"Уроки стриптиза" - читать интересную книгу автора (Перфилова Наталья)

Наталья ПЕРФИЛОВА УРОКИ СТРИПТИЗА

Часть 1. Не верь…

"Привет, Жена, это письмо доставит тебе один здешний парень. Не хотелось бы, чтобы оно попало в руки ментов, и они щупали его своими грязными лапами. Я здесь веду себя о/кей, и возможно меня выпустят очень скоро — уже в конце этого месяца. Сообщи Жорке и скажи ему , чтобы был готов. Он знает, что нужно делать. Как только я сообщу , пусть берет тачку и едет за мной, по дороге прихватит тебя. Привези мою кожаную куртку, ботинки и рубашку подороже, пусть эти свиньи увидят меня не в таком жалком виде, как здесь. И не поскупись на жратву. Ужасно соскучился по нормальной человеческой еде. А лучше сразу же зайдем в ресторан и отметим встречу, как положено. До скорого , малышка!

Твой Сергей."


Аня дрожащей рукой протянула мне маленький засаленный листочек бумаги. В ее темных бездонных глазах стояли слезы.

— Он приезжает, Эль… Я совсем скоро увижу своего любимого Сереженьку! — Она улыбнулась, и ее миленькое смуглое личико как будто озарилось мимолетным лучиком ласкового весеннего солнышка. — Вот увидишь, он такой славный! Наша жизнь теперь точно пойдет совсем-совсем по новому…

— Ань… а ты ему про меня сказала? — Робко спросила я, с опаской покосившись на неожиданное письмо.

— Конечно! — Торопливо отозвалась Аня и смущенно отвела глаза. — Само собой, я уже давно рассказала Сергею о том, что ты живешь в нашей квартире…

— И что он сказал? … В смысле, как отреагировал на эту новость?

— Как отреагировал? — Она на мгновение замялась, а потом широко улыбнулась и ответила. — Обрадовался, конечно! А как же еще!… Да ты не сомневайся, глупенькая, и ничего не бойся. Сережка, знаешь какой! Он добрый и щедрый,… он справедливый! — Аня перечисляла достоинства своего мужа с таким энтузиазмом и преувеличенной убежденностью, что я поневоле начала сомневаться в ее словах. К тому же она как-то подозрительно покраснела и старательно избегала смотреть мне в глаза… а вчера , отправляя одежду в стирку, в кармане ее халата я совершенно случайно наткнулась на мятый затертый на сгибах листок бумаги, который Аня, судя по всему. протаскала там не одну неделю.

+++

"Здравствуй, мой дорогой, мой драгоценный, мой единственный! Наверное, и это письмо, как все остальные, будут читать ваши тюремные соглядатаи, но меня это не волнует! Пусть проверяют и перечитывают хоть сто раз, мне скрывать нечего. Тем более что уже совсем скоро ты выйдешь на свободу и навсегда избавишься от них. Скоро-скоро я смогу увидеть тебя, прижаться к твоей груди, гладить твои шелковистые волосы… Хотя наверное сейчас они коротенькие и жесткие , как маленький упрямый ежик. Я прижмусь к этому ежику щекой и стану самой счастливой женщиной на свете! Сереженька, милый! Ты даже не представляешь, как я тебя жду, как соскучилась и сколько горьких слез выплакала темными одинокими ночами. Слава богу, теперь это все почти уже позади. Мы никогда больше не расстанемся, правда? Особенно так на долго.

И еще одно, Сереж… Ты только не сердись и не бранись, ладно? Я давно хотела тебе сообщить, но все как то не до того было. А теперь ты скоро уже вернешься, и я должна тебя предупредить… В общем, я взяла к себе жить одну девочку. Только не бесись , ладно? Умоляю, тебе совершенно не о чем волноваться. Я уверена, все будет нормально, девушка тебе понравится… Ее Эля зовут, вернее по настоящему то Эгле, но Эля звучит как то привычнее, правда? Ей всего 18, и она круглая сирота. Понимаешь, когда погиб ее отец, платить за квартиру ей стало нечем, и податься было совершенно некуда. У Эли совершенно никого не осталось. Она бы пропала без посторонней помощи, милый, понимаешь? Я не смогла выставить ее на улицу. Отец Владимир каждую субботу в своих проповедях призывает нас к милосердию. Я советовалась с ним по этому вопросу, он сказал, что добрые дела никогда не остаются не замеченными. И он был прав, милый, возможно хотя бы отчасти благодаря моим молитвам тебе будет не так грустно и трудно там, где ты сейчас находишься. Да и мне, Сереженька, одной в пустой холодной квартире, куда я вынуждена была вернуться, после того, как выплатила все выплывшие неожиданно долги, тоже было ужасно скучно и одиноко. Я очень грустила и хандрила, возвращаясь с работы домой и видя наши темные неприветливые окна… А теперь все изменилось, когда я усталая и вымотанная до предела , возвращаюсь вечером домой, Эгле уже ждет меня за накрытым столом, она очень хорошо готовит, милый. К тому же я научила ее всем самым любимым твоим блюдам. А борщ она варит просто божественно. Я уверена, такого ты ни разу в жизни не пробовал! К тому же теперь она полностью обеспечивает себя материально. Я устроила ее к нам в парикмахерскую, пока на пол ставки , правда, зарплата не бог весть что, конечно, но с ее документами и это было не просто. Зато теперь она меня в смысле одежды и питания совершенно не обременяет. Я потихоньку учу ее разным стрижкам и другим секретам парикмахерского мастерства. Если хорошо себя зарекомендует, хозяйка обещала подумать о повышении, и тогда девочка снова сможет оплачивать комнату. Да и у меня дела в этом плане налаживаются. Я тут начала делать одну мазь для лечения кожи , говорят, она хорошо идет у клиенток, по крайней мере заказчики довольны , и готовы покупать «Нежность». Я назвала мой крем, «Нежность». Звучит приятно, правда?

Целую крепко-крепко.

Твоя Аня."


Я посмотрела в счастливые глаза подруги и осторожно спросила.

— Ань… а жить то мы теперь как будем? У тебя ведь квартирка совсем маленькая, и когда твой муж вернется , я никак не смогу… Я буду мешать…

— Не говори глупостей. — Решительно тряхнув кудрями, перебила меня Анна. — Как ты можешь нам помешать? Ты мне теперь как младшая сестренка, я так к тебе привязалась, просто ужас…

— Я знаю, Ань. Я тоже тебя люблю, как родную… — Я замялась. — Но ведь комната то и правда, одна. Сергею точно не понравится, если кто то постоянно будет торчать рядом и мешать ему общаться с женой, которую он столько времени не видел…

— Ты зря так переживаешь. — В глазах Ани снова появилось явное беспокойство. — Сережа очень добрый, он ни за что не станет сердиться на нас… и потом , мы же постараемся что-нибудь придумать… — Она беспомощно захлопала ресницами, но через мгновение ее лицо озарилось улыбкой. — Все просто. Ты забыла, какая у нас с тобой огромная кухня? Ты запросто сможешь спать там…

— Но там негде…

— Сейчас негде! — С энтузиазмом начала развивать свою мысль Аня. — Но мы сделаем небольшую перестановку, и все будет просто прекрасно. Смотри… вот этот сервант с парадной посудой в кухне совершенно не нужен. Мы перетащим его в гостиную. Я кстати , давно собиралась это сделать… Тогда освободится вот этот уголок, в него то мы и пристроим твое кресло-кровать. В кухне от этого станет свободнее и значительно уютнее, и ты совершенно не будешь мешать нам с Сережей… — Подруга смущенно улыбнулась и обняла меня за плечи. — Не расстраивайся, Эль. В жизни не бывает безвыходных ситуаций. Иногда, правда бывает тяжеловато… И даже очень, но на смену черному всегда приходит светлое и радостное, поверь мне. Скоро и в твоей жизни все наладится. Ты умная девочка, и способная, ты сможешь пробиться в нашей нелегкой жизни. — Я с благодарностью прижалась к Анне, на глаза навернулись слезы. С появлением в моей жизни этой маленькой, но очень мужественной и безгранично доброй женщины, я, и правда, начала думать, что не все впереди так уж печально и безрадостно, как показалось мне вначале. Когда умер отец, и те ужасные люди с его работы, стали угрожать и делать всяческие гнусные намеки и предложения, я растерялась, потом испугалась… на смену страху пришло отчаяние. Когда на пороге квартиры, оплаченной еще отцом на три месяца вперед, появилась хозяйка и сообщила, что пора вносить следующий платеж или собирать, вещи я почувствовала, как земля уходит у меня из-под ног. То ли от нервов, то ли от голода, ставшего в последние два месяца моим постоянным и практически единственным спутником, я потеряла равновесие и буквально как куль с мукой обрушилась на пол прямо у ног маленькой черноволосой женщины.

Очнулась я уже на диване. Первое, что смогли выловить из окружающей зыбкой реальности мои глаза, был испуганный и встревоженный взгляд Анны.

— Милочка, что с тобой случилось? Ты помнишь, что потеряла сознание прямо там в прихожей, рядом с открытой дверью на лестничную клетку?

Я слабо улыбнулась и кивнула головой.

— Не беспокойтесь, я не больна… — Я побоялась, что хозяйка, заподозрив что то подобное, немедленно выставит меня на улицу. — Меня Эгле Вэнскайтэ зовут, а если по-вашему, то Эля. А Саулюс Вэнсус, который вам за квартиру платил — мой папа. Вы не думайте, со мной все нормально…Я просто устала, ночью плохо спала. Сейчас я встану…

— О чем ты говоришь, девочка! — Всполошилась Нюся. — Тебе ни в коем случае нельзя вставать, ты вся бледная, как самое настоящее привидение. Нужно немедленно вызвать врача… А для начала давай ка выпьем крепкого кофе или хорошо заваренного чая с сахаром, он немного поднимет давление и тебе сразу же станет лучше… — Она скинула плащ и торопливо направилась на кухню. Буквально через пару минут она снова появилась в дверях. Лицо ее выражало растерянность. — Скажи, а где у тебя сахар…. Или хотя бы заварка…

— Все кончилось… — Тихо отозвалась я и отвернулась к стене. Мне было стыдно за покатившиеся по щекам крупные слезы. Выглядело это так, будто я что то выпрашиваю у этой маленькой женщины, которой и так уже задолжала за квартиру, не оплаченную в течении почти двух недель. — Я сегодня еще не успела сходить в магазин…

— Но там же ничего нет! — Изумленно перебила меня Анна. — Ни хлеба, ни круп… даже холодильник разморожен, и, похоже, уже довольно давно. Не удивительно, что при такой диете ты при первом же дуновении ветра в обморок грохаешься. Тебе, похоже, не доктор нужен, а тарелка супа да бутерброд с маслом, желательно потолще. Где твой безответственный отец, девочка? Он что тебя совсем не кормит? — В голосе хозяйки появились крайне возмущенные нотки.

— Он умер. — Я больше не могла сдерживать слез и позорно разрыдалась, уткнувшись в подушку лицом.

— Но… Но как же… — Растерялась женщина. — Он совсем недавно приезжал ко мне, привозил деньги за три месяца, извинился, что просрочил платеж…

— Ему долго зарплату не выплачивали, а как только дали, он сразу и побежал долги раздавать. — Вытирая глаза, сказала я. — Почти все деньги роздал, совсем немного оставил… А через три дня погиб…

— Как это случилось? — Анна опустилась рядом со мной на диван и погладила по волосам.

— Несчастный случай. С крыши упал, когда какой то провод тянул с чердака… Мне сказали, что он сам виноват был, не пристегнулся… Ну и у фирмы теперь полно проблем из-за папы…

— Я так понимаю, они ничем тебе не помогли? — Сочувственно вздохнула женщина. — Хоть денег на похороны выделили?

Я отрицательно покачала головой.

— Нет. И зарплату не дали, которую так и не доплатили, даже в суд грозились подать, мол неприятности у них из-за папы теперь и все такое… хорошо я не успела потратить все , что папа принес, так что смогла его похоронить довольно прилично… И гроб нормальный был, и крест… Дядя Гриша, дворник наш даже поминки устроил небольшие… Но это он сам уже, у меня бы не хватило больше… Мы и на девять дней с ним посидели, и на сорок он приходил… Хороший человек, дядя Гриша. Он здорово мне помог с похоронами. И мужчин каких то на вынос за бесплатно пригласил, и могилу они же выкопали всего за бутылку водки… Жалко только пьет он по черному, как уходит в запой, так обо всем на свете забывает…

— Бедняжка… — Прошептала женщина. — И как же ты живешь все эти месяцы? Кушаешь на что?

— Так я ведь не особенно много ем… — Я виновато посмотрела на Анну и вздохнула. — Вы не волнуйтесь, я из квартиры ничего не продавала, вы проверьте, честное слово все на месте…

— Да что там продавать то… — Вздохнула Анна. — Так что же ты все таки ешь?

— Ну, сначала на запасах держалась, папа всегда помногу всяких там круп , макарон покупал, чтобы не бегать постоянно с авоськами, да и дешевле оптом… Потом дядя Гриша иной раз приносит кое какую еду, когда не пьет по черному… Подрабатываю еще иногда, ну там лестницу мыла за уборщицу, когда она на неделю к родственникам на свадьбу уезжала, за детишками во дворе присматриваю … но это редко, как то не слишком мне доверяют жители местные. Почему то они решили, что мы с отцом какие то не такие как они, а уж когда папа умер и вовсе стали меня сторониться… Я даже слышала как меня пару раз бродяжкой кто то назвал…

— Да не похожа ты на бродяжку. — Успокоила меня Анна и погладила по голове. — Обычная девочка , симпатичная… красивая даже. Тебе лет то сколько? Ты в школу по возрасту должна бы ходить насколько я понимаю…

— Я девятый класс заканчиваю… Экзамены у нас сейчас, один всего остался, думаю, осилю и его. Я не отличница, конечно, но в целом не плохо училась. А вообще мне уже почти шестнадцать, я просто немного позднее учиться начала, чем остальные. Папе пришлось срочно переехать, ему работу хорошую и длительную предложили, вот он и сорвался, а я потеряла тогда год, пока удалось устроиться в новую школу…

— Если тебе шестнадцать, то у тебя паспорт уже есть, да? — Осторожно спросила женщина. — Что после экзаменов то делать планируешь?

— Паспорт у меня есть… — Я снова почувствовала себя не слишком уютно. — Мне его еще в Литве дали. У нас ведь паспорта с самого рождения выдают, только он просрочен… Папа как то упустил, что нужно его менять, потом заявление в посольство написал, там сказали, что просрочка большая, нужно штраф платить, тысячи три, кажется, и еще кучу всяких справок собирать из разных российских учреждений, о том, что мы за это время не получили какого-нибудь другого, к примеру российского гражданства, и еще других всяких кучу. А это сложно и долго. Заниматься этим папе некогда было, он все и откладывал на потом. Да и ехать в посольство нужно было лично, они здесь в России только в Москве и в Петербурге есть, а это далеко. Штраф то все равно одинаковый, сколько не просрочь, ну в разумных пределах, конечно, вот он и не торопился особо. Но он все же начал заниматься этим вопросом. Мы уже решили, что как только он закончит этот последний объект, ему выплатят остаток денег, даже премию еще приличную обещали, так сразу поедем в Литву, в гости к бабушке. Там все и оформим, как положено, заодно. Но с выплатами все тянули, и строительство медленно двигалось, то одно не привезут, то другое, хозяин кричал постоянно на всех, как будто это строители виноваты, что материалов нет. Грозил премию урезать, а то и вовсе лишить за простои… а теперь вот… — На мои глаза навернулись предательские слезы. — Я ведь совсем не законно на территории России сейчас нахожусь, и уехать тоже не могу. Не на что, да и не к кому… Я ведь в Литве тоже больше, чем на детский дом рассчитывать не могу, да и то если повезет… Даже старенькая бабушка умерла полгода назад, так и не дождалась нас. А мы даже и не знали, папе только почти перед самой смертью сообщили, что ее не стало… Он так расстроился, что не смог на похороны собственной матери попасть. А я так и вовсе бабушку не помню, маленькая была…

— А что интересно участковый обо всем этом думает? — Поджав губы, поинтересовалась Анна. — Или он не в курсе, в каком бедственном положении ты оказалась после смерти отца?

— Он приходил… Заварку приносил, пирожные… — Я вздохнула. — Павел Сергеевич хороший человек, грех жаловаться. Мы долго с ним говорили… Мне кажется, он искренне желает мне добра. Узнав, что у нас с папой квартира на целых три месяца оплачена и продуктов запас есть… я еще его немножко обманула, сказала что и деньги у меня припрятаны… Дядя Гриша тоже обещал за мной присматривать… В общем он разрешил мне остаться пока здесь, школу закончить, не стал в разные там инстанции сообщать…

— Но он же обязан был…

— Вот я и говорю, хороший он человек, рискует из-за меня… А если бы меня отсюда забрали, то наверное бы начали документы на высылку оформлять, мы ведь в страну въехали после шестого февраля девяносто второго года, а в это время проживали на территории Литвы, это значит, что по всем юридическим нормам и законам о гражданстве, я по прежнему являюсь гражданкой Латвии… И в школу бы свою я ходить не смогла… А так у меня хоть аттестат нормальный будет… А на днях мне шестнадцать исполнится, я уже смогу и работать полноценно, вот только документы… Павел Сергеевич обещал узнать, что сделать можно в моем случае, но ему сказали сложно это и затянули мы с папой все, просрочили что только можно… Теперь уж, говорит, лучше подождать мне, пока постарше стану, и подать заявление на Российское гражданство, а сейчас со мной никто даже валандаться не станет, сразу в Литву отправят, в России и своих сирот беспризорных хватает…

— Ясно. — Решительно сказала Анна. — Мы с тобой сейчас так поступим, я в магазин сбегаю, куплю кое что, сварим с тобой супчик легкий, картошки с курицей потушим, а потом в спокойной и сытой обстановке обсудим, как нам с тобой жить дальше… Я ведь тоже к тебе сюда не просто так пришла… Я, честно говоря, очень рассчитывала на те деньги, которые твой отец должен был бы мне заплатить за следующие три месяца проживания… Меня с работы уволили, квартиру мужа то и гляди за какие то его долги заберут… Очень может статься, что и мне тоже в самом ближайшем времени будет не где жить … и не на что…

— Вы не беспокойтесь, пожалуйста… — Покраснев, засуетилась я, — если нужно, я очень быстро освобожу вашу квартиру… я пока к дяде Грише спущусь, а как экзамен сдам, придумаю что-нибудь…

— Ой! Ну что ты такое говоришь! — Испуганно замахала тоненькими ручками женщина. — Разве я позволю себе выгнать на улицу такого больного и беспомощного ребенка, как ты… Не нужно глупостей. У меня не на столько бедственное положение, как ты могла подумать. Я то, в отличии от тебя, работу всегда найду, с квартирой конечно сложнее, но тоже не смертельно, в конце концов я всегда могу вернуться сюда, на свою собственную жилплощадь, не выгонишь , надеюсь, хозяйку законную? — Анна тепло улыбнулась и потрепала меня по бледной щеке. — Короче, я вполне справлюсь со своими временными затруднениями. Ты сейчас лежи спокойно, я за курицей сбегаю и вернусь…

* * *

Так мы с Аней стали жить вместе. Я привязалась к ней больше чем к родной сестре и даже иногда про себя называла любимой мамочкой. Маленькая, но очень мужественная женщина, Анна смогла добиться того, что никто во дворе больше не смел называть меня цыганкой, подкидышем, драной кошкой и всеми теми обидными прозвищами, которые за последние месяцы приклеились ко мне, казалось, намертво. Она договорилась с участковым, инспекторами из соцзащиты, чтобы они оставили меня в покое и не дергали понапрасну. Когда проблемы с моим незаконным проживанием все таки возникали, она что то кому то обещала, платила штрафы… Но в целом люди к моему положению относились с пониманием, с участковым мы даже можно сказать дружили, соседи тоже вроде не держали на нас с Аней зла. Постепенно я переросла ее почти на целую голову, но все равно Аня всегда оставалась для меня непререкаемым авторитетом во всем. Почти три года у нас все шло прекрасно, мы отлично ладили друг с другом, нам нравилась одна и та же еда, мы восхищались одними и теми же актерами, вместе плакали над фильмами и сериалами, грызли по вечерам семечки, смеялись, болтали обо всем на свете…

И вот теперь все это может измениться…. Да что там измениться, сломаться и разрушиться до основания… Я всегда подсознательно боялась того дня, когда у совсем не знакомого, а потому непонятного и страшного мне Сергея, мужа Ани, закончится срок, и он вернется домой… Последнее время я со все большей тоской поглядывала на календарь и ждала этого рокового для меня дня. И вот он , кажется, настал…

— Не переживай, и выброси из головы все те глупости, которые ты себе напридумывала! — Словно угадав мои мысли, преувеличенно жизнерадостно сказала Анна. — Сережа добрый , веселый и очень отзывчивый человек. Немного взбалмошный, безответственный, но хороший, правда! Вот увидишь, с его возвращением наша жизнь станет только лучше… — Потом помолчала и уже тише добавила. — Не вешай нос, глупышка, я тебя в обиду не дам. У Сергея много полезных знакомств, он сможет что-нибудь придумать с твоими документами…

— Конечно, Ань…. Конечно. — Я чмокнула подругу в щеку и обняла за плечи. — Ты не думай, что я не радуюсь, не такая уж я и эгоистка. Я же знаю, с каким нетерпением ты дожидалась возвращения мужа… Да и я ведь уже не та испуганная лопоухая девчонка, которую ты приютила и накормила три года назад. Посмотри на меня, я ведь уже самая настоящая женщина. Мне уже восемнадцать и в крайнем случае сама могу начать устраивать свою судьбу.

