"Спасительный удар" - читать интересную книгу автора (Серегин Михаил Георгиевич)

Глава пятая

– Вот это да! – присвистнул Максимов при виде рыжеволосой красавицы, направившейся прямо к скамье, где сидел Валентин.

Сам Максимов в компании Ашота и Величко находился на соседней скамье и должен был изображать одного из веселой троицы встретившихся в кои-то веки друзей, болтающих обо всем понемногу и распивающих пиво. Все остальное брал на себя Грачев.

– Эх и повезло же Грачу, – немедленно обзавидовался Максимов. – И чего я не вызвался на эту работу?

– Ты ведь не любишь рыжих, – отпивая глоток «Белого медведя», сухо бросил Величко.

– Я?… Да я наоборот… – загорелся было поведать о своих амурных похождениях Макс, но, заметив, как ехидно прищурился Мачколян, передумал и вздохнул. – Да чего с вами говорить, с истуканами!

Так же, как и остальные, заметивший девушку Грачев повернулся в ее сторону и стал следить за каждым ее движением. Стройная фигурка была обтянута кремово-розовым платьицем. Ксения грациозно покачивала бедрами, заставляя проходящих мимо мужчин обращать на себя внимание. Ярко-рыжие волнистые локоны струились по плечам, переливаясь под солнцем. Глаза красавицы скрывали большие темные очки.

Валентин дождался, пока девушка подойдет к нему и остановится на расстоянии вытянутой руки. Теперь он получил возможность рассмотреть ее лицо: маленький, усыпанный мелкими конопушками носик, пухлые, томно приоткрытые губы, покрытые мягким бархатом светло-розовой помады. Почти детские щеки, немного пухлые и с натуральным румянцем.

Она медленно сняла очки, и Валентин увидел ее глаза, зеленые, как маленькое озерцо, расположенное в самой глубине сказочного елового леса и хранящее в себе какую-то тайну. Эти глаза были красивыми, но ни они, ни томные губы не покорили Грачева, который хоть и был способен оценить красоту тела, но считал более важной красоту души, а у этой женщины она не могла быть чистой и ясной, как у его жены. Такой вывод Валентин сделал потому, что поведение, походка и даже взгляд красавицы были наигранны, ей так было удобно и выгодно. Девушка напоминала кошку, красивую и грациозную, но со спрятанными под мягкими подушечками лап острыми разящими когтями.

Валентин невольно напрягся и, на мгновение позабыв о том, кого он должен из себя разыгрывать, с запинкой спросил:

– Вы Ксения?

– Да, это я, – сногсшибательно улыбнулась она в ответ. – А вы, как я полагаю, тот самый диджей?

– К вашему сожалению, нет, – признался Грачев. – Я не имею никакого отношения к радио и тем более к каким-либо соревнованиям. Я психолог.

Брови девушки слегка приподнялись и застыли с выражением игривого недоумения.

– Психолог? Вы шутите, – не поверила она.

– Совсем нет. И потом, к моему делу это даже не имеет отношения. Я бы хотел с вами поговорить о некоем третьем лице.

– Не понимаю, на кого вы намекаете, – не спеша опустившись на скамью, парировала она. – Что такого важного могу я вам сказать? Я обычная водительница такси.

– Что-то не особенно похоже, – сев рядом, заметил Грачев.

– Ну, знаете ли, это вы, психологи, – на этом слове она сделала особое ударение, – привыкли почему-то думать, что шофер – это некто мерзкий, вонючий и по уши перемазанный в бензине или масле. Как видите, я вполне нормально выгляжу, хотя действительно не в рабочей форме. – Она усмехнулась. – Мое начальство повелось на ваш обман и буквально настояло на том, чтобы я заехала домой и как следует принарядилась. Теперь вижу, что все это было зря… Так вы все еще не сказали, зачем я вам понадобилась? – Девушка вопросительно посмотрела на него.

Валентин с трудом выдержал этот пронзительный взгляд: он прожигал насквозь и буквально вырывал почву из-под ног.

Грачев резко тряхнул головой и поспешил перейти к делу: не хватало еще запудрить мозги себе, так ничего и не выяснив, – Ашот ему этого не простит.

– Меня интересует один очень хорошо известный вам человек, – холодно изрек он. – Кирсанов Филипп Сергеевич.

Валентину показалось, что девушка вздрогнула, но лицо ее не отразило никаких эмоций, оставаясь прямо-таки каменно бесстрастным.

– А при чем тут я? – безразлично пожав плечами, усмехнулась она. – У него своя жизнь, у меня своя, а то, что мы иногда встречаемся, по-моему, никого более не касается. Желаете что-то узнать – спрашивайте обо всем у него самого.

Сказав это, девушка встала, собираясь покинуть Валентина, но он не позволил ей этого, торопливо схватив за руку и вернув на прежнее место.

