"Луна прерий" - читать интересную книгу автора (Осборн Мэгги)

Глава 8

Окружающий ландшафт не радовал глаз. Редкие цветы потемнели от жары и торчали тут и там на островках засохшей жесткой травы. Иногда ветерок поднимал в воздух красный песок.

Камерон сказал, что дорога слегка поднимается к западу, но Делла, как ни силилась, не смогла увидеть этого наклона. Ей казалось, что земля вокруг абсолютно ровная.

На третий день пути Делла заметила, что вокруг довольно много опознавательных знаков.

Иногда попадались овраги, слишком глубокие, чтобы их пересечь, л тогда приходилось их объезжать, а это отнимало лишний час или два. Постепенно Делла начала замечать маленькие холмики, заросли дуба или дикий орешник, рельеф все время менялся. Однажды она увидела небольшое стадо вилорогих антилоп, поднявших облако пыли, затем кроликов. И ее перестала волновать мысль о том, что у них не будет свежего мяса.

Несмотря на все тяготы пути, Делла не могла не признать, что Камерон прав. Каждый новый день путешествия оказывался легче предыдущего, и чувствовала она себя лучше.

Делла старалась не думать об усталости и сосредоточилась на Камероне.

Он с легкостью держался в седле и внимательно вглядывался в расстилающиеся просторы. Оборачивался не часто. Делле льстила его уверенность, что она не отстанет, в то же время это злило ее, казалось, Камерон забыл о ее существовании.

Со времени приезда Камерона она почти не вспоминала о покойном муже и, мучимая совестью, накануне снова и снова перечитывала его письмо, с болью вспоминая, что в порыве отчаяния написала, что ненавидит его. Поглощенная своими мыслями, Делла не слышала, что Камерон окликнул ее. И когда он подъехал к ней, удивленно вскинула голову.

– Что, пора останавливаться?

Ей казалось, что до захода еще как минимум часа два.

– Сегодня мы разобьем лагерь пораньше. Видите вон там вяз, около четверти мили впереди?

– Да, вижу. – Вязы редко росли на открытой местности. Под их обильной листвой можно было найти тень и прохладу.

– Если не ошибаюсь, в паре ярдов от того дерева есть вода.

Делла поняла, что Камерон хочет поднять ей настроение.

– Как вы себя чувствуете?

– Достаточно хорошо, чтобы не останавливаться так рано.

Это было неправдой Когда Камерон сказал, что они сделают привал, у нее словно гора свалилась с плеч. Но она готова была ехать вперед, не обращая внимания на боль в спине и ногах, так же решительно, как собиралась менять его пресловутые привычки В конце концов, они предприняли это путешествие исключительно из-за нее.

– Мы останавливаемся ради меня? Он внимательно разглядывал горизонт.

– У меня предчувствие, что что-то должно произойти И я хочу разбить лагерь до того, как это случится.

– А что должно?..

В этот момент Камерон дернул мула за повод и сам двинулся по направлению к вязу. Мул послушно затрусил за ним следом.

Раздосадованная, Делла вздохнула, потом пустила Боба шагом. С Камероном было куда легче ладить на ферме. Сейчас он постоянно раздражен, слова от него не добьешься.

Быть может, он пожалел о том, что предложил ей поехать за Клер. Эта мысль занозой застряла в мозгу.

– Камерон, нам нужно поговорить, – сказала она, когда они спешились. Боже, как хорошо оказаться под сенью дерева.

– Позже, – ответил он.

Двигаясь быстрее, чем обычно, он вырыл яму для костра и набросал в нее сухих веток и сучьев. Когда над хворостом заплясало пламя, он положил в костер ветки потолще. Затем подошел к мулу, чтобы достать утварь и одеяла.

Делла взяла котелок для кофе – Камерон бросил его у самого костра.

– Я найду ручей и наполню его.

– Нет, оставайтесь здесь.

Когда Делла удивленно подняла бровь, Камерон оглянулся через плечо на бескрайнюю прерию.