— Молчи уж, женщина! — Рассмеялась Анна. — Уж позволь пока мне еще немного о тебе позаботиться. Ладно? Не лишай меня радости и счастья материнства. Сегодня я кстати с юристом как раз встречаюсь, он обещал проконсультировать меня насчет того, как тебе в возможно более короткие сроки гражданство Российское оформить можно. Не век же тебе жить без нормальных человеческих документов. Насколько я понимаю, с Литвой тебя ничего особенно не связывает… Ну все пока, я побежала, буду поздно. Ужин на твоей совести. — Она с улыбкой выпорхнула за дверь.

Слова Нюси меня ни сколечко не успокоили, если быть откровенной. Не то чтобы я не верила ее рассказам о муже… Скорее всего Анюта была искренна со мной. Она любила своего обожаемого Сережу и возможно не замечала многого из того, что прекрасно видели другие… По крайней мере во дворе практически ни один человек не отзывался о Сергее Петровиче Ковалеве, как о светлом и хоть каплю положительном персонаже… Намекали, что пока его не арестовали за грабеж он нередко колошматил Нюсю, да так, что бедняжке приходилось спасаться бегством и какое то время прятаться у сердобольных соседей. Он много пил, дебоширил частенько и совсем не любил работать… Тунеядец, алкаш, изверг и проходимец — такие слова об Анином муже мне чаще всего приходилось слушать за порогом ее квартиры… Поэтому возвращения Сергея я ждала со страхом и невыразимой тоской, хоть и старалась немного успокоить себя тем, что люди далеко не всегда справедливы и честны, вот и меня многие долго считали чуть ли не воровкой и преступницей, а я ведь совсем ничего плохого им не сделала, просто обстоятельства так сложились… А Анин муж и вовсе попал за решетку, такое клеймо на всю жизнь может испортить мнение окружающих о человеке…

* * *

— Да ты самая настоящая красотка! — Небрежно бросил Сергей, — Только пользоваться этим похоже еще совсем не научилась.

Я потупилась: неизвестно и не понятно , одобрение это или осуждение? Во всяком случае , разглядеть это в темных пронзительных глазах Аниного мужа было невозможно.

Да, знакомство наконец состоялось. Это произошло в первый же полдень освобождения Сергея. И не где-нибудь , а в шикарнейшем ресторане отеля «West» , куда захотел поехать Ковалев и куда всех нас привез на своей машине Георгий, или Жорж, как называли его Аня с мужем, самый первый и верный друг Сергея Ковалева. Нюся всю дорогу отчаянно волновалась:

— Ну послушай, Сереж, ну давайте выберем что-нибудь поскромнее… У нас наверное даже денег не хватит, чтобы расплатиться по счету. Ведь это же, ты просто не знаешь, теперь стал чуть ли не самый дорогой ресторан города. Смотри, какие здесь сидят господа и дамы, как шикарно оформлен зал. Смотри-смотри какие чудные официанты! Самые настоящие ковбои — совсем как в том вестерне, который мы с Элей смотрела неделю назад.

Официанты и в самом деле были одеты ковбоями — в кожаных брюках с широкими поясами , на которых болтались кобуры пистолетов, в замшевых безрукавках поверх цветных рубах. По стенам висели в живописном беспорядке лассо, рога животных, седла и уздечки.

Один из ковбоев окинул нашу компанию таким оценивающим и хмурым взглядом, что мне стало не по себе. Один только Сергей чувствовал себя вполне непринужденно. Он потрепал Нюсю по худенькой шейке:

— Не трусь, малышка. Теперь я с тобой и тебе обеспечена королевская жизнь. Никаких забот, одни радости. У нас сегодня есть, чем заплатить. А значит, нам станут прислуживать не хуже, чем этим твоим расфуфыренным типам.

Он повернулся к Жоржу, крепенькому коротышке неопределенного возраста.

— Надеюсь, ты Жорик , раздобыл к нашей встрече достаточно монет? Не оставишь же ты своего лучшего друга без праздничного обеда?

Георгий сделал широкий жест:

— Все, что тебе угодно, Серж! Сегодня твой день, гуляй, бабки есть… А завтра, ….завтра , что подкинет господь бог.

И он расхохотался, откинувшись на спинку стула.

— Ну и отлично.

Сергей направился к уютному столу в глубине мягко освещенного зала, «ковбой» тотчас подскочил и отодвинул для нас обитые светлой кожей стулья. В то время, как мы рассаживались, Сергей уже погрузился в изучение меню.

— Черт возьми, покуда мы там хлебали тюремную баланду , вы здесь на воле не дурно питались, — объявил он довольно громко. Нюся испуганно глянула на «Ковбоя» , но он даже бровью не повел. — До чего же мне опротивела тамошняя жратва! — Сергей похоже, специально , с какой то даже гордостью упирал на свое совсем недавнее и на мой взгляд вовсе не завидное прошлое. — Ну уж сегодня я попирую, дорогуши мои! У них тут в меню разные штучки из американского среднего запада, но я предпочитаю французскую кухню, а на закуску русскую икру и тушеную индейку. А потом — омар в яичном соусе, петух в красном вине, мороженое…

— Ты что , один собираешься все это заглотить? — Вмешался со своей всегдашней насмешливой миной Жорж. — А про нас ты не забыл? Мы тоже люди и хотим есть, между прочим не меньше, чем ты!

— Можете выбирать, я разрешаю! — Великодушно разрешил Сергей , развалившись на стуле.

Пока он и Жора заказывали немного удивленному «ковбою» чудовищное количество разных блюд, я смогла спокойно рассмотреть того, от которого, я это чувствовала, будет теперь зависеть моя жизнь.

Сергей с первой же минуты поразил меня своей великолепной и небрежной самоуверенностью, мягкой звериной походкой не слишком молодого леопарда, непринужденной элегантностью, с которой он мог носить даже потрепанные вещи, а главное — главное почти не скрываемым убеждением , что все в мире — все удовольствия, все радости жизни существуют только для него одного. Он не должен делать ничего, чтобы все это как то заработать и заслужить…. Ну разве что пальцем пошевелить раз или два…И глаза его, какие то веселые, залихватски-беспощадные, тоже сильно меня поразили.

«Какие глаза! — Невольно подумалось мне. — Наверное он никому ничего не прощает» Но подумалось как то бегло, остановиться дольше на этой мысли я не смогла, — мне было не по себе от этих глаз с первой же минуты знакомства. Что то смутное и тяжелое чудилось мне впереди. Одно я знала твердо : прежней нашей тихой и спокойной жизни с Анной пришел конец.

Сергей , видимо, отлично ладил с Жорой : перекидывался с ним какими то одному им понятными словечками и намеками, хохотал над «простаком» Жоржем , который где то что то пропустил, — словом веселился вовсю.

Зато Нюся была молчалива, сегодня я едва узнавала ее. Аня вдруг будто стерлась, совершенно растворилась, затихла. Если и говорила, то совершенно иным, робким тоном и на Сергея тоже смотрела раболепно и восторженно.

Судя по тому, что Ковалев почти не удивился, увидев на заднем сиденье машины рядом с Анной меня, жена все-таки решилась и написала ему обо мне.

— Конечно, — с улыбкой подтвердила Аня. — Разве могла я что то скрыть от Сереженьки… Я вообще не могу в его присутствии ничего скрыть или солгать…

— Еще бы ты солгала твоему повелителю! — Захохотал муж. Он покончил с половиной омара и по этому случаю находился в великолепном расположении духа. — Еще ни одна женщина не осмеливалась меня обмануть, подтверди Жорж… — Он наклонился к захмелевшему другу. — Эх, Жорик! Мне прямо не терпится с тобой кое о чем потолковать. И завертим же мы теперь дела! Ух!

— Я бы на твоем месте переждал, — сказал ковыряя в зубаз зубочисткой, Георгий. — Менты наверняка положили на тебя глаз. Будут какое то время приглядываться что ты и где ты… Я бы переждал…

— Ерунда! — Сергей сделал широкий жест. — Не страшны мне никакие менты. Эти придурки не видят ничего дальше собственного носа. И я кое что придумал, Жорж. Жена Сергея Ковалева должна купаться в золоте! Не так ли , Нюся? Ну, малышка, взгляни на меня!

Аня пугливо отстранилась от мужа.

— А твоя воспитанница, огонь-девчонка, — продолжал он, — подает большие надежды. Ты только посмотри, Жора на ее глазки, а ножки… блеск!

— Н-н-да, мадмуазель с будущим, — согласился тот. — И глазки такие… с огоньком.

— Да что вы такое говорите! Что ты болтаешь, Сергей! — Заволновалась Аня то бледнея, то краснея. — Какое будущее. Эля очень порядочная, воспитанная девочка. Она моя младшая сестренка , Сереж, и не надо ее обижать… Умоляю тебя.

Анна чуть не плакала, и я отчего то остро презирала себя за это. Больше всего на свете мне хотелось в эту минуту выбежать из-за стола, бросить этот невыносимый обед, удрать из «West» .

— Да что ты, глупышка. Я же просто пошутил! — Сергей явно не хотел ссориться с женой. — Я пошутил Эль! — Обратился он ко мне. Давай сюда свою ручку и будем друзьями. Ну, девочка, я жду!

Он протянул через стол свою мягкую большую руку и мне на мгновение показалось, что мою ладонь навсегда захватил в свою страшную лапу леопард, и что мне уже ни за что не вырваться.

* * *

Следующие несколько месяцев пронеслись буквально , как вихрь. Я и представить себе не могла, насколько моя жизнь станет веселой и беззаботной. И оказывается. совершенно напрасно я боялась этого «леопарда», как я по привычке продолжала называть Сергея. Он оказался совершенно не страшным, а добродушным , легким и веселым человеком. Между нами завязалось что то вроде дружбы. Я охотно бегала для него за сигаретами, носила бесконечные посылки Жоржу, чистила его электробритву, Сергей поручал мне покупать хороший одеколон и крем, которым он натирался после бритья. А потом он постоянно смешил меня разными невероятными историями, которые рассказывал с самым невозмутимым и серьезным видом.

Он выспросил у меня, какие конфеты и пирожные я больше всего люблю и постоянно приносил мне гостинцы. Кроме того он по королевски одаривал меня деньгами, возможно для кого то эти суммы показались бы маленькими и ничтожными, но мне, никогда до этого времени не имевшей ни копейки на карманные расходы, они казались грандиозными. В первый же день он запретил мне мыть полы в парикмахерской, куда меня с таким трудом устроила Аня.

— Но как же Аня? — неуверенно возразила я. — Она так старалась для меня, и потом она же мне столько раз внушала, что иметь хоть какую то постоянную работу так важно…

— Можешь сказать ей, что я приказал тебе не позорить фамилию Ковалевых, ползая по полу с грязной тряпкой в руках… И вообще, обязательное наличие работы — предрассудок. Особенно такой вшивой ! В твоем возрасте во всю нужно наслаждаться молодостью и красотой.

И я, освобожденная этим позволением от всяческих угрызений совести пользовалась «красотой и молодостью» действительно вовсю. — Просиживала по два сеанса в кино, кофе пила в открытых летних кафе, чего никогда раньше позволить себе не могла из-за постоянной нехватки у нас с Аней денег. Мне ужасно нравилось сидеть. небрежно откинувшись на пластиковом кресле, и провожать праздным взглядом людей, спешащих куда то по своим неотложным делам. Мне казалось , что в этот момент я выгляжу взрослой, независимой и даже слегка гламурной девушкой…

Однажды я неожиданно проснулась посреди ночи. Раньше, до ломоты в спине намахавшись тряпкой, я засыпала мгновенно, едва моя щека касалась подушки, теперь же я подолгу возилась старалась как можно комфортнее устроиться на не слишком удобном раскладном кресле но сон все равно не приходил все дольше и дольше. Вот и сегодня, беспокойный не слишком крепкий сон куда то внезапно улетучился. Что то было неладно то ли со мной, то ли с креслом, то ли с кастрюльками, что висели на полке над моей головой. Я прислушалась. Кухня, где я спала только тонкой стеклянной дверью отделялась от комнаты Ани и Сергея, а сейчас и она почему то оказалась чуточку приоткрытой. Оттуда из их кромешной темноты до меня донесся шепот. Вернее шептала Нюся, а голос ее мужа никак не хотел понизиться до шепота, и Аню это, видимо, приводило в отчаяние.

— Ради бога, Сереженька, прошу тебя. Она же услышит… Ну пожалуйста, дорогой, ну ради меня…

— Дрыхнет она, как сурок, можешь не беспокоиться, — зевая говорил тот, — а и услышит тоже не беда. Она девчонка смышленая, все сама должна понимать. Там где двое своих, не всегда должна быть посторонняя третья. Я здоровый мужик, между прочим…

— Но это я настаивала на том, чтобы она осталась со мной. Спрашивай только с меня! — Надрывалась шепотом Нюся.

— Вот я с тебя и спрашиваю. С какой стати , спрашиваю, я должен у себя в доме стесняться, приспосабливать свою жизнь к какой то приблудной девчонке. Хочу позвать домой приятелей, ты ноешь, что не стоит девочке слушать все те скабрезности, которые они по пьянке могут ей наговорить, а уж если того больше приставать начнут — вообще мрак и светопредствление. Как будто ей не восемнадцать лет, а восемь или вовсе шесть… Вернусь попозже , бац! Ты начинаешь шептать: скидывай ботинки, не шуми, не разговаривай, без ужина обходись — девочка видишь ли спать уже легла! Всюду и всегда эта девчонка! Я любовью с тобой заниматься и то должен втихаря, как будто делаю что то постыдное и гадкое, да и то, когда наконец обожаемая Эля заснет. А потом на цыпочка рысачить в ванну и воду не включать там, пользоваться какими то дурацкими салфетками, лишь бы не шуметь лишний раз и опять же не разбудить нашу спящую красавицу… А если я к примеру раздобуду денег и мы с тобой сможем махнуть на Канарские острова, или в Таиланд, или в Перу, ты что же, и туда потащишь ее за собой?

— Чтобы уехать, надо сначала разбогатеть, — уклончиво пробормотала Нюся.

— Ба! За этим дело не станет! — Сергей хохотнул. — Нет, ты мне все-таки ответь: потащишь ее за собой? И еще милая, ты вообще то замечаешь, что сиротка то твоя давно выросла. Она уже не девочка, как ты ее постоянно называешь, а женщина и очень даже аппетитная…

— Ты не можешь… — сдавленно прошептала пораженная Анна.

— Да не волнуйся ты, я и не собираюсь твою красотку соблазнять… НЕ нужна она мне, мне и тебя вполне хватает, к тому же я люблю тебя, мой цыпленок. Меня всегда маленькие худышки привлекали, тоненькие пальчики… — Из спальни послышался звук приглушенного поцелуя. — Я это к тому говорю, что пора бы уже и честь знать,. В смысле, ты ведь ее кормишь, поишь и одеваешь уже почти три года, ничего не требуя взамен, а этой дурище и в голову не приходит, что при таких формах, она запросто может найти такой беспроигрышный вариант, который не только ее, но и нас с тобой обеспечит бабками до конца жизни. Я специально ей денег даю, чтобы она хоть по путным местам помоталась, посмотрела, как люди то живут, может дойдет до чего своими куриными детскими мозгами. Только она видно и правда дура-дурой, эта твоя «девочка»… Ладно, хоть под ногами с утра до вечера не мотается, и то польза…

— Но ты же сам сказал, чтобы она не работала…

— Ты считаешь это работой? — Презрительно процедил Сергей. — А то , что она получала — зарплатой? Не смеши. Да если бы она еще пару месяцев поваландалась в холодной воде с этой грязной тряпкой в руках, на ее будущей карьере и перспективах можно было бы поставить точку… Я все же надеюсь, что она наконец очнется от своих инфантильных грез и мы с ней сможем замутить не одно симпатичное дельце…

— Сережа! — Взмолилась Нюся. — Я же сто раз просила тебя, умоляла — оставь девочку в покое! Не впутывай в свои сомнительные дела. Я ни в коем случае не осуждаю тебя, или не дай бог не собираюсь учить… Ты живи как тебе нравится. Ты , Сереженька взрослый, очень умный и дальновидный человек, — в голосе Нюси появились уже привычные подобострастные нотки, — А Элю оставь в покое, пусть она живет сама… как умеет, как ей привычно, как она правильным считает…

— Ничего себе! — Хмыкнул Сергей, впрочем довольно добродушно. — Значит кормить , поить и давать жилье я право имею, а все остальное ни-ни? Удобно устроилась, малышка. И после этого ты называешь ее наивной беспомощной девочкой?

Я услышала тихий плачь. Кресло под моим скрюченным телом завздыхало, затрепетало и чуть ли не заходило волнами. Больше всего я боялась, как бы эта старая рассохшаяся махина не начала скрипеть и не выдала меня. Как я ни старалась затаиться, лежать неподвижно, мой трепет и волнение передавалось матрасу, и кресло время от времени тренькало и точно скрежетало зубами.

Но двое за дверью ничего не слышали — так были заняты своим спором.

— Что же, значит ты хочешь, чтобы я прогнала ее? Выставила прямо вот так вот на улицу? — Всхлипывая спрашивала Нюся. — Чтобы она больше тебе не докучала?

— Сергей долго молчал. Я на своем рассохшемся кресле дрожа ждала ответа. Наконец он сказал почти не понижая голоса.

— С этим можешь не торопиться. Я еще подумаю. Мне пришли в голову кое-какие соображения насчет нее.

Шепот утих, видно те двое заснули, а я до самого утра продолжала мучиться, дрожать, обливаться холодным потом на своем старом раскладывающемся кресле. Что теперь делать? Куда деваться? Как права была Нюся, когда упорно настаивала на том, чтобы я держалась за постоянную работу обеими руками. Какая же я дура, прости господи! У меня была зарплпта, пусть маленькая, но была. Я вполне могла бы прожить на нее, нормально питаться… Ну пусть даже не слишком нормально, но прожить то можно было, а там глядишь и правда повысили бы до парикмахера… А что теперь? Где теперь мне искать работу? К кому идти. Была у меня где то в Петропавловске тетка, сестра матери, но и туда я вряд ли смогу добраться без денег, да и помнит ли тетя о своей давно сгинувшей в небытие племяннице большой знак вопроса. А чужим — кому же я нужна? Такая глупая, беспомощная , не образованная неумеха… Я то глупая думала, что Нюся ко мне привязалась так же крепко как я к ней, а теперь ясно, что в любую минуту Аня предаст меня, сделает все, что прикажет ей муж, выбросит по первому его слову на улицу.