– Что вы себе позволяете? – тут же воскликнула она.

– Только то, что необходимо, – угрожающе прищурившись, ответил Грачев и без лишних вопросов перешел на «ты»: – Ты прекрасно понимаешь, о чем именно я собираюсь тебя спросить. И не надо вешать мне лапшу на уши и бедной овечкой прикидываться, со мной этот номер не пройдет! Я хочу знать, где сейчас скрывается Кирсанов.

– Ха, он хочет! – возмущенно всплеснула руками девица, и моментально лицо ее из приветливо-улыбчивого стало немного отталкивающим и искривленным, как при взгляде в кривое зеркало. – Я, может, тоже хочу знать, где он? Мы расстались месяц назад, а он до сих пор не вернул мне те деньги, что занимал. Так что не надо на меня наезжать, меня ваши проблемы вообще не касаются. И отпустите мою руку, наконец! – Ксения резко выдернула свое запястье из цепких рук Валентина и, фыркнув в его сторону, как кошка на дохлую мышь, которая сразу стала ей неинтересна, развернулась и быстро зашагала вдоль площади.

Грачев растерянно взглянул на своих друзей, которые, заметив, что произошло, теперь таращились то на него, то на девицу, пока еще ничего не предпринимая. Мачколян даже что-то произнес, но из-за шума проносящихся рядом машин Грачев ничего не услышал, а потому просто пожал плечами, давая понять, что не знает, как так вышло. После чего вдруг бросился догонять девушку.

Остановить Ксению ему удалось только перед зданием оперного театра, являющим собой архитектурное сооружение былых лет и одновременно с этим еще и украшение площади. Именно там он настиг очень быстро идущую красотку и, схватив ее за предплечье, развернул к себе. В глазах ее возник огонек злости и раздражения, и пухлые губки, сжавшись в одну полоску, ядовито вымолвили:

– Ну и чего тебе еще?

– Ты соврала, – сказал Грачев.

Девушка молча дернула плечом и, оказавшись вновь на свободе, продолжила свой путь. Но не успела она сделать и трех шагов, как перед ней выросли трое мужчин и буквально нависли над ней, не давая пройти. Она поняла все сразу, занервничала, заметалась, повернулась назад, но тут же уперлась в Валентина.

– Ч-что… что вам от меня надо? – теперь уже вырвался наружу ее страх.

– Только правду. Где прячется Кирсанов? – грозно спросил один из тройки, и по его взгляду несложно было понять, что он не шутит.

– Я-я не знаю, – выпалила она нервно. – Я уже все сказала вашему другу.

– Мы тебе не верим, – встрял в разговор Мачколян. – Ты была у него не далее как пару дней назад. За это время трудно забыть, как он выглядит и где бывает.

– Кто вам вообще сказал такую чушь, говорю же, мы давно расстались! – повторила более спокойно девица.

– Это нас не интересует, – ответил Грачев. – От вас требуется только сказать, где он.

– Да пошли вы! – неожиданно пнув ногой в живот Валентина, закричала Ксения. Затем резко отскочила в сторону, чтобы никто не успел схватить ее за руку, и предостерегающе прошипела: – Если сделаете в мою сторону хоть шаг, я начну вопить… Вон, – она, не оборачиваясь, ткнула пальцем куда-то себе за спину, – ментов видите? Они быстро прибегут спасти бедную женщину от хулиганов.

Мужчины проследили за ее рукой и почти сразу заметили мельтешащих на соседней улице работников правопорядка.

– Что, съели? – радовалась девица. – И не смейте ходить за мной, козлы! А то заяву на вас накатаю!

Тряхнув рыжей копной волос, она побежала в сторону ментов, планируя таким образом окончательно избавиться от преследования.

– Ну и что будем делать теперь? – расстроился Мачколян.

– А что нам остается? Только лишь попробовать последить за ней, – выдохнул Валентин. – Ну чего стоите, пошли в машину.

Желтое такси с черными шашечками по бокам нервно виляло по дороге, норовя «поцеловаться» с впереди идущими машинами. Было видно, что водитель отчего-то нервничает и, скорее всего, даже грязно ругается, совершенно не глядя на дорогу и не думая, что, собственно, он делает. А Ксения действительно была зла, и ей хотелось выплеснуть все накопившиеся отрицательные эмоции, вызванные объяснениями с этими свихнувшимися типами. И ведь как, шельмы, ловко провели и ее, и босса…

Мачколян осторожно следовал по пятам за желтой «Волгой», стараясь не привлекать к себе внимание. Сделать это было очень сложно, учитывая то, что преследуемая словно намеренно петляла по дороге, как заяц вокруг пня, то обгоняя машины, то пропуская их вперед, – понять, на что она ориентируется, было немыслимо.

