"Мечта Дракона" - читать интересную книгу автора (Гилганнон Мэри)

Глава 32

– Боже праведный, Мэлгон, да откуда же ты знал, что у нас будут гости?

Король не обратил внимания на суеверный страх, написанный на лице Гарета, и жестом приказал людям подтянуться; Всадники наблюдали за небольшой кавалькадой, двигавшейся им навстречу по прибрежному тракту. Ало-зеленый стяг развевался над передовым воином, возвещая о том, что отряд прибыл из земли бригантов.

Мэлгон нахмурился. Всю зиму он не получал известий от северных соседей. Неужто и до них дошли слухи об исчезновении Рианнон или, что еще хуже, о скандальном разоблачении их родства? В любом случае политический союз оказался под угрозой. Может, это и есть причина его дурных предчувствий? За плечом короля облегченно вздохнул Гарет:

– Хороший знак, что их возглавляет Гавран. Он славный малый. Не думаю, чтобы из-за всей этой чепухи касательно Эсилт и Рианнон он изменил свое отношение к нам.

И тут бриганты наконец заметили их и пришпорили своих коней. В нескольких ярдах от кимрского отряда Гавран вдруг издал воинственный крик и направил коня прямо на Мэлгона. Король не знал, обнажить ли ему меч и приготовиться к защите или лучше обождать. Поэтому остался неподвижен. Гавран же поравнявшись с ним, резко осадил лошадь. И вдруг расплылся в радостной улыбке:

– Хо, Мэлгон, и кто же это выдумал, что ты незаконнорожденный? У тебя что, дар предвидения? Ведь мы ни словом не обмолвились о своем визите, а ты все-таки выехал нам навстречу. Невероятно!..

Мэлгон расплылся в улыбке.

– Гавран! – сердечно поприветствовал он друга. – Рад видеть тебя. Что привело к нам храбрых бригантов?

– Что? Так ты ничего не знаешь?! – воскликнул воин, и брови его взлетели в веселом изумлении. – А я-то был уверен, что ты уже успел расспросить свой волшебный горшочек обо всех событиях минувшей зимы. – Гавран выпятил грудь и снова широко улыбнулся. – По справедливости, ты должен склонить голову в знак уважения ко мне. Смотрите же, милорд, перед вами новый король бригантов.

– Ты? – Мэлгон рот открыл от удивления. Да-а, похоже было на то, что северяне не поссорятся с Гвинеддом.

Гавран хохотнул и замотал головой.

– Надо бы мне вызвать тебя на поединок за нанесенное оскорбление, но, скажу тебе по правде, я не меньше твоего удивился, когда избрали меня. – Он указал рукой на крепость, возвышавшуюся на холме. – Так приглашай же нас к своему очагу, и я с радостью расскажу тебе обо всем.

Алевенон остановился наконец на поляне, окруженной дубами. Следом за ним на поляну вышла Рианнон; она шла пошатываясь, держась за живот. За весь день они всего один раз остановились, чтобы напиться из ручья, но с самого утра у нее не было во рту ни крошки. Рухнув на землю, бедняжка испустила вздох облегчения. Потом поглядела вверх и увидела над собой Алевенона. Он, прищурясь, разглядывал свою пленницу.

– Да, должно быть, Богиня – слабоватое создание, если выбирает таких беззащитных и ничтожных, чтобы делиться с ними своей тайной. Я уж начинаю думать, что на самом деле у тебя нет никаких особенных познаний. Может, секрет твоей власти над мужем – лишь в простом любовном влечении слабовольного мужчины к покорной женщине?

Рианнон промолчала. Если Алевенон сомневается в ее магической власти, то это может оказаться только ей на руку. В любом случае у нее не осталось ни капли сил, чтобы вступать с ним в спор.

Бард оторвал глаза от женщины и посмотрел на небо. Только начинало смеркаться, и луна была еще слишком бледна. Рианнон заметила, что он сжал кулаки, и почувствовала, как все тело ее напряглось. «Нет ничего удивительного в том, что подлинная власть все время ускользала из этих когтистых лап, – подумала королева. – Боги не уважают нетерпеливых».