«Папа, папа! Почему тебя нет, почему ты умер?» Я вспомнила тот последний день, когда я приносила на леса завтрак отцу в его старой парусиновой сумке, ощущение его жесткой широкой ладони на своем затылке, его низкий с сипотцой голос.

— Посмотрим-посмотрим, что хорошего ты принесла мне сегодня птичка моя. Ты же у меня отличная хозяйка. — И похвалился перед своими товарищами, которые сидели тут же на лесах каждый со своей едой — Это моя дочка Эгле. Она у меня весь дом ведет. Даром, что ей только пятнадцать.

Горе затопило меня. Я уткнулась лицом в подушку и бормотала дрожа — Папа, милый папа, мой собственный, мой единственный, ты видишь меня? Видишь, как мне плохо? Папочка, возьми меня к себе, я здесь никому-никому не нужна! Возьми, папа…

Долго долго тянулась эта ночь. Утром я измученная и бледная до синевы молча складывала свою постель, когда в дверях появился франтоватый, очень оживленный Сергей.

— какая у нас назначена на сегодня программа? — Спросил он. — Очень советую пойти в «Октябрь» на «Последний поцелуй» . Говорят, увлекательный фильм, вот тебе монеты, старушка. — Он протянул мне деньги.

— Я не пойду в кино, и деньги мне не нужны. — Я даже деньги спрятала за спину. Мое лицо выражало угрюмую решимость. — Забери их обратно.

— Вот как! Это что то новое! — Сергей присвистнул. — У мадмуазель дурное настроение? Встала с левой ножки?

— Да нет, Сережа. Просто Эля договорилась сегодня с Мартой Ивановной из пятнадцатой квартиры, что погуляет пару часиков с ее близнецами. — Поспешила мне на выручку Аня. — Она еще вчера мне об этом сказала.

— С какими еще близнецами? — Нахмурился Сергей.

— Да ведь у нее уже давно целая сеть клиентурная сложилась. Ее ребятишки местные просто обожают, Эля их отлично понимает, развлекает, частенько с ними возится… Ну и некоторые мамочки время от времени просят Элю посидеть с их детишками, пока они в отлучке, погулять , спать уложить. Мне многие говорили, что у них сердце за детей спокойно, когда они с Элей. Ей деньги даже за это платят, не много конечно, но все же…

Нюся прижала к себе мою встрепанную голову и поцеловала в макушку. Я высвободилась вероятно излишне резко, Аня с удивлением и печалью посмотрела на меня, недоумевая что это вдруг случилось с ее тихой и покладистой девочкой. Но будильник неумолимо отсчитывал минуты, надо было бежать в парикмахерскую, и Нюся, послав воздушный поцелуй своему «семейству», бросилась к дверям.

— Не хочешь монет, не надо. — Процедил сквозь зубы Сергей, пряча деньги в щегольский бумажник, — мне больше достанется.

Я молча продолжала возиться с креслом, которое никак не хотело складываться, и Сергей, внимательно посмотрев на меня еще раз, тоже вышел из дома. Я убрав как всегда маленькую квартирку на четвертом этаже присела ни минутку, чтобы подумать и что то наконец решить. Конечно, я сейчас уйду и не вернусь сюда до глубокой ночи, к сожалению, я слишком поздно поняла, что мешаю Ане и Сергею жить нормальной супружеской жизнью, стесняю их своим присутствием. Хорошо бы вообще не возвращаться. Может, ночевать в чулане дяди Гриши, где он хранит свои лопаты и метлы. Дядя Гриша добрый, он наверняка не выгонит меня, но там наверное не уберется даже раскладушка… И потом на что я буду кушать? И вообще, что дальше делать на свете? Я надолго застыла, погрузившись в свои горькие мысли. Очнулась, когда на часах было уже почти одиннадцать. Я вскочила и заторопилась в пятнадцатую квартиру, где уже должно быть были готовы к походу в парк двое очаровательных близнецов восьми лет отроду. Как ни погано было у меня на душе, подводить Марту Ивановну я не имела права, ведь я еще вчера обещала ей, да и деньги, которые мне причитались за работу няни были сейчас совсем не лишними.

Я совсем не любила парк имени Свердлова, он находился в ближайшем соседстве с тем домом, где погиб отец. Вон он — этот дом. Он готов и заселен, уже без папы — огромная махина с зеркальными окнами, с елочками у подъездов, с подземными боксами для автомобилей. Я отвела глаза, чтобы не видеть дом-убийцу , так я зову его про себя. Слава богу, мне не удалось углубиться в горькие воспоминания. Детские ручки тянулись ко мне, обнимали и дергали за рукава, черные глазки требовательно заглядывали в хмурое лицо.

— Эль! Во что будем играть! Или расскажи что-нибудь, Эль…

Положение няни обязывало. Я достала из сумки трубочку и кусок мыла и в голубеющее небо полетела целая армада радужных мыльных пузырей унося на время мою печаль и безысходность.

Заметив, что пузыри быстро наскучили близнецам и они все с меньшим энтузиазмом провожают их своими черными глазенками, я достала большую красочную книжку и, усадив мальчиков на лавочку рядом с собой принялась читать : «У меня зазвонил телефон. Кто говорит? Слон!…» Я так старательно изображала каждого нового персонажа, стараясь голосом и жестами придать им живые и яркие черты, рычала, мяукала и чирикала, что малыши слушали, буквально затаив дыхание. Иногда они до слез смеялись над глупыми животными, толкая друг друга в бок и размахивая не достающими до земли ножками. Время прогулки пролетало почти незаметно, малыши не скучали, а радовались и смеялись, меня это устраивало.

Наконец история про телефон закончилась , я закрыла книжку и отдала близнецам, чтобы они смогли получше рассмотреть красочные картинки. Именно в эту минуту из-за кустов, окаймляющих полянку, вышел великолепный в своей замшевой куртке и светлых брюках Сергей. Я оторопела от его появления, он же спокойно кивнул .

— Отлично изображала медведя. Я хохотал до слез. — При этом он даже не улыбнулся. — Нюся права, ты действительно умеешь занимать ребят. Вон они смотрят на тебя разинув рты. Молодчина!

С этими словами Сергей исчез, точно растворился в густых зеленых кустах парка. Я еще долго не могла опомниться, гадая, не привиделось ли мне его появление…

* * *

…Следующие два месяца пронеслись для меня как во сне, наши отношения с Нюсей, а потом и с ее мужем постепенно наладились и снова вошли в размеренную колею. Я даже как то случайно услышала разговор Ани с Мартой Ивановной, соседкой из пятнадцатой квартиры:

— Аннушка, милая. Мне хочется поздравить вас с удивительным мужем, — торжественно объявила мама близнецов. — Он поразительный человек, не только никаких упреков по поводу приблудной непонятно откуда взявшейся девчонки, но взглянешь на них — воркуют, как любящие дочь и отец. А главное никаких вольностей Сергей Петрович себе не позволяет …

— Ах, Вы не поверите, Марта Ивановна, как я этому рада! — Взволнованно ответила ей Аня. — По правде говоря, я так боялась за Элю и… признаться и за себя тоже. Ведь не всякий мужчина…

— А я так была просто уверена, что ваш муж не оставит дома бедную девушку, — продолжала почти не слушая ее соседка, — и что на вашу долю тоже придется не мало неприятностей. А вчера смотрю — выходят оба из машины, у Эли в руках пакет из парфюмерного магазина, смеются… Чудеса да и только!

— Не сглазить бы! — Суеверно перекрестилась Нюся.

— Что вы у меня очень добрый глаз, — уверила ее Марта Ивановна и для пущей убедительности вытаращила свои зеленые, похожие на кошачьи глаза. — Говорят даже, что я всем приношу счастье.

— Дай то бог. — Вздохнула Аня и стала быстро подниматься по лестнице. Я прекрасно знала , куда так торопится подруга, пока Сергея нет дома, надо сварить новую порцию крема «Нежность», как назвала ее хозяйка парикмахерской Марина. К радости Ани, крем имел успех, клиентки его быстро раскупали и Марина тоже усердно рекламировала изобретение . Правда хозяйка требовала от Анны за рекламу изрядный процент. Но все же приличная сумма оставалась и Нюсе, затраты то на изготовление были совсем не большие..

Поднявшись в квартиру вслед за ней, я увидела, что подруга носится по кухне, как заведенная.

— Ань, может тебе помочь ?

— Ой, Эль… ты так кстати! Скорее , скорее берись за работу девочка, на вот смешивай! — Она сунула мне в руки миксер и тазик с темной вязкой массой источающей приторно-лакричный, с примесью гвоздичного масла и дешевых духов аромат. — Нужно быстрее со всем этим покончить, чтобы к возвращению Сереженьки успел выветриться запах смеси .

Я скинув в прихожей туфли немедленно начала взбивать коричневую массу. Я прекрасно знала как ненавидит этот запах Анин муж. Учуяв его он непременно еще в дверях потянет носом, весь сморщится и скажет:

— Опять варила эту мерзость? Провонял весь квартал! Наверное, все жильцы жалуются во все возможные инстанции. И когда ты перестанешь возиться с этим отвратительным зельем!?

Ах как хотелось мне в ответ на эти не справедливые упреки сказать что именно это «зелье» кормит их всех и оплачивает все забавы и прихоти самого Сергея. Ведь и я, и Аня прекрасно знали, с самого возвращения из тюрьмы он и пальцем не пошевелил, чтобы найти работу. В первое время он еще просматривал лениво страницу «требуется» в разделе работа газеты «Из рук в руки» , которую аккуратно подсовывала ему за ужином Аня, а теперь даже и не обращает на них внимание. Где то болтается до поздней ночи, сидит в пивнушке с Жорой и при этом еще похлопывает жену по худеньким плечикам самодовольно приговаривая :

— Держись своего мужа, малышка. С таким мужем , как я, не пропадешь!

Или мимоходом бросит с самоуверенным видом:

— Зарабатывать гроши, это занятие для тупиц! Настоящие люди сразу загребают куш — и на всю жизнь! Не тушуйся, Жена, скоро мы с тобой отправимся на белоснежном лайнере в великолепный круиз вокруг света и ты будешь у меня ходить в платьях от Юдашкина или даже от Кардена, как английская королева.

Нам с Аней становилось очень тревожно, стоило ему только начать подобные разговоры. Можно было бы конечно принять их за обычный ни к чему не обязывающий треп не слишком молодого гуляки, но нас они все больше тревожили — уж больно часто возвращался к ним Сергей.

И еще меня беспокоили резкие перемены в отношении Сергея ко мне. С одной стороны его внезапная «искренняя» дружба не могла меня не радовать, особенно если учитывать что в этих отношениях не было абсолютно ничего двусмысленного или не приличного. Вопреки активным пересудам и шушуканьям кумушек у подъезда, Сергей ни разу ни одним взглядом или жестом не показал, что имеет ко мне какие то иные чувства, кроме чисто отцовской заботы и любви. Но с другой мне делалось как то не по себе, когда он при всех вдруг начинал расхваливать мой ум, мою внешность, ловкость, ни с того ни с сего дарил дорогие вещи. Ведь я то отлично помнила тот страшный ночной разговор, когда Сергей требовал от жены любым способом избавиться от меня, жаловался, что я вишу у них на шее, а главное, ему Сергею, мешаю нормально жить. И вдруг такая перемена! Сергей даже своего дружка Жору заставил войти в эту дружбу: вместе они брали меня прокатиться в деревню и Жорж показывал мне там великолепный огромный дом, доставшийся ему по наследству и свою свирепую собаку по кличке Полкан. Узнав о том, что когда то давно, (мне было лет двенадцать или тринадцать, не больше), друг отца шофер, от нечего делать почти месяц учил меня водительскому делу, Георгий тут же предложил мне сесть за руль своего «Мицубиси». Я испугалась страшно и начала активно отнекиваться, объясняя что с тех пор прошло ужас сколько времени, и я само собой давно позабыла науку папиного друга. Но как оказалось, однажды полученные нами знания и правда остаются с человеком навсегда, как только мои руки опустились на руль, а ноги почувствовали педали, я сразу вспомнила все и довольно лихо тронулась с места на пустынной сельской дороге. Буквально минут через пять я чувствовала себя вполне уверенно и окрыленная поощрением и одобрением мужчин даже смогла разогнаться до скорости почти 60 километров в час. Я отчаянно рулила почти всю дорогу до въезда в город и с сожалением уступила водительское место хозяину где то за километр или полтора до поста ГАИ. Нам было так весело в тот день, что именно после этой поездки Георгий даже заговорил о том, что завидует Сергею. Искренне завидует, что у того завелась такая дочка — умница, красавица, с такими блестящими способностями…

— Я бы тоже хотел завести дочку. Только маленькую, чтобы она не помнила своей прежней жизни и всерьез считала меня свои настоящим папой… — С тех пор все чаще и чаще повторял он.

— Кто же тебе мешает? — Спросила как то Аня. — Справься в государственных интернатах. Они сейчас довольно охотно отдают детей на воспитание всем, кто заслуживает доверия.

Жорж пожал плечами и принужденно засмеялся :

— Во-первых , я не знаю, заслуживаю ли я доверия в глазах государства, а во вторых нужно еще отыскать девочку с такими внешними данными и внутренним блеском, как у вашей Эли…

* * *

…. «Нежность» сварилась, загустела и стала настоящим кремом. Мы с Аней быстро принялись раскладывать ее по баночкам с красивой этикеткой, нарисованной и отпечатанной одним из поклонников хозяйки парикмахерской Марины, потом завинтили пробками и немедленно принялись проветривать квартиру. Я распахнула все окна, вечерний туман поднимался над городом, яснее в вечернем воздухе слышались голоса прохожих…

В этот момент на лестнице послышались голоса и в квартиру ввалились Сергей и его неизменный оруженосец Жорж. Анин муж по обыкновению потянул носом.

— Ага, опять была эта гнусная стряпня!

— Довольно браниться, — неожиданно вопреки обыкновению, проскрипел с порога Георгий, — не стоит обижать девочек. И вовсе здесь ничем не пахнет! Ты просто придираешься Серж, вот что я тебе скажу!

К моему глубокому изумлению Сергей тотчас изобразил на лице покорность и добродушие.

— Повинуюсь, больше ни слова! Я нахожу, что здесь божественно пахнет розами, фиалками и чем то еще… Жорж? — Он посмотрел на друга.

— Арбузом! — Брякнул он и вытащил из-за спины сетку с великолепным арбузом.

— Вот так сюрприз! — Мгновенно расцвела Анна. — Просто так или повод какой то появился? — Обняв огромный полосатый шар, она вопросительно посмотрела на мужчин.

— Просто я тебя люблю, сладкая моя! — Сергей наклонился и чмокнул жену в бледную щечку. Она счастливая этим вниманием бросилась со всех ног к мойке мыть и резать арбуз, а Серж между тем наклонился поближе к моему уху и чуть слышно прошептал:

— У меня к тебе есть разговор. Важный и секретный….

— Что то случилось? — Заговорщический тон и подозрительный блеск глаз Ковалева меня не испугал, конечно, но как то смутил.

— Пока нет. Чего ты так всполошилась… — Сергей задумчиво посмотрел на меня, слегка замялся, а потом будто решившись на что то сказал — пойдем, выйдем… мне посоветоваться с тобой нужно об одном важном для меня… для всех нас деле. — Я настороженно кивнула. — Ань! Мы на лавочке во дворе с Элей покурим, пока ты на стол собираешь. — Поднимаясь бросил Серж и потянул меня за рукав. — Кое-что насчет документов…

* * *

Во дворе усевшись на край облупившейся футбольной коробки, Ковалев достал из пачки сигарету и снова задумчиво, будто оценивающе, посмотрел на меня.

— Ты, Эля стала для нас с Анютой почти , как член семьи… То ли дочь, то ли сестренка младшая… — Я промолчала, не зная что ответить на этот то ли укор, то ли комплимент с его стороны. — Но все же, ты уж не обижайся, но ты ведь не родная …. Не Ковалева одним словом… Да не обижайся ты! — С досадой сказал он , заметив , как при этих его словах вспыхнули мои щеки и глаза мгновенно наполнились слезами. — Ты уже взрослая барышня и прекрасно понимаешь это и без моих слов, правда? — Я кивнула, стараясь загнать совершенно неуместные в данный момент слезы обратно. — Значит, ты не можешь не понимать и еще одной простой вещи, относись мы с Нюсей к тебе хоть немного хуже, ты бы не жила в нашем доме… — Отбросив докуренную почти до основания сигарету, Ковалев слегка приобнял меня за плечи. — Ну, выше нос, малышка! Я ведь позвал тебя сюда вовсе не для того, чтобы укорить или как то обидеть, вовсе нет… Напротив, я хочу попросить твоего совета, а возможно даже и помощи… Как у самого близкого нам с женой человечка… Ну, успокоилась? Готова слушать?

Я молча, не поднимая глаз кивнула, разговор мне не нравился. Конечно, я понимала, что Сергей говорит совершенно нормальные и справедливые вещи, но сердце сжималось в предчувствии чего то не хорошего. Да еще и тот ночной разговор, случайно подслушанный мной, с ужасающей четкостью всплыл в голове…

— Я вчера говорил с Аней… — Слегка печальным тоном продолжал между тем мой собеседник. — Да что вчера, я уже сто раз на эту тему с ней беседовал. Ты ведь в курсе, Эгле, что моя жена спит и видит, как бы ей поскорее стать матерью… — Я подняла глаза и удивленно посмотрела на Сергея. Желание Ани завести ребенка было мне известно уже давным-давно. Она не просто хотела этого, она мечтала и грезила родить малыша от своего горячо любимого мужа. А вот Сергей… Сергей категорически пресекал не только разговоры, а даже малейшие намеки на эту заметно раздражающую его тему. И вдруг сейчас он сам поднимает этот вопрос.

— Я знаю, конечно… — Смутившись, пролепетала я. — Слышала… Каждая женщина… Но ведь это ваше с Аней дело. Я не хотела бы вмешиваться…

— Вот именно! — Хмуро перебил меня Ковалев и снова полез за сигаретой. — Вот именно… Каждая женщина мечтает стать мамочкой, а каждый мужчина хочет заиметь наследника… ну, или наследницу на худой конец. Даже когда наследовать нечего… Я прав? — Он неожиданно улыбнулся. Правда, улыбка у него вышла какая то слегка печальная. — Но, к сожалению, не всем дано это счастье испытать…не все могут…

— Так ты хочешь сказать… — Ахнула я и прижала ладонь к губам. Вот значит в чем дело! Вот почему Сергей всегда так заводится и злится, стоит только Нюсе завести речь о детях… У Ковалева просто-напросто не может быть детей?

— Вот именно. — Внимательно глядя на кончик своей сигареты, подтвердил мою догадку он. — Детей у меня быть не может…. Своих. Поэтому я и не возражал против того, чтобы ты продолжала жить в нашем доме, даже не смотря на тесноту и явные неудобства… Но ты, Эгле, вполне взрослая барышня, не сегодня, завтра встретишь свою судьбу в виде прекрасного принца на белом коне , упорхнешь из нашего с Аней гнезда, и думать забудешь о своей благодетельнице…

— Да что ты такое говоришь, Сергей! — Всплеснула руками я. — Как ты можешь подумать, что я смогу забыть…

— Это жизнь, девочка… — Спокойно улыбнулся он. — Нормальная человеческая жизнь… Рано или поздно ты уйдешь. Да и я… Что греха таить, тебе прекрасно известен мой образ жизни и перспективы на будущее. Дай бог, если все в моих планах удастся и сложится по моему сценарию, — Он суеверно постучал по деревянной обшивке, — но может ведь и по другому повернуться. Человек предполагает, а бог располагает… И тогда наша маленькая Нюся снова останется одна…

— Я ее не оставлю, я буду каждый день ее навещать…

— Верю-верю… — С легкой досадой в голосе согласился Ковалев. — Но у меня тут родилась идея получше. Знаешь, кто меня на нее натолкнул? Жорка, с его нелепыми разговорами об усыновлении маленькой сиротки. Ему то ребенка никто не отдаст, тут и думать не о чем, а вот мы с Аней могли бы попробовать…

— Ты это серьезно говоришь? — изумилась я. — Ты хочешь взять ребенка из приюта?

