"Заживо погребенные" - читать интересную книгу автора (Рэнкин Иэн)16Настроение у Дерека Линфорда было хуже некуда. Ребус со своей компанией обосновался в комнате для допросов №1, более просторной, чем комната для допросов №2, которой пришлось довольствоваться Линфорду. К тому же окна тут не открывались, и было душно, как в чулане. Узкий письменный стол был привинчен к полу. Так принято в камерах, где допрашивают подозреваемых, привлекающихся по статьям, связанным с насилием. К стене был прикреплен двухкассетный магнитофон, а над дверью установлена видеокамера. Имелась также кнопка тревожной сигнализации, неотличимая по виду от выключателя настольной лампы. Линфорд сидел за столом рядом с Джорджем Силверзом. Напротив сидел Донни Дау. Дау был низкорослым и сухощавым, хотя квадратные плечи свидетельствовали о развитой мускулатуре. У него были прямые светлые волосы – явно крашеные – и трехдневная черная щетина. В мочках обоих ушей были пуссеты и кольца, еще одна пуссета красовалась в носу. На языке, который тоже подвергся пирсингу, блестел золотой шарик. Рот у него был все время полуоткрыт, и кончик языка непрерывно гулял по кромкам зубов. – Так кем вы сейчас работаете, Донни? – поинтересовался Линфорд. – По-прежнему консьержем? – Я не буду отвечать ни на один вопрос, пока вы не скажете, зачем меня сюда привели. Мне полагается адвокат или кто-либо в этом роде? – Какое обвинение устроило бы тебя больше всего, сынок? – спросил Силверз. – С наркотой я не связываюсь. – Так ты же умный мальчик. Дау скривился и показал Силверзу средний палец. – Нас пока интересует твоя бывшая жена, – объявил Линфорд. – Какая именно? – не моргнув глазом, спросил Дау. – Мать Александра. – Лаура – шлюха, – объявил Дау. – А ты, бросив их, разумеется, обеспечил и ее и ребенка на всю жизнь? – насмешливо поинтересовался Силверз, но Дау посмотрел на него как на пустое место – мол, да, этот следак явно не регбист… – И что она сделала? – спросил Дау у Линфорда. – Нас интересует человек, с которым она встречалась. – Встречалась? – Богатый чувак, снял ей нехилую квартирку. Впрочем, не такую уж и маленькую… – пояснил Линфорд. Дау оскалился и грохнул кулаком по столу. – Вот потаскуха! И – Вы что, боролись с ней за это право? – Боролись?… Для таких людей, как Дау, глагол «бороться» имеет только одно, прямое значение. – Я хочу сказать, – переиначил фразу Линфорд, – ты тоже претендовал на то, чтобы стать опекуном Александра? – Так это же мой сын. Линфорд снова кивнул, понимая, что ответ на вопрос был отрицательным. – А кто все-таки этот ее…арь? Этот ваш – Артдилер, живет в Даддингстон-виллидж. – А она с Александром в его квартире? От гнева лицо Дау стало просто багровым. В наступившей тишине Линфорд услышал голоса и смех из комнаты для допросов №1. Эти недоумки наверняка смеялись над тем, что выперли его в комнату №2. – Ну хорошо, а какое отношение все это имеет ко мне? – спросил Дау. – Вы просто хотели сделать мне какую-нибудь гадость, или на уме у вас еще что-то? – Против вас, мистер Дау, дважды выдвигались обвинения в насильственных действиях, – объявил Силверз. Личное дело Донни лежало на столе, Силверз побарабанил пальцами по картонной обложке. – Что? Всего два? А сколько избивали меня самого, да я уже давно сбился со счета! А вам известно, что, когда я только начал работать вышибалой, не прошло и недели, как какой-то долбак шарахнул меня по тыкве. Здесь – Возможно, ты и прав, Донни, – согласился Силверз, откидываясь на стуле и скрещивая на груди руки. – Но что мы реально видим перед собой, Донни, – стараясь говорить как можно убедительнее, начал Линфорд, – это человека, уже привлекавшегося за насильственные действия, который у нас на глазах пришел в бешенство, узнав, что у его бывшей жены есть отношения с другим мужчиной. – Да пошла она! Плевать я на нее хотел! – Дау резко отъехал на стуле от стола и сунул руки в карманы; ноги его задвигались, как поршни. Линфорд с деловым видом принялся листать папку с его личным делом. – Мистер Дау, – начал он, – не доводилось ли вам читать об убийстве, произошедшем в городе? – Только если о нем напечатано на спортивных страницах. – Некий артдилер умер от множественных ударов по голове рядом со своим домом в Даддингстон-виллидж. Ноги Дау замерли. – Погодите-погодите, – проговорил он и даже вскинул вверх руки. – Итак, чем, говорите, вы зарабатываете на жизнь? – пошел по второму кругу Джордж Силверз. – Что? Подождите, ну подождите секунду… – Убит человек, у которого были отношения с Лаурой, мистер Дау, – объявил Линфорд. – Ты ведь работаешь вышибалой у Верзилы Гора Кафферти, верно? – задал вопрос Силверз. Дау не мог ответить сразу; требовалось время, чтобы