"Мечта Дракона" - читать интересную книгу автора (Гилганнон Мэри)

Глава 28

Покинув хижину, Мэлгон сразу натолкнулся на поджидавшую его Арианрод. Он думал, что сейчас она начнет потешаться над ним, глумиться. Но вместо этого рыбачка поглядела на него с сожалением и промолвила, когда он проходил мимо:

– Да, дело непростое.

Мэлгон, пораженный таким сочувствием, остановился.

– Я думал, ты будешь довольна, узнав, что Рианнон предпочла мне Богиню.

Арианрод положила свою маленькую смуглую ладонь на руку Мэлгона.

– Идем. Пойдем со мной в лес. Я лучше соображаю, когда вокруг – живые растения.

Король замялся, но потом все же последовал за Арианрод по каменистому пляжу. Рианнон отказала ему. Обратный путь в Диганви будет полон отчаяния и чувства утраты. Так что некоторая отсрочка не повредит.

Немного отдалившись от каменистой прибрежной полосы, они вошли в лес. На березах – и молоденьких, и тех, что постарше, – уже набухали почки, а земля под стволами стала мягкой от влаги. Отовсюду доносился шум бегущих ручьев, и в воздухе стоял густой запах перегноя. Мэлгон вдохнул полной грудью, успокаивая себя сладкой, ни с чем не сравнимой свежестью весенних ароматов.

Когда они уже довольно далеко углубились в лес, Арианрод повернулась к королю.

– Ты смирился с решением Рианнон?

– Разве у меня есть выбор?

Лицо рыбачки озарилось искренним и радостным удивлением.

– Ты мог силой увезти ее в крепость.

Мэлгон покачал головой.

– Мне нужно больше, чем ее тело. Я жажду ее сердца и души.

– Что ж, по крайней мере теперь ты видишь разницу. Когда ты сюда приехал, то собирался увезти ее к себе во что бы то ни стало.

– Я был не прав. Я ошибался так много и так часто... – Король осекся, почувствовав на себе пристальный взгляд темных глаз Арианрод. Он остановился и обернулся к ней. – Ты для чего меня сюда притащила? Чего тебе надо от меня?

Жрица медленно проговорила:

– Жаль, что Рианнон не хочет больше быть твоей королевой. Вот и верь после этого в заклинания. Мой магический сосуд говорил совсем иное – что в конце концов, она вернется к супругу.

Мэлгон недоверчиво покачал головой:

– Опять колдовство?

– Я не говорю, что умею читать в книге будущего, однако, как мне кажется, меня временами не подводит обычный здравый смысл. Хотя, конечно, Рианнон вольна поступать, как считает нужным.

Мэлгон, как зачарованный, глядел в темные глаза жрицы. Теперь он уже не пытался противостоять ее власти, а, наоборот, искал ее, чтобы получить необходимые ответы на свои вопросы.

– Считаешь, что есть какой-нибудь способ вернуть ее?

– Всегда есть способ.

Мэлгон невольно отпрянул. Арианрод вела себя точь-в-точь как христианский священник. Они всегда говорят загадками, намеками, используя возвышенные слова, которые ничего не могут толком объяснить.

– Я ухожу. – Он повернулся и зашагал по лесной тропке.

– Сдаешься? – крикнула вслед жрица.

Мэлгон резко развернулся и до боли в суставах сжал кулаки. Лицо его пылало.

– Почему ты надо мной издеваешься?! Что за игры играешь с моей жизнью?! И с жизнью Рианнон...

Арианрод встретила эту вспышку с некоторым смущением.

– Никаких игр. Разве, может быть, испытание, но уж никак не игра.

Мэлгон глубоко вздохнул и разжал кулаки.

– Значит, я не выдержал твое испытание?

Арианрод промолчала. Теперь уже она повернулась спиной к королю и зашагала по лесу. Немного помедлив, Мэлгон побрел следом.

Неожиданно жрица проговорила:

– Как странно... Мне говорили, что ты истинный король. Но, как видно, мудрый правитель становится настоящим дураком, едва только речь заходит о женщинах. Уже несколько раз за время нашего знакомства ты пытался устрашить меня своей мощью и силой. Разве тебе ни разу не пришло в голову вместо этого просто поспорить со мной, поговорить так же, как ты стал бы разговаривать с мужчиной?