— А что ты так недоверчиво на меня смотришь? — Слегка нервно поинтересовался он. — Что я не человек что ли? Ты что не знаешь, как я Нюсю люблю? Да я для нее, готов и не на такие жертвы пойти.

— Я знаю. — Мне стало даже как то не удобно за свое недоверие и сомнения.

— В общем, я долго думал обо всем этом, сомневался… Но наконец решился. Я присмотрел подходящего ребенка… Девочку. И хотел бы, чтобы ты, женским взглядом, как говорится, оценила и одобрила мой выбор. Все таки решиться на такой шаг совсем не просто…

— Я так рада! — Я не удержалась и чмокнула Сержа в щеку. — Я даже не знала какой ты… Какой ты на самом деле хороший человек! Что я должна делать?

— Не суетись, — слегка поморщился Сергей. — Пока нужно только глянуть на сиротку и все… Ну в крайнем случае познакомиться, узнать , что за характер у девочки … ну там что ей нравится, какие конфеты любит… Короче, не мне тебя учить, ты ведь в отношениях с детишками почти профессионалка… И Ане, давай пока не будем ничего рассказывать. Вдруг ничего не получится, зачем вселять в ее душу напрасную надежду…

* * *

Видимо, Сергей и правда был настроен крайне решительно. Уже ранним утром следующего дня мы втроем, я, Георгий и ужасно нервный Серж подкатывали к центральному городскому парку, где, как мне объяснили, было намечено первое официальное свидание ребенка и его будущего законного папаши. К моему удивлению, пока мы добрались до места, нервозность Сергея каким то непостижимым образом перекинулись даже на обычно насмешливого и невозмутимого Жору. Он всю дорогу сосредоточенно молчал и выкурил за сорок минут чуть ли не пол пачки своего любимого «Муратти». У меня же настроение в отличии от двух друзей было преотличное. Правда иной раз и в моих глазах проскакивало какое то легкое облачко грусти. Случалось это в основном тогда, когда я вспоминала все то великолепие, которое внезапно увидела вокруг себя в «Алладине»

В огромный игрушечный магазин в самом центре города мы заехали по категорическому настоянию Сергея.

— Может, не стоит сегодня за игрушками то ехать? — Недовольно пробурчал, услышав об этом, Георгий. — Для первого раза можно и так обойтись… Времени осталось не так много, а потом мы ведь не знаем, что нравится этой девчонке… — Он произнес последние слова настолько безразлично и холодно, что такое отношение к будущей дочке друга просто резануло мне слух…

— Не бурчи, Жорж! — Тотчас отозвался Сергей , заметив как невольно изменилось мое лицо после пренебрежительных слов друга. — Хочется, конечно побыстрее на девочку посмотреть, но без подарков ехать как то не прилично, даже первый раз… Ну а что может понравиться маленькой трехлетней барышне, я думаю вычислить большого труда не доставит. Правда, Эль? Мы с Жорой полностью полагаемся на твое знание загадочной детской души.

— Значит ей три годика? — Отчего то обрадовалась я. Не знаю почему, но сначала мне казалось, что Сергей вряд ли рискнет взять к себе в дом такого маленького ребенка и остановит свой выбор на девочке постарше, которая требует меньше внимания и заботы, не будет надоедать, плакать по ночам. — Это ведь здорово, тогда она действительно сможет поверить, что вы с Аней и есть ее самые настоящие и родные папочка с мамочкой, сможет искренне полюбить вас…

— Вот именно! — Многозначительно посмотрел на друга Сергей. — Но, между нами говоря, подарки и сладости в этом деле тоже совсем не окажутся лишними, уж вы , друзья, поверьте моему опыту. — И он расхохотался, на мой взгляд, излишне жизнерадостно и поэтому не больно то натурально. — Так что не ломайся, Жора, и гони свой автомобиль прямиком к вожделенному детскому раю.

Сказать, что «Алладин» поразил меня своим великолепием, значит, не выразить и половины тех эмоций, которые буквально обрушились на меня, как только я вступила в огромный светлый зал с высокими потолками. Сергей ни капли не преувеличил и не солгал, вскользь назвав это место настоящим раем. Это была самая настоящая сказка для детишек всех возрастов. Целый зоопарк зверушек , львов, собачек, бегемотов и тигров, кошечек и жирафов, обезьянок и лошадей, поражал многообразием всевозможных цветов и размеров. Здесь можно было увидеть комнаты и целые многоэтажные дома, где мамы-куклы воспитывали кукол-дочек, купали их в микроскопических ваннах, пели им песенки тонкими мяукающими голосками. Рядом с миниатюрной заправкой для шикарных радиоуправляемых автомобильчиков, примостилась самая настоящая парикмахерская, совсем такая, как та, где работает Аня, где, усадив куклу перед настоящим зеркалом, можно было , пользуясь игрушечным феном, расческой и щипчиками для завивки, сделать ей любую самую великолепную прическу. Я ходила среди всего этого великолепия, словно слегка захмелевшая от счастья и удивления увиденным. Как же не похож был «Алладин» на скромный , правда, очень уютный Детский мир у нас на окраине, куда мы с Аней время от времени забегали, чтобы сделать кое какие покупки или просто поглазеть на новые игрушки выставленные на витрине. Но никогда раньше мое не слишком счастливое не доигранное и не досмеявшееся детство с такой силой не давало о себе знать. Я ни за что не призналась бы своим спутникам, что и сама не прочь прижать к груди вон ту белую мохнатую собачку, или поближе рассмотреть шикарный наряд вон той вон куколки с бледным фарфоровым лицом… Я искоса глянула на рассеянного и по обыкновению небрежного Сергея. Не дай бог он заметит, как я, уже вполне взрослая тетенька, пускаю слюни у прилавка с игрушками для малолеток. К счастью и Анин муж, и Жора были так поглощены своим разговором, что на меня не обращали практически никакого внимания.

— Ну что выбрала что ли ? — Нетерпеливо спросил Жорж, на секунду оторвавшись от беседы, — чего тянуть то , времени нет, давай бери уже что-нибудь и пора двигать в парк…

— Да-да, конечно… — Я покраснела и заторопилась, будто застигнутая за каким то постыдным, не слишком красивым занятием. — Сразу много брать, конечно, не стоит, но вот эту пищащую собачку, кукольный театр, автобус с веселыми зверушками, мячик, мыльные пузыри нужно обязательно купить… потом еще обязательно нужно взять куклу с шикарными длинными волосами набором одежды, девочки больше всего любят менять наряды и причесывать …

— И это она называет не много! — Чуть не расхохотался Сергей. — Да ты нас , мать, разорить видно решила. Ты цены то видела какие подо всем этим нарисованы…

— Но вы же сказали, любые, вот я и подумала… — Еще больше смутилась я.

— Да не тушуйся ты, все правильно. — Успокоил меня Анин муж. — Мне для нашей обожаемой малютки никаких денег не жалко. А Жорж? — Он внушительно ткнул друга локтем в бок.

— Точно. — Поморщившись, проблеял тот и отвернулся. — И все-таки советую поторопиться. — Сергей подкатил ко мне большую корзину в которую, я мгновенно позабыв обо всех сомнениях начала накладывать особенно приглянувшиеся вещи.

* * *

К центральному входу парка мы подкатили почти в одиннадцать. Свободных мест на парковке почти не было и Жора едва-едва успел втиснуть свой «Мицубиси» между двумя не первой свежести «Десятками» , при этом грубо подрезав какой то не слишком респектабельный «Форд» . Вволю побранившись с выскочившим из него возмущенным водителем, Жорж как будто слегка успокоился и даже повеселел.

— Ну что друзья, пошли что ли. Посмотрите, какую славную девчушку я выбрал себе в дочери . — Скомандовал Сергей, и мы трое ходко двинулись по аллее к главной площади парка, где у фонтана и были назначены смотрины.

Вокруг фонтан кругом теснились зеленые под цвет окружавшей листвы деревянные скамейки, плотным кольцом опоясывая пространство, внутри которого веселой гурьбой носились возбужденные ребятишки. На лавочках, подставив лица ласковым солнечным лучам, сидели с книжками молодые мамы и нянечки, сосредоточенно вязали бабушки и, небрежно развалившись, читали газеты невозмутимые папаши. Мы заняли скамейку немного в отдалении ото всей этой суеты в тенистой аллее справа от фонтана.

— Ну, где твоя девочка? — Нетерпеливо дернула за рукав Сергея я. — Показывай скорее, какая она?

— Кажется, ее еще нет у фонтана, — внимательно всматриваясь в веселящихся детей, пробормотал он.

— Да вон твоя красавица! — Жорж показал на аллею противоположную той, по которой пришли мы. Я с удивлением посмотрела на него. Вот хитрец, говорил, что ни разу до этого не видел сиротку, а сам узнал ее раньше, чем взволнованный будущий папаша.

Мы дружно обернулись и уставились на очаровательную маленькую леди, одетую в нарядное явно дорогое платье, независимо вышагивающую по аллее с огромной куклой в руках. Сзади , едва успевая за воспитанницей, прихрамывала высокая худощавая и прямая как палка пожилая женщина в очках. Я заметила, что няня несколько раз попыталась направить свою воспитанницу в гущу ребят у фонтана, но та упрямо шагала в одной ей понятном направлении. Достигнув небольшой лужайки вдали от ребят и лавочек, малышка опустила на траву куклу и начала что то говорить няне , хмуря лобик и размахивая ручонками.

— Вот уж бы никогда не подумала , что дети в российских детских домах живут настолько шикарно. Одеваются в такие платья и гулять ходят в парк в сопровождении индивидуальной воспитательницы. — Меня, всю жизнь больше всего на свете боявшуюся приютов и детских домов, это открытие, и правда, порядком поразило. — Пожалуй, не в каждой даже состоятельной семье могут позволить себе такое…

— Конечно. — Принужденно хохотнул Сергей. — Малышку и нарядили и привели сюда специально, чтобы в грязь лицом перед будущим родителем не ударить… А вообще ведь это не совсем обычный приют, как ты себе это представляешь. Этот дом совсем особенный. В него попадают далеко не обычные подкидыши с улицы. И взять оттуда ребенка, ох как не просто…Это так называемый платный детский дом.

— Платный? ! — Еще больше поразилась я. — Совсем ты меня запутал, Сергей. Ну кто, скажи на милость, может платить за несчастных сирот? Ты что не понимаешь, они и называются сиротами именно потому, что у них никого, абсолютно никого нет на всем белом свете. — Я слегка погрустнела, вспомнив свое собственное несчастье. — Если даже вдруг у малышей находятся родственники, да еще такие, что могут платить за шикарное содержание и игрушки, то не проще ли взять ребенка себе…

— Не смеши. — Отозвался, напряженно молчавший до этого, Жора. — Конечно, платить, особенно если бабок навалом, намного проще, чем брать практически постороннего, неизвестно откуда взявшегося подкидыша и взваливать на свои плечи пожизненные заботы о нем… Но тут дело совсем не в этом. За этих сирот никто не платит, вернее платит, но один человек — хозяин приюта.

— Он что такой добрый и отзывчивый человек , что не может пройти мимо несчастных, обиженных судьбой деток? — Никак не могла понять, что имеет ввиду такой странный и нервный сегодня Жорж.

— Ты что, совсем что ли еще глупая, Эль? — С удивлением посмотрел на меня Сергей, на секунду оторвав взгляд от происходившего на полянке. — Где это интересно ты видела таких дурачков да еще и с карманами полными бабок? Этот парень просто нашел стабильный и прибыльный бизнес и хорошо выполняет свое дело. Он вкладывает в ребенка определенную сумму, а получает потом приблизительно в два, а то и три-четыре раза больше. Теперь поняла?

— Так в этом приюте что, детьми торгуют что ли?! — Ахнула я и испуганно прикрыла ладошкой рот. — Но это же самое настоящее преступление, насколько я знаю…

— Не надо таких громких слов, — слегка поморщился, как от зубной боли, Ковалев. — Все бумаги у них в порядке, и действует дом на вполне законных основаниях. Здоровых и развитых брошенных детишек специально выискивают по всем приютам, больницам и родильным домам города и области. Самых перспективных ставят на довольствие. В этом заведении работают профессиональные и квалифицированные няни, психологи, врачи и воспитатели, и из несчастных подкидышей вырастают не дети, а настоящие конфетки. За ними на несколько лет вперед очередь потенциальных родителей выстроилась из всех развитых стран Европы и мира. Работают почти всегда под заказ, новые родители получают малыша определенного пола, возраста, цвета глаз и кожи. Естественно, директор предпочитает иметь дело с иностранцами, но и нашим изредка счастье перепадает. Вот нам с Аней, к примеру, повезло. Какая то пара из Голландии внезапно отказалась от контракта, то ли заболел кто, то ли обстоятельства личные изменились… я не в курсе особо то, но я подсуетился и быстренько написал договор на себя. За свои деньги я получаю ребенка и весь пакет гарантий на будущее. Родословную, всякие справки от любых мыслимых врачей, заключение психолога, ну и документы, конечно. Так что все законно, не тушуйся Эгле.

— А откуда у тебя взялись такие деньги? — Я с сомнением посмотрела на Ковалева. — Насколько я понимаю, если в этом заведении все обстоит именно так, как ты говоришь, девочка должна обойтись тебе совсем не дешево… Почему просто не взять ребенка в нормальном приюте… Бесплатно…

— Еще бы! — Нервно отозвался Серж. — Денег в это мероприятие вбито уже полно, и еще надо вкладывать и вкладывать. Я тут одно дельце провернул на днях, еще вон Жорка помочь обещал… В общем это забота не твоя. Я уж как-нибудь разберусь, как решить эту проблему. К тому же скидку приличную хозяин приюта делает из-за этой истории с голландцами. А бесплатный сыр, девочка моя , только в мышелове, давно пора бы понять, не маленькая уже. В обычном приюте тебе такую крошку подсунут, что не обрадуешься потом… Если уж брать себе в дом ребенка, так хоть уверенным хочется быть, что он не даун и не псих потомственный…

— Между прочим, и не дадут тебе в государственном доме ребенка на воспитание, — подал голос, хмуро молчавший до этого Георгий. — Ты в их глазах бывший зэк. Личность ненадежная и аморальная…И вообще, хватит болтать , мы сюда не за этим вообще то пришли. Давай, ты обещала, что сможешь ненавязчиво подкатить к девчонке, познакомиться…

— Так пойдемте вместе, чего вы боитесь? Ведь это не я . а ты девочке собираешься стать родным отцом. Все равно нужно когда то знакомиться…

— Только не сейчас. — Испуганно замахал руками Сергей. — Я еще подожду маленечко…

— И то правильно. — Поддержал друга Георгий. —. Ты иди пока одна, Эль, узнай там, какой у малышки характер, что ей нравится… ну ты понимаешь… И еще: няньке пока не стоит знать, что Серега тут по близости находится. Не надо обнадеживать не ребенка, не руководство дома, вдруг девочка с папашей ни в какую сходиться не будут, а денежки то за услуги все равно платить придется. Так что, предлагаю для начала бесплатно обстановку разведать. Если что не понравится, просто тихо слиняем и все, а так за выезд и услуги няньки придется сотню баксов отстегнуть…

— Вот именно. — Согласно кивнул Ковалев. — Я деньги не рисую, между прочим, чтобы за каждую безделицу по три тысячи отваливать…

— Ну ладно, мне в принципе не трудно, я люблю с детьми заниматься. — Я пожала плечами и непринужденно зашагала по теплому асфальту тротуара к тому месту, где расположились девочка и ее престарелая няня. Что то во всей этой истории с усыновлением мне не нравилось. Не слышала я раньше о таких детских домах, вернее слышать то слышала, но как то в основном в сводках криминальных новостей… Конечно, от того, что я познакомлюсь с девочкой, хуже никому не станет, поговорю с ней, осмотрюсь, а там видно будет…

* * *

— Валь, ну Валя же — еще издалека услышала я капризный плачущий голос девочки. — Ну садись вот сюда со мной на травку. — Малышка присела на корточки и требовательно похлопала ладошкой по мягкой траве около себя. — Давай веночек сплетем, я хочу из цветочков на голову вено-о-к…. — Девочка уже почти рыдала.

— Аришенька, милая я не умею венки плести , меня не учили этому в школе для нянечек…

— У-У-уууу — продолжала плакать девочка. — Ты ничего не умеешь… Ты плохая, Валя, плохая… плохая… — Арина затопала по траве ножками обутыми к симпатичные кожаные сандалетки. — Я прикажу, чтобы тебя уволили, раз ты такая не хорошая и злая. Быстро садись со мной рядом, будешь одевать мою куклу…

— Я не могу рядом, Ариночка. — Со страданием в голосе пыталась образумить ребенка няня. — Ты же знаешь, у меня ножка с самого утра болит. Мне даже стоять плохо, девочка. Давай пойдем вон туда, к лавочкам, ты с ребятами поиграешь, а я ведь старенькая…

— Я не хочу чтобы старенькая… — С новой силой зарыдала Арина. — Я хочу, чтобы играть… Я хочу венок… — Из глаз малышки текли самые настоящие крупные как бусины слезы.

«А девочка то настоящая капризница. — Невольно подумалось мне. — Намучается с ней Анюта, ох как намучается…»

— А какой бы ты венок хотела? — Спросила я, останавливаясь напротив горько рыдающей девочки. — Какие цветочки тебе больше нравятся, белые, желтые, а может быть красненькие?

— Я вон как у той девочки хочу. — Хмуро отозвалась Арина. — А эта Валя глупая ничего не умеет делать… — Малышка свирепо посмотрела на няню.

— Ну зачем же ты так обижаешь свою няню? — С улыбкой поинтересовалась я. — Она ведь умеет много других более важных и полезных вещей…

— Ну и пусть, мне все равно. — Упрямо насупилась девочка. Пусть умеет. Все равно прикажу, чтобы ее прямо сегодня уволили. Она играть со мной совсем не хочет. А мне скучно…

— Ну, если дело только в венке, то я с удовольствием помогу тебе сплести его еще более красивым, чем у той девочки у фонтана. Идет?

— А ты что правда умеешь веночки делать? — Недоверчиво посмотрела на меня практически высохшими глазами Арина. — Правда-правда?

— Девушка, милая, — взмолилась няня, — не могли бы вы с девочкой поиграть с полчасика? Сколько лет работаю, ни разу мне еще такой капризный ребенок не попадался, хоть и правда увольняйся ей богу. Просто дни считаю до того, как заберут ее. Обещали увезти со дня на день… А сегодня с утра еще ревматизм прихватил, так вообще никакого спасу от ее упрямства нет. Мне бы на лавочку сесть, чтобы колено успокоилось, я и так не спала из-за него всю ночь, а тут еще капризы, как на зло…

— Вы идите посидите, конечно, о чем речь… — Искренне отозвалась я. — Не волнуйтесь, мы с Аришей прекрасно поладим, я ведь тоже иногда няней подрабатываю…

— Вот спасибо, девушка, я даже денег могу вам немного за помощь заплатить…

— Когда мы играть то будем? — Снова заканючила девочка, дергая за рукав теперь уже не няню, а меня. — Я сейчас опять плакать буду…

— Не надо плакать, милая, — я опустилась перед девочкой на корточки. — Значит, ты хочешь веночек из одуванчиков, как у той девочки? Давай тогда соберем для начала немного цветочков. А знаешь, почему эти желтые красавчики называются одуванчиками? — Девочка, с искренним удовольствием срывающая крупные желтые цветы, с интересом посмотрела на меня . — А просто , когда они долго-долго поживут и станут старенькими…

— Как Валя? — Деловито поинтересовалась она.

