"Разгневанные почтальоны" - читать интересную книгу автора (Мерфи Уоррен, Сэпир Ричард)Глава 3Не успел патрульный нью-йоркской полиции Тони Гутьеррес завернуть за угол Восьмой авеню и Тридцать четвертой улицы, как раздался мощный взрыв. Горячая волна сбила Тони с ног и отбросила в переулок в тот самый момент, когда он с восхищением следил за ритмичным покачиванием бедер некой рыжеволосой девицы. Какая восхитительная попка! Она к тому же еще и виляла. Обычно патрульный Гутьеррес обращал внимание на происходящее вокруг, но ведь не так уж часто встречается такое. В основном женщины ведут себя скромнее. Одобрительная улыбка заиграла на губах Гутьерреса в тот самый миг, когда твердая поверхность ушла у него из-под ног. И Тони тут же забыл о девице и ее колыхающейся попке. «Взрыв!» – осенило его. Другой бы на его месте, почувствовав холодное дыхание смерти, прокрутил перед мысленным взором всю свою жизнь. Но патрульный Гутьеррес был сделан из другого теста. Распознав звук взрыва, он в ту же долю секунды связал воедино с полдесятка разрозненных фактов. Взрыв раздался прямо за его спиной, примерно метрах в двадцати отсюда. И вроде бы на углу. «Что же взорвалось?» – мелькнуло в голове у Тони. Он тотчас восстановил в памяти лица недавних прохожих. Обычные люди. Никто не привлек к себе его внимания. Да, потом на светофоре стоял грузовик – «додж-рэм». «Бомба в машине, – вот первое, что пришло ему в голову. – Бомба в машине». И тут он ударился об отдельно стоящий контейнер для макулатуры. Возможно, именно это спасло ему жизнь, что, правда, Гутьеррес понял не сразу, ибо ударился о контейнер с такой силой, что потом еще три дня на красной щеке патрульного красовался белый след. Во время взрыва он вместе с баком для макулатуры взвился в воздух, а затем упал сверху и почти расплющил контейнер своим девяностокилограммовым весом. Бак был полон газет и всяких бумажных отходов. И слава Богу! Иначе бы Тони несдобровать. Когда патрульный очнулся, он первым делом увидел поднимавшиеся в голубое сентябрьское небо клубы дыма. Гутьеррес сел. Болело и ныло во многих местах. Тони не знал, с чего и начать. Наконец он решился и посмотрел на ноги. Ноги были на месте, правда, один казенный ботинок куда-то подевался. Патрульный покрутил головой, поскольку не ощущал своих рук, ожидая увидеть на их месте обрубки. Ладони здорово ободрались, но оказались целыми. Для пущей уверенности Гутьеррес пошевелил пальцами. Теперь он попробовал встать, но не тут-то было! Казалось, его позвоночник вот-вот переломится. И все-таки Гутьеррес встал. Он просто обязан был встать. И посмотреть на перекресток, который только что миновал. Первое, что увидел патрульный, была лежащая на спине женщина. Из раскрытого в беззвучном крике рта текло что-то красное. Гутьеррес не смог бы с уверенностью сказать, кровь ли это, внутренности или сочетание того и другого, ясно было одно – женщина уже мертва. Глаза ее остекленели. Неподалеку дымилась оторванная голая нога. После взрыва в округе воцарилась тишина. Казалось, прошла вечность. И тут раздались крики. Гутьеррес рванулся на помощь раненым в тот самый момент, когда эти жуткие крики слились в один мощный хор. За углом патрульный наткнулся на негра, который только что потерял свою ногу. Прислонившись к фасаду здания, он сидел на земле и тупо смотрел на свою оторванную ногу. Видимо, человек еще не осознал происшедшего. Пока не осознал. Спустя мгновение негр испустил дикий вопль, напоминавший рык раненого медведя. – Центральная, пришлите рентгеновскую установку и пожарных на угол Восьмой и Тридцать четвертой, – пролаял Гутьеррес в свой радиопередатчик. А вот и грузовик «додж» уже догорал. У водителя за рулем не было головы. Да и от туловища осталось не очень много. Все выглядело так, будто его сожрал какой-то монстр. «Если бы в машине взорвалась бомба, – промелькнуло в голове Тони, – от пикапа бы ничего не осталось!» А рядом дымились еще какие-то искореженные машины. Одна из них лежала на боку. Видимо, бомба была очень мощной. Но отнюдь не в машине. Гутьеррес не раз смотрел последствия таких взрывов по телевизору. Обычно после них остается столб дыма – пусть даже дым оседает где-то в стороне. Нет, взорвалась не машина. Патрульный в этом больше не сомневался. Когда завыли сирены, Гутьеррес зашагал от машины к машине в поисках убитых и раненых. Что же все-таки взорвалось? Он должен был заметить эту штуку, когда поворачивал за угол. Угол – вот точка отсчета. Но как бы ни напрягался Тони, он не мог вспомнить ничего необычного. В душе патрульный Гутьеррес