обдумать; думать он не мог, но понимал, что, если скажет что-нибудь – Но тут раздался стук в дверь, и в комнату просунулась голова Шивон Кларк. – Не возражаете, если я поприсутствую? – спросила она. Лица ее коллег исказили столь недвусмысленные гримасы, что она повернулась, чтобы уйти. В этот самый миг Дау вскочил и бросился к двери. Силверз метнулся за ним, но Дау растопыренной пятерней ткнул ему в кадык. Силверз захрипел и схватился руками за шею. Линфорд был практически заблокирован, оказавшись между Силверзом, столом и стеной. Подняв ногу, Дау пнул Силверза, тот отлетел назад, на Линфорда, в панике шарившего пальцами по стене в поисках тревожной кнопки. Шивон, уже вышедшая в коридор, пыталась удержать дверь, ухватившись изо всех сил за ручку, но силы были явно не равны. Он рывком распахнул дверь, схватил ее за волосы и отшвырнул назад, в комнату. По коридору наконец разлился рев сирены, но его и след простыл. Сотрудники, сидевшие в соседней комнате, видели, как он мелькнул в проеме их двери. Еще поворот, еще несколько дверей – и он уйдет. В комнате для допросов №2 Силверз, скрючившись на стуле и загородив Линфорду выход из-за стола, пытался восстановить дыхание. Шивон поднималась с пола. Большой клок волос, валявшийся рядом, не так давно был частью ее прически. – Черт побери вас всех! – причитала она. Не обращая внимания на ее стоны, Линфорд бросился в коридор. Левую ногу – в том месте, на которое грохнулся Силверз, – пронзала острая боль. Утешало то, что синячок будет свидетельством его боевых подвигов. – Где он? – во весь голос заорал он. Там Баркли и Алан Уорд, переглянувшись, указали в сторону выхода. – Он двинул туда, шериф, – с улыбкой пояснил Уорд. Проблема была в том, что фактически никто не видел, как он – Вызывайте патруль, чтобы прочесать территорию, прилегающую к участку! – распорядился Линфорд. – И машины, и пешие патрули. Составьте его описание и оповестите всех, кто сейчас на дежурстве. Офицеры охраны переглянулись. – Чего вы ждете? – взбеленился Линфорд. – Вероятно, Дерек, они ждут, когда я отдам приказ выполнять твое распоряжение, – раздался голос у него за спиной. Это был голос замначальника участка Джилл Темплер. – Ой-ой-ой, – стонала Шивон. Она уже сидела за своим столом, а Филлида Хоуз осматривала ее рану на голове. – У тебя сорван еще и кусочек кожи, – констатировала она. – Но волосы, конечно, скоро отрастут. – Наверное, больнее чувствовать, чем смотреть, – предположил Алан Уорд. Инцидент, произошедший в комнате для допросов №2, казалось, порушил существовавшие барьеры: Грей, Маккалоу и Ребус тоже толклись рядом с Шивон, пока Джилл Темплер в своем кабинете производила с Линфордом и Силверзом разбор полетов. – Кстати, меня зовут Алан, – представился Уорд, обрадовав своим вниманием Филлиду Хоуз. Когда она назвала ему свое имя, он подивился его необычности. Он слушал ее объяснения по этому поводу, а Шивон встала и отошла в сторону, будучи совершенно уверенной, что ни тот ни другой ее ухода не заметил. Ребус, скрестив руки на груди, стоял у дальней стены, изучая приколотые к доске материалы по расследованию убийства Марбера. – А он шустрый малый, – сказала Шивон, подходя. Ребус обернулся и посмотрел, как любезничают Уорд и Хоуз. – Ты бы предупредила ее, – сказал он. – Лично я не уверен, что Алан – образец благопристойности. – А может, ей именно такие и нравятся, – возразила Шивон, то и дело прикладываясь пальцами к тому месту на голове, с которого была содрана кожа; оно было как раз на макушке и зверски саднило. – Тебе могут даже дать больничный, – заметил Ребус. – Я знаю немало копов, которых освобождали от работы и из-за менее серьезных травм. А кроме того, еще шок, стресс… – Так легко тебе от меня не отделаться, – отмахнулась Шивон. – А почему вы не бросились в погоню за Донни Дау? – Это же не входит в нашу задачу, ты что, забыла? Ребус окинул взглядом комнату. Хоуз слушала болтовню Уорда, Джаз Маккалоу беседовал с Билли Прайдом и Дейви Хайндзом, Фрэнсис Грей сидел на столе, качая ногой и перелистывая папку со свидетельскими показаниями. Заметив на себе взгляд Ребуса, он подмигнул ему, слез со стола и подошел поближе. – Надо было поручить это расследование нам, как считаешь, Джон? Ребус молча кивнул. Грей, казалось, понял, что он лишний, и, сказав Шивон пару сочувственных слов, он отошел от них к другому столу, прихватив по пути новую папку. – Мне необходимо поговорить с Джилл, – вполголоса сказала Шивон, не сводя глаз с закрытой двери кабинета Темплер. – И после этого возьмешь больничный? Шивон отрицательно мотнула головой: – Мне кажется, я узнала Донни Дау. Это он сидел за рулем машины Хорька в тот день, когда я ходила в офис Кафферти. Ребус