"Любовный яд" - читать интересную книгу автора (Айзекс Мэхелия)

В то давнее утро Шарон проснулась поздно. Какое-то мгновение она не могла вспомнить, что произошло прошлым вечером, как она попала в кровать, когда выключила свет, разделась. Почему она оказалась в постели совершенно голой? Где ее ночная рубашка? Или шелковая пижама, которую она надевала, когда становилось холодно?

Сейчас ей не холодно, подумала она, вытягивая стройную ногу и неожиданно наталкиваясь на что-то постороннее. С испугом она почувствовала, что оно было волосатым.

И тут ее осенило: это мужчина. Она находилась в постели с мужчиной!

Кто же он?

Догадка пришла сразу. Но Шарон не хотела признаваться, не могла поверить... Повернув голову, она увидела рядом на подушке голову Дугласа. Он спал, волосы его растрепались, рот был слегка приоткрыт, а ресницы бросали тени на щеки. Как он красив, внезапно подумала Шарон. Очень красив и очень молод. Боже, с ужасом подумала она, что же я наделала!

Тяжело вздохнув и облизав пересохшие губы, она решила смотреть фактам в лицо. Дуглас пришел сюда незваный и по одной известной ему причине начал приставать к ней. И она позволила ему! От ужаса у нее перехватило дыхание. Она легла в постель с сыном Фелисии! И они занимались любовью!

Подышав по системе йогов, Шарон пришла в себя, но тут же всполошилась – как же она могла продолжать лежать рядом с ним совершенно голой и ожидать, что в любую минуту он может проснуться?

И самое страшное в том, что, если он проснется и захочет ее, она не сможет отказать ему. По мере того как к ней приходили воспоминания о происшедшем прошлой ночью, ее поведение казалось Шарон все более ужасным.

Но фактом оставалось то, что при этом не было и тени принуждения с его стороны. Так с ней раньше не бывало. Ни один мужчина не возбуждал Шарон, как Дуглас, и ни с кем другим она не испытывала таких эмоций.

Как же все это случилось впервые? – спросила она себя. Почему, когда его молодое, сильное тело буквально пригвоздило ее к дивану, она не чувствовала отрешенности, как это не раз случалось до него? Ведь он не был опытным любовником. Во всяком случае, сначала. И оргазма в тот раз он достиг раньше времени, за что извинялся.

Дуглас был неопытен, но его руки и губы приводили ее в экстаз. Тело страстно отвечало на его ласки. Ей хотелось удовлетворить его ненасытное желание, утолить его любовную жажду и делать все, что он пожелает. Впервые в жизни она полностью отдавалась мужчине, не сдерживая себя и не думая ни о чем другом.

А в ответ она получала еще больше. Шарон закрыла глаза, и перед ней встали картины прошлой ночи. Дуглас так сильно желал ее, был так изобретателен и ненасытен, что очень скоро мог стать прекрасным любовником.

Она чувствовала его внутри себя и позволяла делать все, что ему захочется, принимая со своей стороны активное участие в этой любовной игре.

Воспоминания о том, как она потащила его в постель, раздела и ласкала, подставляя грудь его жадным губам, бросали ее в жар. Боже, что она наделала! Совсем с ума сошла. Вдруг у нее пересохло во рту – а когда она в последний раз принимала противозачаточные средства?

Эта мысль заставила ее вскочить с кровати. Схватив халат и быстро набросив его на себя, Шарон на мгновение замерла, опасаясь, что ее резкие движения могли разбудить его. Но он продолжал спокойно спать. Господи, она всегда старалась принимать меры, чтобы секс не оставлял последствий.

А ночью она вела себя страшно глупо! Ведь на карту фактически поставлена не только ее карьера, но и сама жизнь.

Шарон перевела дыхание. У нее было правило: не ложиться в постель с мужчиной, не предохранившись. К чести Дугласа, он предупредил ее, что не принес ничего такого... Но она уже была не в состоянии реально воспринимать ситуацию.

Шарон удрученно покачала головой. Ну к чему сейчас думать об этом? В любом случае – слишком поздно. Кроме того, она уже достаточно долго принимала эти таблетки, и ей нечего опасаться, Дуглас не относился к категории молодых людей, которым нужно просто переспать с женщиной. Он был слишком интеллигентен и понимал не хуже ее, какими последствиями грозит их близость.

Решительно покачав головой и строго-настрого запретив себе что-либо подобное в будущем, Шарон тихо открыла дверь. Сейчас ей крайне необходима чашечка крепкого кофе. Возможно, это позволит ей понять мотивы своего вчерашнего поведения. Что с ней случилось? Ведь обычно она такая сдержанно-холодная?

Кроме того, нужно побыстрее одеться, прежде чем он увидит ее. Чтобы не разбудить Дугласа, она пошла в ванную гостевой комнаты и приняла душ, пока закипал кофе. Шарон опасалась, что, увидев ее обнаженной, он может... Вчерашние события показали, насколько непредсказуемы ее эмоции. Допускать этого больше нельзя. Со временем она, вероятно, справится с ситуацией, но пока поездки в Ноулэнд придется прекратить.

