в кнопку reset. До последнего я старался не доводить…

Итак, в пятницу вечером я закрыл за ним дверь и с облегчением прислонился к ней с другой стороны. Свободен! Наконец-то. Наконец-то! Два дня чистой свободы… Да.

Я заметил желтую полоску солнечного света, повернувшись от компьютера, и понял, что уже утро. Вот так оно всегда и бывает! Ночь прошла незаметно. Я слышал, как мейлер, скрытый где-то под грудой окон, начал прозваниваться за утренней порцией почты. Игрушка, с которой я возился — мы писали ее на досуге с другом, — за эту ночь серьезно продвинулась. Я докончил несколько блоков, на которые никак не мог выкроить время в течение недели. «Вот что значит, когда тебе никто не мешает!» — подытожил я с удовлетворением и отправился к холодильнику, чтобы поискать чего-нибудь съестного. Память подсказывала мне, что я ничем не ужинал.

Есть большое разнообразие продуктов, которые в обществе нормальных людей полагается есть в горячем виде, в то время как они превосходно идут холодными. Знакомый мой Дик из Штатов говорил, что частенько завтракает полуразогретой пиццей — по его словам, он держит десяток замороженных в холодильнике и греет их в микроволновке, только ему никогда не удается запомнить, сколько именно надо разогревать их и в каком режиме. Могу себе представить; один раз отведав такую пиццу, снаружи покрытую теплым расплавленным слоем сыра, внутри же которой чувствовались холодные катышки льда, я решил больше пиццу не покупать. Есть гораздо более дешевые и более приемлемые на вкус варианты. Например, холодные макароны, оставленные ночью на сковородке, или что-нибудь из консервов.

Но мне не хотелось ни лезть за макаронами, ни открывать консервы; в то утро я ограничился тем, что просто намазал большой ломоть хлеба маслом, вылил в чашку остатки кофе и вернулся к компьютеру. Отец уехал всего лишь на два дня, и глупо было растрачивать время.

Почты почти не было. По выходным всегда так, к сожалению. Только в локалке болталась пара жалких мессаг — от босса с напоминанием о приближающейся пойнтовке и от Коляна ко мне с напоминанием, чтоб на этой приближающейся пойнтовке я отдал бы ему диск с Борландом. Да, Борланда надо будет отдать. Если я опять его не забуду.

Вот и все… Значит, в Фидо у меня неотложных дел пока нет…

Я нагнулся под стол и вытащил из-за компьютера, распутывая провод, виртуальные очки «SyrenGlass». Китайская подделка. На настоящий шлем с костюмом, разумеется, денег у меня не было. Впрочем, по большому счету это все равно не имело большого значения — разве что погнуть пальцы перед товарищами. А надо ли? Старенькие очки, купленные с рук на Митинке — провод в одном месте обмотан изолентой, — меня вполне устраивали.

У меня оставалось еще почти два дня, но я не собирался тратить их все на пребывание в виртуальности. Тем более что была строгая договоренность с приятелями, что хакнутый дип-аккаунт юзаем строго по очереди. Я не собирался нарушать эту договоренность.

Очки уже сидели на лбу, я получше натянул перчатки, повертев руками в воздухе. Проводки с тыльной стороны перчаток походили на вздувшиеся белые вены.

Deep-Navigator от RitLabs-ов, маленькая, популярная разве что в узких кругах ценителей программка.

Настройки… Таймер…

Таймер.

Он должен был сработать. Он никогда еще меня не подводил. Никогда. Я не понимал тех людей, которые ходили к умельцам из Митино за пятерку баксов перепаивать контакты на плате, не понимал тех, кто ковырял в hex-редакторах программные таймеры, пытаясь сбросить ограничитель. Это фанатики виртуальности. А может, они отдавали дань моде. А может, доказывали другим свою виртуальную крутость. Не знаю. Что касается меня, то… Это трудно объяснить. Однако быть за компьютером, чувствовать едва-едва сопротивление клавиш под пальцами, слышать скрип открывающегося лотка CD-ROM, подкручивать на ощупь рычажок громкости на колонках, так же на ощупь находить стоящую у монитора бутылку с пивом или чашку с остывшим за ночь кофе, видеть на экране зернистым шрифтом Terminal мерцающие зеленоватым светом строчки программного кода мне нравилось больше, чем бесцельно бродить по улицам виртуального города, над которым никогда не всходило солнце. Но глубина — это было ново. Это было интереснее, чем «старый добрый Интернет». Хороший способ развеяться и отдохнуть…

Я поставил таймер на четыре часа.