пристально посмотрел на нее: – Уверена? – На девяносто процентов. Я видела его всего-то несколько секунд. – Так, может, стоит поговорить с Хорьком? Шивон кивнула: – – Ну если тебе хочется работать по такому сценарию… – Ведь ты сам только что сказал: это не входит в нашу задачу. Лицо Ребуса стало задумчивым. – А что, если ты пока придержишь эту информацию? Она внимательно посмотрела на него, не понимая, к чему он клонит. – А я пока втихаря переговорю с Хорьком? – предложил Ребус. – Но ведь меня тогда могут обвинить в сокрытии информации. – Нет, это всего лишь сокрытие того, что тебе показалось… Может, тебе потребовался еще один день, чтобы убедиться, что за рулем машины Хорька ты видела Дау. – Джон… – Она запнулась и дальше попросила лишь мысленно. Просила, чтобы он поделился с ней, положился на нее, доверился ей. – У меня есть на это серьезные причины, – проговорил он чуть не шепотом. – Есть кое-что, в чем Хорек мог бы мне помочь. Ей потребовалось около тридцати секунд, чтобы принять решение. – Хорошо, – сказала она. Он взял ее руку в свою. – Спасибо, – прошептал он. – Я твой должник. Как насчет того, чтобы сегодня вместе поужинать? Кажется, моя очередь платить? – Ты уже звонил Джин? Его глаза погасли и помрачнели. – Пытался. Ее или нет дома, или она не берет трубку. – Вот – Я непременно позвоню ей сегодня вечером… – Ты непременно должен был – Буду пытаться, – заверил он. – И пошли ей цветы. – Поглядев на его лицо, она не могла сдержать улыбки. – Когда ты посылал кому-нибудь цветы в последний раз? Боюсь, это был траурный венок… – Очень может быть, – согласился он. – Во всяком случае, траурных венков было явно больше, чем букетов. – Только, пожалуйста, не перепутай букет с венком, когда будешь делать заказ. В телефонной книге есть целая куча флористов. Он кивнул: – Позвоню сразу после разговора с Хорьком, – заверил он и пошел к двери, ведущей в коридор. Уж лучше было звонить со своего мобильника, чем со служебного телефона. Ребусу нужно было позвонить в два места. Но Хорька в офисе не было, и самое большое, что смогли сделать для Ребуса, это равнодушно-безразличным голосом предложить оставить сообщение. – Благодарю вас, – ответил Ребус. – А кстати, Донни сейчас в офисе? – Какой Донни? – спросили его и разъединились. Ребус выругался и пошел в приемную справиться в «Желтых страницах», а оттуда – на парковку, звонить флористу. Он выбрал букет, состоящий из разных цветов. – А какие цветы любит ваша дама? – спросили его. – Не знаю. – Ну, а какой цвет она предпочитает? – Послушайте, выберите сами, хорошо? В пределах двадцати фунтов. Заказ был оформлен, и он продиктовал номер своей кредитной карточки. Сунув телефон в карман и вытащив взамен пачку сигарет с зажигалкой, он вдруг понял, что даже не представляет себе, что можно купить на двадцать фунтов. Полдюжины пожухлых гвоздик или огромную нелепую ветвь, покрытую цветами? Что бы то ни было, это будет доставлено Джин на дом сегодня вечером в 6 часов 30 минут. Вдруг он встревожился: а если она задержится на работе, что сделает флорист – оставит букет у дверей на радость проходящему мимо вору? Или отнесет обратно в магазин и попытается вручить на следующий день? Он глубоко затянулся; легкие наполнились дымом. Все всегда оказывается сложнее, чем кажется поначалу. Но стоило об этом задуматься, как все только усложнилось, ведь он был уверен, что все кончится плохо и глупо на что-то надеяться. С самых ранних лет он был пессимистом, считая это надежным средством избежать превратностей судьбы. Видя, что все идет плохо, пессимист воспринимает это как должное; если же хорошо, это будет для него приятным сюрпризом. – Уже поздно что-то менять, – пробормотал он. – Беседуешь сам с собой? – спросил Алан Уорд, на ходу срывая целлофановую упаковку с сигаретной пачки. – А, это ты? Ну как, не удалось уболтать детектива Хоуз? Уорд закивал. – Настолько не удалось, – с торжеством объявил он, – что она согласилась сегодня со мной поужинать. Хочешь посоветовать что-нибудь дельное? – Дельное? – Ну да, как поскорее забраться к ней в трусы. Ребус сдул пепел с сигареты. – Она хороший сотрудник, Алан. Скажу больше, она мне нравится. Ты нанесешь мне личную обиду, если сделаешь ей больно. – Да мы просто немного повеселимся, – стал оправдываться Уорд. Но вдруг на его лице появилась самодовольная ухмылка. – Видно, у тебя самого ничего не выгорело, поэтому ты и… Ребус резко повернулся, схватил Уорда за лацканы пиджака и прижал к стене. Уорд выронил изо рта сигарету и попытался оттолкнуть Ребуса. В этот момент в воротах показалась патрульная машина, сидевшие в ней полицейские во все глаза уставились на этот бесплатный спектакль. Тут же чьи-то руки