Она уже поставила кофеварку на плиту и глядела в окно на улицы Глазго, когда Дуглас подошел к ней сзади и с чувством собственника положил руки ей на талию. Шарон задохнулась, почувствовав, как его возбужденное тело приникло к ней. Он был совершенно голым.

Губы его впились в шею кинозвезды.

– Я соскучился по тебе, – произнес Дуглас, прежде чем она смогла собраться с мыслями, – пойдем в постель.

Шарон откинула голову назад и почувствовала, что охватывающие ее эмоции вновь заставляют забыть о здравом смысле. Но тут измученное сознание вернулось к ней, и она попыталась отодвинуться от него.

– Не трогай меня, – сказала Шарон, боясь взглянуть ему в глаза, – тебе лучше одеться. Одежда, я полагаю, в гостиной. – Она провела языком по пересохшим губам и спросила более спокойно: – Разве сегодня ты не должен идти на занятия?

– Заниматься? – с усмешкой переспросил Дуглас. – Ты будешь меня учить?

– Нет, не я, – Шарон хотела обернуться, но вовремя спохватилась, – ты ведь должен быть в университете. И твои родители убеждены, что ты сейчас на занятиях.

Дуглас выругался совсем как взрослый.

– Понимаю, – с упреком добавил он, – теперь будем говорить о моих родителях? Чтобы не говорить о нас?

Шарон выпрямилась.

– Сейчас я вообще не хочу говорить об этом, но, раз ты уже начал, тебе скажу, чтобы ты не думал, что случившееся вчера было чем-то большим, чем...

– Встретились и разбежались?

– Пожалуй, так.

– Почему?

– Почему? – Она резко обернулась и на мгновение замерла, не находя слов. Он был так хорош. И совершенно не стеснялся ее. Что она могла сказать, когда мысли ее находились в таком смятении? – Я... я полагаю, что ты понимаешь, что я хочу сказать, – наконец, заикаясь, произнесла Шарон. Но она заблуждалась, надеясь, что ее слова дойдут до его сознания. Лениво улыбаясь, Дуглас приблизился к ней и, не давая опомниться, схватил ее в объятия.

– А я полагаю, что ты хочешь того же, что и я, – сказал он, распахивая полы ее халата и прикасаясь к ней всем телом. – Ну вот. Разве так не лучше?

Он посмотрел туда, где их тела соприкасались, и уверенно произнес:

– А не пора ли нам в постель?

Так началась их любовная связь.

И, сколько бы Шарон потом ни говорила себе, что пора все прекратить, встречи продолжались. Дуг притягивал ее. И, зная, что они поступают неправильно, она продолжала любить его.

Это была ее первая любовь. Она поняла это с самого начала. Иногда это пугало Шарон. Пугал экстаз, страсть. Это было какое-то волшебство, которое, однако, не могло продолжаться бесконечно.

Рано или поздно она надоест ему. И он найдет девушку своего возраста, и тогда они расстанутся. Он устанет от необходимости хранить их связь в секрете и найдет себе подругу, которую одобрят его родители.

Но Шарон они не признают. Как они могут отнестись к женщине, на девять лет старше их сына? Тем более с такой репутацией! Будто она – неважно, правда это или нет, – спит без разбора с каждым привлекательным мужчиной. Ирвины пришли бы в ужас, если бы только заподозрили об их связи. Женой наследника поместья Ноулэнда стала подруга его матери!

Дуглас со всем этим, конечно, не соглашался. Он долго и упорно отклонял все ее доводы. И, действительно, неделя проходила за неделей, а любовь его к Шарон не ослабевала. Дошло до того, что он стал настаивать на необходимости сообщить об их отношениях его родителям.

Но тут Шарон уперлась. И как он ни старался разубедить ее, это ему не удавалось. Она добилась своего, угрожая, что перестанет встречаться с Дугласом, если его мать узнает об их связи.

Конечно, скрыть правду от Фелисии было не так легко. Особенно когда актрису приглашали в Ноулэнд и она не могла найти подходящего предлога, чтобы отказаться. Со стыдом вспоминала она рождественские праздники, когда Фелисия при всех родственниках называла ее чуть ли не членом семьи...

Шарон покачала головой, вспоминая еще один сюрприз, который ожидал ее в те дни. За четыре дня до праздников доктор подтвердил, что она беременна. То, что они позднее предохранялись, уже не имело никакого значения. Она успела забеременеть в первую же ночь, которую они с Дугласом провели столь бурно.

Та неделя была самой трудной в жизни Шарон. После того как началась их связь, она приезжала в поместье, предварительно убедившись, что Дугласа там не будет. Но однажды Дуглас появился у ее двери в первую же ночь после ее приезда, убеждая в том, что никто ничего не узнает, потому что в доме много гостей. И хотя она намеревалась отослать его прочь, этого не произошло. Он провел ночь в ее постели, она в его объятиях пыталась не думать о том, что случилось.