— Ну приблизительно. — Кивнула я, — то вот эти вот шикарные желтые волосики становятся беленькими и прозрачными…

— Ну точно, как у Вали! — Удовлетворенно сказала Арина.

— И разлетаются в стороны от малейшего дуновения ветерка. — Продолжила я, видя, что девочка слушает с искренним любопытством.

— И он становится лысеньким? — Искренне расхохоталась девочка, посмотрев на яркий желтый цветок, зажатый в ее руке. — Значит, и Валя тоже станет скоро лысенькая?

— Нет, Валя, наверное, не станет… — немного растерялась от такой железной логики я.

Вдвоем мы с удовольствием сплели венки не только мне и Арине, но и даже кукле достался маленький симпатичный веночек. Достав из кармана предусмотрительно прихваченный с собой шарик с мыльными пузырями, я показала девочке, как запускать в небо пеструю армаду хрупких переливающихся на солнце всеми цветами радуги шаров и, пока она с интересом дула в трубку, я задумчиво посмотрела на дремлющую на лавочке раскидистого дерева Валю, потом посмотрела в тот конец аллеи, где, по прежнему не решаясь подойти. сидели мои старшие товарищи. Веселая и непосредственная девчушка нравилась мне все больше, да и настроение у нее, похоже, сделалось преотличное. Именно в этот момент у меня в голове и родилась «Блестящая идея». Мне очень хотелось, чтобы эта история с удочерением Ариши удалась, и Аня, наконец то, стала по настоящему счастлива. Она будет просто сумасшедшей матерью, я уверена в этом. А вот, Сергей… Отношение Ковалева к будущему отцовству мне не нравилось. Само собой он хотел доставить удовольствие и радость своей жене, но совершенно очевидно и то, что сам он вовсе не горел желанием привести в дом маленького ребенка. Да еще оказывается, эта затея обойдется ему в кучу денег… Я снова посмотрела на Сергея и Жору и поняла, если я сейчас не предприму каких то решительных шагов, Ковалев запросто может отказаться и спокойно уйти из парка, забыв о своих обещаниях.

— А скажи ка мне Ариша, как интересно зовут твою нарядную куколку? Она выглядит как самая настоящая королева…

— Она не королева. Он принцесса. — Не отрываясь от пузырей, важно ответила девочка. — Ей и платье Валя сшила совсем как в том мультфильме про льва… Ты смотрела про льва?

— Конечно! — Храбро солгала я, — очень интересный мультфильм. Ну а имя то у нее есть?

— Не знаю… — Растерянно посмотрела на меня девочка. — Наверное, ее Арина зовут… Я же Арина.

— Ну правильно, а раз вы обе Арины, значит, ты тоже принцесса, так?

— Так… — не совсем решительно, но все же кивнула она.

— А скажи ка мне Арина, а у вас сесть своя собственная свита, которая выполняет все ваши приказания и желания… У всех принцесс ведь должна быть свита.

— Да… кажется в мультфильме была свита… — Расстроилась малышка. — А у меня нет… И Валя тоже ничего выполнять не хочет… Может, ты нашей свитой будешь, а? — Позабыв о пузырях, Ариша с надеждой уставилась на меня.

— У меня есть идея получше. — Заговорщическим тоном прошептала я. — Вон там вон на лавочке сидят два моих хороших друга, думаю, они с удовольствием немного побудут вашей свитой.

— Правда? А они согласятся?

— Конечно! — Весело кивнула я. — Кто же откажется хоть немного побыть свитой таких прелестных принцесс как вы? — И я, еще раз посмотрев на спящую няню, взяла девочку за руку и повела в тот конец аллеи, где меня нетерпеливо ожидали друзья.

Увидев перед собой нас с Ариной, Жорж чуть не поперхнулся от неожиданности.

— Какого черта ты притащила ее сюда? — Возмущенно зашипел он, весь покрывшись красными пятнами. — Что нам с ней делать, скажи на милость?

— Я не к Вам ее привела, я хочу, чтобы Сергей поближе познакомился с Аришей, увидел, какая она славная и милая…

— Дядя что не хочет быть моей свитой? — Немного испуганно спросила девочка и прижалась ко мне. — Он тоже старенький, как Валя да? Тогда пойдем обратно на лужайку… мне здесь не нравится… — Арина потянула меня за руку по направлению к тому месту, где мирно дремала ее няня.

Я укоризненно посмотрела на Георгия.

— Конечно, дядя хочет быть твоей свитой, прекрасная королева, — наконец то нашелся ,тоже по началу впавший в какой то не понятный ступор Сергей. — Только он не умеет…

— Принцессой. — Хмуро поправила девочка и посмотрела на аниного мужа с некоторым интересом. — А ты умеешь?

— Конечно! — Обворожительно улыбнулся он. — Я прекрасно разбираюсь в том, как прислуживать маленьким очаровательным куколкам вроде тебя, радость моя. И дядя тоже сейчас быстренько начнет улыбаться…

Под пронзительным взглядом Сергея Жора смог выдавить на своем испуганном лице какое то подобие слабой улыбки. Вообще их суматошное и нервозное состояние меня поражало. Ну ладно Сергей. В самом деле не каждый день мужчина вот так вот внезапно становится отцом… Хотя, что так ужасно волнует всегда невозмутимого и хладнокровного Ковалева , что у него даже мелкие капельки пота выступили на лбу, я никак не могла взять в толк. А уж трясущиеся руки Жоры с то и гляди вывалящейся из пальцев сигаретой , заставили мое сердце сжаться от нехорошего предчувствия.

— Мы, пожалуй и правда вернемся к Вале. — Я решительно потянула девочку за руку и в тот же момент почувствовала на локте стальные пальцы Сергея.

— Куда ты, Эгле? — Почти ласковым голосом спросил он. Мне стало по настоящему страшно, от этих тихих размеренных слов —.Для начала я предлагаю моим очаровательным принцессам проследовать в карету, которую свита специально привезла сюда для вас. — Натянуто улыбаясь, он сунул мне в руку ключи от Жориного потрепанного «Мицубиси». Идите к машине, Жора, проводи… Что вы встали столбом? — Едва не сорвался на крик он, видя нашу с Георгием растерянность. — Шевелитесь живее!

— Ты что хочешь забрать Арину прямо сейчас? Вот так вот неожиданно, никого не предупредив, не оформив никаких документов… — Обалдела я. У меня внутри все похолодело.

— Я же сказал, что предупрежу няньку. — Раздраженно отозвался Сергей. — Да она и так в курсе. А документы тоже все уже практически готовы. Нечего время то тянуть, нужно использовать момент, пока она не передумала и не начала орать на всю улицу. Жорж, мать твою! Да встряхнись же ты, наконец. Ты что не понимаешь, что я тебе говорю? Или сейчас или никогда!

— Я никуда не пойду, — твердо заявила я. — Я отведу девочку туда, откуда забрала. Няня мне доверила этого ребенка, и я не могу ее так подвести…

— Тогда и иди, сама объясняйся со старой грымзой. — Грубо отозвался Сергей, подхватил ребенка на руки и размашисто зашагал в сторону главного выхода. Я стояла, растерянно хлопая глазами и не зная на что мне решиться. В том, что перед моими глазами только что разыгралась какая то совершенно не красивая ситуация я поняла сразу, что никакого ребенка усыновлять Сергей вовсе не собирается, а дело то тут совершенно в другом… Я боялась даже в мыслях озвучить свои подозрения, ведь к моему ужасу и стыду я сама стала участником и чуть ли не инициатором похищения маленького ребенка…. Что девочку попросту выкрали, я уже практически не сомневалась. Еще раз посмотрев вслед быстро удаляющейся парочке с ребенком на руках, я, глотая слезы, побежала следом.

Догнав их, я краем уха услышала, как Сергей настойчиво втолковывает ошалевшему Георгию.

— Да пойми ты, кретин, такая удачная ситуация может больше и не возникнуть ни разу… Ну соберись же ты, что трясешься, как самый последний трус…

— Но мы же еще ничего не подготовили, не спланировали, как положено… — Слабо сопротивлялся тот. — Вдруг что то не удастся.

— Да раскрой же ты глаза, тюфяк. Все уже удалось, девочка то у нас. И привела ее Эгле. Одна! — От этих слов у меня засосало под ложечкой и перед глазами поплыли круги. Мой мозг усиленно пытался придумать, как выйти из сложившейся ситуации, вернуть девочку няне так, чтобы меня никто не заподозрил в попытке похищения. Можно, конечно, закричать на всю улицу, привлечь внимание людей. Но что тогда будет с нами? И меня, и Сергея, и Жору сразу же арестуют… Что будет тогда с Нюсей? Она с ума сойдет, узнав, что ее обожаемый Сережа опять в тюрьме… А я? Ведь Ковалев прав, я сама , по собственной инициативе увела с лужайки девочку… А вдруг мне не поверят в милиции? Вдруг решат, что я сама все это задумала? Уж Серж и Жора постараются всех в этом убедить.

— А вот и наша карета. — весело сказал Ковалев, как только мы вышли из ворот и оказались на стоянке.

— У-у-ууу… — Разочарованно протянула девочка и покрепче прижала к себе куклу. — А почему она такая не красивая? И грязная? У Саши машина большая и блестящая, а эта плохая. — Арина явно не желала садиться в машину — Аришенька, милая, ну как же ты не понимаешь, это же карета, а не машина. Она приехала за нами из самого дальнего предальнего тридевятого королевства, конечно, она немного запылилась в дороге. Но знаешь что, — Голос Сергея звучал умильно и приторно слащаво. — гномики, приславшие ее сюда, положили внутри очень даже интересные и красивые подарки.

— Для меня? — Обрадовалась девочка. Расчет Ковалева оказался верным. Не родился еще тот ребенок, который сможет отказаться от красивых новых игрушек.

Ну конечно! Конечно, они собрали самые лучшие подарки для своей маленькой принцессы. — Он показал девочке сваленные на заднем сиденье «Мицубиси» игрушки. После этих слов малышка сама потянула меня в прохладную внутренность машины и сразу же закопалась в ярких упаковках , а я обречено полезла следом. Жора, даже не успев перевести дух и ни разу не глянув в сторону заднего сиденья, где Ариша сосредоточенно пыталась разорвать очередную упаковку, скрывающую от нее вожделенную игрушку, плюхнулся за руль и вставил ключ в зажигание.Сергей , усевшись на переднее сиденье, достал из бардачка лист бумаги и ручку.

— Давай, Эгле, бери ка в руки ручку и пиши записку для няньки. А то она сейчас проснется и обнаружит пропажу. Ее инфаркт еще чего доброго хватит. — Он нервно хохотнул и глянул на Жоржа. — Ты чего на меня уставилась, как на приведенье? У меня прическа сбилась?

— Верни немедленно девочку няне. — Тихо но очень решительно сказала я. — Похищение детей, очень серьезное преступление. Сейчас еще есть время повернуть все назад… Скажу, что прогулялась с Аришей по парку… придумаю что-нибудь… Умоляю, Сергей, не связывайся ты с этим! Не надо! О Нюсе подумай, что с ней будет, если все откроется…

— Замолчи, придурошная! Много ты понимаешь! — Неожиданно зло сорвался Сергей. — Я об Ане как раз и думаю, чтобы ты знала! Да у меня сердце кровью обливается, когда я вижу, как она бедняжка выбивается из сил , чтобы прокормить таких здоровых и бесполезных нахлебников, как мы с тобой! А я хочу сделать ее королевой! Она ни в чем не будет нуждаться! Ни в чем! Ясно тебе? Она будет ходить в самых дорогих мехах, есть в самых дорогих ресторанах, ездить на шикарных машинах… — Глаза Сержа мрачно блеснули. — И имей ввиду, я любого, кто осмелится мне помешать и встанет на моем пути в порошок сотру… Уничтожу не задумываясь. Поняла? — Я со страхом забилась в самый угол сиденья. — Хочешь в этом убедиться? — Я отрицательно замотала головой. — Тогда бери ручку в руки и пиши. Господин Кронберг! Девочку мы забрали с собой… написала? — о деньгах договоримся позднее. Я позвоню, как только определюсь с местом и суммой. — Сергей торопливо вытащил из моих пальцев лист, сложил его в четверо и вышел из машины. — Вы поезжайте, не ждите меня, — сказал он напряженно восседавшему на водительском месте Жоре. Мне через весь парк обратно идти не в кайф. Подъедешь к той дыре в заборе… ну ты знаешь… — Георгий с готовностью кивнул и запустил двигатель.

* * *

Через десять от силы пятнадцать минут мы уже неслись по направлению той самой деревни, название которой начисто выветрилось у меня из головы, той самой, где находился дом, доставшийся Жоржу по наследству от какого дальнего, но очень щедрого родственника. Сергей выглядел все еще возбужденно и взволнованно, но капельки пота уже бесследно исчезли с его лба и глаза повеселели.

— Сейчас в деревню приедем, девчонку выгрузим и будем ждать результата. Считай сделано дело! И как чисто, комар носа не подточит! — Совершенно успокоившись, хохотнул он и довольно внушительно ткнул вцепившегося в руль Георгия .

— Не вижу пока повода для особого веселья. — По прежнему хмуро отозвался тот. — Зря мы так поторопились с этой девчонкой… Вот попомни мои слова, Серж, дела, которые проворачиваются тяп-ляп без тщательной подготовки и просчитывания всех возможных нюансов и накладок, никогда ни к чему путному не приведут…

— А по моему все как раз наоборот. — Легкомысленно отмахнулся от друга Сергей. — Любишь ты поворчать, приятель, и настроение испортить… Дело то вон как закрутилось, буквально с пол оборота, стоило только чуток толкануть и машина сама пришла в движение. Ну скажи, разве это не счастливый знак и не признак буквально нечеловеческого везенья, что все так удачно совпало в первый же день, А? Ну скажи-скажи…

— Чего уж теперь говорить, — не отрывая глаз от лобового стекла, пробурчал Жорж. — Теперь говори, не говори все равно назад не отмотаешь…

— Охолонись, Жора! — Каким то чужим, холодным и очень властным голосом сказал Ковалев. — Расклеился как баба.

Я затаилась на заднем сиденье со спящей малышкой на руках и снова начала мучительно искать выход из сложившейся ситуации. Господи, как я могла быть такой наивной и глупой! Да что там говорить, дурой я была самой настоящей беспросветной и кретинкой. Судя по истерическим выкрикам Георгия, эти двое и не помышляли сегодня вот так вот легко заполучить добычу в свои сети. Так просто шли, на разведку как говорится, к местности прицениться, разведать обстановку, а я как самая полная идиотка полезла со своей дурацкой инициативой и попросту увела ребенка из под носа доверчивой старой больной женщины. Не удивлюсь, если бедную няню Валю и правда хватил удар, когда она раскрыла глаза и увидела, что Арина пропала вместе с неизвестной подозрительно услужливой девушкой и куклой впридачу. Что происходит сейчас с родителями малютки, я даже подумать боялась Ах, если бы у меня в кармане был хотя бы самый маленький и самый дешевенький сотовый телефон, я бы уж точно нашла способ спрятаться и дать знать о том, что происходит, хотя бы Нюсе, а уж она то смогла бы вызволить нас с Аришей из рук этих лицемерных разбойников. Хотя нет… даже в Анне, своей самой родной и самой любимой старшей сестренке я теперь не могла быть до конца уверена. Кого она выберет, чью сторону займет в этой понятной мне и вероятно довольно сложной и запутанной со стороны не причастного человека истории, захочет ли спасать меня и девочку, ведь тем самым ей поневоле придется топить своего обожаемого Сережу… А уж этот хлыщ с его красноречием сможет внушить что угодно и кому угодно, а уж наивной Аннушке и подавно…

Что делать в этой ситуации дальше я додумать не смогла. От резкого клаксона какой то промелькнувшей за окном встречной машины Арина внезапно проснулась и немедленно начала плакать. Как ни старалась я ее успокоить, девочка не умолкала ни на минуту, а рыдала все громче и громче.

— А-а-ааа! — кричала она. — Где моя Валя? Я к Вале хочу… Мама где?! Я хочу на ручки к моей любимой мамочке! — Все мои усилия успокоить или хотя бы на время отвлечь ребенка рассыпались в прах.

Сначала еще Сергей пытался держать себя в руках. Он отвернулся , стиснул зубы и прибавил погромче музыку , до этого приглушенного им же радиоприемника.

Когда совсем уже охрипшая от крика девочка сменила свою песню и начала требовать сначала кушать, потом пить и писать, Георгий не выдержал и заорал во всю глотку:

— Если ты немедленно не заткнешься маленькая привереда, я выкину тебя из машины прямо в окно, поняла? Или придушу попросту… Ясно?

Девочка испуганно захлопала глазами, и на сиденье под ней стало немедленно расползаться большое мокрое пятно.

— Этого еще не хватало! — Совсем озверел Жорж, услышав, что малышка испортила обивку его сиденья.

— Нужно было остановиться и дать ребенку спокойно сходить в туалет. — Дрожащим голосом попыталась защитить Аришу я. — Лучше всего это сделать в каком-нибудь придорожном кафе, там можно будет ее еще и покормить…

— Чего теперь останавливаться то, она все сделала. — Злобно отозвался Жора.

Как будто в ответ на его слова девочка снова зашлась в рыданиях — Меня тошнит… какать хочу…дайте пить…

— Послушай, Жорж, лучше, и правда, остановиться хотя бы не надолго, иначе, боюсь, скоро в твоей машине будет попросту не продохнуть. Давай, причаливай вон к той деревянной домушке, вроде там продают какую то пищу. Я и сам жрать хочу , как из пушки, от нервов наверное …

— Да меня тоже пробило на жрачку по полной программе, — отозвался Георгий, останавливаясь на противоположной стороне трассы напротив не слишком респектабельной на вид кафешки. — Только опасаюсь я, что запомнит нас официантка местная, потом хлопот с ней не оберешься, если что… Да эта еще истеричка никак не может закрыть свой дурацкий рот. Такая, и не захочешь, в память так врежется — ластиком не сотрешь…

— Можно их с собой в кафе вообще не брать… Посидят немного в машине. — Я замерла, не в силах поверить в свою удачу. Если эти двое уйдут в кафе, мы с девочкой запросто сможем от них сбежать… Рядом оживленная трасса, по которой то и дело со свистом проносятся машины. Уж кто-нибудь из водителей сжалится и поможет бедной девушке с малышкой на руках добраться до города. Но дальнейшие слова Сергея ввергли меня в еще большее уныние. — Ты быстренько закажешь все, что там есть приличного, мы немного отъедем от этой халупы и спокойно пообедаем прямо тут в машине… Да заткнешься ты наконец, маленькая ведьма!? — Не выдержав все усиливающихся криков ребенка, заорал он.

Жора, поморщившись, торопливо выскочил из машины и чуть не бегом пустился к дверям с надписью «Кафе» над входом. Девочка уже не кричала, она только тихонько всхлипывала и даже начала икать. Потом, покосившись на сидящего со свирепым лицом Сергея, наклонилась к самому моему уху и прошептала — Тетя… меня тошнит… правда.

— Что она говорит? — С тревогой спросил у меня Ковалев.

— Ее сейчас стошнит. — Не глядя на него, ответила я. — Думаю, это правда, посмотри, как она побледнела и осунулась…

— Ну и чего ты ждешь? Открывай скорее дверку и выводи эту поганку на улицу. Мало того, что теперь всю дорогу придется нюхать запах мочи, но еще и блевотину я просто не выдержу. — Он брезгливо сморщил нос и потянулся в карман за очередной сигаретой.

Отойдя шагов на десять от «Мицубиси», я поставила девочку на землю и ласково спросила :

— Ну, как ты, тебе лучше?

Девочка кивнула и доверчиво прижалась к моей ноге.

— В этой карете страшно и пахнет плохо… Папа никогда не разрешает Саше курить в машине. Давай не будем больше туда возвращаться. А? — Она просительно заглянула мне в лицо своими блестящими от слез глазками. — Давай?