Казалось, минуло всего несколько мгновений, в течение которых можно было отдохнуть, когда Алевенон вдруг заявил:

– Время пришло. Тебе лучше встать и приготовиться.

Рианнон действительно поднялась. «Нет, это ты приготовься», – подумала она.

Забыв о страхе, она заставила себя выпрямиться и воздеть руки к небу. При этом она чувствовала сильные боли в спине; голова шла кругом. Но королева сумела преодолеть боль и сосредоточилась. Ах, как же она неопытна, как не готова!

По лицу и шее Рианнон струился пот; ее преследовали ужасные воспоминания. Другая лунная ночь... Алевенон хватает ее и бросает наземь. Боль и кровь между ног...

На сей раз, напомнила она себе, это может быть не ее кровь, а младенца, живущего во чреве. При мысли об этом ярость охватила Рианнон, ярость, наполнившая ее тело неведомо откуда взявшимися силами. Она не допустит, чтобы этот негодяй убил дитя Мэлгона! Сейчас Великая Прародительница пошлет к ней Морриган, богиню мести и войны. Алевенон заплатит за все!

Тут разум Рианнон прояснился окончательно, и ее наполнила истинная мощь, заставившая затрепетать ее члены и разогнавшая кровь по жилам. Королева открыла глаза. Алевенон смотрел прямо на нее. Она отвернулась и запрокинула голову, подставив лицо лунному свету. Рука ее дотронулась до маленького кинжала у пояса. Лезвие было короткое и изогнутое. Если быть поаккуратнее, то его можно спрятать в руке.

– Довольно! – Голос Алевенона дрожал нетерпением. – Снимай свои тряпки сейчас же. Я хочу видеть твою наготу.

Рианнон набрала полную грудь воздуха. Мысль о том, чтобы обнажиться и остаться такой уязвимой перед этим ничтожеством, ужасала ее. Королева крепче сжала нож.

Повернувшись к врагу лицом и спрятав руку с ножом в складках платья, она сказала:

– Ты тоже должен раздеться. – Ее глаза непреклонно смотрели на Алевенона. – Хочешь, чтобы я раскрыла тебе свои секреты? Так вот. Это один из них.

Алевенон замялся, но все-таки начал развязывать шнурок на штанах. Сбросив их, он поднял над животом подол рубахи. Рианнон передернуло от отвращения. Она отвернулась.

– Чего ты ждешь? – прорычал бард.

Рианнон стянула верхнее платье через голову, оставшись, однако, в белоснежной льняной рубашке, и твердо поглядела в лицо врага.

– Твоя рубаха, – потребовала она.

Губы его скривились в усмешке.

– Сначала ты.

Рианнон выполнила это требование и снова решительно посмотрела на Алевенона. Он ликовал.

– О Рианнон, – ухмыльнулся бард, – ты больше не похожа на тот мешок с костями, каким была прежде. Богиня сделала из тебя женщину. Я даже начинаю думать, что испытаю с тобой что-то вроде удовольствия. Впрочем, я только начинаю так думать.

Королева растянула губы в улыбке, напоминавшей оскал хищника. Она крепче сжала в ладони острое лезвие, когда он шагнул к ней. Мерзкая ухмылка застыла на его лице, а тень от нечесаной головы пала ей на бедра. Он подошел так близко, что Рианнон почувствовала запах давно не мытого тела.

– Твоя одежда, – произнесла она. – Снимай сейчас же.

По-прежнему ухмыляясь, Алевенон задрал подол длинной грязной рубахи и поднял его над головой. Грудь и шея мерзкого существа обнажились. Бард замешкался, стягивая рубаху через голову. Рука Рианнон почти бессознательно сделала выпад, и острие ножа впилось в шею Алевенона.

И тут рубаха слетела с его головы наземь, и бард замер, в изумлении глядя на королеву. У Рианнон перехватило дыхание. Неужели она наяву проткнула эту глотку? Или ей только показалось? Из горла Алевенона потекла алая струя. Глаза его вылезли из орбит, он схватился рукой за рану.