начали растаскивать сцепившихся. Оказалось, что на сцену вышел Дерек Линфорд. – Дамы, дамы, – насмешливо приговаривал он. – Не давайте волю рукам. Уорд поправил помятый пиджак. – А тебе что здесь надо? – набросился он на Линфорда. – Лазаешь под машинами и проверяешь, нет ли там сбежавшего арестанта? – кричал он, брызгая слюной. – Вовсе нет, – возразил Линфорд, окидывая взглядом парковку – так, на всякий случай… – Просто подумал, с кем бы перекурить… – Ты же не куришь, – напомнил ему Ребус. Он все еще тяжело дышал. – Ну, я подумал, может, стоит попробовать. Бог свидетель, время как раз подходящее. Уорд рассмеялся и, казалось, забыл о ссоре с Ребусом. – Вступай в наш клуб, – радушно предложил он, протягивая Линфорду сигареты. – Темплер, похоже, устроила вам разборняк? – Да, бардак у нас что надо, – с глуповатой улыбкой ответил Линфорд, прикуривая от поднесенной Уордом зажигалки. – Ну и не бери в голову. Говорят, Дау кикбоксер. Так что держись-ка ты от него подальше. Казалось, Уорд старается ободрить Линфорда. Но Ребуса сейчас интересовало, что у Линфорда на уме. Ведь он застал их в момент, когда они уже практически дошли до драки, и даже не спросил, из-за чего, – дескать, так поглощен собственными проблемами. Ребус решил посмотреть, что будет дальше. – Послушай, Джон, ты на меня не сердишься, а? – вдруг обратился к нему Уорд. Ребус промолчал. Он знал, что стоит ему уйти, как Линфорд – он ведь все помнит – наверняка спросит, из-за чего вышел конфликт, его новый закадычный дружок расскажет ему и о ночи, проведенной в городе, и о Джин. А ведь у Линфорда может быть при себе оружие. Ребус прикинул, сколько времени может потребоваться на то, чтобы его применить. Его даже покоробило при мысли, что вместо него вести расследование дела Марбера назначили Линфорда. Почему именно Линфорда, что в нем такого особенного? Возвращаясь в участок, Ребус почувствовал, что его внутреннее состояние оказывает действие даже на то, как он движется, делая тело все более и более вялым. Он попытался расправить плечи, вытянуть шею. Ему вспомнилась виденная когда-то надпись-граффити: Вечером Ребус решил посидеть где-нибудь в одиночестве. Коллегам он сказал, что должен сделать одно неотложное дело, и обещал присоединиться к ним позднее, как только сможет. Они еще не решили, задержаться ли им в Эдинбурге, чтобы выпить на прощание, или сразу ехать в Туллиаллан. Джаз наверняка поехал бы в Броути-Ферри, но его машина осталась в колледже. Уорд подумывал об ужине с Филлидой Хоуз в мексиканском ресторане неподалеку от Сент-Леонарда. Ребусу удалось незаметно улизнуть, пока коллеги горячо обсуждали планы. Приняв три порции в «Оксе» и выслушав половину свежих анекдотов, он вдруг понял, что проголодался. Куда пойти поесть, он еще не решил… но меньше всего ему хотелось бы зайти в ресторан и встретиться с Уордом и Хоуз. Он знал, что может приготовить что-нибудь дома, но знал и что не будет этого делать. Так или иначе, но лучше бы побыть дома. Что, если Джин звонила? Получила ли она уже цветы? Мобильник лежал в кармане: он ждал, что она позвонит. В конце концов он заказал еще порцию спиртного и шотландское яйцо, единственное, что еще оставалось в меню. – Остатки от обеда, так, что ли? – обратился он к бармену Гарри. – Я не работал во время обеда. Так будете заказывать или нет? Ребус кивнул: – И пакетик орешков. Временами он жалел, что в «Оксе» такой скудный ассортимент блюд. Он не забыл еще прежнего хозяина, Вилли Росса, выставившего за дверь какого-то несчастного, попросившего показать меню; этот человек, указав на вывеску бара «Оксфорд», спросил: «Это что, бар или ресторан?» Ребус был уверен, что больше он туда не заходил. В тот вечер в «Оксе» было тихо. Слышался негромкий говор посетителей, сидящих за несколькими столами в зале, а у барной стойки торчал один Ребус. Когда со скрипом открылась дверь, он даже не обернулся, чтобы взглянуть на нового посетителя. – Заказать тебе еще порцию? – раздался голос у него за спиной. Это была Джилл Темплер. Ребус мгновенно выпрямился. – Моя очередь, – сказал он. Тем временем она уселась на табурет и, сняв с плеч рюкзачок, бросила его на пол. – Что будем пить? – Я за рулем. Мне хватит полпинты эля. – Она на мгновение задумалась. – Нет, пожалуй, лучше джин-тоник. Повернув голову, она бросила взгляд на экран телевизора, из которого лилась тихая музыка. Как обычно, Генри настроился на один из своих любимых каналов – «Дискавери». – Ты это смотришь? – спросила Джилл. – Генри включает этот канал, чтобы отпугивать клиентов, – пояснил Ребус. – Точно, – подтвердил Генри, – этот канал действует безотказно на любого, кроме него. Он кивком указал на Ребуса. На лице Джилл появилась