– Нет, как пить дать, заметит, – ворчал на заднем сиденье Максимов. – Она ж профессионалка. Должна заметить.

– Не каркай, – шикнул на него Грачев. – И без тебя проблем полон рот.

– Поздно, – заметив, как в салоне такси повернулась назад маленькая рыжая головка, вздохнул Ашот. – Засекла.

Грачев быстро отвесил много болтающему Максимову подзатыльник, а Величко тем временем скомандовал:

– Гони! Не дай ей оторваться, иначе потом больше не найдем.

– Дохлый номер, – видимо, переняв привычку говорить под руку от своего соседа по сиденью, изрек Грачев. – Теперь она уж точно к себе домой не поедет. Станет колесить по городу до тех пор, пока мы не потеряемся.

– Или пока не кончится бензин, – добавил оптимист Максимов. – А что, для нас это тоже выход.

– А ты про наш бензин не подумал, – постучав по рулю костяшками пальцев, парировал Ашот.

Преодолев резкий поворот, к тому же идущий в гору, машина выровнялась и пошла прежним ходом. Вот уже мелькнул перед носом желтый бампер Ксениной машины, а вслед за ним раздался неприятный свисток, и впереди что-то зарябило. Мачколян с силой надавил на тормоза, и машина, провизжав по асфальту колесами, замерла на месте. Мужчины дружно посмотрели в зеркало заднего вида и увидели приближающегося к ним гаишника. А машина Ксении тем временем продолжала удаляться.

– Ну все, щас штраф выпишет, – стукнул по рулю Мачколян. – А у меня, как назло, денег с собой нет.

– Мои карманы тоже пусты, – торопливо добавил Макс.

– У нас тоже не густо, – переглянувшись, почти в один голос изрекли Грачев и Величко. – Хорошо если полтинник вместе наберем.

– Кранты засранцу, – протянул Мачколян как раз в тот момент, когда над его открытым окном склонилась моложавая морда в кепке.

– Что? – в ту же минуту прорычал гаишник, видимо, приняв сказанное в свой адрес, хотя на самом деле так выразился Ашот про себя.

Не дожидаясь начала разборок между ментом и Ашотом, которого хлебом не корми, а дай поторговаться и попререкаться – вот тут-то и сказывалась его восточная натура, Александр открыл дверцу со своей стороны и, выпустив пса, вылез сам. За ним последовали и остальные, также, видимо, не горящие желанием слышать дальнейшее.

– Черт! Жаль, никак нельзя повесить на эту тачку маячок, – разочарованно вздохнул Грачев. – Теперь ведь не найдем.

– Макс, у тебя не найдется ли в каком-нибудь из карманов маленькой букашечки? – с намеком проговорил между тем Величко, поглядывая на Максимова.

– Это ты про маячок, что ли? – догадался тот.

Александр согласно кивнул.

– Ну как не найтись, – начал шарить по своим многочисленным карманам Андрей. Он вечно собирал везде всякие там проволочки, гвоздики, кусочки пластмассы – для чего они ему были нужны, вообще было непонятно, но именно по этой причине вся одежда Максимова представляла собой один огромный карман. – Сейчас, сейчас, – приговаривал он, продолжая поиски.

– Давай побыстрее, сейчас окончательно слиняет, – подгонял его Величко.

– Зачем они вам сдались? – не понимая смысла поступков друзей, спросил Грачев. – Кто этот маячок ставить-то станет? Граф же не сможет.

Услышав свое имя, пес решил, что ему сейчас предстоит какая-то работа, а потому с ожиданием смотрел вверх на хозяина, не переставая подметать хвостом асфальт. Величко бросил немного угрюмый взгляд на Валентина, давая тому понять, что он им мешает. Но Грачев не смолкал, поняв данный жест немного по-своему.

– Нет, я знаю, что ты его на это специально натаскивал, – продолжал он далее. – Но ведь ставить на неподвижный и движущийся объект – это совершенно разные вещи. Просто так она тормозить не станет. К тому же девица может заметить в зеркало заднего вида…

– Грач, не лезь? – все же не сдержавшись, огрызнулся Александр.

Тут как раз Максимов все же обнаружил у себя маленький маячок и протянул его Александру. Тот торопливо принял вещицу, хлопнул ладонью по бедру, привлекая тем самым внимание собаки, и сразу метнулся в сторону от машины. Граф послушно поспешил следом.

– Алекс, ты куда? – выкрикнул Грачев.

Но Величко не ответил и даже не оставновился. Он просто махнул рукой перед выплывшей из-за поворота машиной, та притормозила, и он вместе с псом без лишних слов запрыгнул в нее. Завизжали шины, и желтая «копейка» со свистом понеслась прочь.