— Знаешь, Ариша , возможно нам придется опять поехать в машине с этими дядями. Мы ведь с тобой не можем оставаться здесь, по середине дороги без денежек и еды. Правда? Но как только мы доедем до места, уж я постараюсь и найду способ сообщить твоим родителям о том, где ты находишься, договорились?

— А ты просто папе моему позвони, и он сразу же пришлет за нами Сашу. Валя всегда так делает… — С видом превосходства Ариша подняла на меня свои огромные наивные глазищи и улыбнулась.

— Легко сказать… — пробормотала себе под нос я.

— Ты что такая большая тетя, а телефоном пользоваться все еще не научилась? — Удивленно посмотрела на меня девочка.

— У меня просто нет с собой телефона. Вот и все. — Удрученно вздохнула я.

— У меня есть. — Неожиданно сообщила девочка.

— У тебя?! — Изумилась я. — Откуда? И где он сейчас?

— Он там в сумке у принцессы. — Девочка махнула ручкой в сторону «Мицубиси», откуда за нами настороженно наблюдал Сергей. — Я у Вали взяла… и спрятала… — Арина смутилась и опустила глаза.

— Зачем? — Я принялась лихорадочно обдумывать , как мне получше использовать это новое и очень удачное обстоятельство.

— Я взяла у нее в машине, когда она как всегда заснула на сиденье. У нее так смешно рот открылся… Вот так… — Малышка старательно надула щеки и резко выдыхнула — Фу-у-ух… А телефон вывалился из кармана я и взяла, а то она все время сама решает, когда нам гулять заканчивать, достанет трубку, позвонит, и за нами сразу Саша приезжает, а так я сама смогу сколько хочешь быть в парке…

— Ясно. Знаешь что, Ариш, пообещай мне, пожалуйста, что никому больше не скажешь про то, что у тебя есть телефон. Хорошо? А то эти злые дяди отнимут его и мы с тобой не сможет позвонить папе… Мы потом тихонько спрячемся и скажем, где мы… Ладно?

— Ладно. — Серьезно кивнула девочка. — Мой папа приедет и побьет этого лохматого, который меня напугал… Только и ты пообещай, что не расскажешь никому, как я описалась от страха.

— Идет! — С легким сердцем пообещала я.

— Долго вы там еще прохлаждаться собрались? — не вылезая из машины, недовольно крикнул Сергей. — Что-то я не заметил, чтобы ее тошнило…

В этот момент на микроскопическую стоянку рядом с кафе ловко зарулил огромный блестящий джип. Из него, не спеша, вылезли три амбалистого вида парня. Мгновенно оценив расстояние до них, я резко подхватила малышку и ринулась через трассу прямиком к разинувшим рот от удивления парням.

— Помогите! Ради бога, помогите! — Во весь голос кричала я. — Этот человек в машине нас похитил.

— Что ты делаешь, дура! — На моем пути вдруг совершенно внезапно возник обвешанный пакетами Георгий. — Ты что, совсем что ли от своей наркоты рехнулась, идиотка? Дай сюда девочку. — Он резво побросал на землю пакеты и выхватил Арину у меня из рук. Девочка испуганно затихла. Сзади уже подбегал взбешенный Сергей.

— Извините, ребята. — Он укоризненно посмотрел на Жоржа. — Ты уже как-нибудь разберись со своей полоумной женой, дружище, а то прямо от людей стыдно… — Он снова повернулся к заинтересованно прислушивающимся к бездарному спектаклю амбалам. — Сами понимаете, всяко в семейной жизни бывает. Я сто раз говорил этому простаку, — он мотнул головой в сторону растрепанного Жоржа, — чтобы не тащил в жены эту девку подзаборную, а он повелся на молодость, да ножки длинные, прости господи… Да еще и дочку родить умудрились. Теперь вот и мается. И выгнать не может из-за ребенка и терпеть уже порой сил нет. А эта шалава только и знает, что издеваться, да за парнями бегать, как угорелая. Видно ее машина ваша сильно впечатлила, вот и понеслась со всех ног, почуяв состоятельных людей…

— Ребята, неужели вы не видите, что эти двое все врут? — Замирая от страха, с тоской обратилась к амбалам я. — Разве похожа я на наркоманку, а? Они правда похитили эту маленькую девочку, она совсем не моя дочь…

Парни с сомнением переводили глаза с меня на сверкающего глазами от бессильной злобы Сергея и снова на меня…

И в этот момент совершенно не кстати снова расплакалась Арина. Протянув ко мне руки, она во весь голос завопила — Отпусти меня сейчас же, я к маме хочу! — и снова стала тянуть ручонки в мою сторону.

— Нам не верите, так хоть ребенку поверьте! — Сразу же нашелся Георгий, — малышка то уж врать не станет.

— Всыпал бы ты хорошенько своей супружнице, — сплюнув на землю, искренне посоветовал один из парней и неторопливо вразвалочку пошел к кафе. Остальные потянулись за ним. — Развесили уши как ослы, стоим головами киваем… стыдоба… — донеслось до меня.

Сергей, подобрав разбросанные в суете пакеты, грубо подталкивая в спину, потащил нас к машине, я, с тоской еще раз оглянувшись на скрывшихся за дверями кафе парней, покорно опустилась на сиденье рядом с притихшей на время Аришей и теплыми пакетами с едой.

* * *

Через пол часа мы уже оказались перед уединенным, окруженным небольшим садом домом Жоржа. Первое, что мы услышали, выйдя из машины, был злобный и оглушительный лай Полкана. Он сидел в огороженном сеткой загоне , и мне отчего то стало его мучительно жаль. Хоть я и знала, что его каждый день приходит кормить и поить соседка из дома напротив, она же забирает почту и следит за домом в отсутствии хозяев, но все равно у меня просто сжималось сердце, когда я смотрела в печальные глаза несчастного пса. Если бы меня вот так же посадили в клетку и оставляли постоянно в одиночестве наедине со своими печальными мыслями, я бы, наверное, уже через неделю сошла с ума. Я хотела сразу же познакомить Аришу с Полканом, но девочка, уставшая от нервотрепки и слез, попив молока и с яростью оттолкнув от себя тарелку с теплым пловом, так резко, что обед веером разлетелся по всему салону автомобиля, оставив большие жирные пятна не только на обивке салона, но и на щегольских брюках Сергея и на светлой рубашке Жоры, еще в дороге снова крепко уснула. Так, спящую, ее и вытащил из салона Сергей и со всеми мыслимыми предосторожностями, дабы не дай бог не разбудить, понес в спальню на втором этаже. Я, крепко прижимая к груди огромную куклу с заветным телефоном в сумочке, обречено поплелась следом за ним. Дело чуть не испортил Полкан, который зашелся в новом яростном приступе лая, как только увидел вылезающего из машины Георгия. Я еще в прошлый наш приезд сюда подумала, что это довольно странно , что пес, пусть даже и сторожевой, настолько сильно и остро ненавидит своего собственного хозяина. Зачем тогда вообще держать подобное животное? Ведь даже дом, запертым в клетку, он охранять не может. Но подумала как-то вскользь, не потрудившись даже остановиться на этой в принципе здравой мысли, настолько весело было нам троим, и так много новых приятных ощущений переполняли меня тогда.

— Заткни немедленно этого пса… — Свирепо прошептал Ковалев, обращаясь к своему другу. — Иначе он всю округу на ноги поднимет, а еще и того хуже разбудит эту маленькую ведьму и она опять начнет рыдать и бросаться едой.

— Как, интересно, ты предлагаешь мне это сделать? — Ядовито поинтересовался Жорж, запирая машину. — Да стоит мне только подойти к нему поближе, как он так и норовит вцепиться мне в горло. Я в прошлый раз пытался пнуть его ногой, так он мне ботинок своими клыками порвал, зараза! Хорошо хоть загон крепко запирается, а то эта зверюга, чего доброго, в один прекрасный день вырвется на свободу , сожрет всех нас с потрохами и не подавится.

Его слова меня удивили, еще в прошлый раз я, присев перед клеткой на корточки, довольно спокойно протянула руку и погладила Полкана по мохнатой голове. Пес замер от удовольствия и даже попытки не сделал схватить меня за пальцы или того больше вцепиться в горло… Он даже не рычал, только слегка гудел добродушно, как паровоз, отправляющийся в путь. Видимо, и это мое предположение оправдалось, этот дом и этот пес не имеют к Георгию никакого отношения. Вероятно, он снял это жилье на какое то время у настоящего хозяина, чтобы получше замести следы и спрятать похищенного ребенка от глаз милиции, а может, этот дом служил и еще для каких то махинаций, проворачиваемых ловкими пройдохами. А Полкан, как и всякая собака, интуитивно чувствует дрянных людей и остро их ненавидит, к тому же он сам признался, что пытался пнуть пса ногой. Сергея Полкан тоже как-то не особенно жалует, насколько я успела заметить.

К счастью, несчастный измученный слезами и дорогой ребенок не проснулся даже от неистового собачьего лая, и Сергей смог благополучно донести ее до кровати, потом он спустился в большую сыроватую комнату, которую в прошлый раз между собой друзья называли гостиной. Поднимаясь наверх с малышкой на руках, он приказал мне ждать его именно там, вскоре к нам присоединился и Жора. Он за это время успел крепко запереть ворота на улицу и включить в подвале радиаторы электрического отопления, и в доме прямо на глазах начало теплеть.

— Ну что, подруга, пришло время поговорить нам всем троим откровенно. — Опускаясь в кресло и закидывая ногу на ногу, со своей всегдашней усмешкой произнес Сергей.

Да о чем можно с ней говорить, Серж! — Недовольно пробурчал Георгий, доставая из серванта бутылку коньяка и два фужера. — Она чуть все дело нам не испоганила, там на дороге. Еще чуть-чуть и эти придурки с бицепсами за милую душу утащили бы нас в милицию со всеми потрохами. Коньяк будешь? — Он протянул Сергею фужер, наполненный темной искрящейся жидкостью. Тот отрицательно покачал головой.

— Нет. Я скоро поеду обратно в город… Ты не забыл, что вечером у нас назначено одно важное свиданьице…

— А я? — Хмуро поинтересовался Георгий, резким движением опрокинув коньяк в рот.

— Ты напишешь мне доверенность и спокойно будешь ждать меня здесь, а заодно и присматривать за нашими суетливыми крошками…

— Какого черта я должен сидеть здесь и валандаться с этими истеричками? — Хмуро поинтересовался Жорж и налил себе еще коньяка в фужер. — Мы вроде бы собирались ехать вместе.

— Так бы и было, милый мой… — Излишне любезно пропел Ковалев, — если бы один не слишком молодой истерик своими причитаниями не испортил нам всю раскладку. Эля бы могла до сих пор прибывать в счастливой уверенности, что все идет по плану — Что я, ни какой то ужасный и гнусный похититель маленьких детей, а радостный будущий папаша, ведьмочка там на верху — моя обожаемая малышка. Но ты ведь никак не мог совладать со своими эмоциями, дружище, вот и расхлебывай теперь, сиди и карауль уже не одну, а двух капризных девчонок…

— Они и так никуда не сбегут, на всех окнах крепкие решетки, дверь массивная и запирается на четыре оборота, куда они денутся? А мы бы могли, получив деньги сразу, пока менты не очухались и не начали прочесывать все вокзалы и дороги, махнуть сначала из города, а потом и из страны. С такими бабками нам абсолютно нет никакой надобности сидеть и разгребать дерьмо здесь, в России… А уже оттуда позвонили бы и сообщили адрес этого дома, пусть забирают свою маленькую капризницу, мне грех на душу брать совсем не охота… Только вот эта… — Он почти с ненавистью глянул в мою сторону. — Она ведь все про нас знает и точно сразу побежит стучать в милицию…

— Не делай поспешных выводов, дружище. — Глубоко затянулся Сергей и после небольшого молчания продолжил. — Я лично совсем не думаю, что наша миленькая тихоня Эля будет такой дурой и сразу же побежит стучать на нас милиционерам… Ведь этим самым она в первую очередь подставит под удар себя … Множество людей видело, как она заговаривала зубы няньке, а потом взяла за руку и увела малышку из парка с собой, а если нет, то у меня на всякий случай припасено вот это, — он достал из нагрудного кармана пачку полароидных фото и дал один из них мне. На кадре четко было видно, как я одной рукой веду по аллее Арину, а второй прижимаю к себе огромную нарядную куклу. — Дальше еще интереснее, ведь и записку господину Кромбергу, отцу маленькой негодницы, тоже писал не кто-то, а именно наша скромница Элечка, своей собственной ручкой. И как ты думаешь, милый Жора, кто поверит в сказку юной девочки, буквально в одиночку, без чьей либо помощи провернувшей все это дело, что она здесь совершенно и абсолютно не при чем, особенно, если мы уже получим денежки и улизнем от правосудия? И даже, если предположить невозможное и представить, что добрые дяди милиционеры войдут в положение и не упекут нашу красотку за решетку, то остается еще один весьма существенный момент… Ты помнишь, с каким трудом тебе на пару с моей женушкой удалось выхлопотать для тебя разрешение жить в России на более менее законном основании? Нам с Аней даже пришлось для этого временно прописать тебя в нашу квартиру…напомни-ка мне , сколько тебе положили испытательного срока?… — Он, покачивая ногой , обутой в элегантный замшевый ботинок, «доброжелательно» посмотрел в мою сторону.

— Пять лет… — С трудом выдавила из себя я.

— А прошло из них два месяца… или чуть больше… Так вот, милочка, стоит ментам прознать про твое участие в этой небольшой заварушке с похищением ребенка, и российского гражданства тебе не видать никогда, как своих ушей. Я прав? Ведь тебе разрешение дали только с условием, что ты за все время испытательного срока не совершишь не только серьезного уголовного преступления, но даже и простого правонарушения или, к примеру, хулиганского поступка. Так? Ну и как по твоему сюда вписывается кинднеппинг?

— Я что то не понял, Серж. — Перебил его изрядно захмелевший Георгий, — к чему ты клонишь? Ведь когда милиция и любящие родители обнаружат их обоих здесь, скрыть ее участие в этом деле вряд ли удастся. Ее все равно заставят говорить, и ей терять будет уже нечего…

— Вот об этом я тебе и толкую, — слегка раздраженно пояснил Сергей. — Ты сейчас останешься здесь и будешь караулить девчонок, потом я с денежками и Анютой возвращаюсь сюда, мы делим деньги, не большую для нас , но весьма внушительную сумму я передаю Эгле , на нее она сможет спокойно прожить несколько месяцев, подыскать себе нормальную работу, у нее теперь ведь есть вполне законные основания для проживания в любой части российской федерации, и выбросить из головы все, что произошло сегодня здесь, в этом доме… И не смей спорить Жорж, что мы не люди что ли? Да и потом надо отдать должное нашей изобретательной подружке, без ее помощи мы, как не крути, вряд ли смогли так быстро и ловко увести малышку из-под носа няньки, даже не подняв паники. Так что часть денег по праву принадлежит Эле…Потом мы втроем испаряемся, а родители забирают любимую капризницу в свои нежные объятия. Придется правда ей часик другой посидеть взаперти, но ей это не повредит, а скорее даже пойдет на пользу.

— В принципе, такой расклад мне нравится… — задумчиво протянул Георгий. — Но все равно как-то тревожно на душе. Уж больно гладко все идет сегодня с самого утра… Чувствую , быть к вечеру крупным неприятностям, попомни мои слова.

— Хватит тебе каркать, ворон! — Недовольно махнул рукой с зажатой в ней сигаретой Сергей. — Кстати говоря, если я вдруг попадусь при передаче денег, ты, сидя здесь, ничем не рискуешь, я как ты понимаешь, друга закладывать не стану, и девчонка останется у тебя. Ты сможешь еще с ее помощью поторговаться за мое освобождение вместе с деньгами…

— Ладно. — Хмуро глядя в свой снова опустевший фужер, кивнул Георгий. — Положим, ты меня убедил, я готов сидеть здесь и терпеливо ждать у моря погоды, но мне бы хотелось услышать, что думает обо все этом наша тихоня. — Он с трудом сфокусировал на мне опъяневший взгляд. — Что то уж больно тихо она сидит в уголочке, а в тихом омуте, как известно, черти водятся… Ну, говори, что ты решила?

— А что я могу решить, когда вы все уже и так за меня решили? — Осторожно начала я , посмотрев исподлобья на аниного мужа. — У меня есть разве какой то другой выход, кроме того, который обрисовал сейчас здесь Сергей? Я честно хочу вам сказать, вы подонки, и я ненавижу вас всем своим сердцем за то, что так нагло и беспринципно вы поломали всю мою жизнь, у меня только-только начало все налаживаться, а тут вы со своими махинациями…

— Да что ты говоришь!? — Глаза Сергея мгновенно потемнели и стали холодными и злыми. — Значит, мы подонки? Я подонок!? Я!? Который кормил тебя, поил, деньги на карманные расходы каждое утро выдавал… Я подонок?! Я, который ни единого раза ничего не потребовал с тебя , чтобы хоть как то оправдать неудобства и расходы на такое никчемное и инфантильное существо, как ты!

— Я расплачусь… Я все тебе верну! — Мне было страшно и хотелось провалиться на месте.

— Расплатишься? — Мрачно усмехнулся он. — Чем интересно ты можешь мне заплатить, если не секрет? — Сергей посмотрел на меня таким взглядом, что у меня похолодело и что то мелко затряслось внутри. — Что у тебя есть, Эгле?

Он подошел ко мне и неожиданно сильно обхватил руками. Потом я почувствовала, как его горячие шершавые ладони нырнули под майку и начали нахально шарить по всему телу. Я вырвалась и отскочила в сторону. Ковалев очень быстро настиг меня и повалил на диван. Не обращая внимание на мое дикое сопротивление, он, чуть не вырвав с мясом пуговицу и молнию, стянул с меня джинсы и отбросил в сторону.

— Хочешь узнать, что такое подонок, крошка? Хочешь!? Я вижу, ты хочешь! — Я с ужасом смотрела в его совершенно озверевшие глаза и изо всех сил старалась оттолкнуть от себя его тяжелое разгоряченное тело, с отчаянием понимая, что совладать с этой неуправляемой животной силой мои руки просто не в состоянии. — А ну ка подержи эту чертову девку, Жорж! — Обернувшись к приятелю, крикнул он. — Пусть она почувствует, насколько опасно хамить и пререкаться тем, кого сама же называет подлецом и подонком. Я научу тебя держать язык за зубами и подчиняться!…Я давно уже хотел тебя трахнуть. Еще там, на кухне прямо на твоем раздолбаном кресле… Или на обеденном столе, среди плошек и чашек… — Я изловчилась и укусила его за руку, которой он прижимал мое тело к дивану. — Ах ты гадина! — Он наотмашь ударил меня второй рукой по лицу. — Жорж! Ты что не слышал? Иди! Держи ее за ноги. Раздвигай пошире, сейчас она у меня по другому запоет! Потом сама еще будет просить повторения!

— А , может, не стоит сейчас заниматься всякими глупостями? — Довольно вяло отозвался со своего места захмелевший Жора. — Я думаю, дело надо сначала провернуть, а уж потом девок тискать по углам…

— Заткнись, Жора! — Угрожающе заорал возбужденный Сергей. — Иди и подержи девку. Потом и тебе достанется, не волнуйся!

— Очень надо! — Жорж подошел и, брезгливо сморщившись, обхватил своими толстыми пальцами мои лодыжки. — Я не садист. Что за удовольствие трахать визжащее и извивающееся существо, которое и женщиной то в этот момент нельзя назвать? — Он прижал мое тело коленом к дивану и отвернулся.

Я в бессильной ярости смотрела на то, как торопливо Сергей сдирает с себя брюки и рубашку. Внутри все заледенело от ужаса и брезгливости. Почувствовав, что Жора отвлекся и ослабил хватку, я, собрав в кулак последние силы, оттолкнула его от себя и скатилась на пол. Потом вскочила, воспользовавшись тем, что Ковалев чуть не упал, запутавшись в спущенных штанах, и схватила со стола огромный тесак, которым Жорж только что открывал бутылку.