Рианнон не отрываясь наблюдала за ним. Ничто уже не остановило бы алый поток жизни, стремительно покидавшей это гнусное тело. Бард захлебывался собственной кровью, постепенно отдаваясь смерти. Она ожидала, что сейчас на нее нахлынет чувство жалости, но ничего подобного не случилось. Сила, вселенная в нее Богиней, как молотом по наковальне стучала в висках, наполняя Рианнон ликованием. Своим поступком она лишь послужила справедливости. Наконец-то Алевенон лишился даже той ограниченной власти, которой обладал при жизни, наконец жестокость наказана.

Бард рухнул на землю, все еще сжимая пальцами горло. Стоя на коленях и упершись локтями в землю, он корчился и издавал булькающие, хриплые звуки. Рианнон подошла к нему и заговорила, и голос ее был холоден, как свет полночной луны.

– Ты побежден, Алевенон. Пора возвращаться в мир духов. Может быть, там ты наконец-то обретешь то, что ускользало от тебя при жизни. Запомни мои слова, если сумеешь. Власть нельзя добыть силой. За нее надо отдать душу.

Тело Алевенона оцепенело. Рианнон опустилась на колени и дрожащей рукой тронула его. Он не шелохнулся, и она решилась перевернуть его на спину. Остекленевшие глаза уставились ей в лицо. Королева ждала того мига, когда его дух поднимется над оболочкой и предстанет перед нею. Но не слышно было ни звука, кроме тихого шелеста ветра в траве.

Силы покинули королеву, и она вздрогнула, внезапно ощутив холодный ночной воздух. Волна за волной накатывало головокружение. Рианнон вырвало несколькими каплями горькой слюны – это было все содержимое ее желудка. Когда немного полегчало, она доползла до своей рубашки и с трудом натянула ее на замерзшее тело. Ее все еще тошнило от запаха крови и смерти. Холодный лунный свет проник в ее мысли, и она блаженно улыбнулась.

Рианнон открыла глаза. Было уже утро. Над нею склонился Роддери с искаженным от суеверного страха лицом. Когда королева приподнялась, он даже отпрянул.

– Ты, – раздался испуганный шепот, – ты убила его!

Рианнон приподнялась и окинула взором залитую кровью поляну. Труп Алевенона валялся в нескольких футах от нее. Черная кровь под мертвецом уже впиталась в землю, а по траве от него к Рианнон протянулся бурый след. Глаза королевы встретились с глазами Роддери.

– Это не я его убила, – произнесла она. – Это сделала Богиня. Она отправила Алевенона в мир духов, чтобы научить его смирению и состраданию.

Вождь отступил еще на шаг и перекрестился на христианский манер. Он поспешил покинуть поляну, но Рианнон властным голосом проговорила:

– Постой-ка. Я должна сказать тебе кое-что.

Королева поднялась на ноги, подобрала свое платье и быстро надела его, после чего снова повернулась к Роддери. Вождь стоял, не шелохнувшись, на том же месте, где застал его оклик Рианнон; но он сильно побледнел; пот струился по его лицу и всклокоченным седым вискам.

Королева глубоко вдохнула. Богини не было сейчас с ней рядом, но, возможно, она и сама сумеет найти нужные слова, чтобы выразить ее волю.

– Совсем недавно ты усомнился, Роддери. Усомнился в том, что я подходящая пара для короля. Ты строил заговор против меня и моего супруга. Теперь знаешь сам, что меня хранит Великая Богиня, Она отомстит всякому, кто попробует причинить горе мне или моим близким. И если еще хоть раз ты попытаешься обмануть или убить Мэлгона... или кого-нибудь из тех, кто нам дорог, то я призову на помощь всю ярость мщения, на которую способна Госпожа. – И она указала на скрюченный труп Алевенона. – С этим она была милостива, поскольку понимала, что он – слабый мужчина, чей разум отравлен застарелой ненавистью и ревностью. Но ты, – Рианнон с угрозой смотрела на Роддери, – ты-то точно знаешь, что замышлял. За твою алчность и жажду власти Богиня покарает тебя гораздо страшнее.