гордился своей наблюдательностью. Через час начальник бригады детективов отвел его в сторону: – Ну, что видели? Докладывайте. Они находились в самом эпицентре. Воронка на углу еще дымилась, повсюду чернела кровь и клочья земли. По фасадам зданий на всех четырех углах перекрестка бежали трещины. Гутьеррес уставился на воронку. Взрыв разрушил угол дома, разметав гранитные плиты, как простые кирпичи. Одна из плит обнаружилась на втором этаже дома напротив. – Здесь что-то было... – пробормотал патрульный. – Что? Тони в отчаянии хлопнул себя по лбу. – Проклятие! Я не помню. – Сверток? – Нет. – Подозрительные личности? – Нет. Разве что кто-то вышел из здания. Но у него не хватило бы времени бросить бомбу и скрыться, чтобы остаться целым и невредимым. Детектив, нахмурившись, смотрел на воронку. – Штуковина, по всей видимости, была большая. Слишком большая, чтобы нести ее в руках, и слишком большая, чтобы не привлечь внимания. – Целых три года я патрулирую здесь каждый день! – в отчаянии воскликнул Гутьеррес. – Я прекрасно изучил этот перекресток. Здесь что-то было. – Что-то необычное? – Нет, – отозвался парень. – Оно находилось здесь всегда. Я просто не могу припомнить, что. – Как здесь могло быть что-то, что вы не можете припомнить? – Да, что-то совсем заурядное. Само собой разумеющееся. Детектив из бригады по расследованию взрывов огляделся по сторонам. Рядом стояла одинокая санитарная машина – на тот случай, если еще найдутся раненые. Пожарные уже управились и уехали. В воздухе пахло горячим металлом и теплой кровью. – Какого цвета? – спросил детектив. – Не помню, ничего не помню! Черт, почему же у меня не работает голова? – Может, зеленого? – А? Детектив уже стоял на коленях. Поманив Гутьерреса рукой, он склонился над каким-то обломком. Штуковина оказалась черного цвета, но, когда детектив перевернул ее, с другой стороны она отливала оливковой зеленью. – Похоже, что-то из военного оборудования, предположил детектив. Гутьеррес задумчиво покачал головой: – Нет, ничего связанного с армией. – А джип? Грузовик? – Говорю вам, бомбы в машине не было, – сердито отозвался патрульный. Его собеседник встал и огляделся по сторонам. Затем достал чистый носовой платок и аккуратно завернул в него оплавленный кусок металла. – И никого со связкой гранат на поясе, думаю, тоже, – мрачно сказал он. В городском морге на Первой авеню коронер[1] извлек кусок металла из тела той самой беззвучно кричащей женщины. Патрульный Гутьеррес тоже присутствовал. Коронер положил осколок на круглый поднос из нержавеющей стали и очистил его с помощью специального инструмента. Когда смыли кровь, оказалось, что металл выкрашен оливково-зеленым. На одной его стороне явственно проступали буквы: U.S. – Черт побери! – пробормотал детектив из бригады по расследованию взрывов. – Черт побери! Самый настоящий ящик со взрывчаткой. – Нет, – тихо сказал Гутьеррес. – Не думаю. – Вы что-то вспомнили? – Да. Если хорошенько поискать, то наверняка отыщется еще один кусок металла. Там тоже есть буквы. Детектив и патологоанатом выжидающе посмотрели на патрульного. – Там написано «Почта». Теперь я все вспомнил. Штука, которая взорвалась, – обычный линейный ящик для почты. Детектив, казалось, вот-вот заплачет. Он чуть ли не с нежностью посмотрел на Тони. – Так говорите – почтовый ящик? – Ну да! – Надо немедленно позвонить начальнику. Должно быть, это важная информация. Начальник полиции округа Южный Манхэттен позвонил комиссару полиции Нью-Йорка приблизительно в 12.53. – Взорвался линейный ящик для почты, – доложил начальник полиции. – Черт побери! Значит, бомбу мог подсунуть кто угодно. – Нет, сэр, я сказал – линейный ящик. Это вам не простой почтовый ящик. – А в чем разница? – Обычные почтовые ящики синие и предназначены для общественного пользования. Линейные ящики – оливково-зеленые, у каждого почтальона есть свой ключ от каждого ящика. – Значит, круг подозреваемых сужается? – предположил комиссар. – Сужается, сэр, – согласился начальник полиции округа. – Получается, террористическим актом здесь и не пахло? – Кажется, нет. – Возможно, просто посылка с бомбой, которая взорвалась раньше времени. Или виноват недовольный почтальон. – А разве бывают довольные? – проворчал начальник полиции округа. Комиссар счел за благо пропустить эту реплику мимо ушей. Начальник полиции округа может позволить себе немного черного юмора, а комиссар обязан проявлять сдержанность. – Срочно допросите начальника почты, – приказал комиссар. – Вся почта предварительно сортируется. Не исключено, что мы уже кое-что разузнаем