— Только рискни подойти! — С ненавистью глядя на Аниного мужа, зашипела я. — Только рискни! Имей ввиду, мне терять нечего, я если убить не смогу, то покалечить постараюсь, будь уверен! Понял, ублюдок?

Ковалев натянул на себя, спущенные штаны и, не глядя в мою сторону, процедил:

— Повезло тебе, дура! Вывернулась… Скажи спасибо, некогда мне с тобой валандаться , а то бы ты поняла, как нужно разговаривать с настоящими мужиками. Да не сверкай ты глазами на меня… Не зыркай. — Он наклонился и поднял с пола свою рубашку. — Хватит голыми ногами то светить по комнате. Штаны надень лучше, красотка.

Не выпуская из рук ножа, я кое-как натянула на себя джинсы и прислонилась к стене.

— Говорил я тебе, не связывайся сейчас с этим. — Жора снова потянулся к бутылке. — Мало у нас других забот что ли? А ты успокойся, Эгле. — Он вполне доброжелательно посмотрел в мою сторону. — Перегорел он, не полезет больше. И в голову особенно не бери, с мужиками такое случается время от времени. Привыкай.

— Я вас ненавижу. — Задыхаясь от обиды , почти про себя прошептала я. — Вы нелюди…

— Так я не понял, что ты решила , Эгле? — Спокойно и даже с насмешкой поинтересовался Ковалев , застегнув последнюю пуговицу.

— Я буду молчать. — Хмуро выдавила из себя я. — Только обещайте мне, что действительно вернете девочку родителям.

— Конечно, вернем. — Хохотнул довольный Жора. — С удовольствием…

— Скажи, а Аня в курсе того, какое дело вы… мы тут сегодня провернули? — Этот вопрос был для меня сейчас очень важен.

— Нюся? — Сергей посмотрел на меня удивленно. — В такого рода дела женщин с их охами, ахами и сопливыми сантиментами можно впутывать только по самой крайней необходимости. Но насчет Нюси ты не волнуйся, с ней проблем не возникнет, как послушная жена она пойдет за мной куда угодно и когда угодно, стоит только свистнуть, и спрашивать не о чем, в отличии от некоторых, не станет.

— Ты для нее практически как царь. — пьяно хохотнул Жорж и снова отхлебнул из фужера. Настроение у них заметно улучшилось. Поразительно, но эти двое снова вели себя так, будто ничего особенного между нами только что не произошло.

— Бери выше! — Самодовольно хмыкнул Ковалев , — я для нее не только царь, но еще и бог…

— И черт! — Расхохотался Георгий.

— Слушай, Жор, ты уже и так порядком набрался, — озабоченно посмотрел на приятеля Сергей. — Завязывай с этим, а то, когда придет время действовать, ты не сможешь нормально держаться на ногах.

— Ты прав, старина, ты прав… — печально покачал головой Жорж. — Больше пить не стоит. — Ты забери бутылку от греха подальше, а я с этого момента начинаю трезветь.

— Отлично. — Серьезно кивнул Сергей. — Теперь тащи сюда доверенность, мне пора уже ехать…

— Слышь, Серж, я как то немного того, не в форме… Напиши все, что тебе надо сам. Лады? Документы в бардачке. Держи ключи.

— Давай. — Ковалев сунул ключи в карман и подошел ко мне. Он вытащил из моих онемевших пальцев нож и бросил на стол.

— Никогда не угрожай по напрасну. — Хмуро посоветовал он. — А уж если взялась за нож, так бей. — Бросив на меня еще один презрительный взгляд, он направился к двери и поманил Георгия за собой. Как только они вышли, я на цыпочках , стараясь не дай бог не скрипнуть рассохшейся половицей, понеслась к окну и прижалась ухом к слегка отошедшей от проема оконной раме. От того, что я услышала, у меня на голове просто зашевелились волосы.

— Пить больше не смей. — Холодным стальным тоном приказал другу Ковалев, — и глаз с девки не спускай, не дай бог опять орать начнет, или на помощь соседей звать. Если вдруг случится самое плохое, и меня повяжут менты, учти — я буду надеяться только на тебя. Само собой я ничего им про твое участие в деле не стукну, буду все валить на Эгле. Мол она все задумала, осуществила и т.д. и т.п. А меня, как мужа подруги, попросила просто забрать сумку, забытую ей в том самом месте… Подставила, как говорится, за здорово живешь… Но и ты должен будешь подсуетиться, тогда возможно мы сможем выйти сухими из воды. Останемся без бабок но хоть на воле…

— Что я должен делать? — Хрипло спросил Георгий.

— Сущую мелочь. — Хмуро отозвался Ковалев. — Ты сделаешь так, чтобы обе девки бесследно исчезли…

— В смысле? — Оторопел Жорж. — Ты что обалдел что ли совсем? Я на мокруху не подписывался. Да я просто не смогу…

— Сможешь. — Не терпящим возражения тоном сказал Сергей. — И сделаешь! Иначе мне придется все валить на тебя, ведь это ты у нас папашу строил из себя. А Эгле и Анна подтвердят каждое мое слово, будь уверен… Так что выбирай или они, или ты…

— Но как я смогу… — голос Георгия стал растерянным. — Я готов, но я не знаю…

— Запрешь их обоих в кладовке. — Деловито начал Ковалев, — потом через вентиляцию пустишь газ из кухонного баллона. И все. Ни крови, ни шума… Они быстренько сначала уснут, потом дышать перестанут. Жаль, конечно, что попользоваться не успели такой красотищей… Да хрен с ней. С деньгами мы и не таких милашек сможем отоваривать, хоть по дюжине в день… На чем я остановился? Ты погуляешь на улице минуток тридцать-сорок, потом все окна откроешь, чтобы проветрилось, этих в лес оттащишь или на худой конец в саду закопаешь, машину то я забираю… Потом все вещи из дома наши тщательно собираешь и гонишь в город, запираешься в своей квартире и носа не высовываешь. Про этот дом можешь смело забыть, я снимал его на имя одного малознакомого бомжа, который за бутылку любезно предоставил в мое распоряжение свой паспорт. Когда к тебе придут менты, ты с честным и трезвым лицом сообщишь им, что мы весь сегодняшний день провели с тобой вместе, играли в карты , а часов в пять мне позвонила приемная дочь Эгле и попросила приехать, ты дал мне ключи от машины, а сам остался дома. Все. Точка. И от этих показаний чтобы ни на шаг в сторону. Ясно?

— Да, в принципе, все понятно… — Не слишком уверенно проблеял Жора. — А если все будет нормально?

— Ну тогда, как только пересечем границу, мы с тобой напьемся на радостях, как последние свиньи…

— Тогда мне не надо будет убивать твою Эгле? — С тревогой спросил Жорж.

— Там посмотрим, — равнодушно отозвался Ковалев. — Вообще то опасно такой хвост оставлять за собой, и роль свою она уже по полной программе отыграла, лучше некуда. Да и менты от нее еще долго не отстанут, искать будут везде, где не попадя, не дай бог попадется … А с другой стороны я тоже не люблю руки то в мокром пачкать, да и мы к тому времени будем уже далеко… Ладно, что об этом сейчас толковать? Посмотрим, как вечером карты лягут, так и играть будем. Ну, с богом, Жорик!

— С богом. — Глухо отозвался тот и принялся открывать тяжелые металлические створки ворот.

* * *

Я опустилась на край табурета и провела языком по мгновенно пересохшим от страха губам. Ну что, дорогая, так тебе и надо тупице, за глупость беспросветную и слепоту! Ведь знала же , что нельзя доверяться этим людям, их льстивым словам и обещаниям, но все равно, как дура, брала их деньги, слушала, раскрыв рот, их насквозь пропитанные бравадой и ложью рассказы о жизни, а потом и вовсе вляпалась в полное дерьмо. Да еще и ребенка невинного собственной рукой притащила на край могилы… Нет, так сидеть и ждать у моря погоды нельзя, надо что то делать, причем немедленно, если я успею связаться с Кронбергами до того, как Сергей получит с них выкуп за малышку, я еще смогу как то выпутаться из этой ужасной ситуации.

Я торопливо сунула руку в игрушечную сумку, привязанную чьей то заботливой рукой к поясу Арининой куклы, и с радостью почувствовала, что девочка меня не обманула. У меня в ладони оказался маленький блестящий сотовый телефон. Рассмотреть его получше я не успела, а быстро спрятала в карман пиджака, так как половицы в сенях заскрипели и в гостиную ввалился пьяный Жорж. Он виновато посмотрел на меня и быстренько отвел глаза.

— Налей чаю что ли, раз коньяка больше нельзя, — попросил он и плюхнулся на табурет так, что тот буквально застонал под его внушительным весом. — Да покрепче давай, а то развезло меня что то порядком…

Я послушно наполнила чаем большой синий бокал и придвинула к нему. Руки у меня дрожали.

— Ты не бери в голову, — заметив это , сказал Жора, — не трясись. Не больно красиво, конечно, все получилось, но по большому счету ничего особенного. Дело житейское, как говорится. Я и то удивляюсь, сколько Серж терпел. В одной квартире с такой красоткой не каждый мужик в джентльменские рамки сумеет себя впихнуть. А сегодня нервы у всех на пределе, вот и сорвался… К тому же ничего ведь не получилось… — Он хмыкнул и откинулся на спинку дивана.

— Как думаешь, Сергей вернется? — Осторожно поинтересовалась я, отхлебывая из чашки крепкий ароматный напиток.

— А черт его знает. — Честно признался Жорж , пожав плечами. — Серж он такой… — Георгий на пару секунд замолчал, старательно ища подходящее слово. — Короче нецензурный… — наконец выдал он.

— Это как понимать…

— Да просто слов цензурных, чтобы его описать, я не нашел… вот и нецензурный…

— Но вы же вроде друзья. — Напомнила я.

— Ага, друзья! — Пьяно ухмыльнулся Жора. — Задушевные… — он с трудом выговорил это слово и с размаху поставил на стол чашку, едва не выплеснув себе на брюки все содержимое. — Я вот, к примеру, ни грамма не удивлюсь, если этот мой скользкий дружок, если все хорошо пройдет, просто-напросто ф-фьють и свалит один со всеми нашими денежками за бугор… А меня друга своего дорогого кинет…

— Тогда почему же ты его отпустил? — удивилась я , — если настолько не доверяешь?

— А что мне надо было делать? Самому в пасть волчью лезть за этими деньгами, будь они прокляты? Или уцепиться за брючину Сержа и не пускать?

— Но он же, и правда, может прикарманить все деньги себе…

— А может, и нет… — Рассудительно возразил он. — Мы с ним, поверь уж на слово, не одно подобное дельце провернули, и он вроде всегда делился… правда не всегда честно, любит твой Сергуня мухлевать, Эгле… — Жорик прищурился и шутливо погрозил мне пальцем. — Ох любит, но все же я никогда в накладе не оставался… Хотя, конечно, о таких деньгах и о таком риске раньше у нас даже и речи то не заходило… Да… За похищение, особенно детишек, чтобы ты знала, почти как за убийство срок рисуют… Это одним из самых серьезных преступлений во всем мире считается…

— Вы меня пугаете, Георгий. — Поежилась я.

— Я и сам от страха дрожу, как заячий хвост, — мрачно ухмыльнулся Он. — а хочешь, скажу по секрету, чего я боюсь больше, чем того, что Серж меня кинет и свалит с деньгами? Хочешь? — Я молча кивнула, внутри у меня все сжалось. — Я боюсь, что он не просто слиняет, а, чтобы запутать следы и отвести все подозрения от себя, переведет все стрелки на нас с тобой и сделает во всем виноватыми. И окажусь я без огромных денег и по уши в самом настоящем гнусном дерьме…

— Ну, а если и он тоже не сможет взять эти деньги, вдруг он попадется? — С дрожью в голосе спросила я.

— — Сможет. — Уверенно хохотнул Жора. — Этот все сможет, у него все продумано и расписано, как в аптеке… Ну, а уж если не судьба… — Он посмотрел на меня потемневшим взглядом, — тогда молись. — Коротко закончил он. Я похолодела, поняв, что он имеет ввиду.

— Знаете, Георгий, пожалуй, пока девочка спит, я тоже пойду, прилягу не надолго, а то потом , боюсь, она вряд ли даст мне отдохнуть. — Безразличным тоном сказала я, поднимаясь с табурета. Спокойствие давалось мне совсем не легко, так хотелось поскорее остаться наедине с телефоном и сообщить родителям девочки , где мы находимся, что сердце от напряжения буквально едва не выскакивало из груди.

— Нет, постой. — Ворчливо остановил меня он. — Успеешь еще выспаться. Давай лучше поиграем в карты… Я хочу дождаться вестей от Сержа, а играть один я как-то еще не научился…

— Но я вообще то не умею … Как то немножко пробовала с Нюсей в дурачка подкидного…

— Знаю я твое немножко… Ты и про машину говорила «немножко», а сама, как села за руль, так и не вылезала до самого города… И кстати, вполне прилично проехала… Так что садись, давай, не ломайся, будем играть и ждать звонка от нашего дорогого друга. — Это «дорогого друга» в устах Жоржа прозвучало почти как ругательство.

— А во сколько у него назначена эта… встреча?

— Много будешь знать, скоро состаришься. — Отмахнулся от важного для меня вопроса Георгий и принялся тасовать карты. — В дурака мы играть сегодня не станем, это скучно… пожалуй, я научу тебя играть в очко… Правила совсем не сложные, а ты девка смышленая…

— А все-таки, Жорж, долго нам ждать известий от Сергея. — Упорно продолжала настаивать я. — Вы же понимаете, я тоже волнуюсь.

— Правильно делаешь, не отрываясь от карт кивнул он. — Только никому от наших с тобой волнений ни холодно . ни жарко… Все равно все будет так , как должно и никак иначе… поняла?

— Так когда все таки назначена передача денег? — Отчаянно спросила я, уже вполне отчетливо понимая, что ответа на этот важнейший для меня вопрос будет добиться совсем не легко.

— Ну, что ты пристала, как попугай «когда-когда»… — внезапно разозлившись, с досадой отозвался собеседник. — Сказано же — вечером, что тебе еще то от меня надо?

Я посмотрела на его сердитое лицо и внезапно подумала, что вероятно Георгий и сам толком не знает, где и когда именно назначена передача выкупа за девочку, скорее всего Сергей даже не посчитал нужным поставить друга в известность о том, как он собирается провернуть это сомнительное мероприятие.

Жора часа полтора не меньше мучил меня игрой сначала в очко, потом в свару, потом великодушно согласился пару раз перекинуться в дурачка и , наконец, я заметила, что глаза его самым натуральным образом слипаются . Он грузно откинулся на спинку дивана и, поручив мне мешать карты, прикрыл глаза. Я медленно тасовала колоду, настороженно посматривая на впадающего в спячку мужчину. К моей радости он отключился почти сразу. Уже через несколько минут его рот приоткрылся и из него послышались сначала довольно тихие свистящие звуки, а потом и самый настоящий храп. Я положила карты на стол и осторожно встала на ноги. Так же тихо, почти на цыпочках я поднялась наверх, в комнату, где, спокойно подложив под щеку грязную ладошку, спала Арина. За окнами уже начало смеркаться, но включать свет я не рискнула, пока все было нормально видно и так. Торопливо достав из кармана телефонный аппарат няни Вали, я начала внимательно его рассматривать и ткнула в одну из кнопок. Маленький экранчик мгновенно загорелся ровным голубым светом. «Пожалуйста , введите пароль» прочитала я, сердце мое так и оборвалось. Что же это за невезение такое, господи! Была у нас с Ариной всего лишь навсего одна надежда на спасение, а теперь вот, похоже, нет и ее… Но все таки вот такусенькая надежда вырваться из цепких лап гнусных преступников у меня оставалась. Снова осторожно спустившись по ступенькам, я подошла к входной двери и попробовала ее приоткрыть. Как я и ожидала, озабоченный и расстроенный разговором с Ковалевым, ввалившись в гостиную, Георгий забыл запереть дверь. Мало того в углу на тумбочке я увидела небрежно брошенную тем же Жоржем связку ключей, на которой особенно выделялся огромный, чуть ли не в пол руки ключ от ворот, ведущих на улицу. Я, с радостью засунув в карман ключи, поспешила на второй этаж за малышкой. Ничего! Утешала себя я, ничего страшного, что мне не удалось позвонить и заранее предупредить родителей девочки. Я сейчас поеду и сдам Арину в первое же попавшееся на пути отделение милиции или ГАИ на худой конец. Главное, нам нужно торопиться, чтобы по возможности успеть до того часа, который Сергей наметил для передачи денег. Тогда я вполне смогла бы как то объяснить свою не причастность… вернее невиновность в том, что произошло. А вот если я прибуду в милицию позднее… Об этом мне думать пока не хотелось. Я искренне надеялась, что вполне успею сдать малышку милиции, ведь вечер только начинался, а преступные дела, как правило, принято творить в кромешной тьме.

Я тихонько разбудила девочку, она открыла глаза , осмотрелась по сторонам и немедленно сморщила носик, по всей видимости собираясь по привычке зарыдать.

— Послушай, принцесса! — Прошептала, наклонившись к самому ее ушку, я. — Хочешь, я познакомлю тебя с самым умным, самым красивым и самым-самым лохматым псом на свете?

— А как его зовут? — Отложив не на долго слезы, с любопытством поинтересовалась она.

— Полкан. — Ответила я , обрадовавшись, что мне так относительно легко удалось развеселить девочку. — Только у меня к тебе, Ариша, одна просьба. Там внизу спит тот злой дядя, который кричал на тебя утром и топал ногами, давай, мы тихонько спустимся и на цыпочках пройдем мимо него на улицу.

— А то он проснется и не пустит нас к Полкану? — Догадалась сообразительная девочка.

— Точно. — Кивнула я. — Ты умеешь ходить на цыпочках?

— Попробую. — Солидно сказала малышка и, спрыгнув с постели, резво потопала к лестнице.

— Давай ка, я возьму тебя на руки. — С улыбкой предложила я. — А то такими цыпочками ты, милая, весь дом перебудишь.

Мы с Ариной довольно быстро и благополучно миновали гостиную, где громко храпел Геогрий, заглушая тем самым наши тихие и довольно робкие шаги, и попали на улицу. Я с облегчением вздохнула и бросилась к воротам. Торопливо вставила в скважину гигантский ключ и отперла замок. И в этот самый момент, когда до свободы оставался буквально один шаг, на весь двор зазвенел счастливый голос Арины.

— У-У-уууу! Какая собачка! Так это тебя зовут Полкан? — И она со всех ног ринулась в сторону от ворот, где в огороженном сеткой вольере сидел пес. При виде ребенка собака радостно залаяла и заскулила словно маленький беспомощный щенок. Я замерла, когда подлетев к вольеру, Арина, не задумываясь, буквально вцепилась в шерсть страшного сторожевого пса. Она обняла его сквозь прутья, как родного, и прижалась теплой щекой к его широкому массивному лбу. Полкан сначала на секунду замер от удивления, а потом благодарно лизнул в нос.

— Он меня поцеловал, Эля! — Еще громче и радостнее закричала девочка. — Честное слово поцеловал!

— Тише, Арина, тише… — в отчаянии прошептала я, увидев, как резко распахнулась дверь, и на порог дома вылетел разъяренный растрепанный, как Бармалей, Жорж.

— А ну-ка стой, поганка! — Заорал на весь двор он. — Смотри, чего удумала, сбежать решила и девчонку с собой прихватила, гадюка! — Он в два прыжка подскочил ко мне , больно вцепился пальцами в плечо и потащил обратно к дому. Полкан в своем загоне угрожающе зарычал, девочка, испугавшись, заплакала. И тут меня осенило! Мысль была, конечно, рискованная, но особо рассуждать в этой ситуации было просто некогда. Отчаянно сопротивляясь, я громко закричала малышке.