Мэлгон заставил себя прислушаться к ее словам. Ему вовсе не нравились такие речи, однако же в них могла быть кроха истины.

– Ты словно постоянно защищаешься от нас, – продолжала Арианрод. – Как маленький мальчик, который кричит и потрясает кулачонками, чтобы его, наконец, услышали. Но ведь мы совсем не отличаемся от мужчин, Мэлгон, если не считать разницы в строении тела. У нас, как и у вас, тоже есть чувства и мысли. Мы предпочитаем, чтобы нас просили о чем-либо, а не приказывали нам. С женщинами надо спорить, а не устрашать их. Уж тебе-то лучше всех известно, сколь непрочен союз, основанный на грубом запугивании. Чтобы заключить крепкий договор с соседом, ты же сам предпочтешь действовать убеждением.

– Политика проще, чем отношения мужчины и женщины. Арианрод пожала плечами:

– Если тебе действительно так важно снова завоевать расположение Рианнон, я думаю, что для этого сгодятся любые средства.

– Ты предлагаешь мне с нею торговаться, как с упрямым, не желающим союза соседом?

– Нет. Но может быть, если докопаться до истинной причины ее отказа, то появится надежда склонить ее на свою сторону?

– Истинная причина? Но ведь она сказала...

– Что она сказала?

Мэлгон передернул плечами, словно стряхивая с себя боль, вызванную отказом Рианнон. Нелегко было собраться с мыслями и коротко объяснить, о чем между ними шла речь.

– Сначала она говорила, что мои люди откажутся признать ее. Потом мы спорили о детях и, разумеется, о моей сестре. Мне придется обдумать все это в целом, сделать все возможное, чтобы разобраться в нагромождении доводов и причин. И все же я не думаю, что она когда-либо изменит свое решение. Это твоя Богиня встала между нами. – Мэлгон обратил к Арианрод искаженное гримасой лицо. – Эта проклятая Богиня украла душу моей жены.

Он ожидал, что жрица испугается. Но Арианрод заулыбалась:

– Ай-ай-ай, ты же на себе испытал силу Богини, а до сих пор не боишься так плохо отзываться о Ней. Или ты считаешь, что Ее власть на тебя самого не распространяется? Но как же тогда, по-твоему, Она сумела пленить Рианнон?

– Рианнон поверила, что обязана Ей жизнью.

– А ты в это веришь?

Мэлгон смутился и пожал плечами:

– Просто ей необыкновенно повезло. Можно считать это волей провидения или высших сил, можно назвать обычным везением. Как бы то ни было, я не думаю, что Рианнон столь уж необходима Богине.

Глаза Арианрод радостно блеснули.

– Во всяком случае, тебе она нужней, не так ли?

– Да, разумеется.

– Тогда тебе остается убедить Рианнон в том, что Богиня освобождает ее от данного обета. А если сама Великая Мать потребует, чтобы Рианнон вернулась в твою постель, к твоему очагу, то как она сможет отказаться?

Мэлгон настороженно посмотрел на Арианрод.

– Да-а, ты, видать, мастерица управлять волей не только смертных, но даже богов. И как же мне убедить жену вернуться?

– За все надо платить.

– За все, – кивнул король.

Тогда жрица взяла его за руку и притянула к себе. Мэлгон ощутил жар ее пальцев, проникающий даже сквозь плотную ткань рубахи. Вдыхая теплый, мускатный аромат, он вдруг снова вспомнил, что перед ним не просто служительница культа, но женщина. Она поняла, какие чувства в нем пробудились, и лицо ее озарилось лукавой улыбкой.

– Ах, что за чудным супругом ты станешь для Богини. Я уверена, она с радостью отпустит Рианнон... чтобы принять вместо нее тебя.

Вязанки дров и хвороста для жертвенных костров. Восемь бочек дорогого бретонского вина. Два быка, зарезанных специально для праздничного пира. Музыканты, и среди них – барабанщик и флейтист, присланные от самого Кигласса. И песнь в честь Великой Матери Богини, сочиненная сладкоречивым Талиесином...

Мэлгон снова пробежал глазами только что составленный список всего необходимого и устало отодвинул его.