– Я сам наполню котелок. Если хотите помочь, найдите ровное место для постелей.

– Да, расстилать мне их запрещается, разрешено только найти «ровное место».

Камерон смерил ее долгим взглядом, после чего быстрым шагом направился к маленькой ивовой рощице.

Делла отодвинулась от костра, мечтая о лимонаде со льдом вместо горячего кофе. Каждое лето она мечтала о льде, стараясь вспомнить, как маленький холодный кусочек тает на языке.

Камерон вернулся и оглядел расстеленные Деллой постели и два небольших бревнышка, которые она подкатила к костру, чтобы сесть на них. Меньше всего ей хотелось сейчас сидеть у костра, но когда солнце сядет и наступит ночная прохлада, погреться будет очень приятно.

Сжав губы, она наблюдала, как Камерон готовит кофе и ставит котелок на огонь. Делла подумала, что он готовит этот напиток так же, как и она. Почему же ему непременно надо варить его самому?

– Куда вы?

Она показала ему узел с вещами, который достала из своей седельной сумки.

– Пойду к ручью постираю.

Он снял очки и принялся тереть глаза Было видно, что он раздосадован.

– Я хочу, чтобы вы оставались тут.

– А я хочу пососать кусочек льда.

Она посмотрела на него, после чего начала пробираться сквозь кустарник в том направлении, куда Камерон ходил за водой.

– Какая вы все-таки упрямая женщина, Делла! – Его голос прозвучал у нее за спиной.

Делла пробиралась сквозь ивовую рощу, отпуская тонкие веточки так, что они легонько хлестали идущего позади Камерона.

– Было время, когда я праздно сидела, ожидая, когда ко мне придут с визитом, но те времена давно прошли.

Ступив на голую землю вокруг родника и образовавшегося ручейка, Делла принялась рассматривать звериные следы, видневшиеся по краям воды. Потом посмотрела на Камерона, ее глаза за синими линзами были прищурены.

– Мне и так тяжко оттого, что вы за все платите. Я должна вносить и свою лепту И уж конечно, могу сама сварить кофе!

Он склонился над ней так низко, что Делла почувствовала исходящий от его тела жар, ощутила терпкий мужской аромат.

– Я веду кочевой образ жизни уже много лет. Я быстрее вас могу разбить лагерь, и мне это сделать гораздо проще. Кроме того, – процедил он сквозь зубы, – мне нравится заботиться о вас.

Форма его рта всегда удивляла ее. Когда Камерон был раздражен или говорил с незнакомыми, его губы становились тонкими и твердыми, их очертания – резкими и четкими.

Но Делла не верила тому, что эти губы говорили. Ни одному мужчине не хочется зависеть от женщины, если только он не ухаживает за ней или же не болен. В их ситуации не было ни того, ни другого.

Она поднялась на носочки так, что оказалась почти нос к носу с ним.

– Я настаиваю на том, чтобы всю работу делить поровну. Или будет так, или отвезите меня домой прямо сейчас.

– Черт! – Отступив от нее, он сорвал с головы шляпу и в сердцах хлестнул ею себя по ноге. – Хорошо, – сказал он наконец, поворачиваясь к Делле. – Вы можете развести костер? А готовить на открытом огне?

– Я могу научиться. – Она вздернула подбородок.

– А вы знаете, как снарядить мула? У вас хватит сил оседлать лошадей?

– Вы передумали везти меня в Атланту?

– Что?

– Поэтому ведете себя так отчужденно и странно? Надеетесь, что я предложу вернуться назад?

Камерон смотрел на нее как на помешанную.

– Хотите сказать, что решили вернуться?

– Нет, черт вас возьми! – Она в сердцах топнула ногой. – Просто пытаюсь понять, почему вы себя так странно ведете.

Чтобы занять чем-то руки, Делла опустилась на колени и набрала в ведро воды. Потом положила туда свои чулки и нижнее белье и бросила кусочек мыла. Только тут до нее дошло, что она при мужчине стирает столь интимные вещи.