Поставил. Сохранил установки. Одна рука привычно нащупала нужную клавишу на клавиатуре. Другой я надвинул на глаза очки, еще раз дернув спутавшийся провод.

Каждый раз писать в командной строке «Deep» — занятие для эстетов. Не иначе. Зачем?

F11.

Хочется закрыть глаза…

Этот отель я нашел на самой окраине Диптауна — случайно. На самой окраине — дальше уже не было видно домов, дорога уходила куда-то вдаль, к служебным кварталам, куда не было доступа «простым смертным», и горизонт тонул в туманной дымке. Узкая, пустая каменистая дорога. Словно в насмешку, кто-то прикрепил на столбе табличку с надписью: «Information Superhighway». Ниже второй остряк приписал коряво красным маркером «Road Ahead». Под этой табличкой была другая — хорошо известный, многократно размноженный в «старом добром Интернете» гиф, изображающий собаку неизвестной породы с дискетой в зубах. Кто поместил тут эту картинку — так же непонятно, но это был знак, что тут собирались свои.

Perfect hiding place. Как раз подходящее место для входов под хакнутым дип-аккаунтом. В этом отеле давали номера на халяву, но, видимо, не всем; обычные отели и зарезервированные «точки входа» требовали платы и регистрации, или были сплошь увешаны рекламой. Здесь не было ни того ни другого. Можно было выбрать обстановку будущего номера по каталогу, заказав, какие предметы желаешь видеть внутри; каталог был довольно стандартный, но я как-то сразу смог выбрать в нем то, что меня устраивало и походило больше всего не на комнату в отеле, а на мою родную комнату с компьютером. В первый момент, когда я вошел в приготовленный для меня номер, мне даже показалось, что сработал таймер и я снова оказался дома. Но это был не дом, а Диптаунская придорожная гостиница, и тем не менее это был именно такой номер, как я хотел.

В этом отеле иногда собирались какие-то фидошные тусовки — я понял, откуда тот самый гиф с собачкой; однако я не вписался в компанию, а может, не особенно и хотел. Прибывая, я почти сразу отправлялся в центр города — туда, где меня могли ждать друзья.

Но в тот день я так никого из «своих» и не встретил. Возможно, сам виноват — забрался в Диптаун слишком рано. Часов в шесть или в семь утра, если я правильно помнил… в Городе глубины всегда был вечер; солнца не было на нарисованном небе. Так было романтичнее, а создателям города, видимо, оказалось дешевле…

Бывает так, что заберешься в Сеть, и вроде делать особо нечего, а вылезать не хочется. Бродишь лениво по знакомым сайтам, убеждаясь, что нет никаких обновлений, поглядываешь на полупустые чаты… но что-то удерживает от нажатия на disconnect, хочется задержаться здесь еще немного… ради самой Сети, ради странного ее ощущения.

С Диптауном тоже… По крайней мере так было. По крайней мере так было: бродишь и не хочешь уходить… Зная, что можешь уйти…

На самом деле город нарисован скверно. Я знаю, когда мы глядели через плечо Петьке, первому счастливчику из нашей компании, который попробовал на себе deep , то на экране его компьютера видели только блеклую зернистую картинку и не могли поверить, что такое способно создать иллюзию реальности.

Раньше была графика так графика, игры так игры. Старые Квейк или DOOM нарисованы и то куда лучше Диптауна. А тут дизайнеры решили не стараться: подсознание юзеров все сделает за них… Халтура.

Хотя, когда ты внутри, ты всего этого не видишь. Зная, что на самом деле сидишь дома, за клавиатурой, в виртуальных очках или в шлеме, провода тянутся к компьютеру… Зная это — упираешься в пустоту. Нарисованный город вокруг кажется реальным… Совсем реальным… Из него нельзя выйти. Разве только в «точке входа»… или сработает таймер…

Мне казалось, я бродил по городу уже достаточно долго. Четыре часа должно было уже пройти. Можно было, конечно, ехать в отель, к «точке входа», но проще было спокойно дождаться срабатывания таймера. В ожидании я встал около стены одного из домов, невдалеке от русских конференц-кварталов. Я уже мысленно представил себе, как сейчас сниму очки и перчатки, запущу мейлер — прозвониться за почтой, схожу на кухню и найду чего-нибудь посерьезнее перекусить… А потом снова вернусь к нашей игрушке… Да и лабораторную решить не мешало бы… Вот этим тоже займусь…

Ну же…

Я ждал. Внутреннее чутье времени слегка подводило. Мысленно отсчитывал секунды — сейчас «дип-навигатор» подаст нужный сигнал, я увижу в глазах «дип-программу наоборот» — и вернусь. Домой.