усталая улыбка. – Тяжелый день? – участливо спросил Ребус. – Не каждый день совершаются побеги из комнаты для допросов. – Она взглянула на него с лукавством. – Думаю, тебя это обрадовало? – Почему? – Все, что может выставить Линфорда в плохом свете… – Не думал, что у меня репутация – Да? – Она, казалось, задумалась. – А вот Так, значит, Линфорд – Считай, что я тебя предупредила, – продолжала она. – Я думаю, эта история уже дошла до ушей старшего следователя Теннанта. – Ты разыскала меня для того, чтобы это сообщить? Она молча пожала плечами. – Ну что ж, спасибо, – сказал он. – Честно говоря, я хотела поговорить… – Послушай, если об этой чертовой кружке… – Ну хоть сейчас признай, что выходка была идиотская. Джон, да ведь ты и сам это знаешь. – Да я просто случайно смахнул ее со стола, так что я вообще не заслуживаю никакой ссылки. – Ребус заплатил за выпивку, поднял свою пинтовую кружку и чокнулся ею со стаканом Джилл. – Будем здоровы, – проговорила она и, сделав долгий глоток, шумно выдохнула. – Полегчало? – спросил он. – Полегчало, – согласилась она. – А люди удивляются, чего мы пьем, – усмехнулся он. – Тем не менее лично мне хватит – а тебе? – Тебя устроит приблизительная цифра? – Меня устроит, если ты расскажешь, как идут дела в Туллиаллане. – Больших успехов я там не достиг. – Но это, вероятно, еще впереди? – Возможно. – Немного помолчав, он продолжил: – Если я решусь совершить несколько рискованных шагов. Она посмотрела на него: – Но сначала переговоришь со Стрэтерном, так ведь? Он кивнул, но по ее лицу понял, что не убедил. – Джон… Тот же тон, каким сегодня днем говорила Шивон. – Но ведь ты же можешь взять такси, – сказал он. – И что из этого? – А то, что можно выпить еще. Она заглянула в свой стакан. В нем не было ничего, кроме льда. – Пожалуй, осилю еще один, – согласилась она. – Теперь я плачу. Ты что будешь? После третьей порции джин-тоника она призналась Ребусу, что кое с кем встречалась. Это продолжалось примерно девять месяцев, а потом все разом кончилось. – И правильно, что это не афишировала, – одобрительно заключил он. – У меня даже не было возможности познакомить его с вами. Она вертела в руках стакан и разглядывала тени, которые он отбрасывал на поверхность барной стойки. Генри обслуживал кого-то в другом конце зала. Пришел еще один завсегдатай и, подсев к приятелю за один из столиков, принялся обсуждать с ним футбольные новости. – Ну а как твои отношения с Джин? – поинтересовалась Джилл. – Между нами возникло некоторое непонимание, – дипломатично ответил Ребус. – Не хочешь говорить? – Нет. – Не хочешь доверить мне уладить ваши отношения? Он посмотрел на нее и отрицательно покачал головой. Джин и Джилл были подругами: Джилл их и познакомила. Он не хотел, чтобы она из-за этого чувствовала неловкость. – Тем не менее спасибо, – поблагодарил он. – Мы и сами все уладим. Она взглянула на часы. – Мне, пожалуй, пора. – Соскользнула с табурета и подхватила свой рюкзачок. – А ты знаешь, здесь совсем не плохо, – заключила она, еще раз окинув взглядом выцветший интерьер бара. – Я бы что-нибудь съела. Ты ужинал? – Да, – соврал он, понимая, что ужин с Джилл – это уже измена принципам. – Надеюсь, ты не сядешь за руль в таком виде, – предостерег он ее, когда она шла к двери. – Посмотрю, как буду чувствовать себя на воздухе. – Лучше представь, что будет, если тебя заберут за управление машиной в нетрезвом виде! Она помахала ему рукой и скрылась за дверью. Ребус решил заказать еще порцию. Запах духов Джилл еще витал в воздухе. Он чувствовал его даже на рукаве своего пиджака. Может, стоило послать Джин вместо цветов духи, мелькнула у него мысль и сразу сменилась другой: ведь он не знает, какие духи она любит. Глядя на выставку бутылок за барной стойкой, он вдруг понял, что даже в подпитии может без напряжения вызвать в памяти вкус и особенности не менее двух дюжин сортов пива. Две дюжины сортов пива… и ни малейшего представления о том, какими духами пользуется Джин Берчилл. Открыв дверь подъезда, он заметил на лестнице какую-то тень: кто-то спускался вниз. Возможно, кто-нибудь из соседей, но Ребус почему-то отбросил эту мысль. Он оглянулся, но на улице никого не было. Нет, это не засада. Он посмотрел вверх: показались ступни, затем ноги и, наконец, все тело. – Что ты здесь делаешь? – свистящим шепотом спросил Ребус. – Слышал, что ты меня искал, – ответил Хорек, спустившийся на верхнюю площадку первого этажа. – Да и мне надо с тобой поговорить. – Ты никого с собой не привел? Хорек помотал головой: – Босс бы такие встречи не одобрил. Ребус снова повел глазами вокруг. Ему не хотелось пускать Хорька в квартиру. Самое подходящее место – бар, но еще одна доза, и разум