Вождь беззвучно шевелил губами. Наконец с трудом выдавил:

– Я не верю в Богиню, но пропустить твои угрозы мимо ушей – значит быть дураком. Ведь ты дочь Эсилт. – Он задумчиво хмыкнул, и Рианнон почувствовала, что Роддери немного приободрился. – Я знавал твою матушку в прежние времена, когда Мэлгон еще и не думал претендовать на королевство. Она была настоящей женщиной, темноволосая, белокожая... Эсилт затащила в свое жаркое лоно больше мужчин, чем я мог бы пересчитать. Я всегда говорил, что, будь у нее между ног то же, что у меня, она могла бы править всей Британией.

Роддери умолк. Рианнон настороженно наблюдала за ним. Она уловила какое-то движение в кустах и услыхала шорох за спиной собеседника. Сердце ее замерло, когда в зеленой листве сверкнули копья и доспехи. Роддери привел с собой своих воинов. Он действительно собирался схватить Мэлгона. Вождь смотрел на королеву одновременно с восхищением и неприязнью.

– Но Эсилт не сумела бы хладнокровно убить. Наверное, эту жестокость ты унаследовала от Фердика. Скажи мне, как тебе удалось сделать это?

Рианнон попыталась унять отчаянный стук сердца. Оказывается, Роддери не ведает, кто ее настоящий родитель. Теперь, после смерти барда, эту тайну знают только она и ее муж.

– Алевенон знал, что Богиня мне доверяет, – ответила она. – И хотел разделить вместе со мной ее власть. Он был слишком глуп.

Роддери приблизился к мертвецу и некоторое время молча разглядывал его. Потом покачал головой и поднял глаза на королеву.

– Я ошибался в вас, леди Рианнон, принцесса бригантов. Я думал, что Мэлгон просто из прихоти оставил вас подле себя. Теперь я понимаю: Дракон прекрасно знает, чем владеет.

Седобородый воин вскинул вверх руку. Затем повернулся и пошел прочь. И вдруг, глянув через плечо, прокричал:

– Отправляйтесь-ка к своему супругу, миледи, и родите ему таких же храбрых, как вы сами, и таких же могущественных, как ваш муж, сыновей. Британии еще пригодятся такие люди. – Он снова взглянул на Рианнон, и волчий оскал зубов сверкнул в его густой бороде. – А если родится дочь, то немедленно сообщите мне. У меня пятеро сынов, и я не откажусь породниться с семейством, обладающим такой силой.

Роддери наконец добрался до края поляны и подал знак своим людям возвращаться. Рианнон дождалась, пока последняя пика не исчезнет из виду. Теперь лишь легкий ветерок беспокоил ветки кустарника. Голова закружилась от сознания только что сделанного. Ведь она сокрушила злейшего врага Мэлгона, не пользуясь даже поддержкой Богини. Это она, маленькая Рианнон, сумела развернуть вражеское войско и отправила Роддери восвояси.

Было отчего потерять голову. Хотя, может быть, головокружение – это лишь следствие голода и жажды? Так или иначе, земля уходила у нее из-под ног. Последние часы дорого стоили ей. Все тело ныло и болело. Губы пересохли, язык едва ворочался во рту; голова раскалывалась от боли, а желудок так и выворачивало наизнанку. Если удастся добраться до Диганви, это будет просто чудо. Однако не мешает хотя бы напиться.

Рианнон собралась с мыслями, пытаясь припомнить, где в последний раз видела ручей. Сейчас она находилась в совершенно незнакомом месте и могла лишь догадываться, в какой стороне дом, а также надеяться на то, что на обратном пути наткнется на источник.

Рианнон шла уже несколько часов. Плотные серебристые облака над головой мешали ей следить за движением солнца, но в конце концов, добравшись до шумного ручейка, она догадалась, что уже около полудня. Наконец-то она смогла припасть к холодной, животворной влаге. Слегка освежившись, женщина зашагала бодрее – вместе с лесной водой Богиня влила в нее новые силы.

Но когда солнце начало клониться к западу, Рианнон вновь почувствовала слабость. Каждый шаг давался ей теперь с огромными усилиями. Вокруг нее по-прежнему были незнакомые места, и ей подумалось, что она, наверное, сбилась с дороги. Но Рианнон отогнала от себя сомнения и продолжала путь. Богиня так долго и терпеливо защищала свою избранницу; наверняка она и сейчас ей поможет.