– Почему вы пошли сюда за мной? Разве в лагере нечего делать?

Камерон посмотрел на ведро и отвернулся.

– Никогда не знаешь, что скрывается за пределами лагеря. Не думаю, что вам грозит опасность, но мало ли что может случиться.

Единственное, чего Делла боялась, – это змеи, поэтому, когда шла по нужде, старалась шуметь, чтобы их отпугнуть.

– Здесь нет никого, кроме нас с вами.

– Возможно. Но я все-таки подожду.

Боже милостивый! Делла все постирала, прополоскала, отжала, вылила грязную воду и не спеша пошла в лагерь. Не стой он у нее над душой, она непременно помылась бы.

– Будете наблюдать, как я развешиваю вещи на ветках сушиться?

– Нет. Пойду подброшу дров в костер.

– Прекрасно.

Когда Делла вернулась, Камерон сидел, привалившись спиной к стволу вяза, и вертел в руках кружку с кофе. Его шляпа была сдвинута на затылок. Если бы отношения между ними не были такими натянутыми, от одного его вида у Деллы перехватило бы дыхание. Он был высоким, стройным, прекрасно сложенным. Гладкая загорелая кожа. Опасный человек с холодными глазами и револьверами на поясе. И они с ним одни, нет ни души на много миль вокруг.

Делла тяжело вздохнула и налила себе кружку кофе, которого на самом деле не хотела. Солнце стояло низко над горизонтом, но должно было пройти еще не меньше полутора часов, прежде чем стемнеет окончательно и можно будет ложиться спать.

– На вашей ферме мы работали, спали и ели по вашим правилам. Я не просил, чтобы в угоду мне вы меняли свои привычки. Здесь же я прошу вас уважать мои правила.

– Неужели так трудно понять, что я всего-навсего хочу делать свою часть работы? Разве не по этой причине вы чинили крышу моего амбара и изгородь? Не потому, что не могли жить под моей крышей и сидеть за моим столом, ничего не давая взамен?

– Это не одно и то же. Здесь постоянно нужно быть настороже, прислушиваться к каждому шороху.

Она всплеснула руками, разлив при этом добрую половину кофе.

– Камерон! На тридцать миль вокруг нет ни одной живой души!

– Не могу с вами согласиться. Дело в том, что, выполняя работу по привычке, человек не думает. Когда же его привычки нарушаются, сосредоточиться бывает гораздо сложнее, и можно потерять бдительность.

Наконец-то его отказ передать ей часть дел начал обретать смысл.

– Путешествие со мной – это уже смена привычек, – сказала она, помолчав. – Но разве вы потеряли бдительность?

– Посмотрим.

Делла выплеснула остатки кофе и одернула юбки.

– А что, по-вашему, может случиться?

– Вам важно помнить одно, что не следует путаться под ногами. Непосредственно вам опасность не угрожает.

Говоря это, Камерон, к ее удивлению, снял ремень с револьверами, с которыми никогда не расставался. Даже когда спал.

– Куда вы все время смотрите? – спросила Делла, махнув рукой в сторону прерии. – Там ничего нет!

Видимо, Камерон и сам это знал, потому что опустил оружие на землю и засучил рукава.

Делла пошла к костру.

И в этот момент тишину разорвал ужасный рык. Делла обернулась и замерла на месте: на песке стояло на четвереньках какое-то существо. Грязное, все в ветках и сухих листьях. В растрепанных волосах – песок.

Мужчина вскочил на ноги. В одной руке он держал томагавк, в другой – нож.

Завизжав от страха, Делла упала на колени. И тут вспомнила, что Камерон снял ремень с оружием!

Дрожа, Делла смотрела, как Камерон двинулся на этого безумного.

Времени думать не было. Завязалась драка. Делла закрыла глаза, а когда решилась их открыть, увидела, что мужчины катаются по земле в облаке пыли.