Мимо, от конференц-кварталов, прошли две девчонки. «Здесь красиво», — услышал я обрывок разговора. «Пожалуй, здесь красиво… Но я бы нарисовала это все не так…» — «О, ты тоже дизайнишь?» — «Немного. Я бы нарисовала все иначе… Город, который бы нравился мне… В нем было бы больше света». — «Значит, тебе не нравится здесь?»

Но я не услышал ответ.

Дип-программа беззвучна, но глубина навалилась вдруг на меня тысячью звуков. Гулом, который все нарастал; гулом и звоном; шумом миллионов голосов; я ждал, что перед глазами возникнет знакомый калейдоскоп из цветных осколков, но вместо него в глазах была темнота. Однако это длилось лишь несколько мгновений; цветные всполохи наконец прорезали темноту. Звуки не исчезали: то ли шум прилива, то ли отдаленный гул колокола, то ли звон тысячи струн… но вспышки продолжались, и я ждал, что верный проводник, верный дип-навигатор, проведет меня поскорее сквозь этот гул к светящемуся островку реальности.

«Я дома, дома, — повторял я себе. — Дома, за компьютером. Сейчас сработает таймер, и я рассыплюсь для окружающих снопом тающих искр, сейчас кончится этот морок… Скорей бы попасть домой…»

Мельтешение кончилось. Кончился сразу и гул, и осколки цветов, и звон, и свет… Я смотрел на свои руки — мне казалось, от них еще рассыпаются искорки, как бывало при срабатывании таймера. Фирменный эффект ритлабсовского «Навигатора», что говорить… красивый…

Но я не был дома. Я понял это сразу: я все так же стоял на улице, прислонясь к стене дома, и над головой все так же светилось розово-фиолетовым светом вечно вечернее небо Диптауна.

Таймер не сработал…

Я отнесся к этому спокойно. Волноваться? Зачем? Спокойнее. Так. Первый напрашивающийся выход — добраться до точки входа и выйти из виртуальности вручную. Не хотел добираться до отеля, но, видимо, придется.

Днем (в Реальности, видимо, в Европейской части России, по крайней мере день) в отеле обычно пусто. Хозяйка сидит на диванчике у стены в зале, где обычно проходят фидошные встречи. На столике перед ней бутылка шампанского — она задумчиво отпивает из бокала.

Поворачивает голову в мою сторону. Видимо, замечая, как я смотрю на бокал, наливает из бутылки во второй и протягивает мне: «Хочешь?»

Да, пить я хотел. Не глядя протянул руку, почти залпом выпил… Холодное шампанское, приятно чувствовать холод тающих в бокале льдинок. Самовнушение — великая вещь? Дома меня ждет выдохшееся пиво и холодный кофе.

Протянув руку за бутылкой, я снова стал наливать шампанское в бокал. Но что это? Вместо искристого, шипящего пузырьками напитка в бокал лилась мутная настойка — вода с какими-то ошметками апельсиновых корок.

Шутки подсознания?!

Это было шампанское, на вкус — пока я думал, что это было шампанским. А оказывается, в бутылке хозяйка держит какую-то дурацкую настойку…

Все, что я вижу и чувствую, — нереально. Иллюзия…

Иллюзии…

Ничего этого нет. И компьютер, за который я сажусь в своем гостиничном номере, не более чем виртуальный образ. На самом деле ничего этого нет. Если я начну набирать какой-нибудь текст, то незримые команды будут нестись по проводам между сотнями диптаунских серверов, я буду думать, что я печатаю что-то… А на самом деле я всего лишь дома. И на столе у меня — всего лишь апгрейженная «Четверка», а не роскошный «Tentium», который я велел взгромоздить в своем гостиничном номере. Иллюзии… Но этот самый иллюзорный « Tentium» свяжется с моей «Четверкой» и даст ей команду на выход. Так по крайней мере говорится во всех брошюрках «Deep user manual», раздаваемых клиентам дип-провайдеров. Ну что же…

Destination host unreachable.

«Четверка» не отвечала. Это было хуже всего — значит, компьютер подвис. Вернее, подвис, небось, «Дип-навигатор», запущенный в отдельной задаче. После моих недавних экспериментов с материнской платой эти глюки пошли, что ли? Я вспомнил, что компьютер дома так и стоит без крышки — с открытым корпусом. Еще Серега заносил свой винт, так, чтоб быстрее было подключать…

Положение было паршивое, хотя и не безвыходное. Самое тяжелое, что меня могло ждать, — утром в понедельник (или в воскресенье вечером) вернувшийся из поездки отец войдет в квартиру и найдет меня «в отключке» за машиной. Душераздирающее зрелище. Гм… Душераздирающее.