Идея устроить празднество осенила короля как последний луч надежды, едва лишь Арианрод намекнула на это. Он думал, что народ легко примет возвращение языческого праздника, знаменующего приход весны и возрождение Богини Земли. Трудно было предположить, что столько кимров уже обратились в христианство и твердо блюдут запрет священников поклоняться старым богам. Большая часть жителей Диганви и его окрестностей не желала ничего слышать о церемонии в честь одного из языческих божеств. И хотя открытого сопротивления не было, но лица людей красноречиво говорили об их озабоченности и неприятии затеи короля.

Мэлгон резко поднялся с кресла и принялся расхаживать по комнате совета. Через четыре дня полная луна поднимется высоко на небосвод и ярко озарит землю. Он хотел собрать народ на скалах над морем, и тогда бы Арианрод призвала Богиню снизойти на землю и вселиться в тело Рианнон. Сам он был бы в маске Бога-Оленя, супруга и спутника Богини. И вот так, при свете луны и пламени костров, он снова воссоединился бы со своей королевой. Она сама поняла бы: Великая Мать желает этого брака. И тогда она вняла бы его мольбам, и вернулась бы в Диганви, и заняла бы свое прежнее место у королевского трона.

Мэлгон снова тяжко опустился в свое кресло. Разумно ли требовать от народа, чтобы он осквернил свою веру ради короля? Честно ли использовать власть Богини – власть, в которую он на самом деле искренне поверил, – для дела, которое касается счастья всего лишь одного человека? И потом, – удастся ли их замысел? Захочет ли Рианнон участвовать в этой церемонии и изменит ли в результате свое решение? Согласится ли снова быть его женой?

Короля глодали сомнения. Никто не может принять участие в этом празднике, не будучи искренним последователем культа. Когда речь идет о Древних Богах, вера – это основа всего. Ему следует отбросить свое малодушие. Он не должен сомневаться: Богиня не подведет его.

Бэйлин тихо приблизился к пылающему в большом зале очагу, стараясь не толкнуть никого из спящих вповалку воинов. Возле огня на корточках сидел маленький смуглый человек.

– Рис, – шепотом позвал его вошедший. Мужчина оглянулся и приветственно улыбнулся ему. Бэйлин кивнул в сторону выхода:

– Мне надо с тобой поговорить.

Рис поднялся и пошел за ним в туманные серые сумерки. В полном молчании спутники дошли до сторожевой башни крепости. Оказавшись за воротами, они подставили спины морскому ветру, спрятав руки под теплые плащи. Было по-настоящему холодно, и воины всерьез пожалели об оставленном очаге.

– Ну что, твои секреты действительно стоят того, чтобы ради них околеть на морозе? – проворчал Рис.

– Да.

Рис прищурился, вглядываясь в лицо Бэйлина.

– Тогда выкладывай поскорей. Я не собираюсь долго тут мерзнуть.

– Что ты думаешь об этой церемонии, которую замыслил Мэлгон?

– Бедняга не по годам рано спятил.

Бэйлин утвердительно кивнул:

– Отвратительная, богопротивная затея. Ничего хорошего от нее не жди – только церковного проклятия и насмешек врагов. Я не удивлюсь, если сам епископ Гилдас публично отлучит короля от церкви!

– Прежде Мэлгон никогда не был глупцом. И что на него нашло?

Бэйлин понизил голос почти до шепота:

– Это все из-за Рианнон. Он в самом деле верит, что эта церемония способна вернуть ее из мертвых.

Рис брезгливо поморщился.

– Я никогда не понимал отношения короля к бабам. И эта его скорбь по королеве... Почему бы просто не подыскать себе какую-нибудь подходящую смазливую сучку, чтобы согрела ему постель? У всех у них одно и то же промеж ног. Иногда я начинаю думать, что враги Мэлгона, правы, когда утверждают, что мозги у него совсем протухли.

– Вот почему мы и обязаны защитить короля. Надо предотвратить этот шабаш. Мы не можем допустить публичного позора.

– Но как остановить его?

Хотя они были совершенно одни, Бэйлин наклонился к самому уху Риса и вполголоса проговорил:

– Большинство его вассалов – христиане. Замыслы Мэлгона поразят их не меньше, чем нас. Я хочу созвать всех на общий совет. Если они явятся сюда, королю придется отказаться от своей безумной идеи.