к вечернему выпуску новостей или даже раньше. – Будем надеяться, что не возникнет проблемы юрисдикции. – Да... А я и не подумал. – Взорванный ящик – это проблема федеральных властей. – Но он взорвался на городской улице. Значит, расследуем мы. – В общем, хорошо бы обошлось без проблемы юрисдикции. Шеф детективов нью-йоркской полиции Уолтер Браун поднимался по гранитным ступеням под сень коринфских колонн Главного почтового управления на Пятой авеню. Не считая небоскребов, управление было самым впечатляющим зданием во всем городе. Оно занимало целый квартал и казалось неколебимым как скала. На фронтоне красовался девиз почтовой службы Соединенных Штатов: И В СНЕГ, И В ДОЖДЬ, И В ХОЛОД, И В ЗНОЙ ПОСЫЛЬНЫЙ НИ ЗА ЧТО НЕ СВЕРНЕТ С ПУТИ. Браун нашел кабинет начальника почтового управления Нью-Йорка и предъявил секретарше свой значок. – Детектив Браун. По срочному делу. – Минуточку! – отозвалась девушка. Спустя мгновение Браун уже открывал дверь, на которой чуть ли не позолотой отливало: «Начальник почтового управления Майрон Финкельперл». Дверь выглядела внушительно, как и подобает таковой, ведущей в кабинет человека, который управляет потоком почты в одном из крупнейших городов мира. Почтмейстер жестом пригласил Брауна, и тот опустился в темно-бордовое кресло. – Полчаса назад, – начал Уолтер, – на углу Восьмой авеню и Тридцать четвертой улицы произошел взрыв. – Да, да, слышал. – Мы установили, что взорвался один из линейных ящиков для почты. Почтмейстер побледнел и буквально зашатался как пьяный – ноги, похоже, его не держали. Вынув из кармана белый льняной платок, Финкельперл поспешно вытер лоб. – Спасибо, что обратили на сей факт мое внимание, – сказал почтмейстер и сел. Теперь настала очередь Брауна изумляться. – И все? Но нам нужны имена всех почтовых служащих, которые имеют доступ к таким ящикам. – Весьма сожалею. Увы... – Почему? Их же легко определить. – Линейные ящики запираются так называемым универсальным ключом. На руках у почтовых служащих по всей стране находятся десятки тысяч таких универсальных ключей. Любой ключ подходит к любому ящику и в любом месте. – Давайте начнем с ваших людей. – Извините, но моими людьми будут заниматься федеральные власти. – Федеральные? Но ведь взрыв произошел на городской улице! – И повреждена федеральная собственность. Я начну расследование и сообщу выводы вашему руководству. – При всем своем уважении к вам я настаиваю на допросах ваших людей. Там, на улице, есть погибшие. Уничтожена собственность. Не говоря уже о том, что злоумышленник способен начинить взрывчаткой и другие линейные ящики. Почтмейстер побелел как мел. Детектив Браун решил, что пробил брешь в толстой бюрократической броне, но он ошибся. – Уверяю вас, я сразу же займусь этим, – отозвался наконец начальник почты. Тут Браун не выдержал. – Вы сумасшедший! – гаркнул он, грохнув кулаком по столу. – При чем тут вообще юрисдикция? Не далее чем в трех кварталах отсюда произошло массовое убийство. И это дело полиции! – Подобные вопросы в компетенции федеральных властей. Попрошу вас удалиться, – не медля ни секунды, заявил почтмейстер. Целую минуту детектив Браун злобно глядел на несговорчивого. Почтмейстер ответил ему тем же. Было ясно, что ни один из них не сдаст свою позицию. – Что ж, вы еще пожалеете! – пригрозил детектив, покидая помещение. Прогрохотав вниз по широким гранитным ступеням, Браун направился к своей машине. От злости лицо его словно окаменело. Надо же, какой бессовестный тип! Ну и что, что он федерал? Неужели почтмейстер надеется замять дело? На углу Восьмой и Тридцать четвертой сейчас наверняка собралась толпа телевизионщиков. В шесть часов происшествие объявят главной темой новостей. Днем уже не раз передавали подробности. Не успел Браун открыть дверь своего седана, как вдруг мощная ударная волна сбила его с ног и детектив упал на спину. В ушах его звенело, он беспомощно хватал ртом воздух. Секунду Браун в замешательстве лежал на тротуаре, затем собрался с силами и встал. На Пятой авеню к небу поднимались черные клубы дыма. Слышались крики и стоны. Уолтер уже хотел было двинуться туда, но тут вновь послышался грохот – только подальше. Затем еще. А потом, как по команде, по каньонам Манхэт-тена прокатилась целая серия взрывов. Над небоскребами клубился смрадный дым. Все произошло за какую-нибудь минуту. За это время детектив Браун успел добежать до места первого взрыва, ругая про себя бюрократические проволочки, бомбиста, а более всего – почтмейстера Нью-Йорка, которого теперь ждали большие неприятности. И поделом! |
||
|