помутнеет. – Ладно, пошли, – сказал он и, пропуская Хорька вперед, пошел к двери, ведущей во двор. Открыв замок, он распахнул ее. Обитатели дома не часто выходили в сад, разбитый на заднем дворе. Листва на деревьях и кустах пожухла, газоны заросли травой, доходящей почти до пояса, и только по периметру шла узкая полоска самых устойчивых к засухе, а потому еще зеленых растений. Почти сразу, как Ребус с семьей поселился здесь, Рона выдрала все сорняки и посеяла семена травы и цветов. Сейчас было практически невозможно определить, выжило ли хоть что-нибудь из ее посева. Забор из кованого железа отделял их садик от соседних, образующих прямоугольник, на каждой стороне которого стоял многоэтажный дом. В большинстве окон горел свет: в кухнях, ванных комнатах, на лестничных площадках. Для них освещения было более чем достаточно. – В чем дело? – спросил Ребус и полез в карман за сигаретами. Хорек поднял с земли и положил в карман пустую банку из-под пива, которую только что смял, наступив на нее каблуком. – У Эли пока все в порядке. Ребус уже почти позабыл про сына Хорька. – Ты сделал то, что я тебе велел? – Они пока все еще держат его на крючке, но мой адвокат говорит, что у нас все выгорит. – Ему уже предъявили обвинение? Хорек кивнул: – Только в употреблении: предъявили количество, которое было при нем, когда его взяли. Ребус покачивал головой в такт его словам. Клеверхаус в этом случае действовал осмотрительно. – Дело в том, – начал Хорек, наклоняясь к цветочной клумбе и поднимая валяющиеся на ней пакет из-под чипсов и обертку шоколада, – я боюсь, как бы мой босс не пронюхал чего-нибудь. – Об Эли? – Не только об Эли… я говорю о наркоте. Ребус зажег сигарету и задумался о вездесущей системе глаз и ушей, созданной Кафферти. Ведь всего-то и надо, чтобы ученый из полицейской лаборатории рассказал коллеге, а этот коллега поделится с приятелем… и пошло, и пошло. У Клеверхауса не было никакой возможности долго хранить задержанный груз в упаковках. Все равно… – Так это, может, и к лучшему, – успокоил Ребус Хорька. – Нажми со своей стороны на Клеверхауса, пусть предпримет хоть что-то. – Например, предъявит обвинение Эли, ты это имеешь в виду? Ребус пожал плечами: – Или передаст дело таможне, таким образом, они спихнут это дело с себя, да и еще и прославятся… – А Эли в любом случае загремит за решетку? Хорек встал на ноги, из его полных карманов послышался хруст. – Если он будет сотрудничать со следствием, ему дадут по минимуму. – Но Кафферти все равно с ним разделается. – Тогда, может, тебе первому стоит пойти на уступки. Дай этим борцам с наркотой то, что они хотят. Лицо Хорька стало задумчивым и мрачным. – Сдать им Кафферти? – Только не говори мне, что ты сам об этом не думал. – Да… конечно же думал. Но мистер Кафферти… он сделал мне много хорошего. – Он что, член твоей семьи, да? Он же тебе не родственник… – Нет, – сказал Хорек, растягивая это односложное слово. – Можно задать тебе вопрос? – спросил Ребус, стряхивая пепел с сигареты. – Ну? – А ты не знаешь, где сейчас может быть Донни Дау? Хорек отрицательно помотал головой. – Я слышал, его на допрос вызывали. – И он смылся. – Ну, это уже глупо. – Вот поэтому я и хотел с тобой потолковать. Ведь теперь мы должны разослать повсюду поисковые группы, а это значит, будут разговоры со всеми его друзьями и подельниками. Полагаю, ты не откажешься сотрудничать? – Естественно. Ребус одобрительно кивнул: – Предположим, Кафферти все-таки прознал про эти наркотики… как по-твоему, что он предпримет? – Во-первых, захочет выяснить, кто их привез, – ответил Хорек и задумался. – А во-вторых? Хорек пристально посмотрел на него: – А кто сказал, что будет во-вторых? – Всегда так бывает, если есть «во-первых», значит, должно быть «во-вторых». – Согласен… во-вторых, он, наверное, захочет наложить на них лапу. Ребус внимательно изучал горящий кончик сигареты. До его слуха доносились звуки, которыми жил сейчас дом: музыка, телевизионные голоса, стук тарелок, которые ставят на сушилку. В окнах мелькали силуэты… обычные люди, живущие обычной жизнью, а ведь каждый из них думает, что он не такой, как другие. – Кафферти имеет отношение к убийству Марбера? – спросил он. – А когда я стал твоим стукачом? – вопросом на вопрос язвительно ответил Хорек. – Я и не собираюсь делать из тебя стукача. Я думал, что один вопрос… Этот низенький человек вдруг опять нагнулся, словно хотел поднять какой-то мусор из травы, но там ничего не было, и он снова медленно выпрямился. – А для других ты всегда дерьмо, – пробормотал он. Это прозвучало как мантра. То ли он имел в виду сына, то ли Кафферти: Хорек как бы оправдывался перед ними. Потом посмотрел на Ребуса, и взгляды