Рис в изумлении выпучил глаза:

– И ты это сделаешь? Пойдешь против воли Дракона? – Это ради его же блага. Я пытаюсь защитить его!

– А когда все соберутся, что ты скажешь вождям? Как объяснишь причину сбора?

– Не знаю. Наверное, можно соврать, что Мэлгон созвал их для обсуждения дальнейшего союза с бригантами. Или, например, чтобы отправить посольство к их новому королю.

Рис недовольно поморщился:

– Далеко не все кимрские князья испытывают дружеские чувства к северянам, с чьей помощью Мэлгон подчинил их. Какое же им теперь дело до нового короля бригантов?

– Но это первое, что пришло мне в голову, – возразил Бэйлин. – Думаю, не так уж важно, что мы скажем вождям, если в результате будет сорвана эта богопротивная церемония.

– Постой, я не так верую в Христа, как ты, – нахмурившись, заметил Рис. – По мне, так пускай Мэлгон хоть голым пляшет в храме и совокупляется с кем хочет прямо на алтаре. Но я согласен, что эта церемония – ошибка. Из-за нее король выглядит помешанным. Подумать только, он поверил, что его жена оживет!

– Так ты мне поможешь? Ты сочинишь текст послания вождям?

Темные глаза Риса превратились в щелочки.

– Да, – ответил он, немного подумав. – Я сделаю это, и черт побери Мэлгона, если в наказание за эту подлость он решит меня изгнать. Никто из вождей не откажется взять к себе на службу грамотея. Ведь нынче читать да писать умеют только священники, так что я не пропаду. Стану посланником разъезжать по всей Британии.

– Не говори так, будто мы предаем Мэлгона, – строго предупредил его Бэйлин. – Мы пытаемся помочь ему.

– Конечно. Только он не просил нас об этой помощи. И наверняка никогда не поблагодарит за нее. Вот о чем подумай, Бэйлин. Ты вообще-то ради Мэлгона стараешься или ради христианского Бога?

– Ради обоих, – решительно заявил Бэйлин. – Я делаю это для них обоих.

– Очень красиво, Рианнон, – улыбнулась Арианрод, разглядывая свое новое платье. Чудный наряд из шафранного сукна, отороченный алыми лентами по подолу, с длинными свободными рукавами, сидел прекрасно. – Это настоящее королевское платье.

– Нет, – покачала головой мастерица. – Не королевское. Это платье для жрицы.

– Что ж, будь по-твоему, для жрицы. Я собираюсь надеть его на церемонию в Диганви.

На лицо Рианнон набежала тень.

– Ты уверена, что это благоразумно? Ведь люди Мэлгона верят, что я умерла. Мое появление может их напугать.

– Не напугает, ведь ты явишься в образе дочери Богини, девушки-весны. Они сразу вспомнят старинное волшебство и древние легенды. Подобно Персефоне ты исчезла в мире мертвых на всю зиму, чтобы вернуться на землю весной. Может быть, они и воспримут твое появление с благоговейным трепетом и недоверием, однако в конце концов, несомненно, поверят и лучшее. Кроме того, тебе все равно не удалось бы долго скрываться. Даже если ты решила никогда больше не возвращаться в Диганви в качестве королевы, то слухи и сплетни о том, что тебя видели живую, несомненно, уже распространились по всей округе. Так что мы всего лишь используем твое чудесное возвращение, чтобы восславить Богиню. Разве можно придумать что-нибудь более удачное?

Рианнон озадаченно прикусила нижнюю губу, однако промолчала. В том, что сказала Арианрод, было разумное зерно, и все же она очень переживала и сомневалась в успехе этого замысла. Там будет сам Мэлгон. И он будет смотреть на нее. Кто может поручиться, что она снова не окажется в крепости, только на сей раз в качестве настоящей пленницы? Эта мысль привела Рианнон в ужас. Никогда больше не гулять по берегу моря, никогда не уединиться в лесной чаще... Да она просто погибнет взаперти.