— Ариночка, милая, выпускай скорее собачку из клетки… Просто отодвинь засов и открой дверку… Быстрее, милая! — Девочка перестала плакать и нерешительно уставилась на меня, потом оглянулась на Полкана. Он неистово бросался на сетку и угрожающей рычал, оскалив страшного размера клыки.

— Ты что дура что ли совсем?! — Взревел в ответ на это Георгий, — ты хоть думаешь, что говоришь, идиотка!? Да эта псина в первую очередь сожрет твою маленькую подружку и сразу же перекинется на тебя… Она же бешеная , ее давно пора пристрелить…

— Не правда, Полкан хороший! Он меня поцеловал! — Топнула ногой Арина. — Это тебя надо пристрелить… или съесть… Ты злой и противный. — С этими словами девочка совершенно спокойно отодвинула засов и выпустила пса на свободу. Не обратив никакого внимания на на малышку, Полкан огромными скачками понесся к нам с Жоржем. Выглядел он при этом настолько устрашающе, что я невольно зажмурилась, а потом закричала:

— Беги, Ариночка! Беги на улицу…

В эту секунду я почувствовала какой то мощный толчок, пальцы Георгия разжались, и я с размаху хлопнулась на землю. Рядом послышался ужасный крик, из штанины Жоржа чуть ли не фонтаном хлестала кровь, а разъяренный Полкан, пригнувшись, снова готовился к очередной атаке на своего заклятого врага, который, с ужасом оглядываясь и приволакивая прокушенную ногу, максимально быстро перемещался по направлению к крыльцу.

— Полкан! — закричала я , отвлекая внимание пса от его окровавленной жертвы. — Фу, Полкан, фу! Сидеть!

Видимо довольно хорошо приученная собака, разочарованно оглянувшись на меня, покорно опустилась на траву. Я подошла и благодарно провела по густой упругой шерсти.

— Спасибо, Полкан, — снова погладила пса я. — Ты, может быть, сейчас спас нам с малышкой жизнь.

Потом, устало взяв девочку за руку, я не торопливо направилась к воротам.

— Вернись! — донесся до меня из-за двери голос Георгия.

Я усмехнулась и, повернувшись к собаке, приказала:

— Полкан! Охранять. — Умный пес понял меня совершенно правильно, он поднялся на ступеньки и, угрожающе рыча, улегся прямо напротив двери.

— Давай возьмем с собой Полкана. — Просительно заглянула мне в глаза Арина.

— Мы не можем , — мягко сказала я. — Он же ведь не просто так живет здесь, он на работе, дом охраняет…

— Как папа, когда в кабинете сидит да? Он тоже говорит — это работа.

— Ну, приблизительно. — Не останавливаясь, ответила я и потащила девочку дальше от этого проклятого страшного дома. Даже если бы и захотела, я не смогла бы взять Полкана с собой, с такой огромной свирепой собакой для нас не остановилась на трассе ни одна машина, я была в этом уверена. Напрямик через деревню мы побежали к трассе, но оказалось, до того места, где проходило оживленное движенье и буквально каждую секунду проносились машины было достаточно далеко, а с уже успевшей устать от ходьбы малышкой на руках, я бы наверное добиралась до нее часа полтора не меньше. Увидев не вдалеке красочную надпись «Магазин» в конце улицы я с радостью бросилась туда. Слава богу, уж где где , а в магазине должны быть хоть какие то люди, а то деревня , по которой мы бежали с Ариной выглядела настолько хмурой и необитаемой, что буквально мурашки пробегали по спине при взгляде на темные окна. Странного в этом в принципе ничего не было, еще в тот раз Сергей объяснил мне, что это поселение находится довольно далеко и как то так сложилось, что почти все ее молодые жители постепенно перебирались в город, потом забирали к себе одряхлевших стариков, а добротные дома , оставляли за собой в качестве дачи, для в отдыха летом и в выходные. Так что сегодня, посреди рабочей недели в тишине и безлюдье вокруг ничего странного не было.

Добежав до магазина я с огромным разочарованием обнаружила, что на его дверях висит огромный ржавый замок. Подергав для порядка покрашенную , местами уже успевшую облупиться массивную створку, я подняв на руки девочку поплелась обратно и тут наконец то случилось чудо. Кажется, господь решил сжалиться над нами и послал помощь в виде небольшой красной машины медленно двигающейся по улице. Она остановилась у ворот маленького уютного домика совсем чуть-чуть не доезжая до нас с Ариной. Из водительской двери не вылез, а буквально выкатился маленький пузатый человечек и суетливо посеменил открывать ворота.

— Здравствуйте! — Громко сказала я, оказавшись у него за спиной. Он вздрогнул всем телом и испуганно обернулся. — Извините, пожалуйста, вы не могли бы помочь нам с малышкой…

— Иди отсюда! — Довольно нелюбезно отозвался толстячок, продолжая пыхтя возиться с воротами. — Бог подаст! Надо же, думал, хоть до этого глухого уголка не добралась цивилизация, а оказывается попрошайки всюду дорогу найдут…

— Вы не поняли, — торопливо начала оправдываться я, отчего то покраснев, — мы с Ариной ничего такого у вас не просим. Нам не надо ни денег, ни еды…

— Чего тогда пристаешь? — Все так же не добро посмотрел в нашу сторону мужчина. — Говори, чего надо и отваливай отсюда…

— Вы не могли бы довезти нас до города… Или хотя бы до трассы… — Убитым голосом выдавила из себя я, хотя уже прекрасно понимала, какой сейчас получу ответ. Конечно этот злобный толстяк не мог бы!

— А деньги у тебя есть? — Саркастически поинтересовался он.

— Есть! — Храбро солгала я. Пусть он только вывезет нас к людям, а там будь , что будет. Да в конце концов я уверена, что родители девочки никаких денег не пожалеют , чтобы отблагодарить этого противного толстяка, привезшему им их любимую дочурку.

— Покажи! — Снова гаденько усмехнулся мужчина и насмешливо посмотрел на меня.

— Понимаете, девочке срочно нужна помощь… — Я никак не могла решить, стоит рассказывать о похищении и ли нет, интуитивно я почувствовала, что услышав такое, толстяк просто-напросто в страхе захлопнет ворота перед нашим носом только и всего. — Вы не думайте, деньги у нас есть, только они там, куда мы едем, как только прибудем на место, я сразу вынесу вам столько, сколько потребуете…

— Я уже сказал, вали отсюда, чертова попрошайка! — Грубо и на этот раз уже с угрожающими нотками процедил мужчина. — Здесь тебе ничего не обрыбится, не на того напала…

— Ну дайте хотя бы телефон, чтобы я смогла позвонить и вызвать кого-нибудь себе на помощь. — С отчаянием посмотрела на него я. — Ну будьте же человеком, в конце то концов! Вам что жалко трех или максимум пяти рублей, больше то я не наговорю, вот возьмите — я протянула ему десятку , завалявшуюся в кармане. — И убежать я не смогу, если хотите возьмите пока за руку малышку…

— Нет у меня телефона, — пробурчал мужчина, снова поворачиваясь ко мне спиной. Я с ненавистью посмотрела на его покрытую противными жирными складками шею и сухо процедила — Спасибо.

— Вали-вали… — не оборачиваясь отозвался толстяк вытаскивая из ушек огромный ржавый замок.

— Сам напросился, гад! — сквозь зубы пробурчала я, усаживаясь за руль его автомобиля. Я еще раньше заметила, что мужчина выскочив и машины, беспечно оставил ключи болтаться в замке зажигания. Бросив малышку на соседнее сиденье, я торопливо захлопнула дверцу и завела мотор.

— Ты что делаешь, воровка!? — Взвизгнул от неожиданности толстяк , мгновенно развернувшись в нашу сторону.

— Вы не оставили мне выбора. — Крикнула в открытое окно я, довольно быстро набирая скорость, — машину в ГАИ найдешь, жмот…

Я вцепившись в руль, сосредоточенно вглядывалась в лобовое стекло машины, с ужасом представляя, что будет, когда мы с Ариной доберемся до трассы. Здесь на пустынной проселочной дороге я чувствовала себя вполне уверенно, но двигаться по оживленному шоссе, имея так мало навыков вождения, как у меня не только страшно, но и ужасно опасно для жизни. В прошлый раз эта поездка далась мне довольно легко, но тогда рядом были Сергей с Георгием, в любую минуту готовые подсказать что то, что я не заметила или упустила, или даже схватить и выровнять в нужном направлении руль…. Наверное, самым правильным будет оставить машину на обочине и попытаться поймать попутку до города. Я так и сделала. Едва вывернув на широкую асфальтированную дорогу, я остановилась и выключила мотор.

Именно в этот момент у меня в кармане зазвонил маленький сотовый телефон. Я сначала испугалась, а потом здорово обрадовалась , услышав не слишком громкие трели звонка. Я выхватила из кармана трубку:

— Нажми на зеленую кнопочку. — Важно подсказала девочка с любопытством глядя на телефон. — А кто это звонит? Дай мне!

— Нет, Аришенька, я сама… — Твердо сказала я. На горящем голубоватым светом экранчике появились буквы. «Алиса Кронберг». Я, как советовал видимо более опытный в общении с сотовым телефоном трехлетний ребенок, ткнула пальцем в продолговатую зеленую кнопку на передней панели телефона рядом с экраном.

— Алло! Алло! — Из динамика мне в ухо немедленно понеслись взволнованные крики смертельно напуганной женщины, потом я услышала низкий мужской голос — Алло, с кем я говорю? — Взволнованно спросил он.

— Это Эгле… — Я замолчала на секунду, стараясь подобрать правильные слова, для того, чтобы объяснить, как все произошло с похищением Арины, мужчина, видимо понял мое молчание совсем иначе.

— Послушайте, Эгле… Это отец похищенной вами малышки. Скажите, что вы хотите за возвращение моей дочери?

— Я не похищала, я просто ошиблась… — Торопливо начала объяснять я.

— Пусть так. — Так же поспешно отозвался господин Кронберг. — Я верю, что вы ничего плохого не хотели, — по его голосу я четко уловила, что он думает как раз иначе. — Скажите, наконец, что вы хотите за возвращение моей дочери? Ваш друг попался и все нам рассказал … Поймите, у вас нет никакой возможности скрыться с ребенком…

— Сергей арестован? — Похолодев от ужаса, простонала я и обессилено добавила:

— Значит я опоздала, все кончено…

— Что вы ничего не кончено… — Всполошился мужчина на том конце трубки. — Ничего… мы вполне еще можем договориться с вами лично… Вам нужны деньги, так я готов вам дать столько, сколько потребуете…

— Мне не нужны деньги. — Тусклым голосом отозвалась я.

— Но что же тогда… Или вы хотите сказать, что не собираетесь возвращать девочку? — Чуть не сорвался на крик отец Ариши, но усилием воли быстренько взял себя в руки. — Зачем она вам, Эгле? Вы хоть представляете сколько хлопот с маленьким ребенком?

— Представляю. — Мрачно усмехнулась я. — Вполне представляю. Не волнуйтесь ваша дочка мне не нужна… Мы с ней правда почти подружились, но не на столько , чтобы оставлять ее себе на всю жизнь… Я верну ее вам.

— Когда? — Немедленно ухватился за мои слова несчастный отец.

— Скоро. — Вздохнув, ответила я. — Вот довезу ее сейчас до города и сдам в первое попавшееся отделение милиции.

— Где вы сейчас? С Ариной все в порядке? — Немного успокоившись, забросал меня вопросами Кронберг.

— Если вы сейчас рядом с милиционерами, то наверное и сами уже вычислили где мы. В машине на трассе, довольно далеко от города… Я честно не знаю, как называется это место, только направление — северное. А с девочкой все хорошо, если хотите, можете с ней поговорить, я отдала трубку с любопытством прислушивающейся к разговору малышке и, задумчиво повернув ключ зажигания, медленно тронулась вдоль обочины по направлению к городу.

— Ой, папочка! — весело трещала сбоку от меня Арина. — Тут такая собачка! Огромная и лохматая! Она дядьке ногу покусала и вся морда у нее в крови была, а меня даже не тронула… Даже поцеловала в нос, честно-честно… Ой! Я что то нажала случайно… — Она протянула мне трубку. — Набери опять папу, а то я не все еще ему рассказала.

— Дома расскажешь, — вздохнула я.

— Ну набери, чего ты вредничаешь… — Заканючила девочка. — А то плакать начну…

— Плачь. — Безразлично отозвалась я. — Мне и так плохо настолько , что хуже вряд ли станет от твоих слез.

— А что с тобой? — Участливо спросила девочка, сразу позабыв о своих капризах. — Животик болит? — Она крепко прижалась горячей щекой к моему плечу.

— Душа. — Со вздохом ответила я.

— Душа? — смешно наморщила лобик Арина. — А это где?

— Внутри… Представляешь, твой папа считает, что я тебя похитила… — Конечно, малютка не могла понять того, о чем я пыталась ей рассказать, но я должна была в эту минуту хоть с кем то поговорить. — Он хочет посадить меня за это в тюрьму… за решетку…

— Как Полкана? — Удивилась Арина. — И что ты там будешь делать, там же кровати нет… и телевизора… А зимой там наверное холодно…

— Наверное… — Едва сдерживая слезы, кивнула я.

— Не плачь, — девочка еще крепче прижалась ко мне. — Я скажу папе, что ты не похищала… Мы просто с тобой гуляли… — Если хочешь, я прямо сейчас ему скажу, ты телефон набери… — Малышка хитро заглянула мне в лицо.

— Вряд ли он нам с тобой поверит, — пробормотала я и обняла Аришу одной рукой. — А телефон я бы набрала, что мне жалко? Только не могу, твоя няня там пароль какой то поставила, а какой я не знаю… В общем, как я поняла нам остается одно — ждать, когда твои родители сами позвонят, или, когда мы встретим на дороге милицию… Тогда ты поедешь домой, а мне придется остаться с ними…

— А ты потом ко мне в гости приедешь? Мы венки с тобой плести опять будем, я тебе мультик про льва покажу…

— Вряд ли… — Честно ответила я, — я постараюсь конечно, я отчаянно буду биться за правду, милая… Надеюсь, Аня мне поможет, к тому же я смогу показать где находится дом. Думаю, Жорж вряд ли сможет выбраться оттуда до утра, Полкан здорово потрепал его ногу… Может, мне и удастся как то выкрутиться, а? — Я с надеждой посмотрела на Арину, хотя от нее , конечно, сейчас ничегошеньки не зависело. Ее путаные и непосредственные детские слова скорее могли мне навредить, чем помочь.

В салоне снова послышались трели звонка.

— Возьми. — Не отрываясь от дороги, сказала девочке я. — На кнопочку нажать ты сможешь? Это твой папа наверное опять звонит.

Девочка радостно схватила трубку и послушав несколько секунд разочарованно надула губу и протянула телефон мне… Это не папа… это тебя…

Я резко затормозила и схватила аппарат.

— Эгле… — услышала я тихий и ужасно несчастный голос Нюси. — Это ты Эгле? Что же ты наделала, девочка моя?

— Слава богу, это ты Анечка, Ты все знаешь да? — Слезы горячими ручьями хлынули у меня из глаз.

— Конечно. — Устало вздохнула она. — Мы все здесь рядом, в милиции… Как только Сергея задержали, так сразу же приехали за мной. — Меня попросила мама девочки с тобой поговорить. Ведь ты вернешь им малышку, да? Я уверила Алису, что ты просто не в состоянии причинить вред ребенку…

— Конечно, Нюся, конечно! Я уже везу Арину в город, скоро мы будем там…Как хорошо, что ты оказалась рядом Анюта, ты объясни, пожалуйста этим людям, что я ведь совсем не при чем в этом похищении, это Жора и твой муж обманули меня, запутали… Я не виновата, Аня! — Сквозь слезы кричала я. — Они мне сказали, что это Жорина дочка…

— Как тебе не стыдно, Эгле! — От голоса Анны внезапно повеяло холодом. — Я говорила с Сережей и он все мне рассказал… Как ты можешь платить такой черной неблагодарностью людям, которые кормили, поили и одевали тебя столько лет… Ты обо мне подумала, девочка? Каково мне будет жить , если я буду знать, что из-за меня Сережа снова попал за решетку, ведь это именно я притащила тебя в наш дом… Послушай, Эгле, не дури, верни ребенка и расскажи честно все, как было, хотя бы из благодарности за все, что я для тебя сделала. Я найму тебе лучших адвокатов, я думаю, судьи смогут понять …

— Какие судьи? Какой адвокат, Аня?! — Ошарашено прошептала я. — Тебя что, Сергей попросил сказать мне все это, чтобы как то попытаться выкрутиться?… Но ведь если я все это скажу, то тогда посадят в камеру меня…

— Тебя и так посадят. — Упрямо и по прежнему холодно ответила Анна. — Вопрос на сколько, но тюрьмы тебе все равно не избежать. Если ты и правда влюблена в моего мужа, как рассказал мне Сергей, то стоит ли так мстить ему за то, что он не смог предать меня и завязать интрижку с тобой?

— Что? Что за дурь ты несешь, Аня? Это он тебе такую ересь внушил? Ну и ловкач! — Задохнулась от возмущения я. — Так вот для чего все эти комплименты, духи, сладости… Чтобы настроить тебя против меня! Теперь я поняла, он уже давно все продумал и распланировал!

— Прекрати, Эгле! — устало перебила меня Аня. — Приезжай сюда и будем разбираться на месте… И пока едешь подумай еще об одном… Я не успела тебе сказать вчера, тебе постоянно некогда было, ты о чем то шушукалась с Сережей и Жорой… В общем , Эгле, я жду ребенка… Мы с Сережей ждем… — Поправилась она и замолчала, потом тихо добавила. — Ведь ты сирота, Эгле, так зачем ты хочешь сделать сиротой и моего ребенка тоже? — Потом она отключилась.

Я тупо уставилась на маленькую серебристую трубку, не в силах переварить услышанное. Значит, Аня сознательно шла на то, чтобы пожертвовать мной ради своего еще не родившегося ребенка? И при чем тут сирота, скажите на милость? У ее малыша ведь останется любящая мама, и я … Я изо всех сил стану помогать подруге, и мы вместе вырастим отличного здорового карапуза. Я теперь вполне могу подыскать хорошую работу… А такой отец как Сергей… Ну чему он может научить, скажите на милость? Или еще того больше, помочь? Да останься он на свободе, у Ани будет висеть на шее тяжеленная неприподъемная ноша — ее тунеядец Сергей… Аня должна понять это … Должна! Я торопливо нажала на газ и бесстрашно прибавив скорость понеслась прямиком к городу.

Меня остановили почти в самом конце дороги, у поста ГАИ. Я даже обрадовалась этому, настолько устала и издергалась. Кажется, мой путь окончен, дальше меня милиционеры повезут уже сами. Взяв девочку за руку, я пошла к инспектору.

— Здравствуйте. — С любопытством поглядывая на мое усталое лицо, козырнул парень в форме. — Инспектор ГАИ Зимин. Тут такое дело , девушка, машина с вашими номерами с полчаса назад объявлена в розыск…

— Значит, у толстяка все же был телефон? — Мрачно усмехнулась я.

— Так вы в курсе дела? — насторожился парень. — Документики предъявите, пожалуйста!

— Сейчас. — Я оставила девочку около инспектора и снова побрела к машине, где лежала моя сумка. В этот момент перед моими глазами промелькнула почти вся моя жизнь… Шершавая ладонь отца, добрые глаза Ани… Я вдруг отчетливо поняла, что глядя в эти печальные глаза я не смогу свидетельствовать против Сергея, ее любимого мужа и отца еще не родившегося ребенка. Открыв дверку, я еще мгновение колебалась, потом быстро села за руль и, крикнув обалдевшему инспектору :

— Свяжитесь с милицией, эту девочку зовут Арина Кронберг, ее похитили и разыскивают по всему городу. Верните ее родителям. Вы поняли: Арина Кронберг! — Я резко тронулась с места, сзади послышался свист и истошные крики высыпавших из будки ГАИшников, но я не обращала на погоню никакого внимания, гнала вперед, сама толком не понимая, куда я несусь и зачем…