Но к утру Шарон твердо решила, что нужно делать, и оставшиеся праздничные дни потратила на то, чтобы убедить Дугласа в необходимости прекратить их отношения. Приняв такое решение, она больше не пускала его в свою комнату. Все его попытки остались безуспешными. Шарон выстояла.

Мысленно возвращаясь к тому времени, она пришла к выводу, что основой такого решения был страх: Ирвины могли узнать, что она носит ребенка их сына. Тогда она еще точно не знала, что предпримет, когда покинет Ноулэнд. Но это нужно было сделать до того, как живот начнет выдавать ее, и пока выдерживали нервы. Она хотела иметь ребенка, никаких сомнений по этому поводу у нее не возникало. Но проблема состояла в том, как все это организовать.

Шарон удалось держать Дугласа на расстоянии до самого отъезда в Лос-Анджелес. Это не составило труда, так как он как раз сдавал экзамены, а сама актриса должна была участвовать в заключительных съемках телевизионной драмы о Нью-Йорке. Она понимала, что Дуглас попытается возобновить их отношения после сдачи экзаменов, но ему и в голову не приходило, что она может уехать из страны.

Шарон очень переживала, что поступает непорядочно по отношению к Фелисии. Но, несмотря на все ее опасения, их тесная дружба продолжалась. Но как поведет себя леди Ирвин, когда обо всем узнает? Выход был один – уехать!

Может показаться странным, но Шарон никогда не приходила в голову мысль избавиться от ребенка. Просто ей необходимо было какое-то оправдание. И оно нашлось – она обязательно должна была сохранить частицу Дугласа.

На ее счастье, все устроилось как нельзя лучше. Владелец кинокомпании «Интерстарфилм» пригласил кинозвезду в Голливуд на роль в новом фильме. Она всегда поддерживала хорошие отношения с Диком Аркином, который в жизни был тираном, но к актерам относился хорошо.

Однако, когда в ответ на предложение Дика она сказала, что нуждается в отдыхе и поэтому уезжает, он пришел в бешенство. Он представить себе не мог, как она – как вообще любая женщина – может расстаться с такой прекрасной профессией. Потом он подумал, что дело в деньгах. Он пообещал заплатить ей больше, если она передумает.

Но ничего не помогало. Тогда он сказал ей все, что о ней думает. Какая она неблагодарная особа и еще многое другое. Что ей было делать? Не могла же она раскрыть истинную причину, заставившую ее отказаться от такой блестящей карьеры. Шарон сама была в сомнении относительно принятого решения.

Об этом скандале вскоре стало широко известно. Кто-то из служащих Дика продал за кругленькую сумму это сенсационное сообщение корреспондентам.

Новость о том, что Дик Аркин фактически вышвырнул ведущую актрису из своей студии, надолго всколыхнула мир кино. Шарон преследовали толпы репортеров. Ее номер в гостинице стал для нее тюрьмой. Конкурирующие киностудии засыпали актрису лестными предложениями. Но единственным ее желанием было как можно скорее исчезнуть из киношной жизни.

Только одному человеку она доверила свои планы – Кевину Спенсеру – импресарио, работавшему с ней на протяжении десяти лет. Многие хотели занять его место, но она не изменяла Кевину, который стал для нее настоящим другом. После того как тот поклялся сохранить ее тайну, Шарон рассказала ему обо всем и о проблеме, которую ей предстояло решить. Они с Дугласом не могли жить вместе. Она известна, даже знаменита, а Дуглас слишком молод.

И Кевин организовал все, начиная с решения ее денежных проблем и кончая прессой, которую он отвадил от нее. Он же переправил ее на Сан-Педро и поселил в гостинице «Морской Кот», где ее одиночество объяснялось якобы недавно понесенной тяжелой семейной утратой.

К тому времени, когда у Шарон должен был появиться ребенок, она так сильно изменилась, что вряд ли ее могли узнать. Она занималась переустройством виллы, не обращала никакого внимания на внешность, не боялась прибавить в весе.

С рождением ребенка тоже все обошлось благополучно. К тому времени она уже переехала на свою виллу, а за неделю до дня предполагаемых родов пригласила опытную акушерку из местной больницы. Роды прошли без осложнений, и Шарон целиком ушла в материнство. С каким наслаждением она кормила младенца! Ухаживала за ним.

И все обстояло так хорошо до тех пор, пока какой-то тщеславный телевизионный репортер, желающий выслужиться перед начальством, не подкинул идею попытаться найти ее. И это ему удалось, с горечью подумала Шарон, осознавая, какой натиск пришлось выдержать бедному Кевину со стороны репортеров и киностудий, пытавшихся найти Шарон Ино. Она ужасно переживала, когда узнала о его смерти, хотя в последнее время они общались очень редко. Но Шарон и подумать не могла, что все так тщательно и успешно скрываемое Кевином в течение десяти лет вдруг сразу же обнаружится.

Шарон была уверена, что поступила правильно, что бы ни говорил по этому поводу Дуглас. И он сам доказал это, признавшись, что у него есть женщина. Он был наследником поместья Ноулэнда, главы старинного клана. Как бы ни любила ее Фелисия, она никогда не согласилась бы на брак ее сына с Шарон...