Надо что-то делать, подумала Делла и, вскочив на ноги, огляделась. Дерущиеся находились как раз между ней и ремнем с оружием! Тут она заметила томагавк. Он был воткнут глубоко в землю довольно далеко от того места, где они дрались. Слава Богу! Но у безумца все еще оставался нож.

Она все же добралась до пояса, но никак не могла вытащить револьвер из кобуры. Тут ей пришло в голову, что она может пристрелить Камерона.

Делла пыталась разглядеть, кто находится в данный момент сверху, но тщетно, мужчины то и дело менялись местами. Судорожно сглотнув, она крепче сжала револьвер. Нужно подождать, пока они подкатятся к ней, приставить револьвер к голове дикаря и выстрелить. Этот план должен сработать.

Но мужчины снова вскочили на ноги, дубася друг друга. В воздухе мелькали ноги и кулаки. Делла пыталась прицелиться в дикаря, но от пыли у нее слезились глаза. Нож куда-то исчез, противники сражались голыми руками.

– Боже мои, это женщина!

Сквозь клубы пыли она смотрела в удивленные глаза дикаря. Его кулак застыл в воздухе на полпути к лицу Камерона.

Лучшей возможности ей не представится. Делла направила трясущийся револьвер на врага и нажала на спуск.

Она попала бы ему прямо в грудь, если бы Камерон вдруг не стукнул ее по руке. Пуля вошла в ствол вяза.

– Бога ради, Делла! Я же просил не вмешиваться!

Их окутало густое облако пыли, но все же Делла заметила кровь на губе и подбородке Камерона. Кровь также сочилась из пореза на его плече.

Один глаз дикаря быстро заплывал. Из носа и бедра текла кровь.

– Отдайте мне револьвер. Что вам взбрело в голову?

– Просто пыталась спасти вашу шкуру, вы, неблагодарный мерзавец!

Она снова уставилась на мужчин. Сердце ее все еще бешено колотилось, ноздри щипало от запаха пороха и пыли.

– Что здесь творится?

– Это Люк Эппл. Люк, это миссис Уорд.

– Очень приятно познакомиться. – Он вытер окровавленные пальцы о штаны, после чего, прищурившись, посмотрел на Камерона. – Еще минута, и я убил бы тебя.

– Черта с два. Но, думаю, этот раунд окончен. Согласен?

Мистер Эппл с нескрываемым интересом разглядывал Деллу.

– Согласен. Исключительно ради леди. Но мы еще продолжим.

– Буду признателен вам, если достанете аптечку, – обратился Камерон к Делле. – Она лежит в одной из седельных сумок, привязанных к мулу. – Он посмотрел на струйку крови, сочившуюся из бедра Люка Эппла. – Скажи, где привязан твой конь, и я приведу его.

Только сейчас Делла заметила, что Люк Эппл уже немолод. То, что она приняла за песок в его волосах, оказалось сединой, загорелое лицо было испещрено морщинами. Его ладони и запястья напоминали сучковатые ветви дерева.

– Я не сдвинусь с места, пока вы оба не объясните, что все это значит.

Еще минуту назад они готовы были убить друг друга. Потом вдруг перестали драться, и оказалось, что они друзья.

Люк Эппл опустился у подножия вяза и осторожно потрогал заплывающий глаз.

– Джеймс Камерон убил племянника моей жены. Я поклялся ему отомстить. Только так можно было сохранить мир в семье.

Камерон прижал пальцы к губе – они обагрились кровью.

– Племянник его жены сжег ферму одного жителя Канзаса. Я пристрелил его, когда он насиловал тринадцатилетнюю дочь этого человека.

– Боже! – Глаза у Деллы округлились.

– Я не говорил, что этот ублюдок не заслужил подобной участи! Но он был членом моей семьи. Поэтому я и решил отомстить.

– И давно это случилось?

– Лет семь назад? – обратился Камерон к мистеру Эпплу.

– Может, даже восемь.

– И все восемь лет вы пытаетесь прикончить Камерона?