– Э, а мы? – взмахнул руками теперь и Макс, но тут же смирился с происходящим и добавил: – Хотя ладно, догоним.

– Ты уверен, что они справятся? – догадавшись о задумке Величко, поинтересовался у друга Грачев.

– А то. Что там делать-то: выследить, дождаться, когда машина тормознет, и повесить маячок. На стоящую Граф запросто установит, – убедительно ответил Макс, а затем повернулся к машине.

Тем временем страсти между Мачколяном и работником инспекции накалялись. Ашот уже во все горло недовольно орал:

– Сто километров в час? Да я ехал-то от силы тридцать, – возмущенно пыхтел он.

– Может быть, вы еще скажете, что вообще стояли на месте? – съехидничал гаишник, доставая какой-то блокнот и ручку.

– Да, в сущности, так оно и было, – словив легкий тычок под ребра от товарища по машине, сбавил немного обороты Ашот. – Я почти стоял, ведь так, ребята?

Остальные дружно закивали головами.

– Хорошо, в таком случае платите штраф – стоянка здесь запрещена, – совсем не шутливо отозвался гаишник, которому, по всей видимости, просто нужны были деньги, а потому он цеплялся ко всему, к чему только можно было прицепиться. Как говорится, при желании и до столба можно докопаться. – А заодно давайте проверим, что у вас в багажнике. А то что-то не нравятся мне ваши физиономии.

– А у самого-то, – по привычке грубо выкрикнул Мачколян и, сам же поняв, что зря это сделал, испуганно скривил рот. Ну все, теперь ему уж точно кранты.

– Открывай багажник, – приказал гаишник недовольно, сверкнув глазами и похлопывая документами Мачколяна по своей ладони.

– Хорошо, – обреченно ответил ему Ашот и вяло поплелся к задней части своего джипа в сопровождении самого гаишника, мысленно ругая себя за то, что не взял выданный ему недавно документ работника службы спасения – глядишь, сработало бы.

Оказавшись на месте, он сунул ключ в замочную скважину и, повернув его, открыл капот.

– Это что? – вытаращив глаза и одной рукой торопливо схватившись за собственное табельное оружие, спросил мент сразу же. – Автомат?

– К-какой автомат, – заикаясь, залепетал Мачколян, – какой автомат, начальник? Обычный калькулятор, – Ашот натянуто заулыбался. С его лба струился пот, капли которого падали на его белую рубашку подобно самому настоящему водопаду, со множеством брызг. Часть из них досталась и представителю правопорядка, который только брезгливо утерся и с еще большей осторожностью, чем раньше, продолжил работу.

– Значит, калькулятор? – усмехнулся он, кося глазами на Мачколяна, а также успевая бросать взгляды на всех его друзей, от которых, по его предположению, наверняка можно было ожидать какой-нибудь пакости. Собственная шкура была, конечно, дороже, а потому он извлек из одного своего кармана рацию и демонстративно поднял ее вверх, предупреждая, что с ним лучше не шутить. Сообщать же о столь ярких личностях, подцепленных им лично, почему-то не спешил, видимо, решив попробовать разобраться со всем сам и заслужить еще большую похвалу, чем в случае появления здесь своих коллег. – А мне кажется, что калькулятор – это нечто маленькое и с кнопочками, – продолжил он напряженно. – Или я не прав?

– Правы, совершенно правы, но тот для предварительных расчетов, а этот для окончательных, – глупо пошутил Ашот, поскольку понимал, что и без того влип и теперь вряд ли что усугубит его положение еще больше. Откуда же в его машине взялось оружие и тем более такое, он пока не имел никакого представления.

Но тут очень кстати подоспел Максимов и выхватил это самое оружие прямо из-под носа гаишника.

– Нет, ну ты чего такой непонятливый? Не видишь разве – люди торопятся. Хотя у тебя же работа… Так и у нас ее не меньше, едем на съемки телевизионного фильма, а это, – он потряс оружием, выглядящим вполне настоящим, – мое новое изобретение. Я там пиротехником работаю. Хотите покажу, как оно действует?

– Макс, зараза, – только сейчас поняв, откуда эта штука взялась в его машине, и вспомнив, как сам позволил Андрею положить в багажник свои вещи, взревел окончательно взбешенный Ашот. – Ты что, мою задницу на эшафот отправить хочешь?

– Да ладно тебе, Ашот, – ничуть не обиделся Максимов. – Он же не настоящий. Вот смотри, – он опустил дуло к асфальту и нажал на крючок.

В ту же минуту на заасфальтированной поверхности дороги появилось насыщенно-красное пятно и стало быстро расплываться в разные стороны.