Я мог представить себе в подробностях, как это все будет, как отец сорвет с меня виртуальные очки и ткнет в «ресет» (интересно, что сначала — очки сорвет или «ресет» нажмет? Или вилку вырвет прямо из розетки?..). А дальше — головная боль и скандал с отцом плюс недели нравоучительных лекций мне обеспечены. Неприятная перспектива, разумеется. А если еще начнутся разборки, где я взял дип-аккуант… неприятности гарантированы.

Впрочем, может быть, можно было что-то придумать.

Нужно было, чтобы кто-нибудь вывел меня из глубины раньше отца. Хотя бы кто-нибудь из друзей. Мне казалось это наиболее приемлемым выходом. Оставалось только попросить кого-нибудь, кому я мог доверять. Если приятелю придется ломать замок… Ну что же… разберемся, починим. Уж это будет не проблема — главное, выбраться из этой глубины, где я оказался нечаянным пленником.

Я вернулся в центр города. Обычно мои приятели появлялись под вечер. Я мог бы, конечно, послать кому-нибудь мессагу, но предпочел бы поговорить о своей просьбе лично. Поэтому пришлось коротать время…

Виртуальный город огромен — и одновременно мал; в нем не действуют привычные законы пространства, здание внутри может казаться куда больше, чем выглядит снаружи; когда-то мне казалось, что весь Диптаун посмотреть невозможно — жизни не хватит. Но это ошибочное мнение. Да, он постоянно пополняется. Но в то же время он во многом однообразен. Сплошные ресторанчики, кафе, магазинчики — в магазинчиках, правда, в большинстве своем толпятся американцы, им видите ли доставляет удовольствие совершать покупки таким вот виртуальным образом. Экзотика.

Музеи. Иногда интересные, иногда не очень. Картинные галереи, выставки техники, музейчик старых компьютеров… Порталы для входов на сервера игр. Офисы корпораций. Реконструкции исторических зданий. Огромный квартал для любителей древней истории — заповедник, где надо ходить в тогах и изъясняться возвышенным слогом. Строили опять же американцы. Заходил как-то — туристом. Шел по специальной тропе для туристов, тщательно обходя все их заграждения «members only». Гуляющие в тогах — ходят, на туристов не смотрят, обращаются друг к другу «Джон Цезарь» или «Мэри Клеопатра», или «Джессика Иустина» — в общем, непонятно, то ли это игра такая, то ли они взаправду…

А конференц-кварталы? Как я понял, туда собираются отнюдь не те, кто читает настоящие эхи и пишет в них нормальным фидошным совтом In Real Life. Скорее, места для скучающих туристов. Хотя приходят и настоящие фидошники — в основном, чтобы поприкалываться. Прелести текстового общения в конференциях не заменят никакие диптаунские трехмерки…

— Таймер у меня завис, не сработал, — объяснял я Мишке, которого встретил наконец недалеко от наших конференц-кварталов. Мы присели с ним на лавочке в маленьком скверике, напоминающем старый московский дворик. Правда, картину уютного дворика несколько портило находившееся рядом огромное здание, все, казалось, состоявшее из сплошных голубовато-зеркальных окон. К зданию было сделано несколько аляповатых пристроек поменьше. Красновато-коричневая надпись «Welcome to RU.INTERNET» светилась, подрагивая, на фасаде, и отблески света плясали в зеркальных окнах. Красиво сделано, хотя и с вызовом.

Мишка тянул колу через трубочку из стаканчика и посматривал, прищурясь, на меня.

— Говоришь, ничего не будет? — еще раз переспросил он. — Ты знаешь, если дверь ломать — соседи сбегутся, и от отца твоего еще получим…

— Да ничего не будет. Замок все равно на честном слове… Послушай. Завтра воскресенье. Отец только утром в понедельник вернется. Если он меня за компом застанет… в глубине… Н у ты сам понимаешь. Мне бы хоть выбраться… Я уже сколько здесь торчу? Часов восемь? Понимаешь… Ты же живешь рядом. Ну что тебе стоит?

— Я подумаю…

— Ты мне друг или не друг? Ты понимаешь… Мне нужна помощь…

Я не люблю признаваться в собственной слабости, но, впрочем, это был именно такой случай. Я мог бы, конечно, поискать кого-нибудь еще из друзей. Но в случае с Мишкой это было удобнее — он жил всего в двух кварталах от меня, остальные знакомые в разных концах города, гораздо дальше. Соответственно и Мишка часто бывал у меня в доме, и соседи его все-таки знали как моего приятеля.