– Бог мой, она говорит в точности так, как Зеленое Перо. – Он внимательно смотрел на Деллу. – Но чтобы отомстить, нужно время.

– И сколько раз вы пытались его убить? – спросила Делла старика.

– Не знаю. Я делаю это раз или два в год. – Он посмотрел на Камерона. – На этот раз ты ехал не так быстро, как обычно. И на третий день слежки мне удалось улучить момент, когда ты снял оружие. Ты теряешь бдительность. В следующий раз я непременно расправлюсь с тобой.

– В следующий раз я похороню тебя и уеду, даже не оглянувшись. Ты уже не тот, что прежде. Я знал, что ты здесь.

Испытывая отвращение к ним обоим, Делла пошла за аптечкой. Седельные сумки Камерона были упакованы очень аккуратно, и долго искать не пришлось. Тем временем она прокручивала в голове только что полученную информацию.

Она никак не могла понять, как удалось Камерону узнать, что Люк Эппл поблизости. Но он это знал и намеренно снял ремень с оружием. Делле это показалось забавным, и когда она вернулась к мужчинам, выражение ее лица уже было не таким мрачным.

Камерон снял рубашку и помог старику стянуть штаны.

– Зеленое Перо сдерет с меня шкуру, когда увидит на штанах дыру.

– Как она?

– Толстая, противная и совершенно ненормальная. Как всегда, да хранит ее Господь.

Камерон ухмыльнулся:

– Передавай ей от меня поклон.

– Черта с два. – Он посмотрел на Деллу. – Вы что, собираетесь промывать раны виски?

– Именно так, потому что ничего подходящего я в аптечке не нашла.

Бегло взглянув на раны, она убедилась, что порезы не глубокие, и почувствовала облегчение. При одной мысли о том, что придется зашивать кожу, ей становилось дурно.

– Я взяла бутылку виски из вашей седельной сумки, – сказала она Камерону.

– Где твое гостеприимство, Джеймс Камерон? – спросил Люк, кивнув в сторону бутылки, которую держала Делла. – Истекай ты кровью, я непременно предложил бы тебе выпить.

Камерон хотел встать, но Делла не дала ему подняться. Сначала она налила виски себе и глотнула обжигающей жидкости. Женщины и мужчины, видимо, живут в разных мирах. Им никогда не понять друг друга.

Она промыла раны виски, посыпала древесным углем, чтобы впитались яды, после чего забинтовала.

– Вашему глазу, мистер Эппл, я ничем помочь не могу.

– Знаю. Это не первый фонарь.

– А у вас рана на губе будет трескаться каждый раз, как вы начнете говорить. Заживет не скоро, – повернулась Делла к Камерону. Ранка была маленькой, но в очень неудачном месте.

– Не стоит об этом волноваться. – Он поднялся, расправил плечи и проверил, нет ли синяков и ссадин. – Я приведу твоего коня, – сказал он старику.

– Я все на том же пегом. Он привязан вон там.

– Займусь-ка я, пожалуй, ужином, – сказала Делла, предположив, что сумасшедший мститель заночует здесь. – Вы не собираетесь на нас снова нападать?

Он улыбнулся ей:

– Я ничего против вас не имею, мне нужен он. Я не нападаю на женщин. За кого вы меня принимаете?

– Пока не могу сказать. – Она занялась готовкой, то и дело настороженно поглядывая на Эппла. Хотя знала, что Камерон не даст ее в обиду. – А за кого я должна вас принимать?

– Давненько мне не задавали таких вопросов. – Он задумался. – Я восхищаюсь индейцами, люблю и уважаю их, и это, наверное, отличает меня от всех остальных людей. Конечно, они мне больше были по душе до того, как их загнали в Резервации. Им это не особо нравится. А кому бы понравилось? Я женился на индейской женщине, она моя третья жена. Зовут ее Зеленое Перо. Первая и вторая умерли.

– А она и в самом деле противная и ненормальная? Ужин сегодня будет простым: бобы, бекон и булочки. Камерон называл такой ужин «три Б».