– Черт, опять жидкое сделал, – выругался Максимов, а побелевший от испуга гаишник попросту попятился назад. Еще бы, ведь он прекрасно слышал, что не настоящий только этот, а остальные? Да он и глазом моргнуть не успеет, не то что за табельное оружие схватиться, как его изрешетят в мелкую дырочку. А пусть и не убьют, ему же и одного удара под ребра вполне достаточно, чтобы расстаться с жизнью, а у этих удары, скорее всего, тяжелые. Нет, лучше уж быть трусом, но уж по крайней мере живым.

– Э, э, начальник, ты чего, – распростер к нему свои руки Ашот.

Но мент уже, похоже, ничего не слышал, продолжая двигаться, подобно ракообразному, задом наперед и мечтая только об одном – оказаться где-нибудь подальше от этих сумасшедших, смотрящих на него глазами дьявола. Неожиданно его фигура наткнулась на что-то огромное. С трудом сглотнув слюну, он медленно повернул голову и увидел Грачева. Последний не стал мучить растерянного гаишника и, просто вытянув из его закостеневших, как у трупа, рук права Мачколяна, коротко бросил:

– Спасибо, были рады встрече с вами. – Затем обернулся к остальным и сказал: – Давайте в машину. Алекс наверняка уже ждет.

Не обращая более никакого внимания на ошалевшего от событий последних пяти минут мента, мужчины загрузились в джип Ашота. Тот завел машину, и она быстро исчезла за поворотом, оставив после себя только небольшое красное пятно на трассе. Пятно кроваво-красное, но не имеющее, в сущности, никакого отношения к крови. Причем особой боязни преследования у уезжавших явно не было. Знали они, что проблем с начальством работник дорог себе не желал, а значит, предпочтет молчать и сопеть в две дырочки и дальше. Не тот он человек, что способен на подвиги ради долга.

Величко вместе с Графом они увидели за следующим поворотом. По всей видимости, друзья уже успели выполнить задуманное и теперь просто балдели в холодке, под тенью огромного дерева, а Граф и вовсе засунул свою голову под лист лопуха. Тормознув, Ашот открыл соседнюю дверцу и, свистнув собаку, победоносно улыбнулся Величко.

– А мы его сделали! – имея в виду гаишника, похвалился он немного по-мальчишески. – Развели, как ваньку.

Алекс воспринял эту новость как само собой разумеющееся, позволил собаке опередить себя, а затем уже присел рядом и сам. Многое из дальнейшего теперь зависело от Максимова, который, схлопотав от Ашота за личное оружие, теперь пыхтя что-то творил на заднем сиденье, припрягая к этому занятию еще и Грачева. От последнего просто требовалось подавать Максу проволочки и гаечки, что он, собственно, и делал.

Заметив, что собака тяжело дышит, Величко попросил Ашота тормознуть джип у ближайшего ларька и, как только тот выполнил его просьбу, отправился за минералкой. Граф побежал с ним, почему-то не пожелав оставаться в машине. Вернулись покупатели через пять-семь минут и сразу же получили радостное известие: сигналы маячка отловлены, и можно ехать на его зов. Вновь все запрыгнули в машину, включая и тех, кто нещадно травил свой организм табаком, а к таким относился нервничающий Ашот, вспоминающий о сигаретах лишь в самые сложные моменты собственной жизни, но именно тогда нещадно на них западающий.

Вернувшись за руль, Ашот уточнил у Макса примерный путь и с силой рванул машину с места.

Квартира Ксении, как удалось выяснить благодаря аппаратуре Макса, находилась где-то на улице Чемодурова, с которой и подавал сигнал маячок, прикрепленный Графом к ее машине. Ну а так как точно он ничего не указывал и уж тем более номера жилища не называл, с этим мужчинам предстояло разбираться самостоятельно. Въехав в поле близости от маячка, Величко попросил Ашота сбавить скорость и начать не спеша описывать променад по дворам. Необходимо было найти желтое такси, а там уж – как повезет.

Черные шашечки попались им довольно быстро: желтая «Волга» оказалась припаркованной возле подъезда длинной шестиэтажки, вокруг которой вовсю развернулось строительство нового жилого комплекса. Причем машина была спрятана за деревьями, и если бы не ее нестандартный яркий цвет, то, возможно, она бы даже и не попала на глаза Грачева.

– О, а вот и наша красавица, – порадовался он, указывая на такси. – Чую, что где-то тут должна быть и сама хозяйка.

– Ну знаешь ли, где-то тут – понятие весьма растяжимое, – выпуская из салона машины Графа, а затем выходя и сам, отозвался на это Александр. – Не так-то просто будет найти ее в этой шестиэтажке аж с четырьмя подъездами.

– Эх, Макс, и почему ты не волшебник, – вздохнул Мачколян. – Сейчас бы выдал нам какой-нибудь прибор, просвечивающий стены, и все в норме… а так…

Повисла пауза, все измышляли возможность выяснить, в какой именно квартире живет девица Кирсанова. Не подряд же, в самом деле, по всем этажам ходить.