— Ну ладно, не сердись. Я зайду к тебе. С утра. Завтра. Ты еще продержишься?

Продержусь ли я?

Я посмотрел на пляшущие огоньки в зеркальных окнах RU.INTERNET-а. Вообще, хотя я уже, по моим подсчетам, бродил по виртуальности часов восемь, а то и девять, я не чувствовал усталости или голода. Возможно, просто от напряжения — когда волнуешься, часто забываешь и про еду, и про сон. А мое возвращение домой занимало меня, если честно, все больше и больше. Скорее всего продержусь. Прогулка в Диптаун несколько затянулась.

— Лехе мессагу кинь, чтоб под нашим с ним аккаунтом завтра в Дип не лез… А то, сам понимаешь, когда я здесь завис… Засекут. ОК?

— Само собой, — кивнул Мишка и снова отхлебнул колы.

— Скажешь ему, я же не виноват… так получилось. Не надо было проц разгонять… или не проц, не знаю, но разберусь уж, что там заглючило… — Я опустил голову. — Мне бы только выбраться домой… Ты понимаешь. Неудобно все получилось…

— Неудобно. Ну ничего. Я зайду завтра. — Мишка отбросил в сторону опустевший стаканчик. — Жди. Мне пора. — Он растаял в воздухе. У него-то таймер был в порядке…

Впервые я не знал, что делать. Обычно бывало так, что жаждал попасть в Сеть — и мучился, когда не мог туда попасть, — а тут наоборот. Сижу в Сети — и не могу выйти. И впереди еще целый вечер, целая ночь… Сколько там времени понадобится, пока утром Мишка доберется и вытащит меня? Я старался об этом не думать.

Возвращаться в отель не хотелось. Есть почему-то тоже. Помню, я забрел наконец в какой-то кинотеатрик с коллекцией старых фильмов — можно было взять любой, на выбор. Стереозвук, стереокартинка — смотришь, а кажется, что действие фильма разворачивается вокруг тебя. Там я и просидел в тот день до утра.

Увидеть рассвет стало уже навязчивой идеей. В Москве сейчас должно было быть утро. Я представлял, как золотистая полоска света пробивается в щель между занавесками, как маленький упрямый лучик падает прямо на монитор. А я сижу перед своей «четверкой» в кресле, с задеревеневшими руками и ногами, под виртуальными очками, небось, уже слезятся глаза… Неужели я этого так и не почувствую? Не было ни усталости, ни желания спать. Только тревога — ну где же там Мишка?..

Когда часы над площадью показали одиннадцатый час вечера в Москве, я отчаялся в том, что он придет. Либо он не смог открыть дверь, либо что-то другое помешало ему прийти. Оставалась досада, но и только. Я уже смирился с тем, что на следующее утро мне уготованы разборки с отцом. Итак, он вернется и ткнет наконец «ресет»… Что ж, скорее бы.

Чтобы набраться храбрости — пропадать — так с музыкой! — забрался в какой-то близлежащий бар. Какую-то не очень известную марку пива там давали бесплатно; и то хорошо — у меня все равно не было никакой кредитки. Впрочем, поскольку я этого пива не знал, то, наверное, потому и не почувствовал почти никакого вкуса. Пиво и пиво… Но все же стало повеселее. Я даже пытался затеять разговор с девчонками, сидевшими за соседним столиком, правда, те отвечали не особенно охотно…

Я снова вышел в прохладную ночь. Или вечер. Здесь, в общем, всегда светло, но все же никогда не заходит и не всходит солнце. Если зайдешь на сервер какой-нибудь игры — там может водить в небесах хоровод хоть десяток солнц, но здесь всегда одно и то же. И погода — вечное лето. Кто-нибудь, может, сказал бы, что это рай, но мне не казалось это похожим на рай. Я не хотел бы проводить здесь все свои дни, как те фанатики, что ломали свои таймеры и таскали дип-платы к умельцам на Митинский рынок; мне нужно было знать, что я могу вернуться. Вернуться и снова прийти, когда я захочу…

Я ждал. Как в первый день я ждал, когда сработает таймер, так в понедельник утром я ждал, когда же наконец картинка Диптауна перед глазами исчезнет и вместо светящихся огней реклам виртуального города я увижу перед собой гневное лицо отца. Я слышал по рассказам, что когда с головы срывают очки или шлем и ты вываливаешься из виртуальности в реальный мир, то это очень неприятно и даже больно; головная боль и разбитость на весь день обеспечены. Я готовился к этому. Однако отец все не приходил… И Мишка тоже не приходил…

Тогда меня охватила тоска. Я все равно ничего не мог сделать, и это бессилие меня убивало; мне казалось, что время тянется нестерпимо медленно, я старался себя успокоить, зная, что всегда так бывает. Но волнение все росло. А если отец задержался? Если он вернется только вечером? Хуже не придумать. А что я?