Когда тени деревьев стали уже совсем длинными, Рианнон вдруг расслышала доносившийся издалека топот конских копыт. Сердце радостно подпрыгнуло в груди. Люди Мэлгона отправились за ней! Иначе для чего бы всадники очутились тут?

Опустившись на землю, Рианнон решила, что будет ждать, не сходя с места. Все равно она больше не может идти.

Кавалькада приближалась. Испугавшись, что они проедут мимо, королева вскочила на ноги.

– Вот она!

Всадники приблизились к неподвижной крохотной фигурке. Какое-то мгновение Рианнон и ее муж просто молча смотрели друг на друга. Потом Мэлгон соскочил с коня и подбежал к ней.

– Кто это сделал? – воскликнул он.

Рианнон молча покачала головой. У нее уже не было сил говорить. Потом она сообразила: король принял кровь, перепачкавшую платье, за ее собственную.

– Я не ранена, – успокоила она мужа. – Просто смертельно устала.

– Боже правый, Рианнон, – молвил король. – Скажи, что же случилось?

Королева закрыла глаза. При звуках милого голоса она почувствовала удивительный покой и умиротворение.

– Почему ты здесь? – спросила она. – Я думала, что ты поехал к Кинану.

– Не важно. Все пустяки... Главное, что ты жива.

Она прижалась к мужу, словно наполняясь его силой.

– Меня похитил Алевенон. И заставил последовать за ним в земли Роддери. Это была ловушка. Отправившись за мной, ты угодил бы прямо в плен.

– Алевенон?!

Рианнон открыла глаза и увидела искаженное яростью лицо мужа. При виде его она невольно отшатнулась.

– Алевенон? – повторил король. – Где он?

Рианнон молчала. Станет ли Мэлгон осуждать ее за расправу над чародеем? Всю жизнь ей внушали, что барды были особенным сословием, требующим к себе необычайного уважения. Возможно, убийство одного из Посвященных было ошибкой?

Но нет, она поступила правильно. Она ведь слушалась Богиню. Поэтому Рианнон смело глянула в глаза Мэлгона.

– Я убила его, – призналась она. – Он хотел вновь изнасиловать меня, и за это я перерезала ему горло.

Мэлгон так долго и пристально смотрел ей в лицо, что Рианнон стало не по себе. Наконец он глубоко вздохнул и прижал ее к груди.

– Моя милая жена, как же я недооценивал тебя, даже теперь. Ты так хрупка и слаба на вид, но у тебя просто железная воля.

– Ну как твоя супруга? Ее не украли? – словно сквозь сон донесся до нее голос со знакомым северным акцентом.

Рианнон подняла глаза и увидела Гаврана, который озадаченно разглядывал ее и Мэлгона. Удивление бриганта лишь возросло, когда кимрский король ответил:

– Супруга в порядке, но ее действительно пытались украсть. Похоже, этот ваш бывший бард Алевенон вместе с Роддери решили использовать Рианнон в качестве приманки.

– Алевенон с Роддери? Ну и гнусная получилась парочка! – Гавран с любопытством посмотрел на Рианнон. – Что произошло, моя королева? Как вам удалось бежать?

– Я убила Алевенона, – ответила Рианнон. – Он хотел изнасиловать меня и к тому же собирался убить короля. Я не могла этого допустить.

Глаза Гаврана округлились. И вдруг он громко рассмеялся:

– Клянусь серебряной рукой Ллуда! Правду говорят, что чародея может убить только еще более могущественный чародей. – Он поглядел на друга и с притворным испугом покачал головой. – Я тебя предупреждал или нет, что твоя жена колдунья? Лучше тебе спать с веточкой ведьминой отравы под подушкой, Мэлгон, а то проснешься однажды и обнаружишь, что превратился в летучую мышь или жабу.

– Ну нет, его не случайно зовут Драконом, – улыбнулась Рианнон. – Только представь себе, какой милый дракончик от него родится. С зелененькой шкуркой и глазами, что твои огромные сверкающие рубины.

– Этот дракон, – пробормотал Мэлгон, склонившись к самому ее уху, – хочет только одного – унести далеко в горы самую прекрасную принцессу на свете и держать ее там в своем гнезде вечно.