их надолго скрестились. – Ну, откуда мне знать о таких делах? – Я ведь не говорю, что Кафферти сделал это своими руками. Может, кто-то из его людей, или кто-то, кого он нанял… возможно даже, через Эти слова, казалось, повергли Хорька в раздумья. – Так поэтому те два копа недавно приходили туда? Задавали вопросы про Марбера? – Он вопросительно посмотрел на Ребуса, тот кивнул. – А босс не сказал, в чем дело. – А я думал, он тебе доверяет, – посетовал Ребус. Хорек снова умолк. – Я точно знаю, что он был знаком с Марбером, – сказал он после паузы, голос звучал так тихо, что его, казалось, мог заглушить даже самый слабый ветерок. – Не думаю, чтобы он ему сильно нравился. – Я слышал, он перестал покупать у Марбера картины. Не из-за того случайно, что Марбер жульничал, а ему стало об этом известно? – Этого я не знаю. – А по-твоему, такое возможно? – Возможно, – подтвердил Хорек. – А скажи… – Ребус еще понизил голос. – Может ли Кафферти устроить заказную мокруху так, чтобы никто про это не знал? – Ты ведь спрашиваешь об этом, чтобы уличить меня самого. – Нет, все останется между нами. Хорек сложил руки. Мусор в его карманах опять захрустел. – Мы уже не в таких близких отношениях, как раньше, – с сожалением проговорил он. – Кто, по-твоему, мог пойти на такое дело? Хорек покачал головой. – Я не крыса. – Крысы умные животные, – сказал Ребус. – Они знают, когда бежать с тонущего корабля. – Кафферти не потонет, – с печальной усмешкой возразил Хорек. – То же самое говорили и о «Титанике», – возразил Ребус. Больше говорить было не о чем. Они пошли обратно к лестнице. Войдя в вестибюль, Хорек направился к парадной двери, а Ребус стал подниматься по ступенькам. Он не пробыл в квартире и двух минут, как раздался стук в дверь. Он собирался принять ванну. Ему очень не хотелось впускать Хорька к себе в дом. Поэтому он попытался отогнать от себя все мысли и стать таким, как все. Постучали снова, на этот раз он пошел к двери. – Кто там? – спросил он. – Детектив Ребус? Вы арестованы. Заглянув в глазок, он открыл дверь. На площадке стоял Клеверхаус с улыбкой на лице, язвительной и тонкой, как бритвенное лезвие. – Может, пригласишь меня войти? – спросил он. – Я как-то этого не планировал. – Все шутишь, да? – Клеверхаус нагнулся и глянул через перила. – Как раз собирался принять ванну. – Хорошая мысль. Я тоже поступил бы так в подобных обстоятельствах. – О чем это ты? – О том, что ты только что провел минимум пятнадцать минут с человеком, который является правой рукой Кафферти. И часто он тебя навещает? Может, найдешь в себе силы подсчитать, сколько ты в целом получил за свои услуги, а, Джон? Ребус, сделав два шага вперед, притиснул Клеверхауса спиной к перилам. Падать пришлось бы с высоты второго этажа. – Чего тебе надо, Клеверхаус? На лице Клеверхауса не осталось и следа притворного юмора. Он не испугался Ребуса; он попросту разозлился. – Мы пытаемся прижать Кафферти, – в бешенстве закричал он, – может, ты – Да плевал я на тебя, Клеверхаус. По крайней мере он наконец-то понял, чем занимается Ормистон: ходит хвостом за Хорьком. – Плевал? – Клеверхаус покачал головой. – Тебе, Ребус, это все выйдет боком. Это о тебе парни из Барлинни будут говорить, что его нужно согнуть в бараний рог. Потому что если я сумею связать тебя с Кафферти и его делами, Бог свидетель, я тебя просто сгною. – Считай, что ты меня предупредил, – ответил Ребус. – Мы только-только начали распутывать дело этого дружка Кафферти, – прошипел Клеверхаус. – Так что взвесь все как следует и реши, на чьей ты стороне. Ребусу вспомнились слова Хорька: – Джон… – он снова назвал Ребуса по имени, – что бы ты там ни скрывал, пора тебе выложить все начистоту. – Спасибо за совет. Ребус отчетливо понимал, что представляет собой Клеверхаус: наглый карьерист, одержимый идеями, которые ему никогда не довести до конца. Прижать Кафферти или на самый крайний случай внедрить к нему крота – невероятно подняло бы его в собственных глазах, он и подумать не мог, что все это может сорваться. Его буквально разъедали подобные опасения. Ребус был ему почти симпатичен: ведь он мог быть Клеверхаус покачал головой, удивляясь упрямству Ребуса. – Я видел Хорька ночью в машине, он сам сидел за рулем. Это потому, что Донни Дау смылся? – Тебе известно о Дау? Клеверхаус кивнул: – Может, мне известно даже больше, чем ты думаешь, Джон? – Что касается этого дела, возможно и так, – согласился Ребус, пытаясь развязать ему язык. – Ну а все-таки, что конкретно?