– С ненормальными куда интереснее общаться. Характер у нее всегда был отвратительный. Еще до того, как стало плохо с головой. И с каждым днем все хуже и хуже.

– А она не пыталась вас убить?

– Пожалуй, что пыталась. Делла нервно кашлянула.

– Однажды швырнула в меня кастрюлю с кипящей водой. На мое счастье, в тот день на мне было много одежды. Это и делает ненормальных женщин интересными. Никогда не знаешь, чего от них ждать. Один раз Зеленое Перо завела меня в прерию и оставила там умирать. Немощного старика! – Он покачал головой и глотнул виски. – Когда я наконец добрался до дома, она сказала, что не помнит такого. Но на всякий случай спросила, все ли я еще хочу взять вторую жену. – Он рассмеялся. – А ваш муж где, миссус?

– Погиб в самом конце войны.

Бобы с беконом выглядели весьма аппетитно, чего не скажешь о булочках.

– Нельзя так долго быть вдовой.

Делла не нашлась что ответить и принялась посыпать бобы солью и перцем. Других специй она не нашла.

– Для женщины не может быть ничего лучше, чем положить глаз на Джеймса Камерона, – сказал Эппл. – Он хороший человек.

Делла подняла бровь, стараясь сдержать улыбку.

– Но не дорожит жизнью, – сдержав улыбку, сказала она и уже серьезным тоном добавила: – А вы на самом деле собирались убить его?

Люк покосился на нее здоровым глазом.

– А вы – меня?

Наступило молчание.

– Я восхищаюсь Джеймсом Камероном, – сказал мистер Эппл. – Жаль, что племянника моей жены убил не какой-нибудь другой законник. Мне совсем не хочется убивать Камерона.

– Очень мило с вашей стороны, – проговорила Делла с долей сарказма в голосе.

– Я знаю, – бодро ответил он. – Но вернемся к нашей теме. Женщина должна иметь мужа.

В этот момент появился Камерон, ведя под уздцы пятнистую лошадь с пустыми седельными сумками. Время от времени он кряхтел и потирал рану на плече, но не просил помочь ему расседлать коня.

После еды Камерон поблагодарил Деллу за ужин.

– Особенно вкусными получились булочки.

– Да, я давно таких не ел, – согласился мистер Эппл.

Булочки почти не поднялись, а снизу слишком подпеклись, но Делла не стала говорить о том, как сложно готовить на походном костре. Она протерла тарелки и котелок песком, а Камерон с мистером Эпплом в это время обсуждали последние новости, попивая кофе, смешанный с виски. Камерон время от времени трогал свою губу, когда чувствовал, что кровь сочится сквозь мазь, которую нанесла ему на рану Делла.

Она поглядывала на него поверх костра, размышляя над словами мистера Эппла о том, что женщина должна иметь мужа, и вдруг почувствовала жар внизу живота.

– С вашего разрешения, я хотела бы просто… – махнула рукой в сторону своей постели и посмотрела на сидящих у костра мужчин. – Надеюсь, мне здесь ничто не грозит?

Эппл закатил глаза:

– Вы разочаровываете меня, миссус.

Камерон улыбнулся, и огонь в животе Деллы разгорелся еще сильнее.

– Люк так устал, что не в силах справиться даже с мошкой. Того и гляди заснет.

– А вот это уже наглая ложь!

– Все в порядке, вам ничто не грозит, – уже серьезно проговорил Камерон, глядя ей в глаза.

Делла никогда еще не чувствовала себя такой защищенной, как в компании Джеймса Камерона. Осознание этого удивило ее, но Делла подумала, что удивляться не стоит. Ведь он – человек-легенда.

«А еще он – подлый обманщик, – подумала Делла, засыпая. – Знал ведь, что старик прячется поблизости. Но снял ремень с оружием».

Однако Джеймс Камерон скрывал еще кое-что, гораздо более серьезное, о чем Делла и не подозревала.