Я могу обратиться к кому-нибудь со знаком открытой руки — добровольным помощникам — на всякий пожарный случай. Но мне придется назвать свой реальный адрес, чтобы бригада спасателей отправилась бы ко мне домой; мне бы этого не хотелось. Да, этот вариант оставался на всякий случай… Я откладывал его. Они бы проследили мой канал — платить за незаконный вход в Дип (я боюсь, ту лоховскую фирму мы с друзьями нагрели уже на хорошую сумму…) пришлось бы моему отцу и родителям моих друзей. Подвести всех? Нет, это только на самый крайний случай. На крайний.

Остановившись у открытого терминала, я решил написать письмо Мишке.

Дип обладал множеством шлюзов в обычный Интернет; написанная в глубине мессага превращалась в обычный e-mail и падала адресату в обычный электронный ящик. Можно было изнутри зайти в какой-нибудь текстовый чат вроде IRC. С или включить коммуникационную программу типа неистребимой Аськи. Я залогинился в свой ящик и написал Мишке несколько строк:

«Что случилось? Ты почему так и не пришел меня растолкать? Что произошло?»

Ответная мессага свалилась буквально через несколько секунд — видимо, Мишка, сын админа в какой-то фирме, обладавший халявным Интернетом, сидел в он-лайне.

«Кто это пишет?»

«Это я, Дима. Кто же еще? На обратный адрес посмотри. Не узнал? Так почему ты не пришел, что случилось-то?»

На этот раз ответной мессаги долго не было, и я боялся, что Мишка уже вышел из Сети. Я уже плюнул и хотел пойти прочь от терминала, когда пискнула вновь пришедшая мессага.

«Перестаньте шутить».

Я торопливо набрал в командной строчке слово talk, и экран послушно разделился на две половинки. «Мишка, юниксоид долбаный, ну давай же, выходи…» — поторапливал я его. Наконец, его ник появился в чате.

«Кто бы там ни был, это не повод шутить», — снова выскочили на экране строчки.

«Я не шучу. Мишка, это ты? Я все еще болтаюсь в этом несчастном Диптауне, после того как таймер повис. И отец все еще не вернулся. Я тут уже третий день… или четвертый… совсем времени счет потерял… Почта вторую ночь не скачана, босс прибьет… Мишка!»

Я думал, что он вышел из чата. Ненадежная связь? Но нет, он возник снова. Я оторопело всматривался в строчки, проявляющиеся на его половинке чата. «Послушай. Кто бы ты там ни был. Димка был моим другом. Понимаешь, ты, там? Другом. Это не повод для шуток».

«Был, а сейчас что — уже нет?» — рассерженно начал печатать я.

«После того как его не стало…»

«Что ты несешь? — Мне захотелось крикнуть, но я вспомнил, что Мишка меня не слышит, и вернулся к клавиатуре. — Что ты не…» — Я не успел допечатать строчку. На Мишкиной половине экрана продолжали появляться слова.

«Ты, там, нашел тему для приколов. Поверь, я никому не пожелаю такого — открыть дверь в квартиру друга и найти его мертвым. Мертвым. На полу. Паленые провода. Обгоревший компьютер… С таким не шутят, понимаешь, ты? Не шутят. Иди прикалывайся в другом месте…»

Мне было это не смешно; если Мишка избрал способ шутить, то этот способ был явно неподходящим. Говорить мне, что я умер? Чушь. Впрочем, если это не Мишка сидел там сейчас за компьютером, а его младший брат наконец-то заломал логин брата? Он все божился это сделать. Тогда это все объясняет; Олег, пожалуй, любитель таких мрачноватых шуток.

В этом ужас виртуальности, в этом беда призрачности Диптауна… и Сети вообще. Ты никогда не можешь быть уверен, что тот, с кем ты говоришь, не видя собеседника, — твой друг, а не кто-то еще. Всегда остается вероятность хакнутого пароля, подставы, розыгрыша. Отбросим банальные страшные истории про виртуальные романы, в которых прекрасная незнакомка неизменно оказывается лохматым скучающим программистом… мы с друзьями и сами сидели в чатах под разными именами, представлялись и девушками, чтобы разыграть кого-нибудь… Но сейчас… я не думал, что Мишка способен на такие забавы.