… Но Клеверхаус не клюнул. – Сегодня вечером я говорил со старшим детективом Темплер. Она проявила очень большой интерес к водительским функциям Донни Дау. – Сделав краткую паузу, он продолжал: – Но ведь ты-то все это время об этом знал, правда? – Неужели? – Ты даже не смог изобразить удивления, когда я поделился с тобой этой новостью. Вспомни, ты ведь вовсе не удивился… почему же тогда – Он мне не дружок. – Его адвокат пришел и задал мне совершенно ясные и правильные вопросы, словно перед этим его хорошо подготовили. На этот раз инициатива была у Клеверхауса; он буквально пер на Ребуса, но тот, казалось, не сдвинулся ни на дюйм. Он слышал, как наполняется ванна. Еще немного, и она переполнится. – Так что он здесь делал, Джон? – Ты хочешь, чтобы я поговорил с ним… Клеверхаус тупо уставился на него. Но вот в глазах его промелькнул блеск надежды. – И что? – Приятно с тобой говорить, Клеверхаус, – сказал Ребус. – Передай от меня привет Орми, когда встретитесь. Он отступил назад, в прихожую, и взялся за дверь, собираясь ее закрыть. Клеверхаус неподвижно стоял на площадке, словно был готов простоять так до утра. Он ничего не говорил, потому что больше им говорить было не о чем. Ребус поспешил в ванную и закрутил кран. Ванна была полна горячей воды, добавлять холодную было просто некуда. Он сел на унитаз и обхватил голову руками. И тут его обожгла мысль, что он не доверяет Хорьку даже больше, чем Клеверхаусу. Сама мысль об этом была Ребусу неприятна. Он уже не мог быть уверен, что не угодил в капкан. А вдруг в намерения Стрэтерна входило прищучить именно его, используя Грея и его подельников как наживку? Даже если и существовали какие-то темные дела, которые требовалось раскрыть, вовлекая в это Грея, Джаза и Уорда, мог ли Ребус преуспеть, не впутывая при этом самого себя? Он встал и пошел в гостиную; нашел бутылку виски и стакан. Взял первый попавшийся диск и вставил его в музыкальный центр. Группа «R.E.M.», альбом «Out Of Time» – «Вне времени». Название в точности соответствовало тому, что творилось с ним сейчас, в эту самую минуту. Он посмотрел бутылку на свет, хотя знал, что не притронется к ней… Нет, только не сегодня. Он поставил ее на место, взял телефон и набрал домашний номер Джин. Автоответчик. Делать нечего – он оставил еще одно сообщение. Подумал, а не поехать ли в Нью-Таун, не заглянуть ли к Шивон? Нет, это будет нечестно по отношению к ней… Да ее наверняка и нет дома, мотается где-то на машине, рана на голове саднит, взгляд все еще не может сосредоточиться на дороге впереди… Стараясь не шуметь, он подкрался к входной двери и посмотрел в глазок. На площадке было пусто. Он не удержался от улыбки, вспомнив, в каком смешном виде оставил Клеверхауса. Снова вернулся в гостиную, подошел к окну. На улице ничего подозрительного. В музыкальном центре Майкл Стайп метался между гневом и печалью. Ребус уселся в свое любимое кресло. Он хотел расслабиться и отдохнуть. Но тут зазвонил телефон, должно быть, Джин, прослушав его сообщение, решила сделать ответный звонок. Но это была не Джин. – Все в порядке, гигант мысли? – поинтересовался Фрэнсис Грей своим мягким раскатистым голосом, свойственным жителям Западного побережья. – Бывало и лучше, Фрэнсис. – Не бойся, у дядюшки Фрэнсиса есть лекарство от всех болезней. Ребус откинулся головой на спинку кресла. – Ты где? – В прекрасном месте недалеко от офицерского бара в Туллиаллане. – И что это за лекарство? – Ну разве я могу быть таким бессердечным? Нет, гигант мысли, я говорю о чем-то совершенно удивительном, длиною в целую жизнь. Представь себе: два человека и целый мир возможностей и удовольствий, открывшийся перед ними. – Тебе что-то подсыпали в стакан, детектив Грей? – Я говорю о – Уже поздновато для таких разговоров, ты как считаешь? – Завтра утром… Лишь ты да я. Только постарайся быть здесь пораньше, иначе пропустишь самое веселье. Телефон замолчал. Ребус смотрел на него, раздумывая, не позвонить ли самому… Они с Греем в Глазго… но какова цель? Может, Джаз уже поговорил с Греем, передал, что Ребус может им что-то предложить? А почему в Глазго? И почему только они вдвоем? А Джаз, он что, отделился от своего закадычного друга? Мысли Ребуса снова перескочили на Хорька и Кафферти. Старые узлы можно ослабить. Старые союзы и давняя преданность могут быть забыты. Во всех таких делах всегда существуют слабые места, точно трещины в аккуратно выполненной кладке. Ребус всегда считал Алана Уорда слабым звеном в их цепи… Теперь он передал пальму первенства Джазу Маккалоу. Он снова пошел в ванную и, стиснув зубы, сунул руку в горячую, как кипяток, воду и вытащил затычку. Открыл холодный кран, чтобы разбавить воду до нужной температуры. Налил на кухне кружку кофе и бросил в нее две таблетки витамина С. Потом вернулся в гостиную и сунул письмо от Стрэтерна под одну из диванных подушек. Вот теперь можно было залезать в ванну… |
||
|