– Стой, а чего мы, вообще-то, думаем, – неожиданно спохватился Грачев. – У нас же собака!

– Верно, – стукнул себя по лбу Величко. – Совсем что-то из головы вылетело. Извини, Граф, совсем про тебя забыл.

Он склонился к послушно сидящей у его ног и даже не подающей голоса псине и ласково потрепал по голове. Овчарка радостно завиляла хвостом, но, подобно дворовым псам, прыгать выше собственной головы не стала. Для нее, как для собаки породистой и служебной, характерна была сдержанность.

– Ну, твое высочество Граф, – потирая потные ладони, протянул Мачколян. – Помоги непутевым дядям. Выведи ты нас на эту особу, чтоб ее…

Не обращая никакого внимания на слова Ашота, Александр подвел Графа к машине Ксении, дал возможность обнюхать все следы вокруг нее, а затем отдал приказ:

– След!

Собака послушно склонила голову к земле, обследовала носом участок возле колеса со стороны водительского сиденья и, не поднимая головы вверх, помчалась к третьему подъезду. Получившие новую надежду, мужчины обрадованно поспешили за ним следом.

На третьем этаже Граф замешкался, заюлил на месте и протяжно завыл, давая понять, что тут след обрывается. Вбежавший первым на эту лестничную площадку Величко осмотрелся по сторонам и почесал затылок: две двери, и неясно, за какой именно квартира Ксении. Собака же этого почему-то определить никак не могла, видимо, по той причине, что хозяйка либо заходила к соседям, либо зачем-то кружила возле собственной двери.

– Ну и куда будем стучать? – поинтересовался поднимавшийся последним тяжело дышащий Мачколян.

– Да хоть в обе двери сразу, – не задумываясь, ответил ему Максимов. – Хоть в одной да не ошибемся.

– Тогда разделимся, – скомандовал Алекс и повернулся к серой двери, что была ближе всего к нему.

Почти разом он и Максимов надавили на кнопки звонков, но ответ почему-то последовал только из-за одной двери. К тому же послышавшийся из-за нее голос совершенно не походил на голос рыжеволосой красавицы. Старчески скрипуче и хрипло за дверью спросили:

– А кто там?

– Бабуль, открой, ЖЭК, канализационные трубы проверить надо, – моментально выпалил Максимов.

– ЖКО? – переспросила старушенция со вздохом. Потом, видимо, покачала головой, так как до стоящих по эту сторону двери донеслось какое-то хрипение, и проговорила: – У меня сын там работает. Сам все проверяет.

– Сам-то он сам, так мы-то обязаны галочку поставить, – продолжал настаивать на своем Максимов.

– Ставьте так, – отозвалась бабка. – Но я не открою. Мало ли, кто вы такие, а я человек пожилой, старый…

– Да хватит уже на нее время тратить, – махнул рукой Мачколян, тем более что за второй дверью только сейчас послышался какой-то скрип – по всей видимости, отпирались запоры.

– Ну хорошо, до свидания, – и в самом деле поспешил распрощаться со старухой Максимов и торопливо повернулся к другой двери.

Та неспешно отворилась, и в образовавшуюся щель начала было показываться чья-то яркая шевелюра, но тут что-то сработало в голове Мачколяна, и он, резко навалившись за открываемую дверь, буквально ввалился в квартиру, затолкал в нее совершенно ничего не понимающего мужика с красным платком на голове, завязанным на каждом из углов. Сам этот товарищ был жутко перемазан в краске и в одной руке держал тонкую кисть. На роль рыжеволосой красавицы он совсем не подходил.

– Э-э, м-м-м, – промычал за спиной Ашота Грачев. – Извините, а кто тут хозяин?

– Й-я-я, – испуганно ответил мужик и, все еще продолжая пятиться назад, едва не споткнулся о валяющийся на полу шнур и чуть не упал – его спас Мачколян, успевший уже смекнуть, что немного погорячился, а потому торопливо ухватил падающего мужика за руку и вернул его в вертикальное положение.

– А женщины у вас есть? – растерянно спросил Максимов.

Опешивший и ни черта не понимающий мужик отрицательно закачал головой и с трудом сглотнул слюну.

– Мы посмотрим, ладно? – зачем-то попросил разрешения Грачев и, торопливо пронырнув в квартиру, начал ее обследовать.

Он быстро заглянул в каждую из комнат, не пропустил и запертых шкафов, но, ничего в них не найдя, снова вернулся к порогу и, поправив на хозяине дома вспузырившуюся рубашку, проговорил:

– Ничего, мужик, бывает. Ты в следующий раз пей поменьше, такого не привидится, – и, дав сигнал остальным, стал пятиться на лестничную площадку.