Но конечно, Мэлгон не может так поступить с ней не столь уж он жесток. Он хочет, чтобы она была счастлива, беспокоится о ней. Приступ страсти пронизал все существо Рианнон, так что она даже подумала: хватит ли у нее сил и дальше сопротивляться желанию мужа? Он так могуч и властен... Во время их свидания в хижине ей стоило огромного труда не уступить ему. Она так отчаянно, так страстно его любила. Ах, если бы можно было, обладая им, сохранить в целости собственную душу!

Рианнон подняла голову. На нее с состраданием глядела Арианрод.

– Ты все еще беспокоишься. Из-за Мэлгона?

Рианнон кивнула.

– Он необыкновенный мужчина. Ведь Госпожа не часто является сильному полу.

Арианрод ответила понимающим взглядом.

– Верно. Ведь король ощутил Ее власть, когда был вместе с тобой в пещере. Я говорила, что мое зелье принесет ему видения, так и случилось. Он зашел слишком далеко даже для непосвященного.

Рианнон глубоко вздохнула.

– Да, его поведение было очень странным. Не сказав ни слова, он почти затащил меня в эту пещеру и принялся ласкать. Его страсть была горячее, чем обычно, но, наверное... – Она покраснела. – Наверное, это потому, что он сильно соскучился...

– О да, конечно, и это тоже, я уверена. Но, кроме того, с ним ведь была Богиня. Он видел Ее, чувствовал Ее. На какой-то миг ему показалось, что он совокупляется с Самой Великой Госпожой.

– Но это неправда! – Рианнон, пораженная собственной реакцией, прикрыла губы ладонью. – Это ведь не значит... это лишь...

Темные брови Арианрод приподнялись.

– Так ты ревнуешь Мэлгона к Богине? Но почему?

Рианнон отвернулась, до скрипа стиснув зубы. Она-то думала, что имеет какую-то особенную связь с Великой Матерью, но даже в этом Мэлгон ее обставил. Как мужчина и король он наделен огромной властью. Так для чего же ему еще и благосклонность Богини?

– С моей стороны глупо так думать, – сухо проговорила она.

– Чувства не глупы, Рианнон. Их всегда можно принять и понять.

– Но я ничего не понимаю. Я так люблю Мэлгона, но я же сама и обижаю его. Я чувствую, что какая-то часть меня хочет причинить ему боль, точно такую же, какую он сам причинил мне.

Арианрод кивнула.

– Это всего лишь естественно. Он сильно обидел тебя, даже ранил ножом. И ты должна дать волю своему негодованию, чтобы потом легче забыть прошлое.

– Но откуда я могу знать, что он снова не попытается меня ранить?

– Ты этого знать не можешь. Сама любовь – риск.

Рианнон молчала. Она прислушивалась к себе; злость и горечь вскипали в ней и стягивали душу в узел...

– И если ты хорошенько подумаешь об этом, то поймешь, как рисковал ради тебя Мэлгон, – добавила жрица. – Он согласился забыть свою ненависть к сестре. Он отважился выпить неведомое зелье из чужих рук и отправиться в мир духов ради одной только встречи с тобой.

– Я тоже хочу, – неожиданно заявила Рианнон. – Я хочу сама принять снадобье. Я хочу попасть на ту сторону.

– Но это было бы неразумно.

– Почему?

Арианрод ласково взглянула на нее.

– Кроме того, что ты слишком миниатюрна и хрупка, а значит, отвар может повредить твоему телу, я не думаю, что душа твоя готова к этому путешествию.

– Но ты не сомневалась в Мэлгоне.

– Он успел столкнуться лицом к лицу с кромешным мраком, который носил в своем сердце. И в том, и в этом мире вообще не оставалось ничего, с чем он не встречался бы прежде. Но ты, Рианнон... Столь многое давит тебя книзу, смущает твой дух... Я думаю, ты не готова к тому, чтобы самостоятельно бороться со своими горестями.

– Итак, ты решаешь за меня. Как и Мэлгон, ты стремишься меня оберегать, хочешь заточить меня в этом мире! – Рианнон в отчаянии протянула руки к жрице. – Я хочу познать это волшебство. И отправиться туда. Если я не сделаю этого, то никогда не стану свободной.

Арианрод медленно кивнула. Глаза ее затуманились и потемнели.

– Делай, как считаешь нужным, Рианнон. Только я не стану тебе помогать. Если тебе так хочется в иной мир, сама ищи туда дорогу. Я тебе не пособница.