Стою на площади в растерянности. Под лиловым нарисованным небом. Смотрю на него — и кажется, что оно распадается на отдельные сверкающие пикселы, они дрожат и сливаются вновь. Дома вокруг — изящные разводы мраморных плит кажутся банальной текстурой из микрософтовского клипарта. Нет, это по-прежнему мрамор… Хотя я знаю, что это не так. Это все нарисованное. Не настоящее. Но сознание — в тисках дип-программы — убеждает меня, что все вокруг не компьютерная сеть, не симуляция, а реальность. Эта реальность давит. Она как клетка. Я хочу вырваться отсюда… Для того чтобы когда-нибудь вернуться снова, с машины с настроенным таймером, чтоб больше не зависнуть здесь — так… Сколько я еще буду валяться дома у машины, пока меня не приведут в чувство? А если отец не вернется сегодня, если он звонит мне, чтобы сообщить, что задержится у друзей еще на пару дней, обрадовать меня, звонит и нарывается на busy — старенький Zyxel держит линию железно… А если я так умру?

Но ведь мне только что сказали, что я умер. Мишка сказал. Или не Мишка? Кто его знает, кто там под его логином сидел сейчас в чате. Может, таки его брат. А может, кто-то в гостях был. Но я не мог умереть. Какой-то философ древний сказал: я мыслю, значит, существую, вроде бы. Хорошее выражение. А я ведь мыслю. Значит, существую… Я жив.

Человек с унылыми, почти рыбьими глазами смотрит на меня. У него повязка — знак открытой ладони. Знак помощи. «Тонет юзер и кричит — F1! F1!» — дурацкий анекдот вспомнился… — Вы говорите, сколько вы уже в виртуальности?

— Я не уверен… Я вошел в субботу утром. Я так думаю. У меня сломался таймер. Я не могу выйти из моей точки входа. Не удается связаться с моим компьютером. Программа, дип-навигатор… Думаю, она зависла…

— Хорошо.

«Чего здесь хорошего?» — про себя думаю я… Но молчу. Этот человек здесь, чтобы помочь; позволительно ему быть немного бюрократом.

— Вы должны сообщить свои координаты. Адрес… Телефон… Так. Москва. Россия? Да, Россия… Отлично. У нас есть там экстренные команды… Однако, как вы понимаете, чтобы не было хулиганства, ложных вызовов…

— А что будет, если человек умрет, когда находится в виртуальности? — спрашиваю я, это вырывается как-то само, неожиданно… — Сознание останется жить в Сети?

Помощник все так же рассеянно смотрит на меня. Его программа-переводчик, вероятно, старается донести до него смысл сказанных мной слов.

— Э… ммм… — Он мотает головой. — Приступим. Сядьте здесь. Сейчас мы отследим ваш канал, чтобы найти точку входа… там, в Москве. Это не займет много времени.

— Но я же назвал адрес…

Человек скрылся за перегородкой. Я ждал. Я слышал, что у них есть способы отследить канал. Прощай, ворованный аккаунт от Deep-Link’а. Ну что же… Жизнь важнее. Мне бы только вернуться… Как это странно — застрять в нарисованном городе; путешествие затянулось; я хочу домой.

Водолаз, наверное, отправляется к морским глубинам только с условием, что он сможет вернуться на поверхность; участь обреченного ихтиандра его вряд ли бы устроила. Моряк пускается в плавание, зная, что корабль снова пристанет в порт — кому захочется плыть на «летучем голландце»… Уходя в дальний и опасный путь, всегда хочется знать, что можно вернуться.

Ну так мы и пускались в глубину — зная, что есть таймеры, спасатели, проводники… зная, что можно вернуться. Кто бы отправился сюда, зная, что не будет пути назад?

Человек вернулся из-за перегородки; он выглядел рассерженным. Я не успел ничего возразить, не успел опомниться — он вытолкал меня из здания и захлопнул перед моим носом дверь. Что это? Я постучал в дверь снова, но она была закрыта. Да что ж это такое! Я отошел от двери и прильнул к окну.

Мой недавний собеседник с рыбьими глазами стоял возле стола, за которым сидела секретарша, и что-то говорил ей. Я придвинулся ближе, чтобы слышать.