Оставшийся в квартире и в самом деле слегка поддатый мужичок – ну а что за ремонт без предварительной заправки, – раскрыв рот, осел на пол и тупо уставился в стену перед собой. Дверь за непрошеными гостями закрылась сама, словно бы ничего и не происходило.

Оказавшись вновь на площадке, мужчины вопросительно переглянулись.

– Нет, не может быть, чтобы та старуха… – озвучил пришедшую всем в голову мысль Максимов.

– Похоже, что может, – сощурился Грачев. – Эта девица не промах и наверняка догадалась, кто там, за дверью. А чего проще прикинуться разваливающейся каргой и отвести от себя все подозрения разом? Теперь небось в ментовку звонит…

– Думаешь, она настолько сообразительна? – переспросил Величко, которому с самого начала голос старушки показался каким-то ненатуральным, но он не придал тогда этому особого значения.

– Да вот сейчас и проверим, – доставая из кармана складной инструмент, именуемый в народе ножичком, но, помимо этого, имеющий в своем составе много чего другого интересного, отозвался Мачколян и уверенной походкой двинулся к двери.

– М-м-м, – протянул за его спиной Максимов. – Может, лучше кто другой это сделает?

– Нет уж, я сам, – заворчал в ответ Ашот, втыкая свою фирменную отмычку в замочную скважину.

Почти в ту же минуту за дверью послышался какой-то подозрительно настораживающий шум, как будто с той стороны все время кто-то стоял и наблюдал за тем, чем они занимаются. Собака сразу залаяла, а обрадованный Максимов победно сообщил:

– Есть, попалась, лисица.

Мачколян еще раз нервно повернул отмычку, но, так и не подцепив ею нужной детали, просто с разбегу въехал в дверь плечом, и та, содрогнувшись от его удара, издала неприятно режущий уши скрип. Еще одного удара вполне было бы достаточно для того, чтобы окончательно сорвать дверь с петель и уронить на пол, но этого не произошло благодаря поспешным действиям друзей Ашота.

– Э-э, не ломай, – почти сразу осадил Мачколяна Величко и, оттолкнув слишком эмоционального и не держащего себя в руках товарища в сторону, взялся за дело сам. Он ухватился за отмычку, нащупал внутренности замка и почти тут же открыл его.

Нетерпеливый Мачколян буквально снес его своим тучным телом в сторону и первым влетел в квартиру, моментально скрывшись за поворотом в комнату. Ему не терпелось тряхануть как следует эту наглую девицу и выудить из нее всю правду, и мало кто мог ему помешать в этом намерении. Знающие же наперед все, на что способен Ашот, его товарищи, конечно же, просто не могли оставаться снаружи, а потому тоже влетели в квартиру, но с небольшим опозданием. В тот момент, когда они ворвались в зал, красный как рак Мачколян уже вцепился в лебединую шею рыжеволосой девицы и, словно бы она была тушкой только что прибитой лисы, раскачивал ею туда-сюда, озверело рыча:

– Говори, стерва, где он?

Даже если бы хотела, сказать ничего девица не могла – единственное, что ей удавалось, так это хрип, очень похожий на предсмертный. Боясь, как бы Ашот не перестарался, недооценив собственные силы, Величко кинулся спасать пусть и заблудшее, но все же божье создание. Он подлетел к Мачколяну, желая просто отрезвляющим басом рявкнуть ему что-либо прямо в ухо, но в самый последний момент, увидев его горящие безумным огнем глаза, понял, что это не даст никакого результата, а потому вынужден был просто временно вырубить своего товарища, надавив ему на сонную артерию. Тучное тело Мачколяна под умелыми руками Александра мгновенно обмякло, но Ашот так и не выпустил горла девицы и буквально вместе с ней с тяжелым грохотом рухнул на пол.

Остальные торопливо подскочили к девушке и принялись высвобождать ее из цепкой хватки Ашота. Последнему явно требовался хотя бы небольшой отдых, так как из-за всех произошедших с ним событий и почти лишенных сна ночей его психика начала давать сбой, и он уже перестал быть тем привычным добродушным толстяком, каким все его знали, – осталась одна нервозность.

Наконец девица была свободна, но от растерянности и пересохшего враз горла так и продолжала хрипеть, отталкивая от себя всех помощников сразу.

– Ну, ну, малышка, мы же тебя от неизбежной смерти спасли, а ты нас так плохо встречаешь, – попробовал было образумить ее Максимов. – Нет бы спасибо сказать, может, даже поцеловать.

– Чтоб тебя… змея поцеловала, урод! – с трудом прошипела рыжая.

– Ну вот, – отступая в сторону, вздохнул Макс, – всегда знал, что спасение душ человеческих – занятие крайне неблагодарное.

– Чего… вам от меня надо? – держась за свое покрасневшее горло, рискнула поинтересоваться девица. – Я же все сказала… тогда.

– Видимо, не все, – приземляясь на мягкое кожаное кресло, откликнулся Грачев. – Или не совсем все. И потом, судя по беспорядку в вашей квартире, – он обвел взглядом комнату, – здесь пару минут назад был мужчина. Или я не прав?

– Куда делся Кирсанов? – поставил более четко вопрос Величко.

– Я понятия не имею, – прикинулась наивной дурой девица, – о чем и о ком вы говорите. – Затем небрежно поправила вылезший из косы рыжий локон, убрав его за ухо, и осторожно покосилась на дверь. – Я наводила в квартире порядок.

– В этом платье? – усмехнулся Величко, бросая взгляд на шикарный наряд Ксении. – Не очень подходящий, на мой взгляд, халатик для уборки. Где Кирсанов, я еще раз спрашиваю?

Девица молчала, словно бы чего-то выжидая.

– Похоже, урок пятиминутной давности, – заметил Грачев, – вас ничему не научил. Или вы настолько не дорожите собственной шкурой? Ни за что не поверю, что его вы любите больше, чем себя.

– Да нет, она, видимо, любит деньги, – добавил к сказанному Максимов.

Он не особенно любил участвовать во всякого рода допросах, а потому всегда предпочитал в этих случаях выступать в роли наблюдателя, стоя где-нибудь в сторонке: на данный момент – подпирая косяк двери и вертя в руках что-то неопределенное, наверняка из разряда своих новых изобретений.

– Я ничего вам не скажу, убирайтесь, – практически прорезавшимся голосом прошипела девица. – Вон из моей квартиры! Иначе пожалеете…

– Это вы не на милицию ли вызванную намекаете? – догадался Величко и по лицу женщины сразу понял, что попал в точку. – Не хочется вас разочаровывать, но ближайший пункт милиции находится в двадцати минутах езды, а сейчас на дороге пробки. Так что к тому моменту, как они явятся, вам их помощь может уже и не понадобиться.

– Мне кажется или действительно лучше разбудить Ашота? – с намеком добавил Максимов. – У него, по-моему, лучше получается беседовать со строптивыми дамами. Они хоть совсем ничего не говорят, но, по крайней мере, и не возбухают.

– Не стоит… не запугаете, – скривила губы девица и, медленно поднявшись с пола, отступила к стене. – Мне известны все ваши планы, но вы ничего от меня не получите.

– Ой, а вот лично от вас нам ничего и не надо, – усмехнулся Величко, которого поведение девушки почему-то сильно позабавило. Девица явно заблуждалась, но пока еще была уверена, что действует правильно и что спасает жизнь человеку. – Как полагаю, не нужно и Кирсанову. Скажите честно, сколько он вам заплатил за то, чтобы вы его так рьяно прикрывали?

– Не все в этой жизни покупается, – гордо вскинув голову, парировала Ксения. – Для хороших людей ничего не жалко.

– А вы уверены, что он такой уж хороший? – ухмыльнулся Грачев. – Похоже, милая, вы совершенно не в курсе того, что вокруг вас происходит.

– Да неужели? – отозвалась та моментально. – Так просветите же меня, неразумную. – Ксения натянуто улыбнулась и продвинулась еще немного в сторону дверного проема, видимо, намереваясь в него выскочить. Впрочем, не ясно, как она в этом случае планировала миновать Макса, там стоящего. Возможно, рассчитывала на элемент неожиданности.

Александр все это видел, но пока ничего не предпринимал, давая девице возможность хоть какое-то время лелеять надежду на спасение, хотя все же отслеживал каждый ее шаг.

– Просветить? – Грачев потер подбородок. – Нет ничего проще, тем более что все можно изложить в двух словах. Твой любовник стащил у директора своего заведения приличную сумму денег и теперь желает смыться с ней. Так вполне доступно?

– Вы все врете, – громко произнесла девушка. – Он не мог и не стал бы этого делать, – она еще немного продвинулась к выходу.

– Вы все еще тешите себя надеждой от нас избавиться? – усмехнулся Величко в ответ. – Надеетесь сбежать? Зря. Лучше бы сказали все как есть и были бы совершенно свободны, чем планировать эти глупости.

Поняв, что ее намерения раскусили, девица затряслась всем телом, а затем выпалила:

– Я не собираюсь вам ничего говорить. Потому что… я ничего не знаю.

– Ну, все, мне это уже надоело, – подал свой голос от двери Максимов, и в руке его мелькнул пистолет. – Или вы говорите, или я стреляю, – предупредил он, направив оружие на девушку.

Она в ужасе вытаращила глаза и попыталась поискать защиты у остальных мужчин, но, увидев в их взглядах полную невозмутимость, с трудом сглотнула и присела на край журнального столика.