«И это уже не первый раз. Шутки… Да. Шуточки пошли… И в основном у русских. Этих, как его… фи-дошников. У них программа такая есть — Psys — так они все в оффлайне соревнуются, кто лучше ее настроит, чтобы юзеров дурачить — она с ними болтает и выдает себя за человека». — «И что же?» — «А то, что повадились таких Psys-ов пускать в Диптаун. Много ума нарисовать его не надо… Напарник мой говорил, что уже с таким столкнулся. Изображал юзера, чайника, тот за ним часами ходил, все просил пояснений „А это что? А почему?“ Тот все думал, действительно чайник попался, пока не догадался посмотреть. Вот так же, как я сейчас. Нету канала, по которому он вошел в Сеть, если бы это был человек. Программа, запущенная на какой-то сервер… все…»

Канала?

Я снова толкнул дверь. На этот раз она открылась.

— Вы говорите, что у меня нет канала? Но как же я вошел в Сеть? Постойте. Я же вошел… Через «Диплинк»… — в отчаянии я готов был выложить все.

— Нас это не заботит. — Человек с рыбьими глазами подталкивает меня назад к двери. — Я не имею ни малейшего желания выяснять, какой сервер сейчас поддерживает ваше существование. Мы здесь, чтобы помогать людям, а не ботам.

— Вот, если хотите знать…

Секретарша протягивает своему боссу листок, тот издали показывает его мне.

— Глупая шутка. Скверная шутка. Вызвать бригаду дип-спасателей в дом, где только что умер человек. Дмитрий, именем которого вы назвались, погиб два дня назад. Мы послали запрос. Сообщают, что его убило током во время работы на компьютере. Очень, очень скверная шутка.

Снова отель. Несколько часов, не понимая сам, что делаю, пытаюсь тупо достучаться до своей «четверки». В ответ — тишина. Может быть, это неудивительно, если нет канала, связывающего меня с домом? С Real World?

У них просто приборы глючат. Я был уверен. Я уверен в этом, потому что надо же быть хоть в чем-то уверенным…

— Покидаете нас? — улыбается хозяйка, появляясь неслышно у дверей отеля. Я поворачиваюсь, смотрю на нее, смотрю на табличку с надписью «Information Superhighway», на гиф с фидошной собачкой.

— Да… Покидаю.

— Ваш номер будет ждать вас.

— Спасибо, я не думаю, что вернусь еще когда-нибудь.

Мне бы только выбраться из Диптауна… У меня нет ни малейшего желания возвращаться — ни в виртуальность вообще, ни в отель — по крайней мере сейчас. Она по-прежнему улыбается.

— Все так говорят… Я придержу ваш номер. Если что — в любое время… Логин вам известен.

— Да, конечно. Спасибо за любезность… Спасибо…

Я хочу уйти. Снова в центр… Мне кажется, что еще минута промедления здесь — и я погибну окончательно.

— Глубина освобождает, — говорит хозяйка. — Можно быть кем угодно — и здесь быть всеми, кем мы захотим. Там, в реальной жизни, можно быть другим человеком. Можно быть инвалидом. Можно лежать, прикованным к постели, а здесь снова ходить, бегать, летать. А можно и вообще не быть… Рано или поздно… Рано или поздно таких людей будет больше. Тех, кому не вернуться в настоящий мир… Для кого глубина останется единственной реальностью… Пауза.

Она словно говорит сама с собой, вовсе не обращаясь ко мне… Тогда надо идти. Я иду… Почти бегу…

Я мыслю. Значит, существую. Как заклинание. Все остальное — долгий сон, иллюзия. Просто, наверное, кто-то сговорился против меня… время… часы можно подкрутить… Откуда я знаю, что мне не врут? Мне кажется, что прошло всего несколько дней, или часов…

Вечный вечер и всполохи рекламных огней.

Мне просто нужна помощь. Вот что я знаю. Вот во что я верю. Вокруг — столица виртуального мира; люди приходят и уходят, появляются и тают в воздухе, когда приходит время и у них срабатывает таймер. Уходят и возвращаются, пересекая границу… в Real World и обратно… Домой… в Real World…

Поможет же мне кто-нибудь? Должен помочь.

Я иду через площадь к конференц-кварталам.

— Послушай, ты не фидошник? — обращаюсь к идущему мимо невысокому пареньку. Тот улыбается.

— Ага, фидошник… А как ты узнал?

— Лицо у тебя такое. Фидошное…

— Возможно… Тебе что-то надо? Помочь?

— Да… Если не сложно… слушай. Ты сам не из Москвы? Ага… Вот что. Слушай… Напиши мессагу… в общем, чтоб передали… Передали на тринадцатый Московский узел, что пойнт номер шестьсот шестьдесят шесть…